семьи  по  усмотрению автора  рисунка  в  отдельных
комнатах, отразив таким образом  наиболее близких для него лиц. Один мальчик
нарисовал в  этом  случае  мать  похожей  на  робота,  что  указывало  на ее
занятость,  строгость  и  принципиальность,  отсутствие  душевной  теплоты в
отношениях с сыном.
 Изображение на рисунке одного из наиболее беспокоящих страхов оказывает
десенсибилизирующее   действие  на   остальные  страхи,  поскольку  ребенок,
проявляя целенаправленное волевое усилие в процессе рисования, справляется с
заданием и  заслуживает одобрение близких и похвалу врача.  На первом  месте
среди выбираемых для рисования страхов вне зависимости от возраста находятся
чудовища.  На  втором  месте   воспроизводятся  страхи  стихийных   бедствий
(землетрясения,  пожара,  аварии  и  т.  д.)  и  войны,  а  также  нападения
(бандитов). Все  эти страхи символизируют угрозу  для жизни, как и следующие
по  частоте страхи  животных  (от  укуса  змеи наступит  смерть, паук выпьет
кровь,  собака загрызет и  т. д.). На  последнем месте  изображаются  страхи
одиночества  и  темноты, поскольку  они  менее  дифференцированы и  наиболее
трудны для рисования.  В младшем школьном возрасте  нередко  воспроизводятся
инстинктивно опосредованные страхи высоты, глубины, замкнутого пространства.
В  подростковом   возрасте  возрастает  рисование  социально  опосредованных
страхов плохой отметки,  контрольных, не успеть все сделать вовремя. В  этом
случае речь идет уже  не столько о  страхах,  сколько  об опасениях, нередко
приобретающих навязчивый характер.  Соответственно,  эффект от отображения в
рисунке ведущего страха будет более высоким в дошкольном и отчасти в младшем
школьном  возрасте. Во всех случаях  важен сам  принцип  выполнения  задания
врача, что является  отправным  пунктом для повышения уверенности  в себе, в
творческих силах и возможностях.
 Тема "Самое  плохое (неприятное) событие  в  жизни"  дополняется "самым
хорошим  событием",  чтобы  уравновесить  психотравмирующий  аспект  первого
рисунка.  У  мальчиков   и  девочек  на  первом  месте  среди  отрицательных
воспоминаний   находятся  события,  связанные  с  пребыванием  в  больницах,
несчастными  случаями  и  медицинскими  манипуляциями.  На  втором  месте  у
мальчиков воспроизводятся конфликты со сверстниками у девочек - конфликты с
родителями,  что  отражает  большую эмоциональную  значимость для них  таких
конфликтов.
 "Кем  я  хочу стать" - заключительный  раздел тематического  рисования,
вносящий в него оптимистическую ноту и способствующий повышению уверенности.
 При  рисовании на  тему "Семья"  дается задание изобразить  всех, с кем
живет  ребенок. При анализе рисунка  следует учитывать не только объективное
отражение семейной  ситуации, но и возможность ее изменения  в благоприятную
для ребенка сторону.  Имеют  значение порядок и близость расположения фигур,
особенно место,  где  нарисовал себя ребенок: между родителями  или рядом  с
одним из них.  Заслуживают внимания и  размеры  фигур,  соотносимые  с ролью
взрослых в семье и их авторитетом для ребенка. Общая цветовая гамма с  одним
из взрослых на рисунке, в частности одна и та же окраска туловища, указывает
на  большую вероятность отождествления с ним по признаку пола. Как мальчики,
так  и девочки на  первом месте в норме  (546 рисунков) чаще ставят отца, на
втором (слева  направо) - мать, на третьем - себя. При неврозах (81 рисунок)
аналогичное  расположение  фигур отмечается  у мальчиков. Девочки на  первое
место  ставят мать,  затем  отца и  себя, отражая этим  доминирующую позицию
матери  в  семье.  При конфликтных  отношениях  в  семье  рисунки  детей при
неврозах   и  в   норме   менее   композиционно   едины   чаще  проявляется
раздробленность пространства или нарушается целостность в изображении членов
семьи  фигуры  родителей разъединяются большим  промежутком  или  еще одной
фигурой. Из-за разобщенности в  пространстве рисунка членов семьи  они менее
ориентированы на совместные действия. К тому же фигуры членов семьи, включая
ребенка, более статичны и напряжены.
