ы, рубахи под мышку и побежали по лугу. Домчались  до
края кладбищенского леса, оглянулись. Пятое колесо катилось за нами.  Смешно
выбрасывая длинные ноги, Васька топал по тропинке  и  махал  нам  рукой.  Мы
сделали вид, что не замечаем, сбежали с бугорка и ринулись в кусты.
   - Гоп, ребята, теперь крюк!
   Пробрались сквозь заросли молодых елочек, оказались  в  густом  орешнике.
Здесь уже было не опасно: Васька наверняка побежал на взрослый пляж.
   Отыскали в зарослях спрятанные  вчера  стебли.  Разделили  их  на  восемь
равных кучек.
   - Кажется, хватит. - Август, прищурив глаз, оценивающе разглядывал кучки.
   - Что гадать: хватит, не хватит! Сделать пару связок и испробовать.  Гоп,
ребята, за дело!
   - Не кричи так, - сказал брат. -  Услышат!  Да,  лучше  говорить  потише:
теплое солнечное утро привлекло на ребячий пляж  много  ранних  купальщиков.
Там стоял гомон, как на базаре. Визг, крики, смех, всплески...
   У  Августа  и  Сипола  работа  спорилась.  Один  держал  стебли,   другой
крепко-накрепко обвязывал в трех местах. Каждую пару соединяли веревкой так,
чтобы на нее было можно улечься и грести руками.
   Тут же, в  заливчике,  скрытом  от  глаз  купальщиков  густыми  зарослями
камыша, Сипол попробовал плавать на связках. Он изо всех сил отталкивался  и
быстро продвигался к открытой воде. Очутившись  там,  повернулся  па  спину,
поднял вверх руки и ноги и, забыв в восторге обо всем на свете, заорал:
   - Гоп, ребята! Лучше, чем на плоту!
   Мы уже раскрыли рты, чтобы издать  радостный  вопль,  но  Август  вовремя
показал кулак - ведь нас могли услышать.
   ЭКСПЕДИЦИЯ НА ДЛИННЫЙ ОСТРОВ
   Как обычно, родители спозаранку  ушли  на  работу.  Мы  с  братом  быстро
выполнили свои утренние обязанности  -  накормили  поросенка,  выпустили  из
сарайчика кур. Вскоре с улицы донесся долгожданный свист. Август!
   Лениво лаяли соседские собаки, пели петухи. Какой-то ранний ездок  громко
понукал лошадь; колеса грохотали по мостовой. Ворота были не на  запоре,  но
какой уважающий себя мальчишка выходит из дому  через  ворота?  Мы  пролезли
сквозь дыру в заборе и оказались на улице.
   Ночной  туман  под  утро  пролился  дождиком.  Мелкие   капли   бусинками
нанизались на паутину между досками забора. Но  день  обещал  быть  хорошим.
Золоченого петушка на шпиле церкви освещали ранние солнечные лучи.
   Пролезли под коновязью и  пробежали  через  рынок.  Сбрызнутая  дождичком
площадь остро пахла сеном и навозом. Босые  ноги  быстро  облипли  грязью  -
стоило ли вчера мыть?
   Возле усадьбы священника нас поджидал Сипол:
   - Гоп, войско, в поход! Начинаем войну!
   Над озером полосами стлался  туман.  В  камыше  скрипели  коростели.  Над
далекими лесами за озером, кутаясь в дымку, висел  неяркий  оранжево-красный
солнечный диск. На него можно было смотреть, не щуря глаза.
   В траве блистало и переливалось бесчисленное  множество  капелек.  Так  и
тянуло нагнуться и набрать полные ладони этой сверкающей красоты. На  выгоне
мычали коровы.
   Вот и  первая  канава.  Балансируя,  пробежали  по  доске.  Сипол  заявил
торжественно:
   - Сегодня же принесем сюда доски и снова положим на место. Вот так!
   - Если только Крузе не успел их распилить, - добавил Август.
