ивнул.
     - Ну конечно. А на Черной Багаме были?
     Она кивнула.
     - Ага... Как-то я провела там три недели. Неплохо было. Плавали, ловили рыбу... играли в теннис. Все, что душе угодно. Море выпивки и все тридцать три удовольствия.
     Айлес ухмыльнулся.
     - В смысле, море красоток.
     Она засмеялась:
     - Тысячи.
     - А как мужчины?
     - На мой вкус, вполне, - кивнула стюардесса. - На все вкусы.
     - Вы бы хотели там пожить?
     Она покачала головой.
     - Не для меня. Когда начинается дождь, я мечтаю очутиться в Майами. Когда на этом острове идет дождь, это действительно дождь... и ветер... вы не представляете. Когда я приехала, был ураган. Вот здорово... Просто сдует в океан, если подхватит.
     Айлес заметил:
     - Природа двулика. Чем она прекрасней, тем безжалостней. Как женщина.
     - Нет, мистер Айлес, - возразила она. - Все не так плохо. Не говорите мне, что вы из тех, кто не умеет обходиться с женщиной.
     - Никогда не угадаешь. Все зависит от женщины.
     - Ну, может, вы правы, - вздохнула стюардесса. - Еще увидимся...
     И направилась в кабину пилота.
     Очень недурная фигура, - лениво подумал Айлес, закурил и откинулся назад. Четыре часа. Шум моторов действовал, как колыбельная. Он закрыл глаза и стал думать о миссис Тельме Лайон.
     Она очень интригует. В этой женщине что-то есть. Интересно, что было в давние годы между миссис Лайон и Джоном Вэллоном? Он знал ответ. В старые времена Джонни был ветренником. Очень хорошим детективом, но бабником. И за ним многие бегали. Тогда что-то произошло между Тельмой Лайон и Джоном Вэллоном, что отбило у него охоту на неё работать.
     Но его интуиция шептала про некую фальшь в миссис Лайон; возможно, та история не правда, не вся правда. Что угодно, только не правда. Забавно будет узнать, что скрывается за поиском чужой блудной дочери, - думал он. Забавное расследование, тем более если вернувшись он окажется рядом с красоткой Тельмой. Айлес любил женщин, и в его полной приключений карьере они играли внушительную, как сказали бы французы, роль. А теперь он чувствовал странное влечение к миссис Лайон.
     Она не только красива и очаровательна, и грациозна, и своенравна, у этой женщины особое, непонятное притяжение и шарм. Он вспомнил сцену в холле. Это был порыв чувств, он правда ей приглянулся, или это просто спектакль? Он пожал плечами. Если это игра, то чего ради? Непонятно, зачем это ей...
     Он расслабился и дремал, пока стюардесса не прошла вдоль салона с просьбой пристегнуться. Самолет снижался

II

     Тьма упала внезапно. Только что солнце сверкало в море, а мгновение спустя упали сумерки, и через полчаса стало почти темно.
     Айлес проснулся и взглянул на часы. Шесть. Он позвонил и заказал двойной сухой "мартини", пошел в ванную, принял холодный душ и сменил белье. Потом вышел с выпивкой на балкон, сел в плетеное кресло, отхлебнул и посмотрел на море.
     Будет замечательная ночь, - подумал он.
     За островом на старой пиратской башне Лебединой отмели мерцал маяк.
     Он спустился, заказал ещё выпить и пошел на разведку. Айлес был в полумиле от отеля на лугу, когда упали первые капли. Через десять минут уже дул сильный ветер, отгоняя дождь, но тучи и не думали уходить.
     Будет дьявольский ураган, - подумал Айлес. И был прав.
     Он едва успел вернуться в отель, как началось. Дождь обрушился стеной. Он с бешеной ненавистью хлестал по траве, по асфальтовой дорожке, по стеклам.
     Айлес вернулся к бару. Не успел он заказать выпить, как негр - бармен сказал:
     - Мистер Айлес, вам просили передать. Вам кто-то звонил. Не назвались и очень быстро повесили трубку.
     - Мужчина или женщина?
     - Не знаю, - бармен пожал плечами. - Сказали, что перезвонят в телефон-автомат. Будка вниз по улице на запад. Примерно четверть мили отсюда. Телефонистка сказала, что звонить вам будут в десять вечера.
     - Прекрасно. Спасибо.
