персидским  купцам  свой сахар  по  6
туманов  за центнер. Это  был  явный демпинг, но ловкий коммерсант  Григорий
Сафрас не растерялся и скупил через подставных лиц весь груз трех английских
кораблей, а на другой день установил цену на сахар по 11 туманов за центнер.
Получив огромную прибыль от этой  коммерческой  комбинации  и имея  солидные
суммы  в тегеранском банке, он вместо ковров купил  у  шаха, нуждавшегося  в
наличных деньгах для увеличения армии  и подавления восставших племен, всего
лишь один  неограненный  алмаз  "Дерианур"  весом в  400  каратов.  Опасаясь
нападения пиратов,  Григорий Сафрас тайком уехал в Голландию, где отшлифовал
камень  "розой", как  в  то  время там  обычно  гранили  алмазы. "Дерианур",
имевший трещинки  и "угольки", после обработки стал  весить  194,  8 карата.
Теперь этот алмаз голубой воды мог конкурировать с "Флорентийцем", "Низамом"
и другими камнями, перекочевавшими из Индии в Европу и сверкавшими в коронах
королей.
     Для  подтверждения  этой  версии  и выяснения  дальнейшего  перемещения
алмаза обратимся  к документам, о  которых  упоминает М.  Н.  Пыляев в своей
книге  "Драгоценные камни". После  смерти  Григория Сафраса, ходатайствуя  о
наследстве  для своей жены,  астраханский мещанин Гилянчев в 1778 году подал
заявление тамошнему губернатору И. В. Якобию, в котором говорилось:
     "...мой тесть Григорий Сафрас, армянин, родом жульфинец, купил редкую в
свете вещь: алмазный камень  дорогой цены, который  вывезен  им  в Россию  и
продан за 400000 рублей".
     "В  1772  году,  октября  29-го, -- свидетельствует  придворный  ювелир
Лазарев    Иоганн    Агазарович,   --   Григорий   Сафрас    своего   одного
стадевяностапятикаратного  алмаза  половинную  долю  продал  мне  за  125000
рублей... В том  же  году означенный  алмаз продан от меня светлейшему князю
Орлову за 400 000 рублей".
     24  ноября  1773  года  граф Сольмс  доносил  депешей прусскому  королю
Фридриху:  "Сегодня князь Г.  Орлов в Царском Селе поднес императрице вместо
букета алмаз, купленный им за 400 000 рублей у банкира Лазарева.
     Камень этот был выставлен в этот день при дворе".
     При смотре  придворной  знатью  драгоценного камня, любуясь его  игрой,
одна из фрейлин Екатерины, княжна Голицына, воскликнула:
     -- Нет, господа, Орлов бесподобен!
     С этого дня алмаз "Дерианур" стал называться "Орловым". Впоследствии он
был вправлен в царский скипетр  и оценен специальной международной комиссией
в 2 миллиона 400 тысяч рублей.

     "Пит-регент"
     Весьма интересна также  история  легендарного алмаза "Пит-регент". Если
"Санси" был  обагрен кровью королей Генриха III и Генриха IV через много лет
после своего появления на свет, то "Пит-регент" омылся в крови в день своего
рождения. Этот камень  был найден  в Ост  - Индии в 1700 году, когда страной
управлял  Великий  Могол  султан Аурангзеб. Тот  самый властелин,  который в
борьбе за трон казнил своих трех братьев, а отца -- шаха Джахана -- сгноил в
старом делийском каземате.
     "Пит-регент" был  найден  рабом  по  имени Гийяс в  одном  из  рудников
Портеала,  где  полуголодные  туземцы  работали  по 12--14 часов  в сутки  в
поисках алмазов, шедших на украшения султана, его свиты, их бесчисленных жен
и  наложниц. Если остановиться  на этой легенде, то раб Гийяс, найдя камень,
сам  разрезал себе  ногу и под  повязкой вынес  алмаз из  рудника.  Дойдя до
Ганга,  он попросил  матроса  перевезти  его  на  другую  сторону  реки.  Не
рассчитывая  на вознаграждение,  лодочник  отказался.  Тогда  Гийяс  показал
перевозчику  свою находку  и  объяснил,  что  в  Морадабаде у  него  имеется
знакомый  торговец алмазами,  который уплатит  за  камень большие  деньги, и
счастливец поделится ими с матросом. Перевозчик согласился, и они поплыли на
утлой лодчонке по неспокойному Гангу.  Через некоторое  время в  лодку стала
набираться вода. Матрос продолжал грести,  а Гийяс вычерпывал из лодки воду.
