сли это он считает легкой службой,
какова же тогда, по его мнению, трудная?

- Мне кажется,  Сатана,  - рискнул я,  - что вы вряд ли могли  подобрать
другой  предмет,  который  было бы так же трудно приобрести каким угодно
...  убеждением.  Ожерелье охраняют днем и ночью.  Оно лежит в  закрытой
витрине в центре сравнительно небольшой комнаты,  причем - преднамеренно
- в самом заметном месте этой комнаты, под постоянным наблюдением ...

- Я должен его получить,  - прервал он меня.  - Вы должны взять его  для
меня.  Отвечу на ваш второй вопрос. Как? Подчиняясь до минуты, до секун-
ды,  без отклонений инструкциям,  которые я дам вам.  Возьмите карандаш,
запишите время каждого эпизода , запомните их без малейших изменений.

Он подождал, пока я выполню первую часть его приказа.

- Вы уедете отсюда,  - заговорил он,  - завтра в 10:30 утра. Путешествие
ваше будет так рассчитано,  что вы сможете выйти из машины и войти в му-
зей ровно в час.  На вас будет костюм,  который даст вам лакей. Он также
подберет вам пальто,  шляпу и другие предметы одежды.  Как полагается по
правилам, вы должны сдать пальто в гардероб.

Оттуда вы должны сразу направиться к юнаньским нефритам, такова для всех
причина вашего посещения.  Можете разговаривать с кем хотите, и даже чем
больше,  тем лучше.  Но вы должны суметь точно в 1:45 в одиночку войти в
северный коридор египетского крыла.  Вы будете тут рассматривать коллек-
ции до 2:05, а затем, точно в эту минуту, войдете в комнату с ожерельем.
Оба входа в комнату охраняются. Знают ли вас в лицо охранники?

- Не уверен,  - ответил я. - Возможно. Во всяком случае они обо мне слы-
шали.

- Вы  найдете  возможность представиться одному из охранников в северном
коридоре,  - продолжал он, - если он не знает вас в лицо. То же самое вы
сделаете и с одним из охранников в комнате с ожерельем. Затем вы отойде-
те в один из углов комнаты, неважно, в какой именно, и будете рассматри-
вать  витрину,  которая окажется перед вами.  Ваша цель - находиться как
можно дальше от обоих охранников, которые могут счесть своим долгом дер-
жаться вблизи к такому, - он поднял свой кубок, - почетному посетителю.

Наконец, Джеймс Киркхем,  ровно в 2:15 вы подойдете к витрине,  вскроете
ее инструментом, который вам предоставят, положите ожерелье в хитроумный
карман,  который найдете внутри пальто, бесшумно закроете витрину и вый-
дете.

Я недоверчиво смотрел на него.

- Вы сказали - выйду?

- Выйдете, - повторил он.

- Вероятно,  неся на себе, - с насмешкой предположил я, - обоих охранни-
ков.

- Вы не обратите никакого внимания на охранников.

- Да? Но они обязательно обратят на меня внимание, Сатана.

- Больше никогда не прерывайте меня, - строго приказал он. - Вы поступи-
те точно, как я вам говорю. Не обратите никакого внимания на охранников.
Не обратите никакого внимания на то, что происходит вокруг вас. Помните,
Джеймс Киркхем,  это жизненно необходимо. Вы должны сделать только одно:
ровно  в  2:15 открыть витрину и выйти из комнаты с ожерельем Сенусерта.
Вы ничего не будете видеть,  слышать или делать, кроме этого. Вам потре-
буется  две минуты,  чтобы достичь гардероба.  Оттуда вы пойдете прямо к
выходу. Выйдя, вы свернете направо, наклонитесь и завяжете шнурок ботин-
ка. Затем спуститесь по ступеням, по-прежнему не обращая внимания на то,
что может происходить вокруг.  У обочины будет стоять синий лимузин, шо-
фер будет протирать правую фару.

Вы сядете  в  машину и отдадите тому человеку,  которого увидите внутри,
ожерелье.  В это время будет 2:20.  Не позже. С этим человеком вы будете
ехать в течение часа. В 3:20 машина остановится за обелиском у музея. Вы
выйдете из нее, пройдете на авеню и в такси вернетесь в клуб Первооткры-
вателей.

- Вы  сказали,  в клуб Первооткрывателей?  - я в замешательстве подумал,
что он оговорился.

