объятия,  как  видно,  не  были предусмотрены  этикетом. А  через
пятнадцать  минут в  просторном зале,  в прохладе  бесшумных  кондиционеров,
сошлись пятеро. Все они были американцами, точней -- белыми американцами.
     Сенатора Коллинза  заинтересовала убранная в  золотую  рамку миниатюра,
висящая среди ацтекских  масок, глиняных  табличек,  европейских  картин. На
изящной миниатюре в стиле майя была  изображена  женщина с фиолетовым лицом.
Перехваченная за шею синей веревкой, она висела в пустом пространстве.
     --  Иштаб. Богиня самоубийц.  -- Подошел сзади хозяин. -- Это подлинный
фрагмент кодекса Майя. Нравится?
     Сенатор с интересом оглянулся на хозяина.
     -- Странный вкус? -- Засмеялся  тот. --  У майя, ацтеков, других племен
доколумбовой  Америки существовало много  божеств. Еще за три тысячелетия до
нашей  эры коренные американцы -- вы позволите  их  так называть?  -- видели
мир, в котором  было  куда больше свободы, чем в современной цивилизации. Но
даже в том более  свободном мире не всем было под силу  жить. Почему бы тем,
кто не нашел себя в нем и решил уйти, не иметь божества-покровителя?
     -- Сожалеете?
     -- Утраченная роскошь... Мне нравится религия древних американцев...
     -- Мне показалось, вы даже скажете -- настоящих...
     --  Это божество  в  новом  веке  имеет  все шансы  пережить ренессанс.
Слишком  многие осознают себя в глобальных процессах, что приспели  к новому
веку.

     -- Итак, господа,  обсудим положение на  этот час.  Сначала  мы слушаем
вас, господин  Посол. --  Без  особого вступления  начал  заседание  сенатор
Коллинз. Сегодня председательствовал он.
     Тот, кого назвали Послом, встал.
     --   В  мою  компетенцию   не  входит   задача  оценивать  общие  итоги
происшедшего. Я остановлюсь на ситуации в Белом доме.
     К атаке на Нью-Йорк и Пентагон администрация Буша оказалась не готовой.
Собственно, у нас не было иллюзий на этот счет. Всякая администрация к любой
внезапной акции глобального порядка не бывает готова. И даже не внезапной, и
не глобальной. Это в природе власти...
     -- Я  бы попросил только факты. -- Прервал сенатор. -- Мы знаем природу
власти.
     --  Я  хочу только сказать, что в первые  часы  после  атаки Джордж Буш
слишком  надолго  ушел  в  тень. Его  аппарат...  Можно  сказать,  на высоте
положения  остались Кандолиза  Райс,  помощник  по  безопасности  и  министр
обороны Дональд Рамсвел.
     С первых минут  прошло сообщение, что захвачено 11 самолЕтов, на  борту
нескольких -- ядерное и  бактериологическое оружие... У страха глаза велики.
Это привело к решению поднять в воздух военную авиацию, чтобы уничтожить все
подозрительные цели.
     Поскольку три самолЕта уже совершили свои атаки, по мнению Белого дома,
ещЕ восемь самолЕтов находились в воздухе. В итоге был сбит обычный рейсовый
самолЕт.
     В  целом был запущен план  мероприятий угрозы  четвертой  степени. Надо
отметить, что  это план отражения военного нападения  со  всеми  вытекающими
последствиями.  Стратегические  силы  были  приведены  к  готовности  к бою.
Запущена  штатная  процедура применения  ядерного оружия. Стартовые  расчеты
прибыли  к  пусковым пультам.  Оставалось ввести  координаты целей  и нажать
кнопку. На ряде объектов отмечены случаи проявлений синдрома Хопкинса.
     -- Поясните.
     -- В 1973 году для одной из  ракетных баз,  вооруженной самым мощным по
тем временам  ракетным комплексом "Палярис",  было смоделировано  время "Ч".
Реальная война. Отрезанная от  внешнего мира  база  специальными средствами,
включающими  телевидение,  радио  и  газеты была  введена  в полную  иллюзию
начинающегося  обмена   ядерными   ударами.   Последовал   приказ  нанесения
превентивного удара по конкретным  целям на территории СССР. Офицер Хопкинс,
командир дежурного расчета, в момент запуска сошел с ума. Всего на базе было
отмечено 9 случаев помешательства.
     -- Вернемся к основной теме.
     -- Лишь к  вечеру 11 сентября стало ясно, что новых  атак не последует.