 Если  ребенок нежеланный  со стороны одного  из родителей, то он рисует
себя чаще не рядом, а в отдалении,  помещая между собой и этим родителем еще
одну фигуру.
 Каждый третий мальчик и девочка, несмотря на инструкцию нарисовать всех
членов  семьи,  включая  себя,  забывает  нарисовать одного из них. Подобная
тенденция  более  характерна  для  детей с неврозами,  косвенно  указывая на
конфликтную  диспозицию  в  семье.  Например,  мальчики  не  рисуют себя при
конфликте  с  матерью  саму  мать  при ее нежелании  иметь сына и выделении
дочери бабушку, препятствующую активности и самостоятельности. Одна девочка
"забыла"  нарисовать  мать, и  вместо  нее  изобразила дом, очень похожий на
избушку Бабы  Яги. Мать конфликтует как с  дочерью, так и с отцом,  которого
любит  девочка. У  другой  девочки  вместо  родителей  нарисованы бабушка  и
дедушка, которые хотели иметь внучку в отличие от занятых родителей. Девочки
также  забывают  изобразить  себя при  физических  наказаниях  и  чрезмерном
давлении со  стороны родителей. Таким образом, выключение в рисунке ребенком
себя и одного  из членов  семьи  создает  повод для более глубокого  анализа
психотравмирующей ситуации в семье.

 Использование   вопросников.  Ценным   для  диагностики  эмоционального
состояния  и  взаимоотношений в семье  является тематический апперцепционный
тест (ТАТ), по неопределенным смысловым картинкам-ситуациям  которого просят
составить первый пришедший в голову рассказ. Использовался набор картинок из
взрослого варианта, поскольку  большинство испытуемых - школьного  возраста.
Эмоциональная  окраска   рассказов   у  35  детей   с  неврозами   грустная,
подавленная,  пессимистичная.  Часто  звучат  мотивы унижения,  принуждения,
насилия, несчастья, неизбежности и неотвратимости смерти, т. е. обреченности
и   безысходности.  В  этом,  особенно   у  подростков,  находят   отражение
неразрешимость  семейной  ситуации,  потеря  уверенности в себе,  надежности
окружения и смысла жизни. Подростки также  часто подчеркивают  темы разлуки,
одиночества,  неразделенности чувств и  страданий. Психологический  "надлом"
таких  подростков,  пессимизм,  разобщение  с  окружающими  и  уход  в  себя
позволяют    расценить    их    невроз   как    заболевание,    ведущее    к
эгоцентрически-защитному и депрессивному типу переживаний.
 Вопросник Айзенка в адаптации А. Ю. Панасюка использован при неврозах у
115  подростков 10-15 лет. Шкала экстраверсии не  имеет значимых  различий у
детей  с различными  клиническими  формами  невроза.  Нейротизм  максимально
высокий  при  неврозе  страха,  несколько  ниже  при  обсессивном неврозе  и
достоверно  меньше  по  сравнению  с   неврозом  страха  при  неврастении  и
истерическом  неврозе.  При  неврозе  страха и  обсессивном неврозе  высокий
нейротизм  можно  расценить  как  следствие  подавления  внешнего  выражения
эмоций, развития большого количества страхов и тревожности. При истерическом
неврозе    относительно   низкий   нейротизм   объясняется    непроизвольным
отреагированием  психического  напряжения  в  виде   заканчивающихся  плачем
истерик. Сравнение  полученных нами  данных  с нормативными  данными  А.  Ю.
Панасюка показывает достоверно  большую интровертированность и нейротизм при
неврозах.    Подросток    характеризуется   в   этом   случае    как   легко
расстраивающийся,  тревожный,  ригидный,  склонный   к  рассуждениям,  менее
общительный и пессимистичный.
