стячок, а приятно, - пробормотала она и повалилась на диван.
     Зато положение сэра Джайлса было не из приятных, а восемь часов в таком
положении - не пустячок. Часы на камине отбивали час за часом, и сэр Джайлс,
не  довольствуясь  простым  убийством,  принялся  изощряться  в  изобретении
жестоких затяжных пыток. Время от времени он вспоминал про леди Мод. Что  же
теперь делать? Чем больше он  об  этом  думал,  тем  больше  убеждался,  что
делать-то, в общем, нечего - разве что подать  в  отставку,  выйти  из  всех
клубов, распродать ценные бумаги и поскорее бежать в  Бразилию,  которую  не
связывают с Англией обязательства о выдаче преступников. Правда, неизвестно,
остались ли у него ценные бумаги. Часам к четырем до него дошло,  что  среди
бумаг, которые он подмахнул,  мелькнули  бланки,  поразительно  напоминающие
документы о продаже акций. Тогда ему не удалось их хорошенько рассмотреть  -
не те были условия. Нельзя сказать, чтобы сейчас они сильно изменились,  но,
, по крайней мере, ему уже не грозит лютая  казнь,  которая  была  уготована
Эдуарду II. Наконец тяжкое испытание истощило его силы, и он впал в забытье.
Изредка он приходил в себя и мысленно обрушивал на голову пьяной  бестолочи,
спавшей в соседней комнате, новые и новые бедствия, одно другого ужаснее.
     Проснувшись, миссис Фортби испытала все тяготы  похмелья.  Она  кое-как
слезла с дивана, налила ванну, и только когда вытиралась, вспомнила про сэра
Джайлса.  "Ой-ой-от,  ну  и  раскричится  же  он",  -  всполошилась  она   и
отправилась на кухню заваривать чай. Внеся поднос с  чайником  и  чашками  в
спальню, она поставила его на тумбочку возле кровати.
     - Вставай, вставай, вставай, штанишки надевай, - бодро  пропела  она  и
развязала пленника. Сэр Джайлс выплюнул пустышку. Этого  мгновения  он  ждал
двенадцать часов. Вместо того чтобы надеть штанишки, он бочком соскользнул с
кровати  и  пополз  на  миссис  Фортби,  словно   краб,   которого   скрутил
ревматический артрит.
     Заметив, какой цвет приобрело его лицо, миссис Фортби пришла в ужас.
     - Нет-нет-нет, Скверный  Мальчишка!  -  воскликнула  она,  вылетела  из
комнаты и заперлась в ванной. Напрасно она так спешила.  Нога  сэра  Джайлса
запуталась в шнуре торшера, и он застрял в дверях спальни.

     Инспектор департамента дорожного строительства в центральных  графствах
уже сомневался, не слишком ли он  торопился  уличить  леди  Мод  в  шантаже.
Выяснилось, что негодяйка позвонила в Управление и сказала  секретарше,  что
собирается в Уорфорд, чтобы побеседовать с мистером Дандриджем  с  глазу  на
глаз. Дандридж прекрасно понимал, почему она хочет обойтись без  свидетелей,
однако вовсе не разделял ее желания повидаться наедине. Повидались уже  раз,
хватит. А  грозить  разоблачением  перед  широкой  аудиторией  она  едва  ли
осмелится. Расхаживая взад-вперед по кабинету, Дандридж соображал, как выйти
из этого затруднения. Наконец он надумал залучить в телохранители Хоскинса и
вызвал его к себе.
     - А мы-таки шуганули старую труперду динамитом, - сказал Дандридж.
     - Что-что? - не понял Хоскинс.
     - Она сегодня будет у меня. Я  вас  попрошу  присутствовать  при  нашем
разговоре.
     Хоскинс колебался.
     - Даже не знаю, -  буркнул  он.  -  Но  ведь  взрывные  работы  еще  не
начались.
     - Разве вы не перебросили оперативную группу в теснину?
