от начнется второе отделение.
   Николь взяла Майджстраля под руку:
   - Придется смириться и провести вечер в одиночестве. И ведь никто этого
не оценит.
   - А вы, моя госпожа,  оцените  это  самолично.  Лелейте  эту  мысль,  -
посоветовал Майджстраль. - Такие редкие случаи заслуживают того, чтобы  их
ценили.
   - П-ф-ф! - фыркнула Николь в ответ, и они направились  к  ложе.  -  Это
всего-навсего означает, что я старею. Или устареваю.
   Однако вид у нее был довольный.


   Одним из следствий странных и сложных взаимоотношений  между  людьми  и
хозалихами  является  то,  что,  как  это  ни  странно,  многих  хозалихов
интересуют   человеческие   беспечность    и    бунтарство,    а    особую
притягательность являет для них именно то, как люди эти самые  беспечность
и бунтарство  проявляют.  Человек  с  легкостью  вытворяет  такое,  о  чем
зануда-хозалих  может  только  мечтать.  Люди  танцуют  до  пяти  утра   и
опаздывают на работу, перекошенные от похмелья.  Люди  пишут  памфлеты  об
имперских чиновниках  и  фарсы,  которые  обычно  заканчиваются  тем,  что
десятки персонажей прячутся в шкафах или под  кроватью.  Люди  вступают  в
любовные связи с другими людьми, не заключая при этом официальных  браков,
да еще порой утверждают, что такие отношения им на пользу, и зачастую даже
не собираются кончать с  собой  после  того,  как  грех  их  выставлен  на
всеобщее  осуждение.  А  некоторые  совершают  еще  более  тяжкий  грех  -
осмеливаются после всего  этого  жить  припеваючи.  И  хотя  Диадема  была
создана на потребу людям,  то,  как  ее  члены  веселились,  дурачились  и
развратничали, спровоцировало некоторых хозалихов на то,  чтобы  подражать
им.
   Даже тогда, когда хозалихи оказывали влияние на человечество  вроде  бы
на все сто, им порой казалось, что люди  посмеиваются  у  них  за  спиной.
Хозалихи знали немного, но одно знали наверняка:  если  уж  люди  с  Земли
разойдутся, то разойдутся не на шутку.
   А "разойдутся" - это  означало,  к  примеру.  Великий  Мятеж,  за  счет
которого хозалихи избавились от Имперской Системы, от Имперской касты и от
пенджалийского императора - бедолаги Нниса CVI, который, увы, был взят  на
мушку в собственном дворце коммандос из Эскадрона Смерти под командованием
Шолдера. Ннису было предъявлено  условие  мирного  соглашения  -  оставить
Человеческое Созвездие в покое, и, надо сказать, он это условие  пока  что
выполнял. То был единственный мятеж, вернее сказать, единственный успешный
мятеж,  предпринятый  покоренной  цивилизацией   после   завоевания.   Это
беспрецедентное событие настолько шокировало  Нниса,  что  он  отрекся  от
престола и сошел в криогенный склеп раньше срока, где и  покоится  по  сию
пору в полном одиночестве, не имея наследников.
   Однако отречение императора от престола и  его  исчезновение  вовсе  не
означают, что объявленное  им  прекращение  войны  заставляет  противников
думать по-другому. Как это ни позорно для людской идеологии,  среди  людей
попадаются такие, что готовы довольно-таки безбедно существовать в  рамках
Имперской  Системы  и  не  имеют  ни  малейшего  желания  эмигрировать   в
Созвездие.  И  наоборот,  попадаются  хозалихи,  которые  совсем   неплохо
чувствуют себя в Созвездии, и в отношении  Системы  выражают  одну  только
сентиментальную привязанность.
   Ну и конечно, попадаются  такие,  кто  создает  проблемы.  Человеческое
Созвездие  отмечено  существованием  немногочисленной,  но  крайне  шумной
Имперской партии. Ее члены твердят, что Мятеж был ошибкой. Большей  частью
члены этой партии - всякие презренные и никчемные неудачники,  в  основном
среди них - люди. Однако  на  последних  выборах  на  Бароде  они  набрали
девятнадцать процентов голосов, что  обеспокоило  даже  победившую  партию
Символического Содружества  и  вынудило  их  объявить  результаты  выборов
недействительными и потребовать, чтобы они были отложены до тех пор,  пока
бародеанцы не разживутся  более  высоким  чувством  ответственности  перед
обществом.