 Принцип  сравнения   неврозов  (55  подростков  11-15  лет  со  средним
возрастом  12 лет) с нормативными данными для  подростков 12 лет применен  в
отношении  адаптированного  А.  Ю.  Панасюком  вопросника  Квттела.  Следует
принять во внимание наличие в нормативных данных определенного числа нервных
детей, поскольку эти данные относятся ко  всем детям без исключения. Тем  не
менее достоверные различия получены в отношении более выраженных у мальчиков
с    неврозами   факторов:   эмоциональной   неустойчивости   возбудимости
недостаточного контроля робости, застенчивости, чувствительности  к угрозе
мягкости  характера,  сензитивности  склонности  к  рефлексии и  внутренним
ограничениям опасениям, самообвинениям и чувству вины, неуверенности в себе
и тревожности  напряженности,  фрустрированности  и  усталости.  У  девочек
различия  получены только по последнему  фактору.  Таким  образом, вопросник
Кеттела   улавливает   в   большей   степени    невротически   обусловленные
характерологические  изменения у  мальчиков-подростков. Сравнение  данных  в
вопроснике у детей с  различными неврозами  показывает  достоверные различия
между  неврастенией  и  неврозом  страха.  При  неврастении  более  выражены
самоутверждение,   конкурентность  и  упрямство   при   неврозе   страха  -
смиренность, мягкость  и послушность.  При неврастении дети более  социально
смелы и  активны  при неврозе  страха - робки, застенчивы и чувствительны к
угрозе.
 Методика изучения фрустрации  Розенцвейга (детский вариант) применялась
у 67 детей и подростков с  неврозами  по сравнению с 51 испытуемым в  норме.
Выраженность каждого из типов личностных  реакций: препятственно-доминантных
(ОД), самозащитных (ЕД), упорствующих  (NP) - сопоставлялась с выраженностью
направленности  реакций:  экстрапунитивной  -   К,   интропунитивной  -   J,
импунитивной - М.  Всего, таким образом,  рассматривалось  девять сочетаний.
Обработка  методики производилась в  сырых  баллах. При неврозах  достоверно
менее,  чем в норме, выражено стремление перекладывать  на кого-либо решение
конфликтного вопроса  (низкие  оценки NP-E). Вместе  с тем  дети с неврозами
достоверно  чаще,  чем  в  норме, могут  не  замечать  минусы  фрустрирующей
ситуации,  вплоть до ее полного отрицания  (OD-М'). Нетрудно увидеть в  этом
защитную установку  типа  непроизвольного  вытеснения  неприятных  чувств  и
переживаний. В большей степени это  относится к мальчикам и свойственно, как
мы  увидим далее, также их  отцам. У девочек с  неврозами обращает  внимание
достоверно более выраженная по сравнению с нормой фиксация на самой ситуации
препятствия  (ОД-Е') при достоверно  более  редких порицаниях других (низкие
оценки ЕД-Е).
 Адаптированный А. Ю. Панасюком  вариант методики измерения интеллекта -
WISK-  использован  при  неврозах  у  135  детей и  подростков  5-15  лет. У
подавляющего числа больных неврозом  детей (90%) уровень  интеллекта или  не
отличается от контроля, или превышает его.
 В разработанном нами вопроснике  для подростков есть шкала  магического
настроя  и  шкала  эмоционалъно-депримированного фона настроения. Магический
настрой касается  веры в необычные, еще не объяснимые, явления, счастливые и
несчастливые цифры, черную кошку, гадания, талисманы, чудесные превращения и
т.  д.  Ответы  получены  у  52  подростков  с  неврозами,  111  здоровых  в
нервно-психическом   отношении  сверстников  и  56  больных  ревматизмом  (в
специализированном  санатории).  У девочек  нет  каких-либо  различий  между
рассматриваемыми группами.  Мальчики,  больные  неврозами,  менее  магически
настроены,  чем  здоровые   сверстники  и  особенно   больные   ревматизмом.
Наибольшую магическую  восприимчивость, таким  образом, обнаруживают больные
ревматизмом (различия достоверны как в отношении здоровых сверстников, так и
больных неврозами). Почему же  магический настрой не  преобладает  у детей с
неврозами?  Только  потому, что они не  столько  верят  в наличие магических
знаков,  сколько боятся (опасаются)  их, отрицая сам факт  их существования.
Нетрудно  увидеть  в  этом  защитный  механизм,  свойственный  прежде  всего
мальчикам с неврозами. Как у мальчиков, так и у девочек, больных неврозами и
здоровых в нервно-психическом отношении, магический настрой достоверно более
выражен в  группе выше среднего балла по шкале эмоционально-депримированного
фона  настроения  (у больных  ревматизмом  подобные  различия  -  на  уровне
тенденции).
