был предан Америке!" "Что ему пришлось пережить. А ведь  у  него  было
так много собственных проблем". "Он не  мог  допустить,  чтобы  существовала
угроза  нашей  стране  со  стороны  этого  негодяя   Хоторна!"   "Не   будем
распространяться об атом. Нельзя допустить, чтобы возникли какие-то вопросы.
   Марс, узнав об этом, без сомнения, воскликнул бы: "Почему? Такие убийства
мы за деньги заказываем нашим "семьям". Почему ты так поступил?"
   "Я проявил мудрость змеи, падроне, - без сомнения ответил бы Нептун. -  Я
ужалил, и мне надо было скрыться в кустах, чтобы меня больше никто и никогда
не увидел. Но нашлась бы люди, которые бы поняли, что  это  дело  рук  змеи,
даже если она была облачена в кожу  святого.  А  кроме  того,  твои  "семьи"
слишком много болтают, ведут переговоры, очень долго все  обдумывают.  Самый
быстрый путь для меня был позвонить  высокопоставленному  человеку,  как  бы
сомневаясь и высказав только подозрения, и когда они узнают о моей "смерти",
то все будут глубоко скорбеть обо  мне,  будучи  убежденными,  что  лишились
святого человека. Все кончено! Хватит об этом!"
   Но сначала должен умереть Тайрел Хоторн.
   - Его звали Хоторн? - в изумлении спросил Тайрел у полупьяного  пилота  и
владельца публичного дома в Сан-Хуане. - О чем ты  говоришь,  черт  бы  тебя
побрал?
   - Я говорю тебе то, что сказал мне этот шпион, - ответил Альфред  Саймон.
Он потихоньку трезвел при виде двух пистолетов, направленных ему в голову. -
Это же самое я смог прочитать при свете приборной доски в  самолете.  Имя  в
удостоверении было Хоторн.
   - Кто твой связник?
   - Что за связник?
   - Кто нанимает тебя?
   - Откуда я, черт возьми, знаю?
   - Но ты должен получать письма, инструкции!
   - Передают через кого-нибудь из моих девочек. Кто-то  приходит  сюда  под
видом клиента, оставляет девчонке послание для  меня  и  несколько  долларов
сверх оплаты, а через час или немногим позже я получаю это послание. Обычное
дело, но я не претендую на эти их случайные дополнительные заработки, потому
что хорошо отношусь к своим девочкам, да и не пытаюсь выяснить, кто  передал
послание, они ведь все равно не могут сказать.
   - Я не понял тебя.
   - Разве могут эти шлюхи во время удачной ночи вспомнить  клиента?  Они  и
последнего-то припомнить не могут.
   - У него на самом деле не все дома, коммандер, - сказал Пул.
   - Коммандер? - Пилот выпрямился и сел. - Ты что, большая шишка?
   - Достаточно большая для тебя, детка... Какая из твоих  девочек  передала
тебе инструкции по поводу Горды?
   - Та самая, с которой я валялся. Черт побери, да она еще совсем  ребенок,
ей всего семнадцать...
   - Ах ты сукин сын! - заорал Пул и ударом кулака в  лицо  отбросил  пилота
назад на подушки. Изо рта у того потекла кровь. - Однажды, когда моей сестре
тоже было  семнадцать,  я  на  куски  разорвал  ублюдка,  который  попытался
проделать с ней такое!
   -  Прекрати,  лейтенант!  Нас  интересует  информация,  а   не   проблемы
нравственности.
   - Да я просто ненавижу таких негодяев!
   - Это я понимаю, но сейчас мы ищем кое-что другое... Ты, Саймон, спросил,
действительно ли я коммандер.  Да,  это  так,  и  занимаю  довольно  высокое
положение в разведке. Я ответил на твой вопрос?
   - Ты можешь сделать, чтобы они отстали от меня?
   - А ты можешь сообщить мне что-нибудь, чтобы я попытался сделать это?
