все, что приходило ему в голову: информация, деньги, недвижимость, жена. Ди Вито подтолкнул его еще пару раз для вящей уверенности, но было очевидно, что он уже выдохся. Ди Вито убрал коробочку.
     - Дай ее мне, парень, - сказал Джоуи. - Ну что тебе, жалко?
     Ди Вито окинул Малыша строгим взглядом и покачал головой.
     - Я получил то, что хотел, - сказал он. - Ты получишь то, что хочешь, где-нибудь в другом месте.
     Стейнер дышал тяжело и отрывисто, точно рыба на берегу. Он сидел в застывшей позе, будто позируя портретисту. Его широко раскрытые глаза, казалось, смотрели в никуда. Ди Вито что-то достал из спортивной сумки и подошел к стулу. Понизив голос, он коротко бросил Малышу:
     - Подержи ему голову.
     Джоуи встал позади кресла, обхватил голову Стейнера, закрыл ладонью его глаза и уперся локтем ему в ребра. Другую руку он положил поверх черепа, крепко взявшись за свое запястье и надежно уперев второй локоть себе в грудь.
     Ди Вито подтолкнул локтем бицепс Джоуи и слегка приподнял его, чтобы открыть ухо Стейнера. В руке у него была стальная вязальная спица. Немного пригнувшись, он встал поудобнее, засунул спицу в ушную раковину, отвел назад свободную руку и что было сил ударил ладонью по головке спицы. Стейнер остался сидеть, но было такое впечатление, что его тело рухнуло вследствие внезапного потрясения.
     - Ого! - вырвалось у Джоуи. Продолжая держать голову и ощущая, как сползает с кресла безжизненное тело, он искоса посмотрел на спицу.
     Ди Вито убрал руку и похлопал Малыша по плечу.
     - Пора начинать уборку, - сказал он.
     Они отключили электроды и сложили оборудование обратно в спортивную сумку. Ди Вито взял полотенце и вытер кровь с подбородка и плеча Стейнера, потом, повернув полотенце другим концом, убрал струйку, стекавшую по подбородку на живот. Совместными усилиями они одели мертвеца и посадили обратно в кресло.
     - Ты заметил, - спросил Джоуи, завязывая шнурки на туфлях Стейнера, - как дергались его мускулы, когда ты нажимал на кнопку?
     - Конечно, - ответил ди Вито, застегивая сумку.
     - Да-а! - выдохнул Джоуи и засмеялся. - Здорово!
     Ди Вито фыркнул. Вызванный Малышом смех поднимался в груди и распирал его.
     - Давай отвезем этого парня назад в Манхэттен, - сказал он. - Там есть доктор, который назовет это сердечным приступом.

Глава 45

     Стейнер умер в половине восьмого. В десять часов Дикон собрался уходить из квартиры. За огромными окнами шумела улица, заполненная веселящимися людьми. Как в Лондоне, подумал он. Уличная жизнь в жару. Ласточек здесь не было.
     - Какое он назначил время?
     Лаура посмотрела на часы.
     - Он скоро будет здесь. - Она кружила по просторной комнате, потягивая джин с тоником и прислушиваясь к звуку собственных шагов. - Мне не хотелось бы, чтобы ты это делал.
     Он кивнул, но не ответил: они уже обсуждали этот вопрос. Лаура ходила, скрестив руки на груди и небрежно держа стакан под углом к полу. Дикон посмотрел на линию ее спины под огненно-красной шелковой блузкой, на обтянутую поясом голубых джинсов талию; на слегка покачивающиеся при ходьбе бедра. Знакомое ощущение. Чуть слышный голос, к которому Дикон до сих пор не находил времени прислушаться, спрашивал, не слишком ли поздно пришло к нему это чувство.
     То, что они были постоянно заняты со времени приезда в Нью-Йорк, то, что они неожиданно приобрели союзников в лице Хендерсона и Данцига, или, может быть, сознание того, что теперь они далеко от чего-то или от кого-то, угрожавшего Лауре, - все это сделало их отношения теплыми и непринужденными, не в пример тем, что были раньше. Они пережили признание Лауры, касающееся неверности Мэгги, и ту страшную ночь, которую Дикон провел в городе. Теперь они лучше понимали друг друга. Но то, что связывало их, не было таким уж простым и непринужденным. Они оба ощущали обременительную тяжесть, словно волочили за собой запутавшуюся сеть.