   Чем ближе к нашему тайнику, тем  сильнее  охватывало  беспокойство.  Если
есть в местечке хотя бы один такой Васька, никогда  нельзя  быть  ни  в  чем
уверенным. Сбросили охапки маскировочных листьев - ну, как там?
   Все разом облегченно вздохнули. Связки целы, лежат, как их вчера уложили.
   Схватили каждый свою пару и бегом  дальше  по  берегу  к  открытой  воде.
Густав сунул ногу в озеро.
   - Брр! Холодная какая! Может, подождем, когда солнце будет повыше?
   - Тут дело не в холоде, - загадочно произнес Август.
   - А в чем? - спросил брат.
   - В том, что маменькиным сынкам даже в бане прохладно!
   Больше Густав про холодную воду не заикался. Туман почти рассеялся, стало
пригревать солнце. Мы не отводили взгляда от Длинного острова. Что-то  чайки
вели себя сегодня необычно. Кружили все в одном месте,  кричали  без  конца,
опускались к воде, снова взлетали.
   - Неужели приметили стаю корюшек? - раздумывал вслух Август. -  Это  ведь
для чаек самое лакомство.
   - Не только для чаек. Я бы, например,  тоже  не  отказался  порыбачить  в
таком местечке. Корюшка - это же... - Сипол выразительно прищелкнул языком.
   Только он произнес слово "порыбачить", как мы все сразу подумали об одном
и том же.
   - Надо проверить, нет ли поблизости Крузе, -  сказал  Август  и  по  мели
направился в сторону мальчишечьего пляжа. Оттуда  был  лучше  виден  Длинный
остров.
   Я и брат тоже собрались идти вслед за Августом. Но Сипол остановил нас:
   - Назад, ребята, не ходите! На одного никто не обратит внимания, а  когда
пойдут сразу трое - это уже бросится в глаза: куда, зачем, почему?
   Уселись  втроем  под  пышным  дубом  и  стали  ждать  возвращения  нашего
разведчика.
   Из года в год весной озеро подступало к высокому берегу, на котором росло
много деревьев, и подмывало его. Поэтому ближе  к  воде  деревья  стояли  не
прямо, а слегка накренившись в сторону озера. Их  кроны  отбрасывали  густую
тень на прибрежный песок, и здесь всегда, даже  в  самые  жаркие  дни,  было
прохладно.
   Тихо, ни малейшего ветерка. Сквозь чистую  прибрежную  роду  просвечивает
песчаное дно. Чуть поодаль покачиваются принесенные невесть  откуда  коряги,
куски трухлявого дерева, кора, уже не коричневая, а черная.
   Вот, разбрызгивая  босыми  ногами  воду,  возвращается  Август.  Разведка
прошла успешно: это видно по его лицу.
   - Ни баронского рыбака, ни его лодки. Уплыл куда-то далеко.
   И тут Сипол сказал очень неприятные слова.  Видно,  ему  самому  было  не
слишком-то ловко, вот и приберег напоследок:
   - Одному из братьев придется остаться на берегу: надо следить  за  Крузе.
Вдруг ему вздумается на Длинный остров? Как раз нас там и застукает... Ну, а
заодно и одежду покараулить.

   Вот тебе на! "Одному из братьев". Конечно же, мне как младшему,  кому  же
еще! А ведь как я мечтал попасть на Длинный остров! Спал и во сне видел.
   Август посмотрел на меня с жалостью:
   - Киньте жребий, так будет по-честному. - Сорвал тут  же  два  стебелька,
показал нам: - Вот! Кто вытянет длинный стебель,  тот  первым  будет  тащить
главный жребий. На остров с нами поплывет тот, кто  на  второй  раз  вытащит
короткий стебелек.
   Брат во что бы то ни стало хотел  попытать  счастья  первым.  Я  не  стал
возражать: какая разница?
   Он вытащил короткий стебелек. Теперь моя очередь. Ну, плыть  мне  или  не
плыть?