- Повторяю - в клуб Первооткрывателей,  - повторил он.  - Вы направитесь
там прямо к портье и скажете дежурному,  что у вас есть работа,  которая
требует абсолютной сосредоточенности. Вы скажете, что вас не должны бес-
покоить ни телефонные звонки,  ни посетители. Вы скажете также, что, ве-
роятно,  газетные репортеры попытаются увидеться с вами. Он должен отве-
тить им,  что вы обещали принять их в восемь.  Вы внушите дежурному, что
ваша работа очень важна и вас не должны беспокоить ни в коем случае. Да-
лее  вы попросите его в семь часов прислать к вам в комнату все послепо-
луденные и вечерние выпуски газет.

Он помолчал.

- Вам все ясно?

- Все, кроме того, что я должен сказать репортерам, - ответил я.

- А это вы узнаете, прочитав газеты, - загадочно ответил он.

И прихлебнул из своего кубка, оценивающе глядя на меня.

- Повторите инструкции, - приказал Сатана.

Я хладнокровно повиновался.

- Хорошо,  - кивнул он.  - Вы,  конечно,  понимаете, что не это скромное
приключение  составляет причину моего желания приобрести вас.  Настоящее
приключение - другое.  А это просто испытание.  Вы должны его выдержать.
Ради собственного благополучия, Джеймс Киркхем, вы должны выдержать!

Его алмазно-жесткие  глаза  сверкнули по-змеиному.  Каким бы безумным ни
было действие,  которое он описал,  Сатана был абсолютно  серьезен,  без
всякого сомнения. Я не отвечал. Мне нечего было сказать.

- А теперь,  - он коснулся звонка, - больше никаких возбуждений сегодня.
Я забочусь о хорошем самочувствии своих подданных,  даже тех... что про-
ходят испытательный срок. Идите к себе и спите спокойно.

Открылась панель, из лифта вышел Томас и стоял, ожидая меня.

- Спокойной ночи, Сатана, - сказал я.

- Спокойной ночи, - ответил он,- и пусть ваша завтрашняя ночь будет луч-
ше сегодняшней.

Было уже почти одиннадцать.  Ужин продолжался дольше,  чем  я  думал.  В
спальне все было готово,  я отпустил Томаса.  Через полчаса,  после двух
порций бренди с содой, я выключил свет и лег в кровать, надеясь на появ-
ление Баркера.

Лежа с  широко  открытыми глазами в темноте,  я повторял полученные инс-
трукции.  Ясно, что я стал частью более или менее сложной головоломки. Я
сам  должен в точно определенный момент совпасть с рядом других деталей,
и все встанет на место. Или, еще лучше, я живая шахматная фигура в одной
из  тех игр,  которые так забавляют Сатану.  Я должен делать свои ходы в
назначенное мне время. Но что будут делать другие фигуры? И если одна из
них  сделает  ход слишком быстро или слишком поздно?  Где я буду тогда в
этой неизвестной игре?

Я вспомнил яркоглазого лысого дьявола из малахита  за  двумя  тронами  -
двойник Сатаны направлял руки богинь судьбы.  Странно, но это воспомина-
ние успокоило меня.  Этическая сторона дела меня мало заботила.  В конце
концов все музейные сокровища - результат грабежей: грабежей могил, кур-
ганов, затерянных городов, а остальное было украдено, причем часто неод-
нократно.

Кроме того,  мне  ничего не оставалось делать,  как повиноваться Сатане.
Если бы я этого не сделал, что ж, это означало бы мой конец. В этом я не
сомневался.  А Сатана продолжил бы.  Что же касается того,  чтобы выдать
его ... я даже не знал места своего вежливого заключения.

Нет, если я хочу обыграть Сатану,  я должен играть с ним.  Другого  пути
нет.

И что такое любое ожерелье рядом с Евой!

Я постарался запомнить инструкции, повторяя их снова и снова. После это-
го захотел спать. И Баркер меня не разбудил.







Глава одиннадцатая



На следующее утро еще до появления верного Томаса я уже встал  и  принял
ванну.  Без вопросов взял костюм, который он предложил мне. Я и не знал,
что у меня есть такой костюм.  На внутренней стороне пиджака, слева, на-
ходился широкий карман.  Карман глубокий, и по верхнему его краю посажен
ряд маленьких крючков с тупыми краями. Я тщательно осмотрел их. Выступа-
ющие  края ожерелья Сенусерта были примерно шести дюймов длины.  Верхняя
нить ожерелья могла быть подвешена на эти крючки,  и все украшение  сво-
бодно свисало бы с них,  никак не выдавая своего присутствия. Как и ука-
зал Сатана, карман был сделан изобретательно и именно для этого случая.

