и. На это ушло не меньше  часа,  и,  когда  она
вернулась в отель, на улицах уже зажглись огни.
   Бой встретил ее поклоном.  Поклонился  ей  и  портье,  вручая  ключ  от
номера. Все было как обычно,  и,  значит,  Судзуки  пока  не  разнюхал  ее
местонахождение. Не исключено, что обеспокоенный Судзуки  уже  позвонил  к
ним домой в Токио, подумала Кумико.  Ведь  муж  Сэцуко  специально  просил
Судзуки сопровождать  ее,  и  тот,  вполне  естественно,  чувствовал  себя
ответственным за нее.
   Но Кумико решила пока не звонить домой. Ведь мать сразу сообщит Судзуки
о ее местонахождении, и тогда - прощай свобода!
   Пока она ожидала лифт, сзади подошел кто-то еще, и она слышала знакомый
голос. Кумико обернулась,  и  ее  встретил  удивленный  взгляд  той  самой
француженки, которая фотографировала ее в  Саду  мхов.  Рядом  с  ней  был
японец-переводчик.
   - Вы тоже остановились в этом отеле? - спросила она по-французски.
   - Да, - ответила Кумико,  удивившись  такому  совпадению,  хотя  ничего
необычного в том, что иностранка остановилась именно в этом  фешенебельном
отеле, не было.
   - Четвертый этаж, - сказал японец мальчику-лифтеру.
   - А мне третий, пожалуйста, - попросила Кумико.
   - Третий? - обратилась женщина к  Кумико,  заметив,  что  лифтер  нажал
кнопку третьего этажа.
   Кумико, улыбаясь, кивнула.
   Выйдя из лифта, она слегка поклонилась француженке.
   В отсутствие Кумико бой прибрал комнату, приготовил  постель,  задернул
на окне занавески и включил торшер.
   Кумико раздвинула занавески и отворила окно.
   На улице уже стемнело, лишь небо еще сохраняло синий оттенок,  на  фоне
которого черным силуэтом выделялась гора. У ее подножия виднелись  огоньки
домов. Внизу под окном бежали красные огни проносившихся мимо автомашин.
   Кумико села на диван. Тишина,  царившая  в  отеле,  убаюкивала.  Кумико
почувствовала голод. Она встала и  подошла  к  столику,  где  лежало  меню
гостиничного ресторана. Блюда все были европейские, и она решила не идти в
здешний ресторан.
   Уж раз приехала в Киото, надо заказать что-нибудь такое, чего  в  Токио
не поешь, решила она.
   Пока Кумико, глядя на  уличные  огни,  обдумывала,  где  бы  поужинать,
раздался тихий стук в дверь, и в комнату в  сопровождении  боя  вошел  тот
самый японец-переводчик.
   -  Простите  великодушно  за  беспокойство,  -  вежливо  начал  он.   -
По-видимому, вы очень понравились мадам, и она  просит  вас,  если  вы  не
возражаете, сегодня вечером с ней отужинать. Она очень  надеется,  что  вы
примете ее приглашение.
   Предложение  смутило   Кумико.   Эта   иностранка   оставила   приятное
впечатление,  но  приглашение  вместе  поужинать  показалось  ей  чересчур
неожиданным.
   - Простите, а кто она и чем занимается?  -  спросила  Кумико,  подавляя
смущение.
   - Ее муж - французский коммерсант.
   Кумико  вспомнила  седого  мужчину,  который  вместе  с  этой  женщиной
любовался внутренним садом в храме Нандзэндзи.
   - Дело в том, что сегодня ее муж был  занят,  поэтому  сопровождать  ее
пришлось мне. Мадам рассказала мужу о  вашей  встрече  в  Саду  мхов.  Они
необычайно-обрадовались, что вы случайно оказались  в  этом  же  отеле,  и
очень просят вас принять приглашение.
   - Не знаю, что и сказать, - пробормотала в замешательстве Кумико.
   - Не беспокойтесь, они очень благовоспитанные люди и просто  хотели  бы
после прогулки немного отдохнуть и провести с вами вечер.
   -  Извините,  но,  к  сожалению,  я  не  могу  принять  приглашение,  -
решительно сказала наконец Кумико.
   - Мадам будет крайне огорчена вашим  отказом,  -  разочарованно  сказал
японец.
