по  своей  природе. Евреев
все  время  унижали,  и, в  виде компенсации, они дают армии властвовать над
собой.  Они  трусливы, и  в спокойные  времена  пугаются  малейшего признака
прогресса  в арабских странах. Во время  боя  они обращаются в бегство, лишь
увидев мужественного арабского воина (Их собственные  победы для  них добыли
империалисты).
     Израильтяне испорчены. Правительство, армия, полиция - все сотрудничают
с контрабандистами, ворами, торговцами  белым  товаром. По сути,  в  Израиле
вообще  нет  мало-мальски достойного  правительства,  о  котором  стоило  бы
говорить: страну возглавляют уголовные банды, выбившиеся в правящий класс.
     Однако оплевывание Израиля и его народа было лишь небольшой частью того
демонического образа,  который  был  создан.  Арабы  изо всех сил  старались
создать вокруг Израиля и  еврейского народа атмосферу ненависти и презрения,
чтобы расчистить дорогу для его искоренения.


x x x


     Вначале арабы  предприняли  некоторые  практические антиеврейские меры:
расширили  экономический  бойкот  Израиля  и   любых  связанных  с   евреями
организаций. Условием торговли арабских  стран с американскими  фирмами было
следующее:   фирмы   не  должны  быть  еврейскими,   продукция   не   должна
производиться евреями,  и чиновники  фирм,  посылаемые в арабские страны, не
должны  быть евреями. Однажды нефтяная  компания под  нажимом  правительства
Ливии  прекратила  пользоваться  на  своих  танкерах  шведскими  безопасными
спичками, торговый знак на коробках которых напоминал Маген-Давид.
     Арабские идеологи извлекли на свет затертые,  давно  забытые истории  о
евреях из  западных христианских источников,  добавили  все,  что можно было
найти  в  Коране  и  других  мусульманских  сочинениях,  добавили  жемчужины
собственных измышлений, и все это представили как "известные факты".
     В этих писаниях  присутствует обычный мотив: евреи - люди самой  низшей
породы,  самые  презренные на земле. Они чванливы, высокомерны и хитры;  они
изменники и трусы; они корыстолюбивы и распущенны; они  лгуны и обманщики. В
прошлом  они  разрушали  государства  изнутри   подрывной   коммунистической
деятельностью, а сейчас  (в связи  с союзом арабов  с Советской Россией) они
разрушают   государства   как  капиталисты  и  колониалисты,   давая   ссуды
правительствам под невероятный  процент.  Они ненавидят  друг  друга и  всех
остальных.  Они  ленивы  и  ненавидят  тяжелый труд  (потому  нет  еврейских
крестьян).  Они  считают себя  избранным народом  и толкуют  это  как  право
безнаказанно совершать любое преступление.
     Библия  -  книга  безнравственная,  она  представляет  собой   эманацию
еврейского духа - недоброго по своей сущности. Талмуд не менее безнравствен.
Талмуд запрещает еврею красть, но  разрешает красть у нееврея;  он запрещает
еврею заниматься прелюбодеянием, но разрешает брать жену соседа, если  сосед
нееврей; еврею запрещено убивать, но он может убивать нееврея.


x x x


     Эта демонология широко пользовалась цитатами из  западных антисемитских
источников - сочинений Гитлера или Розенберга в  Германии, Лиса или Джордана
в Англии, древних мусульманских источников, это  были и подражания  западным
остроумным антисемитским шуткам, иногда даже из еврейских источников.
     Подготовив  таким образом  почву, арабы, как и  нацисты,  обратились  к
обвинениям  особого   толка,   которые   в   Европе   логически  привели   к
"окончательному  решению"  в  газовых камерах.  Так,  позаимствовав  идею  у
нацистов,  арабы   обвинили  евреев   в   том,  что   они  испортили  чистое
мусульманское  и  христианское   общество  в  Палестине,  привнеся  в   него
проституцию.  Из древней мусульманской литературы они  извлекли обвинение  в
том,  что евреи  пользуются  колдовством  для  достижения  своих  целей.  Из
западных  источников - что евреи всегда  были вечными  врагами человечества,
что они виновники двух мировых войн.
     Список   полон,   ничего  не  пропущено.   Арабы  без  колебаний  стали
участниками  мерзкой  антисемитской  травли двадцатого  века.  Именно  арабы
возродили к  жизни кровавые  наветы. Обвинение в  том,  что евреи пользуются
кровью  нееврейских младенцев  для религиозных отправлений, обычно на Песах,
излагается как  историческая правда в большинстве  арабских  сочинений после
1948. Арабы используют все,  что когда-либо писали европейские  ненавистники
евреев, стараясь  спровоцировать  погромы,  и христиане-антисемиты,  которые
принесли кровавые наветы в Османскую империю в 19 веке. Книга, целью которой
было внедрить в  сознание  идею кровавого  навета,  была  выпущена  в 1962 с
разрешения правительства Египта.