     Айлес прикончил выпивку и вышел. Да, миссис Никола Стейнинг, думал он, - если это миссис Никола Стейнинг - не теряет времени даром.

III

     Без десяти десять он залез в машину, которую взял напрокат, и медленно поехал вниз по дороге. Дождь перешел в ливень, ветер со странным свистом продирался сквозь придорожные пальмы.
     Через пару минут он заметил будку - нелепый придаток у подножия пальм. Он остановился у обочины и вышел, подняв воротник дождевика, одолженного у портье. Потом зашел в будку, оставив дверь чуть приотворенной, и закурил. Стоял, курил и думал о себе и о своей жизни.
     Жизнь, - думал Айлес, вдыхая табачный дым, - странная штука. Кто-то однажды сказал, что жизнь такова, какой её слепишь. Интересно, это правда, или жизнь сама лепит тебя. Может быть и то, и другое, - ухмыльнулся он.
     Он вспомнил старые времена учебы в частной школе и университете. Постоянное стремление вырваться из сети протоптанных тропинок и утомительной жизненной рутины. Восхищение всем, что разбивало цепи привычной скуки. Да, ему это удавалось. Он вспомнил старые времена, работу с Джоном Вэллоном. Загадку, зашвырнувшую его в Южную Америку, что закончилось грязной тюрьмой и трехлетним сроком.
     Шерше ля фам!
     Айлес ухмыльнулся. Отлично, одна женщина упрятала его в тюрьму, другая вытащила. Они квиты. Но ему дико повезло, что выбрался.
     Интересно, какой была бы жизнь, останься его юная жена в живых; если бы бомба свалилась на другого через три недели после свадьбы. Не везет, - думал Айлес. У нас даже не было времени узнать друг друга. Заковыка в том, - размышлял он, что не знаешь, что удача, а что невезение. Никогда на знаешь, пока не доберешься до финала.
     Звякнул телефон. Айлес поднял трубку, не вынимая сигарету изо рта.
     - Да?
     Ему ответил странный голос - настолько странный, что он был и изумлен, и заинтригован одновременно. Он мог принадлежать и старику, и старухе, и молодой женщине.
     Черт знает что, - подумал Айлес.
     Голос сказал:
     - Мистер Айлес, возможно, вы ожидали звонка. Знали, что это может быть?
     - Да, - сказал Айлес. - Я весь внимание!
     Голос спросил:
     - Вы пешком или у вас машина?
     - Машина стоит у обочины.
     - Очень хорошо... Поедете к отелю, потом мимо него, увидите развилку. Правая ветка ведет вниз через город, по краю острова. Левая идет в центр. Заметьте по счетчику две мили. Под углом в сторону идет грунтовка, не очень симпатичная на первый взгляд. Она идет через плантации, и через полмили в листве мелькнут деревянные ворота. Заезжайте внутрь. Там будет домик - белое двухэтажное здание с верандой. Доберетесь за четверть часа. Позвоните в звоночек. Я буду ждать. Вы все поняли?
     - Превосходно, - ответил Айлес. - А вы совсем не хотите представиться?
     Голос фыркнул:
     - Мистер Айлес, сейчас это ни к чему, а я не хочу болтать больше, чем положено - и не по телефону.
     - Очень хорошо.
     Айлес повесил трубку, вышел и поехал прочь.
     Через четверть часа он очутился перед широкими двойными воротами. Впереди в темноте неясно проступала подъездная дорожка.
     Когда он отворил ворота, дождь чуть поутих. По обеим сторонам высилась стена пальм, лиан, кустов. Промытый воздух благоухал свежестью, но Айлесу там не нравилось. Он не знал, почему. И остров ему не слишком нравился. Прелестное местечко - Черная Багама - но есть здесь что-то странное, чего он не мог точно определить. Он оскалился. Может, он становится привередливым и впадает в маразм?
     Айлес тормознул перед домом. Широкая мощеная тропинка вокруг, чистая и опрятная. Ухоженная лужайка под деревьями. Он погасил огни, выбрался из машины и поднялся по шести деревянным ступеням, выкрашенным белым.
     Он вдавил кнопку и подождал. Еще подождал. Прошло пять минут. Ничего. Айлес повернул дверную ручку и толкнул. Дверь отворилась. Он вошел и остановился в холле.
     Квадратный холл шикарно обставлен в постколониальном стиле. На маленьком столике в дальнем углу горела лампа. В левом углу широкая лестница с белоснежным ковром и массивными латунными перилами. Справа от неё широкий проем вглубь дома.