   Кумико хотелось узнать фамилию этих иностранцев,  но  она  не  решилась
спросить об этом японца, поскольку сама тоже не представилась.
   - Очень, очень жаль, - повторил японец с такой миной, будто сам получил
отказ. - Скажите, вы надолго остановились в этом отеле?
   - Нет,  -  быстро  ответила  Кумико,  опасаясь,  что  ее  пригласят  на
следующий день пообедать. - Завтра утром я возвращаюсь в Токио.
   - Это еще больше огорчит мадам, - сказал переводчик и откланялся.
   - Передайте,  пожалуйста,  мои  извинения,  -  пробормотала  ему  вслед
Кумико.
   - Передам обязательно, - ответил японец, тихо прикрывая за собою дверь.
   Кумико осталась одна.
   Теперь, когда она отказалась, воображение стало рисовать ей картину  их
совместного ужина. Какие красивые у нее волосы,  подумала  Кумико.  Она  с
удивлением   вспоминала,   какой   благожелательностью   светился   взгляд
иностранки. Видно, она  из  очень  хорошей  и  обеспеченной  семьи.  Может
позволить себе ездить по свету, сопровождая мужа в его деловых поездках. А
муж ее, безусловно, тот самый седой господин, которого она видела в  храме
Нандзэндзи.
   Кумико почувствовала легкое угрызение совести и сожаление - может,  зря
она отказалась поужинать с этими, вероятно, славными людьми, да и  ужин  в
отеле с  незнакомыми  иностранцами  стал  бы  интересным  продолжением  ее
короткого путешествия в сказочный мир, и жаль, что она его оборвала.
   Но хотя Кумико родилась в семье дипломата, часто бывавшего за границей,
она была воспитана в старых традициях, которые  не  позволяли  так  быстро
сходиться с незнакомыми людьми.
   Кумико захотелось поесть чего-нибудь чисто японского. Может быть, чтобы
как-то оправдать свой отказ поужинать с  иностранцами.  В  этом  отеле  ее
желание было неосуществимо. Где-то она слышала, что Киото славится  блюдом
имобо [блюдо из особого сорта сладкого  картофеля,  отваренного  вместе  с
сушеной треской]. Она быстро переоделась и вышла из номера.
   Отдавая ключ, Кумико спросила у портье, где можно съесть имобо.  Портье
сообщил, что его готовят в ресторане парка Маруяма.
   До  Маруяма  Кумико  добралась  на  такси  за  пять  минут.   Ресторан,
построенный в чисто японском стиле, находился в самом Центре парка. Кумико
провели в  небольшой  зал,  разделенный  на  несколько  кабин.  Имобо  она
пробовала впервые. Еда была легкая  и  проголодавшейся  Кумико  показалась
очень вкусной.
   Официантки изъяснялись на киотоском диалекте, так  же  как  и  мужчины,
ужинавшие в соседней кабине. Кумико ела местное  блюдо,  прислушивалась  к
местному говору, и эта атмосфера усиливала в ней ощущение  того,  что  она
находится в необычной обстановке.
   В это время мама тоже ужинает, подумала Кумико, и  ее  слегка  кольнула
совесть; наверно, ей скучно дома одной,  но,  может  быть,  к  ней  пришла
Сэцуко.
   Кумико  вспомнила  о  Судзуки.  Он,  видимо,  уже  потерял  надежду  ее
разыскать и вернулся в  Токио,  предварительно  дав  знать  о  случившемся
домой. Если бы там была Сэцуко, она постаралась бы  успокоить  мать.  Ведь
она, Кумико, не просто сбежала,  а  оставила  Судзуки  письмо,  в  котором
сообщила, что утренним поездом выедет в Токио.
   Поужинав, Кумико решила немного прогуляться по  парку.  Фонари  светили
ярко, отгоняя темноту в отдаленные уголки.  Кумико  прошла  в  направлении
храма Ясака. Ярко светились, окна встречавшихся по дороге чайных  домиков.
Дальше она идти не решилась: все  же  было  тревожно  бродить  вечером  по
незнакомому городу.
   Кумико вышла в район  Кавара,  где  ее  привлекла  реклама  незнакомого
фильма. Она купила билет и вошла  в  кинотеатр.  Кумико  впервые  смотрела
фильм в чужом городе и почувствовала  себя  очень  одинокой  в  полупустом
зале. Здесь даже сам фильм воспринимался по-иному - не так, как в Токио.