     Лаура наконец остановилась и многозначительно взглянула на Дикона.
     - Это не похоже на... - Звонок в дверь прервал ее. Дикон поднял трубку домофона, потом нажал на кнопку наружной двери, чтобы впустить Данцига. Лаура пожала плечами и пососала кубик льда. Она уже высказалась.
     Данциг принес с собой список имен и соответствующих им адресов. Он отдал листок Дикону, который надписал двадцать конвертов, оставив незаполненным только один. Потом он вложил в каждый конверт по листку и передал все, кроме последнего, Данцигу.
     - Вы позаботитесь об этом?
     - Конечно, прямо сейчас. - Карлик переводил взгляд с Дикона на Лауру и обратно. - Послушайте, а почему бы вам не отослать все конверты по почте?
     На Диконе был легкий хлопковый пиджак. Он положил ненадписанный конверт в карман.
     - Хорошо, - сказал Данциг. - Это ваш выбор. - Он протянул Дикону свернутый листок бумаги. - Вот номер его телефона, он не засекречен. - После этого карлик обратился к Лауре: - Можно мне выпить?
     - Разумеется. - Она направилась к угловому столику, служившему баром.
     - Я сам. - Данциг ходил быстро, моряцкой походочкой вразвалку. Поставив стакан в ведерко с колотым льдом, он потянулся за бутылкой водки, стараясь нашарить ее ощупью. - Будь по-вашему, - сказал он Дикону, - но вы лезете на рожон. - Его потрясающие глаза, казалось, были темнее сгустившихся сумерек.
     В Виллэдже тротуары были увешаны по сторонам рекламой, неоновый свет заливал бульвары. Люди были одеты соответственно их настроению - нарядно и ярко. На улицах не смолкала музыка. Каждый веселился как мог.
     Такси пересекло этот район и доставило Дикона к подъезду отеля ?Хилтон?. Швейцар открыл дверцу машины и помог ему выйти. Дикон прошел в холл к платным таксофонам и набрал номер, который не был засекречен. На третий звонок ему ответили, и он поговорил секунд десять, не больше.
     Остин Чедвик положил трубку, снял другую и нажал на ней большим пальцем кнопку со словами:
     - Человек по имени Дикон, Джон Дикон, будет у входа на мой этаж через несколько минут. Проверьте у него документы и проводите к лифту. Устройте так, чтобы, когда он уйдет, за ним проследили. - Голос на другом конце линии задал вопрос. Чедвик секунду подумал и ответил: - Это возможно. - Потом добавил: - Если это будет возможно. Вы меня поняли? Но подождите, пока я вам это не скажу. Я позвоню вам, когда он будет уходить. - Выслушав еще один вопрос, он сказал: - Не думаю, что вы должны беспокоиться об этом. Если вы мне понадобитесь, я воспользуюсь кнопкой тревоги в полу.
     Он отсоединился и прошел в маленький лифтовой холл. На кофейном столике в гостиной осталась лежать пленка, которую он сейчас собирался прослушать.
     На стенах холла висели две небольшие картины Дюфи и этюд Ренуара. На резной подставке, вделанной в стену, стоял бюст. Узкий шкаф был забит книгами в сафьяновых переплетах. Каждая мелочь скромно, но настойчиво наводила на мысль об огромных, хранящихся здесь богатствах - похожее чувство возникает в коридоре, ведущем к гробнице фараона. Чедвик жил среди ничтожных крупиц его владений, ощущая любопытство и непривычное возбуждение.

***

     Когда Дикон вышел из лифта, босс встретил его на площадке. Два человека молча разглядывали друг друга, пока Чедвик не произнес:
     - Говорят, вы были алкоголиком. Вас можно не опасаться?
     - Разве? - сказал Дикон.
     Чедвик повернулся к нему спиной и направился в гостиную с зеркальными стенами. С северной и западной стороны ставни были закрыты. На востоке в мутной городской мгле сияли огни небоскребов ?Пан-Ам? и Крайслера.
     - Вы и теперь пьете? - спросил Чедвик.
     - Нет.
     - Может быть, апельсиновый сок, минеральную воду?
     - Ничего.
     Чедвик в нерешительности постоял над столом с напитками, неуверенно водя рукой от одной бутылки к другой, как если бы он был внезапно и приятно удивлен столь богатым выбором.
