ителей,
     российские народы вместо
     завета предков получили
     фальшивку, называемую
     историей?
     Там жЕ.С.301
     Поют трубы, гремят фанфары, бряцает медь  -- это Мурад Аджи  выводит на
показ  невиданное чудище:  книгу  об  открытой  им  истории  Европы, Азии  и
человечества, которую сообща прятали от народа славяне, римляне, византийцы,
католики,  большевики  и  всякие  прочие  злоумышленники...  Прятали,  да не
спрятали! Вот  она,  любуйтесь! Сто  тысяч первое  разоблачение  тайн темных
веков с неожиданными переодеваниями и абсолютно научно доказанными чудесами!
Всего за семь-восемь долларов по курсу! Тираж пятьдесят тысяч! Себестоимость
книги два  доллара!  Стало  быть, двести пятьдесят тысяч долларов  в  карман
издателя и автора... Удача -- награда за смелость.
     В книжке "Полынь половецкого поля" автор распаляет себя до такого ража,
что  не  стесняясь  берется  опровергать   скопом  историков,   лингвиствов,
религиоведов, археологов, филологов,  географов, служителей  культа  и  даже
палеоботаников.  Непонятно только,  почему  никакого справочного  аппарата в
книге,  сплошь  состоящей из  "обличений" и  "открытий"  (совершенно в  духе
фольк-хистори),   нет.   Хотя   автор   прекрасно   знает,  насколько  важно
подтверждать свои  построения,  тем  более  такие "новаторские", ссылками на
источники  и  исследования. Ведь  Мурад  Аджи  --  носитель ученой  степени,
кандидат  экономических   наук,   защитивший   в   1973   году   диссертацию
"Моделирование  и оптимизация процесса промышленного освоения Северо-Востока
СССР  с выбором индустриально-строительных  опорных баз". Есть у него и опыт
написания и даже публикаций книг; они столь же, сколь и диссертация,  близки
к увлекшей его теме "степняков". Одна брошюра называется "БАМ и промышленные
комплексы Востока СССР", другая (написанная  в соавторстве) -- "Промышленные
комплексы Сибири".  Так отнесемся повнимательней к  новому поприщу задорного
исследователя тайн прошлого. И будем осторожны...
     Его  героев, мифических и отвечающих  принципу  "все, что  на конях, --
кипчаки"   не   надо   связывать  с   реально   существовавшими  в   истории
половцами-кыпчаками,  равно  и  с  гуннами,   хазарами,  аланами,  готами  и
сарматами.  Их  лучше всего  называть  кентавры  или китоврасы,  ибо это  --
существа мифологические, населяющие обширные, открытые всем ветрам  просторы
головы  автора и не имеющие никакого  отношения  к реальной истории реальных
народов.
     Эта  книга,  откровенно  говоря, больше  всего  приносит пользы,  когда
служит пособием по  "разбору  полетов", то есть  по  систематизации типичных
ошибок,   густо   заполняющих  подобного  рода  "разоблачительно-лирические"
работы. Будем  надеяться,  что  польза  от такого разбора будет:  кому-то он
послужит предостережением, а кому-то -- справочником по написанию очередного
ниспровергающего основы труда.
     А теперь задержите дыхание -- мы ныряем в заросли исторической полыни!


ЛУЖА ВРЕМЕНИ

     Древние считали,  что  плавная, но неукротимая  река  времени  несет на
своих волнах историю людей и царств. Ни остановить ее, ни  вспять  повернуть
невозможно. И только  храбрый Мурад  Аджи бродит  по  времени, как по  луже,
устанавливая свои  законы и соотношения между событиями разных эпох. Попутно
он делает открытия и в точных науках (возможно, по материалам своей потайной
рукописи  "Полынь  школьной  арифметики").  Вот эффектная  фраза: "Временной
отрезок  в 300-350 лет в русских летописях оказался сокращенным до нуля. Что
это  значит?  Это значит,  что  Петр I был  современником Сталина"  (с. 56).
Произведем  небольшой анализ  пропагандистского  приема  и  вычтем  из  даты
рождения Сталина  дату  рождения Петра  I.  Получим: 1879  -- 1672 = 207. На
всякий случай произведем подобное действие  с датами смерти:  1953 -- 1725 =
227.  Сто лет налево, сто лет направо... И  все это  пустяки по сравнению  с
тем, что развернется дальше.