     - Перебросил. Только не называйте вы ее оперативной группой.  Меня  эти
военные словечки уже застебали.
     - Не важно. Так вот, она сегодня будет здесь. Вы где-нибудь спрячетесь,
подслушаете, а если она выйдет из себя, появитесь из укрытия.
     - Выйдет из себя? Эта чертовка и так не в  себе  -  дальше  и  выходить
некуда.
     - Я имел в виду, если она станет руки распускать, - пояснил Дандридж. -
Куда бы вас спрятать?
     Он с надеждой покосился на, шкаф, где хранились документы.  Но  Хоскинс
уперся.
     - Давайте я просто посижу в уголочке.
     - Она хочет поговорить со мной наедине, - возразил Дандридж.
     - Господи ты боже мой, ну и поговорите с ней наедине.  Нападет  она  на
вас, что ли?
     - А что вы думаете? Во всяком случае, мне нужен свидетель. У меня  есть
основания считать, что она предпримет попытку меня шантажировать.
     - Шантажировать?  -  Хоскинс  побледнел.  Ой,  не  к  добру  это  "есть
основания считать". Выражение будто из свидетельских показаний полицейского.
     - При помощи фотографий, - добавил Дандридж.
     - Фотографий?
     - Непристойных  фотографий,  -  сказал  Дандридж,  проявляя  совершенно
излишнюю, по мнению Хоскинса, откровенность.
     - И как вы собираетесь поступить?
     - Пошлю ее куда подальше.
     Хоскинс изумленно вытаращился на шефа. И этого-то  молодца  он  называл
олухом! Оказывается, ему палец в рот не клади.
     - Знаете что, - решил Хоскинс, - когда она появится, я  послушаю  из-за
двери. Лады?
     Дандриджу пришлось согласиться, и Хоскинс помчался  к  себе  в  кабинет
звонить миссис Уильямс.
     - Салли, - прошептал он, - это я. Ну, сама знаешь кто.
     - Представьте, не знаю,  -  ответствовала  миссис  Уильямс,  у  которой
выдалась беспокойная ночь.
     - Ну я же! Хося-Хося-Хосинька! - рявкнул Хоскинс,  отчаянно  придумывая
себе такое прозвище, чтобы его не узнала телефонистка.
     - Хося-Хося-Хосинька?
     - Господи, ну Хоскинс, Хоскинс, - прошипел Хоскинс.
     - А, Хоскинс! Что же вы сразу не сказали?
     Хоскинс сдерживался из последних сил.
     - Слушай внимательно. Дело швах. Швах. Ш - шакал, едри его в корень,  в
- ворона, а - акула...
     - Что за чепуха? - перебила миссис Уильямс.
     - Шухер. Дымим по-черному. Сожги  все,  поняла?  Негативы,  снимки.  Да
поскорее. Ты меня не знаешь,  я  тебя  не  знаю.  Молчание  -  золото.  И  в
гольф-клубе ты никогда не была.
     С грехом пополам он втолковал миссис Уильямс,  в  какую  передрягу  она
может попасть. А заодно узнал кое-что  новенькое  и  о  своей  участи.  Если
миссис Уильямс сядет на скамью подсудимых, так только на пару с ним. Это она
ему обещала.
     К приходу леди Мод он опять был  Дандриджа  и  даже  открыл  перед  ней
дверь, вслед за чем занял пост в коридоре и стал слушать.
     Завидев леди Мод, Дандридж собрался с духом.  Хорошо  хоть  Хоскинс  за
дверью - в случае чего можно позвать на помощь. К его  удивлению,  леди  Мод
была настроена вполне миролюбиво.
     - Мистер Дандридж, - начала она, присев у стола, - я хочу развеять ваши
опасения. Я на вас зла не держу. Да, в прошлом у нас с вами  были  кое-какие
трения, но я лично уже все простила и забыла.