     В правой стене оказались двойные двери. Он толкнул их, вошел в комнату и щелкнул выключателем. Комната оказалась столовой. Широкой, просторной и необычной. В центре - длинный стол, ожившие лампы отражаются в полированном дереве.
     Айлес вздохнул, притворил двери и вернулся в холл. Забавно, - подумал он. В романтической новелле это было бы мистикой, но ему, по непонятной причине, это казалось почти нормой.
     Он дошел до коридора, нащупал выключатель и повернул его. Дверь в конце; две справа и одна слева как раз под площадкой лестницы. Он дошел до конца, открыл дверь и зажег свет. Там была большая гостиная с белоснежной мебелью и шкурами под ногами, с вишневой каймой по верху кремовых стен. Два больших кресла по обе стороны камина в колониальном стиле, рядом с одним - пепельница на бронзовой подставке. Айлес заглянул в нее. Две наполовину выкуренные сигареты. Он их пощупал. Одна чуть теплее другой, - подумал он. А может, разыгралось воображение?
     Айлес вышел из комнаты, погасил свет и открыл дверь поменьше - под лестницей. Довольно странно: та вела в небольшой коридор с дверью в конце, так что под лестницей был проход, а комната - за ней. Он включил свет, прислонился к двери и оглядел комнату. Должно быть, библиотека или кабинет. В одном углу большой стол, напротив на стене длинные книжные полки. Перед ним под углом к французскому окну <Французское окно - двухстворчатое окно до пола > - диванчик. Шторы не задернуты. Поперек дивана - белый меховой коврик. А возле дивана головой к Айлесу лежал мужчина.
     Он плохо выглядит, - подумал Айлес. - Может, потому, что светло-зеленый коврик под ним так густо залит кровью. Вздохнул: ну вот, опять. Всегда начинается как весьма заманчивое дельце, но не успеешь толком вникнуть - на тебе! И так всегда.
     Он пересек комнату и осмотрел мужчину. Нижняя часть лица цела, но над переносицей, на уровне глаз, зрелище не из приятных. Его застрелили из крупнокалиберного пистолета или автомата, - решил Айлес. Пуля размозжила лоб и разнесла затылок. Стреляли в упор.
     Нижняя часть лица выдавала юношу. Нелепо, одна щека выбрита, другая - нет. Очень странно, - подумал Айлес, парня явно не выдернули из ванной - если только он не брился при полном параде: шелковая рубашка цвета слоновой кости, голубой галстук, кремовый альпаковый пиждак, брюки, белые туфли и белые шелковые носки. Из левого кармана торчал прекрасного качества батистовый платок. Он опустился на колени. Платок надушен мужским парфюмом прямо из Парижа - "Мусташ".
     Он встал и огляделся. В углу на столике заметил телефон. В пепельнице - три нетронутых сигареты. Айлес взглянул на них, открыл серебряный портсигар на столике. Та же марка. Сервировочный столик в углу против двери заставлен бутылками.
     Айлес пошел туда. Стаканы не трогали. Он достал платок, взял открытую бутылку бренди, плеснул глоток в стакан, добавил содовой и сел в кресло. На столике не было льда, что странно для мест вроде Черной Багамы, где лед потребляли непрерывно.
     Айлес сидел, потягивал напиток, думал о миссис Тельме Лайон, о странном голосе в трубке и о картине перед ним. Пара вещей абсолютно очевидна. Миссис Лайон сказала, что ему могут звонить, так что должна быть связь между ней и звонившим. Но миссис Лайон спокойно может отрицать, что говорила это, а незнакомец может отрицать, что звонил. Ловушка? Почему бы нет?
     Вторая очевидная вещь - кто-то поджидал его прибытия на остров. Потому что звонок в отель последовал всего через несколько часов после его прибытия.
     Он допил и налил еще. Потом заткнул бутылку, вытер платком её и стакан и вернулся в кресло, гадая, чего именно от него ожидали. Допустим, миссис Лайон здесь. Что она посоветует? Интересно, что произошло со звонившим? Его действительно собирались встречать? Айлесу казалось, что скорее нет.
     Это ловушка, - решил он. И оставались два пути: вызвать полицию или смыться. Допустим, это удалось - но Черная Багама невелика. Здесь нет лавины телефонных звонков. Любая приличная телефонистка изумится, что вызывают будку на пустынной улице. Любая приличная телефонистка запомнит это, и может подслушать разговор. Тогда бежать бессмысленно. Каждая собака тут знает всех новоприбывших, а в самолете было только семеро.
