представил мне незнакомца:
   - Командор Сэмпсон.
   - Пол Сэмпсон! - фамильярно поправил командор.
   Его рука, протянутая мне для рукопожатия, была холодной, как лед.
   - Сбросьте этот наряд  Санта-Клауса!  -  прервал  ход  моих  ощущений
Мак-Кэйб.
   Я стал снимать с себя форменную красную  шубу  невероятных  размеров,
поскольку в данном случае наши желания с шефом АНБ полностью  совпадали.
Пока я раздевался,  Счастливчик  Батлер  сверял  свои  наручные  часы  с
настенным хронометром, командор Сэмпсон с головой ушел в  себя,  а  Джон
Джереми Мак-Кэйб, казалось, и вовсе уснул. Гнетущая обстановка  начинала
мне действовать на нервы.
   В конце концов, я теперь гражданское лицо и не обязан лебезить  перед
всеми этими глубокомысленными солдафонами. Я не  выслуживался  ни  перед
кем с тех пор, как ушел с военно-морского флота. Собравшись с  духом,  я
погромче щелкнул каблуками и нагловато спросил:
   - Итак, джентльмены, чем могу быть полезен?!
   Мак-Кэйб обменялся взглядами с командором  Сэмпсоном  и  с  сомнением
произнес:
   - Пол?..
   - Да, сэр?
   - Ты уверен, объект 7094 никогда ранее не выходил из строя?
   Командор удивленно вздернул брови.
   - Никогда, сэр. Никогда с момента изобретения.
   - Значит, это впервые, - адмирал явно не спешил переходить к делу.
   Счастливчик Батлер начал издалека:
   - Давай-ка выпьем, Сэм.
   Я заметил на столе бутылку, но  Мак-Кэйб  перехватил  мой  взгляд  со
своей неизгладимо кислой миной. Затем едва заметно  кивнул  Сэмпсону,  и
тот извлек из кармана серебряную генеральскую фляжку  с  опознавательным
знаком военно-морского флота Соединенных Штатов. -  Тебе  понравится!  -
Сэмпсон  протянул  мне  плоскую  фляжку.   -   Превосходный,   старинный
ирландский, коллекционный коньяк!
   Я проглотил содержимое  генеральской  фляжки  одним  глотком.  Нежный
огонь медленно разлился по моим жилам, и я почувствовал себя  еще  более
непринужденно.
   - Действительно! Превосходный контрразведочный коньяк! Будем говорить
начистоту...  Берите  гвозди...  Водружайте  крест...   Когда   начнется
распятие?.. Адмирал Мак-Кэйб раздраженно поморщился.
   - Я всегда говорил, что индейцы не умеют пить.
   - По правде говоря, я больше ирландец,  чем  индеец,  но  еще  больше
испанец, чем ирландец. Словом, я белый индеец, ибо в  моей  крови  течет
лишь одна восьмая крови шошонов... <Шошоны  -  группа  индейских  племен
(собственно шошоны, команчи, юта, хопи, и другие) в США.> - Я это  знаю,
- перебил меня Мак-Кэйб.
   - ... И мои предки родом из Коркаха, что читается как Пробка...
   - Это нам известно тоже! - попытался унять меня Мак-Кэйб, но мой язык
развязался окончательно.
   - ... Но вы можете не знать, что когда испанская армада в  1588  году
пошла ко дну, то уцелевшие моряки выбрались на берег у мыса Кинсэйл-Хед,
на юге Ирландии, как раз недалеко от  того  места,  где  немцы  потопили
"Лузитанию" в 1915 году...
   - И это мне известно! - прорычал Мак-Кэйб.
   - ... Кстати, все, чьи предки произошли  из  мест  от  Клонакилти  до
Кортмэчшерри, выглядят настоящими  испанскими  грандами,  даже  если  их
национальный гимн называется "Матерь Мэчри". И поистине  древние  народы
происходят лишь из окрестностей Блерни...