     Вот, например, надо Мураду Аджи доказать, что в 1223 году в трагической
битве  на  Калке кипчаки не  дрогнули и не побежали,  а  побежали, наоборот,
русские.  Думаете,   он  подлавливает   на   противоречиях   источники   или
сопоставляет  данные археологии? Нет,  он цитирует  более  менее  подходящие
выдержки (здесь -- от слова "выдергивать") из сочинения английского посла (у
Аджи  -- "известного английского историка") Джильса Флетчера (ок. 1549-1611)
"О государстве Московском". Кстати,  не подумайте, что там  что-то  о Калке.
Так, вообще  о  кочевниках и  вообще о русских,  причем по  впечатлениям  от
пребывания  в Москве в  1588-1589  годах. Посчитаем:  1588  -- 1223  =  365.
Покорение  Сибири Ермаком,  по книге Гейнца Гудериана "Танки, вперед!". Но и
это не предел.
     Одним из ударных доказательств того, что христианство в Европу принесли
кочевники, у Аджи  является описание христианских обрядов у  воинов Атиллы в
450 году... от рождества Христова! Это уже не Петр и Сталин -- современники,
это Аджи и Василий Блаженный "в одном флаконе".
     Славное   название   "Дешт-и-Кипчак"  выводит  наш   дорогой  автор  из
произведения Ибн-Баттуты (с. 333-334), то есть  сочинения XIV века.  И вовсю
применяет его к IV веку. Еще на с. 98 цитирует он, раскавычив, Ибн-Баттутовы
"восемь месяцев  пути  с  востока  на запад  по  Дешт-и-Кипчаку" и  снова --
применительно к IV веку. Считать стало еще проще -- отнимаем от четырнадцати
четыре. Получаем десять... веков.
     И  все-таки  по  луже  времени  Мурад Аджи  может  шагать  еще шире! Он
умудряется   сопоставить  страдающих  от   недовыпада   метеоритного  железа
египетских фараонов и освоивших плавку металла передовых китоврасов  (у Аджи
-- тюрок). Археологические раскопки 1950-х  годов показали, что  идея ковать
метеоритное железо  появилась  еще  в IV  тысячелетии  до  н.э.[Note1 -  The
Wordswrth  Dictionary  of  Inventions. Ware, Herdfordshire.  1991.  P. 129.]
Алтайские "металлурги" Аджи научились "плавить" железо, по  его собственному
признанию, в V --  III вв. до н.э. Мы уже готовимся подивиться ширине шага в
две  с  половиной  тысячи лет, как  вдогонку  падает убийственный  аргумент:
кипчакский металлургический "завод" в  Белгородской области, датируемый V-VI
вв.  н.э. -- ТРИ  С ПОЛОВИНОЙ ТЫСЯЧИ ЛЕТ, ТРИДЦАТЬ ПЯТЬ  ВЕКОВ!!! Мурад Аджи
современник Тутмосов и Аменхотепов. С чем его и поздравляем.
     После этого проскакивают  как несущественные  мелочи утверждения  типа:
русские у  Москвы-реки "появились  только в  середине  XIII века"  (с. 304).
Сравнение с хрестоматийным  летописным упоминанием  о городе Москве в 1147-м
году дает "всего" один век вранья. Утверждение о союзе кипчаков (правильно в
данном случае хазар) и армян в IV веке  подкрепляется совместным походом при
армянском  царе Хосрое Первом (правильно Хосрове), то есть в VI веке,--  два
века  (с.  208).  Кое-что  в  том,  как  Мурад Аджи подкован  в  хронологии,
разъясняет    его   упорное    стремление   годы   вторжения    гуннов   под
предводительством Атиллы называть IV  веком (потому-что  400-е,  см. с. 109,
111,  196-198, 203, 204, 214-215).  За это  учителя  истории ставят двойки в
средней  школе.  Об  остальных  "шероховатостях"  после  этого  и  упоминать
неловко...


"ОГРАБЛЕНИЕ ПО..."

     Но всех  волнует  главный вопрос  --  какими  способами выплеск  эмоций
Мурада  Аджи приобретает  опреденную наукообразность при таком низком уровне
"чувства истории"? Способ, в принципе, достаточно прост, хотя  и неприличен.
Берется  в  библиотеке  или  в  книжном  магазине  книга  "понаучнее"  --  и
обдирается  как  липка  на предмет экзотических имен, малоизвестных цитат  и
вообще  "научного  аппарата". Все перемешивается и  закрепляется "выводами",
представляющими собой полет фантазии  и  не имеющими ничего общего с итогами
(порой  даже  тематикой)  работ  "обчищенных"  исследователей.  Все наиболее
ученые страницы книги Мурада Аджи составлены именно по такому принципу.