     Попробовать оба пути смеха ради, - думал Айлес, - только чтобы выкинуть нечто из ряда вон выходящее и расшевелить события. Конечно, неизвестно, что случится, но сдвиг будет.
     Он подошел к телефону.
     - Я хочу поговорить с полицией - с начальством.
     - Вам Главный комиссариат полиции?
     - Почему бы нет?
     - Минуточку, пожалуйста. Я понимаю, это срочный вызов?
     Айлес подтвердил. Через пару минуты раздался щелчок и голос произнес:
     - Полиция Черной Багамы.
     Айлес спросил:
     - Кто говорит?
     - Дежурный инспектор.
     - Произошло убийство. Я нашел труп. Не знаю адреса, я не местный, но могу описать дом и сказать, где он находится. Вы запишете?
     - Да, конечно, - сказал инспектор.
     Айлес стал описывать дорогу к дому. Инспектор перебил:
     - Достаточно... Я знаю дом. Так, значит, в нем?
     - Да, в нем. Тело в гостиной. Что мне делать?
     - Ничего, сэр, оставайтесь на месте. И ничего не трогайте. Через пять минут выедет патруль. Просто дождитесь их, ладно?
     - Ладно.
     Он повесил трубку и ещё раз взглянул на труп. Какой ужас, - подумал он, что молодой парень с таким стройным красивым телом так грязно кончил - в буквальном смысле слова.
     Он подошел к столику и налил ещё бренди с содовой. Потом сидел в кресле и ждал.
     Хорошо, хоть выпивка бесплатно.

IV

     Где-то наверху пробили часы. Одиннадцать тридцать, подумал Айлес. Он сидел в кресле, смотрел на янтарную жидкость в стакане и думал, почему даже не обыскал дом. Наверху мог кто-нибудь быть. Губы растянулись в улыбку. Там могли быть ещё трупы. Никогда не знаешь...
     У дома послышался шум мотора, затем шаги. Дверь распахнулась и вошел инспектор. Он сделал пару шагов, небрежно взглянул на тело на полу, потом на Айлеса.
     - Добрый вечер, сэр!
     Айлес был поражен. Он думал, что увидит белого, но инспектор оказался цветным. Коротышка - мулат был в безупречной форме цвета хаки и выглядел весьма привлекательно. Голову покрывали короткие черные и седые кудряшки. На худом скуластом лице выделялись губы - не привычного негритянского типа, а скорее тонкие, красивой формы.
     Очень эффектно, - подумал Айлес. И до него дошло, что здесь большинство полицейских - цветные.
     Инспектор спросил:
     - Это вы звонили, сэр?
     - Да.
     - Прошу прощения, мы задержались. Был ещё один звонок.
     Айлес холодно бросил:
     - Только не говорите, что ещё кого-нибудь убили.
     Инспектор покачал головой:
     - Нет, на острове убивают не часто - только время от времени. Но все равно у нас, пожалуй, больше, чем на других.
     - Почему?
     - Не знаю, сэр, - инспектор сунул руку в нагрудный карман и извлек блокнот. - Расскажите все по порядку.
     - Конечно, - кивнул Айлес. - Все, что знаю. Жаль, это очень немного. Кстати, не знаю, чье это виски, но оно очень недурное. Подозреваю, вы не будете?
     - Нет, сэр, - сказал инспектор. - Я не приучен пить на службе. Это плохо. Когда напьешься, мозги совсем не работают.
     - Я вам завидую. У меня они толком не работают от рождения.
     Инспектор выглядел слегка шокированным. Он присел на краешек дивана возле небрежно брошенного поперек белого коврика и даже не смотрел на труп. Инспектора приучили выполнять известные обязанности, - подумал Айлес, - и привычка стала второй натурой. Он открыл блокнот и достал карандаш из специального кармашка сбоку.
     - Назовите себя, пожалуйста.
     - Меня зовут Джулиан Айлес - он продиктовал по буквам. Джулиан Гервейз Горацио Айлес. Это для протокола. По-моему, Горацио звучит довольно глупо, да? Давайте его опустим.
     Инспектор записал имя.
     - Будьте добры, рассказывайте, сэр.
     - Безусловно. С чего начать?