Можно было подводить итоги. Первое совещание  проходило все еще в отсутствии
президента. Обстановка на  нем характеризуется, как нештатная. Люди пережили
стресс.  Событие   суперуровня,  находящееся  вне   возможностей   контроля,
отправило президентскую  команду в  нокдаун. Еще более тяготил тот факт, что
государственная  машина  прозевала   крупнейшее  за  всю   историю   Америки
нападение.
     -- Прошу  прощения, предварительную информацию об атаке Белый дом имел,
-- перебил Посла сенатор.
     -- Верно.  -- Поправился докладчик. -- Но я имел в виду,  что у команды
не  хватило  фантазии  в  полном  объеме  воспринять  информацию.  Ее  можно
охарактеризовать как носителя рядового, то есть суженого сознания. Максимум,
на что их  хватило  --  дать дежурный циркуляр  посольствам за рубежом.  Для
американских посольств такие циркуляры, увы, привычная рутина.
     В   целом,   мы  можем   констатировать,   Америка  обнаружила   полную
неспособность к принятию адекватных решений  в ситуациях нестандартных.  Еще
одно не обсуждалось, но витало  на вечернем заседании. Неспособность  самого
Буша соответствовать современным требованиям.
     -- Другими словами, джентльмены, организаторы акции оказались на голову
выше  государственной  машины  Соединенных   Штатов.  --  Обвел   участников
заседания взглядом человек, похожий на Черчиля. -- Предлагаю к этому вопросу
не возвращаться.
     -- Боюсь, это так. -- Подтвердил докладчик. -- Но я хотел бы закончить.
Когда аналитики подытожили результаты, Бушу-младшему  впору  было подавать в
отставку.  Совещание отложили до  его прилета. В ночь на авиабазе в Небраске
собрались самые близкие к президенту люди для выработки дальнейших действий.
В  полном  составе  был представлен клан Бушей.  Содержанием  этой всенощной
стало моделирование различных ситуаций. Пришли к ряду  выводов. Первый -- не
мешкать с определением врага. Увы,  ничего внятного спецслужбы предложить не
смогли.  Зашел  спор,  кого  назначить  врагом:  Хуссейна,  Бен  Ладена  или
палестинцев. "Красная армия Японии"  и  другие организации,  взявшие на себя
ответственность за теракт, не фигурировали.
     Лобби  нефтяных  компаний,  в  том  числе Кандолиза  Райс,  выходец  из
транснациональной  нефтяной   компании  "Шеврона",   настаивали  на  Саддаме
Хусейне. Но этот вариант был отвергнут в связи с непредсказуемостью развития
ситуации.
     Решили, что Бен Ладен -- наиболее подходящая версия. Афганистан, талибы
не  будут  иметь  международной  поддержки,  не заступится и  арабский  мир.
Вспомнили эпопею со взрывом статуй Будды в Баниане в марте этого года.
     --   Должен  добавить,  здесь  сыграл  роль   и  предварительный  вброс
информации о террористе  номер один.  В июле этого года агентура ЦРУ провела
встречу  с  Бен Ладеном в третьей стране. Конкретно,  в Арабских Эмиратах, в
Дубаи. Еще конкретней, в американской клинике, где  он проходил курс лечения
в урологическом отделении  доктора Терри Кэллеэй. Он пробыл там десять дней.
--   Проинформировал  собрание  невыразительный  человек.  --   Как  куратор
спецслужб могу доложить, предметом встречи было выяснение  у  бывшего агента
ЦРУ  Пустынника:  что  его   побуждает   противодействовать  ближневосточным
интересам Штатов? Пустынник предъявил ряд  претензии, суть которых --  перед
ним  не выполнили своих обязательств американские спецслужбы и он не намерен
этого спускать.  Он намекнул, что многое  знает,  а еще многое из бывших его
совместных операций со  спецслужбами Штатов  и Пакистана хранится в надежном
месте...
     -- Звучала на встрече тема теракта?
     -- Нет. Можно со всей определенностью сказать: на  то время Бен Ладен и
его деньги не участвовали в разработке теракта.  Позже  я могу доложить, что
нам известно...
     -- Хорошо, продолжайте, господин Посол.
     --  Второе,  что  было  решено на  ночном совещании  --  не  признавать
причастность властей к сбитому в Пенсильвании самолету.. Было решено списать
самолет на террористов, сделать пассажиров этого рейса героями. Для контроля
ситуации, урегулирования  вопросов  с "черным  ящиком",  найденным на  месте
падения, в Пенсильванию вылетела специальная бригада.