Томас дал мне также превосходно сидящее  серое  пальто,  совершенно  мне
незнакомое,  но  я  с  интересом заметил,  что на портновском ярлычке на
внутреннем кармане было мое имя,  а также мою собственную мягкую шляпу и
малаккскую трость.

И наконец  он дал мне маленький инструмент странной формы,  сделанный из
тускло-серой стали, и ручные часы.

- У меня есть часы, Томас, - сказал я, изучая странный маленький инстру-
мент.

- Да, - ответил он, - но на этих время хозяина, сэр.

- А,  понимаю.  - Я с восхищением заметил,  что Сатана предусмотрел даже
неточности часов своих фигур; очевидно, все часы синхронизованы. Это мне
понравилось. - А вот это? Как оно работает?

- Я вам покажу, сэр.

Он подошел к стене и открыл шкаф.  Достал оттуда секцию прочной витрины,
закрытой сверху стеклом.

- Попробуйте открыть, сэр, - сказал он.

Я попробовал поднять крышку.  Она не поддалась,  несмотря на все усилия.
Томас взял у меня стальной инструмент. Он был сделан в форме стамески, с
краями, острыми, как у бритвы, длиной примерно в четыре дюйма, с плоской
ручкой полутора дюймов шириной. В ручку был вделан винт.

Томас сунул  острый край между крышкой и стенкой и быстро повернул винт.
Инструмент,  казалось, растаял в почти невидимой щели. Последовал глухой
щелчок,  и лакей поднял крышку.  Он с улыбкой протянул мне инструмент. Я
увидел,  что его острый край раскрылся,  как челюсти, и сквозь него тор-
чит,  как язык,  еще одно острие. Челюсти были раскрыты, а язык выдвинут
вперед невероятно мощным рычагом. Всe вместе сломало замок, как будто он
был сделан из хрупкого дерева.

- Очень легко управлять, сэр, - сказал Томас.

- Очень, - сухо ответил я. И опять почувствовал восхищение Сатаной.

Я позавтракал в своей комнате и, сопровождаемый Томасом, сел в ожидавшую
машину ровно в 10:30.  Занавеси были опущены и закреплены.  Я подумал об
использовании маленького инструмента. Но рассудок заставил воздержаться.

Ровно в час я вошел в музей,  остро сознавая наличие кармана,  приготов-
ленного для ожерелья, и маленького инструмента.

Я сдал пальто и шляпу,  кивнув служителю,  который узнал меня.  Оттуда я
направился прямо к нефритам и провел с полчаса,  разглядывая аналогичные
украшения в обществе  помощника  главного  хранителя,  который  оказался
здесь. Потом я отделался от него и ровно в 1:45, с точностью до секунды,
прошел в северный коридор египетского крыла. Я не представлялся охранни-
кам в коридоре. Они меня знали. В два часа я был рядом с входом в комна-
ту с ожерельем.

В 2:05 по часам Сатаны я вошел в нее.  Если мое сердце и билось  быстрее
обычного,  я этого никак не показал. Небрежно осмотрел комнату. У проти-
воположного входа стоял охранник;  второй - на полпути между мной и вит-
риной в центре,  которая была моей целью.  Оба внимательно рассматривали
меня. Ни одного из них я не знал.

Я подошел ко второму охраннику,  дал ему свою карточку и задал несколько
вопросов о коллекции скарабеев, которая, как я знал, скоро будет выстав-
лена.  Настороженность оставила его,  когда он прочел мое имя, а отвечал
он  так,  как  отвечал бы администрации музея.  Я отошел в юго-восточный
угол комнаты и по видимости погрузился в изучение лежавших там амулетов.
Краем глаза я видел,  как охранники пошептались,  с уважением поглядывая
на меня, затем разошлись и вернулись на свои места.

Часы Сатаны показывали 2:10. Еще пять минут.

В комнате находилось свыше десяти посетителей.  Три пары респектабельных
иностранцев средних лет.  Девушка, возможно, художница. Седовласый чело-
век,  похожий на ученого, мужчина, на котором ясно было написано, что он
немецкий  профессор,  два прекрасно одетых англичанина,  со знанием дела
обсуждавших эволюцию иероглифа тет негромкими,  но хорошо воспитанными и
звучными голосами, неопрятно выглядевшая женщина, которая, казалось, во-
обще не понимает, где находится, и еще два-три человека. Англичане и де-
вушка стояли возле витрины с ожерельем. Остальные - по всей комнате.

