тому же мне жалко их бросать. И я жду, когда это сделают они.
     -- Долго приходится ждать?
     -- Не меньше года, -- со вздохом отозвался Патрик. Они помолчали.
     -- Так  вы успели что-нибудь сообразить насчет  Лима? -- спросил Аланг.
-- Вы что-то упорно молчали в машине.
     -- Да.
     -- И к какому же выводу вы пришли?
     -- Мне совершенно непонятно, с какой целью люди из
     "Триады" побывали на "Тумасике".
     -- Прекрасное начало, -- усмехнулся Аланг.
     -- Сначала я предположил,  что  "Триада"  хотела просто  расправиться с
главарем  конкурентной организации.  Но если они знали, что Лим находится на
"Тумасике", то наверняка следили за ним еще в  Бангкоке. Почему  они в таком
случае  не пристукнули  его там? Или здесь, после его возвращения? Стоило ли
из-за одного Лима появляться на судне? И зачем они притащили его на остров?
     -- Но почему вы считаете, что они следили за Лимом? Давайте предположим
другое:  "Триада" совершает очередное нападение на первое попавшееся судно в
открытом  море.  На  борту случайно  оказывается Лим,  к  которому  она,  по
известным причинам, особых симпатий не питает...
     -- В  том-то все  и дело, что нападения не было, -- перебил шефа Ло. --
На  судне все осталось цело. Они ничего не тронули. На "Тумасике", вероятно,
столкнулись интересы "Триады" и "Черного лотоса". Но нападения...
     -- А откуда вам это все известно?
     --  Я сегодня звонил  в береговую полицию. Они по-прежнему считают, что
судно затонуло, попав на рифы.
     -- Вот как? Любопытно.
     --  Они ничего не  тронули,  и это странно. Непохоже  на  "Триаду". Она
своего не упустит.
     -- Да, на море они обычно действуют нагло, -- согласился Аланг. -- Да и
только  ли на море? Непонятно, почему они поскромничали на этот раз? А может
быть, они пронюхали, что  Лим вез какую-нибудь крупную контрабанду, и решили
перехватить ее  поближе к Сингапуру?  Отправили нескольких человек под видом
пассажиров, а те ночью прихватили Лима, его груз и  смотались на корабельной
шлюпке. А где-нибудь неподалеку их могли ждать катера.
     -- Определенная  логика есть, -- согласился Ло, -- но, по-моему, они не
склонны  так все  усложнять.  Нападение --  самый простой  и верный путь. Не
такие  они люди, чтобы стесняться.  Хотя  береговую  полицию  я  запрошу  --
осталась ли на месте корабельная шлюпка.
     -- В  береговую полицию вам стоит сходить  самому, -- сказал Аланг.  --
Нужно  покопаться  в документах, поговорить  с  людьми,  которые осматривали
судно. Может быть, поначалу они  на что-то не обратили внимание... Но с этой
стороны мы вряд  ли подберемся к  "Триаде".  Судно затонуло,  и  ищи  теперь
свидетелей.  Второй   труп,  Ко   Ин,  "репортер",   побывавший   ночью   на
Блаканг-Мати, -- вот путь, по которому нужно двигаться.
     В прихожей раздался звонок, Аланг поднялся.
     --  Быстро  в  гостиную.  А то  Лау будет дуться на меня  целый  вечер.
Кстати, дочь наших знакомых -- очаровательное создание...
     -- Вы, кажется, начинаете проникаться идеей вашей супруги? -- с иронией
покосился на шефа Ло.
     -- Нет, я просто констатирую факт.  Могу добавить,  что  Джун прекрасно
играет в бридж.
     -- Что же вы раньше молчали, Теон! -- всплеснул руками Патрик. -- Это в
корне меняет дело.
     Оба захохотали.
     Когда они вышли в гостиную, там уже находилась пожилая чета и -- Патрик
про себя  отметил,  что  Аланг был  действительно прав,  --  "очаровательное
создание",  которое  похлопало  своими  пушистыми ресницами  и устремило  на
Патрика взор, полный непосредственного любопытства.
     --  Впервые  вижу так  близко живого детектива,  -- кокетливо  ответила
девушка на приветствие Ло.
     Патрик собирался было парировать насмешку, но вмешался Аланг.
     --  А как же я, Джун, дорогая? -- шутливо-обиженным тоном  произнес он,
--  Разве  я  не само  воплощение  всех лучших  качеств  супермена-сыщика из
американских  боевиков?  Разве  тебя  не  пугает мой  острый, проницательный
взгляд и не восхищает моя атлетическая фигура?