   - Это ж надо так окосеть от трех унций ирландского коньяка!.. - вышел
из себя Мак-Кэйб, но нас обоих перебил настойчивый зуммер интеркома.
   Счастливчик Батлер взял трубку,  внимательно  выслушал  сообщение  и,
повернувшись к адмиралу Мак-Кэйбу, доложил:
   - Мы в цейтноте, сэр.
   - Не понял? - нахмурился Мак-Кэйб.
   - Погода, сэр. Надвигается шквалистый ветер. Заправка вашего самолета
закончена. Температура понизилась уже  до  минус  шестидесяти  одного  и
продолжает падать. При  минус  шестьдесят  пять  может  выйти  из  строя
гидравлическая система "боинга", а полярная зима будет долгой.
   Мак-Кэйб помрачнел еще больше.
   - Карсон!
   - Да, адмирал? - я вытянулся по стойке смирно.
   - Волею  случая  вы  оказались  человеком,  на  которого  возлагается
важнейшая государственная миссия. Вы соглашаетесь добровольно?
   - Если вы это так называете.
   - Именно так!
   - О'кей, - произнес я. - Добровольно.
   Командор Сэмпсон приблизился ко мне с другой стороны.
   - Итак, слушайте меня внимательно... Я  ощутил,  как  столбенеют  мои
члены.
   - ... С  этого  момента  вы  восстановлены  в  вашем  прежнем  звании
лейтенант-командора военно-морского флота Соединенных Штатов.  Сейчас  я
приведу вас к присяге на верность...
   - Нет смысла! - вмешался Мак-Кэйб. - Остается в силе прежняя присяга.
   Командор Сэмпсон согласился и продолжил:
   - Вы поступаете в полное распоряжение адмирала Мак-Кэйба из Агентства
Национальной Безопасности Соединенных Штатов. - Минуточку... -  произнес
я.
   - Минуточку, сэр! - грозно поправил меня мой новый шеф.
   - Минуточку, сэр! - повторил я. - Но мы так не договаривались...
   - Я сейчас вышвырну вон отсюда этого  кретина!  -  взорвался  адмирал
Мак-Кэйб в припадке неистовой ярости.
   Я мгновенно преобразился.
   - Я в  вашем  распоряжении,  сэр.  Куда  прикажете  проследовать?!  -
произнес я абсолютно серьезно без тени иронии на лице.
   Адмирал Мак-Кэйб мрачно улыбнулся.
   - В морг! - сказал он тоже абсолютно серьезно.
   Я затравленно посмотрел  на  Счастливчика  Батлера,  своего  прежнего
шефа. - Пока, Сэм, - жизнерадостно произнес он.
   Морг полярной станции Мак-Мердо представлял собой в буквальном смысле
ледяной дом. В толще вечного льда  были  выдолблены  просторные  склепы.
Поверх глубоких колодцев, ведущих  в  склепы,  размещались  мемориальные
таблички.
   В  одном  из  склепов,  посредине,  на  высокой  подставке  находился
роскошный  гроб  в  медной  обшивке.   Тот   самый,   что   вынесли   из
президентского  "боинга".  Командор  Сэмпсон  приблизился  к   гробу   и
осторожно открыл тяжелую крышку. Гроб был пуст. Я  замер  в  недоумении.
Адмирал Мак-Кэйб тихо приблизился ко  мне  сзади  и  резко  кашлянул.  В
просторном ледяном склепе этот сухой кашель напомнил мне звук  выстрела.
Я вздрогнул и обернулся.
   - Полезай! - невозмутимо скомандовал адмирал.
   - Но я как будто жив еще, сэр! - заискивающе произнес я  с  дрожью  в
голосе.
   - Полезай! - мрачно повторил Мак-Кэйб. - Там достаточно отверстий для
воздуха. Ты зря беспокоишься.
   - Но все шошоны  страдают  клаустрофобией  и  не  выносят  замкнутого
пространства, сэр! - пытался было возразить я.
   Мак-Кэйб проигнорировал мое заявление и круто повернулся к  командору
Сэмпсону.
