адалась об этом. Потому в ее календаре и оказалось слово ?след?.
     - Не только это. Она действительно догадалась обо всем и приняла меры - перед уходом домой Кэйт очистила систему.
     - Тогда что же...
     - Слово ?след? стоит с вопросительным знаком. Думаю, Кэйт заинтересовалась содержанием следа. Я поставила себя на ее место. Очень вероятно, что перед очисткой системы она решила проверить результаты отслеживания.
     - И оказалось, что программа не в порядке.
     - Не программа - это обнаружилось бы раньше; она бы просто не делала того, что от нее требуется.
     - Значит, что-то не так оказалось с отслеживанием?
     - Может быть. Я пытаюсь рассуждать логически. Прошло довольно много времени с тех пор, как Кэйт закончила работу над этой программой. Она помнила требования к программе только в общих чертах. Если бы там была незначительная ошибка - что-нибудь ненужное или малоэффективное, - она бы этого попросту не заметила. Но если след выглядел странно, значит, там было нечто из ряда вон.
     - Что, например?
     - Что-нибудь такое, чего не должно там быть.
     - Попробуйте объяснить попонятнее.
     - Опять на примере покупок?
     - Да, пожалуй.
     - Вы - робот. Я приказываю вам пойти по магазинам. Каждый раз вы возвращаетесь с хлебом и всем прочим. Все нормально, вы делаете то, что вам сказано. Вы делаете это для меня и для всех, кто вас попросит об этом. Но вот некто приказал вам заходить еще... ну, скажем, к букмекеру. Вы выполняете это. Каждый раз, идя за покупками, вы останавливаетесь у его кассы и делаете ставку, потому что кто-то попросил вас об этом. Что известно мне? Только то, что вы всегда приходите с продуктами. Как я смогу узнать о букмекере, если не... - Она остановилась, давая Дикону возможность закончить фразу.
     - Если не спросите меня, - предположил он.
     - Если случайно, после того как программа была написана, передана в публичный файл и забыта, я не увижу результата отслеживания, который должен был быть уничтожен уже давно. Кто-то изменил мои инструкции, и вы теперь заходите еще и к букмекеру. А этот кто-то не знает, что я забыла приказать вам прекратить давать отчет о том, как вы выполняете вашу работу.
     - А может, Кэйт просто посмотрела на след и увидела какой-то изъян в своей работе?
     - Вы меня не поняли. Она уже проверила эффективность программы перед тем, как передать ее в публичный файл. Она всего-навсего забыла отключить отслеживание. И если она удивилась при виде следа, это означает присутствие в нем какого-то постороннего фактора. Не ошибки, а чужого вмешательства. Я думала об этом часа два. Вы сказали, что Кэйт убил не маньяк, я имею в виду - если она была убита. И я начала искать причину. Разве полиция занимается не тем же? Не поиском мотивов? Помните тетку, о которой вы мне рассказывали, которая убила Дональда? У нее должен был быть мотив.
     - Нет, - ответил Дикон. - Она была сумасшедшей.

***

     Теперь уже скоро. Он был спокоен и уверен в себе, как совершенная, четко запрограммированная машина.
     Женщина поела фруктов и еще немного выпила. Потом отложила книжку и отнесла пакеты в спальню. Эта комната отличалась особой пышностью: стенные шкафы от пола до потолка, толстые шторы, дорогие ковры и верх роскоши - зеркальная стена. Женщина скинула одежду и встала посередине комнаты, поворачиваясь перед зеркалом, любуясь собою в профиль. Она оглядела себя через плечо, напрягла мускулы ног и встала на цыпочки, подражая балерине. Мужчина двигался вместе с ней, их отражения сходились и расходились, то соприкасаясь, то отплывая в разные стороны. Это была блондинка с очень белой кожей. Он наблюдал, как их головы - светлая и темная - то совмещались в зеркале, то вновь оказывались в разных концах комнаты.
