своей  тетушкиграфини,
выступавшей в роли переводчицы, и хозяйки дома -  блондинки  с  белоснежными
зубами, слишком крупными для ее ротика. Амайя Бажарат ни на шаг не  отходила
от хозяйки и "племянника"
   - Человек, к которому она ведет нас, очень влиятельный  сенатор,  ты  уже
встречал его среди  гостей,  -  прошептала  Бажарат  Николо,  когда  хозяйка
направилась вместе с ними к невысокому  полному  мужчине.  -  Сейчас  можешь
трещать  что  угодно  по-итальянски,  а  когда   он   будет   говорить,   ты
поворачивайся ко мне. Вот и все.
   - Хорошо, хорошо, синьора.
   Восторженная хозяйка дома представила их друг другу.
   - Сенатор Несбит, барон ди Равелло...
   - Простите, синьора, - мягко поправил ее Николо, - но я младший барон  ди
Равелло.
   - О да, конечно, я изрядно подзабыла итальянский.
   - Если когда-то и знала его, Сильвия. - Сенатор искренне улыбнулся Николо
и поклонился графине. - Очень приятно,  молодой  человек,  -  продолжил  он,
пожимая руку Николо. - Вы  еще  не  унаследовали  титул  своего  отца,  и  я
надеюсь, что это случится не скоро.
   - Что? - спросил  самозваный  барон,  поворачиваясь  к  Бажарат,  которая
перевела ему слова сенатора на итальянский. Николо ответил, в Бажарат  снова
перевела:
   - Он надеется, что это произойдет не раньше, чем через сто лет. Он  очень
любящий сын.
   - Рад слышать такие слова в наши дни, - сказал Несбит, переводя взгляд на
графиню. - Не могли бы вы спросить барона... простите, может  быть,  это  не
слишком корректно...
   - Младшего барона, -  с  улыбкой  прервала  его  Бажарат.  -  Это  просто
означает, что он наследник титула, но это не так важно. Данте  Паоло  только
пояснил, что означает его титул, который гораздо менее важен для  него,  чем
возможность набраться опыта у такого знающего человека, как  вы,  сенатор...
Вы хотели, чтобы я задала ему вопрос?
   - Я читал в  газете  отчет  о  его  вчерашней  пресс-конференции...  Если
честно, то на это обратил  мое  внимание  секретарь,  так  как  я  небольшой
любитель светской хроники... Так вот, меня заинтересовало  его  заявление  о
лояльности и благотворительности. О том,  что  его  семья  ценит  социальную
лояльность так же высоко, как и благотворительность.
   - Совершенно верно, сенатор Несбит. И то и другое служит на  пользу  этой
семье.
   - Я не из этого штата, мадам... о, простите, графиня...
   - Не обращайте внимания, прощу вас.
   - Спасибо... Думаю, вы имеете право назвать  меня  просто  провинциальным
адвокатом, который взлетел так высоко, как и сам никогда не ожидал...
   - Провинция, как вы ее назвали,  является  стержнем  любого  государства,
сенатор.
   - Хорошо сказано, на самом деле очень хорошо! Я сенатор от штата Мичиган,
где, честно говоря, много различных проблем, но, по  моему  мнению,  в  этом
штате также существует много возможностей для инвестиций, особенно  в  плане
сегодняшних   цен.   Будущее   штата   связано   с   ростом    образованной,
квалифицированной рабочей силы, и мы возлагаем на это большие надежды.
   - Пожалуйста, сенатор, позвоните нам завтра. Я предупрежу портье о  вашем
звонке и расскажу Данте Паоло, какое большое впечатление произвели  на  меня
ваше высокое положение и ваши суждения.
   - Вообще-то я на отдыхе, - сказал седовласый мужчина, уже третий  раз  за
четыре минуты взглянув на своз часы, демонстрируя  как  символ  благополучия
"Роллекс", инкрустированный бриллиантами. - Но обязательно должен находиться
рядом с телефоном, вот-вот позвонят эти сонные  гиены  из  Женевы.  Вы  меня
понимаете?