     Полицейский взглянул на него. Какие добрые глаза, - подумал Айлес.
     - Думаю, неплохо бы начать с момента прибытия на Черную Багаму. У нас в управлении есть список пассажиров каждого самолета, и ваше имя было среди тех, кто прилетел на "клиппере" сегодня вечером.
     Айлес кивнул.
     - Я поехал прямо в отель "Леопард". Взял напрокат машину. Затем поднялся наверх и немного отдохнул. Потом пошел прогуляться. В баре мне передали, что кто-то мне будет звонить. Я сел в машину и поехал.
     - Куда вы поехали, мистер Айлес?
     - Мне сказали, что звонить будут в телефонную будку.
     - Я знаю. Это будка на шоссе, ведущем на восток - примерно в четверти мили от отеля "Леопард".
     Айлес кивнул.
     - Я вошел в будку, ждал, ждал - и дождался. Меня пригласили сюда, чтобы с кем-то встретиться, и рассказали, как доехать. Ну, я приехал. И нашел вот это.
     Инспектор спросил:
     - Вы не знаете, который был час, сэр?
     - Могу догадываться, - ответил Айлес. - Я вышел из будки около десяти. Думаю, доехал я за четверть часа. Так что прибыл в четверть одиннадцатого. Несколько минут постоял снаружи, потому что никто не откликался. Потом взялся за ручку и увидел, что дверь не заперта. Я вошел. Было довольно странно, знаете, инспектор. Казалось, в доме никого. Я обошел первый этаж, заглянул в пару комнат. Потом зашел сюда и обнаружил то, что вы видите.
     - Да, сэр, - кивнул инспектор. - Что вы сделали потом?
     - Несколько минут я ничего не делал, был слишком потрясен, - он улыбнулся инспектору. - Думаю, вы понимаете, что я не привык встречаться с трупами в это время суток.
     Полицейский позволил себе легкую улыбку.
     - Ну, сэр, если вы не привыкли, то перенесли это удивительно легко.
     - Точно. Еще в школе меня учили не слишком волноваться. Это бесполезно. Итак, я налил себе выпить. Потом позвонил в полицию.
     Инспектор сделал несколько пометок.
     - Скажите, сэр, кто вам звонил?
     - Не могу сказать. Все, что могу сообщить - голос был довольно необычный. Это мог быть мужчина с высоким голосом или женщина с низким.
     - Выговор был, как у белого, мистер Айлес? Или это мог быть цветной?
     - Опять-таки, это мог быть цветной с хорошим английским, но я полагаю, что это был белый - европеец. Больше ничего сказать о звонившем не могу.
     Инспектор чуть помолчал.
     - Мистер Айлес, вы ожидали звонка? Когда в отеле вам сказали про звонок в будку, вы не удивились, почему не сделать по-человечески и не позвонить в отель?
     - Нет. Меня никогда ничто не удивляет.
     - Может, вы знали, что кто-то будет звонить? И не удивились, потому что ожидали?
     - Я ожидал звонка, - кивнул Айлес. - Не думал, что мне позвонят в будку, но, в конце концов, это свободная страна. Может, абонент не желал, чтобы телефонистка отеля слышала разговор.
     - Голос, который вы слышали, просто велел приехать и встретиться здесь? И больше ничего, так?
     Айлес покачал головой.
     Инспектор сказал:
     - По-моему, самое обыкновенное сообщение. Вы, наверно, думали, что позвонят в отель, правда?
     - Нет, - сказал Айлес. - Не думал. Случаются самые странные вещи... вроде этого... - он показал на тело.
     Полицейский сделал ещё несколько пометок.
     - Ведь вы его не знали?
     - Нет... - Айлес встал, медленно обошел комнату со стаканом в руке и остановился в стороне от тела.
     - Странно, не правда ли?
     Инспектор подошел, держа блокнот, и стал рядом с Айлесом.
     - Да... довольно странно, сэр? Видите, он полувыбрит. Одна часть лица гладкая, а на другой щетина. Забавно... И видите, он полностью одет, рубашка и воротничок застегнуты. Галстук в порядке. Вряд ли его прервали во время бритья. По-моему, забавно, когда парень бреет только половину лица.
     - Я тоже так думаю, - согласился Айлес.
     Инспектор вернулся на диван.
     - Скажите, для чего вы прилетели на остров, мистер Айлес?
     Айлес зевнул:
     - На отдых. Реши