   Который из двух стебельков? Правый? Левый?.. И тут я заметил, что большой
палец крепко сжатой руки Августа  чуть  шевельнулся  вправо.  Случайно?  Или
подает знак?
   А, будь что будет!
   - Правый стебелек, - решился я и потащил. Короткий!  У  меня  от  радости
жаром обдало щеки.
   - Только имей в виду, - Август говорил со мной, а поглядывал при этом  на
Густава, - следующий раз на берегу останешься ты, а он поплывет  с  нами.  И
без всякого жребия.
   Я, разумеется, охотно согласился. Когда он еще будет, этот следующий раз.
Главное - сейчас!
   - Гоп, ребята, в озеро марш! - весело скомандовал Сипол.
   Условились, что  наш  караульный  свистнет  трижды,  когда  на  горизонте
появится Крузе. Ежели мы будем слишком далеко, он влезет па бугорок и  будет
размахивать руками.
   Туман  рассеялся  окончательно.  Солнце  уже  не  было  красным   -   оно
ослепительно сияло, как раскаленная сталь в кузнице у моста.
   Сипол повесил на шею складной нож, припасенную на всякий  случай  веревку
обернул вокруг связки.
   Одежду передали на хранение брату. Он стал было отказываться:
   - Вот вам мои стебли, положите на них свое барахло и тяните за  собой.  В
сторожа я не нанимался, пойду-ка лучше домой досыпать.
   - Никуда ты не пойдешь! - Сипол хмурился. -  Солдат  не  имеет  права  не
выполнить приказ.
   - Мало что! Я не солдат. Не хочу - и все!
   - Да чего ты, в самом деле? - У Августа, в отличие  от  Сипола,  тон  был
уговаривающим, чуть ли не заискивающим. - Покупаешься, поищешь раков - плохо
тебе, что ли? И посматривай на озеро время  от  времени...  Ну,  неужели  ты
хочешь, чтобы Крузе утопил нас, как щенков?
   Брат остался...
   Мы полезли в воду. Плавание на связках -  одно  удовольствие.  Лежишь  на
животе,  работаешь  руками  и  ногами,  глаза  устремлены  вниз.  Под  тобой
водоросли, мелькают темные спины рыб.  Стая  малявок  вдруг  притормозит  на
мгновение, с любопытством смотрит на непонятный движущийся предмет...
   Я держался рядом с Августом и Сиполом. Пока сквозь толщу  воды  виднелось
дно озера, чувствовал себя уверенно. А вот когда отплыли подальше от берега,
сделалось не по себе. Казалось,  там,  в  глубокой  темной  бездне,  обитают
невиданные существа. Вспоминались всякие побасенки о  водяных  чудовищах;  я
пугался каждой тени в воде. Успокаивал себя: это же наше озеро,  ничего  тут
такого нет, никаких чудовищ. Друзья плывут рядом, у Сипола  даже  нож  есть.
Берег - вот он, совсем недалеко. Впереди остров как на ладони.
   Понемногу успокоился. Спину приятно пригревало солнышко, руки погружались
в прозрачную, чистую воду.
   Большое, широкое озеро - и на всем водном пространстве ни  единой  лодки!
Говорят, на той стороне, в имении другого барона - Ласберга, вроде есть  еще
несколько лодок. Вот бы иметь свою собственную!
   Когда проплыли полпути, Сипол воскликнул:
   - Гоп, ребята, перекур!
   Повернулись на спину, отдыхаем. Здесь, на  просторе,  полуостров  уже  не
защищает от ветра. Волны сами двигают нас вперед...
   А ведь есть еще и парусные лодки. Я их, правда, своими глазами никогда не
видел, знал о них только по рассказам да  по  книгам.  Это  еще  лучше,  чем
простая лодка. Поставишь белый парус, и ветер гонит, гонит по волнам...
   Скоро приятное, неутомительное плавание на спине кончилось.  Чем  дальше,
тем выше становились волны и сильнее ветер.
