объелся чего-то
кислого, да  и  волосы  ему  не  мешало  бы  помыть.  Если  учесть,  как
великолепно он обрабатывает  шкуры  животных,  можно  подумать,  что  он
способен надлежащим образом позаботиться и о собственной растительности.
И сильно его поранили?
   - Не очень. Он уже в полном здравии.
   Бейкер взглянул на настенные часы. У него появилось ощущение, что ему
тоже лучше сохранять дружбу, чем враждовать, особенно после бурной сцены
с Олли Невинсом.
   - Еще парочку вопросов, миссис Коулс, прошу вас. Ваш спор с Джексоном
касался исключительно горнорудного бизнеса?
   - Да. Время ваше истекло.
   - Конечно.  Как  вы  сказали-,  Джексон  требовал  от  вас  держаться
подальше от золотых приисков, и прежде всего от... и на  этом  месте  вы
остановились и заявили, что дальнейшая информация - коммерческая тайна.
   - Да,  она  тоже  связана  с  золотодобычей  и  затрагивает  интересы
третьего лица, - кивнула Уинн Коулс.
   - Чьи?
   - Эти сведения ничуть вам не  помогут  в  расследовании  убийства,  -
улыбнулась она.
   - Хорошо, поверю  вам  на  слово,  во  всяком  случае  пока,  -  тоже
улыбнулся Бейкер.  -  Теперь  я  задам  вам  два  вопроса,  которые  при
расследовании убийства неизбежны. Где вы находились во вторник  вечером,
между девятью и десятью часами?
   Уинн Коулс с усмешкой взглянула на окружного прокурора:
   - На месте преступления.
   - Во вторник вечером вы были в кабинете Джексона? - изумился Бейкер.
   - Не в его кабинете, а по тому же адресу. Под одной с ним  крышей.  Я
сидела в "Тихой гавани" и выиграла тысячу долларов.
   - Надеюсь, вас кто-нибудь сопровождал?
   - Несколько человек... Мы прибыли в это заведение сразу после  девяти
и покинули его в полночь.
   Если желаете, я пришлю список моей компании. - Уинн Коулс  встала,  и
Фелан с шерифом поспешили помочь ей с палантином.
   Поблагодарив их, она обратилась к прокурору:
   - Сожалею, мистер Бейкер, но вы продержали меня полчаса в приемной. -
Затем, застегнув палантин и приготовившись таким образом  защититься  от
вечерней прохлады, добавила:
   - Вы упомянули два вопроса. И каков второй?
   - Второй тоже вполне обычный. Кто, по-вашему, мог  убить  Джексона  и
почему?
   - И ответ вполне обыкновенный. Не имею ни малейшего представления,  а
если бы и имела, то все равно не сказала бы вам. Всего хорошего.
   Таттл, уступивший первенство с палантином  Фелану,  на  этот  раз  не
оплошал и первым оказался у двери. Проходя мимо,  Уинн  Коулс  милостиво
кивнула, и он бережно притворил за ней дверь. Вернувшись на свое  место,
он тяжело вздохнул.
   - Если эта женщина только захочет, она, не моргнув глазом,  застрелит
любого, а потом преспокойно будет наслаждаться завтраком.
   Франк Фелан, протестуя, энергично затряс головой.
   - Поверхностное суждение, - заявил он. - Ты просто не понимаешь  этот
тип женщин, Билл. Посмотри, как она обращается с ребятишками у  себя  на
ранчо "Разбитое кольцо". Когда Ларри Рутерфорд сломал ногу...
   - Замолчите, пожалуйста, - прервал их беседу Бейкер, который  говорил
с кем-то по телефону.
   Через минуту в кабинет вошел сотрудник.
   - Пошлите ко мне мисс Бранд.
   - Ее в приемной нет.
   - Она не пришла?
   - Нет, сэр. В десять часов я позвонил ей домой, и сестра сказала, что
она двадцать минут как ушла.