Когда  они доплыли  до середины  реки,  перевозчик ударил  веслом по  голове
ничего  не  подозревавшего Гийяса и убил  его. Забрав  камень, матрос бросил
труп в реку. Всему этому был лишь один свидетель -- алмаз "Пит-регент".
     Аурангзеб,   унаследовавший   несметные   богатства   Великих  Моголов,
разграбивший  Голконду и вывезший из нее сотни огромных  алмазов, рубинов  и
изумрудов,  до  конца своей жизни так и не узнал о похищенном из  его страны
"Пит-регенте". До  приближенных султана доходили слухи об исчезнувшем  рабе,
увезшем  большой  алмаз,  но  никто  из  них  не  решался  сказать  об  этом
повелителю.
     Доплыв  до  другого  берега, матрос продал  камень  пастору  Питту,  от
которого  алмаз и получил свое  первое  имя.  Не зная цены камню, перевозчик
продал его  за 1  000  фунтов  стерлингов и тут  же, в  порту,  прокутил все
деньги.  Мучаясь  угрызениями совести, матрос покончил  жизнь самоубийством.
Предание не  сохранило  его  имени. Что касается Питта,  то  хитрый  пастор,
захватив  с   собой  алмаз,  покинул   берег  Ганга,  где  прежде  занимался
проповедями. Очутившись  в  Европе,  он встретился  с  регентом  Франции  --
герцогом  Орлеанским и  продал  ему  камень  за  2500000 франков.  Расчет  с
пастором был  произведен  герцогом Орлеанским  в парижском замке  Тюильри. С
этого дня  алмаз  получил  второе имя  и стал  называться "Пит-регент". В то
время камень весил около 400 каратов, после  ошлифовкион стал весить 136,  9
карата. В 1791 году бриллиант был оценен специальной международной комиссией
ювелиров  в  12000000  франков,  а  спустя  сто  лет цена  его  была снижена
наполовину.
     Во  время  французской  революции  в  1792 году  "Пит-регент" исчез  из
Тюильрийского замка вместе  с другими драгоценностями французской короны, но
вскоре  его нашли у одного из парижских антикваров.  Бриллиант был  впаян  в
бронзовую  чернильницу Людовика  XVI.  Остальные драгоценности, несмотря  на
обещанные крупные вознаграждения и на арест всех ювелиров Парижа, обнаружены
не были.
     Нуждаясь   в   деньгах,   новое   правительство    заложило   бриллиант
находившемуся в Лионе замоскворецкому купцу Г. Н. Трескову.
     Но пришел  к власти  Наполеон и  выкупил "Пит-регента".  Лучшие ювелиры
Парижа вправили бриллиант в эфес его шпаги.
     Камень   этот   сыграл   важную   историческую   роль.   Незадолго   до
государственного   переворота,   в   ноябре   1799  года,   Наполеон   вынул
"Питта-регента"  из  шпаги  и  заложил  его  правительству  одной  из  малых
европейских держав.  На  полученные  средства Бонапарт осуществил переворот,
позволивший ему стать первым консулом  Франции. Через несколько лет Наполеон
провозгласил себя императором.
     Не лишено интереса сообщение одной из парижских газет  о том, как через
двенадцать  лет  после  смерти  Людовика  XVI   были  найдены  драгоценности
французской короны: во время уборки мусора в разрушенном Тюильрийском дворце
был обнаружен сундук, на крышке которого  сохранились выполненные эмалью три
белых  лилии. Клад нашел чернорабочий  Огюст Долоне. В сундуке оказались все
ценности   французской   короны,  за  исключением  "Санси".   Что   касается
"Питта-регента", то после смерти  Наполеона Бонапарта об этом  бриллианте не
упоминалось ни в одном геральдическом списке Франции.

     "Куллинан"
     В конце восемнадцатого века основные месторождения алмазов в Индии были
исчерпаны, но с 1851 года появились новые источники их добычи в Австралии, а
в  1867 году были  обнаружены богатейшие алмазоносные кимберлитовые трубки в
Южно - Африканском Союзе, вблизи рек Оранжевой и Вааль.
     Несомненно,  что  туземцы Африки и  раньше находили  алмазы в  наносных
песках  и у  кимберлитовых  ям,  но не  придавали  им  должного значения. На
континенте  в  те  далекие времена  не существовало денег  как таковых  -- в
Африке,  Индии  и  на  Цейлоне  вместо  них  пользовались  ракушками  каури.
