ться и заниматься только  оценкой  ситуации.  А
говорить предоставьте тем, кто это умеет делать наилучшим образом.  Только
дайте им четкие  указания,  что  говорить.  Ведь  реальная  власть  всегда
принадлежит не тем, кто говорит, а тем кто думает.
     - Это все так неожиданно, так...
     - Но и совершенно достойно вас, - перебил его дипломат. - Мозг -  это
удивительный инструмент, давайте не будем недооценивать его. Между прочим,
врач сказал мне, что Лин Вэньчжу выжил. У него пока еще не работает  левая
рука, но в остальном он чувствует себя хорошо.  Я  думаю,  что  вы  дадите
соответствующие рекомендации для Лондона.
     - А мистер и миссис Вебб? Где они?
     - Сейчас они уже на Гавайях. Там же находятся мистер Конклин и доктор
Панов. Я думаю, что они уже не вспоминают обо мне.
     - Надо заметить, господин посол, что вы не дали им особых причин  для
воспоминаний.
     - Возможно, но ведь это уж не моя  обязанность  -  оставлять  о  себе
хорошие воспоминания.
     - Мне кажется, что я понял вас только теперь.
     - А я надеюсь, что ваш Бог проявит сострадание к людям, подобным  вам
и мне, Эдвард. И в один прекрасный день,  вы,  может  быть,  даже  станете
Госсекретарем Соединенных Штатов.
     - Я не думаю, сэр.
     - Может быть, я и сам так не  думаю,  -  согласился  Хэвиленд,  -  но
последние  события  обнадеживают  меня.  Ведь  сейчас  мы  почти  блестяще
завершили нашу работу, уложив все куски разбитой мозаики  на  свои  места.
Благодаря таким людям, как вы, как я, как Джейсон Борн и  Дэвид  Вебб,  мы
остановили надвигавшийся Армагеддон и, может  быть,  даже  отодвинули  его
немного назад. Что бы могло произойти, не окажись мы на нашем месте?


     Теперь они были все вместе, и ей не нужно было  больше  прятать  свои
каштановые волосы, которые вновь разлетались в разные стороны,  рассыпаясь
по плечам. С момента перелета на Гавайи прошло почти двадцать четыре часа,
и за это время они дважды провожали своих друзей. Первым  улетел  Конклин,
который воспользовался первым же возможным рейсом до  Лос-Анжелеса,  чтобы
как можно быстрее добраться до Вашингтона  и,  как  он  выразился,  успеть
застать на месте те головы, которые бы следовало снести.
     Позже  улетал  Мо,  который  долго  приходил  в  себя   после   всего
происшедшего, и особенно после нескольких лишних доз спиртного, которые он
позволил себе принять вместе с Дэвидом.
     - Ну, как ты себя чувствуешь, Мо? -  спросила  его  Мари,  кутаясь  в
халат от утренней прохлады.
     Доктор, стоя на  балконе  отеля,  продолжал  осматривать  бесконечные
пляжи, которые тянулись и справа и слева от него.
     - Сейчас мне значительно лучше, чем было несколько часов назад. Но ты
все равно этого не поймешь, потому что ты ни разу за это время  так  и  не
потеряла рассудка.
     - Почему ты уже в костюме, Мо, - спросил Дэвид, выходя из комнаты  на
балкон.
     - Я уезжаю. У меня ведь остались пациенты в Вашингтоне, и,  я  думаю,
что им будет плохо, если я задержусь.
     Наступила тишина, во время которой все трое смотрели друг на друга. -
Что мы должны сказать тебе, Мо? Как нам сказать то, что сейчас переполняет
нас?
     - Вы ничего не говорите, это будет самым правильным решением.  Я  сам
скажу вам все, что надо. Мари перенесла сильный стресс,  который  был  вне
пределов человеческой выносливости, но я думаю, что все будет хорошо.
     - Я хочу выжить, Мо, - сказала Мари, глядя на  своего  мужа.  -  И  я
хочу, чтобы он вернулся ко мне.
     - А теперь о тебе, Дэвид. Тебе пришлось пройти через  эксперимент  по
травмированию психики, с которыми ты еще  не  встречался  в  своей  жизни.
Сейчас ты постепенно становишься самим собой и никем больше. Джейсон  Борн
ушел в прошлое. Он не должен вернуться назад.  Входи  в  жизнь  как  Дэвид
Вебб, постарайся сконцентрировать свои интересы на двух людях, на Дэвиде и
Мари.  Это  единственное,  что  для  тебя  существует  и   должно   всегда
существовать. А если некоторые моменты прошлого  вдруг  вернутся,  хотя  я
мало верю в это, позвони мне, и на ближайшем же самолете я прилечу в  Мэн.
Я люблю вас обоих,  с  удовольствием  посижу  в  вашей  компании  и  снова
попробую тушеное мясо, которое так восхитительно готовит Мари.


     Заходящее солнце, похожее на гигантский оранжевый бриллиант, медленно
опускалось с туманной границы горизонта в океан. Они  медленно  шли  вдоль
пляжа, взявшись за руки, так естественно для людей,  только  что  нашедших
друг друга.
     - Что ты обычно делаешь, когда внутри тебя возникает  нечто,  что  ты
ненавидишь? - спросил Дэвид.
     - Стараюсь спокойно принимать это, - ответила Мари. -  У  всех  людей
есть темная сторона, Дэвид. Нам бы хотелось избавиться от нее,  но  мы  не
можем этого сделать. Возможно, что мы не смогли бы без  этого  жить.  Твоя
темная сторона - это легенда по имени Джейсон Борн, но это только легенда,
не больше.
     - Я ненавижу его.
     - Но не забывай, что именно он вернул тебя ко мне. И только об этом и
следует помнить.