го такого же хорошего не удается.
   Он одевался со вкусом и двигался весьма легко, несмотря на избыточный
вес. Но ведь в то время он был слишком  молод,  чтобы  махнуть  на  себя
рукой.
   За  три  месяца  до  исчезновения  из  Билокси  Патрик  смог  убедить
партнеров в том, что фирме необходимо  выпустить  собственный  проспект.
Казалось бы, ничего грандиозного, однако  идея  захватила  его  целиком.
Хотя предполагалось, что Патрику ничего не  известно,  фирма  уже  почти
договорилась  с  Арициа,  и  в   воздухе   запахло   деньгами.   Амбиции
стремительно взлетели. Очень  солидная  фирма  вот-вот  станет  и  очень
богатой, так почему не сказать  о  самих  себе  доброе  слово  в  хорошо
изданной  брошюре?  Все   пятеро   партнеров   высказались   за   услуги
профессионального  фотографа,  после  чего  потратили   ровно   час   на
позирование для группового снимка.  Патрик  отпечатал  проспект  в  пяти
тысячах экземпляров, и его работа получила самую высокую оценку  коллег.
Вот и он сам, на второй странице, - толстый, бородатый и  длинноволосый,
ничуть не  похожий  на  того  Патрика  Лэнигана,  которого  привезли  из
Бразилии.
   Газеты использовали этот снимок,  когда  поместили  сообщение  о  его
смерти. Во-первых, это  была  его  последняя  фотография,  а  во-вторых,
Патрик сам отослал экземпляр проспекта в местную газету  -  вдруг  фирма
захочет разместить на ее страницах рекламу. Господи,  они  еще  смеялись
над этим у Мэри Мэхони, когда он прикреплял увеличенную копию  снимка  к
стене  конференц-зала.  А  Боген,  Витрано,  Рэпли  и  Хаварек  в  своих
мрачно-синих костюмах и с серьезными улыбками на лицах!
   Патрик же в это время готовился убыть в неизвестные дали.
   Позже, уже после того как Лэниган  оставил  их,  собравшиеся  у  Мэри
Мэхони частенько поднимали тосты в его честь, гадая, где он может  быть.
Они желали Патрику всяческого добра и размышляли о  его  деньгах.  Время
шло, постепенно проходило потрясение, вызванное  исчезновением  друга  и
собутыльника. Однажды собравшиеся в баре серьезно поспорили  о  жизни  и
поступках Патрика, что и положило конец их  встречам.  Месяцы  сменялись
годами. Патрика Лэнигана уже почти не рассчитывали найти.
 
*** 
 
   И все же Карлу было трудно в это поверить. Зайдя в кабину лифта, он в
одиночестве поднялся на третий этаж.
   Интересно, а сам он когда-нибудь рассчитывал увидеть  Патрика  вновь?
Загадки, загадки. Еще один трудный день в суде, и он начнет представлять
Лэнигана в окружении прекрасных девушек где-нибудь  на  залитом  солнцем
песке. Еще один год без повышения в окладе, и он примется  размышлять  о
судьбе девяноста  миллионов.  Пройдет  слух  о  том,  что  фирма  Богена
переходит в другие руки, и он станет укорять Патрика  за  ее  разорение.
Нет, нет, правда заключалась в том, что Карл думал о Патрике по той  или
иной причине каждый день, начиная с того самого, как он исчез.
   Ни сестер, ни других пациентов в коридоре не было. У двери  в  палату
стояли двое помощников шерифа.
   - Добрый вечер, судья, - сказал один.
   Ответив на приветствие, Карл Хаски вошел в слабо освещенную палату.
 
ГЛАВА 23 
 
   Патрик сидел на постели и смотрел телевизор.
   Он был без майки. Жалюзи на окнах опущены, темноту в палате  разгонял
тусклый свет настольной лампы.
   - Садись-ка сюда. - Он указал Карлу на изножье кровати.
   Выждав, пока пришедший рассмотрит ожоги  на  груди,  Патрик  проворно
натянул спортивную майку и скрылся под простыней.
   - Спасибо за то, что пришел, - сказал он и выключил телевизор.
   В палате стало еще темнее.
   - Ожоги у тебя серьезные, Патрик. - Карл  сел  как  можно  дальше  от
него.
   Патрик подтянул колени к груди. И под простыней он выглядел  ужасающе
худым.
   - Было хуже, - сказал он, обхватывая колени руками.  -  Док  говорит,
что заживают они неплохо. Но пока мне придется здесь остаться.
   - С этим нет никаких проблем,  Патрик.  Никто  и  не  требует  твоего
перевода в тюрьму.