     Третье. Чтобы провал Буша не отложился в сознании американцев и мировой
общественности,  президенту   было  рекомендовано   активней   выступать   с
воинственными  заявлениями, подкрепляя их встречами с военными, спасателями,
пострадавшими.   Для   контроля   ситуации   в   прессе   предприняты   меры
профилактической работы с издателями.
     И, наконец, последнее. Дабы Америка не топталась на событиях этого дня,
решено   действовать   наступательно.   Новые   потоки   информации   должны
захлестнуть,  перебить впечатления  первого  дня.  Радостные арабские  дети,
патриотические  речи  президента,  военные  приготовления  --  вот  основное
содержание ближайших дней.  За  это время  события  11  сентября отойдут  на
второй план, а там война...
     --  Обворожительные духи  Моники  Левински  унесла  "Буря в путыне". --
Высказался кто-то из  присутствующих.  -- Какой же  ураган  нужно  устроить,
чтобы развеять всю эту вонь?
     -- Эмоции,  господа. --  Поднял палец Вашингтон. -- Дашь  волю эмоциям,
уйдешь от истины. Какие выводы из сказанного должны извлечь мы?
     -- Выводов  несколько, мистер Вашингтон. -- Кивнул докладчик. -- Считаю
долгом отметить, что  в администрации еще длится  постшоковый  период.  Даже
психиатры  не  рекомендуют оставлять пережившего стресс  человека наедине  с
самим собой и в этом смысле нужно выработать нашу позицию.
     Вашингтон с сомнением покачал головой.
     -- Второе. Развитие событий, на мой взгляд,  не подошло  к тому рубежу,
когда мы имеем право вмешаться.
     На этот раз Вашингтон кивнул с одобрением.
     --  Третье.  В  объективном  установлении причин,  истинных  виновников
атаки,  самого  демарша  против  США  администрация  не заинтересована.  Нам
необходимо заняться  этим  самостоятельно.  К сожалению, и для  нас  не  вся
картина еще ясна.
     -- Истинные виновники?
     -- Да.
     -- Что мы имеем на этот счет?
     -- Об этом доложит сенатор Коллинз...

     Заседание прервалось.  Тот,  кого здесь  называли Вашингтоном, внезапно
известил высокое собрание о том, что его вызывают в Штаты. В город  с его же
именем, в столицу.
     Собственно, в  этом не было ничего особенного --  ни в том,  что  этого
человека звали Вашингтон, ни в том, что его захотел видеть сам президент.
     --  Поеду,  узнаю,  что их там  припекло.  -- Ворчливо  влезал в пиджак
толстяк.
     Коллинз,  находящийся  рядом  в  комнате,  понял  кого  это  --   "их".
Разумеется, Бушей -- сына и отца.
     Он знал, чем обязана Вашингтону эта семья. Практически всем. Достаточно
сказать, что это Вашингтон несколько месяцев назад  позвонил Гору  и сказал,
чтобы кончал волынку. Бюллетеней тому, может, для верха  над Бушем и хватит,
но для победы над ним, Вашингтоном, вряд ли...
     Коллинзу нравился этот человек. И судьба их свела давно. Когда у него в
голове  только  рождалась идея Комитета независимых наблюдателей, именно эта
кандидатура всплыла  в памяти. Никто более в Америке не  мог подойти на пост
ее Президента.
     -- Коллинз, заканчивайте без меня, а завтра мы с вами свяжемся. Никаких
решений,  разумеется, не  принимайте. Только  анализ обстановки  и  варианты
самых необходимых действий. Здесь я  вам ни  к  чему. Черт,  Коллинз,  вы не
поможете мне найти этот рукав!..
     "Мерседес" ждал на том же месте.
     -- Знаете,  сенатор, -- остановился перед  дверью машины Вашингтон.  --
Когда  вы семь  лет назад  пришли ко мне с предложением организовать Комитет
наблюдателей, я  не  думал,  что  это будет так интересно.  То есть я  хотел
сказать, так необходимо. Но вы уверены, что мы все контролируем?
     -- Мы честны перед собой...
     -- Я понимаю, -- кивнул Вашингтон. -- Простите за бестактность.
     Но я очень хочу не упустить последнюю минуту, чтобы удержать Америку от
краха. Дайте мне все же организаторов налета. Мы должны их иметь. Настоящих.
И прежде всего их идеологов. Как вы думаете, Коллинз, кто это мог быть?
     -- Мы уже работаем. -- Уклонился от ответа Коллинз.