 Магический настрой в  группах выше и  ниже среднего балла сопоставлен с
данными  подросткового  варианта вопросника  Кеттела.  Приведем  достоверные
результаты.  Более  магически настроенные  подростки  менее эмотивны (низкие
оценки фактора "А") более подчиняемы (низкие оценки фактора "Е") склонны к
самообвинению (высокие оценки фактора "О"). Следовательно, в большей степени
предрасположены  к   суевериям   и  предрассудкам  подростки,   которым   не
свойственны  открытое выражение  эмоций,  доминирование  и  самоуверенность.
Наоборот, менее склонны  к  суевериям (и отчасти к мнительности) подростки с
открытым  выражением чувств,  доминирующие  в отношениях со  сверстниками  и
уверенные  в  себе.  Заметим,  что у  лиц, предрасположенных  к  магическому
настрою, весьма успешным может быть использование внушения наяву при условии
отсутствия  ярко  очерченных  тревожно-мнительных  черт  в   характере.  При
выраженности  этих  черт  у  больных  всегда  большим   психотерапевтическим
эффектом обладают рациональные (аналитические) формы воздействия.

 Внушаемость.  Как  обратная  сторона внушения,  она имеет  немаловажное
значение в происхождении неврозов.  Под внушаемостью понимают индивидуальную
восприимчивость к внушениям  (Berheim H., 1917)  или прививание чужой идеи,
помимо  сознания  человека  (Бехтерев   В.  М.,  1903).  В  последнее  время
внушаемость  рассматривается  как  свойство  личности,  динамичный  характер
которой прежде всего детерминирован  отношениями, складывающимися в процессе
общения между людьми  (Бакеев В. А., 1971 Куликов В. Н., 1978). Внушаемость
отличается  от конформности как  сознательного изменения (подстройки) своего
мнения под  влиянием  группы (Личко А. Е. и  др., 1970 Обозов Н. Н. и  др.,
1977).
 В     широком     аспекте    внушаемость     можно    определить    как
личностно-детерминированный процесс безусловного  принятия задаваемой  извне
информации  в более  узком - как непроизвольную, происходящую  помимо  воли
податливость  гетерогенному влиянию /10/. Внушаемость чаще всего проявляется
при  неожиданном,   непредсказуемом  и  новом  характере  задаваемой   извне
информации. Внушаемость индивидуальна,  опосредована ситуацией, избирательна
в отношении определенных лиц  и обстоятельств. Обычный  уровень  внушаемости
свидетельствует  не  о  слабости, а  о  гибкости,  пластичности  психических
процессов, в то время как низкий уровень  внушаемости  может указывать на их
ригидность и такие  черты характера,  как недоверчивость и подозрительность,
нетерпимость и непримиримость к чужому мнению, выраженный эгоцентризм.
 Исследование  внушаемости в норме  проведено  у  998 детей и подростков
3-16  лет  без нервно-психических нарушений.  Проводились  стандартизованное
индивидуальное интервью, анкетирование, ряд  проб  на внушаемость в  области
обоняния  (внушение  несуществующего  запаха  лекарства) осязания (внушение
чувства  теплоты на одном участке тела после  прикосновения к коже  в другом
месте и  более теплой  одной из  пробирок)  слуха (внушение несуществующего
звука, идущего  из  "специального  прибора").  Внушающим значением  обладала
главным образом  сама информация, содержащаяся в словесной  инструкции, а не
искусственно создаваемая тональность речи и ее директивность.
