ырождения собственное  общество,  освободить  его от
властителей-солдафонов,  провести  реформу  образования,  чтобы  народы этих
стран  смогли овладеть научными  и технологическими  достижениями двадцатого
века и использовать их для экономического процветания.
     Любой  честный  специалист-арабист  знает, что это правда. Тем, кто  не
преследует  эгоистических  целей,  кто  не  использует  арабов  как бич  для
избиения евреев,  пора во всеуслышание сказать правду, чтобы  посеять семена
сомнения и  трезвости среди  самих  арабов. Этот путь мира между Израилем  и
арабами долог, но это единственно возможный путь.
     Только когда  границы Израиля станут безопасными: на Голанских высотах,
по реке Иордан и в  Синае - государство сможет  вплотную заняться  проблемой
арабского меньшинства.
     Сосуществование разных этнических групп не самая удачная на свете форма
жизни.   Однако  человечество  еще  не  нашло  рецепта,   как   предоставить
самостоятельность  каждой  группе  людей.  Примерно  десять  процентов  всех
жителей земного  шара существуют как  меньшинство,  но это не значит, что их
жизнь обязательно должна быть сопряжена со страданиями. Их судьба становится
тяжкой и  даже трагической, когда  к меньшинству относятся плохо, издеваются
над  ним  и  когда  оно лишено  своей территории.  Таково положение басков в
Испании, курдов в Ираке и Сирии, племени Ибо в Нигерии. Таково было  до 1948
положение евреев, разбросанных по всему миру.
     С другой стороны, нет в мире ни одного большого  народа, часть которого
не живет в государстве другого народа, но даже у меньшинства, живущего вдоль
границы,  жизнь  не  так  уж  хороша.  Правда,  у  этой  части  всегда  есть
возможность подняться и уйти к своему народу.
     В этом  отношении арабам повезло. В мире нет  другого народа,  в  среде
которого было бы столько этнических и религиозных меньшинств. Они составляют
чуть ли не четверть населения всех арабских  стран. Это курды, негры-нилоты,
берберы в  Магрибе (Алжир, Марокко и Тунис), которые говорят не  по-арабски;
арабоязычные друзы-немусульмане в Сирии,  копты-христиане в Египте, марониты
в  Ливане (они считаются потомками  финикийцев,  составляют  почти  половину
населения и  по конституции делят власть с мусульманами). Следует напомнить,
что все эти меньшинства, как и евреи в Ираке, Северной Африке и Йемене, жили
там еще до прихода арабов.
     Сами арабы вполне довольны таким положением. Семьдесят миллионов арабов
держат  власть  над  множеством меньшинств. Поэтому  смешно  и нелепо звучит
утверждение, что  несправедливо,  безнравственно  превращать  в  меньшинство
миллион арабов.