   - Как скоро, Пол?
   - Прямо сейчас! - ответил Сэмпсон, и он был мертвецки прав.
 
Глава 3 
 
   Когда  я  очнулся  от  наркоза  и  окончательно  пришел  в  себя,  то
обнаружил, что лежу в довольно удобной постели и что  мои  ноги  накрыты
роскошным  шерстяным  одеялом.  Единственным  неудобством  была  сильная
головная боль, приступ которой только начинался.  Пытаясь  отвлечься,  я
осмотрелся по сторонам. Одеяло, под которым я так крепко спал, оказалось
ярко-красного цвета. В самом центре был изображен белоголовый орлан.  На
противоположной переборке в изящном  обрамлении  красовался  Юнион  Джек
образца 1775  года  <Государственный  флаг  США  нынешнего  образца  был
установлен 14 июня 1777 года.>. Его пересекали, подобные гремучим змеям,
диагональные красно-белые полосы. Внизу флаг украшал девиз:
   "Не тронь меня".
   Я  выглянул  в  бортовой  иллюминатор.  Белые   просторы   Антарктиды
скользили  подо  мной.  Ледяные  ущелья  и  грозные  скалы  выглядели  с
поднебесной высоты просто потрясающе.
   Обнаружив на соседней переборке роскошного  спального  салона  точную
копию президентской печати, я пришел к выводу, что лежу в личной постели
Президента  Соединенных  Штатов  Америки  мистера  Никсона.  С  глубоким
почтением я выбрался из-под одеяла и по всем правилам аккуратно заправил
постель.  Затем  я  обследовал  помещение  и  обнаружил   электробритву,
которая, несомненно, также принадлежала лично Президенту.  Исключительно
ради истории я воспользовался и ею. Я брился долго и с удовольствием.  Я
также  воспользовался  президентским  одеколоном,  после  чего   отведал
президентской сельтерской воды, дабы побыстрее вывести из организма  всю
ту гадость, которой меня насильно усыпили.  Покинув  спальню  в  поисках
президентского сортира я обнаружил еще  и  гостиную,  которая,  судя  по
всему, сильно изменилась с тех пор, как ею пользовался Президент  Линдон
Джонсон.  Первым  делом  мистер  Никсон  распорядился  переместить  свои
апартаменты  далеко  вперед,  подальше  от  двигателей  и  крыльев.  Эта
перестановка снизила уровень шума, благодаря чему я так долго пребывал в
коматозном состоянии. Размышляя об этом,  я  проник  в  соседний  отсек,
оказавшийся отделением спецсвязи.  Я  был  просто  поражен  колоссальным
количеством  новейшей  электронной  аппаратуры.  Таким  оснащением   мог
похвастаться только Белый Дом.
   Неожиданно  я  оказался   в   конференц-зале,   занимавшем   середину
авиасалона.  Адмирала  Мак-Кэйба  я  увидел  сразу.   Он   сидел   перед
телевизионным экраном на вращающемся стуле. Одновременно он  прослушивал
доклад оператора и принимал информацию с секретного  декодера  Агентства
Национальной  Безопасности.  Таким  образом,  Мак-Кэйб   управлял   всей
системой АНБ, находясь в небе над Антарктикой. Командор Сэмпсон сидел за
столом поменьше у самой стенной  переборки.  Оставаясь  незамеченным,  я
громко воскликнул:
   - Кто вы, ребята, парочка белых работорговцев?!
   Нервный командор вздрогнул всем телом. Адмирал Мак-Кэйб и  глазом  не
моргнул.
   - Мы думали, что ты проспишь до самой Новой Зеландии,  -  невозмутимо
изрек Мак-Кэйб.
   Теперь был мой черед удивляться.
   - Так вот куда мы направляемся? Шикарно! Там как раз в разгаре  сезон
стрижки овец.
   - Это лишь место для дозаправки топливом, - огорчил меня адмирал.