   А по имперскую сторону границы находились немногие, кто довольно громко
заявлял, что объявление независимости Созвездия - величайшая ошибка и  что
совершенно необходимо присоединить его к  Империи.  Пока  что  Город  Семи
Сверкающих Колец мог особо к этим  голосам  не  прислушиваться,  поскольку
исходили они большей частью от униженных потомков тех, кто проиграл  из-за
Мятежа  -  многие  военные  посты  в  Империи  передаются  по  наследству;
партизанская часть человечества утверждает, что именно  поэтому  и  удался
Мятеж. Однако постоянные выбрыки Партии Реконкисты служат  основанием  для
роста налогов в Созвездии - они намного выше тех, что собирает Империя,  и
нужны для содержания крупного флота на тот случай, если Империи вздумается
снова завоевать Землю.
   Однако по большому счету  на  Партию  Реконкисты  особого  внимания  не
обращают. Ннис не желает новой войны - и первая была достаточно ужасна,  -
и вдобавок остальные части Империи еще не оправились от  шока,  вызванного
действиями людей. То, что сотворили земляне, открывало новые горизонты,  и
другие покоренные цивилизации  начинали  это  понимать.  Как  ни  странно,
раньше о возможности бунта даже не задумывались.
   Но несмотря на Мятеж и его последствия, Высший Этикет до сих пор в ходу
по обе стороны границы  -  нет  ему  альтернативы,  нет  такого  стандарта
поведения, с которым согласились бы все люди. Правда, в границах Созвездия
постоянно ведется поиск истинной культуры, которая  была  бы  основана  на
универсальных  человеческих  принципах.  Отчет   Комитета   Созвездия   по
Традициям об этих поисках получил значительное одобрение, и  говорят,  что
он находится на стадии завершения. Ну а пока КСТ завершает свою работу, на
большей части территории Созвездия приняты Имперские  законы  и  традиции.
Здесь  даже  присуждаются  в  порядке  любезности   Имперские   титулы   и
аристократические  награды,  хотя  никаким  законом  они  не  подкреплены.
Впервые  за  всю  историю  существования  Имперской  касты  она  оказалась
предоставленной самой себе, и ее представители стали вынуждены подниматься
по жизненной лестнице и падать с нее исключительно самостоятельно. А у них
такой привычки нет. Аристократия до  сих  пор  считает,  что  работать,  к
примеру, в торговле - не ее дело, но некоторые этот предрассудок побороли.
А многие потерянные души так и скитаются с места на место,  придерживаясь,
если возможно, правил Высшего Этикета и находясь в поисках пристанища.
   Да, скитальцев хватает. В конце концов, если вы  обнаруживаете,  что  у
вас настолько богатая родословная, что вам достались титулы барона  Драго,
виконта Синга, герцога Дорнье,  принца-епископа  Наны  и  ранг  наследного
капитан-генерала Зеленого Легиона, вам вряд  ли  удастся  все  эти  титулы
игнорировать, да и не только вам, как вы вскоре убедитесь.  Вам  также  не
удастся  избежать  понимания  того,  что  все  эти   титулы   делают   вас
потомственным экземпляром той социальной  системы,  которая  не  то  чтобы
более не действует, но даже и  не  упоминается,  которая  и  существует-то
исключительно в силу некоей культурной инерции. Ну  и  что  же  вам  тогда
делать? Тосковать  по  прошлому?  Пытаться  приспособиться  к  настоящему?
Пробовать создать себе более или менее приемлемое будущее?
   Может случиться и так, что вы  решите  красть,  чтобы  обеспечить  себе
сносное существование. Кто знает?


   В  нишах  теперь   вертелся   совсем   другой   набор   голографических
репродукций. Дневные произведения искусства выгодно отличались от ночных -
они были ярче и живее.
   - Беда, босс, - сообщил Грегор, и глаза его сбежались к переносице:  он
пытался раскурить безнадежно погасшую сигаретку с марихуаной.  -  За  нами
хвост нынче был. И за мной, и за Романом.
   В ушах у Майджстраля до сих пор шумели отзвуки концерта. Роман принялся
за непростое дело - расшнуровку камзола Майджстраля.
   - Полиция? - спросил он, нахмурясь.
   - Разве  полиция  может  себе  позволить  новехонькие  флайеры  системы
"Джефферсон-Синг"? - скривился Грегор.