   - Безусловно, синьор, - ответила Бажарат. - На  младшего  барона  я  меня
большое  впечатление  произвели   ваши   предложения.   Замечательное   поле
деятельности для инвестиций!
   - Должен сказать вам, графиня,  что  семья  ди  Равелло  сможет  получить
ощутимые доходы. На долю моих  компаний  в  Калифорнии,  без  преувеличения,
приходится семь, процентов ассигнований Пентагона, я эта цифра может  только
увеличиваться. У нас более современная техника и технология по  сравнению  с
остальными компаниями, они могут потерпеть неудачу, а мы нет. У нас в  штате
двенадцать бывших генералов и восемь адмиралов.
   - Пожалуйста, позвоните вам завтра. Я предупрежу о вашем звонке.
   - Вы понимаете, мадам, что я  не  имею  права  раскрыть  вам  или  вашему
молодому титулованному спутнику все детали, но дело касается космоса,  я  мы
работаем в этой области. На нашей стороне все  перспективно  мыслящие  члены
конгресса и многие из них приобрели на крупные  суммы  акции  нашего  Центра
исследования и развития в Техасе, Оклахоме  и  Миссури...  и  выплаты  будут
грандиозными! Я могу связать вас, естественно не  афишируя  этого,  с  рядом
конгрессменов и сенаторов.
   - Пожалуйста, позвоните нам завтра. Я предупрежу о вашем звонке.
   - Вечеринки с участием  политиков  -  это  просто  национальная  игра,  -
усмехнулся рыжеволосый  мужчина  лет  тридцати,  поздоровавшись  за  руку  с
младшим бароном и поклонившись - ниже, чем того требует этикет, - графине. -
Вы сразу поймете это, если походите среди  гостей  без  сопровождения  нашей
хозяйки.
   - Уже поздно, и я думаю, что ей это надоело, - ответила, смеясь, Бажарат.
- Она оставила нас недавно, решив, что Данте Паоло уже познакомился со всеми
заслуживающими внимания гостями.
   - О, тогда она забыла обо мне, - возразил рыжеволосый. - Ей бы  следовало
знать, что я получил срочное приглашение на этот прием.
   - А кто вы?
   - Один из самых ярких организаторов политических кампаний в этой  стране,
но, к сожалению, моя репутация не выходит  за  рамки  штата...  ну,  скажем,
нескольких штатов.
   - Тогда вы на самом деле не такая уж важная фигура, - подытожила графиня.
- Непонятно, каким образом вы получили приглашение.
   - Меня пригласили потому, что мои уникальные  таланты  убедили  "Нью-Йорк
Таймс" привлечь меня к регулярному сотрудничеству,  чтобы  я  высказывал  им
свою точку зрения. Платят мало, но  это  мой  бизнес.  Бели  мое  имя  будет
достаточно часто появляться в таком солидном издании, то со временем  придут
и деньги. Так что все очень просто.
   - Да, очень приятно было побеседовать с вами, но боюсь, что мы с  бароном
уже устали и должны попрощаться с вами, синьор.
   - Подождите, пожалуйста, графиня. Вы можете не  поверить  мне,  но  я  на
вашей стороне, если вы действительно являетесь теми, за кого себя выдаете.
   - Откуда это у вас такие мысли?
   - Видите вон того человека? - спросил  рыжеволосый  журналист,  кивнув  в
сторону стоящего в толпе человека среднего роста с загорелым лицом,  который
наблюдал  за  ними.   Это   был   репортер   "Майами   геральд",   говорящий
по-итальянски. - Он считает, что вы дурачите всех.