   Когда она  вышла  из  кинотеатра,  время  приближалось  к  десяти.  Она
поспешно села в такси и вернулась в отель.
   Толкнув вертящуюся дверь, Кумико  направилась  к  лифту.  У  лифта  она
увидела человека, стоявшего к ней спиной. Рядом с ним стоял бой,  держа  в
руке  небольшой  чемодан,  к   ручке   которого   была   привязана   бирка
авиакомпании. Кумико остановилась на  полпути.  Как  странно  встретить  в
такой час  и  в  таком  месте  знакомого  человека.  Но  тут  двери  лифта
отворились, и мужчина вместе с боем вошел в кабину. Лифт стал подниматься.
   Кумико подошла к портье.
   - Скажите, фамилия только что прибывшего господина не Мурао? - спросила
она.
   Портье взял с конторки только что заполненную регистрационную карточку.
   - Нет, вы ошиблись, его фамилия Есиока.
   - Есиока? - удивленно повторила Кумико.  -  Простите,  должно  быть,  я
обозналась. Этот господин очень похож на моего знакомого.
   У лифта Кумико задумалась: нет, она не могла ошибиться, в отель  только
что прибыл не кто иной, как господин Мурао из департамента стран Европы  и
Азии министерства иностранных дел, который в свое время служил под началом
ее отца. Совсем недавно они встречались в театре Кабуки.
   Собственно, нет ничего странного в том, что господин Мурао  появился  в
этом отеле, но  почему  он  зарегистрировался  под  вымышленной  фамилией,
подумала Кумико, поднимаясь на лифте на третий этаж.



        "15"

   - Добрый вечер, - сказал бой, внося в комнату поднос с чаем. - Не нужно
ли вам чего-нибудь еще?
   - Благодарю вас, больше ничего не нужно, - ответила Кумико.
   - Спокойной ночи, - сказал бой и закрыл за собой дверь.
   Постель была приготовлена,  уголок  одеяла  аккуратно  загнут,  как  бы
демонстрируя белизну простыни. Мягкий свет торшера падал на изголовье.
   Кумико приоткрыла плотную штору, раздвинула занавески  и  посмотрела  в
окно. Ее не оставляли мысли о  Мурао.  Она  была  уверена,  что  встретила
именно  его,  хотя  и  видела  его  только  со   спины.   Но   почему   он
зарегистрировался под чужой фамилией?
   Может быть, государственные чиновники при определенных  обстоятельствах
вынуждены скрывать свое настоящее имя? На чемодане, который нес бой,  была
круглая бирка. Теперь Кумико вспомнила, что такие бирки дают на внутренних
авиалиниях. Значит, Мурао прилетел самолетом.
   Кумико задернула занавески и опустила штору.
   Чего, собственно,  меня  так  интересует  Мурао,  ко  мне  он  никакого
отношения не имеет. В конце концов, почему бы ему  не  приехать  в  Киото?
Правда, он работал под руководством отца,  но  этого  недостаточно,  чтобы
зайти к нему в номер и поздороваться.  Если  завтра  увижу  его  в  холле,
поклонюсь - вот и все, решила Кумико.
   Она допила чай. В отеле  стояла  ничем  не  нарушаемая  тишина.  Кумико
поднялась со стула, подошла к двери и заперла ее на  ключ.  Поворот  ключа
надежно отделил ее комнату от коридора. Спать ей еще не хотелось. Она села
в кресло и задумалась. Авантюра в  которую  она  пустилась,  оказалась  не
столь увлекательной, как она представляла. До рассвета она  поспит,  утром
отправится на вокзал, день проведет в поезде, а к вечеру будет  уже  дома.
Только и всего. А она так мечтала о свободе!
   Теперь ее даже терзали укоры совести  -  зачем  она  доставила  Судзуки
столько неприятностей? Можно себе представить, как он беспокоился,  узнав,
что она улизнула из-под его неусыпного  надзора.  В  общем-то,  он  вполне
порядочный человек, и по возвращении в Токио надо будет обязательно  перед
ним извиниться, подумала Кумико.
   Она взглянула на телефонный аппарат, стоявший на столике у изголовья, и
ей вдруг захотелось услышать чей-нибудь знакомый голос.