x x x


     И  это  еще  не все. С того момента,  как  арабы приняли на себя миссию
уничтожать  и  истреблять,  они использовали самую ужасную из  антисемитских
христианских фальшивок  "Протоколы сионских мудрецов" -  сочинение,  которое
стало  центральной  колонной  гигантского  здания   антисемитского   учения.
Откровеннее, чем любая другая книга первой половины двадцатого столетия, это
сочинение  доказывало  идеологическую справедливость физического уничтожения
еврейского  народа.  Книга посеяла  семена  русского  антисемитизма  царской
эпохи, стала учебным пособием германского нацизма, а некоторые даже называли
ее "матерью Катастрофы". [22]
     Арабские идеологи сделали "Протоколы" главным оружием в своей кампании,
готовившей  почву  для нового уничтожения  еврейского народа. С 1949 по 1967
было опубликовано не менее  семи переводов на арабский полного текста книги.
Гаркави насчитывает еще пять книг, передающих краткое содержание протоколов,
и еще тридцать три книги, в которых эти протоколы с одобрением цитируются.
     Незаметно,   как   нечто   само   собой  разумеющееся,  этот   наиболее
отвратительный  из  всех  антисемитских  наветов  был  вплетен в официальную
"доктрину"  арабских правительств.  В письме, посланном от имени главы своей
канцелярии, глава правительства Ирака,  обращаясь к переводчику, дал высокую
оценку его переводу "Протоколов"  в 1967.  Знаменателен тот факт, что Абдель
Насер обратил внимание посетившего его индийского  писателя  на "Протоколы".
Он отметил,  что  "Протоколы"  "не оставляют  и  тени  сомнения, что  триста
сионистов управляют судьбами Европы". [23]

     22 By  Norman Cohn, Warrent for Genocide:  the Myth of the Jewish World
Conspiracy and Protokols of Zion (London, 1967)
     23 R. K. Karanjia, The Arab Dawn (Bombay, 1958), p. 330.

     Чтобы  полно  и  плодотворно  насаждать свое  учение,  арабские  лидеры
разработали учебную программу ненависти  для своих  детей. Антиизраильская и
антиеврейская демонология  стали основной  темой изучения истории  в  школе,
дети 10-летнего возраста начинают с "древней еврейской  истории" в четвертом
классе. Доктрину с  хитроумной ловкостью внедрили  и в другие  предметы,  не
имеющие  никакой   связи  с   национальными  или  политическими  проблемами.
География, грамматика, литература, арифметика,  сотни учебников использовали
образ сиониста и еврея как воплощение зла, существо, которое следует убивать
и уничтожать.
     Арабских   детей  обучают   кровавым  наветам.   Для   египетских  школ
правительство  в  1962  заново  издало  старую  книгу  о  кровавых  наветах,
"Жертвоприношение   человека  в   Талмуде".   Новое   издание   предваряется
вступлением Абделя Кати Джалала. Он утверждает:
     "Талмуд верит в то, что евреи созданы из иного материала, чем остальные
существа в мире, и те,  кто не разделяет  еврейскую  веру, или животные  или
слуги  и рабы евреев... Их мудрецы  постановили, что нет иного закона, кроме
их  желания,  и нет учения, кроме их вожделений. Они приказали своему народу
делать зло другим народам, убивать детей, высасывать их кровь и грабить".
     Эта книга,  как  и другие на ту же  тему, перечисляет  кровавые наветы,
преподнося их египетским  детям  как истинную  правду. Влиятельные в области
образования люди заметили "Протоколы сионских мудрецов". Арабским подросткам
преподносили  это  сочинение  как   признание  евреями  своих  стремлений  к
господству над всем миром.
     Под покровительством  государства  новое поколение арабов воспитывали в
духе ненависти и презрения к евреям. Их учили верить, что правильно и хорошо
для  каждого  уважающего  себя араба  не только  воевать  против  еврейского
государства, но также справедливо, желательно и даже жизненно необходимо его
уничтожить; и не только уничтожить Израиль, но вести себя с его жителями как
с порождением зла, которое надо выкорчевать.