     Дандридж бросил на нее недобрый взгляд. Лично он  не  собирался  ничего
прощать, а тем более забывать.
     - Я  пришла  просить  вашего  содействия,  -  продолжала  леди  Мод.  -
Поверьте, то, о чем я хочу с вами говорить, останется между нами.
     Дандридж покосился на дверь и сказал, что рад это слышать.
     - Еще бы. Ведь, по моим сведениям, вы стали жертвой шантажа.
     Дандридж уставился на посетительницу. Скажите, пожалуйста! Кому, как не
ей, знать, что он стал жертвой шантажа.
     - С чего вы взяли?
     - Вот фотографии. - И леди Мод, достав из  сумочки  конверт,  вынула  и
разложила на столе обгоревшие клочки. Дандридж внимательно их  оглядел.  Что
за черт? Кто их порвал, отчего они обгорели? Он принялся их перебирать. Эге,
а лица-то нигде нет.  И  этой  ерундой  она  собирается  его  шантажировать?
Разбежалась!
     - Ну и что?
     - Вам эти снимки незнакомы?
     - Нет, конечно, - Дандридж  уже  овладел  собой.  Все  ясно.  Он  забыл
фотографии на столе мистера Ганглиона. Тот разорвал их, швырнул в камин,  но
потом передумал, выгреб обгоревшие  обрывки  и,  отправившись  к  леди  Мод,
предупредил, что Дандридж обвиняет ее в шантаже. Вот она  теперь  и  думает,
как бы выкрутиться.
     Следующая фраза леди Мод подтвердила его догадку:
     - Стало быть, мой муж ни разу не пытался  при  помощи  этих  фотографий
повлиять на ваше решение?
     - Ваш муж? Ваш муж? - возмутился Дандридж. - Вы хотите сказать, что ваш
муж пытался шантажировать меня этими... непристойными фотографиями?
     - Именно это я и хочу сказать.
     - Ну так позвольте вас разуверить. Сэр Джайлс всегда относился ко мне с
величайшей деликатностью и уважением. - Дандридж опять покосился на дверь и,
набравшись храбрости, добавил: - Чего не скажешь о вас.
     - И больше вы мне ничего не сообщите?
     - Ничего. Разве что дам один совет. Отнесите эти снимки в полицию.
     Леди Мод опешила. Такого она от Дандриджа не ожидала.
     - По-моему, это будет несколько опрометчиво, вам не кажется?
     - Не кажется. Ну ладно, я человек занятой, а вы отнимаете у меня время.
Где выход, вы знаете.
     Леди Мод грозно поднялась:
     - Как вы смеете со мной так разговаривать?!
     Дандридж сорвался с места и распахнул дверь.
     - Хоскинс, проводите леди Мод Линчвуд.
     - Без провожатых обойдусь,  -  с  этими  словами  взбешенная  леди  Мод
вылетела в коридор и поспешила к выходу.
     Вернувшись в кабинет, Дандридж рухнул в кресло. Итак, он заставил  леди
Мод раскрыть карты.  Итак,  он  указал  ей  на  дверь.  Кто  теперь  посмеет
утверждать,  будто  у  инспектора  департамента  дорожного  строительства  в
центральных графствах не хватит духу грохнуть кулаком по столу, когда  надо?
Дандридж сам себе удивлялся.
     Как, впрочем, и Хоскинс. Он воззрился на  шефа  и  отправился  к  себе.
Подслушанный разговор его ошарашил. Она, значит, предъявляет ему эти поганые
снимки, а он глазом не моргнув советует отнести их в полицию. Ну и ну.  Этот
малый ни перед чем не остановится. Теперь только держись.  Однако  леди  Мод
сказала, что обращаться в полицию - опрометчивый  шаг.  Хоскинс  был  с  ней
целиком и полностью согласен. "Это она сэра Джайлса выгораживает", - смекнул
он. Интересно, а как фотографии вообще к  ней  попали?  Хоскинс  хотел  было
позвонить сэру Джайлсу, но передумал. Самое  мудрое  сейчас  -  затаиться  и
помалкивать, глядишь, и пронесет.