     При этом Аланг прищурил глаза и комично  поиграл своим тщедушным телом.
Все  рассмеялись,  а  Джун  громче  всех,  и  гостиная   словно  наполнилась
мелодичным звоном рождественских колокольчиков.
     -- Ну, конечно же, дядя Теон, -- произнесла девушка сквозь смех, -- сам
Джеймс Бонд проиграл бы по всем пунктам, встань он рядом с вами. Но для меня
вы  --  только  добрый  дядя  Теон.  А  детектив  --  это  нечто  сумрачное,
неразговорчивое, неостроумное...
     Джун покосилась на Патрика.
     -- Ограниченное, -- подсказал он.
     -- Не совсем, -- возразила Джун.
     -- Благодарю за комплимент, -- галантно раскланялся Ло.
     -- Не стоит. Люблю говорить людям приятные вещи.
     -- Да, это сразу чувствуется, -- усмехнулся Ло.
     -- Джун! -- укоризненно воскликнула ее мать.
     --  А что я особенного сказала?  -- удивилась  Джун. -- Ты боишься, что
мистер Ло обидится и раздумает на мне жениться?
     -- О, Джун! Что ты говоришь? Как только у тебя поворачивается язык!
     --  А  разве  вы  решили  познакомить  нас не  для  этого?  Джун  снова
повернулась к Патрику.
     -- Что вам было сказано относительно сегодняшнего вечера?
     --  Что  сегодня   должна  состояться  наша  помолвка,  --  невозмутимо
откликнулся Патрик.
     --  Аллах! -- воскликнула госпожа Лау, хватаясь  за  голову. -- Что они
говорят!
     Она  поспешно ретировалась на кухню, а за ней  и мать Джун, увлекая  за
руку своего супруга.
     -- Послушайте, как вам  не стыдно? --  принялся  укорять Джун и Патрика
Аланг. -- Вы испортили весь сегодняшний вечер.
     --  Ничего подобного, дядя Теон, --  весело отозвалась  Джун. --  Вечер
пройдет прекрасно, я вас уверяю. Правда, мистер инспектор?
     -- Не  знаю, не знаю. Боюсь, что вытащить ваших родителей и госпожу Лау
из  кухни вы  сможете лишь  в  том случае, если назовете  точную  дату нашей
свадьбы.  Они-то  наверняка уверены,  что я  смертельно обижен и что вся  их
затея провалилась.
     Аланг махнул рукой и вышел из гостиной.
     Джун виновато посмотрела на Патрика.
     --  Вы, пожалуйста, извините...  Я-то думала, что это шутка.  Вернее, я
знала, что мать... Я не придавала этому значения...
     -- О, нет, -- сказал Патрик, -- детектив  -- это  нечто неостроумное, а
потому шуток не понимает. Я иду на кухню, сообщаю, что  вы принесли мне свои
извинения, что я их принял и что помолвку можно начинать.
     Ло сделал движение по направлению к двери.
     -- Патрик, я прошу вас, -- остановила  его Джун,  -- моя мать воспримет
все серьезно.
     -- Так я не шучу, -- засмеялся Ло, -- я согласен на вас жениться.
     -- А я не собираюсь выходить за вас замуж, -- сердито отрезала Джун.
     -- Честно  говоря,  я уже  передумал,  --  вздохнул Патрик. -- Жена без
чувства  юмора  при  неостроумном  муже -- что может  быть тоскливее.  Но  я
полагаю,  что  наша  несостоявшаяся  помолвка --  не  повод для  того, чтобы
отказываться от "плавающего лотоса". Я чертовски проголодался, пока  пытался
устроить свою личную жизнь. А вы?
     -- Я тоже.
     -- В  таком случае отправляйтесь на кухню и скажите им, что вам удалось
кое-как замять  назревавший  расовый  конфликт,  что  вы будете  вести  себя
примерно и  что вообще прекратите всяческие выпады против всех ваших будущих
женихов. Идите быстрей, а то "плавающий лотос" совсем остынет. А это, имейте
в виду, мое самое любимое блюдо.
     -- Почему я должна иметь это в виду?
     --  Потому что... Потому что помолвка еще может состояться. Не  сегодня
-- так в следующий раз. Ну, идите на кухню. А я пошел звать Аланга.
     Ло  взял со  стола  список мужчин, умерших  от  цирроза печени  в  этом
месяце.  Данные  поступили  из  всех  государственных  клиник,  где  имелись
терапевтические  отделения,  и  из  четырех  частных  больниц.  Вооружившись
карандашом,  Патрик начал отмечать в списке тех, кто  подходил по  возрасту.