   - Хорошо... хорошо. Большинство своих темных полетов я выполнял ночью,  а
вылетал между семью и восьмью часами вечера, и все время с одной  и  той  же
взлетной полосы. Разрешение  на  взлет  мне  всегда  давал  один  и  тот  же
диспетчер, и этот порядок никогда не менялся.
   - Как его имя?
   - Имен диспетчеры не называют,  но  этот  такой  веселый,  голос  у  него
высокий, и он слегка покашливает. Мной всегда занимался только он, я  долгое
время считал это просто совпадением, не затем начал понимать,  что  тут  все
схвачено.
   - Мне надо поговорить с девушкой, которая передала тебе инструкции насчет
Горды.
   - Ты шутишь, парень? Да вы их до смерти напугали! Они не  вернутся,  пока
не увидят, что входная дверь починена и все выглядит нормально.
   - А где она живет?
   - Где она живет... а где они все живут?  Прямо  здесь,  тут  у  них  есть
служанки, которые убирают комнаты, стирают белье и готовят чертовски хорошую
еду. Так что надо исправлять положение, парень. Я тоже был офицером и  знаю,
как обращаться с подчиненными.
   - Ты имеешь в виду, что  если  починить  входную  дверь...  -  Тогда  они
вернутся. Ты это сделаешь?
   - Эй, Джексон...
   - Не беспокойся, - сказал лейтенант. - Ну ты, командующий шлюхами, у тебя
есть где-нибудь инструменты?
   - Внизу, в чулане.
   - Пойду посмотрю. - Пул исчез за дверью, ведущей в подвал.
   - Как долго длится смена у тех диспетчеров, которые работают между  семью
и восьмью?
   - Они начинают в шесть и заканчивают в час, а это значит, что у тебя есть
час и двадцать минут, чтобы застать его... А вообще-то меньше  часа,  потому
что минут пятнадцать-двадцать пять тебе надо добираться  до  аэропорта,  это
если у тебя быстрая машина.
   - У нас нет машины.
   - Свою могу уступить только напрокат. Тысяча долларов за час.
   - Давай ключи, - потребовал Хоторн, - а то получишь дырку промеж ушей.
   - С удовольствием окажу тебе услугу, - ответил  пилот,  взял  со  столика
связку ключей и бросил их Хоторну. -  Она  на  стоянке  позади  дома,  белый
"кадди" с откидывающимся верхом.
   - Лейтенант, - позвал Хоторн, оборвав единственный телефон  в  комнате  и
подойдя к двери. - Пошли, нам надо ехать!
   - Черт возьми, я нашел тут несколько старых дверей, которые мог бы...
   - Брось их и поднимайся сюда, мы едем в аэропорт, а времени у  нас  очень
мало.
   - Я уже здесь, коммандер. - Пул поднялся по ступенькам. - А что делать  с
ним? - спросил лейтенант, посмотрев на Саймона,
   - О, я буду здесь, - ответил пилот. - Куда я, к черту, денусь?

***

   Диспетчера на вышке не оказалось, однако остальные  присутствующие  легко
опознали его по описанию. Этого человека звали Корнуолл, и его коллеги  были
здорово обеспокоены его отсутствием в течение последних сорока  пяти  минут,
поэтому для его замены вызвали диспетчера из отдыхающей смены.
   Повар обнаружил на кухне пропавшего диспетчера, в центре лба  у  которого
расплылось кровавое пятно.  Прибыла  полиция  аэропорта  и  начала  допросы,
продолжавшиеся почти три часа. Отвечая на вопросы, Тай валял  дурака,  делая
вид, что его заботит судьба друга, которого он раньше и в глаза не видел.
   Наконец всех отпустили, и Хоторн с Пулом вернулись,  в  публичный  дом  в
Сан-Хуане.
