- И почерк в точности такой же?
   - Как две капли воды.
   - Чтоб меня черти взяли, - пробормотал Диллон.  -  Нам  необыкновенно
повезло. Я только вчера получил  это  письмо  в  конторе.  Она  прислала
бумаги, необходимые для бракоразводного процесса.
   Обычно я сразу выбрасываю конверты...
   - Так это бумаги, связанные с бракоразводным процессом, -  облегченно
вздохнула Делия.
   - Разумеется. А ты  что  подумала?..  Стой,  мы  оба  с  тобой,  Дел,
безмозглые тупицы! Два года назад Уинн Коулс носила фамилию  Дурошеч.  А
потому она подписала записку инициалами "У.Д.".
   - Значит, я права! Все-таки "пума".
   - Да, ты угадала.
   - И ее записку Харли нашел под телом отца. Следовательно,  ей  что-то
известно о том, что случилось два года назад.
   - Не обязательно, - заметил Диллон. - Давай не  спешить  с  выводами,
попробуем рассуждать логически. Учитывая  сказанное  Харли  относительно
почерка, а также  инициалы  "У.Д.",  можно  считать  установленным,  что
записку писала Уинн Коулс. Прекрасно. А  из  этого  вытекает:  или  Уинн
Коулс сама обронила записку, и  тогда  выходит,  именно  она  застрелила
Чарли Бранда, или же листок потерял кто-то другой, но в таком случае она
должна знать, для кого конкретно  предназначалась  записка,  и  остается
лишь спросить: когда она писала ее и кому передала? Много труднее  будет
докопаться до истины, если верно  первое  предположение,  то  есть  если
листок потеряла Уинн Коулс.
   В этом случае было бы неразумно спугнуть ее, расспрашивая о  записке,
тем более что  она  исчезла  и  не  осталось  никаких  доказательств  ее
существования.
   А потому необходимо от разговоров с  Уинн  Коулс  на  эту  тему  пока
воздержаться. Можешь  ли  ты  назвать  хоть  какую-то  причину,  которая
послужила бы этой женщине поводом для убийства твоего отца?
   - Нет, - ответила Делия, глядя прямо  в  глаза  Диллону.  -  Если  бы
знала, то не стала  бы  скрывать.  Не  теперь.  И  не  из  стремления  к
возмездию... просто из желания прекратить этот ужас... А Клара сейчас  у
прокурора совсем одна... - Делия с трудом проглотила подкативший к горлу
комок. - Я не думаю, что Уинн Коулс убила отца. Какие у  нее  для  этого
основания? И она никогда бы не взяла у  него  деньги.  Я  не  люблю  ее,
однако не считаю способной на подлый  поступок.  Нужно  спросить  ее:  с
какой целью она написала записку и кому отдала?
   Кто-то из нас должен поговорить с ней.
   - Мы совершим  большую  ошибку,  если  Уинн  Коулс  каким-то  образом
причастна  к  преступлениям.  Не  исключено,  что  она   является   лишь
вдохновительницей, а исполнял кто-то другой.
   - Я этому не верю, - заявила Делия.
   - Вы когда-нибудь имели финансовые  дела  с  Уинн  Коулс?  -  спросил
Диллон старателя.
   - Никогда не слыхал о ней.
   - Женщина, которая купила ранчо "Разбитое кольцо".
   - Ах эта... Доходили слухи, но я ни разу с ней не встречался.
   - А вы не получали денег на разработку россыпей от Пола Эмери?
   - От этого надутого выскочки? Никогда!
   - Ну что ж, - сказал Диллон после некоторых  размышлений.  -  Я  могу
сходить к ней и спросить, хотя эта затея и представляется  мне  довольно
наивной.
   Есть, конечно, еще одна альтернатива: мы  можем  передать  полученные
сведения окружному прокурору.
   Он располагает необходимыми ресурсами...