     Занятно,  что  в  число "доноров"  аджиевской  учености  часто попадает
справочный,  хотя и весьма  добротный "Мифологический словарь"  издательства
"Большая Российская Энциклопедия",  а конкретной  жертвой оказывается  автор
С.Ю.  Неклюдов. Именно его статью о Тенгри пересказывает на с. 209-210 Мурад
Аджи,  когда  выдает  свои  очередные  откровения  о  "запрятанной"  религии
китоврасов. Пересказывает и увлекается так, что забывает порой даже изменять
текст (первое и основное правило плагиата). Укажем хотя бы на пару мест:

     Мифологический словарь. М., 1992.
     Термин  "Т."  принадлежит  древнейшему  мифологическому  фонду  народов
Центральной Азии... Представление о Т. складывалось на основе анимистических
верований   о   небесном   духе-хозяине,   причем   небо   мыслилось  и  его
непосредственным проявлением, и местом его обитания.
     Мурад Аджиев М., 1994. с. 209.
     Он  --  богатство  чуть ли  не  всех народов  Центральной  Азии  Тенгри
принадлежит  к  числу  древнейших  мифологических  образов  Востока.  Он  --
небесный дух-хозяин.  Причем небо --  это и  он сам, и место Его постоянного
обитания.
     Мифологический словарь. М., 1992.
     Т., как неперсонифицированное мужское  начало, распоряжающееся судьбами
человека, народа и государства, выступает в древнетюркской мифологии.
     Мурад Аджиев М., 1994. с. 209.
     Смысл  слова у  всех  народов  одинаковый:  дух,  неперсонифицированное
мужское  божественное  начало... Он распоряжался судьбами  человека, народа,
государства.

     Тоньше  играет  Мурад Аджи с  монографией А.П. Новосильцева  "Хазарское
государство и его  роль в  истории  Восточной Европы и Кавказа" (М.,  1990).
Самое  время развернуть ее  рядом  с "книгой-полынью",  когда  на с. 204-205
легкий бег авторских произвольных рассуждений начинает  вязнуть в  именах  и
источниках  из истории Армении и хазар. Тут видно,  как не  хочет хитроумный
Мурад  Аджи, чтобы его поймали за руку. Он не только  позволяет себе  вместо
Мовсес Хоренаци писать  запросто Моисей Хоренский, он  даже допускает ошибку
--  вместо  Мовсес КаЛанкатваци пишет постоянно Моисей  КаГанкатваци, а  его
книгу  "История страны Алуанк" превращает в более доступную "Историю Албан".
Так  не  сделает  человек,  хотя  бы  подержавший  в  руках русский  перевод
источника. Так сделает ленивый  студент, небрежно  сдувающий курсовую работу
за два дня  до сдачи.  И конечно,  ссылки Новосильцева на Мовсеса  Хоренаци,
Мовсеса  Каланкатваци и на Фавста Бузанда честнейший Мурад  Аджи  использует
исключительно в своих целях. Посмотрим направление ловких передергиваний.  У
Новосильцева Мовсес Каланкатваци рассказывает о язычестве хазар и о миссии в
VII веке епископа Исраэла,  крестившего владыку хазар Алп-Илутвера, а у Аджи
"Армяне, а позже и лезгины  (албанские епископы)  считали за честь  для себя
быть  приглашенными к кипчакам, от них узнать о  духовных традициях степного
народа и всего  Востока" (с.  207).  Пусть  рассудят  источники.  У  Мовсеса
Каланкатваци епископ Исраэл  с возмущением описывал  языческие обряды хазар,
стремился показать их дикарями, "преданными сатане";  их же  и мусульманские
писатели  именовали  "ахл-ал-аусан"  (идолопоклонники)[Note2  -  Новосильцев
А.П., Хазарское государство и его роль в истории Восточной Европы. М., 1990.
с. 144-145.]. Так  припрятывает Мурад Аджи самые неприятные  выводы и цитаты
из книг  --  "доноров". Главное для  него  -- придающая  солидность и бьющая
непосвященного наповал экзотика редких эпох, имен и названий.
     Примерно так же обираются сочинения Лудольфа  Мюллера,  Л.Ю. Тугушевой,
А.П. Окладникова, приплетается "для авторитета" В.М. Жирмунский. Когда надо,
устраивается ссылка на не единожды обруганного в книге "купленного москаля",
"поднадзорного историка"  В.О. Ключевского (с. 287  и  с. 327) и на  лучшего
современного знатока  половцев  С.А. Плетневу. Ее книгу "Половцы" (М., 1990)
Мурад  Аджи  то пересказывает, то  ругает,  то цитирует из нее Ибн-Ал-Асира.