   - Теперь я займусь дверью, - сказал  расстроенный  и  злой  лейтенант,  а
усталый Тайрел рухнул в мягкое кресло.
   Хозяин публичного дома растянулся на диване. Через несколько минут Хоторн
уже спал.
   Лучи солнца, осветившие комнату, разбудили  Тайрела  и  пилота,  которые,
протирая глаза, пытались сориентироваться в ситуации. В другом конце комнаты
в зеленом шезлонге лежал Пул, который деликатно похрапывал, как  и  подобает
воспитанному человеку. Разбитая дверь была приведена в порядок  и  выглядела
совершенно как новая,
   - Кто он такой, черт побери? -  спросил  страдающий  с  похмелья  Альфред
Саймон.
   - Мой военный атташе, - ответил Хоторн, медленно поднимаясь с  кресла.  -
Только не вздумай бросаться на меня, а то он из  тебя  одной  ногой  котлету
сделает.
   - Да в таком состоянии из меня и мышонок котлету сделает.
   - Я так понимаю, что ты никуда не полетишь сегодня.
   - Ох, конечно, нет, я слишком уважаю самолет, чтобы даже близко подойти к
нему с такого перепоя.
   - Рад это слышать. Ко всему другому у тебя нет большого уважения.
   - Я не нуждаюсь в твоих лекциях, моряк, мне престо надо знать, можешь  ли
ты помочь мне.
   - А почему я должен тебе помогать? Тот человек мертв.
   - Что?
   - То, что слышал. Диспетчера застрелили, вогнали пулю прямо в лоб.
   - Боже мой!
   - Может быть, ты предупредил кого-то, что мы отправились к нему?
   - Каким образом? Вы же оборвали телефон.
   - Уверен, что здесь есть и другие телефоны...
   - Есть еще один, в моей комнате на третьем этаже. Но если ты думаешь, что
я вчера в таком состоянии смог добраться туда по  лестнице,  то,  значит,  я
занимаюсь не своим делом и лучше мне было бы стать актером. Да в  зачем  мне
это нужно? Я жду от тебя помощи.
   - В твоих  словах  есть  определенная  логика...  -  Значит,  нас  просто
выследили, когда мы пришли сюда. Кто бы это им был, он знал, что  мы  отыщем
тебя, но так же прекрасно донимал, что нам нужен не ты, а тот, кто стоит  за
твоей спиной. % - - Ты понимаешь, что говоришь, а? - Холодные глаза  Саймона
уставились на Хоторна. - Из твоих слов получается, что я  являюсь  звеном  в
этой цепочке и могу быть следующим... в пулей во лбу!
   - Эта мысль и мне пришла в голову.
   - Ну так сделай же что-нибудь!
   - А что ты предлагаешь? Кстати, после трех часов дня я буду занят  другим
делом и уеду отсюда.
   - А меня бросишь одного в этой кровавой бане?
   - Давай сделаем так, - сказал Тайрел, бросив взгляд  на  часы.  -  Сейчас
пятнадцать минут седьмого, так что у нас  есть  почти  девять  часов,  чтобы
найти какой-то выход.
   - Да ты ведь за десять минут можешь обеспечить мне защиту!
   - Это не  так-то  легко.  Тратить  деньги  налогоплательщиков  на  охрану
мошенника, бывшего пилота американской армия, который  к  тому  же  является
владельцем публичного дома? Подумай о слушаниях в конгрессе!
   - А ты подумай о моей жизни!
   - Вчера вечером ты предлагал мне нажать на курок...
   - Да я  был  пьян!  Больно  уж  ты  правильный,  разве  тебе  никогда  не
приходилось осознавать, что дела идут совсем не так, как тебе хотелось бы?
   - Я это переживу. Ладно, у нас есть еще девять  часов,  так  что  начинай
думать. И чем серьезнее ты будешь думать, тем больше вероятность того, что я
обеспечу тебе защиту... Каким образом они впервые наняли тебя?