Завезенная   с  Мальдивских   и   Лаккадивских  островов,   эта   маленькая,
глянцевитая, белая, округлая ракушка котировалась как денежная единица также
и у некоторых европейских племен, и у индейцев Северной Америки. Алмаз так и
не  заменил  каури  --  золото, серебро, платина  и  медь  сменили  ничем не
примечательную  ракушку. Алмазы и другие  драгоценные  камни, за исключением
нефрита в Китае, никогда не употреблялись для обмена на товар...
     Итак,   летом   1867   года,   на    южном   берегу   реки   Оранжевой,
одиннадцатилетняя  девочка,  дочь  голландского   фермера,  играя   в  саду,
проколола подошву своего сафьянового сандалика острым камешком. Этот камешек
оказался  чистым  прозрачным  алмазом  с незначительным желтоватым нацветом.
Весил  он  двадцать  один  с  половиной  карат...  Так  было  открыто  новое
месторождение   южноафриканских  алмазов,   затмивших  былую  славу   камней
Голконды.
     Весть  о находке с быстротой молнии распространилась  по  всем странам.
Бешено  заработали  телеграфы всех  столиц  мира. В  те годы уже применялись
буквопечатающие  аппараты,  сконструированные  русским  ученым Б. С.  Якоби,
заменившие  сигнализацию  гелиографа,  действовавшего при помощи  солнечного
света.
     На  европейских  и американских  биржах  резко  падали  акции  алмазных
трестов и синдикатов. Боясь  упустить время, знатные буржуа мчались к  своим
банковским сейфам, где хранились их фамильные драгоценности.
     В  это время были проданы десятки уникальных камней, в  том числе шесть
всемирноизвестных    голубых   бриллиантов   Делакруа,   имевшихся   в   его
замечательной  коллекции. В  витрине  парижского  антикварного магазина Дюре
засверкали алмазное  колье  герцогини  Дорваль  и  тридцатикаратный  солитер
голландского банкира Ас - сена.
     Так же лихорадило  Лондон, Берлин, Антверпен и  Петербург. Бриллианты и
алмазы продавались по наполовину сниженным ценам.
     В  то же  время к месту  находки, в  Южную  Африку, со всех континентов
ринулись десятки тысяч  обанкротившихся мошенников,  рыцарей легкой  наживы,
искателей  приключений.  Матросы,  бросив  вахту, бежали  со своих фрегатов,
гвардейцы  покидали  полки, охранники тюрем, освободив  заключенных, неслись
вместе с  ними наперегонки к берегам рек  Вааль и Оранжевой в  надежде найти
стокаратник и стать вторым Ротшильдом.
     Под палящим африканским  солнцем, по горячим  тропическим пескам бежали
они  сотни километров,  падая на бегу,  поднимаясь и снова падая  для  того,
чтобы уже больше  не  встать. И все же самым  сильным и  выносливым  удалось
достигнуть  заветной  цели.  Голыми  руками  рылись  они  в  растрескавшейся
синевато - желтой породе. Счастливцам удавалось в тот же день, еще до заката
солнца, найти драгоценные полукаратники и мелкие алмазы.
     Вслед  за первой партией алмазоискателей  пришла  вторая, затем третья.
Началось кровопролитное побоище  за  каждый клочок земли.  Сразу  же нашлись
ловкачи и предприимчивые авантюристы, открывавшие тут же, у будущих алмазных
копей, сомнительного рода  банкирские и  маклерские  конторы,  кафе, игорные
дома, появился и трехэтажный отель под названием "Великий Могол".
     Вокруг банкирских контор, кафе и отеля начали вырастать, словно грибы -
мухоморы, хижины, домики, коттеджи. Вскоре  небольшой поселок превратился  в
многоязычный, шумный  город Кимберли,  где  человеческая  жизнь,  мул, белая
женщина расценивались в три, один и четверть карата.
     За городом, у самых  кимберлитовых  ям, за  колючей проволокой, в сырых
глинобитных бараках разместились десятки тысяч рабочих - кафров. Эти туземцы
за гроши были  наняты выросшими будто  на дрожжах трестами и  синдикатами по
добыче и эксплуатации алмазных копей.
     В этом пестром, шумном,  многоликом  городе банкир -  миллионер, сделав
один только неосторожный шаг, мгновенно вылетал в трубу,  и вскоре все могли
видеть его на перекрестке с протянутой рукой.