     - А я, пожалуй, выпью... - задумчиво и тихо произнес он. Наконец он остановился на бренди, сел и жестом указал Дикону на стул по другую сторону кофейного столика. - Я рад, что вы пришли сюда, - сказал он, - хотя и не уверен, что понимаю, зачем вы это сделали.
     - По той же самой причине, по которой вы рады.
     Чедвик улыбнулся.
     - Ну, разумеется. Честно говоря, я так и предполагал. Вполне вероятно, что мы двигались некоторым образом в одном и том же направлении. Я прав?
     Принято считать, что противоположности сходятся, но Дикон этого не ощутил. Он презирал те лицемерные соглашения, с какой бы целью они ни заключались, где все интригуют против всех. Он знал, что их участники превыше всего почитают деньги и славу и в конечном счете превращают этот союз в заговор самолюбии. Все они питают благие намерения лишь до тех пор, пока не затронута материальная выгода.
     Дикон посмотрел на Чедвика и увидел человека, для которого добродетель - расхожий товар.
     - Мне очень хотелось бы знать, почему вы так упорно преследовали меня? И понимаете ли вы, во что ввязались?
     Дикон предпочел оставить последний вопрос без ответа.
     - Дело не в вас, - сказал он. - Сначала вы были ни при чем. Сперва ?я доискивался, почему девушку утопили в ванной. Одно звено цепи тянет за собой другое, и одним из звеньев оказались вы.
     Чедвик сделал испуганную мину.
     - Господь с вами! - сказал он. - Я вот все никак не могу понять, какой вы на самом деле: смелый и умный или упрямый и везучий. - Он взял стоявший перед ним хрустальный бокал и отхлебнул бренди. - Знаете, я много о вас думал. И даже позволил себе поверить в то, что время от времени вы, может быть, думаете обо мне. - Он сделал еще глоток. - Я отдал приказ убить вас. Вы знали об этом?
     - Вы очень влиятельный человек, - ответил Дикон, - если смогли расшевелить этих парней из МИ-5.
     - Ну что вы... - Чедвик скромно склонил голову набок. - Послушать вас, так это невозможно. Хотя я допускаю, что так думают многие. Это упрощенный взгляд на мир. - Он замолчал. - Может быть, вы храбры и удачливы, похоже, что так. Хотя, - он продолжал развивать свою мысль, - миром управляют деньги и сила. Богатство и влиятельность всегда связаны, и у них, по сути дела, общие интересы. Что хорошо для ?Дженерал моторс?... знаете эту поговорку? Мы все работаем рука об руку: правительства, финансисты, компании, просто состоятельные люди. Мы поддерживаем друг друга, обмениваемся информацией и связями. Наше преимущество состоит в том, что мы знаем, тогда как другие получают информацию о том, что происходит в мире, из газет или телевизионных программ и полагаются на нее. Мы знаем, потому что это происходит по нашей воле. Конечно... - Он снова отпил бренди и поболтал вино в стакане, чтобы показать все разнообразие жизни. - Бывает, что мы выступаем друг против друга. В мире есть много источников наживы, но все они удручающе ограниченны. В такие периоды вся штука в том, чтобы удержаться наверху, не важно как. Иногда, - размышлял вслух Чедвик, - все соглашения отменяются. Кто-то должен проиграть.
     - Иногда гибнут люди...
     - Да, вы правы. О ком вы сейчас подумали? Об этой девушке? - Он потер пальцем висок, припоминая имя. - О Кэйт? Конечно же о ней. И совершенно напрасно.
     - Почему?
     Чедвик посмотрел на Дикона с оттенком удивления.
     - Но ведь это было так давно.
     - Кто ее убил?
     - Важно помнить, что конфликт не должен быть слишком расточительным. Усеянное трупами поле битвы и разоренная страна - не стоит мыслить такими категориями. Лучше поглощать своих врагов. Я всегда находил идею преемственности весьма любопытной. Есть жаргонное словечко - убирать: убрать кого-нибудь - значит убить его. Но не кажется ли вам, что гораздо полезнее проглатывать врага. Делать его сильные стороны своими. Ничего не убирая. Папуасы в Новой Гвинее - охотники за черепами - раньше верили, что съеденные мозг и сердце врага наделяют их его храбростью и хитростью, а съеденные яички улучшают потенцию. По-видимому, человеческое мясо похоже по вкусу на свинину, поэтому они называли врагов ?длинные свиньи?. Вот кем я считаю своих противников, Дикон. Длинными свиньями.