   - Пока. Уверен, очень скоро положение изменится.
   - Брось, Патрик. Решение принимать буду я.
   На лице Лэнигана отразилось облегчение.
   - Спасибо, Карл. Ты знаешь, что в окружной тюрьме мне не выжить.
   - А как насчет Парчмэна? Там в сотню раз хуже.
   Повисло долгое молчание, и Карл пожалел о сказанном.
   Его слова оказались слишком жестокими.
   - Прости. Само как-то вырвалось.
   - В Парчмэн я не поеду. Лучше покончить с жизнью.
   - Понимаю. Давай поговорим о чем-нибудь другом.
   - Ты не сможешь довести мое дело до конца, так?
   - Да. Не смогу. Буду вынужден ретироваться.
   - Когда?
   - Довольно скоро.
   - Кого назначат вместо тебя?
   - Трассела или Лэнкса. Вероятно, Трассела.
   Карл не сводил  с  Патрика  внимательного  взгляда.  Выдерживать  его
Лэнигану удавалось с  трудом.  Судья  ждал  знакомого  блеска  в  глазах
Патрика, за которым последовали бы усмешка и хохот - как  бывало,  когда
тот рассказывал о своих эскападах. "Ну же, Патрик,  -  хотелось  сказать
ему, - давай выкладывай, что там с тобой случилось!"
   Однако глаза Патрика оставались озабоченными. Он стал другим.  И  все
же Карл решил, что должен попробовать.
   - Откуда у тебя такой подбородок?
   - Купил в Рио.
   - А нос?
   - То же самое, там же и в то же время. Нравится?
   - Красиво.
   - В Рио все это можно сделать, не выходя из машины.
   - Я слышал, там отличные пляжи.
   - Не правдоподобно отличные.
   - Ты встречался с девушками?
   - Была парочка.
   На темы секса Патрик никогда особенно не любил говорить. Смотреть  на
красивую женщину ему доставляло  удовольствие,  однако,  насколько  Карл
знал, на протяжении жизни с Труди Патрик оставался верен ей. Как-то  раз
на охоте они обменялись впечатлениями о женах. Патрик признал тогда, что
удовлетворить Труди далеко не так просто.
   Опять  повисла  долгая  пауза.  Карл  понял,  что  Патрик  не   очень
расположен говорить. В молчании прошла минута, вторая. Карл не испытывал
сожаления от того, что пришел, напротив, он был рад видеть друга.
   - Послушай, Патрик, я не  буду  участвовать  в  твоем  деле  и  здесь
нахожусь не как судья. Адвокатом твоим я тоже не являюсь. Я - твой друг.
Можешь говорить.
   Протянув руку, Лэниган взял пакет апельсинового сока.
   - Не хочешь?
   - Нет.
   Он сделал небольшой глоток и поставил пакет на стол.
   - Романтично, а? Я имею в виду мечту пропасть, раствориться  в  ночи.
Представляешь, восходит  солнце,  а  ты  уже  кто-то  другой.  Все  твои
проблемы  остались  далеко  позади:  усталость   после   рабочего   дня,
развалившаяся семейная жизнь, мечты о богатстве. Ты ведь  тоже  мечтаешь
об этом, Карл?
   - В какой-то мере об этом мечтает каждый. Долго ты все планировал?
   - Долго. У меня были серьезные сомнения в том,  что  ребенок  мой.  Я
решил...
   - Извини?
   - Это правда, Карл. Отец не я. Труди всегда спала с другими. Я  любил
девочку, но чувствовал  себя  отвратительно.  Собирал  доказательства  и
обещал  себе,  что  непременно  объяснюсь  с  Труди,  но  всегда  как-то
откладывал. Странно, однако я привык к тому, что у нее есть любовник.  Я
собирался уйти, только не знал, как сделать  это  получше.  Прочел  пару
пособий, где рассказывалось об изменении внешности и способах  выправить
новые документы. Оказалось, это вовсе не так  трудно.  Требуется  только
продумать все и определить порядок действий.
   - Поэтому ты начал отращивать бороду и набрал двадцать килограммов.
   - Да. Меня самого поразило, насколько сильно я изменился. Это было  в
то время, когда я стал партнером и сил у меня почти не оставалось. Женат
на женщине, которая мне  изменяет,  играю  с  дочкой,  которая  не  моя,
работаю с людьми, которых на дух не выношу. У  меня  что-то  щелкнуло  в
мозгу, Карл. Я отправился куда-то по делам и застрял в пробке.  Сидел  и
смотрел на залив. У самого горизонта качался крохотный одинокий парус, и
мне так захотелось оказаться под ним,  захотелось  уплыть  куда-то,  где
меня никто не знает. Я чуть не выскочил из машины и не бросился в  воду.