   - Вы имеете в виду Бейкера? - проворчал Харли. - И он посадит меня за
решетку за то, что я соврал,  когда  заявил,  что  не  умею  читать.  Но
клянусь вам: если я снова окажусь в тюрьме...
   - Этот путь все равно никуда не годится, - успокоил старателя Диллон.
- Бейкер настолько глубоко увяз в  политике,  что  уже  не  в  состоянии
беспристрастно смотреть на вещи, если бы даже и хотел, хотя нет  никакой
уверенности, что он этого хочет. Мы не можем  никому  из  них  доверять.
Шериф у Бейкера под каблуком, играет роль мальчика на побегушках.
   Франк Фелан душой и телом предан Лему Саммису,  а  это  дело,  скорее
всего, затрагивает интересы Лема. - Диллон собрал со стола свои  бумаги,
включая и конверт с адресом, написанным рукой Уинн Коулс, запихнул их  в
карман и, оттолкнув стул, поднялся. - Хорошо. Схожу к  ней  и  попытаюсь
выяснить.
   - Я пойду с тобой. - Делия тоже встала.
   - Нет, Дел, пожалуйста, не надо. Уинн Коулс будет более откровенной в
разговоре с глазу на глаз, чем при свидетелях. Я  должен  идти  один.  А
тебе следует сидеть дома и ждать Клару. И еще.  Что  вы  теперь  думаете
делать, Харли?
   - Как что? -  удивился  старатель.  -  Пойду  в  свою  комнату.  Куда
приятнее, чем бесцельно шляться по проклятым тротуарам.
   - А вы понимаете, что являетесь мишенью?
   - Мишенью?
   - Да, для пули. Джексон располагал уликой против убийцы Чарли Бранда,
его застрелили и забрали записку. Руфуса Тоула... но вам, наверное,  еще
неизвестно, что с ним приключилось. Тоула убили по той же самой причине,
что и Джексона. Вы единственный оставшийся в  живых  свидетель,  который
может   представить   хоть   какое-то    доказательство,    изобличающее
преступника. Вы видели листок и знакомы с содержанием  записки.  Убийце,
вероятно, об этом известно.
   Кто знает о том, что вы убедили окружного прокурора в своем  неумении
читать рукописные тексты?
   - Понятия не имею.
   - Так, может, вы не откажетесь еще немного пожить на этом свете?
   - Вот уже около семидесяти лет я успешно копчу небо и пока не спешу в
другой мир, - пробурчал Харли.
   - В таком случае вам, на мой взгляд, следует остаться здесь, в  доме.
Наверху есть свободная кровать.
   - Я должен остаться здесь? -  изумился  Харли,  вставая.  -  В  своей
экипировке? Мне лучше, я полагаю, отправиться в собственную конуру.
   - Мой автомобиль у дома. Я вас отвезу, - предложил Диллон.
   - Нет необходимости, - твердо  заявил  Харли.  -  Предпочитаю  ходить
пешком.
   - Как  хотите,  упрямый  вы  человек,  -  покачал  головой  Диллон  и
повернулся к Делии:
   - Постараюсь возвратиться как можно скорее. До ранчо Уинн Коулс сорок
минут езды, это на тот случай, если я не найду ее в  городе.  От  нее  я
приеду прямо к тебе.
   - Пожалуйста, нигде не задерживайся, - попросила Делия,  касаясь  его
рукой.
   - Понимаю, Дел. Приложу все силы.
   Диллон нежно поцеловал девушку. Явно сконфуженный, Скуинт Харли  живо
отвернулся, на его обветренных щеках проступила легкая краска смущения.
 
Глава 17 
 
   Открыв дверь, Лем Саммис вошел в  двухэтажное  деревянное  здание  и,
пройдя пять шагов, остановился, всматриваясь в окружавших  его  со  всех
сторон животных и птиц:  оленей,  гусей,  орлов,  бурундуков,  кроликов,
лосей, медведей, кугуаров.  Но  все  они  были  лишь  набитыми  опилками
чучелами, а потому Лем Саммис, особенно не задерживаясь,  проследовал  в
дальний конец обширного помещения, где за перегородкой наконец обнаружил
того, кого искал.