   Сейчас уже десять минут одиннадцатого, а ее еще нет.
   - Черт возьми, - нахмурился Бейкер. - Чтобы дойти до нас, ей нужно не
более пяти минут. Возможно,  задержалась  где-нибудь  по  дороге.  Клинт
вернулся? Пусть зайдет.
   Разговор с Клинтом вышел коротким. Эми Джексон наотрез отказалась  не
только  отдать,  но  даже  показать  бумажник.  По  словам  Клинта,  она
выглядела сильно  раздраженной  или  напуганной.  Бейкер  вызвал  других
помощников, выслушал  их  доклады  и  отдал  приказания.  Специалист  по
баллистике сообщил, что патроны в  револьвере,  из  которого  застрелили
Джексона, отличались от тех,  которые  Делия  Бранд  приобрела  в  лавке
Макгрегора. Другой порученец Бейкера с распухшей челюстью  доложил,  что
попытка заполучить образцы отпечатков пальцев Лема  Саммиса  закончилась
плачевно. Льюк информировал, что никто  не  мог  сказать,  находится  ли
пресловутый листок в кабинете Джексона или нет, так как судья  Гамильтон
отказался санкционировать вскрытие  сейфа,  а  судью  Мериама  найти  не
удалось.
   Льюк  со  своей  командой  собрал  в  кабинете   Джексона   множество
великолепных отпечатков пальцев и хотел  знать,  как  с  ними  поступить
дальше.
   Без четверти одиннадцать Бейкер вышел в приемную и спросил:
   - Мисс Бранд не появлялась?
   - О ней ни слуху ни духу.
   - Минуло уже больше часа, как она вышла, - тяжело  вздохнул  окружной
прокурор. - Позвони-ка к ней домой, и я поговорю с тем, кто  подойдет  к
телефону.
 
Глава 13 
 
   Сестры Бранд сидели за столом в своей кухне и в обществе дяди Куина и
Тайлера Диллона наслаждались бутербродами с ветчиной и  сыром,  малиной,
сдобными булочками и ароматным кофе. Рассказ Клары и Тайлера о  розысках
патронов, купленных Делией в лавке  Макгрегора,  и  история  Пеллетта  о
пропавшей сумочке часто прерывались из-за внешних помех.
   Назойливым репортерам преграждал путь у порога Тай Диллон. Друзьям  и
знакомым, приходившим якобы поздравить  Делию  с  освобождением,  но  на
самом деле желавшим в первую  очередь  удовлетворить  свое  любопытство,
кто-нибудь из мужчин - Диллон или Пеллетт  -  объясняли,  не  пуская  их
дальше порога, что Клара и Делия сильно утомлены и нуждаются в уединении
и покое. Аналогичный ответ получали и те, кто звонил по телефону, кроме,
конечно, сотрудника канцелярии  окружного  прокурора,  который  попросил
явиться к мистеру Бейкеру на беседу: Пеллетта - к восьми, а  Клару  -  к
десяти часам вечера. После этого звонка возникла короткая  дискуссия  на
тему: следует ли Кларе идти, но она заявила, что  предпочитает  поскорее
покончить с неприятной процедурой.
   Около восьми часов Пеллетт отправился к прокурору. Трое оставшихся на
кухне выпили  еще  по  чашке  кофе,  потом  Клара  медленно,  с  усилием
приподнялась и стала собирать грязную посуду.
   - Вы обе валитесь с ног от усталости, - заметил Диллон, тоже вставая.
-  Ты,  Дел,  поднимись  наверх  и  ложись  в  кровать,  а  вы,   Клара,
располагайтесь на кушетке в гостиной.  Я  сам  все  перемою,  приберу  и
разбужу вас, когда наступит время идти к прокурору.