Таких оказалось пятеро. Ло вытащил из сейфа фотографию трупа, взял газету за
четырнадцатое января,  переписал в свой блокнот адреса клиник, где  лечились
эти пятеро, и вышел из кабинета.
     В  машине  Патрик назвал шоферу  первый  из  адресов.  "Плимут"  плавно
тронулся с места.
     Покрутившись  немного  на узких улочках центральной части города, шофер
свернул на широкую и прямую  как стрела Букит-Тимах-роуд и прибавил газу. Ло
решил немного отвлечься от мыслей и стал бездумно глазеть в окно.
     У  одного  из перекрестков  машина  уперлась в  красный свет. К ней уже
подбежал мальчонка лет двенадцати с пачкой свежих газет.
     -- Господин, купите газету! -- затараторил он. -- Новые  подробности  о
"саде смерти"! Рассказ рыбака, который видел преступников.
     -- Везет же людям, -- позавидовал Патрик.
     Он протянул мальчику несколько мелких монет и взял газету. Заметка была
небольшой.  Заголовок явно превосходил ее по размерам. Какой-то старик-рыбак
рассказал корреспонденту "Берита хариан", что несколько дней назад  видел на
берегу  четырех  человек,  показавшихся  ему   подозрительными.  Они   якобы
погрузили  на  моторный  сампан  большой  сверток  и  направились в  сторону
Блаканг-Мати. Часа через два он снова видел этих людей на берегу, но уже без
свертка. Автор  заметки  назвал  все  предыдущие  версии  собратьев  по перу
"идиотским бредом" и без излишней скромности объявил, что он почти докопался
до   тайны   "сада   смерти".   Свой   короткий   опус   журналист   увенчал
туманно-многозначительной  фразой, суть  которой  сводилась к  тому,  что  в
полиции сидят одни кретины и что, если бы  они были столь же расторопны, как
он, преступники уже давно оказались бы за решеткой.
     Мысленно  обругав газетчика  самовлюбленным болваном, Ло снова пробежал
заметку глазами. Пожалуй, старик действительно  что-то  видел. Но  кто-то из
них явно напутал -- то ли он, то ли этот не в меру шустрый репортер. Судя по
рассказу полицейского, которого усыпили на острове, преступники могли что-то
увезти с Блаканг-Мати, а не  наоборот. Не исключено, что  это  и была партия
крупной контрабанды, которую, по предположению  Аланга, "Триада" перехватила
у Лима.
     -- Приехали, инспектор, -- отвлек Патрика от размышлений шофер.
     В госпитале Ло быстро нашел нужный ему кабинет и постучался.
     -- Входите, -- раздался голос.
     Патрик открыл дверь.  За столом  сидел  мужчина  средних лет  и  что-то
писал. Не поднимая головы, он указал рукой на кресло для пациентов.
     -- Я из полиции, доктор, -- сказал Патрик.
     -- И... чем я могу быть вам полезен?
     -- Если не ошибаюсь, вы специалист по внутренним болезням?
     -- Проще говоря, терапевт. Но какое это имеет отношение к полиции?
     -- Непосредственно никакого. Просто я хотел  выяснить, не  лечился ли у
вас этот человек.
     Инспектор вытащил  из  кармана  фотографию  второго  трупа  и  протянул
собеседнику. Тот взглянул на снимок.
     -- Что-то не  припоминаю. Хотя лицо знакомое... Подождите, да ведь этот
снимок был  опубликован  в газетах несколько  дней тому назад! Блаканг-Мати,
да?
     Ло кивнул.
     -- Почему он должен был у меня лечиться? Чем он болел?
     -- Цирроз печени. Он умер десять дней назад в возрасте около пятидесяти
лет. Я не утверждаю, что он должен был лечиться у вас. Просто я хотел бы это
выяснить.
     --  Постойте, постойте... У меня был один пациент,  страдающий циррозом
печени,  примерно такого возраста, -- сказал врач, внимательно  рассматривая
фотографию,  -- и умер он совсем недавно. Ну да, конечно, это  он! Как это я
сразу не узнал? Мне и в газете  его лицо показалось знакомым, но я не придал
этому значения. Думал -- ошибся. Позвольте,  но как он мог оказаться на этом
ужасном  острове?  Газеты  писали, что  это  жертва  преступников...  Чепуха
какая-то. Никакая он не жертва, он умер сам. Или... я его путаю с кем-нибудь
другим?
     Врач вопросительно посмотрел на инспектора, потом снова на фотографию.