   - Я трижды посылал за вами, - проворчал Саммис.
   Сидевший у рабочего стола Куинби Пеллетт поднял голову. За  последние
дни в волосах у него прибавилось седины и он сгорбился еще сильнее.
   - А мне в  высшей  степени  безразлично,  -  заявил  он  спокойно.  -
Посылайте хоть тысячу раз.
   Послушайте, Куин, сердито проговорил  Саммис,  подходя  ближе.  -  Вы
всегда держались независимо. Ничего не имею против. Но когда  мы  сообща
разрабатываем одну и ту же жилу, а в данном случае так оно  и  есть,  то
подобная позиция неуместна  и  от  нее  никому  никакой  пользы.  Бейкер
удерживает вашу племянницу в здании суда. Ему не удастся  доказать,  что
я, или вы, или кто-то из наших родственников причастен к  убийствам,  но
он может устроить большой скандал, прежде чем я  сумею  остановить  его.
Бейкер упорно копается  в  прошлом  вашей  сестры  и,  возможно,  заново
изучает обстоятельства ее смерти. Не оставляет он в  покое  и  мою  дочь
Эми. Ворошит все, что так или иначе связано с личной  жизнью  и  работой
Чарли и Дана. Сейчас у него Клара. Сегодня утром он в течение двух часов
допрашивал вас.  Мне  необходимо  знать,  что  конкретно  вы  рассказали
Бейкеру.
   - Я не сказал ему ничего существенного.
   - Но вы сидели у него битых два часа!
   - Повторяю: я не сказал ему ничего существенного.
   -  Некоторое  время  при  вашем  разговоре  с   окружным   прокурором
присутствовал Франк Фелан. Я беседовал с ним.
   - Если Франк сообщил вам, будто я доверил Бейкеру что-то  такое,  что
ни вам, ни мне не хотелось бы предавать гласности, то он  солгал.  А  на
ваши приглашения я не откликнулся по очень простой причине: я больше  ни
с кем не хочу говорить на эту тему, даже с  вами.  И  без  того  слишком
много всяких разговоров.
   - И слишком много стрельбы, Куин.
   - Это я знаю не хуже вас.
   - Вы ничего не говорили Бейкеру об Эми и Дане?
   - Нет.
   - И вы и впредь не станете ничего говорить?
   - Не стану.
   - Честное слово?
   - Можете мне верить.
   Около десяти секунд Саммис  пристально  смотрел  на  Пеллетта,  затем
молча повернулся и вышел.
 
*** 
 
   Начальник полиции Франк Фелан выскочил  из-за  письменного  стола  и,
приблизившись к трем городским детективам в штатском, вне себя от ярости
заорал:
   - Кретины несчастные! Разве я посылал вас искать иголку в стоге сена?
Нет, вы должны были найти губернатора Вайоминга! Может, вас снабдить его
фотографией? Мне наплевать, где он прячется или кто его прячет!  Найдите
его, и баста! Его хотят видеть Лем  Саммис  и  Олли  Невинс!  Сколько  я
должен вам повторять, бестолковые обезьяны? Убирайтесь, пока я не сварил
вас в кипящем масле!
   Спотыкаясь и натыкаясь друг на друга, троица поспешила из кабинета.
 
*** 
 
   - Что вам еще нужно? - рявкнул окружной прокурор Эд Бейкер.
   На стоявшего перед  ним  Кена  Чемберса,  шерифа  округа  Силверсайд,
грубый окрик не возымел никакого действия.
   - Я пришел  сообщить  кое-что  о  Скупите  Харли,  -  сказал  он,  по
обыкновению растягивая слова.
   - А что с ним?
   - Я немного понаблюдал за ним. Недавно он побывал в доме сестер Бранд
на Валкен-стрит.