   Брови Майджстраля подпрыгнули.
   - Правда? - спросил он и оглянулся через плечо на Романа.
   - Оба "хвоста" - хозалихи, - сообщил Роман. - За мной шла  женщина  лет
двадцати. Я ее не замечал до тех пор, пока не  закончил  наводить  справки
насчет мисс Йенсен. Потом я от нее улизнул.
   - А я своего "хвоста" сразу вычислил, - сказал Грегор и отбросил с лица
длинные пряди волос. - Тоже хозалих, мужик. Здоровяк жуткий  -  я  отчасти
потому его сразу и засек. Но от него я быстро смылся.
   -  Может  быть,  искатели  приключений,  -  предположил  Майджстраль  и
освободился  от  камзола.  Роман  взял  у   него   пистолет   и   принялся
расшнуровывать боковые завязки узких панталон. -  Может,  хотят  денежками
разжиться за то, что нас словят. А может, просто хотят понаблюдать за тем,
как мы работаем.
   - Мой "хвост" вряд ли просто так  развлекался,  -  возразил  Грегор.  -
Видок у него такой был, будто он готов четвертовать меня голыми руками.
   - Ну, может, все-таки полиция.
   -  Мой  на  полицейского  смахивал.  Только,   похоже,   тут   не   без
комиссионных. - Грегор  снова  попробовал  раскурить  сигаретку.  -  Скажи
хозяину, что ты разнюхал, Роман.
   -  Мисс  Йенсен  возглавляет  местный   филиал   организации   "Расцвет
Человечества", - негромко проговорил Роман. Уши его подрагивали -  он  изо
всех сил подавлял желание опустить их кончики книзу и выразить  тем  самым
неодобрение. - А мистер Кихано - казначей.
   - Ясно, - отозвался Майджстраль.
   Организация  "Расцвет  Человечества"  заботилась   о   преобладании   в
Созвездии людей, и в ее рядах попадались как самые уважаемые граждане, так
и  обитатели   трущоб.   Наиболее   респектабельные   поддерживали   такие
положительные начинания, как деятельность Комитета Созвездия по Традициям,
занимались  пропагандой  воззрений,  ставящих  под  вопрос   необходимость
абсурдных положений Высшего Этикета, призывали  к  увеличению  рождаемости
среди людей, дабы человечество численно обогнало инопланетян, и  призывали
к заселению новых  планет.  Они  также  пристально  следили  за  развитием
военной техники и вооружений в Империи  и  всячески  поддерживали  людскую
военщину в ее вечных поисках субсидирования и наращивании потенциала.
   Менее  же  респектабельные  члены  "Расцвета  Человечества"  разительно
отличались от вышеупомянутых. К ним относились  полувоенные  формирования,
образуемые  с  целью  отражения  атак   инопланетян,   а   также   группы,
занимающиеся распространением слухов,  порочащих  выдающихся  инопланетян.
Они  поддерживали  в  населении  чувство  постоянной   тревоги,   засылали
лазутчиков, которые вносили сумятицу в имперские дела, а порой прибегали к
натуральному террору.
   Руководство   "Расцвета    Человечества"    неустанно    призывало    к
недопустимости подобных актов насилия и  объясняло  всем  и  каждому,  что
подобная грубая тактика не соответствует целям и задачам  организации.  Но
как-то уже так выходило, что верхушка не занималась ликвидацией тех  самых
групп, которые вроде бы вредили ее репутации.
   У Майджстраля и у самого  кончики  ушей  чуть  было  не  опустились.  С
партизанами от человечества у него и в прошлом случались стычки.
   - Думаете, группа хозалихов следит за Йенсен и ее контактами? - спросил
он.
   - Не исключено, сэр, - ответил Роман.
   Майджстраль не дал слуге снять  с  себя  панталоны  и  отошел  к  окну,
придерживая их рукой. Нажав кнопку смены поляризации стекла,  он  выглянул
на улицу. Вечерело.  Солнце  отбрасывало  закатные  лучи  на  синевшую  за
лужайкой рощицу. Хромово-желтые листья приобрели зеленоватый оттенок.
   - Они все еще там? - спросил Дрейк.
   - В роще, сэр? Да.
   - Будь они прокляты, - с трудом скрывая злость, произнес Майджстраль. -
Чего им надо?
   Роман неуверенно проговорил:
   - Позволено ли мне будет, сэр, высказать предположение?