     Уничтожение  Израиля и его  народа -  нелегкая политическая задача. Это
стало  само собой разумеющейся  целью, важной  не  только для прагматических
интересов, но  и для будущего арабов, для арабской истории, чести и гордости
арабов. Это стало основой основ арабского мышления и вовсе не скрывалось. Ни
один арабский политик  или  мыслитель  -  за  исключением  одного  или  двух
изгнанников,   чьи   имена   достойны  упоминания   [24],  -   не   высказал
противоположного мнения.

     24  Алжирский  писатель  в  изгнании  Абдель  Разак  Кадер  мужественно
выступал по  вопросу об Израиле.  См.  его  взвешенную  и  аргументированную
статью  "Истинный  враг  палестинского  народа" ("Джерузалем Пост", 8 января
1969).


8

     Роль Израиля в современном мире

     Только  один раз за  восемнадцать  лет  соглашения о  перемирии нашелся
арабский  лидер, который  оспорил тезис о том,  что  лишь война  приведет  к
уничтожению  Израиля.  Были  длительные  дискуссии,  часто  весьма острые  и
болезненные, по поводу даты, срока, времени этого судьбоносного нападения на
еврейское  государство. Оптимисты - главным образом,  в руководстве Сирии, в
большинстве  своем  люди  ООП  -  призывали к немедленной военной  операции.
Реалисты - и первый среди них  президент Насер - объясняли снова и снова что
война с  Израилем требует  длительной и тщательной подготовки.  Они считали,
что вначале должны быть выполнены три условия: военное превосходство  арабов
единство  арабов,  дипломатическая  изоляция  Израиля. Суперреалист  выразил
сомнение  по поводу самого тезиса. Это был  Хабиб Бургиба, президент Туниса,
который находился  тогда в остром  конфликте с Насером. Бургиба был убежден,
что  можно  решить   проблему   поэтапно,  сначала   тонкой  дипломатией   и
пропагандой.  Арабы, заявил  он,  должны провозгласить,  что  они  принимают
решение о разделе ООН от 1947. Они готовы признать Израиль, если он отступит
с линий прекращения огня 1949 к "границам  1947". Если Израиль отвергнет это
предложение, мир отнесется с пониманием и поддержкой к  совместному военному
нападению арабских стран  на  Израиль.  А если  он примет эти предложения  -
будет  легко  его  задавить  в  узких  и  уязвимых  границах,  которые  были
определены в 1947.
     Идея поэтапного  уничтожения была столь революционной, столь умеренной,
что за пределами Туниса сотрясались  стены здания панарабизма от проклятий в
адрес  ее автора.  Бургиба  вынужден  был напомнить  своим  критикам, что он
расходится с ними не в цели, а в средствах. Общая же цель была непоколебима,
как Карфаген: Израиль должен быть уничтожен - Israel delenda est.
     Тунис был малозначительным и пассивным участником конфликта с Израилем,
и влияние Бургибы  было  слабым.  Тем не менее  Насер поторопился  исключить
любое сомнение и непонимание, касавшееся конечной цели и ее реализации.
     "Уничтожение Израиля, - сказал  он 8 марта 1965, - будет уничтожением с
помощью силы. Мы войдем в Палестину, покрытую не песком, но залитую кровью".
Еще  два  года  оставалось  ему  продолжать  политику  подготовки  к  войне.
Безосновательное  предположение Насера в мае 1967,  что  реализованы все три
условия и победа гарантирована, привело к Шестидневной войне. За три  недели
до  начала  войны  перед  всем миром  открылось  значение  того,  что  арабы
собирались осуществить.
     Никогда еще  не  было в истории,  чтобы агрессор  заранее так широко  и
откровенно  сообщал о своих целях. Уверенные  в победе, арабские лидеры и их
народы отбросили всякую сдержанность. С середины мая до пятого июня по всему
миру  газеты, радио и особенно телевидение приносило в  дома сотен миллионов
слушателей  и  зрителей  сообщения  об  угрозах  лидеров   этих  современных
государств  уничтожить  Израиль.  Еще  более  устрашающим   было   ликование
арабского народа по поводу приближающегося геноцида народа Израиля. У евреев
во  всем мире эти речи  и  картины массовых  демонстраций,  передаваемые  по
телевидению  из  Египта  и  других арабских стран, вызывали воспоминание  об
Освенциме. В те три недели усиливавшегося напряжения мир ожидал с тревогой -
а некоторые с надеждой -  нападения с трех сторон мощных сил  Египта, Сирии,
Иордании и Ирака, которые в один миг сомнут маленький Израиль и истребят его
народ.
     Победа Израиля  в Шестидневной войне  описывалась  восторженно,  о  ней