     Когда  сионизм  только  возник,  было  ясно,  что  выхода  нет  и нужно
поддерживать  с арабами нормальные  отношения.  Стоит напомнить формулировку
Герберта (позднее лорда) Семюэля из речи, произнесенной в  здании Лондонской
оперы 2 ноября 1919:
     "Ни  один  ответственный  сионистский лидер не  предлагает немедленного
создания чисто еврейского государства... Политика, представленная на  мирной
конференции,  которой  строго  следуют  сионистские  лидеры,  это   политика
еврейской репатриации и поселенчества... для того, чтобы  со временем страна
стала самостоятельной под покровительством еврейского большинства".
     Однако поведение арабских лидеров, которое поддерживали и финансировали
британцы,  заставило обеспокоенных сионистских лидеров  (хотя  они  и знали,
насколько искусственным было  арабское  национальное  движение,  и насколько
нереалистичными  были  его  требования) также  пойти  на  уступки в  надежде
примириться  с арабами. Это вызвало острую дискуссию в  сионистском движении
между школами Вейцмана и Жаботинского.
     Направление Вейцмана победило.
     Уступки арабам  последовали одна  за  другой. В  1930-е  годы  сионисты
предложили  им такую  форму государственного  самоопределения, которая, будь
она  принята,  подорвала   бы   основы   еврейской  независимости.  Сионисты
предложили план паритета, означающий конституционное равенство большинства и
меньшинства.   В   случае   разногласий   решение   должно   было  принимать
правительство  Британии,  которому  сионистские  лидеры  продолжали  верить.
Никакого разумного ответа на эти предложения со стороны арабов не поступило.
Эти планы сгорели в пламени панарабского наступления 1936.
     В 1937 сионистские лидеры согласились во имя мира на раздел страны, той
ее  части, которая осталась от мандатной территории Эрец-Исраэль после того,
как  восточную часть британцы отдали арабам. Сионисты основывались  на плане
раздела, предложенном британской королевской комиссией. Еврейское карликовое
государство было бы совершенно беззащитным.  Но арабские лидеры отмели и это
предложение, а правительство Британии похоронило его.
     Третья попытка была сделана в 1947. После того, как еврейское  подполье
вынудило британцев покинуть Эрец-Исраэль, сионистские  лидеры вновь заявили,
что  готовы  на  раздел,   чтобы  положить  конец   конфликту.  Они  приняли
предложение   ООН   о   разделе,   предоставляющее   еврейскому  государству
территории, которые невозможно было  бы защищать. Снова они пытались убедить
себя, что эта тяжелая жертва смягчит сердца арабов.
     Это длительное  заблуждение  завершилось кровопролитием и разрушениями.
Таким  был ответ арабов  Эрец-Исраэль, а  затем и  вторгшихся армий Арабской
лиги.   Даже   возглавив  провозглашенное  государство,  сионистские  лидеры
старались решать вопросы мирным  путем, не использовать преимущество в силе,
которое  было  позднее  достигнуто.  Они  могли вернуть  себе  всю  западную
Эрец-Исраэль,   но   вновь   приняли   компромиссное   решение,   оставившее
Эрец-Исраэль  разделенной,  укрепившее   границы,   однако  сохранившее   их
уязвимость  в   стратегическом   отношении.  Они  подписали   соглашение   о
прекращении огня с арабскими правительствами, однако те годами нарушали  его
пункт за пунктом.
     В течение всех  этих лет  среди арабов Иудеи и Самарии  не возникло  ни
одного  движения  за мир  с  Израилем  в  границах  прекращения  огня  1949.
Восторжествовала идея уничтожения  Израиля,  и в мае  1967 они с  ликованием
приняли шумное участие в празднике воинственного панарабизма.


x x x


     Как  всегда случалось  в их  непродолжительной  новейшей истории, арабы
западной  Эрец-Исраэль пошли  за чужими лидерами. Концепция, рассматривающая
арабов  западной Эрец-Исраэль  как национальное образование, способное  быть
независимым, так  и  осталась безосновательной. Закономерно и  логично,  что
арабы  Эрец-Исраэль  так  и  не  создали  своего  государства,  которое  ООН
преподносила  им на  тарелке.  Позднее,  в  1949, после завершения  войны  с
Израилем, иорданская армия заняла Иудею  и  Самарию, и арабы снова  упустили
еще одну возможность.
     Ни разу  за  девятнадцать последующих  лет они не изъявили желания быть
независимыми  и  ничего  не  сделали для  достижения этого. Они и пальцем не
пошевелили, когда король  Абдалла провозгласил  аннексию  Иудеи  и  Самарии,
назвав  свое королевство  Иорданией. Они  безропотно  стали "иорданцами" или
"жителями Западного берега"  и не протестовали даже тогда, когда узнали, что
эта аннексия вызвала сильный  гнев других арабских  стран  и во всем мире ее
признали лишь Великобритания и Пакистан.
     То  же  чувство или отсутствие  национального чувства  руководило  ими,
когда они отказались предоставить базы  и  помогать так называемому движению
за  "освобождение  от  израильской  оккупации".  Успех израильских  властей,
сорвавших попытки создать базы ООП в Иудее и Самарии, объяснялся  не  только
интеллектуальными способностями и опытом  израильтян. Но стоило появиться на
волне  международных  событий  Арафату,  а Израилю  проявить  слабость,  как
арабское  меньшинство  крикливо  заявило о своей  приверженности  целям ООП.
По-прежнему арабы борются за  аннексию Израиля арабским миром (они вооружили
ООП, они  поддержали  мусульман  в Ливане).  Но никак не удается  превратить
арабов Эрец-Исраэль в нацию, они были  и остаются частью, осколком огромного
арабского народа. У них нет внутреннего желания  быть нацией, нет  духовного
цементирующего  вещества,  нет  выраженной  жажды  быть  нацией.  Число   их
увеличилось, но у них не  выработался специфический национальный характер, и
до сих пор национальное чувство выражается лишь в семейных, клановых связях.
     Многие  считают новую  историю  арабов  Эрец-Исраэль  трагедией.  Арабы
всегда были  шахматными фигурами  в  играх  сильных мира  сего.  Панарабское
движение, избравшее Эрец-Исраэль единственным источником и оправданием своих
целей, создали  британцы. Затем панарабисты, русские,  французы,  британцы -
все они побуждали арабов Эрец-Исраэль  стремиться к тому, что было неразумно
и недостижимо  [3].  Если  бы  русским  и арабам удалось  заставить  Израиль
отступить к линиям прекращения огня 1949, трагедия  арабов Иудеи и Самарии в
новых условиях только усугубилась бы.