   - Конечно.
   - Группа Йенсен наверняка знакома с вашей родословной. Может быть,  они
хотят вас подставить и сообщить в полицию о вашей  сделке.  Не  исключено,
что вы можете угодить в ловушку.
   - Стало быть, хозалихи, которые затаились  в  рощице,  могут  оказаться
нашими друзьями?
   - Чушь полная, Роман, - встрял Грегор, и  голос  его  прозвучал  вполне
оскорбительно. Краешки ноздрей Романа покраснели. - Если этот ублюдок, что
тащился за мной нынче утром, мне друг, то я готов сожрать свои ботинки.  А
если им не по нутру то, что задумала Йенсен, почему им просто не взять  да
и не предупредить нас, вместо того чтобы учинять за нами слежку? -  Грегор
разломал окурок пополам, потом  разломал  половинки  на  кусочки.  Поискал
глазами, куда их выкинуть, не нашел и сунул  в  карман.  -  Если  спросите
меня, то я вам вот что скажу: они гоняются за тем же, за чем и мы. И хотят
спереть у нас то, что мы собираемся спереть.
   Майджстраль все обдумал и пришел к выводу, что аргументы Грегора звучат
более  убедительно.  Но  оставались  вопросы,  оставались   неясности.   А
Майджстраль  пока  в  своей  карьере  не  добился  такого  статуса,  чтобы
позволить себе много ошибок.
   - Мы переработаем наши планы, - подвел итог  он  и  сменил  поляризацию
окна. - Роман, вечером я тебя нагружу на  полную  катушку.  Придется  тебе
нанести несколько визитов.


   В антигравитационном невидимом коконе Майджстраль повис  во  мраке  над
поместьем покойного адмирала  Шолдера.  Его  личные  информационные  сферы
летали вокруг и все записывали - мало ли, вдруг Йенсен  передумает  насчет
авторских  прав.  Он  уже  отключил   систему   внешней   сигнализации   -
элементарное полусферическое холодовое поле - и  теперь  обдумывал,  каким
путем лучше проникнуть в дом.
   Через застекленную крышу, в дверь или в окно? Ну если повыпендриваться,
то можно и вообще сквозь стену прорубиться.
   Сердце билось быстро, но ровно. Каждое движение было строго выверено. К
счастью, вся система охраны и сигнализации в  доме  автоматизирована.  При
одной только мысли о наличии живого охранника у Майджстраля  пересохло  во
рту.
   "Охранники  непредсказуемы,  -  любил  он  поучать  Грегора.  -   Лучше
полагайся на автоматизированные системы. Они отвечают тебе именно так, как
ожидаешь". Но Майджстраль никогда не мог понять, верит ему Грегор до конца
или нет. Правда, сейчас не время гадать об этом.
   В конце концов он решил забраться в дом через одно из световых окон.
   Дрейк бесшумно опустился на крышу - тихая  непрозрачная  ночная  тучка.
Даже сейчас он чувствовал, как над ним нависает треклятый  Высший  Этикет.
Даже сейчас он  выполнял  одну  из  множества  ролей,  дозволенных  Высшим
Этикетом, - роль Вора в Законе.
   Высший Этикет позволял совершать кражи ради заработка, лишь бы при этом
выполнялись  определенные  правила:  работу  эту  вор   должен   выполнять
самостоятельно. Тот, у кого крадут, должен быть способен пережить  утрату.
Грубое насилие не допускалось - позволялось, правда, стукнуть охранника по
голове, но вот раскроить череп - это уже нельзя. Похищаемый предмет должен
представлять художественную, культурную или историческую ценность  или  же
быть просто пикантным (не  дозволялось,  скажем,  похищение  крупных  сумм
наличности  или  необработанных  камней,  хотя   в   правилах   никак   не
оговаривалось то, что их нельзя прихватить, окажись они в  одном  сейфе  с
Костикианским Изумрудом). Похищенные вещи должны оставаться собственностью
похитителя до следующей полуночи, и похититель никогда не должен отрицать,
что свое дело он делает исключительно ради  заработка.  О  результатах  он
обязан  оповещать  широкую  общественность,   а   на   дело   выходить   с
идентификационной карточкой.