     Дикон кивнул:
     - Охотно верю.
     Взгляд Чедвика ненадолго остановился на огнях города.
     - Теперь расскажите, зачем вы пришли. ?И что вы знаете?, - мысленно продолжил за него Дикон. Что вы знаете. Вслух он произнес:
     - Я пришел выслушать вас. Я пришел узнать о длинных свиньях. - Чедвик улыбнулся и на секунду закрыл глаза. - Я пришел выяснить, кто убил Кэйт Лоример и двух других женщин.
     - Ах, Дикон, Дикон... - Чедвик вздохнул и встал, чтобы наполнить стакан. - Кажется, я вас переоценил. Я снова считаю вас упрямым и удачливым. А я задавался вопросом, можете ли вы быть в чем-то похожи на меня.
     - И все-таки я хочу знать.
     Чедвик грустно покачал головой и, словно вдруг заскучав, обвел комнату глазами.
     - Разве я знаю, кто моет мою машину? - Он говорил убедительно, и Дикон поверил ему. - Взгляните сюда.
     Чедвик встал, подошел к южной стене и, не оборачиваясь, подождал, пока Дикон не присоединится к нему. Они стояли рядом и смотрели на яркие огни города, на сияние освещенных витрин, на всплески неона.
     - Что вы видите? - спросил Чедвик.
     - Свинарники.
     - Да, - рассмеялся Чедвик. - Я об этом не подумал. Иногда свинарники. Но гораздо чаще я вижу генератор. Огромный генератор. Также и весь мир, Дикон, - сделки, соглашения, переход власти из рук в руки, изготовление фальшивых денег. Люди в конторах, люди в комнатах для совещаний, в государственных департаментах, в банках, в магазинах, в винных забегаловках и ресторанах быстрого обслуживания. Уолл-стрит и китайский квартал. Здание Объединенных Наций и Малая Италия. Там, снаружи, заключаются мелкие и крупные сделки: одни изменяют судьбу семьи, другие - судьбу нации. И так по всей стране, по всему миру. И что же приводит все это в движение? Гигантская энергия, гигантские состояния, гигантская власть.
     Он захватил с собой бокал и теперь медленно отпивал из него, глядя на город застывшим взглядом - так игрок в рулетку следит за бегущими цифрами, перед тем как сделать большую ставку.
     - Впрочем, все слишком хаотично, - продолжал он. - Будь моя воля, я бы ограничил контроль над миром одним единственным компьютером. Ничего не скоординировано, события происходят не тогда или не так, как нужно. Управление убого. Вы когда-нибудь задумывались над этим? Главное - организовать как можно лучше, как можно больше и на возможно более длительный срок. Завладеть властью. Превратить лабиринт в прямые линии, вывести из хаоса порядок.
     - Но ведь там, снаружи, существуют еще и люди, - сказал Дикон.
     - Н-да, люди, - процедил Чедвик, будто это имело для него наименьшее значение. - Триста китайцев гибнут в авиакатастрофе - вас это волнует? В Эфиопии голод - разве вы теряете от этого сон? Разумеется, люди, они были всегда. Но они - постоянно возобновляемый ресурс. Свидетели истории. Был голод, были войны, а что появилось нового?
     - Революции, - сказал Дикон.
     Чедвик повернулся к нему и сделал шаг в его сторону.
     - Да, - сказал он и подошел еще ближе, будто это могло породить доверительность. Дикон ощущал разгоряченное от бренди дыхание на своем лице. Чедвик пододвинулся еще на дюйм и встал вплотную к нему, навязывая себя физически, так же как пытался навязать ему свою волю. Они стояли так близко, что могли бы поцеловаться. - Зачем вы пришли, Дикон?
     - Я пришел отдать вам вот это. - Дикон достал из кармана пакет и показал Чедвику.
     Тот посмотрел на него и отошел назад, словно танцор, услышавший музыкальное вступление. После этого он вернулся в свое кресло, и Дикон подал ему письмо. Казалось, они соблюдают некий ритуал: Чедвик сидит, а Дикон сгибается перед ним и подает конверт. На секунду они застыли в этих позах. Дикон был похож на посыльного, ожидающего, ответа или приказа.
     В Центральной Америке идет война...
     Некоторое время Чедвик читал. Письмо было довольно кратким, но Данциг ничего не упустил. Наконец Чедвик очень осторожно, словно нечто хрупкое, положил его на кофейный столик.