   - И куда же потом? - поинтересовался я.
   - Нанди. К северу от Сувы, - поведал Мак-Кэйб,  не  отрывая  глаз  от
монитора.
   - Острова Фиджи?!
   Адмирал  раздраженно  поморщился  и  едва  заметно   кивнул.   -   Мы
направляемся в древнюю страну каннибалов на северном фиджийском  острове
Вануа-Леву. Это родовая земля секты нэнгэ. Дикари очень привержены своим
людоедским традициям, и никто не может туда проникнуть, если  с  ним  не
заключен особый договор и он не внесен  в  соответствующий  список.  Это
очень важно. - Адмирал приблизился ко мне вплотную, уперся в  мою  грудь
прямым, как штык, указательным пальцем и дьявольским  тоном  добавил:  -
Если тебе дорога жизнь, конечно.
   Возникла неловкая пауза.
   Командор Сэмпсон молча пересек помещение, подошел  к  противоположной
переборке и достал из бара бутылочку королевского виски, немного льда  и
содовой.
   - Давай-ка лучше выпьем! - протянул он мне бокал.
   - Не  стоит.  Одного  раза  достаточно.  На  всю  жизнь  запомню  ваш
генеральский коньячок. Что вы туда подмешали?
   Командор Сэмпсон примирительно улыбнулся.
   - Ведь ты  сам  говорил,  что  страдаешь  клаустрофобией.  И  мне  бы
пришлось проглотить ту же пилюлю, если бы объект 7094 выбрал меня. Но он
выбрал тебя и на тебя, Сэм, вся наша надежда.  Вот  почему  было  крайне
важно, чтобы никто на полярной станции Мак-Мердо не усомнился,  что  Сэм
Карсон умер собственной смертью, и его бренное тело увезли в том  медном
гробу на родину в Вайоминг. Подумай, Сэм, и  сделай  правильные  выводы.
Если ты нам поможешь, то можешь рассчитывать на щедрое вознаграждение.
   Я взял виски с содовой.
   - А что это за объект 7094, о котором я уже слышу второй раз?
   Командор Сэмпсон бросил быстрый взгляд на адмирала.
   - Ладно, можешь сказать ему, - изрек тот, не поднимая головы.
   - Это, Сэм, такой суперкомпьютер Ай-Би-Эм, работающий у  нас  в  АНБ.
Стоит эта игрушка очень дорого. Так вот, мы загрузили в  этот  компьютер
все  необходимые  для  успешного  решения  нашей   задачи   человеческие
качества, и он выдал лишь одну-единственную фамилию. - Командор прошелся
по ковровой дорожке и снова вернулся ко мне. - Твою, Сэм.
   - А сколько всего было кандидатов? - поинтересовался я.
   - Восемьдесят семь тысяч. Плюс ты.
   Я присвистнул.
   - Я один такой из миллиона, как говорила моя крестная мама,  когда  я
гонялся  за  ее  внучкой  с  неподобающими  джентльмену  намерениями,  а
крестная гонялась за мной.
   - Проницательная женщина, - согласился командор.
   - Бабушка моей жены, - уточнил я.
   Мак-Кэйб устало перелистал досье, лежащее перед ним на столе.
   - Женщина по имени Черная Буйволица, - прочитал  он.  -  Проживает  в
индейской  резервации  Уинд-Ривер,  штат  Вайоминг.  Я  не  мог   скрыть
удивления, а он - улыбки.
   - Это еще что! Нам известно все, что касается тебя, начиная с момента
рождения и до момента твоего пробуждения четверть часа назад! - Мак-Кэйб
взглянул на меня впервые за сегодняшний день. - Но тебе, как видно,  это
не нравится?!
   - Я не божья коровка.
   Мак-Кэйб решительно посмотрел мне в глаза.
   - У тебя было когда-нибудь уважение к власти, краснокожий?
   - Только если эта  власть  избрана  большинством  голосов,  -  быстро
ответил я.