 Внушаемость в суммарном выражении всех проб после некоторого  понижения
в  5  лет  достоверно  повышается  в  младшем  школьном  возрасте,  достигая
максимума  в 10 лет (77% - у  мальчиков и 70% -  у  девочек).  В последующие
годы,  т.  е.  в  подростковом  возрасте,  происходит снижение  внушаемости,
особенно у мальчиков в 12 лет,  с минимумом в  15 лет - 41% мальчиков и  37%
девочек. Внушаемость в 15 лет аналогична внушаемости в 5 лет. Таким образом,
в  возрасте  5, 14  и  15 лет у  мальчиков и  девочек  и 12 лет у  мальчиков
отмечается  снижение   внушаемости.  В  5  лет  данный  феномен  объясняется
развитием конкретного  мышления, более  критическим  восприятием поступающей
извне информации, а  также доминирующей ориентацией  на  самооценку, чем  на
оценку других лиц или  смешанную  оценку (по данным параллельно проведенного
опроса). Уменьшение внушаемости в 12 лет у мальчиков связано с заостренной в
этом   переходном   возрасте   нервностью    и   агрессивностью,   некоторой
настороженностью  в  контактах.  В  конце  подросткового  возраста  снижение
внушаемости   обусловлено   известной  рационализацией  чувств  и  развитием
аналитического уровня мышления. Снижение внушаемости в подростковом возрасте
сопровождается повышением  конформности как сознательного  изменения  своего
личного мнения в пользу группового при фактическом несогласии с последним.
 Увеличение  внушаемости  в  возрастном интервале  7-11  лет объясняется
формированием таких нравственно-этических сторон личности, как чувство долга
и обязанности. Дети этого возраста, находясь в еще  новой для них социальной
позиции  школьника,  как  бы  чувствуют себя  обязанными  оправдать ожидания
взрослого,   подтверждая  положительным   ответом   содержащуюся  в   пробах
информацию.  Другими  словами,  это  -  желание  заслужить  хорошую  оценку,
соответствовать привносимым  извне  нормам  и  предписаниям, быть тем, о ком
хорошо  говорят  и  отзываются.  В  младшем  школьном  возрасте,  по  данным
проведенного нами опроса, изменяется ориентация в оценочной  сфере личности,
когда значимость мнения  о себе (самооценка)  дополняется значимостью мнения
других о тебе, являясь основой для увеличения с возрастом значения смешанной
оценки.  Внушающим  эффектом   в  этом  случае  будет   обладать  совпадение
(резонанс) мнения другого, т. е.  экспериментатора с собственным мнением, во
многом основанным в данном возрасте на чувстве долга и обязанности.
 Внушаемость не имеет различий по полу, встречаясь у 56%  мальчиков и  у
58%  девочек.  У мальчиков  внушаемость  достоверно  различается в  7 лет  у
дошкольников и  в  7 лет  -  у  школьников  у  девочек  подобные  изменения
отсутствуют /11/.  Это указывает  на большую  чувствительность  мальчиков  к
социальным  аспектам  межличностных  отношений  и  тем   самым  на   большую
социальную  опосредованность внушаемости.  У  мальчиков внушаемость выше при
доминирующей ориентации на оценку взрослых, а не сверстников, а также у  тех
из них, кто испытывает желание сразу стать взрослым, а не  расти "как есть".
У девочек нет подобных различий. Зато у них большее значение для внушаемости
имеет "магическая"  настроенность  -  вера  в  необычные, сверхъестественные
явления, приметы вроде черной  кошки, чета и нечета, несчастливых чисел и т.
д.
 Не оказывают существенного влияния на внушаемость, как у мальчиков, так
и  у  девочек,  степень  успеваемости  и школьной  адаптированности,  фактор
неполной  семьи  и   нервности.  Отрицательная  взаимосвязь   найдена  между
выраженностью  страхов  и  внушаемостью.  Чем  больше  страхов,  тем  меньше
внушаемость,  и  наоборот.  Боязливый ребенок более  насторожен к восприятию
новой,  незнакомой  для него информации,  непроизвольно защищая  себя  таким
образом  от дополнительных факторов риска.  Представляет интерес  и то,  что
упрямые   по  оценке  воспитателей  мальчики-дошкольники  достоверно   менее
внушаемы,  чем  неупрямые.  У  девочек  имеется противоположно  направленная
тенденция.  Упрямство  у мальчиков, следовательно,  имеет  более  устойчивый
характер, чем у девочек.
 Внушаемость при неврозах изучена  у 199 детей и подростков (121 мальчик
и 78 девочек).

 Разработанная  нами  шкала  внушаемости  содержит 12  проб,  каждая  из
которых  оценивается  при  положительном  результате в 2  балла (1 балл -  в
случае колебаний испытуемого в принятии решения). В количественном выражении
шкала внушаемости имеет диапазон различий 0-24 балла:
 1-я  проба - внушение несуществующего запаха  в  пробирке "Перед тобой
две  п