***

   Тело Хоторна ныло от всей этой бешеной кутерьмы,  происходившей  там,  на
дымящемся холме. Они  с  Пулом,  сбросив  черные  костюмы,  сидели  в  одних
рубашках на тускло освещенном луной пляже. Они ждали,  когда  из  субмарины,
стоявшей на мелководье, появится Кэтрин Нильсен.
   - Как нога? - усталым голосом спросил Тайрел.
   - Переломов нет, просто несколько чертовски болезненных ушибов, - ответил
лейтенант. - А как твое плечо?  Кровь  до  сих  пор  течет  из-под  повязки,
которую наложила Кэти.
   - Кровь уже останавливается. Кэти просто плохо затянула  повязку,  вот  и
все.
   - Ты критикуешь мое начальство? - улыбнулся Пул.
   - Мне бы не хотелось делать этого в твоем присутствии... мой дорогой.
   - Тебя на самом деле задевает эта фраза, да?
   - Нет, Джексон, она меня  нисколько  не  задевает.  Просто  я  нахожу  ее
несколько загадочной в свете нашего предыдущего разговора, где ты говорил об
отсутствии взаимности.
   - Мне кажется, что я тогда говорил о "настоящей страсти", а не просто  об
обычных человеческих отношениях.
   - А сейчас я слышу голос другого Пула?
   - Нет, сейчас ты слышишь голос  несостоявшегося  мужа  из  Луизианы,  чья
невеста так и не явилась в церковь.
   - Не понял, о чем ты? - спросил Хоторн, поднимая  отяжелевшие  ресницы  и
вглядываясь в усмехающегося офицера ВВС.
   - Ох, мне в  своей  жизни  приходилось  столько  извиняться...  Это  даже
превратилось в своего рода шутку вроде "мой дорогой".
   - Ты не мог бы объяснить мне, в чем здесь дело?
   - Конечно. - Пул улыбнулся и задумался. - Меня обманули, - и  я  тронулся
умом -  вот  что  произошло.  Я  вместе  со  своей  суженой  отыскал  лучшую
баптистскую церковь в Майами, и в назначенное  время  наши  семьи  собрались
там. Мы прождали два часа,  а  потом  с  криком  прибежала  ее  горничная...
Оказалось, что моя невеста сбежала с гитаристом.
   - Прости...
   - Не извиняйся. Лучше уж тогда, чем когда у нас появились бы дети... Но у
меня помутился рассудок.
   - Помутился рассудок? - Несмотря на огромное желание поспать,  Тайрел  не
мог оторвать взгляд от лейтенанта.
   - Я выскочил из церкви как угорелый, купил несколько бутылок виски, сел в
свадебную машину с лентами  и  разукрашенными  стеклами  и  поехал  в  самый
грязный притон со стриптизом, который только смог  отыскать.  Чем  больше  я
пил, тем больше склонялся к мысли о самоубийстве...
   - Ну и что было дальше?
   - Ладно. Кэти, Сал и Чарли  поняли,  что  я  не  в  себе,  и  отправились
разыскивать меня. Не такими уж они оказались ловкими,  как  считали,  просто
моя машина была слишком приметной. Ты понимаешь, что я имею в виду?
   - Да. И что произошло потом?
   - Потом, коммандер, была буйная сцена. Они нашли меня в  притоне,  где  я
вел  себя  слегка  по-хулигански,  приставая  к  любимой  девочке  владельца
заведения. Сал  и  Чарли  довольно  уверенно  чувствовали  себя  в  драке...
Конечно, до меня им далеко, но все же... Поэтому  они  сумели  убедить  моих
противников оставить меня в покое, но возникла проблема с тем, чтобы  увести
меня оттуда. - Почему?
   - Потому что я все еще хотел покончить жизнь самоубийством.
   - Ну и ну, - Хоторн опустил голову на грудь  -  и  огорошенный  рассказом
Пула, и от усталости.
