з под одеяло и лежал, уставившись в
окно.  Перед  его  глазами,  словно  бестелесные херувимы,  проплывали  лица
некогда имевших к нему  отношение женщин: киевлянки Марины Лебедевой, Наташи
Тереховой и Марины Крекшиной.

     Наутро следующего дня  Женечка в присутствии Вани Снегова и  троих  его
ребят рассказывала Нестерову про шефа Департамента безопасности "Севресурса"
Андрея  Олеговича Сенокосова и его семью,  разложив на  столе фотографии. На
фото  был человек, которого Нестеров  видел в уренгойском морге, сомнений не
было. Жена Сенокосова выглядела  элегантно, она  чем-то напоминала принцессу
Диану,  только  была небольшого роста, насколько это  можно  было  понять по
фотографии, и  более сухощава. Но смотрела так же исподлобья, слегка опустив
голову и едва заметно стыдливо улыбаясь.
     -- Красивая  женщина,  --  заметил Володя  Полян,  который  тоже  был в
кабинете.

     -- Андрей Олегович Сенокосов, 1955 года рождения, женат. В "Севресурсе"
работает   три   года.  Ранее  был  сотрудником  управления  по   борьбе   с
экономическими преступлениями  КГБ. Костя Алтухов  должен его знать. В конце
октября отправился с женой в круиз по Средиземноморью, раньше не отпускали.
     -- Проверили,  от  какой  фирмы они  уплыли? Не  та  же  самая, что и у
Тереховых и Крекшина?
     -- Я проверял, -- вмешался Снегов, -- фирмы разные. Ничего общего между
ними нету.
     -- У Сенокосова есть своя охрана, но в круиз он брать их отказался, они
только  провожали  его  до   Одессы,  откуда  вышел  теплоход.   Обеспокоены
неприбытием  Сенокосова  и его жены  в назначенный срок. Охранники встречали
его в Одессе, но ни Сенокосов, ни его жена с трапа не сошли.
     Руководство  "Севресурса" организовало частное  расследование,  которое
поручило сотрудникам Департамента безопасности. Никита Семенович  Крекшин  в
расследовании участия  не принимает,  так как  ушел в отпуск одновременно  с
шефом, и найти его, чтобы вызвать из отпуска, не представляется возможным.
     -- Не удалось выяснить, -- перебил Женечку Нестеров, -- какое отношение
имел  Сенокосов  к  Новому Уренгою и что могло  от  него  зависеть, что  так
заинтересовало преступника? Понятен вопрос?
     Женечка сегодня была  немного скованна. Еще бы! Все утро Нестеров с ней
"на  вы", не смотрит на нее, ходит  стремительно,  раздражен. Что она такого
сделала, что попала в немилость?..
     -- Вопрос понятен, я узнавала. Беседовала с сотрудниками и начальниками
Сенокосова.  О  нем  самом  отзываются доброжелательно. Бывал  резковат,  но
личных врагов у него не  было. Говорят, справедливый человек, проявил себя в
некоторых кризисных моментах как настоящий мужчина. Очень уважительно к нему
относились.  По службе  никого не  задевал, не  увольнял. Там такие  вопросы
решает Департамент по кадрам. Женат всего пять  лет.  Всех потрясло, как  он
ухаживал за  будущей женой,  когда влюбился. Она была  в курсе всех его дел,
сотрудники, как ни странно, не возражали и не выказали никакого недовольства
на сей счет. Жену он боготворил. Она часто забегала к нему на службу.
     А   Департамент   безопасности   занимался  обеспечением   этой   самой
безопасности   на  всех  своих  объектах,  в   том   числе  Сенокосов  лично
контролировал системы самоликвидации комбинатов и комплексов.
     -- Хорошо, -- одобрил Нестеров. -- Это подходит...
     -- Внутреннее расследование пока не дало никаких результатов. Президент
"Севресурса" Борис  Лашкевич сообщил, что  они уже делали  обыск на квартире
Сенокосовых.
     Нестеров насторожился.
     --  Кто  позволил? Да что за  детский лепет!  "...делали обыск...",  --
передразнил он. -- Я их под суд отдам, если это правда!
     -- Николай  Константинович,  у  них есть такое  право,  я проверяла. Им
разрешена частная розыскная  деятельность. Но они уверили, что не нашли пока
то,  что искали. А обыск дачи  Сенокосовей я  предотвратила.  И  квартиру, и
дачу, и кабинет, где, конечно, тоже пошуровали, мы опечатали.