По щекам потекли слезы, Карл, поверишь?
   - Бывают такие дни.
   - После этого я стал другим. Понял, что исчезну.
   - Сколько у тебя ушло времени на подготовку?
   - Нужно было запастись  терпением.  Многие,  ощутив  желание  бежать,
начинают спешить и делают множество ошибок. Я не терял  голову.  Мне  не
грозило разорение или жестокие кредиторы. Я застраховал  свою  жизнь  на
два миллиона долларов, на что  потребовалось  целых  три  месяца.  Я  же
понимал, что не смогу оставить Труди и девочку с пустыми  руками.  Начал
набирать вес, есть как умалишенный. Изменил завещание, убедил Труди, что
нам обоим необходимо оставить распоряжения насчет собственной  смерти  и
похорон. Мне даже удалось сделать это, не вызвав никаких подозрений.
   - Ты хорошо придумал с кремацией.
   - Благодарю. Рекомендую и тебе.
   - Я имею в виду такие немаловажные детали, как  установление  причины
смерти и опознание погибшего.
   - Давай не будем об этом.
   - Прости.
   - А потом я услышал о мистере Бенни Арициа и его  маленькой  войне  с
Пентагоном и "Платт энд Роклэнд индастриз". Боген ужасно  скрытничал  по
этому вопросу. Я копнул глубже и выяснил, что в  сделке  участвуют  все:
Витрано, Рэпли и Хаварек. Все, кроме меня. Они  тоже  изменились,  Карл.
Превратились в хитрых молчальников. Да, я был среди них новичком, но все
же являлся партнером! Они сами единогласно проголосовали за это, а через
два месяца начали водить меня за нос  и  вступили  в  сговор  с  Арициа.
Неожиданно я стал мальчиком для разъездов, что  устраивало  всех.  Труди
совершенно спокойно проводила время так, как ей хотелось. Партнеры могли
не прятаться, когда им необходимо было переговорить с Арициа. Куда  меня
только не отсылали, и это было просто здорово, потому что  я  уже  начал
строить планы. Однажды отправился в Форт-Лодердейл  на  целых  три  дня.
Там-то я и встретил парня  из  Майами,  который  мог  сделать  абсолютно
надежные документы. За две тысячи долларов я получил новое  водительское
удостоверение,   паспорт,    карточку    социального    страхования    и
регистрационную карточку избирателя округа Гаррисон.  Мое  новое  имя  -
Карл Хилдебрандт - звучало в твою честь.
   - Я польщен.
   - В Бостоне мне удалось отыскать  человека,  который  помогает  людям
заметать следы. Я заплатил ему тысячу за однодневный семинар. В  Дейтоне
нанял специалиста по наружному наблюдению, он посвятил меня  в  тонкости
использования "жучков", микрофонов и прочего шпионского арсенала. Я  был
терпелив, Карл, очень терпелив. Оставался на  работе  допоздна,  собирал
информацию на Арициа. Внимательно вслушивался в каждое слово,  болтал  с
секретаршами  и  копался  в  мусорных  корзинах.   Потом   приступил   к
оборудованию  кабинетов  "жучками".  Начал  с  двух,  чтобы   отработать
технологию. Установив микрофон у Витрано, я не поверил собственным ушам.
Они собирались вышвырнуть меня вон, Карл. Правда! Они знали, что  Арициа
заплатит им примерно тридцать миллионов, которые предстояло разделить на
четверых. И не поровну. Самый  большой  кусок  доставался,  естественно,
Богену - что-то около десяти миллионов, ведь он должен был подумать и  о
людях в Вашингтоне. Трое оставшихся  удовлетворялись  пятью  миллионами,
остальное шло на фирму. Меня они планировали выставить на улицу.
   - Когда все это происходило?
   - На протяжении почти всего девяносто первого года.
   Рассмотрение  иска   Арициа   министерство   юстиции   назначило   на
четырнадцатое декабря девяносто первого года, а это означало, что деньги
могут поступить только через девяносто дней, не раньше. Ускорить процесс
не мог даже сенатор.
   - Расскажи о машине.
   Патрик переменил позу, а затем выбрался из-под простыни.
   - Авария, - пробормотал он, потягиваясь, и направился к двери ванной.
- Это было воскресенье. - Последовал взгляд в сторону Карла.
   - Девятое февраля.
   - Да, девятое февраля. Выходные я провел в хижине, а на обратном пути
попал в аварию, погиб и отправился на небеса.