   Что очень важно, Вор в Законе должен осуществлять свою работу  стильно,
красиво, с savoir faire [со знанием дела (фр.)]. Стиль давал целых  десять
очков в рейтинге, и ничего удивительного. Воры в Законе считались частицей
Высшего Этикета, и если бы они не сочетались с остальным  набором  суровых
требований к таким  занятиям,  как  джентльменское  пьянство,  утонченное,
изысканное  шарлатанство  и  шулерство  с  ясными  глазами,  кто  бы  стал
позволять им расхищать чужую собственность, если на то пошло?
   Майджстраль завис над световым окном, не касаясь его, вынул детектор  в
форме пистолета, обследовал поверхность стекла и раму, дабы удостовериться
в  отсутствии  электромагнитного  излучения.  Амалия   и   Педро   заранее
обследовали систему сигнализации особняка Шолдера  и  ничего  опасного  не
обнаружили, но Майджстраль предпочитал сам  обследовать  все  лишний  раз.
Рисковал-то он, а не Йенсен.
   Ловушка. Неуверенность и  опасения  Романа  овладели  Майджстралем.  Он
прикусил нижнюю губу и убрал детектор внутрь костюма-невидимки.  Рука  его
слегка дрожала, когда он достал антигравитационное устройство и поднес его
к стеклянному колпаку. Прежде чем выдвинуть  режущий  инструмент  в  форме
карандаша и приступить к резке  стекла,  он  на  миг  задержал  дыхание  и
постарался успокоиться.  Внизу,  в  комнате,  на  самом  деле  могло  быть
полным-полно полиции.
   Но  скорее  всего  там  самая  обычная  пустая   комната.   Майджстраль
постарался остановиться на этой мысли.
   Он покончил с резкой,  и  стеклянный  колпак  плавно  взмыл  в  воздух.
Антигравитационное устройство отнесет колпак на положенное место и опустит
на землю. Майджстраль набрал в легкие  побольше  воздуха,  перевернулся  и
вниз головой вплыл в комнату.
   Просунув в отверстие  светового  окна  плечи  и  голову,  он  осторожно
осмотрелся. Мансарда оказалась высотой в два этажа, с выходом на  крышу  и
балконом вдоль трех стен. В темноте виднелись  контуры  мебели,  затянутой
чехлами. У одной из стен разместился  белокаменный  камин.  За  всем,  что
находилось у Майджстраля  за  спиной,  пристально  наблюдали  детекторы  и
передавали изображение прямо в зрительный центр мозга. Таким образом, угол
зрения практически равнялся тремстам шестидесяти градусам, но, несмотря на
это, Дрейк все-таки поворачивал голову, чтобы  располагать  преимуществами
параллакса. Инфракрасные и ультрафиолетовые сканеры занимались  выявлением
излучений, типичных для  полицейской  техники.  Подслушивающие  устройства
самым внимательным образом улавливали все шумы на уровне падения пылинки.
   Майджстраль вплыл  в  комнату  на  полночных  голографических  крыльях.
Фальшивый бриллиант в перстне сверкал в лучах  звездного  света.  Судя  по
отчету  Йенсен,  охранная  система  дома  обеспечивалась  большей   частью
детекторами,   которые   улавливали   мельчайшие   компрессионные   волны,
вызываемые перемещением тела в пространстве. Система  эта  стоила  немалых
денежек: для того чтобы она  исправно  функционировала,  детекторы  должны
были отличать волны, излучаемые грабителем, от тех, что исходят от хозяина
дома, домашних животных, роботов, от  теплового  излучения  нагревательных
приборов и  холодильников,  смены  температуры  в  доме  и  тому  подобных
колебаний.
   Костюм-невидимка  Майджстраля  был  оборудован  системой,   позволяющей
автоматически исключить обнаружение подобными детекторами, -  эта  система
обеспечивала отставание по времени и излучение воли такого диапазона,  что
они перекрывали диапазон волн, исходящих от Майджстраля  при  перемещении.
Мало кто верил, что современная физика могла достичь подобных успехов.
   А костюм-невидимка Майджстраля был из самых лучших.
   Цель - то, за чем он сюда явился, - мерцала в гордом одиночестве в нише
у камина. Майджстраль бесшумно облетел комнату по кругу, высматривая,  нет
ли здесь еще чего-нибудь, представляющего ценность. Но тут большей  частью
находились  самые  разные  сувениры  времен  Мятежа  -  оружие,  медали  в
коробочках, портреты героев. У Майджстраля вдруг кровь застыла в жилах. Он
неожиданно  понял,  что  адмирал  Шолдер  и  юны