     - Что я могу вам предложить? - спросил он.
     - Ничего.
     - Этого не может быть.
     - Почему?
     На лице Чедвика появилось выражение человека, которому только что сказали, что Земля все-таки плоская.
     - Вы ничего не хотите?
     - Я хочу многое. Но вы ничего не можете мне дать.
     - Я могу дать вам столько денег, что вам не хватит жизни, чтобы оправиться от изумления.
     - Даже если вы что-нибудь и придумаете, - сказал Дикон, - все равно уже слишком поздно.
     Чедвик дотронулся до письма кончиком пальца, будто касаясь пепла в сгоревшем дотла здании.
     - Кто? - спросил он.
     - Вы узнаете его имя. Не от меня. Впрочем, теперь это не важно.
     - Другие копии письма уже отправлены? - спросил Чедвик. - Его палец легонько дотронулся до конверта. Он говорил ровно и тихо, у него был тон и жесты человека, лежащего на смертном одре.
     Американские газеты и телестанции; конкретные репортеры, известные благодаря своему умению раскапывать секретные дела. Сенаторы. Члены парламента. Люди, для которых истина превыше целесообразности. Общества охраны природы в Германии, Америке, Англии, Франции.
     - Да, - ответил Дикон, - уже отправлены. Чедвик посмотрел на Дикона, и в его взгляде отразилось полнейшее непонимание.
     - Договориться... - выдавил он. Слова застревали у него в горле, и он издал странный, каркающий звук. - Я был уверен, что вы пришли сюда, чтобы договориться.
     - Да, - сказал Дикон и улыбнулся. - А что еще вы могли подумать? - Он прошел к лифту, нажал кнопку и стал ждать. Ему было незачем оборачиваться.
     Чедвик поднял трубку.
     - Не трудитесь, - сказал он. - Выпустите его, пусть идет.
     Под письмом лежала пленка, которую наговорил Стейнер под надзором ди Вито. Чедвик знал, что теперь ее уже можно не прослушивать.
     Дикон вышел на Шестую авеню, проголосовал, и к нему подрулило такси. Он решил поехать до Виллэджа и оттуда дойти пешком: излишняя предосторожность, подумал он, но зачем искушать судьбу? Машина притормозила, и он залез внутрь, хлопнув дверцей. Шофер тронул с места, даже не спросив адреса. На полу, ниже уровня окна, сидел Данциг. В руке он держал самую большую ?пушку?, какую когда-либо видел Дикон.
     Секунду два человека смотрели друг на друга, потом Данциг стащил с сиденья наплечную сумку, которую принес с собой.
     - Питер? - недоуменно сказал Дикон. В его голове замелькали различные варианты.
     Данциг спрятал пистолет в сумку.
     - Мы беспокоились за вас.
     - А я-то думал, что вы экономист. - Дикон приподнял сумку с пистолетом и прикинул ее вес.
     - Он чертовски экономичен, - заверил его Данциг. - Укладывает сразу трех человек, стоящих в ряд.
     Дикон посмотрел сквозь стеклянную перегородку на безразличную спину таксиста.
     - Вы знаете этого парня?
     - Нет. Но он хорошо знаком с пятидесятидолларовой бумажкой, которая перекочевала к нему из моего кармана. Расскажите же мне, что произошло. - В голосе Данцига сквозило нетерпение.
     Дикон рассмеялся, недоверчиво покрутил головой и снова поглядел на сумку.
     - Послушайте, - сказал ему Данциг, - вокруг нас большой мир. Маленьким людям надо обеспечивать себе равные шансы.
     Дикон засмеялся громче.
     - Итак, за маленьких людей, - сказал он.
     Теперь смеялись оба. Такси пробиралось по остывающим улицам на юг, к Виллэджу, где царили суматоха, музыка и смех.

Глава 46

     Хендерсон отвез их в аэропорт Кеннеди, так же лихачески гоня машину, как и в их первую встречу, когда они ехали в город.
     - Что он теперь сделает? - спросил Дикон.
     - Не знаю, - поморщился Хендерсон. - У него целая армия адвокатов... Но вы так его скомпрометировали, что вряд ли он может надеяться выбраться сухим из воды.
     - А что сделали бы вы на его месте?
     - Собрал бы все, что можно, - например, из фонда ?Нимрод?, - перевел бы деньги за границу и смылся бы сам.
     - Он не сможет этого сделать, - вмешалась Лаура. - По крайней мере,