На часах Сатаны 2:14.

Из северного коридора донесся топот, закричала женщина. Я услышал крик:

- Остановите его! Остановите его!

Мимо дверей  мелькнула фигура.  Бегущая женщина.  За ней,  очень близко,
мужчина. В его руке блеснула сталь.

На часах 2:15.  Я направился к витрине с ожерельем, сжимая в правой руке
отмычку.

Шум в коридоре становился громче. Снова закричала женщина. Люди в комна-
те устремились к выходу. Мимо меня пробежал охранник от дальнего входа.

Я остановился перед витриной. Сунул край маленькой стамески в щель между
крышкой и стенкой. Повернул винт. Послышался щелчок. Замок был сломан.

Крик завершился ужасающим захлебывающимся воплем. Снова топот ног у две-
ри. Я услышал проклятие и звук падения тяжелого тела.

Я достал из витрины ожерелье.  Опустил его в  карман,  подвесив  верхний
край на маленькие крючки.

Я направился к выходу из комнаты,  через который вошел. Один из охранни-
ков лежал на пороге. Над ним склонился немец. Рядом присела девушка, ко-
торую  я  принял за художницу,  руками она закрывала глаза и истерически
рыдала.  Из оружейной палаты через коридор донесся  еще  один  отчаянный
крик, на этот раз мужской.

Между двумя  черными саркофагами я прошел к выходу из египетского крыла,
вышел в большой зал,  увешанный гобеленами, и прошел через турникет. Ох-
ранник  стоял  ко мне спиной,  он прислушивался к звукам,  которые из-за
расстояния и расположения помещений здесь были едва различимы.

Служитель, подавший мне пальто, совершенно очевидно ничего не слышал.

Выйдя, я свернул направо,  как и велел  Сатана,  наклонился,  возясь  со
шнурком. Кто-то прошел мимо меня в музей.

Выпрямившись, я продолжал спускаться по лестнице.  У ее основания и чуть
в стороне дрались двое.  Вокруг них собралась группа зевак, я увидел бе-
гущего полицейского. Все окружающие были поглощены зрелищем драки.

Я прошел мимо. В дюжине ярдов слева стоял синий лимузин; шофер, не обра-
щая внимания на дерущихся, куском замши полировал правую фару.

Направившись к машине,  я увидел, что шофер прервал свое занятие, открыл
дверцу и ждет, внимательно глядя на меня.

Часы Сатаны показывали 2:19.

Я сел в машину. Занавеси спущены, внутри темно. Дверь за мной закрылась,
и стало еще темнее.

Машина тронулась. Кто-то шевельнулся рядом со мной. Кто-то дрожащим, не-
терпеливым голосом спросил:

- С вами все в порядке, мистер Киркхем?

Голос Евы!





Глава двенадцатая



Я зажег спичку.  Ева быстро отвернулась, но я успел заметить слезы на ее
глазах и бледность лица.

- Все в порядке,  благодарю вас,  - ответил я.  - Все, насколько мне из-
вестно, прошло в точном соответствии с планом Сатаны. Во всяком случае я
все выполнил. Ожерелье у меня в кармане.

- Я...  я бес... беспокоилась не из-за него,- негромко, дрожащим голосом
сказала Ева.

Она, несомненно,  очень  нервничала.  Ни на мгновение я не подумал,  что
озабоченность ее вызвана мною. То, что она поняла зловещее значение слов
Сатаны накануне вечером,  было несомненно. Возможно, ее мучили предчувс-
твия. Теперь она знала точно.

Тем не мнеее, по той или иной причине, она беспокоилась обо мне. Я прид-
винулся ближе.

- Сатана  дал мне ясно понять,  что состояние моего здоровья и получение
ожерелья очень тесно связаны друг с другом,  - сказал я ей. - Я, естест-
венно,  буквально  выполняю  его инструкции.  Следующий мой шаг - отдать
ожерелье вам.

Я снял ожерелье с крючков в кармане.

- Как включить свет?  - спросил я. - Хочу, чтобы вы убедились: я даю вам
именно то, что нужно нашему хозяину.

- Н...не зажигайте, - прошептала Ева. - Дайте мне эту проклятую вещь!

Я рассмеялся.  Как мне ни жаль было ее,сдержаться я не мог.  Она тронула
меня руками.  Я взял их в свои, она не отобрала. И через некоторое время
прижалась ко мне,  как испуганный ребенок.  Да, она была очень похожа на
испуганного ребенка,  когда сидела в темноте,  молча плача и сжимая  мои
руки.  Про себя я на семи языках проклял Сатану, во мне горела холодная,
неумолимая ненависть.