   - Ну и что из этого следует?
   - Я подумал, что вам будет полезно знать. Он пробыл там  более  часа.
Только недавно вернулся в свою комнату.
   - И почему вы решили, что мне необходимо об этом знать?
   - Черт возьми! - не выдержал Чемберс. - Неужели вас  выбирали  только
затем, чтобы избавить от всяких хлопот? Если вас  не  интересует,  зачем
Скуинт ходил к сестрам Бранд...
   - С кем он там встречался?
   - Я не сопровождал его под ручку в дом.
   Недовольно хмыкнув, Бейкер снял телефонную трубку и коротко с  кем-то
переговорил.  Вскоре  в  кабинет   вошел   молодой   рослый   сотрудник,
выглядевший изрядно  усталым.  Бейкер  спросил:  известно  ли  ему,  где
обитает Скуинт Харли, и тот ответил, что неизвестно.
   - Я покажу ему, - вызвался Чемберс.
   - Премного благодарен, а ты,  Джек,  ступай  с  Чемберсом  и  доставь
Скуинта Харли к нам.
   - А постановление на арест имеется?
   - Боже праведный, совсем запамятовал, - проговорил  Бейкер  с  легкой
иронией. - Зайди  в  типографию  и  попроси  их  изготовить  специальное
красочное приглашение.
   - Ладно. Извините, что я еще осмеливаюсь дышать без спроса.
   Когда Джек и Чемберс удалились, Бейкер  через  противоположную  дверь
прошел в соседнюю маленькую комнату без окон. Через  застекленную  крышу
падал свет, мерно жужжал вентилятор. Клара сидела, откинувшись на спинку
кресла  и  закрыв  глаза.  При   появлении   окружного   прокурора   она
встрепенулась и взглянула на него, прищурившись от яркого света.
   - Ну как, пришли к какому-то решению? -  спросил  он,  останавливаясь
перед ней.
   - Я хочу домой, мистер Бейкер.
   - Я обещал отпустить вас к ужину. От вас никто не требует  чрезмерных
жертв. Вы же хотите, чтобы мы раскрыли преступления?
   - Да, конечно.
   - Но вы также сами понимаете: это практически невозможно осуществить,
не сделав кому-то больно.
   - Наверное.
   - Вы же не станете покрывать убийцу?
   - Нет, ни в коем случае.
   -  Тогда  помогите  нам,  Клара,  и  покончим  с  нашим  затянувшимся
разговором.
   Клара молча покачала головой.
   - Вы не желаете?
   - Я еще ничего не решила. Все это время я, кажется, проспала.  Теперь
я чувствую себя сносно и уже больше не усну.
   - Вам принести сандвичи или еще что-нибудь?
   - Нет, спасибо.
 
*** 
 
   А в это время  под  тентом  на  веранде  ранчо  "Разбитое  кольцо"  в
шезлонге с хромированным каркасом и  надувными  шинами  полулежала  Уинн
Коулс, одетая в желтую шелковую  пижаму.  Рядом  -  небольшой  столик  с
сигаретами, спичками, книгами и разной мелочью, без которой не  обойтись
молодой красивой женщине. Заслышав  приближающиеся  шаги,  она  отложила
журнал и подняла  голову.  Под  воздействием  яркого  солнечного  света,
заливавшего окрестности  за  пределами  навеса,  ее  зрачки  моментально
сузились и приняли форму эллипсов.
   - Приветствую вас, милый путник! - весело помахала она рукой. -  Ваше
появление - законный повод для доброго коктейля со льдом,  в  котором  я
настоятельно  нуждаюсь.  -  Протягивая  руку  для  пожатия,  Уинн  Коулс
сдвинула брови. - Но боже мой, какое у вас лицо! Вы заметно осунулись! Я
обещала быть в  августе  в  Саратоге.  Когда  вы  говорили  со  мной  по
телефону, я поняла по голосу, что у вас какое-то важное дело.  Но,  судя
по вашему виду, речь, должно быть, идет о подлинной катастрофе.