     Приняв такое решение, Хоскинс совсем уже успокоился, как вдруг раздался
звонок. Дандридж снова хотел его видеть.
     Инспектор департамента дорожного строительства лучился торжеством.
     - Опять она собиралась поддеть меня на удочку, - сказал он. -  Слышали,
как она тут козыряла  этими  похабными  картинками?  Хотела  меня  запугать.
Думала, я тогда воспользуюсь своим служебным положением и добьюсь  изменения
трассы. Но я ее послал.
     - И еще как послали, - почтительно поддакнул Хоскинс.
     - Ну хорошо. - Дандридж повернулся к карте  на  стене.  -  Надо  ковать
железо, пока горячо.  Немедленно  приступаем  к  следующему  этапу  операции
"Наземный бросок". Повестки о принудительном выкупе разослали?
     - Разослали.
     - Оперативная группа приступила к ликвидации объектов?
     - Ликвидации?
     - К взрывным работам.
     - Нет еще. Ее только-только перебросили в теснину.
     - Пусть поскорее приступают. Нам нужно  сохранить  инициативу,  держать
противника в напряжении. Вот здесь, - Дандридж показал на карте точку в двух
милях к востоку от Гильдстед Карбонелла, - разместится полевой штаб.
     - Полевой штаб?
     - Я лично буду наблюдать за ходом работ. Распорядитесь  направить  туда
жилой автоприцеп. Теперь мы с вами будем работать там.
     - Но это же чертовски неудобно, - возразил Хоскинс.
     - Плевать на  неудобства.  Костьми  лягу,  а  вышвырну  эту  гадюку  из
Хэндимен-холла еще до Рождества. Видели, как она отсюда драпала? Вот так  же
будет драпать из своей усадьбы.
     - Как скажете, - помрачнел Хоскинс. Он уже понял:  Дандриджу  лучше  не
перечить.

     Леди  Мод  возвращалась  домой.  Сидя  за  рулем,  она   размышляла   о
случившемся. Она готова была поклясться, что  на  фотографии  изображены  те
самые тонкие ножки, которые, сверкая пятками, удирали от нее  по  мраморному
полу. Как видно, она ошибалась. Слишком уж неподдельным был  праведный  гнев
Дандриджа. Она  думала,  что  эта  размазня  покраснеет,  начнет  заикаться,
рассыплется в извинениях, а он пошел в атаку и выставил ее из кабинета. Даже
предложил отнести фотографии в полицию. Едва ли он блефовал: прежде у него и
в менее грозных обстоятельствах поджилки  тряслись.  Значит,  вышла  ошибка.
Очень жаль. А леди Мод так хотела усадить сэра Джайлса на скамью подсудимых.
Ну, не получилось, так не получилось - все и без этого складывается  удачно.
Теперь  сэр  Джайлс  будет  лезть   из   кожи   вон,   чтобы   предотвратить
строительство, а если оплошает, леди Мод вынудит его  сложить  парламентские
полномочия. А это чревато новыми дополнительными  выборами.  Когда-то  из-за
них побоялись тронуть Оттертаун, теперь выборы  помогут  спасти  и  теснину.
Само правительство поспешит отменить прокладку магистрали. Ну а  если  их  и
выборы не остановят, пусть попробуют  поднять  руку  на  заповедник.  Снести
полдюжины домов и вышвырнуть жильцов на улицу - это  еще  куда  ни  шло,  но
обречь на прозябание десяток  львов,  четырех  жирафов,  носорога  и  дюжину
страусов  -  такое  не  прощается.  Британская  общественность  не  потерпит
жестокого обращения с животными.
     Леди Мод застала Блотта на кухне. Он промывал пленку.