     -- Сможете достать?
     -- При ваших-то деньгах, сэр? -- Глаза Коллинза смеялись.
     -- Деньги деньгами...
     В  аэропорту  известного всей  Америке  человека -- миллиардера  первой
десятки  и,  по  мнению  многих,  первого  среди  них  оригинала  --  ожидал
персональный самолет "Марианна". В Вашингтоне этого человека, который не раз
оказывал Америке неоценимые услуги, ждал президент. А Коллинз ждал, когда за
ним можно будет захлопнуть дверь.

     -- Сколько мы с вами знакомы, генерал?
     -- Лет двадцать, сенатор.
     Генерал и сенатор прогуливались по дорожке имения.
     -- Да, двадцать лет, Боб. -- Глаза сенатора погрустнели. -- Помнится, с
момента, когда я в составе комиссии Конгресса прилетел в Дананг. Где  вы нас
приняли  под  свою  опеку и  неделю  носили  над  всем  Вьетнамом  на  своих
"вертушках". Вы, помнится, командовали  вертолетным полком, Боб?  И тогда вы
не интересовались философией майи.
     --  О, тогда  я  больше  интересовался  крошкой  Элизабет! --  От  души
захохотал  хозяин  поместья.  -- Точнее, всем  женским  персоналом  полевого
госпиталя, который мне Бог и оперативное командование пожаловали в соседи.
     -- Что вы думаете обо всем, что происходило одиннадцатого, генерал?
     -- Вас интересует мое мнение, как человека военного?
     --  Прежде  всего.  По-человечески  мы   это   все  оцениваем  примерно
одинаково.
     -- С военной точки зрения  -- блестящая операция. Пожалуй,  это  шедевр
военной организации.
     -- Военной?
     --  А  вы можете  предположить  другое?  Прежде  всего, безукоризненный
боевой  дух  исполнителей.  Это  первое,  что бросается  в  глаза.  Вот  он,
идеальный солдат,  о котором грезит  Америка. Идет вперед, не останавливаясь
ни  перед чем. У этих  ребят  не дрогнула рука, не  дрогнуло сердце. Даже  в
последний момент. Это многого стоит, сенатор.
     -- Это смерники, камикадзе.
     -- Мне, солдату, эти  слова ничего не объясняют.  Чтобы  меня заставить
пойти  на такое,  у  меня  должны  быть серьезные  причины. Нет, я не  точно
выразился. Заставить нельзя. И нельзя купить...
     -- Вас напугали эти люди?
     -- Мне иной раз  кажется,  что мы  столкнулись с киборгами.  На Западе,
сенатор, это кого хочешь напугает. Мы называем их фанатиками, но это тоже не
вносит ясность.
     -- В самолетах были не киборги. Выходцы с Востока. Заплатили их семьям,
соответственно накачали идеологией, вкололи героина...
     -- Как-то  во  Вьетнаме  мой водитель сбил  джипом мотоцикл с двумя  их
солдатами.   Оба   "чарли"  насмерть.   Приехала  их   инспекция,  появились
военачальники. Идет разговор между  ними,  поглядывают в  мою сторону.  Наша
вина сто  процентов.  Думаю,  упекут  моего  водителя. Забрал у него оружие,
чтобы  парень  в  отчаянье   не  натворил   глупостей.  Потом  подъехал  наш
переводчик.  Быстренько  переговорил с  их  военными и сообщает: это был  их
единственный мотоцикл. "Ну и  что?". "Теперь им не  на чем будет  доставлять
почту". "Ты хочешь сказать... А эти?". Их полковник  понял меня. Показал  на
труппы, на  небо... Словом, выписал  я  из своего жалования два мотоцикла из
Штатов, тем и кончилось дело.
     -- Вот вам  и идеальный солдат.  -- Хмыкнул Коллинз. --  Ладно,  а сама
операция? Ее идея, планирование, организация...
     -- Боюсь  ошибиться, но предположу, что идея не может  принадлежать  ни
арабу, ни европейцу. Да и азиат бы нашел нечто другое. Того  парня,  кто это
выдумал, надо искать среди американцев, сенатор. Либо среди  сумасшедших  из
Голливуда,  либо  в  какой-нибудь особой  "психушке"  под  крылом спецслужб.
Организация операции...  Это шедевр.  Арабы тоже здесь не пляшут. Точность и
педантизм -- не их качества. Я  бы  искал среди немцев, англичан.  Начальник
штаба  у  них,  скорее  всего,   точно   из   немцев.  Летная   школа  наша,
американская...