   - В АНБ нет  выборов,  -  твердо  возразил  Мак-Кэйб.  -  Большинство
голосов это я. Понял? И запомни - ты сейчас не у себя  на  флоте.  Ты  в
моем, подчеркиваю, в моем флоте! И рад сообщить, что я самый  неприятный
руководитель  в  твоей  жизни.  Если  у  тебя  появились  комментарии  -
выкладывай.
   - Налей еще! - дружелюбно обратился я к Сэмпсону.
   Несколько смягчившись, Мак-Кэйб продолжал:
   - А сейчас мы  присвоим  тебе  высшую  степень  доступа  к  секретной
информации с грифом "Лично для Президента".  Поставь  на  стол  виски  и
запоминай все, о чем будет говорить командор Сэмпсон.  И  воздержись  от
своих дурацких комментариев. Я покорно  обратился  в  слух,  а  командор
Сэмпсон забубнил:
   - Все, что  станет  вам  известно  при  проведении  данной  операции,
попадает под действие закона 1917 года о шпионаже, закона  Джирдли  1933
года и Общественного закона Соединенных Штатов  номер  513,  раздел  18,
параграф 798. Если вы не знакомы с текстом Общественного закона 513,  то
я должен сообщить, что согласно ему за разглашение полученной информации
на  территории  Соединенных  Штатов  или  за  их  пределами,   либо   за
разглашение любых секретных материалов, полученных в процессе  служебной
деятельности, предусмотрено наказание  в  виде  штрафа  в  десять  тысяч
долларов и лишения свободы сроком на  десять  лет.  Закон  1917  года  о
шпионаже определяет наказание за измену...
   - Достаточно, - перебил адмирал. - Мы преодолели тысячи миль  не  для
того, чтобы повторять прописные истины.
   - Так точно, сэр! - произнес я.
   Мак-Кэйб  вмиг  посуровел   и,   приблизившись   ко   мне   вплотную,
доверительно прошипел:
   - А сейчас ты, слабоумный ублюдок, стряхнешь с себя всю свою крысиную
гражданскую плешь и  станешь  настоящим  секретным  агентом.  Ты  будешь
ловить на  лету  каждое  мое  слово  и  беспрекословно  выполнять  любые
приказы. В противном случае я лично выдавлю из тебя все это  гражданское
дерьмо! Дошло до  тебя,  инджун?!  <Инджун  -  фамильярное  обращение  к
индейцу.> Я промолчал. Я был выше, моложе, сильнее его.  Медведь  гризли
способен убить человека, пока жив, но может убить и после своей  смерти.
Уж я-то знаю. Ведь мое индейское имя - Медвежья Лапа. А  дело  было  вот
как. Группа археологов прибыла в Вайоминг с целью обследовать  развалины
Магического Круга. Магический Круг - это древнейшее культовое сооружение
медного века, находящееся на вершине горы высотой десять тысяч  футов  и
похожее на Стонхендж в миниатюре. Разница заключается лишь  в  том,  что
там, где английский мегалит имеет пятьдесят шесть гигантских  обтесанных
монолитных глыб, американский  -  всего  лишь  двадцать  три.  Старожилы
утверждают,  что  Магический  Круг  построен  не  индейцами,  а   некими
загадочными Людьми Зари. Так или иначе,  дело  было  в  стране  медведей
гризли, Вайоминге. Эти "яйцеголовые" наняли меня, поскольку  я  считался
неплохим охотником. Меня так и звали - Великий  Красный  Охотник.  Между
прочим, "яйцеголовые" считали меня чистым шошоном,  поскольку  мой  отец
был  представителем   индейцев   резервации   Уинд-Ривер.   Я   захватил
шестизарядный револьвер "смит-вессон" сорок четвертого калибра, а  также
свой  любимый  карабин  "везербай-магнум"  тридцать  восьмого   калибра,
способный мгновенно уложить слона.  И  мы  действительно  напоролись  на
медведя гризли. Это случилось на второй день. Медведь ринулся  прямо  на
меня. Я быстро прицелился и первым же  выстрелом  поразил  его  прямо  в
сердце.  Все  это  видели.  Мой  выстрел  был  великолепен.   Никто   не
сомневался, что медведь уже мертв. Я также был в этом уверен. Но медведь
думал иначе. Спустя десять секунд, когда я приблизился,  медведь  сломал
мой "везербай" как спичку.  Деревом,  на  которое  я  успел  взобраться,
оказалась дрожащая осина. Я дрожал тоже. Медведь со смертельной раной  в
груди молниеносно поднялся во весь рост, и его горячее  дыхание  обожгло
мою задницу. Каким-то чудом я успел  сорвать  с  пояса  револьвер  сорок
четвертого калибра и разрядить всю обойму прямо в  распахнутую  медвежью
пасть, доконав зверя окончательно. Но и на этот раз прежде, чем умереть,
медведь успел одарить меня злобным взглядом,  ударить  лапой  и  сорвать
торговую марку с моих джинсов "ливайс". Лишь после этого  он  успокоился
навсегда. С тех пор индейцы стали меня называть Медвежьей Лапой.