   Остров был уже совсем близко. И хорошо, потому что руки устали.
   Берег, к которому мы подплывали, оказался не прямым, а выгнутым наподобие
полумесяца. Он весь порос кустарником,  лишь  у  воды  несколько  высоченных
деревьев, настоящих зеленых великанов. И глубоко тут: два-три шага в озеро -
и с головкой.
   Вот мы  и  на  берегу.  Нас  охватило  странное  чувство.  Как  будто  мы
далеко-далеко от родных мест, в чужой стороне, на необитаемом  острове.  Все
кажется незнакомым, необычным, чужим. Смотрим на ту сторону,  откуда  только
что приплыли, таращим глаза - и ничего не узнаем.
   На всякий случай решили связки не оставлять  на  берегу,  а  захватить  с
собой. Пошли вглубь по маленькой, едва заметной тропинке. Она вывела нас  на
бугорок. Больших деревьев здесь не было, одни кусты. Кругом дыбились  серые,
поросшие снизу зеленоватым мхом валуны.
   Но вот кончились и кусты. Мы осторожно двигались  по  узкому  каменистому
перешейку. И вдруг на самом узком месте - канава.  Кто  ее  здесь  прорыл  и
зачем? Перепрыгнули ее с разбегу.
   Дальше остров снова расширился,  стал  повыше,  опять  появилась  рябина,
ольха.  Озеро  образовывало   здесь   тихий   заливчик,   у   берега   росли
темно-зеленые, блестящие толстые камыши, гораздо лучше тех,  на  которых  мы
плыли.
   - Ребята, ни звука! - предупредил Август. И вовремя, потому что было  так
красиво, что хотелось крикнуть от восторга.  В  камышах  виднелись  огромные
лилии, целыми семьями росли длинные коленчатые хвощи. В тихой заводи  играли
непуганые рыбы. Настоящий рыбацкий рай!
   - Хижина, - прошептал Сипол и показал рукой. На  поросшей  густой  травой
лужайке торчали ряды шестов для сушки сетей, а чуть в стороне,  под  густыми
липами, Крузе соорудил себе хижину.
   На берегу сушилось  несколько  больших  вершей.  В  ячейках  поблескивали
чешуйки. Наверное, рыбак ночью выезжал с этими  вершами.  Утром  вывесил  их
сушить, а сам повез улов на продажу.
   Больше не таясь, подошли к хижине. На двери увесистый амбарный замок.
   - Смотрите, смотрите, доски с нашего плота! - воскликнул Август.
   В самом деле, верхняя часть передней  стенки  была  сколочена  из  бывших
мостков. Истертая тысячами ног древесина блестела на солнце, кое-где торчали
сучки.
   - Гоп, ребята, за работу!
   И тут произошло неожиданное.
   - Нехорошо все-таки получается, -  сказал  Август.  -  Человек  трудился,
замок повесил, а мы - ломать.
   Мы с Сиполом переглянулись. Вот  это  да!  Раньше  говорил  одно,  теперь
другое.
   - Да ты что, спятил? - Сипол смотрел на него непонимающе. - Отнял  у  вас
Крузе плот или не отнял? Задумался он хоть на  секунду,  как  вы  с  острова
попадете домой? А если бы у Волдиса  не  хватило  сил  переплыть  на  другой
берег? Если бы он буль-буль - и на дно?
   Странно, они словно ролями поменялись. Раньше Август уговаривал Сипола  и
тот колебался, теперь наоборот.
   - Для чего мы вообще плыли сюда, интересно знать? - Сипол  разозлился  не
на шутку. - Чтобы я еще когда-нибудь  с  тобой...  Сам  придумал  весь  этот
поход, а теперь ни с того ни с сего на попятную!..
   В конце концов Август нехотя уступил:
   - Ну ладно. Но отдерем только наши доски, другие трогать не будем.