"Упомянутая Плетнева" (с. 298) оказывается у Аджи хуже  Карамзина, поскольку
говорит о бегстве кипчаков с поля боя у Калки.  Но позвольте,  почтеннейший,
не вы ли написали (на с. 79) "профессор Плетнева своими книгами доказательно
утверждает..." и "...с ее доводами не поспорить"!?
     А вот кого очень любит Мурад Аджи, так это маркиза Астольфа де Кюстина,
"исследователя"  и, как он считает, "проницательного француза" (с. 288). Так
смачен  и злобен  Кюстин, что  его  Мурад Аджи даже  и не  пересказывает,  а
цитирует, и не один раз (с. 288, 289, 299, 300). Вот только и из его "России
в 1839 году" утаскиваются  лакомые  кусочки,  а вся  противоречивость  книги
снимается. А  ведь русские современники, читавшие де Кюстина, удивлялись: "И
черт его знает, какое его истинное заключение, то мы первый народ в мире, то
мы самый гнуснейший!"[Note3 - Кюстин Астольф де. Россия в 1839 году. Т.  1.,
М., 1996. с.  396.].  Да и  кусочки  таковы,  что  порой  кажется,  будто не
"врубился"  Мурад  Аджи  ни в Карамзина,  ни  в Кюстина. На с. 288 приведена
цитата, призванная доказать,  будто над "многотомными сочинениями" историков
Государства  Российского  "откровенно смеялись  все  просвещенные люди"  (с.
287-288, "откровенно смеялись" выделено!). Цитата из Кюстина такая: "Если бы
русские знали  все,  что  может внимательный читатель извлечь из книги этого
льстеца-историка,   которого  они  так  прославляют,   они  должны  были  бы
возненавидеть его и  умолять  царя запретить чтение всех русских историков с
Карамзиным  во  главе,  дабы  прошлое  ради спокойствия  деспота  и  счастия
народа... оставалось в благодетельном для  них обоих мраке  забвения". Мурад
Аджи  думает,  что  Кюстин  "предлагал  запретить всех  русских  историков с
Карамзиным во главе" (с. 300). Специально для Мурада Аджи  поясним,  что это
означает не критику русских историков,  а признание достоинств их сочинений,
открывающих неприятную для властителей истину прошлых веков. Чтобы убедиться
в этом, нужно почитать Кюстина целиком,  а  не в  агитпроповскем  пересказе,
увидеть, что тот "Историю" Карамзина цитирует страницами. Наконец, прочитать
своими глазами: "Можно и даже нужно верить Карамзину... Заверяю вас, что все
события, которые вы читатете в моем кратком  изложении,  подробно рассказаны
этим историком", "Как ни робок Карамзин, чтение его книги поучительно,  ибо,
несмотря на всю осторожность историка, несмотря на его русское происхождение
и предрассудки,  привитые воспитанием,  книга эта  написана честным  пером";
"Кто найдет  мои  суждения слишком суровыми,  тот  может  убедиться, что они
удостоверены мнением серьезного историка..."[Note4 - Там  же.  Т.2. сс.  79,
103, 338.].


НАРОДНАЯ ЭТИМОЛОГИЯ

     Есть  одно  "золотое правило"  домотканых  лингвистов,  пришедшее  в их
научные, с позволения  сказать,  разыскания из  детско-юношеского  увлечения
шарадами и каламбурами. Правило таково: "сходно звучит -- сходно по смыслу".
Это  заблуждение настолько  укоренено  и  так  широко  встречается, что  уже
получило   определенное   название:  "народная  этимология".   Помните,  про
Наполеона  у русских крестьян:  "Это  он в Москву  вошел  Неопален. А  уж из
Москвы  вышел опален!". Но одно дело -- каламбур, и совсем  другое -- основа
для самых широких выводов, претендующих на научность.
     Первым  от  нашего  каламбуриста  достается,   конечно,  славянам.  Эти
"несчастные"  получают у него самоназвание от  самоуничижительного  прозвища
"мы словлены" (с.  51), а их ловцы  -- конечно, "половцы", "народ-ловец" (с.
52).  Может, поиграть  в шарады "по-Аджи": вот, мол, говорят, "труслив,  как
овца". А если еще  трусливее  -- как  пол-овцы?  Назание получается  на 100%
точное! Или,  может,  это "ловцы рыбы с реки По"? Но все еще  проще -- любые
домыслы ломает  уже  знакомая нестыковка  эпох. Нигде,  никто и  никогда  не
находил этноним "половцы" раньше XI века нашей эры. А вот "славяне" известны
в письменных источниках  с VI века[Note5 - Иордан. "О происхождении и деянии
гетов" / Свод древнейших письменных известий о славянах. T. I. М.,  1994. с.