     Движения женщины - повороты, позы, изящные жесты рук и ног - постепенно замедлились и превратились в легкий воздушный танец. Одиночество и джин оказали свое действие. Она сплела руки, развернулась, все еще глядясь в зеркало, потом согнула колени, будто собираясь напасть на свое собственное отражение, и, выпрямив их, подняла руки над головой. Мужчина вторил ей, поворачиваясь, выпрямляясь и наклоняясь. Казалось, они репетируют дуэт из какого-то балета. Его темные волосы и золото ее волос, белизна ее кожи прекрасно гармонировали одно с другим. Закрыв глаза, он мысленно видел за зеркалами восхищенный партер, слышал благоговейную тишину в зале. Его раскинутые руки почти совпадали с ее руками в зеркале, образуя что-то похожее на сдвоенное распятье.
     ?Наш танец смерти, - подумал он. - Как мы прекрасны, и как любит нас режиссер?.
     Женщина улыбнулась в ответ его мыслям. Потом она остановилась и вытащила из сумки одно из платьев, просунула в него голову и подняла руки. Шелковая ткань цвета устрицы облекла ее тело, вздымаясь на груди и бедрах, как поток, встретивший препятствие, и плавно обтекая лодыжки. С минуту она смотрелась в зеркало, потом сбросила обновку и прошла мимо него за кулисы.
     Оставшись один на сцене, он раскланялся, тяжело дыша. Его ярко-голубые глаза загорелись от удовольствия - откуда-то сзади, со стороны гостиной, доносился звук льющейся воды.

Глава 8

     Каждый вечер, еще засветло, к окну Дикона прилетали ласточки. До самой ночи они бешено носились кругами между окном и большим платаном, словно наездники, выполняющие смертельный номер на шестидесятиметровом кругу. Они то удалялись, то приближались, то замолкали, то вновь принимались щебетать. Дикон наблюдал за ними каждый день: ему нравились их трепещущие серповидные крылышки, их маленькие темные тельца, словно специально созданные для умопомрачительных воздушных трюков. Ласточки неутомимо закладывали виражи в воздухе, то устремляясь к земле, то взмывая вверх, и пронзительно кричали при этом, будто в истерике.
     Весь день Дикон просидел дома, словно отшельник в келье, переходя от одного шкафа к другому. Там висели плащи, куртки и ветровки Мэгги, ее зимние и летние платья, вечерние наряды, стояли ее элегантные туфли, босоножки, тапочки, сабо; через планки были перекинуты ремни, на полках лежали джинсы, брюки, шорты. Комод был заполнен свитерами, блузками, ковбойками, шарфами, бельем. Он заполнил ее вещами три больших ящика из-под чая и плотно закрыл их. Но в шкафах осталось еще почти столько же. В шляпной коробке он нашел связку писем, которые решил сохранить, но никогда не читать. Кроме того, оставались ее драгоценности, ее духи, ее ручки и отрывной блокнот с надписью на каждой странице: ?От Маргарет Дикон?. Казалось, этому не будет конца.
     Когда пришла Лаура, Дикон подвел ее к окну, чтобы показать ласточек. Его слегка лихорадило, но на душе было легко. Он чувствовал себя так, словно его ноги медленно отрываются от земли. Лаура осталась наблюдать за птицами, а Джон прошел на кухню и начал готовить салат, запихнув лук в овощерезку. Подошедшей к нему Лауре он сказал:
     - Я не выходил сегодня. Надеюсь, салат с тунцом вас устроит?
     - Отлично. - Лаура достала из сумки бутылку вина. - Я принесла вот это. Думаю, у вас в доме нет спиртного.
     Он ничего не ответил.
     - Вы бросили пить, это правда?
     - Да.
     - И давно?
     - Недавно.
     - Было очень трудно?
     Дикон рассмеялся.
     - Мне кажется, что это зависит от того, как смотреть на вещи. Я воздерживался от спиртного, другие видели это. Мне было совсем не весело, и я могу предположить, что другим тоже было не очень-то приятно.
     Его желчный тон почему-то опечалил ее.
     - Извините, - сказала она. - Просто у меня вырвалось.
     - Да нет, ничего... - Он покачал головой, и его тон немного смягчился. После целого дня возни с вещами Мэгги ему было нужно выпить. - Все в порядке... Честно говоря, я многого не помню. А то, что помню, я хотел бы забыть, но нельзя. Если бы я забыл, - он жестом показал, будто пьет из стакана, - то потерял бы страх.
     - Это действительно страшно? - спросила Лаура.