   Стали искать подходящий инструмент. Недалеко от хижины набрели на очаг из
закопченных камней. Не очень-то сподручно работать камнем. С  первой  доской
провозились  долго:  гвозди,  которыми  она  была   приколочена,   оказались
загнутыми изнутри. Зато следующие три доски выбили легко и быстро.
   - Вот и все! - Сипол почесал в затылке. - Пятую нам не выбить.  Смотрите,
на ней замок, концы петли вон как загнуты. Клещи нужны, камнями  тут  ничего
не сделаешь.
   - Ладно, пусть остается, может, позднее еще одну где разыщем.
   Мне показалось, что Август  вздохнул  с  облегчением.  Осмотрели  хижину.
Бревна с нашего плота Крузе вкопал по углам. У стены - стол,  на  нем  моток
бечевы для починки сетей. На широкой скамье - мешок, плащ,  рабочая  одежда,
вся в чешуе.
   - Зачем он замок навесил? - удивился Август. - Кто тут на что польстится?
Да и лодок на озере нет, некого ему бояться...
   Сипол торопил:
   - Гоп, ребята, связать доски - и назад. И так задержались!
   В доски мы вбили по гвоздю, связали веревкой, на конце ее сделали  петлю.
Спустили в заливчик, сами улеглись на связки. Сипол продел руку  в  петлю  и
потащил доски за собой.

   - Идут хорошо! - сообщил он радостно.
   Но только мы вышли из залива, как оказались среди волн. Ветер, как всегда
к середине дня, прибавил силы, гнал волны нам  в  бок.  Я  плыл  с  натугой,
чувствовал, что не удержу нужное направление - силенок маловато.
   Больше всех доставалось Сиполу. Волны захлестывали доски,  он  подтягивал
веревку, и все же его заметно сносило в  сторону.  Ему  на  помощь  поспешил
Август. Он подталкивал доски сзади, зато сам грести мог теперь только  одной
рукой.
   Чем дальше в озеро, тем выше  волны.  На  гребнях  появилась  пена.  Меня
вносило на шипящие гребни, опять бросало вниз. Друзья то исчезали  из  виду,
то появлялись вновь.
   Грести безостановочно не хватило бы никаких сил. Я  попробовал  плыть  на
спине, чтобы немного отдохнуть, но где там - волны заливали лицо.
   Друзья заметили, что я отстаю.
   - Держись за доски! - крикнул Сипол. Когда очередная волна подняла  меня,
я оглянулся. От острова мы были  уже  далеко,  зато  нас  здорово  снесло  в
сторону.
   - Да ты не бойся,  -  успокаивал  меня  Август.  -  Какая  разница,  куда
выплывем? Главное, все равно попадем на берег, хоть тут, хоть там.
   А ветер все сильнее, волны все больше, пена на них зло шипела. Теперь уже
Август тащил доски, а Сипол помогал ему. И тут еще одна неприятность:  стали
отламываться концы стеблей в связках. Волны уносили обломки на своих кипящих
гребнях.
   Все же мы приближались к берегу. Ох и здорово отнесло нас! Самое малое  -
на три версты.
   Наконец я нащупал ногами песчаное дно. Вовремя! Еще несколько шагов  -  и
одна из связок развалилась.  А  случись  это  несколькими  минутами  раньше?
Конечно, друзья не дали бы мне  утонуть.  Но  кто  знает,  выдержали  бы  их
связки?
   От перенапряжения я дрожал. А когда ступил на  сухой  берег,  почудилось,
что земля подо мной пошла ходуном, и я чуть не упал.
   Брат был здесь. Он все время наблюдал за нами и примчался  сюда  со  всей
одеждой. Швырнул ее на песок,  бросился  мне  навстречу.  Ухватил  за  руку,
потащил за собой, хотя в этом теперь уже не было никакой надобности.