     - Я устроил в котельной  фотолабораторию,  -  сказал  он  и,  развернув
пленку, показал леди Мод. Та  оглядела  ее,  но  по  неопытности  ничего  не
поняла.
     - Хорошо получилось? - спросила она.
     - Очень хорошо, - заверил Блотт. - Глаз не оторвать.
     - Сэр Джайлс едва ли с этим согласится, - заметила леди Мод и  пошла  в
огород нарвать к обеду салата. Промыв пленки, Блотт отнес их в  котельную  и
повесил сушиться. Когда он вернулся на кухню, обед уже стоял на столе.
     - Сегодня пообедаете со мной, - объявила  леди  Мод.  -  Я  вами  очень
довольна. И к тому же так спокойнее: все-таки мужчина в доме.
     Блотт растерялся. Вот и пойми ее:  кого-кого,  а  мужчин  в  доме  хоть
отбавляй. В комнатах для прислуги живут  рабочие  -  шастают  по  лестницам,
круглые сутки вкалывают на стройке. Но почему бы и не пообедать с  хозяйкой,
раз она предлагает. Наконец-то жизнь ему улыбалась. Леди Мод разводится.  Он
в нее влюблен.  Блотт,  конечно,  не  тешил  себя  надеждой,  что  из  этого
что-нибудь выйдет, - довольно  и  того,  что  он  может  иной  раз  вот  так
пообедать с ней. И что ограду возводят, хорошо. У Блотта при мысли об ограде
душа радовалась. Вспоминалась война, отрадные дни плена. За этой оградой они
с Мод укроются от мира и будут жить долго и счастливо. Пусть даже их  ничего
не связывает - все равно счастливо.
     Обед закончился, хозяйка и садовник  мыли  посуду,  как  вдруг  вдалеке
послышался глухой гул. Задрожали стекла.
     - Что это? - спросила леди Мод.
     - Похоже на взрыв.
     - Взрыв?
     - Как в карьере.
     - Нету тут никаких карьеров, - возразила леди Мод.
     Они вышли на лужайку и замерли, уставившись  на  облако  пыли,  которое
медленно поднималось на востоке.
     Операция "Наземный бросок" началась.

21

     Операция "Наземный бросок" продолжалась. Изо дня в день  покой  теснины
нарушало громыхание бульдозеров и глухой  рокот  взрывов  -  трассу  будущей
дороги расчищали от валунов и утесов. Изо дня в день подрядчики роптали, что
дороги так не строят: начал прокладку -" так иди до конца  или,  по  крайней
мере, придерживайся хоть какого-то графика. Где это видано, чтобы  строители
все время скакали с места на место: там поле перекопают, там лес  выкорчуют,
начнут возводить мост - бросят и принимаются за эстакаду.  Изо  дня  в  день
Хоскинс передавал их жалобы Дандриджу, жаловался и сам. Но  Дандридж  только
отмахивался.
     -  Характерная  особенность  операции  "Наземный  бросок"   состоит   в
непредсказуемости наших передвижений, - втолковывал он Хоскинсу. - Противник
не догадывается, где мы появимся в следующий момент.
     - А я, думаете, догадываюсь? - желчно сказал Хоскинс. - Нынче  утром  я
вас еле нашел. Что же вы вчера не предупредили, что перебираетесь  на  новое
место?
     Дандридж оглядел помещение полевого штаба.
     - Странно. А я думал, это вы так распорядились.
     - Я? - изумился Хоскинс. - С какой стати?
     - Не знаю. Может, хотели быть поближе к линии фронта.
     - К линии  фронта?  Я  хочу  быть  поближе  к  своему  кабинету,  а  не
разъезжать тудасюда в долбаном автоприцепе.
     - Ну, не знаю уж, кто его сюда перегнал, но так даже лучше.  Теперь  мы
находимся возле самого места событий.
     Хоскинс поглядел в окно, за которым прогрохотал гигантский самосвал.