   Обе  девушки  горячо  запротестовали.  Спор  закончился  капитуляцией
Клары, и она легла  в  гостиной,  а  Делия  и  Тайлер  вдвоем  принялись
наводить порядок. На протяжении нескольких  минут  на  кухне  раздавался
только звон чашек и тарелок, шум открываемых и закрываемых кранов,  стук
расставляемой по полкам  посуды.  Ссутулившись  и  машинально  перебирая
руками, Делия орудовала в мойке, в голове у нее бродили невеселые мысли.
Диллон, напротив, проворно двигаясь по кухне, подносил  грязную  посуду,
ловко вытирал ее после мытья и убирал на место. Внезапно он улыбнулся:
   - Я неплохо справляюсь с домашними  обязанностями  и  не  отказываюсь
стирать детские пеленки,  а  потому  нам  необходимо  как  можно  скорее
пожениться, Дел.
   - Боже мой, Тай, - взглянула на него Делия, пытаясь  тоже  изобразить
на лице улыбку. - Пожалуйста, не надо. Только не сейчас.
   Диллон подхватил тарелку и начал усердно тереть ее полотенцем.
   - Не буду, Дел, - заверил он девушку. - Я не стану  торопить  тебя  с
ответом. Как только мы закончим с посудой,  я  уйду  и  оставлю  тебя  в
покое, в котором ты, как я уверял  сотни  людей,  очень  нуждаешься.  Но
прежде чем  покинуть  тебя,  мне  необходимо  кое  в  чем  чистосердечно
признаться, облегчить грешную  душу.  -  Диллон  вытер  насухо  тарелку,
поставил ее на полку и  взял  следующую.  -  Сегодня  ты  заявила  Харви
Ансону, что не желаешь иметь его своим адвокатом, поскольку он  подумал,
что это ты  застрелила  Джексона,  причем  по  причинам  сугубо  личного
характера. Тебе следует знать, что в мужья ты получишь человека, который
думал точно так же... Не перебивай...
   Продолжая возиться в такой ответственный  момент  с  посудой,  я  тем
самым стараюсь принизить значение  своего  признания,  придать  ему  вид
заурядного эпизода. Оправдываться не имеет смысла. Замечу  только,  что,
учитывая все объективные факты, любой здравомыслящий человек пришел бы к
аналогичным выводам. А факты тебе  известны  не  хуже,  чем  мне.  Я  не
сомневался, что ты застрелила  Джексона;  но  так  как  я  не  мог  себе
представить, что ты способна убить человека лишь за то,  что  он  уволил
твою сестру, - а другого очевидного мотива вроде бы не  существовало,  -
то вывод напрашивался сам собой. Мои тогдашние  мысли  не  имеют  теперь
никакого значения. Для меня важны только те чувства, которые я испытывал
за последние два дня.
   -  Пожалуйста,  Тай.  Тебе  нет   нужды   в   чем-то   оправдываться.
По-видимому... если вспомнить конкретные обстоятельства, то всякий...
   - Извини меня, - перебил ее Диллон, - я скоро  закончу...  С  посудой
тоже... Я чуть не помешался. Мне хотелось разобрать тюрьму по  кирпичику
голыми руками и вызволить  тебя  из  заточения.  Я  был  готов  на  все,
абсолютно на все, лишь бы выручить тебя из беды.  Даже  не  представлял,
что можно дойти до такого состояния. Когда  я  ехал  сюда  вчера  утром,
чтобы встретиться с Кларой, я, доискиваясь до  причин,  задавался  одним
вопросом: почему ты стреляла в него? Я говорю о Джексоне, ты понимаешь?
   Только в тот момент я в полной мере осознал сложившуюся  ситуацию.  Я
раньше уже говорил тебе о своей любви и желании жениться на тебе, но все
это сахарная водица в сравнении с моими нынешними  чувствами.  Для  меня
теперь жить - значит...
   Черт возьми, не знаю, как это выразить обыкновенными словами,  только
я твой... навеки. Это непреложный факт. - Диллон взял последнюю тарелку.