     - Это очень глубокая пропасть. Можно упасть туда навсегда. Я покурю, а вы выпейте, - сказал он, протягивая ей штопор. Было ясно, что Джон не хочет сам открывать бутылку. Он быстро сменил тему разговора на деловую: - Если то, о чем вы говорили вчера по телефону, имеет под собой основание, то как нам взяться за дело?
     Именно это Лаура и хотела с ним обсудить. Его слова вернули их разговор на твердую почву и позволили Лауре спокойно взять стакан и налить себе вина без лишних экивоков. Она была благодарна Дикону за это.
     - В теории - никак, - ответила она. - Только Кэйт может просматривать свои программы и результаты отслеживания. Пользователи могут запускать программу из публичного файла, но они ее не видят. Доступ для ?чтения, записи и совершенствования? есть только у программиста.
     - А Кэйт уже нет в живых.
     - Да, но... - Лаура отпила из стакана. - Но компьютер не знает этого.
     - Продолжайте. - Он резал помидоры, низко наклонив голову.
     - На место Кэйт пока никто не назначен. Насколько я знаю, ее рабочее место еще не закрыто. Скажем, я сажусь за ее терминал и набираю на клавиатуре ?Кэйт Лоример?. Компьютер приветствует меня и запрашивает пароль. Я набираю его. Теперь для компьютера я стала Кэйт.
     - А вы знаете...
     Она прервала Дикона:
     - Ее пароль? Нет. Но я могу предположить, что это за слово. Кэйт увлекалась лошадиными бегами - буквально до фанатизма. Она часто бывала в Ньюбери и в Сэндаун-парке. Главные соревнования она писала на видео. Однажды она мне сказала, что использует клички лошадей - пароль ведь меняют время от времени. Тогда ее пароль был, я думаю, ?Шергар?. Но теперь он наверняка изменился.
     - А разве это слово не должно быть секретным?
     - Строго говоря, конечно, должно. Но на самом деле это никого не колышет.
     - Она любила играть на скачках?
     - Да. - Лаура над чем-то задумалась. - Временами.
     - Это могла быть последняя лошадь, на которой она выиграла.
     - Да. Вполне.
     Дикон взял с полки уксус и масло.
     - Ну хорошо! Предположим, компьютер поверил, что вы - это Кэйт. А что дальше?
     - Конечно, файлы со следом стерты - Кэйт ведь очистила компьютер в тот вечер. Но я могу посмотреть на ее работу - в личном и публичном файлах; посмотреть на сам процесс отслеживания.
     - А вы сможете обнаружить то, что нашла она? Если там было что-нибудь странное?
     - Да, конечно. Мы занимались практически одним и тем же. Я сразу же вычислю странность.
     - Вы можете это сделать?
     - Я же программист. Конечно, могу.
     - Я имею в виду, можно ли это сделать без риска?
     - Да, наверное. Люди часто остаются после работы на сверхурочные. В помещение заходят только уборщики и охрана, но никого не волнует, чем занимаются программисты. Правда, придется исключить четверг. По четвергам менеджер задерживается на работе допоздна. Его царственная жена, сознающая свой гражданский долг, посещает собрания какого-то там комитета, а он поставил своей целью быть вопиюще праведным. Кроме того, он считает нужным довести до всеобщего сведения, что он обедает в своем клубе. Настоящее пресмыкающееся.
     - Готово.
     Дикон отнес салат в гостиную и накрыл стол на двоих, поставив один стакан с вином, а в другой налил воды. Потом подошел к полке и снял два толстых тома.
     - Это может нам помочь, - сказал он, доставая блокнот и ручку.
     - Что это?
     - Мэгги владела четвертой долей скакуна по кличке Слава Соломона. Он иногда даже выигрывал. Теперь, наверное, это моя собственность, - сказал он, посомневавшись. - Я об этом как-то не подумал. Ладно, так или иначе, ?Таймформ?, - он постучал по переплету книги, - библия для любителей бегов. Первый том о простых скачках, второй - о скачках с барьерами и на опережение. - Он начал перелистывать книгу. - Я выпишу всех победителей в соревнованиях на классические дистанции и в Большом национальном турнире за пару последних лет. Испробуйте их клички в качестве пароля.
     - Хорошо. - Лаура посмотрела на него и улыбнулась. - По-моему, эти томики очень тонкие?