     - Ничего себе "возле"! - проорал он, силясь перекричать грохот. - Мы  в
самом пекле!
     И  словно  в  подтверждение  его  слов  за  окном  что-то  оглушительно
громыхнуло и от утеса метрах в двухстах от прицепа отвалился огромный кусок.
Когда осела пыль, Дандридж с торжеством обозрел груду  обломков.  Вот  какой
становится природа, когда человек - такой человек, как Дандридж, - возьмется
перекроить ее по своему разумению. Природа укрощенная,  природа  покоренная,
природа упорядоченная. Вот что такое прогресс, движение  вперед  -  движение
хоть и медленное, но неудержимое. Позади  оставался  прорубленный  проход  и
насыпи, впереди - теснина и Хэндимен-холл.
     - Кстати, - сказал Хоскинс, когда  смог  снова  расслышать  собственный
голос. - Генерал Бернетт недоволен. Говорит, наши грузовики повредили  стену
вокруг его сада.
     - Ну и что? Через месяц-другой у него не только стены,  но  и  сада  не
будет. Так чего же он жалуется?
     - А еще звонил мистер Буллетт-Финч и сказал...
     Но Дандриджу было не до них.
     - Подавайте жалобы в письменном виде, - отрезал он. -  Эти  подробности
меня не интересуют - и так дел по горло.

     В отличие от Дандриджа сэра Джайлса интересовали именно подробности. Он
дотошно выяснял  все  обстоятельства  продажи  акций  и  пытался  как  можно
подробнее представить, что намерена делать леди с этими треклятыми снимками.
     - Я на этих акциях потерял  полмиллиона!  -  орал  он  на  Блоджера.  -
Полмиллиона, черт бы их драл!
     Блоджер посочувствовал клиенту.
     - Но ведь я предупреждал, - добавил  он.  -  Я  так  и  думал,  что  вы
поторопились.
     - Он думал! Ни хрена вы не думали! - бушевал сэр Джайлс. - Если  бы  вы
думали, то сообразили бы, что это не я звоню.
     - Голос был ваш. И вы еще просили, чтобы я перезвонил вам на квартиру.
     - Да ничего я не просил! Чтобы я загнал четыре тысячи акций  "Президент
Рэнд" при таких низких ценах на бирже? Что я - ненормальный?
     Блоджер пристально посмотрел на сэра Джайлса. Такие подозрения  у  него
уже появлялись.
     Кто знает, сколько бы они еще препирались, если бы не вмешался Шеффер.
     - Бранью вы ничего не добьетесь. Чем превращать  нашу  контору  в  поле
брани, лучше обратитесь в полицию.
     - На хрена она мне сдалась, ваша полиция?
     - Там вы под присягой подтвердите, что подписи на документах о  продаже
акций подделаны, - холодно сказал Шеффер.
     Сэр Джайлс взял шляпу.
     - Я, едри вашу мать, этого так не оставлю, - пригрозил он. - Вы обо мне
еще услышите.
     - Надеюсь, что не услышим, едри вашу мать, - ответствовал Шеффер.

     Не в пример  бессердечным  брокерам  миссис  Фортби  была  преисполнена
сострадания.
     - Все из-за меня, все из-за  меня,  -  причитала  она,  щуря  заплывшие
глазки, под которыми красовалось по синяку:  награда  сэра  Джайлса  за  все
труды. - И зачем только я ушла за рыбными палочками?
     - Засунь эти палочки... - взорвался сэр Джайлс, но тут же одернул себя.
Ему сейчас важнее всего не потерять голову, а миссис Фортби как назло  лезет
со своими покаянными воздыханиями. -  Ладно.  Надо  что-то  придумать.  Моей
жене, так ее перетак, это даром не пройдет.
     - Но если она хочет получить развод...
     - Развод? Развод? Думаешь, ей только развод  нужен?  Да  она...  -  Сэр
Джайлс снова не догово