   - Поэтому Кэти обхватила мою голову руками и все время громко шептала мне
в ухо: "Мой дорогой, мой дорогой, мой дорогой". И ей удалось  вытащить  меня
оттуда. Вот так все и было.
   - Так все дело в этом?
   - Да, в этом.
   Наступило молчание! потом Тайрел тихо произнес:
   - А знаешь, ты и на самом деле слегка не в себе.
   - Эй, коммандер, а кто отыскал это место?
   - Ладно, ты не совсем потерянный псих...
   - Послушайте!  -  крикнула  майор  Нильсен,  выбравшись  из  субмарины  и
спрыгнув  в  воду.  -  Получен  приказ  с  британского  патрульного  катера,
подтвержденный Вашингтоном в Парижем. К счастью,  пилот  гидроплана  остался
жив. Сломана нога, нахлебался воды, но выкарабкается. К рассвету здесь будет
гидроплан с базы Патрик, часа через три-четыре. Он нас и заберет.
   - Куда? - спросил Хоторн.
   - Они мне не сказали. Просто заберет отсюда.
   - А как насчет собачек? - поинтересовался Пул. Вдалеке еще раздавался лай
сторожевых собак, - Я себя неуютно чувствую в их присутствии.
   - С гидропланом прилетит кинолог, который позаботится и о животных,  и  о
стороже. Он будет в составе следственной группы.
   - Я повторяю вопрос: куда отвезет нас гидроплан с базы Патрик?
   - Не знаю. Возможно, на базу.
   - Ни в коем случае! Я высажусь на Горде, даже если мне для этого придется
прыгать с парашютом,  -  запротестовал  Тайрел.  -  Раньше  мне  приходилось
прыгать.
   - Но почему?
   - Потому что там убили двух моих друзей, и я хочу знать, кто это сделал и
почему! Там  можно  найти  след,  по  которому  я  собираюсь  пойти,  и  его
единственное разумное решение.  Эта  сучка-психопатка  действует  где-то  на
островах.
   - Когда сядем в самолет, ты сможешь связаться с кем угодно.  Как  ты  уже
доказал, ты на самом деле контактируешь с людьми, принимающими решения.
   - Ты права, - согласился Хоторн, понижая голос. - Прости, я не имею права
кричать на тебя.
   - Да, не имеешь. Ты потерял двух  друзей,  но  и  мы  потеряли  друга.  Я
считаю, что мы действуем заодно, и несколько часов назад ты прекрасно  понял
это.
   -  Майор,  наверное,  просто  пытается  втолковать  тебе,  что  если   ты
собираешься высадиться на Верджин-Горде, то  и  мы  последуем  за  тобой,  -
сказал Пул. - Мы четко помним приказ находиться в твоем распоряжении и хотим
помочь, - добавил он и, приподнявшись, поморщился от боли.
   - В твоем состоянии от тебя будет мало толку, лейтенант.
   - Через день все пройдет, нужно только несколько горячих  ванн  и,  может
быть, мазь кортизон, - заверил его Джексон.  -  Я  разбираюсь  в  физическом
состоянии, тем более в своем.
   - Хорошо, - устало кивнул Тайрел, не в силах больше сопротивляться. -  Но
если я отменю свой приказ, вы  согласитесь,  что  всем  руководить  буду  я?
Будете меня слушаться?
   - Конечно, - ответила майор. - Ты командир.
   - Когда-то ты не была такой покладистой.
   - Она имеет в виду, коммандер...
   - Не надо говорить за меня, - оборвала Пула майор, садясь, скрестив ноги,
на песок и внимательно глядя на лейтенанта.
   - Хорошо, я беру вас в свою команду, но, правда, один Бог знает для чего.
   - Если уж зашла речь о команде, - сказала Нильсен, глядя на Тайрела. - Ты
не ладишь с капитаном Стивенсом, так ведь?
   - Это не имеет значения. Я ему не подчиняюсь.
   - Но он же твое начальство...