     Он покачал головой.
     - Я так не думаю. Но с самого начала вы следовали своему инстинкту. В любом случае именно ваша настойчивость почти убедила меня в вашей правоте - я имею в виду то, что смерть Кэйт была не просто несчастным случаем. Инстинкт редко ведет не в ту сторону так долго.
     - Вы доверяете ему?
     - Да, всегда.
     Они замолчали и принялись за еду. Между ними ощущалась напряженность, которая до сих пор не имела случая проявиться. Оба знали ее источник и знали, что рано или поздно она найдет выход. За окном летали и радостно щебетали ласточки.
     Лаура спросила:
     - А как вышло, что вы не подумали о себе как о владельце части лошади?
     Дикон улыбнулся. Это был тактичный вопрос. С одной стороны, достаточно тонкий, чтобы Джон мог перехватить инициативу, если бы захотел это сделать, а с другой - позволял ему уйти от неприятного разговора.
     - После того как умерла Мэгги... - начал он и остановился.
     - Вам не надо...
     - Дело не в этом. - Он положил вилку. - Дело в самой этой фразе: я произносил ее вслух и проговаривал мысленно несчетное количество раз. Она постепенно теряла новизну, становилась избитой. Я думаю, что слишком часто делил свое существование на ?жизнь с Мэгги? и ?жизнь после Мэгги?. Знаете... честно говоря, я делаю это до сих пор. Конечно, была еще ?жизнь до Мэгги?, но она как бы стала ?не в счет? после того, как мы с ней встретились. До этой встречи я уже был готов поверить, что у меня нет таланта на счастье, что я принадлежу к тем людям, которым никогда не достается кусок при дележе. Так или иначе, я привык к этому. Я никогда не был абсолютно несчастлив, во мне не было ничего из ряда вон выходящего. Драчун отец, безразличная мать, хорошая учеба в школе, не доставляющая удовольствия. Став взрослым, я много времени уделял работе и мало - развлечениям. У меня было несколько довольно приятных связей. Но я никогда не мог до конца понять, зачем они нужны. Обычно они кончались в постели. Это похоже на затянувшееся хныканье, правда?
     - Как вам сказать? Это выглядит действительно затянувшимся.
     Дикон засмеялся.
     - Пожалуй. Попытайтесь понять меня правильно. Я не чувствовал себя обделенным. Вряд ли я часто задумывался о том, как идет моя жизнь. Я лишь сознавал, что она немного скучновата.
     - Потом появилась Мэгги.
     - Потом появилась Мэгги, - подтвердил он.
     - Но как же, черт возьми, вы с ней встретились?
     - Действительно - как такое могло случиться? Это совершенно невероятно, не правда ли?
     В его голосе послышалась ирония с легким оттенком вызова.
     - О Боже! Извините меня, пожалуйста! - воскликнула она. - Это не значит...
     - Да нет, ничего, - перебил он ее. - Вы не первая. Существует целая теория о тупых и грубых полицейских. Лишь немногие из них имеют абонемент в балет. Еще меньше таких, кто способен уснащать беседу цитатами из греческих философов. И я должен считаться с этой теорией: люди, случается, присуждают другим и приобретают сами звание глупца. Как и все обобщения, она верна лишь в общих чертах. Это звучит немного унизительно, правда? Если хотите посмеяться, могу вам сказать, что я встретил Мэгги на лекции по Юнгу и западным территориям. Корнуэльские мифы и обычаи, племенные мифы и обычаи. Пути Господни неисповедимы. Я пошел туда потому, что находился под влиянием сумасшедшей идеи: я думал, что знание психоаналитической теории может пролить хоть какой-нибудь свет на психологию людей, прибивающих друг друга гвоздями к дверям гаража - просто ради забавы. А Мэгги слушала лекцию потому, что изучала психоанализ.
     - И вы ее там подобрали. - Лауру явно позабавила эта мысль. Но в ее тоне не было снисходительности.
     - Похоже, что так. Скажу вам больше - это была любовь с первого взгляда. Я думал над этим позже: действительно ли это так произошло... так сразу. Иногда мне приходила в голову мысль, что я мог забыть ту часть жизни, которая прошла между моментом встречи и зарождением любви, но, восстанавливая в памяти то время, я не могу припомнить ни безразличия, ни простой симпатии. Я встретил ее, я полюбил ее. В моем сознании это неразрывно.