   Карл внимательно, без улыбки смотрел на него.
   - Давай-ка еще раз, - сказал он.
   - Зачем, Карл?
   - Нездоровый интерес к деталям.
   - И это все?
   - Обещаю. Работа была мастерской, Патрик. Как ты это проделал?
   - Но кое-что мне придется опустить.
   - Безусловно.
   - Давай пройдемся. Надоело мне здесь сидеть.
   Они вышли в коридор, где Патрик объяснил  своим  стражам,  что  им  с
судьей  необходимо  размяться.  Оба   помощника   шерифа   в   отдалении
последовали за ними. Сестра улыбнулась и спросила,  не  принести  ли  им
чего-нибудь. Две банки кока-колы, сказал ей Патрик.  В  полном  молчании
они неторопливо добрели до конца коридора.  Огромное  окно  выходило  на
стоянку. Друзья опустились на небольшой диванчик.  Метрах  в  пятнадцати
охранники остановились и повернулись к ним спиной.
   Патрик был во фланелевых штанах, на ногах - легкие кожаные сандалии.
   - Ты видел снимки места происшествия? - негромко поинтересовался он.
   - Да.
   - Я нашел его за день до аварии. Мне оно показалось идеальным  местом
для дорожного происшествия. В воскресенье после десяти вечера я  покинул
хижину. По дороге остановился у небольшой заправки с магазинчиком.
   - Миссис Верхолл.
   - Да. Заправил бак.
   -  Полностью,  на  четырнадцать  долларов  и  двадцать   один   цент.
Расплатился кредитной карточкой.
   - Совершенно верно.  Перебросился  парой  слов  с  миссис  Верхолл  и
отъехал. Движения на автостраде почти не было. Через пару  километров  я
свернул на грунтовую дорогу и тремя минутами позже оказался на выбранном
месте. Остановил машину, открыл багажник, оделся. У  меня  был  с  собой
комплект дорожного рабочего: каска, комбинезон, рукавицы. Я натянул все,
кроме  каски,  поверх  того,  в  чем  ехал,  вернулся  на  автостраду  и
отправился на юг. Сначала позади меня ехал  какой-то  автомобиль.  Затем
попался кто-то навстречу,  я  заметил  огни  фар.  Ударил  по  тормозам,
оставив на асфальте четкие следы. Автострада была абсолютно пустынна.  Я
надел каску,  сделал  глубокий  вдох  и  съехал  с  дороги.  Ощущения  я
испытывал жуткие, Карл.
   Хаски считал, что в  это  время  в  машине  Патрика  уже  был  второй
человек, живой или мертвый. Однако он решил не уточнять. Может, позже.
   - Когда я съехал с дороги, скорость у меня была  не  больше  двадцати
километров в час, однако мне она  казалась  под  сто.  Машину  кидало  в
стороны, от удара маленького деревца треснуло ветровое стекло. Я пытался
лавировать, выворачивал руль и все-таки врезался в сосну. В  кабине  тут
же надулась  подушка  безопасности,  я  на  какое-то  мгновение  потерял
сознание. Все будто остановилось. Открыв глаза, я ощутил острую  боль  в
левом плече. Крови не видно. Тело мое странно висело,  и  я  понял,  что
"шевроле" завалился на правый  бок.  Выбравшись  кое-как  из  машины,  я
сказал себе, что мне здорово повезло. Плечо было целым, только болело от
удара.  Я  обошел  перевернувшийся  "шевроле",  удивляясь  такой  удаче.
Потолок кабины прямо над  моей  головой  был  вдавлен.  Еще  сантиметров
восемь, и я бы, наверное, не смог вылезти.
   - Но ведь это чудовищный риск!  Ты  каким-то  чудом  не  погиб  и  не
искалечился. Почему просто не столкнул машину с дороги?
   - Нет, Карл. Все должно было выглядеть по-настоящему. Да и склону  не
хватало крутизны, вспомни, там же почти плоская местность.
   - Можно было придавить педаль газа камнем и выскочить.
   - Камни не горят. Его бы нашли, начали размышлять  и  сомневаться.  Я
продумал все и решил, что смогу загнать машину в кусты и  унести  оттуда
ноги. В моем распоряжении имелся ремень безопасности, воздушная  подушка
и каска.
   - Это впечатляет.
   Подошедшая медсестра принесла кока-колу и присела на минуту поболтать
с Патриком. Наконец она оставила их вдвоем.
   - На чем я остановился? - спросил Патрик.
   - Думаю, на том, как ты собирался поджечь машину.