   - Черт возьми, это было так давно, мне трудно вспомнить...
   - Постарайся вспомнить!
   - Большой такой парень, вроде тебя, но волосы седые,  одет  первоклассно,
лицо симпатичное... Знаешь, он как будто сошел с картинки рекламы одежды для
мужчин. Он пришел ко мне и сказал,  что  вся  эта  дерьмовая  история  будет
изъята из моего досье, если я буду выполнять его приказы.
   - И ты выполнял?
   - Конечно, а почему бы и нет? Сначала я перевозил кубинские сигары  -  ты
можешь в это поверить?  Потом  настала  очередь  водонепроницаемых  коробок,
которые сбрасывали на парашютах на  рыболовные  отмели  в  сорока  милях  от
островов Флорида-Кис.
   - Наркотики, - утвердительно заметил Хоторн.
   - Да уж, конечно, не сигары.
   - И все-таки ты занимался этим?
   - Позволь мне кое-что сказать тебе, коммандер. У меня  есть  двойняшки  в
Милуоки, которых я даже  никогда  не  видел,  но  они  мои.  Я  не  торговал
наркотиками, а когда сложил два и два и  получил  в  результате  четыре,  то
сказал им, что завязываю. И тогда  этот  пижон  ясно  дал  мне  понять,  что
правительство обрушится на меня, как топор мясника. И я продолжал  выполнять
их приказы, иначе бы очутился в Ливенворте. А уж тогда я не смог бы посылать
деньги в Милуоки моим детям, которых никогда не видел.
   - Очень уж ты сложный человек, господин пилот.
   - Можешь и не говорить мне об этом. Я хочу выпить.
   - Бар у тебя под рукой. Пей и думай дальше.
   - Ладно, - сказал владелец публичного дома, наклоняясь к бару.  -  Раз  в
год или два, а то и три  раза  сюда  приходит  подозрительный  сукин  сын  в
пиджаке в галстуке и заказывает лучшую минетчицу.
   - Минетчицу?
   - Ну, которая берет в рот. Как тебе еще объяснить?
   - И что?
   - Он развлекается  с  девочкой,  но  не  позволяет  в  себе  прикасаться.
Понимаешь, что я имею в виду?
   - Это выше моего понимания.
   - Он никогда не снимает одежду.
   - Ну н что?
   - Но это  же  неестественно.  Настолько  неестественно,  что  меня  взяло
любопытство и я приказал одной из девочек устроить ему "ракету"...
   - "Ракету"?
   - Она подсыпала ему в выпивку порошок, который вознес его в космос...
   - Здорово.
   -  И  угадай,  что  я  обнаружил?  У  него  в   бумажнике   была   дюжина
удостоверений, визитных карточек, членских  клубных  карточек.  Он  адвокат,
настоящий  высокопоставленный  адвокат  одной  из  этих   богатых   фирм   в
Вашингтоне.
   - Ну и какой ты сделал вывод?
   - Не знаю, но все это очень неестественно. Понимаешь, что я имею в виду?
   - Не уверен.
   - Такой человек, как он, мог бы получить все,  что  угодно,  в  публичных
домах в центре города. Так почему же он приходит на  окраину,  тем  более  в
такое место?
   - Именно потому, что это окраина. Вполне понятно, что его здесь никто  не
узнает.
   - Может, и так, а может, и нет.  Девочки  говорили  мне,  что  он  всегда
задает вопросы. Типа: кто мои  клиенты,  кто  из  них  похож  на  араба  ила
светлокожего африканца... Черт  побери,  да  какое  это  имеет  отношение  к
сексу?
   - Думаешь, он связник?
   - Опять ты про какого-то связника.
   - Есть человек, который передает информацию, но совсем необязательно, что
он знает, от кого и кому.
   - Ты меня правильно понял,
   - А смог бы ты опознать его? Это в том случае, если все его удостоверения
просто липа.