- Разумеется, мой монолог лишь  прелюдия,  но  после  твоей  сегодняшней
отповеди Харви Ансону  я  испытал  жгучую  потребность  свалить  с  души
тяжелый камень. Когда придет время, я  продолжу  свою  исповедь...  Куда
повесить мокрое полотенце?
   - Повесь его сушиться  вон  на  ту  перекладину,  -  ответила  Делия,
усердно начищая мойку.
   Оперевшись на стол и скрестив на груди руки, Диллон наблюдал, как она
выжимает тряпку.
   - Вероятно, ты еще не пришла  к  какому-то  определенному  заключению
относительно меня, произнес он, покусывая губы. -  Да  и  думала  ли  ты
вообще обо мне в последние два дня?
   Делия молча тщательно вымыла и вытерла руки и лишь потом,  подняв  на
него глаза, ответила:
   - В эти дни я много думала обо всем на свете.
   О прошлом, настоящем и будущем, о моих родителях, о жизни и смерти, о
поступках и словах людей - где правда, а где ложь, и о том,  как  трудно
подчас решить, поступаешь ли  ты  именно  так,  как  тебе  действительно
хотелось. Я думала о пожизненном заключении для  меня,  о  казни  за  не
совершенное мною убийство и об освобождении и что я предприму, выйдя  из
тюрьмы.
   Мысли мои не отличались большой глубиной и постоянно перескакивали  с
одной проблемы на  другую.  Я  рисовала  себе  радужную  картину  своего
освобождения. Как ты обнимаешь меня и целуешь, а я плачу от  счастья.  Я
представляла себя плачущей, но мои глаза в тот момент оставались сухими.
Потом, когда шериф привел меня в комнату и мне объявили, что я свободна,
я попросила тебя поцеловать меня в щеку, и ты этого не сделал.
   - В комнату набилось столько посторонних людей! - пробормотал Диллон.
   - Но сейчас-то здесь никого нет.
   - Что... - с трудом сглотнул он. - Что ты хочешь этим сказать?
   - Ничего особенного. Ты часто обвинял меня в актерстве,  не  поможешь
ли мне теперь разыграть любовную сцену?
   -  Если  я  тебя  поцелую,  то  совершенно  искренне,   без   всякого
притворства.
   - Имей в виду: в  моих  тюремных  фантазиях  ты  меня  еще  и  крепко
обнимал.
   И Диллон не стал мешкать. Соответствовал  ли  его  поцелуй  ожиданиям
Делии,  могла  судить   только   она   сама,   но   что   касается   его
продолжительности, то в этом отношении ее мечты осуществились вполне. За
то время, пока он длился, Диллон точно насухо вытер бы  дюжину  тарелок.
Наконец Делия шевельнулась, и Тайлер ее отпустил.
   - А теперь отправляйся домой, - сказала Делия.
   - Я пойду, но только не  домой,  -  ответил  он,  с  трудом  переводя
дыхание.
   - Это почему же?
   - Надо повидать Фила Эскотта. - Диллон вновь шагнул к  ней.  -  Можно
мне еще раз...
   - Нет, Тай. В моих мечтах ты поцеловал меня лишь один раз.
   - Я позвоню тебе завтра утром и, если позволишь, приду.  Не  забывай:
ты уволила своего адвоката.
   - Адвокат мне больше не понадобится.
   - Не зарекайся, он тебе может потребоваться... в моем лице. Спокойной
ночи, Дел.
   - Спокойной ночи, Тай.
   Они прошли на цыпочках по коридору, чтобы не разбудить Клару, которая
мирно спала в гостиной.
   После ухода молодого человека Делия вернулась в гостиную и  выключила
ближайшую к кушетке лампу. Затем села  в  кресло  и  стала  смотреть  на
сестру.
   Какое чудесное зрелище - этот глубокий спокойный сон. Будет ли она  в
состоянии потом, когда снова станет спать так же мирно, когда прояснится
голова и успокоятся нервы, сердиться на Тая за то, что он  о  ней  такое
подумал? "Пожалуй, нет", - решила Делия и  сама  удивилась  собственному
безразличию. Вряд ли она уже завтра вспомнит все то, о чем он ей говорил
и как он при этом выглядел.