     --  Да  нет же, это он. Черты  лица  несколько изменились, поэтому он и
показался мне незнакомым. Он снова поднял голову.
     -- Я... не понимаю...
     -- Я -- пока тоже, -- отозвался Ло.
     -- Вы хотите получить об этом человеке какие-нибудь сведения?
     -- А вы можете сказать что-то? Врач замялся.
     --  Пожалуй, нет. Он был у меня на  приеме  два или три  раза. Уже  при
первом осмотре исход болезни не вызывал сомнений.
     --  Может  быть,  он что-то рассказывал  о  себе?  Больные  ведь  любят
делиться с врачами подробностями из своей личной жизни.
     Врач задумался на несколько секунд.
     --  Нет, он  был молчун.  Мне  с  трудом удавалось  вытягивать  из него
сведения о болезни. С ним приходила какая-то женщина. Наверное, экономка.
     -- А почему вы решили, что экономка? Почему не жена?
     -- Видите ли, между ними существовала какая-то разница во внешнем виде.
Он  был одет весьма прилично, носил на руке дорогой перстень. А  на ней была
одежда попроще.  Ведь  обычно супруги одеваются одинаково. Поэтому  у меня и
мелькнула мысль, что это не жена.
     -- Где я смогу узнать его адрес? -- спросил Патрик, поднимаясь.
     -- Картотека на первом этаже.
     -- Благодарю вас, доктор.  Надеюсь, что разговор останется между  нами.
До свидания.
     -- Конечно,  конечно,  --  ответил тот,  вставая  со  стула.  --  Всего
хорошего. Рад был оказать услугу.
     "Что-то уж  слишком быстро  я  разыскал этого  печеночника, --  подумал
Патрик,  когда  машина  затормозила  у  обшарпанного  трехэтажного  дома  на
Беррима-роуд, -- так бывает только  в плохих детективных фильмах". Глядя  на
невзрачное строение, Ло отметил, что получил от врача любопытную  информацию
относительно  внешнего  вида Самсуна  Карима  --  так звали  умершего  --  и
сопровождавшей его женщины. Судя  по всему, это был богатый человек -- иначе
он не стал бы  лечиться  в такой дорогой  клинике, где одно только посещение
врача стоит около ста сорока долларов. Странно, что он обитал в таком убогом
жилище.
     Приказав  шоферу встать  за углом, Патрик  поднялся  на второй  этаж  и
позвонил.  Дверь  слегка  приоткрылась, и  в небольшую щелку  выглянуло лицо
пожилой женщины. Глаза ее смотрели испуганно и недоверчиво.
     --  Простите,  господин  Карим  здесь  живет?  --  вежливо  осведомился
инспектор.
     Женщина не спешила с ответом, оценивающе разглядывая Ло.
     -- Вы кто?
     -- Я сын его  давнишнего приятеля, -- соврал Патрик. -- Мы сейчас живем
в  Малайзии.  Господин  Карим  и  отец не виделись  уже  много лет. Я  здесь
проездом, и отец попросил меня справиться о здоровье господина Карима.
     Женщина продолжала  смотреть  на  инспектора, словно что-то  взвешивая.
Затем распахнула дверь и впустила его в прихожую.
     -- Умер Самсун, -- тихо произнесла она и отвернулась, вынимая платок из
кармана, -- восьмого числа умер. Все случилось так неожиданно... так быстро.
     "Неожиданно от цирроза  не умирают", -- вспомнил Патрик свой разговор с
экспертом на следующий день после находки на Блаканг-Мати.
     -- Извините меня. Я, право, не знал... Вы, наверное, его жена?
     Ло попытался изобразить  на лице смущение, но почувствовал, что  делает
это неудачно. Однако женщина ничего не заметила. Она всхлипнула и продолжала
усиленно тереть глаза.
     -- Да, я его жена...
     -- Может,  мне зайти  в  следующий раз?  -- спросил  Патрик и сразу  же
подстраховался,  --  правда,  я  должен  завтра  уехать  и  не  смогу ничего
рассказать отцу...
     -- Нет, нет, пожалуйста,  останьтесь.  Проходите в комнату. Я рада, что
хоть кто-то  спрашивает о  моем  бедном муже.  Ведь у него  никогда  не было
друзей...  Всю жизнь мы прожили в одиночестве,  и сейчас... после его смерти
мне особенно тоскливо.