     Но меня, признаться, сенатор,  не это больше  волнует. --  Вдруг сломал
разговор  генерал. -- Есть еще кое-что. Эти  ребята  нас поймали. На  нас же
самих. Я боюсь, атаки это не главное...
     -- То есть?
     -- Я попробую точнее. Что делает ковбой, сенатор, когда ему  заехали  в
глаз?
     Коллинз пожал плечами:
     -- Выхватывает кольт и дырявит обидчика, вы это хотите сказать?
     -- Да, в этом наш характер, сила, но и слабость одновременно. Заметьте,
мы выхватываем кольт  в любом случае. А  дальше все  идет  уже  на рефлексе.
Врага нельзя оставлять в живых, ведь так?
     --  Я понял вас, генерал. Вы говорите о том,  что  Америку поставили  в
условия, чтобы она выхватила кольт. И что же?
     -- Далее Америка должна  стрелять. Ей некогда разбираться,  кто прав, а
кто  виноват.  Даже  если  бы  Буш  был  священником,  великим  миротворцем,
случившееся все  равно заставило бы его воевать. Дело даже не  в том,  чтобы
покарать зло,  а в том, чтобы выпустить пар у своих, не дать насмехаться над
собой чужим. Вы понимаете, сенатор?
     -- Вы хотите сказать, Америку ведут.  Кому-то очень  хочется, чтобы она
вошла в войну...
     --  Не только.  Сама по  себе война  дело хорошее.  Разогнать кровь, на
время  отвлечься  от  рутинных  проблем.  Америка  на   этом  всегда  только
поднималась.  У  кого-то  более  изощренные цели  и,  боюсь,  беспроигрышная
позиция.  Он хочет заставить Америку совершать глупости. Первая глупость уже
есть -- назначен враг. Мы разнесем в пух и прах Афганистан, пройдем по самой
границе ненависти всего арабского мира, а завтра  мир получит свидетельства,
что ни Афганистан, ни Бен Ладен к проблеме никакого отношения не имели.  Это
как в шахматы. Слон не защищен, берите его. А потом -- шах и мат...
     --  Вы хотите  сказать,  что  мы столкнулись с кем-то,  кто  использует
терроризм, как инструмент?
     -- Мы сами использовали его как  инструмент. Получали  на этом неплохие
дивиденды.  Мы вырастили его  до  серьезной,  очень  серьезной  силы.  Но  с
исчезновением большого врага, против которого и выращивали всех этих  ребят,
потеряли  к  ним  интерес.  И  это  чревато.   Я  не  удивлюсь,  что  кто-то
воспользовался всем тем, что мы вырастили.  Против самой  Америки.  Мы имеем
дело с людьми,  которые не согласны  с тем, что Америка определяет лицо мира
на  свой взгляд  и вкус.  Они проанализировали весь  инструментарий, который
используется Америкой, поняли логику ее поступков  и начали игру, когда  США
полностью на виду, а они -- в глубокой тени.
     -- Я  вижу, у вас есть своя теория. Может, поделитесь,  кто способен на
такое? Начистоту, Боб...
     -- Начистоту?  --  Переспросил  генерал.  --  В  семьдесят  третьем  на
комиссии,   которая  расследовала  скандал  вокруг  деревушки  Сонгми,  меня
спросили:  "Что вы думаете о лейтенанте Колли, взвод которого учинил резню"?
Я знавал Колли. Вот меня  и  спросили: "Начистоту, Боб"! У  меня  были  свои
соображения, сенатор Коллинз.
     На своих вертушках я  ежедневно доставлял  нашим госпитальным девчонкам
ребят  из  джунглей  --  без рук, без  ног, в вонючей  грязи. Бывает, что не
успевал  доставлять.  И  тогда,  тоже моими  "бортами" все эти  человеческие
обрубки  перебрасывали в  Дананг,  на аэродром.  Чтобы дальше  сплавить их в
Канзас, в Огайо, Минессоту... Родине и родителям -- из Вьетнама с любовью!..
И очень многие  американские парни  почему-то не  хотели возвращаться  домой
такими подарками. И потому очень не любили, когда у них за спиной оставались
всякие там деревни.  Деревни,  сенатор Коллинз, --  самые страшные  на войне
подразделения. В этих подразделениях ни командиров, ни званий. Там не играют
марши, и нет флагов. Но там есть другое. Забитые крестьяне, которые по ночам
вырезают  чужих  --  отделения,