     Мелкие банки  и маклерские  конторы, не успевшие объединиться в тресты,
лопались,  как  мыльные  пузыри.  Мэр  города  добился  разрешения  хоронить
разорившихся самоубийц  в черте  городского кладбища, а  банкирская  контора
"Кейп оф Гуд" в Кимберли выдала ликвидирующемуся  тресту "Сентраль  Д.  Мг."
чек на сумму в пять миллионов фунтов стерлингов. И этот чек был реализован.
     Судьба каждого  на  золотых и  платиновых  приисках, на  алмазных копях
зависела  от случая,  от слепого счастья.  Там, в Африке,  белые  занимались
белой работой, а черные -- черной. Надсмотрщики получали в семь  раз больше,
чем цветные  рабочие. Если  кафр проглатывал найденный им алмаз, то вслед за
ним он глотал и пулю надсмотрщика -- это был негласный закон алмазных копей.
     С рассвета полуголодные кафры с риском для жизни спускались по тросам в
кимберлитовые трубки на поиски алмазов и до вечера рыхлили кирками породу.
     В  1893 году в руднике "Ягерсфонтейн" был  найден  алмаз "Эксцельсиор",
весивший около  1  000 каратов. В  1905 году  был  найден  "Куллинан", самый
большой  алмаз в мире:  вес его  равен 3 106  каратам.  Нашли его  в руднике
"Премьер". О  том, как и при каких обстоятельствах был найден  этот исполин,
существует несколько версий. Наиболее правдоподобна следующая.
     В самый разгар алмазной лихорадки в  Кимберли появились два джентльмена
--  Смит и  Кюн.  Они  купили  небольшой  участок земли у  озера Дютуа,  где
предполагали заняться  разведением  страусов.  Вблизи  рек Вааль и Оранжевой
голландцы  в  большом  количестве  разводили  этих гигантских  птиц  и имели
значительную прибыль от продажи их перьев, шедших на украшения дамских шляп.
Одно  страусовое  перо в  Париже,  Лондоне и  Петербурге  стоило  от 5 до 25
рублей.   На   аристократических  и  придворных  балах  появились  веера  из
страусовых  перьев.  Цена такого  опахала равнялась стоимости  бриллианта  -
однокаратника.  Едва поселившись  на  своем  участке, новые  предприниматели
наняли кафров для рытья артезианского колодца. Через несколько дней  один из
туземцев  на двенадцатиметровой глубине, насыпая  в  ведро из воловьей  кожи
песок, неожиданно обнаружил в нем десяток мелких алмазов. На другой  день на
глубине  четырнадцати метров  вновь были найдены алмазы. Слух  о  находке  в
артезианском колодце мгновенно разнесся по всему Кимберли. Счастливцам стали
предлагать  солидные суммы за их участок. Тем временем  Кюн  и Смит  затеяли
судебную тяжбу о том, как должен называться их прииск: "Смит и Кюн" или "Кюн
и Смит".
     Чтобы   окончательно  не   рассориться,  вновь  испеченные   обладатели
алмазоносного  прииска  решили  уступить  его  за 40 000 долларов банкирской
конторе "Роллер  и сын". Будущими хозяевами прииска была создана специальная
комиссия по определению возможной добычи  алмазов на участке Смита  и  Кюна.
Суммируя мнения  доморощенных геологов  и спекулянтов алмазами, председатель
комиссии биржевик Менсфилд заявил Роллеру - старшему, что копь Смита -- Кюна
несомненно будет прибыльной, но нужно вложить в нее на изыскательские работы
не менее десяти тысяч долларов.
     Бывшие  же  владельцы,  получив  значительный  аванс,  стали  скупать в
Кимберли крупные алмазы, не считаясь ни  с формой,  ни с цветом камней. Было
ясно, что они не компетентны в этих делах и с трудом отличают желтые  алмазы
от золотистых топазов.
     Однажды к  ним пришел неизвестный,  без приглашения уселся в шезлонг  и
представился.
     -- Меня зовут Энрико Коротти. Я маклер  по покупке и продаже алмазов. В
Кимберли меня знают все.
     -- Что вам угодно? -- спросил Кюн, не вынимая сигары изо рта.
     -- Я хочу получить полагающуюся мне треть от запроданного вами прииска.
     --  Вы шутите,-- возмутился Кюн, а Смит  положил руку на  кобуру своего
пистолета.
     --  Если вы  не жулик и  не шантажист, то  объясните, что это значит,--
потребовал Смит.