   Позвоню-ка Соэде, решила она, не исключено, что он еще в  редакции.  Во
время ночных дежурств, по его словам, приходится работать чуть  ли  не  до
рассвета.
   Она сняла трубку. В трубке сразу же послышался голос телефонистки. Было
приятно услышать чей-то голос, хотя бы телефонистки.
   - Прошу заказать Токио, - сказала она и назвала номер редакции.
   В этот момент в коридоре послышались  шаги.  Кто-то  приближался  к  ее
комнате - и не один. Шаги замерли  у  соседнего  номера,  послышался  звук
поворачиваемого в замке ключа. До Кумико донесся мужской  голос,  но  слов
она не разобрала. Потом  шаги  удалились.  Это,  должно  быть,  ушел  бой,
который нес вещи, решила Кумико.
   Интересно, в каком номере  остановился  Мурао?  В  отеле  пять  этажей,
значит,   номеров   не   меньше   пятидесяти-шестидесяти:   если   бы   он
зарегистрировался под своей фамилией, я могла бы зайти к нему в номер  или
по крайней мере позвонить ему по телефону... Он приехал один  и,  наверно,
тоже скучает... Можно представить его удивление, когда он вдруг услышал бы
по телефону мой голос... Нет, придется ограничиться легким поклоном,  если
завтра встречусь с ним в холле.
   Зазвонил телефон.
   Когда в комнате ночью звонит телефон,  то  звонок  буквально  оглушает.
Кумико даже вздрогнула от неожиданности.
   - Токио на проводе, - раздался в трубке голос телефонистки.
   Кумико попросила к телефону Соэду.
   - К сожалению, он уже ушел, - ответили из редакции.
   - Очень жаль, - вздохнула Кумико.
   - Может быть, вы хотите что-нибудь ему передать?
   - Благодарю вас, не надо. И извините за беспокойство, - сказала  Кумико
и повесила трубку.
   Теперь ей захотелось позвонить матери. Странно,  подумала  она,  отчего
это я сначала позвонила Соэде? И, желая  искупить  свою  вину,  она  снова
сняла трубку и заказала Токио.
   Неожиданно послышался легкий стук в дверь. Кумико насторожилась,  но  в
следующий момент поняла, что стучат в соседнюю комнату.
   До  чего  же  слабая  здесь  звукоизоляция,  подумала  Кумико,  услышав
хрипловатый голос  соседа.  По-видимому,  бой  приносил  чай;  ибо  вскоре
послышались удаляющиеся по коридору шаги.
   Кумико невольно окинула взглядом комнату. Она понимала, что за запертой
дверью находится в безопасности, но присутствие в соседнем номере  мужчины
все же вызывало беспокойство.
   Зазвонил телефон, Кумико сняла трубку.
   - Алло, алло, Кумико? - послышался  взволнованный  голос  Такако.  Она,
наверно, сразу поняла, что звонит дочь,  поскольку  с  телефонной  станции
сообщили, что ее вызывает Киото.
   - Это я, Кумико.
   - Ты все еще в Киото?  Ты  просто  несносная  девчонка.  Спряталась  от
Судзуки!
   Кумико передернула плечами и показала в трубку телефона язык.
   - Господин Судзуки что-нибудь наговорил? - тихо спросила она.
   - Наговорил? Он поднял шум на весь отель после того,  как  ты  исчезла.
Почему ты от него сбежала?
   - Мне надоела его охрана. Буквально шагу одной не давал ступить.
   - Но ведь тебе об этом было известно с самого начала.  Только  на  этих
условиях тебя и отпустили в Киото, а ты нарушила обещание.
   - Извини, мама. А что же Судзуки?
   - Сказал, что Киото - город большой, искать  тебя  бесполезно,  поэтому
ночным поездом он возвращается в Токио.
   - Наверно, он очень беспокоился.
   - Еще бы! Разве можно оставаться спокойным при таких обстоятельствах!
   Голос Такако звучал не  осуждающе,  скорее,  даже  радостно,  поскольку
звонок Кумико ее успокоил.
   - Когда вернусь в Токио, обязательно попрошу у него прощения, - сказала
Кумико.
   - Объясни все же, что заставило тебя так поступить?
   - Я решила одна побродить по Киото. Осматривать его под неусыпным  оком
детектива не очень приятно. Раз я сюда приехала,  мне  захотелось  ощутить
радость путешествия без посторонних.