Наконец она нервно рассмеялась и отодвинулась от меня.

- Спасибо,  мистер Киркхем,  - спокойно сказала она.  - Вы всегда  очень
внимательны.

- Мисс Демерест,  - резко ответил я,  - хватит обмениваться уколами.  Вы
испуганы. Вы знаете почему - и я тоже.

- Чего мне бояться? - спросила она.

- Участи,  назначенной вам Сатаной. Вы знаете, что это за участь. Если у
вас есть какие-то сомнения,  то позвольте вам заметить, что во мне он не
оставил никаких после вашего ухода из комнаты прошлым вечером.

Наступило молчание,  затем во тьме ее голос,  испуганный и полный отчая-
ния.

- Он хочет ...  взять меня!  Он ...  возьмет меня! Что бы я ни делала! Я
убью себя ... но я не могу! Не могу! О Боже, что мне делать? О Боже, кто
мне поможет?

- Я буду очень стараться помочь, если только вы мне позволите.

Она не ответила сразу,  сидела молча, пытаясь овладеть собой. Неожиданно
зажгла свет,  глядя на меня полными слез глазами,  и сказала твердо, как
будто пришла к определенному решению:

- Скажите,  мистер Киркхем,  почему вы остановились после второго следа?
Вы ведь хотели продолжать подъем.  Сатана заставлял вас. Почему вы оста-
новились?

- Потому что услышал ваш голос. Вы сказали, чтобы я не шел дальше.

Она резко, со всхлипом, вдохнула.

- Это правда, мистер Киркхем?

- Клянусь Господом.  Как будто вы стояли рядом , коснулись моего плеча и
велели остановиться.  Не подниматься выше. Эти дьявольские корона и ски-
петр звали меня к себе тысячей голосов. Но когда я услышал вас - или по-
думал, что слышу, - их голоса я больше не слышал.

- Ох!  - в глазах Евы было восхищение, щеки ее потеряли бледность, воск-
лицание звучало песней.

- Вы позвали меня? - прошептал я.

- Я смотрела, как вы поднимаетесь, из-за света, с ... остальными, - ска-
зала она.  - И когда второй след вспыхнул на стороне Сатаны,  я со  всей
силой воли послала вам предупреждение.  Снова и снова молила я,  пока вы
стояли в нерешительности:  "О милостивый Боже, кто бы ты ни был, дай ему
услышать меня! Позволь ему слышать меня, добрый Господь," - и вы услыша-
ли.

Она замолчала,  глядя на меня широко раскрытыми глазами,  щеки ее быстро
краснели.

- Вы узнали мой голос!  - прошептала Ева.  - Но вы не услышали бы,  или,
даже услышав, не обратили бы внимания, если бы не... если бы не...

- Что если бы не? - торопил я.

- Если бы нечто,  помимо нас,  не готово было помочь нам,  -  задыхаясь,
сказала Ева.

Теперь она  покраснела до корней волос;  и я был вполне уверен,  что она
назвала не ту причину,о которой думала.

У меня была более материалистическая теория происшедшего. Что-то во мне,
а  не  вне  меня,  обострило чувствительность моего мозга.  Я никогда не
сталкивался с убедительными доказательствами  того,  что  нематериальная
энергия способна смягчить толчки на неровной дороге нашего земного путе-
шествия.  Я всегда предпочитал помощь доброго Провидения в виде,  напри-
мер,  маленького вора-кокни с его прекрасным знанием секретов стен Сата-
ны.  Однако подобное возможно;  и если Еве спокойнее в это верить, пусть
верит. Поэтому я серьезно кивнул и заверил ее, что это похоже на правду.

- Нет  ли среди людей Сатаны такого,  кому вы могли бы довериться,  кого
можно было бы убедить действовать против него? - спросил я.

- Нет,  - ответила Ева. - Консардайну я нравлюсь. Думаю, он пошел бы да-
леко,  защищая меня.  Но он связан с Сатаной.  Все они с ним связаны. Не
только страхом - вы видели,  что случилось с Картрайтом,  - но и другими
причинами. Сатана хорошо платит, мистер Киркхем. И не только деньгами...
У него ужасная власть...  нечестивая власть.  О,  людям нужны не  только
деньги! И не только деньги он дает им! Вы даже представить себе не може-
те...

- Наркотики? - предположи