   Делия подняла голову, прислушалась. Черт возьми, кто-то  топтался  на
крыльце, и, очевидно, не один.
   Раздался звонок. Клара проснулась, открыла глаза и села.
   - Проклятый звонок! - воскликнула в сердцах Делия. - Посмотрю, кто  к
нам пожаловал.
   - Кажется, я крепко уснула, - заметила Клара. - Ради бога, не  пускай
никого.
   Но, как убедилась Делия, выполнить эту просьбу оказалось  практически
невозможно. Включив наружное освещение,  она  увидела  на  крыльце  тех,
перед кем в Коуди распахивалась  любая  дверь,  если  у  них  появлялось
желание переступить чей-то порог.
   А потому Делия не стала противиться судьбе и послушно открыла мистеру
и миссис Лемюэль Саммис.
   Она тут же получила поцелуй, на этот раз в щеку; правда,  скорее  это
было легкое прикосновение,  так  как  для  Эвелин  восхождение  на  пять
ступенек представляло собой довольно серьезную нагрузку  на  дыхательную
систему.
   - Ты выглядишь ужасно, девочка! Но  это  вполне  понятно!  Когда  тот
парень - кажется, его звали Марби или Марбл - вышел наконец  из  тюрьмы,
где он просидел два года за  надувательство  индейцев  -  будто  индейца
можно перехитрить! - он был толстым, как боров... Привет, Клара! Разве я
не говорила тебе, что Лем вытащит ее еще до вечера? Конечно,  я  сказала
это вчера, но она все-таки дома!
   - Помолчи, Эва, - остановил ее муж. - К освобождению Делли я не  имею
никакого отношения. Ее вызволили  партнер  Эскотта  и  Куин  Пеллетт.  Я
боялся, что вы обе уже спите. Вероятно, вам и следовало быть в  постели.
Мы зашли по дороге к Эми...
   Делия опять включила лампу возле кушетки, и  все  четверо  расселись,
где им показалось удобнее.
   - Мы не надолго, - заверил Саммис. - Мне нужно задать  вам  несколько
вопросов, а Эве хотелось непременно чмокнуть Делли в щеку. - Он похлопал
жену по коленке. - Сперва к тебе, Клара.
   Что ты собираешься делать с конторой?
   - Как что? - изумилась Клара. - Меня же уволили.
   - Вовсе нет. Разве Делли ничего не сообщила тебе?
   Я уже  давно  подумываю  о  том,  чтобы  самому  оставить  все  дела,
связанные со старателями и  рудниками,  но  мне  жаль  совсем  закрывать
контору. Только на днях я поделился с Делли, что с радостью поставил  бы
тебя во главе фирмы и дал бы тебе зеленый свет, если бы мог  сообразить,
куда девать Дана. Ну, кто-то "сообразил" вместо меня и не стал  особенно
церемониться.
   Ты, Клара, - очень толковый работник, но ты ведь  женщина,  а  сейчас
ситуация с добычей золота и серебра совсем иная, чем двадцать лет назад.
Как сама-то считаешь? Справишься ли, сумеешь сохранить наше  предприятие
достаточно прибыльным?
   - Ну, я полагаю... - начала Клара не совсем уверенно.  -  Думаю,  что
смогу.
   - Скажем, девяносто долларов в неделю и третья часть от прибыли  тебя
устроит?
   - Я справлюсь, - кивнула Клара, выпрямляясь и  поднимая  голову,  как
человек, внезапно принявший  твердое  решение.  -  Но  я  должна  сперва
сообщить  вам  кое  о  чем,  чтобы  между  нами  не  оставалось  никаких
недомолвок. Я почти приняла предложение Уинн Коулс стать ее партнером.
   Делия ахнула. Саммис нахмурился.