     Ло  вошел  в комнату. Показная деревянная кровать с бумажными цветами и
какими-то  побрякушками стояла  у  окна.  Рядом  примостился  низкий комод с
застекленными дверцами. На нем лежала  кухонная утварь, несколько тарелок --
видимо,  комод  одновременно служил и  обеденным  столом. У  противоположной
стены в  углу валялись тюфяки, покрытые  недорогим выцветшим ковриком. Рядом
стояла  корзинка  с  чистым  бельем.  Патрик   вдруг  ясно  представил  себе
массивный,  со сверкающим камнем перстень Карима,  о  котором упомянул врач.
Перстень находился в явном  несоответствии  с более чем скромной обстановкой
квартиры. На стене  висела фотография  мужчины  в  траурной  рамке. Это  был
человек, чей труп обнаружили на Блаканг-Мати.
     --  Садитесь,  господин  э-э-э... -- произнесла  вошедшая следом  вдова
Карима.
     -- Ло. Патрик Ло.
     -- Может быть, вы хотите есть, господин Ло? Вы, наверное, с дороги?
     -- Нет, благодарю вас, -- отказался Патрик, -- я недавно поел.
     Он сел на стул у комода -- другого места в комнате не нашлось.
     Женщина молча смотрела на него, не зная, что сказать.
     -- Вы давно живете в Малайзии? -- спросила она наконец.
     -- Лет двадцать, -- отозвался Патрик. Госпожа Карим села на тюфяки.
     --     Расскажите     мне,     пожалуйста,    о    вашем    отце,    --
попроси-ла [г]6на, -- как приятно знать, что  у Самсуна нашелся хоть
один ДРУГ-
     "Значит, начнем с меня, -- подумал Патрик, -- что ж, не возражаю".
     Он начал с ходу сочинять  историю о несуществующем  отце и одновременно
пытался построить в уме какую-то версию.
     "Естественная смерть  Карима  полностью исключает  предположение о том,
что  он -- жертва преступников. Значит, остается одно: он -- член "Триады" и
похоронен на ее ритуальном кладбище. Знала ли его жена о том, что он состоял
в банде, или нет? Играет? Непохоже. А собственно, почему она  должна играть?
В любом случае смерть мужа  для нее -- тяжелая утрата. Допустим,  она знает,
кем был Карим. Тогда она не  должна поверить в мою выдумку. Сын приятеля,  о
котором она слышит впервые.  Наивно. Но с чего я взял, что она поверила? Она
меня спрашивает об  отце, чтобы  потянуть время, собраться с  мыслями. Но, в
общем,  она  ведет себя  вполне  естественно.  На полицию  ей,  в  сущности,
наплевать. Карим умер, жена за дела мужа не в ответе. Друзей у него, как она
заявила,  нет.  Своевременно  прикрыла  себя с этой стороны.  Если мы начнем
требовать назвать сообщников мужа, она снова  скажет, что никого не знает. А
может, она  и вправду никого не  знает. А если  я поинтересуюсь  местом  его
захоронения?  Покажу  ей  фотографию, которую  она  наверняка  уже видела  в
газетах? Как  она  прореагирует на  это? Ведь должна же  она знать,  где  он
похоронен? Или ее реакция будет такой же, как в свое время у мадам Вонг? "
     Ло вспомнил  тридцатилетней давности историю, которую слышал от Аланга.
Некто   Вонг   Кунгкит,  бывший   чиновник   чанкайшистского  правительства,
занимавшийся после второй мировой  войны  пиратством в  Южных морях, в конце
1946 года был выдан  полиции и смертельно ранен при  попытке к бегству. Дело
Кунгкита продолжила его жена, бывшая танцовщица,  известная впоследствии под
именем мадам Вонг. Прежде чем стать "королевой" пиратов, она через несколько
дней  после гибели мужа имела короткую беседу с  двумя  его  сообщниками. Те
явились к ней с предложением заняться более подходящим для  женщины ремеслом
и отдать  в  их распоряжение  все оставшиеся после  Кунгкита  деньги.  Мадам
лаконично  доказала  друзьям покойного  мужа,  что они не  правы,  всадив  в
каждого по пуле из двух револьверов.
     Ло  усмехнулся,  представив  себе  эту пожилую женщину с револьвером  в
руке. Но инспектора крайне интересовало, что ответит она на вопрос о  могиле
мужа.  А  может,  они   подстраховались  и  насыпали  могильный   холмик  на
каком-нибудь кладбище. Тогда она скажет, что ей ничего не известно, Придется
добывать разрешение на вскрытие могилы, добиваться ее согласия...
     Патрик деликатно перевел разговор на Карима. Женщина снова запричитала.
     -- Отец  остался бы  недоволен,  если бы  я у