   - Конечно. Таких пижонов здесь не бывает. - Пилот налил  себе  полстакана
канадского виски и выпил в несколько глотков. - Симилис симилибус  курантор,
- пробормотал он, закрыл глаза и рыгнул.
   - Не понял?
   - Это старая средневековая молитва. В  переводе  это  значит  похмелиться
.
   - Ладно, значит, мы имеем двух пижонов: человека, который нанял  тебя,  и
адвоката из Вашингтона, который не снимает одежду в публичном доме.  Как  их
зовут?
   - Тот, который завербовал меня, назвался мистером Нептуном, но с тех  пор
я не видел его и не говорил с ним. А этого  шпика-адвоката  зовут  Ингерсол,
Дэвид Ингерсол, но все это может быть липой.
   - Ладно, это мы проверим...  Какое  было  твое  последнее  задание  перед
Гордой?
   - Я зарабатывал на хлеб с маслом, вполне законно возил туристов...
   - Я говорю о тайном гадании, - оборвал его Тайрел.
   - Летал на гидроплане раз в неделю, а иногда  и  два  раза  на  крошечный
остров, который и на карте-то с трудом можно отыскать.
   - Там есть бухта с небольшим причалом и дом на холме.
   - Да! А откуда ты знаешь? - Его больше нет.
   - Острова?
   - Дома. Что ты возил туда? Или кого?
   - Главным образом продукты. Много фруктов и овощей,  свежее  мясо...  Те,
кто там жил, не любили замороженных продуктов. Еще возил гостей, но  вечером
забирал назад, на ночь никто не оставался, кроме одной.
   - Про кого ты говоришь?
   - Никогда не слышал ее имени, довольно привлекательная женщина.
   - Женщина?
   - Да, француженка, испанка или итальянка, длинноногая, лет тридцати.
   - Бажарат, - тихо прошептал Хоторн.
   - Что ты сказал?
   - Ничего. Когда ты видел ее последний раз? И где?
   - Несколько дней назад я отвозил ее на остров, после того  как  забрал  с
Сен-Бартельми.
   Тайрел судорожно заглотнул воздух, чувствуя, что задыхается.  Но  это  же
безумие!.. Доминик?

Глава 16

   - Ты лжешь! - Хоторн схватил пилота за грязную  рубашку,  и  тот  выронил
стакан, который ударился об пол и разлетелся на множество осколков. - Кто ты
такой, черт бы тебя побрал! Сначала  ты  называешь  моим  именем  проклятого
убийцу, который летел в твоем самолете с Горды, а теперь говоришь,  что  моя
подруга, очень близкая подруга, в есть та самая  сумасшедшая  сука,  которую
разыскивает половина стран мира! Ты проклятый  лжец!  Кто  научил  тебя  так
говорить?
   - По какому поводу весь этот кошачий концерт? - Только что проснувшийся и
ничего не понимающий Пул сел и опустил ноги на пол с шезлонга.
   - Отстань от меня, ты, псих! - Пилот ухватился за бар, чтобы не упасть. -
Ты в ботинках, а я нет, и здесь повсюду осколка стакана!
   - Через десять секунд я ткну тебя в  них  мордой!  Кто  научил  тебя  так
говорить?
   - Да о чем ты, черт побери?
   - Это снова Амстердам! Что ты знаешь об Амстердаме?
   - Я никогда не был там... Отпусти меня!
   - Какие волосы были у этой женщины с Сен-Бартельми, светлые или темные?
   - Темные, я же сказал тебе, она итальянка или испанца...
   - Какого она роста?
   - На каблуках почти одного роста со мной, а во мне...
   - Лицо... телосложение?
   - Она была загорелой, похоже, солнечный загар...
   - Во что была одета?
   - Не помню...
   - Думай!
   - Это было что-то белое... платье  или  брючный  костюм...  что-то  вроде
такого делового костюма.