написаны горы книг.  Но как повлияло это поражение  на арабов? Изменились ли
их цели? Сумели ли они сделать более трезвые выводы о факторах действовавших
с обеих сторон? Теперь, когда Израиль укрепил свои  границы, они стали более
надежными  для  обороны и испарилась  последняя  надежда стереть  его с лица
земли  молниеносной   войной,  начали   ли   арабы   думать  о   возможности
сосуществования?
     Очнувшись от шока  поражения, которое они сами  навлекли на себя, арабы
продемонстрировали    еще    большую    неуступчивость.    С    их    особой
империалистической точки  зрения это казалось  более логичным,  чем  прежде.
Израиль,  существование которого  они не могли терпеть ни в  каких размерах,
стал  обширнее.  До  июня 1967 Израиль виделся арабам как клин между арабами
Азии и арабами Африки, теперь он стал преградой. Уничтожить его  теперь было
намного труднее, и это стало еще более насущной исторической необходимостью.
     Арабские государства начали приспосабливать политику к новым  условиям.
Все  усилия  они  должны  были  сконцентрировать  на  первом  шаге:  вернуть
израильтян  к  прежним  линиям  прекращения  огня. Эти  линии,  несмотря  на
поражение, все еще оставляли теоретическую возможность победы. Вернувшись на
эти  линии,  Израиль  опять  окажется  под  дипломатическим,  экономическим,
военным  давлением и, в  конце  концов, однажды  опять подвергнется военному
нападению.  И это  без промедления  следовало  объяснить  арабскому  народу.
Спустя два  месяца  после Шестидневной войны  арабские  лидеры  собрались  в
Хартуме. Там они приняли три однозначно отрицательных резолюции. Непризнание
Израиля, никаких переговоров с Израилем, никакого мира с Израилем.
     Без всяких  затруднений  они  доказали  справедливость этих  принципов,
которые  в  создавшейся  ситуации явно  не  были  достаточно  обоснованными.
Израиль просто  объявлялся агрессором. Не моргнув глазом, египетский лидер и
король Хусейн (к которому  глава правительства  Израиля обратился с призывом
соблюдать  нейтралитет  даже  после  того,  как  иорданские  силы  атаковали
Иерусалим),  а  с  ними и  весь  аппарат арабской  пропаганды  обернули свое
потерпевшее  полный  провал  нападение  на  Израиль  израильской  агрессией,
которую следовало заклеймить.  Для большего эффекта  "израильская  агрессия"
была представлена как доказательство стремления Израиля к экспансии.
     Но  теперь  арабы  с  большей  осторожностью  выбирали формулировки. Их
друзья  объяснили  им,  что до  Шестидневной  войны  они  оскорбили  чувства
цивилизованных людей грубыми  выкриками и  заявлениями  о том,  что "сбросят
евреев в море" и преждевременным ликованием по поводу кровавой резни евреев,
которая  будет сопровождать их  победу. Теперь возникли  иные  семантические
варианты формулировок.  Они обещали  или требовали "ликвидировать результаты
израильской  агрессии",  добивались  отступления Израиля  со  "всех арабских
территорий" (арабских  "земель"). Возвращение  к статус-кво  до 4 июня 1967,
спешили они добавить, будет только прелюдией "возвращения прав палестинскому
народу" ("возвращения беженцев в их дома").
     Анвар Садат,  ставший президентом  Египта после смерти  Абделя Насера в
сентябре  1970, больше прислушивался  к советам,  чем его предшественники, и
его уговорили, что  текст, разработанный Насером, будет более приемлемым для
Запада, если вставить слова "мир с Израилем".  Необходимо  было изменить тон
всех  формулировок.   Формулировки  Садата,  которые  с   тех   пор   широко
использовались, звучали так:
     1 Садат готов к миру с Израилем.
     2 Не  может быть мира с Израилем и переговоров с  Израилем, пока он  не
отступит  к  линиям  4  июня  1967  (и  таким  образом  будут  ликвидированы
результаты агрессии).
     3.  После отступления  надо будет решить проблему палестинского народа.
Это  будет поддержано арабскими странами,  борющимися  за "возвращение прав"
палестинскому народу в Израиле, в границах прекращения огня. [1]
     Знание Западом душевного мира арабов,  их способности к самообману и их
твердой  приверженности  цели  уничтожить  Израиль,  подсказало,  что  арабы
придерживались этой  позиции после 1967  не только из-за  эмоций или инерции
мысли.  Это было возможно  благодаря поддержке в  той  или иной степени всех
важнейших государств мира.