   Пододвиньте себе кресло. Вам виски или водки?
   Чистое или разбавленное?
   Уинн Коулс позвонила прислуге.
   - Водки  с  содовой,  -  выбрал  Тайлер  Диллон,  усаживаясь.  -  Моя
наружность  не  может  служить  основанием  для   столь   категорических
заключений.
   Это напускное.
   - Значит, никакой катастрофы?
   - Слава богу, пока никакой. Мне просто нужно спросить вас кое о  чем.
Немного информации,  которая  поможет  молодому  честолюбивому  адвокату
сделать карьеру.
   - Чрезвычайно польщена.
   Вошел слуга-китаец и,  получив  распоряжение  относительно  напитков,
удалился.
   - Но если вы не против, - возобновила  разговор  хозяйка,  -  то  мне
хотелось бы сперва самой получить кое-какую информацию. Как обстоит дело
с Кларой Бранд? Священника застрелила она?
   - Нет.
   - Ее арестуют?
   - Не думаю.
   - Это уже лучше, черт бы побрал ее совсем. Самолюбива и ершиста не по
годам. Сегодня утром я  звонила  ей  три  раза.  Дважды  она  отказалась
подойти к телефону, а потом заявила, что не нуждается ни в чьей помощи.
   - Ее не  трудно  понять...  Вполне  естественно,  -  ответил  Диллон,
пытаясь соорудить на лице некое подобие улыбки. - Ее рупором являюсь  я,
собственной персоной.
   - Оставьте этот легкомысленный тон, он вам совсем не  идет.  Я  знаю:
предмет вашего увлечения - младшая сестра. Влюблены по уши. Потому-то  я
не трачу напрасно свое время и силы на вас. Она и впрямь милая  девушка.
Когда вы позвонили, я подумала,  что  вам,  возможно,  нужны  деньги  на
организацию защиты. С удовольствием внесу свою лепту.
   - Спасибо, пока нет,  но  на  всякий  случай  беру  на  заметку  ваше
предложение. В данный момент меня  интересуют  лишь  некоторые  события,
произошедшие два года тому назад. - Диллон пристально посмотрел на нее.
   - Для моей памяти - целая вечность. Вы требуете от меня подвига!
   - И тем не менее давайте попробуем... В один прекрасный день вы взяли
листочек белой бумаги и написали сверху слово "пума", на второй строке -
"на охоте", ниже вывели число  450,  а  в  самом  низу  проставили  свои
инициалы "У.Д.". Вы пользовались при этом черными чернилами. В то  время
вас звали Уинн Дурошеч.
   - Неужели? О время, время,  как  оно  быстротечно...  А  вот  и  наши
напитки. - Уинн Коулс сдвинула в сторону  книги  и  журналы,  освобождая
место для подноса с бокалами,  и,  помешав  содержимое  одного  из  них,
протянула бокал Диллону. - Значит, я написала на листке слово  "пума"...
Именно два года тому назад я получила  это  прелестное  прозвище.  Между
прочим,  я  должна  вашей  девушке  бутылку  хорошего  вина.   Если   вы
согласитесь отнести, она, вероятно, не откажется принять. По ее  мнению,
у меня пожизненный контракт с самим дьяволом.
   - Вы помните эту свою записку? - спросил Диллон, пригубив из бокала.
   - Помню ли я? - наморщила лоб Уинн Коулс. - Различные  обстоятельства
влияют на мою  память,  и  в  первую  очередь  неуемное  любопытство.  Я
любопытна, как пума. Если я действительно писала упомянутую  вами  фразу
два года тому назад, то как - черт возьми! - вы об этом узнали?  И  если
вам уже известно содержание записки, зачем  вам  понадобилось  ехать  за
тридцать миль, чтобы расспросить меня о ней?