   - Черта с два. Меня наняли англичане, МИ-6.
   - Наняли? - воскликнул Пул.
   - Совершенно верно. Их устроила моя  цена,  лейтенант.  -  Хоторн  устало
опустил голову.
   - Но ведь ты говорил об этой невероятной террористке, об армии фанатиков,
стоящих за ней и поддерживающих ее, о том, что они готовят массовые убийства
в Лондоне, Париже и Иерусалиме... И ты взялся за это из-за денег?
   - Да, именно так оно и было.
   - Странный ты парень, коммандер Хоторн. Я совсем не уверена, что  понимаю
тебя.
   - А это и необязательно для этой операции, майор.
   - Конечно, нет... сэр.
   - Это необязательно, Кэти, потому что ты задеваешь его больные  места,  -
сказал Пул.
   - Черт побери, о чем ты говоришь?  -  спросил  Хоторн.  Глаза  его  почти
закрылась, он отчаянно боролся со сном.
   - Я тоже слышал твой разговор со Стивенсом по телефону.  Главное,  что  я
понял, так это то, что ты не  можешь  простить  убийство  твоей  жены  и  не
вернешься на старую службу, даже если тебе предложат за это пол Вашингтона.
   - Ты очень наблюдателен, - тихо произнес Хоторн, уронив голову на  грудь.
- Если даже не знаешь того, о чем говоришь.
   - Случилось еще кое-что, - продолжил Пул. - Когда мы забрали тебя с Сабы,
ты сделал вид, что не будешь лезть в наши дела,  а  сам  все-таки  влез.  Ты
сидел как на сковородке, когда мое оборудование начало выдавать  данные,  ты
увидел то, о чем раньше не имел представления, и страшно разозлился. Ты даже
на Сала Манчини набросился как удав на кролика.
   - К чему ты клонишь, Джексон? - вмешалась в разговор Кэти.
   - Он что-то знает, но не говорит нам, - ответил Пул.
   - Ублюдки, - прошептал Тайрел, уронив голову и закрыв глаза.
   - Как долго ты не спал? - спросила Кэтрин, подвигаясь к Хоторну.
   - Я в порядке.
   - Как бы не так, - возразила Кэтрин,  обнимая  Тайрела  за  плечи.  -  Ты
совсем разбит, коммандер.
   - Доминик? - внезапно пробормотал  Хоторн.  Он  начал  медленно  валиться
назад, но Кэтрин поддержала его.
   - Обожди, Кэти, - продолжал допытываться Пул. - Доминик, это твоя жена?
   - Нет, - сонно промямлил Тайрел. - Ингрид...
   - Это ее убили?
   - Лжецы! Они сказали... что она была платным агентом Советов.
   - А это не так? - спросила Нильсен,  держа  его  на  руках,  как  сонного
младенца.
   - Не знаю. - Тайрела почти не было слышно. - Она хотела все остановить.
   - Что все? - настойчиво допытывался лейтенант.
   - Я не знаю... все.
   - Поспи, Тай, - посоветовала Кэтрин.
   - Нет! - возразил Пул. - Кто такая Доминик? - Но Хоторн  уже  не  услышал
его. - У этого человека какие-то проблемы.
   - Заткнись и разведи костер, - приказала майор.
   Через восемнадцать минут пламя костра уже отбрасывало  тени  на  песчаный
пляж. Успокоившийся Пул сел на  песок  и  бросил  взгляд  на  Кэти,  которая
внимательно рассматривала спящего Тайрела.
   - У него на самом деле есть проблемы, так ведь? - сказала майор.
   - Больше, чем когда-либо было у нас, включая Пенсаколу и Майами.
   - Он хороший парень, Джексон.
   - Не надо говорить мне то, что я знаю, Кэти. Я  следил  за  тобой,  а  ты
слышала, что коммандер назвал меня очень наблюдательным. Вы с ним  могли  бы
составить чертовски хорошую пару.