106-107  и 127.]. Славянское (!) слово "половцы" происходит от "половые", то
есть  с  волосами  цвета  соломы,  "желтоволосые",  и  вполне соотносится  с
известиями придворного врача  сельджукских ханов Ал-Марвази о племени "шары"
("желтых")   и   армянского   историка  Матвея   Эдесского,  говорившего   о
"рыжеволосых"[Note6 - Плетнева С.А. Половцы. М., 1990. с. 35.].
     Радости   по   поводу  бурного   воображения   Мурада  Аджи   сменяются
огорчениями. Вот он  пишет (с.  84): "Страна  их  назвалсь "Дешт-и-кипчак"--
"степь  кипчаков". Затем поясняет:  "Кипчак" значило  "степняк".  И  даже не
задумывается, действительно ли так естественно звучит  на  привольном языке:
"степь степняков"! Ведь  не "Америка для американцев!"  Закавыка в этом одна
-- "дешт" действительно  "степь" или "поле", но не в тюркском,  а в иранском
языке.  До  сих  пор  именно  в Иране  существуют  географические  названия,
включающие в себя  это "дешт".  Когда к  XI веку половцы подошли  к границам
персидского  мира, их владения  и стали  называть "степь кипчаков".  Кстати,
почему кипчак = степняк, Мурад Аджи не разъяснил.  А начал  бы разъяснять --
сам бы запутался.
     При этом даже игра в этимологию не затевается в нужных местах, например
при изображении негодования по  поводу  употребления оскорбительно звучащего
на современном русском языке сочетания "поганые татары" (с.  303). Воистину,
человек, знающий  только один язык,  не знает  ни одного. Иначе пришлось  бы
призадуматься:  а  почему,  скажем,  в  английском  языке  "pagan"  означает
всего-навсего "язычник", или "не исповедующий одну из мировых религий"[Note7
-  Longman Dictionary of American English. NY. 1983.  P.480]?  Можно копнуть
дальше и отправиться  за историей  слова в знаменитый 20-томный "Оксфордский
словарь  английского языка". Там  написано,  что у древних  римлян "паганус"
означало "сельский житель", "обыватель", "невоенный человек"; что  в связи с
этим у  ранних христиан, называвших  себя "христовым воинством", ко всем, не
входящим  в  "воинство", стали относить слово "паганус" и  что об этом писал
хотя  бы  Квинт  Септимий Флоренс  Тертуллиан  (рубеж  II-III  веков  н.э.),
оставшийся   в   интеллектуальной   истории   фразой   "верю,   потому   что
абсурдно"[Note8  -  Для  любителей  в  свободное  время  почитать  на латыни
приведем, как пример:  Tertullian De Corona Militis xi, Apud hunc [Christum]
tarn miles  est paganus fidelis  quam paganus  est  miles infidelis.]. После
такого экскурса не покажется  "абсурдным" и место в "Повести временных лет",
где  славян, бывших соседями полян  (то  есть кривичей  и  прочих), называют
"погаными,  не ведающими закона Божьего, но творящими сами себе закон"[Note9
- Повесть временных лет. СПб., 1996. с. 11. Перевод на современный язык (там
же, с. 147) и дает "язычники".].
     А  у  Мурада  Аджи  изобретения  продолжаются.  Вот  его  версия  слова
"варвар":  "За  эту новую,  незнакомую  европейцам  тактику, их  и  прозвали
"варварами"... Варвар скорее означает "делающий что-либо не по правилам" (с.
97).  Увы, и тут  даже извиняющее "скорее" не прикрывает безапелляционного и
неправильного суждения. Споры лингвистов идут  о происхождения  слова:  было
оно изначально  в  арабском или  в  греческом  языке.  В  любом  случае  его
первоначальное значение --  "говорить шумно  и нечленораздельно".  Отсюда  и
африканские  берберы, и вообще "варвар" -- человек, говорящий на  непонятном
языке,  чужестранец. В этом  месте  отметим, что при некоторых  разъяснениях
приходится  испытывать  неловкость  от  повторения  материала,  входящего  в
школьный курс  истории. Но, увы, чем образованнее  мнит себя сочинитель, тем
реже  он заглядывает в школьные учебники[Note10 - О том что такое "варвары",
современный  школьник  знает,  например,  из  уч