   -  Мне,  как  адвокату,  известно  многое.  Что  же   касается   моих
расспросов,  то  это,  возможно,  всего  лишь  предлог,  имеющий   целью
замаскировать мое подлинное желание: наслаждаться великолепным коктейлем
в обществе одной из красивейших и обольстительнейших женщин Америки.
   - Вздор! Я видела, какими глазами вы смотрели  на  Делию  Бранд.  Как
напиток? Нравится? Или слишком разбавлен?
   - Нет, спасибо, как раз. И  вы  весьма  обольстительны,  о  чем  сами
прекрасно знаете.
   - Разумеется, - улыбнулась Уинн Коулс. - И я также всегда в состоянии
определить, когда вы говорите  искренне,  а  когда  лукавите.  А  теперь
относительно той фразы, якобы написанной мною на листке  бумаги  черными
чернилами... Между прочим, какое тонкое восприятие мельчайших деталей!..
Вам придется освежить мою память и  показать  мне  упомянутый  листок  с
пресловутой фразой.
   - Я бы с радостью, да не в моих силах.
   - И почему же, позвольте узнать? Записка не у вас?
   - Нет, не у меня.
   - А у кого же?
   - Понятия не имею.
   - Где же вы ее видели?
   - Я ее никогда и не видел.
   - Ах вот как! - протянула Уинн Коулс с разочарованным видом. - Слушая
вас, я уже, грешным делом, подумала, что вы держите записку у  себя  под
подушкой. - Она отпила из бокала и  быстро  провела  по  губам  кончиком
розового языка. - Прекрасный коктейль.
   - Вполне с вами согласен.  -  Диллон  поставил  бокал  на  столик.  -
Послушайте, миссис Коулс, вам явно  доставляет  удовольствие  играть  со
мной в кошки-мышки, и в другое время и в иных  условиях  я  не  стал  бы
возражать и с удовольствием составил бы вам компанию, но  сейчас  дорога
каждая минута, а я стараюсь прояснить очень важный момент, вот и спросил
напрямик: вы помните, как писали подобную фразу на листке бумаги?
   - В данный момент я ничего не помню. И прошу меня не  торопить.  Ведь
стоит мне вспомнить, как вы сию  же  секунду  помчитесь  в  суд,  или  в
тюрьму, или куда-нибудь еще, а я пока не готова отпустить вас. Мы с вами
еще по бокалу коктейля выпьем. - Уинн Коулс позвонила, вызывая прислугу.
- Я страшно боюсь  адвокатов.  Мне  всегда  кажется,  что  они  пытаются
обвести меня вокруг пальца.
   - Заметно, как вы дрожите.
   - Конечно, вы не должны... Побольше льда, Джон...  Вы  не  должны  уж
очень упрекать меня, если я снова полюбопытствую. Как я поняла  с  ваших
слов, вы никогда не видели записку, не знаете, где она сейчас и у  кого,
а между тем вы так подробно ее описали, будто  стояли  за  моей  спиной,
когда я водила пером по бумаге. Откуда у вас столь точные сведения?
   - Я получил эту информацию от человека, который держал ее в  руках  и
читал.
   - Кто это?
   - Старатель по имени Скуинт Харли.
   - Где он видел эту записку?
   - Рассматривал ее много раз, - ответил Диллон, стараясь не хмуриться.
- Носил с собой в течение двух лет.
   - Как записка попала к нему?
   - Скуинт Харли ее нашел.
   - И где же, если не секрет?
   Диллон несколько секунд молча смотрел на Уинн Коулс, уже  не  пытаясь
скрыть своей озабоченности, и наконец произнес:
   - Ну хорошо, я вам откроюсь. Надеюсь,  вы  нам  все-таки  поможете...
Скуинт Харли нашел вашу записку под телом убитого Чарли Бранда в хижине,
где его застрелили.
   - Боже мой!  -  У  нее  дрогнули  ресницы.  -  Какой  ужас!  Записку,