     --  Что  за  лексика  неюридическая? -- заметил  Нестеров  (он  не  мог
сдержать себя). -- И что они такое ищут? Что-нибудь конкретное?
     -- Конкретное, товарищ генерал, -- тихо  сказала Женечка  со  слезами в
голосе.
     -- Ну-ну, что же вы замолчали?
     --  Сенокосов имел  доступ  к  магнитным  карточкам, с помощью  которых
входят в бункеры, где  расположены  системы  самоликвидации, и запускают эти
системы...
     -- Та-а-ак! Приехали.
     Нестеров схватился за голову. Снегов нервно закурил.
     -- И сколько таких карточек пропало?
     -- Все, товарищ  генерал. Ко всем системам  Сибири.  Приблизительно они
выглядят как пластиковые карточки для банкоматов, а все вместе уместились бы
в  коробку из-под аудиокассеты. И вот  именно их и не оказалось в сейфе, где
они хранились. С правовой точки зрения,  Сенокосов имел  право изъять  их из
сейфа на время своего  отпуска,  так как он несет  личную ответственность за
них, и только он может... мог применять их по  команде президента России или
председателя правительства.
     -- Замечательно. Не нашли, стало быть? -- простодушно спросил Нестеров.
-- А жена где? Жена, жена?
     --  Жена,  Светлана  Максимовна   Сенокосова,  1960  года  рождения,  в
девичестве Искольдская...
     -- Женя, остановись!  -- Нестеров поднял голову. -- В Новом Уренгое наш
сучонок застрелил двоих Искольдских, мужа и жену. Установить срочно, есть ли
родственная связь с женой Сенокосова, или  совпадение случайное. До  четырех
часов вечера представить мне материал. Продолжайте.
     Женечка записала в блокнот задание начальника и продолжила?
     -- Сенокосова родилась в  Обнинске, работала  там  в непрофессиональном
театре, но, видимо, возомнила себя великой актрисой и в тридцать лет поехала
завоевывать  Москву.  Здесь  снимала комнату,  участвовала  от Москонцерта в
поэтических  вечерах,  читала  стихи,  пробовалась  на  эпизодические  роли.
Познакомились на концерте в День нефтяника. Детей нет. Ее самой -- тоже нет.
     Нестеров, не расположенный сегодня к шуткам, бросил на  Женечку быстрый
взгляд.
     -- Сегодня проводим опознание Сенокосова, собрать всех сотрудников, кто
работал с ним каждый день. Родственники какие-нибудь существуют?
     -- У Сенокосова есть двоюродные братья и родная сестра.
     -- Всех пригласить.
     -- Зачем  всех-то,  Коля? Остановись на троих, будет быстрый взгляд, --
вмешался Снегов, начавший замечать, что Нестерова разрывают плохо скрываемые
эмоции.
     Николай  Константинович  встрепенулся,  словно  с  него  слетела  спесь
слетела, и согласился на троих.
     -- Похоже, карточки, ну, ключи  эти  магнитные, у Светланы... как ее...
Максимовны, жены, -- задумчиво проговорил он.
     -- Судя  по тому, что преступник волок  Сенокосова в Новый Уренгой,  он
был  уверен,  что карточки  при  нем.  Выходит,  в последний  момент  Андрею
Олеговичу удалось передать карточки жене. В сумке Моисеевой ничего такого не
обнаружено, в салоне самолета -- тоже.
     -- Еще на даче нужно поискать и в квартире, -- напомнил Снегов.
     -- Чует мое сердце, что нужно искать его жену,  и срочно. Где она, туда
и преступник обязательно придет.  Точно  вам  говорю.  Снегов,  ты организуй
обыск  дачи. Женя -- кабинет, повторно. Я посмотрю еще раз квартиру и разыщу
теплоход,  уточню  кое-что. Главное,  выйти  на Алтухова. Раз  он в  Египте,
значит он ближе всего к цели.
     6
     У  Светланы  Максимовны  тоже  была  своя  судьба. Отец жил в Латвии --
остался там  после войны.  С ее  матерью  познакомился во  время поездки  на
Обнинскую  атомную  станцию.  Его  пригласили  прочесть лекции  в  Институте
атомной энергетики, где мама Светланы работала лаборантом.
     Широкоплечий  высокий генерал атаковал лаборатнку  в первый же  день  в
столовой и, не  дав опомниться, вечером нагрянул к ней домой. Ему тогда было
уже немало лет, в Риге у него рос сын...