     3 См. Эли Кадури, "Версия Чаттам-Хауз", гл. 4.

     Такое  отступление не привело  бы к  созданию  суверенного  образования
арабов  в Иудее и Самарии, а превратило бы их земли в поле боя и полигон для
бесконечных  операций против Израиля. Израиль, борясь за свое существование,
вел бы с ними непрекращающуюся борьбу, и опять арабам Иудеи и Самарии некуда
было бы деться от гибели и разрушения.
     Если  произойдет  окончательное  отступление  Израиля,  арабы  Иудеи  и
Самарии  окажутся  жертвами  борьбы различных  группировок - ООП, Ас-Сайка и
других,  поддерживаемых Египтом, Сирией,  Саудовской  Аравией, Иорданией  и,
конечно же, СССР. Борьба будет более ожесточенной и кровавой, чем в Ливане.
     С   другой  стороны,  даже  те  израильтяне,  которые   под   давлением
международной   общественности  или  из   страха,  что   арабское  население
увеличится,  говорят о необходимости  отступления  Израиля, тоже не готовы к
присутствию арабских  войск по эту  сторону Иордана. Даже  самые близорукие,
готовые  на любой  компромисс,  считают,  что  безопасность  Израиля требует
присутствия  израильских  войск  вдоль   реки  Иордан  или  на  высотах  над
Иорданской долиной.
     Арабы Эрец-Исраэль должны  понять, что только единство Эрец-Исраэль под
властью  Израиля,  оправданное  исторической  справедливостью  и   оборонной
необходимостью его существования, оставляет им единственную надежду  достичь
национального и культурного  самовыражения.  У них будет статус меньшинства,
но   они  смогут  жить   как  равноправные  граждане,  поддерживая  связь  с
культурными центрами арабской нации. И еще у них будет мир.