     1  Эта  хитрая двусмысленная  подоплека  отчетливо выражена (пусть даже
неосознанно) в интервью Садата парижской газете "Фигаро" (24 марта 1971).

     Израиль  в  мае был  оплакиваемой  жертвой агрессии, в июне, спутав все
карты,  отбросил  атаковавших,  а сейчас должен  был вернуть базы  агрессии.
Такое положение поддерживалось не только советскими сообщниками арабов, но и
французскими их друзьями, и бывшими учителями - британцами, и даже США. Этот
принцип был официально признан в решении Совета  безопасности ООН (22 ноября
1967).  Во  вступлении  к  документу   говорится:  "Нельзя   согласиться   с
приобретением   территорий   при   помощи   войны".   Формулировка   решения
двусмысленна и оставляет  место  для  разночтений  и разногласий  по  поводу
степени  пересмотра  границ.  Но  даже  правительство  США в  рамках  своего
толкования этого  принципа интерпретирует  формулировку  таким  образом, что
Израиль должен "вернуть" арабским государствам все территории, захваченные в
1967, с "незначительными изменениями".
     Принцип, по которому жертва агрессии должна вернуть агрессору  средства
агрессии, не только  звучит безнравственно, но и на самом деле безнравствен.
Прецедента  столь  аморального  принципа  не  было.  В  наше  время были два
знаменитых случая внезапного  нападения  без провокации  со  стороны жертвы,
которые  завершились  провалом:  германская  кампания   поэтапной  эскалации
агрессии  против  остальных  стран  Европы  и нападение японцев  на  Дальнем
Востоке.  Когда немцы  были  разбиты,  карта Европы  была перекроена заново.
Обширные  территории, отнятые у агрессора, остались у  жертв его  агрессии -
Советского  Союза,  Польши,  Чехословакии.  Эти территории  включали в  себя
области   исконно   принадлежавшие   германскому   рейху.   Советский   Союз
аннексировал   территории  Финляндии  и  Румынии,  которые  были  союзниками
Германии  по  нападению  на Советский  Союз.  Он  посчитал,  что  поглощение
пограничных  областей  жизненно важно для  его безопасности. Подобно этому с
поражением японцев на Дальнем Востоке СССР аннексировал Курильские острова и
часть  острова Сахалин,  чтобы  укрепить  свою безопасность  на случай новых
нападений. И США решили оставить под своим контролем японский остров Окинава
в  качестве меры безопасности. Это преподносилось как  временная  оккупация,
закончившаяся,  однако, только  в 1972, через 26  лет. После окончания срока
США  все же намерены оставить военные базы на этом  острове, который, и  это
следует  отметить,  находится  на  рас