     Сразу после школы Светлана  стала посещать театральную студию. К началу
перестройки студия стала хозрасчетной, а Светлана -- ее примой.
     Однажды ей повезло,  и ее пригласили  в массовку художественного фильма
про Циолковского, который снимали в Калуге и Малоярославце.
     Светлана  была  счастлива. Ведь приглашал не  просто  режиссер,  но  ее
любимый поэт-шестидесятник,  горланящий свои и чужие стихи при любом удобном
случае. Она считала его гением.
     В  фильме, вышедшем  на экраны через год, мелькнуло личико Светланы,  и
она почувствовала, что ее жизнь на этой земле оправдана.
     В девяностом она переселилась в Москву, на квартиру, которую ей снял ее
приятель-режиссер, поэт-шестидесятник.
     Когда  она  вышла  на сцену киноконцертного  зала  "Октябрь"  и  читала
стихотворение  Евтушенко,  с  первого ряда  на нее  неотрывно смотрела  пара
внимательных  и  немножко  грустных мужских глаз.  А она  стала "работать на
него" -- так говорят  артисты. То  есть обращала свое чтение к незнакомцу, а
уж затем -- ко всему залу.
     На  банкете по случаю  Дня нефтяника они  познакомились.  Он  смущался.
Помреж  подвел  Андрея  Сенокосова  к  артистам. Андрей был  элегантно одет,
костюм  сидел на нем слегка небрежно, чувствовалось, что мужчина  знает себе
цену.
     Через год  они  поженились,  и  Светлана занялась домом. Любовь  к мужу
заменила ей любовь к театру и потребовала не меньшего таланта.
     Вскоре Андрей  пошел  на  повышение. Куратор Департамента  безопасности
Борис Лашкевич ни дня  не мог обойтись без Сенокосова. Ему непременно  нужно
было  пообщаться  с  Андреем  хотя бы  полчаса  в день, --  от того исходило
вдохновение, как от хорошей литературы.
     Андрей обладал способностью быстро реагировать на возникшие проблемы, а
когда разговор касался бытовых тем, сама речь его доставляла наслаждение.
     Борис  Лашкевич  перетянул  Андрея  Сенокосова   из  КГБ  после  одного
чрезвычайного  происшествия,  в  котором  принимало  участие  управление  по
экономическим  преступлениям.  Директор  нефтегазового  комплекса  в  городе
Аютинске проворовался,  продав акции своих рабочих, хранившиеся у  него,  на
сторону, крупным дельцам от мафии в Сибирском регионе.
     Когда специальный  отряд, которым  командовал  Сенокосов,  подступил  к
административному зданию, директор помахал им  с  крыши отстойника  нефтяных
отходов  связкой гранат. Борис Лашкевич  своими  глазами видел,  как  Андрей
организовал  захват  этого сумасшедшего.  Тогда  они  и  подружились,  у них
оказалось много общего. Лашкевич предложил Андрею  перейти  в свое ведомство
начальником охраны холдинга, а через пару лет, как раз после свадьбы Андрея,
назначил его  директором  Департамента безопасности.  Доверил  все  тайны  и
сокровища "Севресурса", и вот теперь Андрей исчез вместе с женой.
     Лашкевич ни на минуту не  сомневался, что Сенокосов не сбежал на Запад,
не предал, тем более что он проверял Андрея почти три года. Сам уже наизусть
изучил биографию своего  протеже. Но  факт  оставался фактом.  Его  человек,
Андрей  Сенокосов,  забрал  из  хранилища магнитные  ключи от пунктов систем
самоликвидации нефтяных комплексов и бесследно исчез.
     Нестеров выписал постановление об  обыске (бланки  с подписью прокурора
по  старинке  хранились  в  сейфе)  и  поехал  с  экспертом  Полторецким   и
опербригадой  на квартиру  Сенокосова.  Они подъехали к  дому  на  Ленинском
проспекте и свернули во двор.
     Дверь в квартиру была приоткрыта. Пломба  сорвана.  Вошли. Нестеров зло
рассмеялся,  и  Полторецкий,  в  своем  старом  поношенном  плаще  и  шляпе,
съежился, стал еще меньше ростом от этого саркастического смеха.
     -- Ты чего смеешься? -- спросил он, и Нестеров заметил, что Полторецкий
стал шепелявить.
     -- Ты шепелявишь, старик. Вставь зубы.
     --  Вот  еще.  Скоро  помирать, а  я буду зубы вставлять,  такие деньги
тратить.