   - Ты имеешь в  виду  ту  женщину  с  кошачьими  глазами,  на  которую
работает Пол Эмери?
   - Именно. Она говорила со мной около двух недель  тому  назад,  но  я
тогда отказалась. Потом меня уволили. Мы условились встретиться с ней во
вторник в полдень где-то в другом месте, но она пришла ко мне в контору,
потому что принадлежит к типу людей, поступки  которых  определяются  их
сиюминутными  капризами.  Джексон   ее   увидел   и   почему-то   просто
взбеленился: они крупно поссорились. Я вскоре ушла и оставила их  одних.
Позднее я ей сказала, что принимаю ее предложение  о  партнерстве.  Уинн
Коулс намеревается вложить в дело до двухсот тысяч долларов. Мне обещала
семь тысяч долларов в год и половину от прибыли после уплаты налогов.
   - Я не сомневаюсь,  что  ты  эти  деньги  непременно  заработаешь,  -
прищурился Саммис, - и переманишь к себе всех моих людей.
   - Вероятно, по мере истощения их  нынешних  участков...  Но  что  мне
оставалось делать? - Клара умоляюще протянула руки. -  Ведь  я  лишилась
работы, разве не так?
   -  Тебе,  девочка,  следовало  прийти  к  Лему,  -   заявила   Эвелин
торжественным тоном. - Все так поступают: чуть что - к Лему.
   - Я и так слишком часто докучаю ему. Кроме того, я была  рада  больше
никогда не видеть Дана Джексона и нисколько не  сожалела,  что  он  меня
уволил...
   Я ничего не говорила тебе, Делия, - повернулась Клара к сестре. -  Не
хотелось, чтобы кто-нибудь знал о моей сделке с Уинн Коулс, пока все  не
будет юридически оформлено. Здесь я допустила ошибку.  Расскажи  я  тебе
все, ты бы не пошла ночью с запиской к Джексону... Мне очень жаль, что я
этого не сделала...
   Я всегда старалась ничем  вас  не  огорчать,  но  не  могла  упустить
благоприятную возможность,  -  оправдывалась  Клара,  обращаясь  к  Лему
Саммису. - А раз вы все равно  хотите  отойти  от  активных  дел,  то  я
уверена, что  Уинн  Коулс  с  удовольствием  приобретет  ваши  права  по
контрактам со старателями на выгодных для вас условиях.
   - Мне она не очень-то нравится, -  проворчал  Саммис.  -  Представляю
себе, какие пойдут толки:  две  женщины  захватили  компанию  "Саммис  и
Бранд". Ну хорошо, потом пораскинем мозгами. А что ты об  этом  думаешь,
Эва? Ладно, выскажешься после. А сейчас я чувствую себя очень усталым...
Ты права, Эва, я действительно чертовски замотался.
   Эвелин в свою очередь ласково похлопала мужа по колену.
   - Там посмотрим, - вздохнул  он.  -  Все  основательно  обсудим.  Мне
хотелось спросить тебя, Делли, вот о чем: ты сказала Бейкеру, что видела
меня в автомобиле Эми у ее дома?
   Ошеломленная неожиданным вопросом, Делия с удивлением  уставилась  на
Саммиса.
   - Как я могла сказать ему об этом, когда я вас вовсе не видела?
   - Не видела, говоришь?
   - Нет.
   - Значит, меня ты не заметила и эту тему  с  окружным  прокурором  не
обсуждала?
   - Совершенно верно. Он только спросил меня, не  видела  ли  я  вас  в
автомашине Эми, и я ответила, что вы не могли быть в  ней,  поскольку  в
тот момент находились на ранчо "Какаду". Больше к этому  вопросу  мы  не
возвращались.
   - Ну что ж, ты, милочка, ошиблась. Как раз в тот момент  я  находился
не на ранчо, а в автомобиле дочери.
   - Но, уезжая от вас, я полагала...
   - Полагать необходимо