   - Ох, как я напугался! - Он едва сдерживал слезы. - Вы то и дело исчезали
из виду! Ну, думаю, все, конец! Нет, смотрю, опять появились. Хорошо, что не
поплыл с вами... А то вся одежда была  бы  насквозь  мокрой,  -  добавил  он
поспешно.
   Отыскали тихое местечко, легли на прогретый солнцем песок. Волны с  шумом
бились о крутой берег. Хотя до воды было не близко, брызги долетали до  нас,
неприятно обдавая холодом голые тела.
   Отдохнули, согрелись, стали одеваться. Доски за это время тоже пообсохли,
и мы потащили их, каждый  по  одной.  Нести  открыто  нельзя  было,  поэтому
свернули в кустарник. Запрятали в  кладбищенском  лесу,  прикрыли  травой  и
ветками.
   На другой день, чуть свет, когда по  тропинке  через  луг  еще  никто  не
ходил, уложили доски на место.  Опять  по  мосткам  можно  было  ходить  без
опаски. Только в одном месте переход так и остался ненадежным.
   ПРОПОВЕДЬ СВЯЩЕННИКА ВАЛЬТЕРА
   После экспедиции на Длинный остров прошло  несколько  дней.  На  Храмовой
горке был еженедельный летний  базар.  Мы  с  Августом  носились  в  поисках
работы, надеясь  обзавестись  копейкой-другой.  Но  на  сей  раз  ничего  не
подворачивалось.  Перекупщик,  прежде  уже  несколько  раз  нанимавший   нас
складывать в стога купленный лен, сам стоял у больших весов руки в  брюки  и
скучал.
   Покрутившись без толку в водовороте людей и повозок,  мы  остановились  у
книжного ларька. Две тетушки покупали здесь псалтыри - книжки  с  церковными
песнями - и беседовали.
   - Пешком, сестричка, иль на хозяйской подводе прикатила?
   - Да где там -  на  подводе!  Ножками,  ножками  через  луг  напрямик,  -
отвечала вторая сладеньким, певучим голоском. - Хорошо, святой отец, дай бог
ему здоровья, приказал починить мостки. А то было ну хоть в церковь не иди!
   Август, стоявший рядом со мной, заржал, как жеребец. Тетушки оглянулись в
недоумении; он прикрыл рот рукой. Потом толкнул меня в бок и шепнул на ухо:
   - Слышал? Оказывается, святому отцу спасибо... Надо будет  в  воскресенье
сходить нам в церковь.
   - Это еще зачем?
   - После проповеди священник Вальтер скажет речь про доски как пить дать!
   - Откуда ты знаешь?
   - А вот знаю, и все! И как скажет - тоже знаю.  С  дрожью  в  голосе,  со
вздохами и охами. А потом начнет путать латышские слова; он  когда  устанет,
всегда путает. Пойдем послушаем - интересно ведь! Сипола  с  собой  позовем,
Густава...
   Мы вновь забегали по рынку, теперь уже в поисках друзей. Сунули голову  в
дверь селедочной лавки: может, Сипол нанялся перекатывать бочки?  Он  как-то
пожаловался, что их посудина под рассол вся проржавела, а селедочник Вейстер
даром не то что жестяную банку - спичечного коробка не даст.
   В лавке полно покупателей. Двое мальчишек ворочают тяжеленную  бочку.  Но
Сипола нет.
   И все-таки мы его  отыскали.  Совсем  в  другом,  совершенно  неожиданном
месте. Присев на корточки у входа в палатку, где продавали горячие колбаски,
он подбрасывал короткие чурки в железную печь. На ней стоял большой чугунный
котел,  там  варились  колбаски.  Не  решаясь  подойти  близко  -  колбасник
Бйшулацис был известен своим крутым нравом, - мы остановились.  Август  тихо
позвал:
   - Сипол! Ответа не было.
   - Сипол! Оглох, что ли?
   Вот теперь он поднял голову, осмотрелся. Увидел нас, подошел.
   - Так это вы  шуршите?  А  я  думал,  показалось.  Ну,  опят