x x x


     Из истории сионизма можно извлечь ценный урок. Именно ценности сионизма
вдохнули жизнь  в Израиль. Три  четверти  века  прошло  со времени основания
сионистского  движения, и мы можем  оценить  глубину его  влияния на  арабов
Эрец-Исраэль.
     Двадцатый век не знал более революционного, более прогрессивного, более
гуманного движения, чем сионизм. Тяжелы были его ошибки, но  еврейский народ
заплатил за них дорогой  ценой.  Успех сионизма был частичным и  запоздалым.
Шесть   миллионов  евреев  Европы,  которых   сионизм  не  сумел  спасти  от
уничтожения,  -  вечное напоминание об  этом поражении. Но  именно  трагедия
Катастрофы  подчеркивает значение  переворота,  который совершил  сионизм  в
еврейском народе, оказав влияние на весь мир.
     Сионизм был, казалось бы, одной из невозможных и неосуществимых теорий.
На  каждом этапе своей борьбы сионизм  встречал  непреодолимые  преграды,  и
пользовавшиеся уважением  реалисты и  интеллектуалы не  раз списывали его со
счетов. Говорят,  опубликовав в  1895  книгу "Еврейское государство", Теодор
Герцль пришел к  доктору Максу Нордау и  попросил  выяснить, правда ли, что,
как  утверждают его собеседники, он  ненормален. За двадцать  лет до  этого,
когда остро встал восточный вопрос, политики Британии и Франции с пониманием
восприняли идею еврейского возрождения  в Эрец-Исраэль,  учитывая, что земля
эта  пустынна  и  незаселена,  и Дизраэли  и  Бисмарк  не  сочли  бы  Герцля
ненормальным.   Возможно,  сионистская  инициатива  могла   бы  привести   к
кристаллизации этой идеи в дискуссиях Берлинского конгресса.
     Но  фигуры,  подобной  Герцлю, в  1878 не было. Когда же  он  появился,
международные  политические условия да и  культурный  климат были совершенно
иными.  На  закате 19 века идею Герцля из соображений моды и здравого смысла
сочли утопией.
     Учитывая  средства  сионистов  и  ситуацию  в  мире, революция, которую
хотела совершить Сионистская организация, казалась  невероятной. Теперь речь
шла не  о  пустынном клочке земли, а о части  Османской империи. Но сионисты
добивались  решения  многовековой  проблемы,  которая  сотни  лет  отравляла
общественную жизнь мирового сообщества. Они провидели  решительное изменение
жизни  рассеянного  народа,  который везде унижают,  везде ненавидят, и  эту
ненависть дети впитывают с молоком матери. Большинство евреев жило в нищете.
Единственное облегчение  они находили в духовной жизни, вере в Бога, надежде
на  возвращение  в  Сион.  Евреи  были  жертвами  сильнейшей   экономической
дискриминации. После  того, как у них  отняли землю,  они занялись в  разных
странах своеобразными промыслами, в лучшем случае некоторые нашли себе некое
промежуточное место между производителем и покупателем.
     Поколение   за  поколением   в  Европе  училось   преследовать  евреев,
организованно  и  внезапно  нападать   на  них.   Во  многих  странах  евреи
превратились в козлов отпущения, их обвиняли  во всех неудачах правительств,
на них народы вымещали свой гнев и разочарование "Бей жидов, спасай Россию!"
- этот лозунг,  который высвобождал темные инстинкты  толпы, в том  или ином
виде  существовал  в  разных  странах. Русское  слово "погром"  иллюстрирует
положение и состояние  евреев  в изгнании: оно обозначает нападение толпы на
евреев, которое поддерживалось и поощрялось властями. Жизнь  евреев ценилась
недорого  не  только погромщиками, но и  теми, кто  наблюдал за  погромом, а
иногда и самими жертвами.
     Их жалели, потом их с  трудом терпели,  потом  терпение  кончалось и их
преследовали,  потом разражался погром - такова  была  естественная эволюция
событий, такова  была атмосфера, в которой жили наши предки, наши родители и
некоторая часть нашего поколения. И нельзя было уйти от этого универсального
порядка,  и  не к  кому было  взывать.  Герцль был западным  евреем.  И не в
феодальной  варварской  России  с  ее  чертой  оседлости  он осознал степень
еврейской  обездоленности,  а  в революционной демократической  Франции, где
евреи могли жить  в любом месте, и все  же с ними  можно было поступать, как
поступили с одним из них - Дрейфусом.
     Сионистская  организация  решила  восстать  против  того,  что   веками
происходило на сцене человеческого бытия - против преследования беспомощного
меньшинства, и вернуть евреям  их человеческое право не просто жить, но быть
равными среди равных. Единственный  путь к этому - возрождение  национальной
независимости.
     Это было  только первым шагом сионистов. Они поставили цель  -  оживить
такие  элементы национальной  жизни, как  связь народа  с  землей, полностью
перестроить  уродливую  социальную  структуру; сионисты  хотели, чтобы еврей
стал  самим  собой,   а  не  бледной  или,  наоборот,  карикатурной   копией
представителей того народа, в среде  которого он жил, болезненно реагируя на
унижение.
     Окончательное  решение  этой  задачи   освободило  бы  народы  мира  от
источника вырождения  и  самоунижения,  к которому  ведет  унижение  другого
народа,   когда   преследования  превращаются  в  бич  для  преследователей.
Антисемитизм был смертельно опасен для жертв, но не менее опасным он был для
народов, среди которых он был силен.
     Мир  не спешил поддерживать сионистов. Антисемиты не  желали оставаться
без  дела.  Сионистскую революцию совершил сам  еврейский народ.  Лишь после
того,  как "утопия"  стала  реальностью  и у  евреев появилось  государство,
сионистское движение и  Израиль  как  "развивающаяся" страна стали  получать
весомую помощь не только из еврейских источников.
     В процессе  создания  государства,  реализовавшего  пророчества  Герцля
пятидесятитрехлетней  давности,  сионистское  движение  совершило социальную
революцию. Несмотря на общественные и политические разногласия в своей среде
и  иностранное правление, евреи Эрец-Исраэль до  провозглашения  государства
жили  полнокровной  организованной  национальной   жизнью,   как   и  другие
демократические  народы.  Экономическая   структура  ишува,  основанная   на
прогрессивном сельском  хозяйстве и  развивающейся  промышленности,  целиком
принадлежала двадцатому веку, с его трудностями и недостатками.