   - Не смеши меня.
   - Посмотри на него. Он лучше того, из Пенсаколы. Я имею в  виду,  что  он
настоящий мужчина, а не хлыщ, который вертится перед зеркалом.
   - И не такой уж он был  ужасный,  -  возразила  майор,  укладывая  голову
Тайрела себе на колени.
   - Слушай, что я говорю, Кэти. Я ведь гениален, ты помнишь это?
   - Он еще не готов к этому, Джексон. Да и я тоже.
   - Тогда окажи мне любезность.
   - Какую?
   - Веди себя естественно.
   Майор посмотрела на лейтенанта, потом перевела взгляд на безмятежное лицо
Хоторна, покоящееся у нее на  коленях,  нагнулась  и  поцеловала  Тайрела  в
приоткрытые губы.
   - Доминик?..
   - Нет, коммандер. Это кто-то другой.

***

   - Добрый вечер, синьор, - сказала Бажарат, подводя упирающегося  младшего
барона ди Равелло к репортеру "Майами геральд", говорящему по-итальянски.  -
Рыжеволосый молодой человек предложил нам поговорить с вами. Ваше  мнение  о
вчерашней пресс-конференции было чрезвычайно лестным для нас. Спасибо.
   - К сожалению, мы представляли только провинциальные газеты,  графиня,  -
сказал журналист. -  Однако  вы  оба  внушаете  мне  определенные  опасения.
Кстати, меня зовут Дель Росси.
   - Так, значит, вас что-то тревожит?
   - Можно и так сказать, но я еще не готов выступить с  этим  на  страницах
печати.
   - А в чем конкретно дело?
   - Что за игру вы ведете, леди?
   - Я не понимаю вас...
   - Но он  понимает.  Он  понимает  каждое  слово,  которое  мы  произносим
по-английски.
   - Почему вы так считаете?
   - Потому что я  свободно  говорю  на  обоих  языках,  как  вы,  вероятно,
свободно говорите на многих. Ведь все можно увидеть по глазам,  не  так  ли?
Проблеск понимания, негодования или юмора не имеет отношения к тону голоса и
выражению лица.
   - Или может быть частично вызван переводом предыдущей фразы... Разве  это
не так, мой милый лингвист?
   - Все возможно, графиня, но он все-таки понимает английский и говорит  на
этом языке. Не правда ли, молодой человек?
   - Что? - спросил Николо по-английски, но тут  же  поправился  и  повторил
свой вопрос по-итальянски.
   - Вот вам и подтверждение, леди - улыбнулся Дель  Росси  уставившейся  на
него Бажарат. - Но я не обвиняю вас  ни  в  чем,  графиня,  просто  все  это
чертовски интересно
   - И какой смысл вы вкладываете в свои слова? -  холодно  поинтересовалась
Бажарат.
   - Такой прием называется спорным толкованием  в  результате  непонимания.
Такие вещи практиковали бывшие Советы, Китай да и Белый дом! Можно  говорить
что угодно, а потом отказываться от своих слов якобы в результате ошибочного
понимания.
   - Но для чего это нужно? - не отставала от него Бажарат.
   - Этого я еще не выяснил, поэтому и не сообщаю об этом в газету.
   - Но разве вы, как и другие журналисты, не говорили лично  с  бароном  ди
Равелло?
   - Да, говорил, но, если честно, он показался  мне  не  лучшим  источником
информации. Он все время повторял: все, что он говорит, - правда. Что это за
правда, графиня?
   - Речь, естественно, идет об инвестициях семьи ди Равелло.
   - Возможно, но почему у меня  создалось  впечатление,  что  беседовать  с
бароном так же бесполезно, как и с автоответчиком?
   - У вас слишком развито воображение, синьор. Но уже поздно, и  нам  пора.
Спокойном ночи.
   - Мне тоже пора, - сказал репортер. - На ав