     -- Дорого?
     -- Ты чего смеешься? -- повторил Полторецкий.
     -- А волчара-то снова в Москве. Вызови сюда Женю. Теперь вы знаете, что
искать:  не оставил ли взломщик следов... Хотя  он  работает чисто. Посмотри
характер взлома, ты сам все знаешь... А я -- в Жуковку.
     Из  машины Нестеров  позвонил  Снегову,  но  тот  уже выехал.  Нестеров
понимал, что  преступник вернулся в Москву вчера или сегодня и сейчас вполне
мог  направляться  на  дачу,  тем   более   что   тамошняя  охрана  не  была
предупреждена  на  его  счет  и  знала  Никиту   Крекшина  как  подчиненного
Сенокосова.  Нестеров  приказал  связаться  с  охраной  дач  "Севресурса"  в
Жуковке, предупредить их об опасности появления преступника.
     Машина мчалась по  Рублевскому  шоссе, в  нарушение правил  (однорядное
движение),  обгоняя автобусы и грузовики, вскоре свернула с трассы и въехала
на территорию дачного хозяйства. Молодые ребята подняли шлагбаум и показали,
как найти дачу Сенокосова.
     -- Никто не проезжал? -- поинтересовался Нестеров.
     -- Проезжал один сотрудник  прокуратуры. Нас предупредили, чтобы мы его
пропустили.
     -- А еще какой-нибудь вход на территорию есть?
     -- Да  тут  легко через  забор сигануть,  мы и не увидим, -- заулыбался
один из охранников, -- мы так, для проформы...
     Нестеров обнаружил, что участки  были тесно приткнуты друг к  другу, не
больше десяти соток каждый. Дома, правда, высились крепкие. Окна были плотно
зашторены или  закрыты ставнями  --  дачники  давно  съехали  на  московские
квартиры.
     У Нестерова стало неспокойно на  душе.  С кличем "Ваня!"  он взлетел на
крыльцо и распахнул  дверь. Снегов как ни в чем не бывало стоял в прихожей и
улыбался. Нестеров стукнул его в плечо кулаком и тяжело выдохнул:
     -- Ну что? Побывал он здесь?
     -- Побывал. Но вел  себя  спокойнее. Мне сообщили о погроме, который он
учинил в квартире.
     -- Ничего не  нашел?  Где  понятые?  --  Нестеров  прошел  в комнату  и
поздоровался с  пожилыми  супругами  со старой соседней дачи,  которые  жили
здесь круглый год. Над их крышей вился дымок.
     Во  второй  половине  дня  ему предстоял  тяжелый  разговор  с  Борисом
Лашкевичем,  нужно   было  объявлять   руководству  "Севресурса"  о   смерти
Сенокосова.
     Ближе  к  вечеру Нестерову из  Уренгоя позвонил  Полковский.  Доложил о
выполнении  задания.  Четко  и  гордо,  словно  цитируя  квартальный  отчет,
отрапортовал...

     Нестеров не  очень любил читать  современную прессу.  Но иногда,  чтобы
унять  пульсирующую  боль  в  висках  или  отвлечься  от усталости,  покупал
какую-нибудь газету, вроде "Очень  страшной", или "СПИД-инфо", или "Версии",
и предавался забавам.
     Однако  сегодня  ему пришлось  довольствоваться  "Миром  новостей".  На
последней полосе он прочел:  "АДВОКАТЫ ВЫИГРАЛИ ПРОЦЕСС",  после  чего надел
очки и продолжил.
     "В  Верховном  суде  РФ  состоялось  заседание   по  делу   о  протесте
заместителя Генерального прокурора РФ -- об отмене судебных решений  по иску
прокурора Москвы  о ликвидации Московской городской общественной организации
"Сообщество адвокатов", являющее собой параллельную, а фактически самозваную
адвокатскую организацию.
     Верховный суд РФ протест отклонил".
     Из этой  казуистической тарабарщины Нестеров понял только, что не все в
порядке в  Датском  королевстве,  если  уже прокуратура судится  с  органами
юстиции. Возможно, за передел правового поля, а может быть, и из-за взаимной
неуступчивости. Но  как бы то  ни  было: зарегистрировали же  органы юстиции
банду под видом адвокатуры.
     Он стал читать дальше.