   - Сукин сын, ты лжешь! - закричал Тайрел, прижимая пилота спиной к бару.
   - Да зачем мне, черт возьми, это нужно?
   - Он не лжет, Тай, - сказал Пул, - У него для этого кишка тонка.
   - О Боже! - Хоторн бессильно опустил руки и повернулся  спиной  к  обоим,
бормоча:
   - О Боже, Боже, о Боже! - Он  медленно  подошел  к  окну,  выходящему  на
грязную  мощеную  улицу.  Глаза  его  затуманились,  из  горла   вместе   со
всхлипываниями вырывались слова:
   - ...Саба, Париж, Сен-Бартельми - все это ложь. Амстердам, Амстердам!
   - Амстердам? - невольно переспросил пилот, отходя  от  бара  и  осторожно
ступая босыми ногами, чтобы не наступить на осколки стакана.
   - Заткнись, - тихо бросил ему Джексон, глядя на дрожащую  фигуру  Тайрела
Хоторна, стоящего у окна.  -  Ты  причинил  страшную  боль  этому  человеку,
свинья.
   - А при чем тут я? Что я такого сделал?
   - Мне кажется, что ты сказал ему что-то такое, чего он никак не хотел  бы
услышать.
   - Я просто  рассказал  ему  правду.  Внезапно  разъяренные  Хоторн  резко
обернулся, теперь его глаза сверкали, наполненные отвращением.
   - Телефон! - проревел он. - Где у тебя второй телефон?
   - На третьем этаже, но дверь там заперта. Ключи где-то здесь...
   Не дослушав пилота, Хоторн через три ступеньки понесся вверх по лестнице,
его громкие шаги гулким эхом разносились по старому публичному дому.
   - Твой коммандер какой-то маньяк, - сказал пилот, обращаясь к Джексону. -
Что он имел в виду, когда заявил,  что  я  воспользовался  его  именем?  Тот
сумасшедший шпион в самолете совершенно четко объяснил мне,  что  его  зовут
Хоторн. И повторил это раза три-четыре.
   - Он лгал. Коммандер и есть Хоторн.
   - Святые отцы...
   - В этом чертовом деле и не пахнет святостью, - спокойно произнес Пул.
   Хоторн колотил плечом в дверь личных апартаментов пилота, располагавшихся
на третьем этаже. Замок удалось сломать с  пятой  попытки.  Тайрел  ворвался
внутрь и остолбенел при виде аккуратно убранных комнат.  Он  ожидал  увидеть
здесь страшный бардак, а вместо этого увидел  квартиру,  фотографию  которой
вполне можно было поместить в журнал "Город и деревня".  Строгая  мебель  из
дорогой кожи я темного дерева, стены отделаны  панелями  та  светлого  дуба,
роскошные  репродукции  картин  импрессионистов  -  рассеянный  свет,  яркие
краски, воздушные фигуры и цветы. Здесь жил совсем другой человек.
   Где же телефон? Тайрел пробежал через арку в  спальню.  Там  повсюду:  на
бюро, на столе, на тумбочке возле кровати стояли в рамках фотографии детей -
мальчики н девочки, только возраст их на всех  фотографиях  был  разный.  На
тумбочке справа от кровати Тайрел заметил телефон, подбежал к нему и вытащил
из кармана куртки листок с номером телефона в Париже. И снова  его  внимание
привлекла  фотография  юноши  и  девушки,  оба  были  симпатичными,  здорово
похожими друг на друга. "Боже мой, они же двойняшки", - подумал  Хоторн.  На
них была университетская форма: плиссированная юбка  из  шотландки  и  белая
блузка на девушке, темный блейзер я галстук в полоску на юноше. Они стояли и
улыбались, а внизу на фотографии была надпись:  "Висконсинский  университет,
приемная комиссия".
   А еще ниже Тайрел увидел приписку с указанием даты, сви