   Я терпеливо ждал пока Мак-Кэйб придет в себя, но он продолжал:
   - Почему ты, проклятый метис, строишь из себя чистокровного индейца?!
Я рос в четырех милях от резервации Торчащая Скала! -  адмирал  Мак-Кэйб
ударил себя в грудь. - Я рос вместе  с  настоящими  индейцами  лакота  -
великим племенем сиу! Это тебе не какие-нибудь поганые диггеры  <Диггеры
(буквально  -  копатели)  -  племя  индейцев-вегетарианцев  в   Северной
Калифорнии, питающихся кореньями.>!.. - Мак-Кэйб  неожиданно  заткнулся,
придвинул свою разъяренную физиономию еще ближе  к  моей  и  перешел  на
змеиный шепот: - Только пять человек в мире знают о нашей операции  и  о
том, что ты должен сделать: Президент Соединенных Штатов Ричард  Никсон,
госсекретарь Лейард,  командор  Сэмпсон,  шеф  британской  разведки  сэр
Джулиан Кииз и я! Я вытянулся по стойке смирно.
   - Я должен стать вшивым шпионом, сэр?
   - Это как минимум.
   - А как максимум? - не сводил я с адмирала преданного взгляда.
   - Подсадкой! - глубокомысленно изрек Мак-Кэйб.
   Я моментально сник.  Очевидно,  мой  взгляд  стал  слишком  грустным,
потому что адмирал несколько смягчился, проворчал "Ну хорошо", осторожно
положил передо мной на стол свой кейс, щелкнул его замком и вынул черную
кожаную  папку  на  "молнии".  Из  папки  Мак-Кэйб   достал   аккуратный
пластиковый   пакет,   в    котором    находилась    изящная    карточка
кроваво-красного цвета и  несколько  писем  в  придачу.  Осторожно  взяв
кредитку, адмирал передал ее мне. Это была обычная  карточка,  ничем  не
выделяющаяся из ряда других современных кредитных  карточек,  таких  как
"Америкэн Экспресс"  или  "Карт-Бланш".  Карточка  поражала  лишь  своим
огненно-алым цветом и аккуратным отверстием посредине в  форме  замочной
скважины. Слева виднелись цифры, очевидно, какой-то код: 085-10-6195.  С
правой же стороны выделялась  короткая  надпись,  гласившая:  "Годен  до
смерти". И больше никаких инструкций или комментариев. Я медленно поднес
карточку к своему лицу и посмотрел на адмирала сквозь отверстие в  форме
замочной скважины.
   - Кредитка клуба "Замочная скважина"?
   - Называй как хочешь.
   - Доступные девочки, дешевый ликер и знойные ночи?
   - Отнюдь! - прорычал адмирал. - Кредитка  проигравших,  мой  мальчик.
Это кредитка одного из  лучших  агентов  Центрального  разведывательного
управления. Парн