   - Да. Я прислушался. Стояла абсолютная  тишина.  Автострады  было  не
видно и не слышно. Ни души. Ближайшая постройка  находилась  примерно  в
полутора километрах. Я был уверен, что никто ничего не слышал, и все  же
торопился. Скинул каску, перчатки, швырнул их в машину и  побежал  туда,
где спрятал бензин.
   - Когда спрятал?
   - Еще днем, нет даже утром. У меня было четыре пластиковые  канистры,
я быстро перетащил их к "шевроле". Темнота стояла кромешная, а фонариком
я пользоваться не мог.
   Установил три емкости в машине, прислушался. Вокруг ни звука.  Сердце
стучало. Бензином из последней канистры я щедро полил "шевроле"  снаружи
и изнутри и бросил ее к тем трем. Отступил метров на десять,  достал  из
кармана сигарету и прикурил. Затем швырнул ее в сторону  машины,  отошел
еще на пару метров и спрятался за дерево. Окурок приземлился  на  капот,
раздался  взрыв.  Из  окон  "шевроле"  выплеснулось   пламя.   Я   начал
подниматься по самому крутому  склону  холма  и  наткнулся  на  укромное
местечко метрах в  тридцати.  Мне  хотелось  понаблюдать  с  безопасного
расстояния. Огонь ревел, я и предположить не  мог,  что  от  него  будет
такой шум. Загорелись кусты, я подумал:  не  дай  Бог,  начнется  лесной
пожар. К счастью, в пятницу пролил хороший  дождь,  так  что  земля  еще
оставалась влажной. - Патрик сделал глоток колы. - Прости, Карл,  совсем
забыл спросить о семье. Как Айрис?
   - В норме. О семье поговорим потом, а сейчас  я  хотел  бы  дослушать
твой рассказ.
   - Хорошо. Так о чем я? Мозги после наркотиков отказываются работать.
   - Ты наблюдал за тем, как горит машина.
   - Точно. Становилось все  жарче,  а  потом  взорвался  бензобак,  мне
показалось, что и я вместе с ним. Вокруг падали какие-то горящие куски и
обломки. И тут в  стороне  автострады  я  услышал  шум,  чьи-то  голоса.
Кричали люди. Я никого не видел, но чувствовалось движение.  Прошло  уже
достаточно времени, огонь приближался ко мне. Я поднялся, чтобы идти,  и
тут раздался  вой  сирены.  Я  отправился  на  поиски  ручейка,  который
приметил еще утром метрах в сорока, среди деревьев. Решил, что пойду  по
нему к своему мотоциклу.
   Карл впитывал его слова, переживая вместе с  Патриком  каждую  сцену.
Этот маршрут стал предметом долгих и ожесточенных споров в офисе  шерифа
на протяжении месяцев после исчезновения Лэнигана,  однако  в  то  время
никто не приблизился к истине.
   - Ты пошел к мотоциклу?
   - Да, уже не новому. Я купил его  за  пятьсот  долларов  наличными  у
торговца подержанными автомобилями в  Геттисберге  несколькими  месяцами
ранее. Разъезжал на нем по лесам. Никто и не подозревал, что он  у  меня
есть.
   - Номера на нем не было?
   - Конечно, нет. Могу сказать  тебе,  Карл,  что,  когда  бежал  между
деревьями к ручейку, слыша, как за спиной стихает рев пламени, а  сирена
становится все громче, я понимал, что бегу навстречу свободе. Патрик был
мертв, вместе с ним ушла на  тот  свет  и  его  неудавшаяся  жизнь.  Ему
воздадут почести, достойно похоронят, и каждый  скажет  "прощай".  Очень
скоро люди начнут забывать о нем. Я со всех ног  бежал  навстречу  новой
жизни. Это придавало сил.
   "А как насчет того бедняги в  горящем  автомобиле,  Патрик?  Пока  ты
радостно несся в  счастливое  будущее,  кто-то  вместо  тебя  погибал  в
мучительном огне". Карлу очень хотелось спросить его об этом, но  Патрик
и виду не подавал, что на его совести смерть человека.
   - И вдруг я остановился, поняв,  что  сбился  с  пути.  Вокруг  стоял
густой  лес.  Я  достал  крошечный  фонарик,  там  уже  можно  было   им
воспользоваться. По собственным следам я шел назад до тех пор,  пока  не
услышал вдали звук сирены. Сел  на  пень  и  задумался.  Состояние  было
близким к панике. Что же это получается? Пережить такое только для того,
чтобы сдохнуть от голода и потери сил? Я поднялся и опять пошел  вперед.
Мне повезло, я отыскал-таки ручеек, а на поиски мотоцикла у