     - Мэгги чувствовала то же самое? - спросила Лаура.
     Он кивнул.
     - Это удивительно.
     - Вы хотите сказать - невероятно?
     - Вовсе нет. Я имела в виду, удивительно редко. И удивительно счастливо.
     - Счастливо, - раздумчиво повторил он. - Да. Раньше со мной такого не случалось... Но ведь счастье долго не длится.
     В его голосе послышалась грусть, и Лаура почувствовала свою беспомощность. Она знала, что Дикон хочет слышать от нее о топ Мэгги, которая ему не принадлежала, но Лаура была совсем не уверена, что сможет рассказать ему об этом. Мэгги приехала в Оксфорд после того, как получила степень бакалавра искусств в Вассаре. Она решила провести еще год в Оксфорде, чтобы начать работу для получения степени доктора филологических наук. Лауре запомнилась спокойная, уверенная в себе женщина, не очень любившая распространяться о своей жизни и о своих мужчинах. Она принадлежала к богатой семье, это было очевидно для всех: в отличие от большинства студентов, которые снимали квартиры по нескольку человек и ездили, в лучшем случае, на разбитой ?консервной банке?, Мэгги купила маленький домик в северном Оксфорде и водила шикарное спортивное купе. Они с Лаурой знали друг друга лучше, чем мимолетные знакомые, но близкими подругами не были. При первой встрече Лаура увидела в Мэгги нечто интригующее, да и позднее, когда они сошлись ближе, Лаура не без удивления поняла, что ее интерес к Мэгги не проходит. Однако они были знакомы недостаточно долго, чтобы между ними успела зародиться настоящая дружба.
     ?Что я могу ему рассказать? - подумала она. - Ничего. В данный момент - ничего?. Она чувствовала тяжесть ответственности за то, что она расскажет о Мэгги. Она не знала ни того, что он хочет услышать, ни того, что он должен услышать, ни даже того, что она хочет рассказать ему. Это портило все дело:
     - О чем вы думаете? - спросил он.
     Лаура уловила нетерпение в его голосе.
     - О программах. Я не могу сидеть там до полуночи за терминалом Кэйт. Мне нужно все распечатать и унести с собой. Послушайте... - Ей хотелось что-то спросить, но она не была уверена, что стоит это делать. - Вы не возражаете, если я приму здесь ванну? У себя дома... Я знаю, что мне надо выкинуть это из головы, но от одной мысли у меня мурашки идут по коже. - И тотчас она подумала: ?Ошибка. Это ошибка. Я знаю его не настолько хорошо?. Однако он ответил ей довольно небрежно.
     - Да, конечно, - сказал он и рассеянно улыбнулся, словно думая о чем-то другом.

Глава 9

     Что случилось потом?
     Женщина почитала, выкурила сигарету, поела фруктов и выпила джина. Должно быть, она слегка опьянела. Он все время был с ней - в эти обычные, домашние, удивительно личные моменты. Спустя некоторое время она пошла в спальню, захватив с собой пакеты, и разделась. Но она не собиралась сразу примерять новые платья. Она посмотрела на себя в зеркала - там была целая стена зеркал, в которых отражались и он, и она, и все, что было в комнате. Потом она начала танцевать, любуясь на свое отражение, и он танцевал вместе с ней.
     Танцевать?
     Нет, этот танец не был похож на джигу или какую-нибудь другую столь же бурную пляску. Женщина не обнимала руками воображаемого партнера, она просто двигалась, медленно и элегантно. Может быть, эта элегантность была вызвана джином, но ее фантазии поначалу были весьма трогательными. Она выглядела как прима, ее тело, казалось, стало выше, стройней, мускулистей и моложе. А он танцевал вместе с ней, то повторяя ее движения, то двигаясь в противоположную сторону. Их движения сплетались и перекрещивались, образуя в воздухе невесомый узор. Но потом ее изоляция начала бесить его. Он хотел покончить с этим. Он хотел ее, хотел, чтобы она почувствовала его силу. В этот раз все было по-другому, не так, как с Кэйт Лоример.
     Насколько по-другому? Скажи мне.
     Его ощущения были сильнее. Он хотел большего. Он жа