     --  С  удовольствием.--  Энрико Коротти улыбнулся.-- Вы строите веселые
мины  при плохой  игре.  Вчера  Роллер  - младший  заложил мне  все  алмазы,
найденные в вашем забавном  колодце. Среди них я обнаружил две "розочки". Не
кажется ли вам, синьйоры, что  это  не совсем обычно,  когда алмазы  в земле
сами  ошлифовываются в бриллианты? Стоит мне  шепнуть об этом Роллерам,  как
ваша  карта будет  бита.  Итак,  джентльмены,  считайте  меня  своим третьим
компаньоном.
     Боясь разоблачения, Кюн и Смит поделились с Энрико своей прибылью и, не
дожидаясь получения  от банкирской конторы всей  суммы, в ту же ночь исчезли
из города. О, если бы Кюн и Смит знали, что произойдет  потом, они ни за что
не покинули бы Кимберли!
     Год  спустя  новый   участок   Роллеров,   разорившихся   на  неудачных
комбинациях,  был  продан  с  аукциона.  Его купил по бросовой  цене  мистер
Куллинан и организовал там крупный рудник под названием "Премьер".
     Естественно, предпринимателю для ведения работ понадобилась вода. Чтобы
не возить ее в бочках  из  озера Дютуа,  он  возобновил  рытье  заброшенного
колодца.  На  тридцатисемиметровой  глубине  кафры  -  землекопы  обнаружили
каменную глыбу,  торчащую из стенки  колодца. Рабочие  пытались  разбить  ее
кирками и  лопатами,  но камень оказался весьма твердым  и лишь по краям дал
трещины. Тогда  его вместе  с осыпавшейся землей  выбросили на  поверхность.
Глыба раскололась,  и в ней  засверкал огромный алмаз. Камень оказался самым
большим алмазом в мире. В честь обладателя его назвали "Куллинаном".
     При обработке "Куллинан" был расколот  по линиям трещин, образовавшихся
от  ударов  землекопов.  Из  него получились  два всемирноизвестных  алмаза:
"Звезда   Африки"   и  "Куллинан-второй".   Первый   весит   530,2   карата,
второй--317,4  карата.  Кроме  того,  из  осколков  была  отшлифована  сотня
бриллиантов весом от 5 до 28 каратов.
     В  настоящее  время "Куллинан-второй"  и  "Звезда  Африки" находятся  в
Англии и принадлежат королеве.

     "Мария"
     Вся добыча алмазов  Южной Африки, их  обработка  и реализация в течение
последних  семидесяти  лет  находились  в  ведении  ротшильдского  концерна,
поглотившего почти все тресты и  синдикаты, некогда занимавшиеся этим весьма
прибыльным  делом. На европейские и американские рынки попадало ограниченное
количество камней, основной же запас  хранился в сейфах и кладовых концерна.
Им  же  устанавливались  цены  на бриллианты.  Для  искусственного  создания
ажиотажа в некоторых странах камни продавались дороже, в других -- дешевле.
     Это   давало  возможность  маклерам  и  комиссионерам  устраивать  свои
коммерческие  сделки.  Если случайно в  ювелирные  магазины столиц поступало
несколько  большее  количество камней, то конъюнктура на  бирже  менялась  и
бриллианты падали в  цене. На повышении и понижении акций алмазного концерна
биржевики наживали колоссальные деньги.
     Неожиданно над банкирским домом Ротшильда и компании разразилась гроза:
появился сильный конкурент, смешавший все  расчеты концерна.  В 1954 году  в
Якутии, в бассейне левых притоков Лены, были найдены  коренные месторождения
алмазов, высоко котирующихся  на европейских и заокеанских  биржах. Но самым
страшным для концерна оказалось то, что якутские алмазы были обнаружены не в
наносных  песках  и сланцах, а  в кимберлитовых  трубках.  Это значило,  что
камней там  может  оказаться множество и,  возможно,  весьма  крупных. Кроме
того, мгновенно  отпал такой  солидный покупатель  технических  алмазов, как
Советский Союз.  Это сильно отразилось на бюджете концерна. И действительно,
после  создания  обогатительных  фабрик  в  поселках  Мирном  и  Айхале  вся
горнорудная промышленность Советского Союза перешла на отечественные алмазы.
     В трубке Мира и в  других  местах  вечной мерзлоты  были  найдены такие
крупные алмазы, как "Восход", "Вилюйский", "Валентина Терешкова" и  "Мария".
"Мария" --  алмаз, весящий 106 каратов,  назван был по имени поднявшей  этот
камень  Марии Коненкиной.  Если  для крупнейших  финансистов  мира  казалось
невероятным  открыти