     "В  1996  году   в  Москве  была  зарегистрирована  коллегия  адвокатов
"Сообщество  адвокатов"  в   качестве  общественной  организации.  В   штате
организации  не было ни  одного  юриста. Решение о регистрации было признано
незаконным.  Прокурор  города  обратился  с иском  в  суд. После  нескольких
промежуточных решений  иск был  удовлетворен.  Общественная  организация, по
недоразумению присвоившая себе конституционные функции адвокатуры, перестала
существовать.
     В поддержку этого решения другой заместитель Генерального  прокурора РФ
и заместитель  министра  юстиции РФ  подготовили письмо  в  адрес прокуроров
субъектов РФ  и руководителей территориальных органов Минюста разъяснения по
трактовке  статуса объединений, которые правомочны  осуществлять адвокатскую
деятельность.
     И  вдруг, в  то  же самое  время,  еще  один  заместитель  Генерального
прокурора принес протест на состоявшееся решение. 28 сентября были выслушаны
доводы  инициаторов протеста. Судя по тому, что  доводы были несостоятельны,
можно    предположить,   что    этот   заместитель   в   какой-то    степени
покровительствовал самозваной организации.  По  имеющимся  фактам возбуждено
уголовное дело.
     Представитель Гильдии  российских адвокатов  и  председатель президиума
Московской городской  коллегии адвокатов "Адвокатская  рать" от имени  более
тридцати тысяч адвокатов России потребовали отклонить протест.
     -- Если бы протест не был удовлетворен, -- заявил один из истцов, -- то
любые  три физических  лица и впредь  смогли  бы регистрировать организации,
называть их  адвокатурой  и делать  вид,  что оказывают  населению  правовую
помощь. Представляя интересы Минюста,  адвокатского  корпуса  страны, мы  не
могли допустить произвола.
     Впрочем,   подобные   ситуации  растаскивания   адвокатуры   становятся
возможными  потому, что  в течение семи лет  законодательные органы не могут
или не  хотят принимать Закон об адвокатуре, где ее правовая природа была бы
конкретизирована и установлена без разночтений.
     Известно, что юристы России, с целью прекратить произвол псевдоюстиции,
объединились в  Общероссийскую  общественно-политическую организацию "Юристы
за права и достойную жизнь человека". Задачи этой организации -- в том числе
участие в выборах в Государственную Думу. Законотворцы должны быть юристами.
Времена, когда "пироги печет сапожник", перестали веселить.
     По  результату рассмотрения  дела  Верховный  суд Российской  Федерации
возбудил уголовное дело в отношении Валерия Цаплина -- бывшего президента ОО
"Сообщества    адвокатов"     по    признакам    статей     "Мошенничество",
"Воспрепятствование законной предпринимательской деятельности", "Регистрация
незаконных  сделок  с  землей",   "Заведомо   ложная  реклама",  "Незаконное
получение  кредита",  "Легализация  денежных  средств или  иного  имущества,
приобретенных    незаконным   путем",    "Незаконное   предпринимательство",
"Контрабанда",  "Невозвращение из-за границы средств  в иностранной валюте",
"Уклонение от уплаты налогов..." и другим".

     Нестеров отложил очки, улыбнулся. Он оценил это: "...и другим", скомкал
газету  и  с  удовольствием  подумал,  что  косвенно  и сам причастен к этой
веселой, но почившей  в  бозе  благодаря  стараниям его коллег  организации.
Лейтенант   Женечка  Железнова  в  рамках  Закона   об  оперативно-розыскной
деятельности  проводила  негласную  проверку  этой  фирмы  и  представила  в
Верховный суд необходимые документы.
     "Надо  ей  премию,  что  ли, рублей сто пятьдесят  выписать, -- подумал
Нестеров, -- или хотя бы сто..."
     7
     В  день  похорон семьи  Искольдских к начальнику отдела охраны  труда и
безопасности подошел молодой человек, принес свои  соболезнования, предложил
помянуть Искольдского и попросился на работу. Он сказал, что место ему нужно
не потому, что у  него нет работы и ему не на  что  жить,  нет, он учился  в
университете  и сейчас  работает наладчиком на станции  техобслуживания,  но
дядя  Никита вырастил его, они жили в одном  дворе и теперь  его тезка хочет
поступить на место Искольдского.
     Фамилию Никита  назвал  чужую, потом и паспорт и трудовую книжку принес
поддельные. А  на кладбище,  растроганный ситуацией  и вежливым  обращением,
начальник Искольдского  заключил  убийцу  в  объятья и  пригласил  прийти на
следующий день. На поминках, которые  состоялись в квартире  Искольдских, он
парня не в