x x x


     Теперь сионизм обрел новое социальное значение.  В  условиях, в которых
родилось еврейское государство, оно  должно было  немедленно стать  убежищем
для евреев. Сюда первым  делом устремились остатки европейского  еврейства -
люди, уцелевшие в лагерях смерти, созданных нацистами, и большинство евреев,
спасавшихся из арабских государств Азии и Африки.
     Эрец-Исраэль  бедна природными ресурсами. 650000  евреев,  составлявших
население   Израиля   в   1948,   абсорбировали   до   конца   1951   690000
евреев-репатриантов [4]. Было мало жилья, недостаточно одежды и еды, система
обслуживания не была  рассчитана  даже  на  прежнее  население.  Большинство
репатриантов  из нацистских лагерей  и  арабских  стран  прибыло  без гроша;
многие  были  больны.  Большая  часть  не  имела специальности, не  получила
никакого  образования в  современном представлении и потому  не могла внести
вклад  в производство. Евреи мира оказали значительную финансовую помощь. Но
при  этом  потоке прибывших в столь  краткий срок каждые два жителя  Израиля
должны были взять на себя заботу об одном репатрианте [5].

     4 Еврейское население,  составлявшее в 1948 году 120 000, в этот период
выросло  на 50%.  Данные  Центрального бюро статистики представлены в  книге
"Факты об Израиле. 1970" (Иерусалим, 1970).
     5  Общее  число  еврейских репатриантов  к  концу  1970  года составило
1350000.


     Эти цифры стали общим  местом, но в то же время о них  часто  забывали,
поскольку  они  тонули в арабской  шумихе вокруг "проблемы беженцев". Но для
того,  чтобы понять  смысл  происшедшего,  представим  себе  США,  богатую и
процветающую страну, 200-миллионное  население которой каждый год в  течение
трех или четырех лет принимает 70 миллионов эмигрантов без гроша в кармане.
     И  это  было только начало. Для сотен тысяч  репатриантов  из  арабских
стран  (во  многих  странах сохранялся  средневековый уклад,  все  отставали
экономически  и социально) государство  Израиль было школой и часто первой в
жизни школой, давшей им основы знаний, представления о личной и общественной
гигиене, чувство гражданской гордости и ответственности,  основы демократии.
Огромные средства, усилия, любовь были вложены в то, чтобы преодолеть разрыв
между ними и их братьями, выходцами из западных стран.
     Конечно, все еще далеко от совершенства. Нелегко преодолеть отсталость,
накопившуюся за столетия. Потребуется  несколько поколений, чтобы преодолеть
разрыв.  Ошибки  в  планировании, в  управлении привели к  экономическому  и
общественному неравенству, к конфликтам между различными слоями населения, и
они  до сих  пор  болезненно ощущаются. Но  несмотря  на все  это Израиль по
социальным  и  экономическим  показателям выдерживает сравнение  с  наиболее
прогрессивными странами мира.


x x x


     Некоторые революции  в наше время добились  политического  статуса  для
своих народов, некоторые улучшили экономическое положение личности. Но какая
из  них  может  сравниться  по  достиж