   - Ты отправилась в Киото не для того, чтобы его осматривать, а с другой
целью. Кстати, тебе  так  и  не  удалось  встретиться  с  отправительницей
письма?
   - Я три часа ожидала ее у храма Нандзэндзи, но она не пришла.
   Кумико хотелось добавить, что всему  виной  Судзуки.  Ведь  именно  он,
пусть из лучших побуждений, нарушил обещание и пришел к храму. Именно  это
заставило Ямамото отказаться от встречи. Но своими предположениями  Кумико
не решилась делиться с матерью по телефону.
   - Почему же она не пришла?
   - Очевидно, не позволили какие-то обстоятельства,  -  ответила  Кумико,
невольно пытаясь оправдать незнакомую ей женщину.
   -  Страшно,  ведь  она  сама  настаивала  на  встрече.  -   Такако   не
удовлетворило объяснение дочери. И ее можно было понять.  Она  согласилась
на поездку Кумико сразу же, как только дочь получила письмо с предложением
передать ей наброски Сасадзимы, и, хотя содержание  письма  было  обычным,
Такако все  же  решила  отпустить  Кумико  в  Киото,  рассчитывая  кое-что
выяснить.  И  она  очень  расстроилась,  узнав,  что  Кумико  не   удалось
встретиться с Ямамото.
   - Алло, алло, у меня в гостях Сэцуко, передаю ей трубку.
   - Кумико, как ты там? - послышался голос Сэцуко. - Очень беспокоюсь  за
тебя, жаль, что встреча не удалась.
   - Мне тоже.
   - Но оставим это. Как тебе понравился Киото?
   - Чудесный город! Сегодня я побывала в храмах  Нандзэндзи  и  Кокэдэра.
Они произвели на меня удивительно сильное впечатление, может, потому,  что
я видела их впервые.
   - Очень рада за тебя. И ты  повсюду  бродила  одна?  -  В  тоне  Сэцуко
почувствовался упрек: ведь Кумико убежала от Сидзуки, а его  приставили  к
ней по совету ее мужа.
   - Не сердитесь на меня и простите, - сказала Кумико,  рассчитывая,  что
ее слова Сэцуко передаст мужу.
   - Ничего страшного, я прекрасно понимаю тебя, - успокоила ее Сэцуко.  -
Я ведь тоже недавно побывала в Наре. Хорошо бы нам вместе туда съездить. И
в Киото тоже.
   - Это было бы чудесно. Ведь вы, сестрица, так хорошо  знаете  старинные
храмы.
   - Ну, мои знания очень поверхностны, но я с  радостью  поделюсь  ими  с
тобой. Поскорее возвращайся.
   - Завтра вечером буду дома.
   - Тебе там не скучно одной?
   - Скучновато, конечно, но иногда приятно провести вечер в одиночестве.
   - А мне было бы не по себе одной, без близкого человека.
   Кумико чуть не проговорилась, что  в  отеле  остановился  Мурао,  но  в
последний   момент   сдержалась:   ведь   он,    по-видимому,    не    зря
зарегистрировался под чужой фамилией, и раскрывать его инкогнито  было  бы
неприлично.
   - Спокойной ночи, поскорее приезжай, - сказала Сэцуко.
   - Спокойной ночи.
   Кумико взглянула на часы. Было около одиннадцати, но спать не хотелось.
Она вытащила из чемодана книгу и стала читать. Чтение перед сном  вошло  у
нее в привычку, но здесь, на  новом  месте,  не  читалось.  Через  две-три
страницы иероглифы стали расплываться перед глазами, и она отложила  книгу
в сторону.
   В отеле по-прежнему было тихо.
   Интересно, что делает сейчас ее сосед. Сквозь  стену  не  доносится  ни
единого звука. Наверно, уже спит, подумала Кумико.
   Сон не шел, и Кумико пожалела, что не захватила с собой снотворное.  Уж
лучше было принять приглашение  француженки  и  вместе  поужинать.  Скорее
всего, и разговор получился бы интересный, и еда была бы разнообразная. Да
и усталость после общения с незнакомыми людьми, вероятно,  помогла  бы  ей
быстрее уснуть.
   Но сидеть просто так тоже было бессмысленно. Она решила  лечь  -  авось
все-таки  сон  придет  -  и,  открыв  чемодан,  вытащила   пижаму,   сразу
напомнившую ей об уюте родного дома.
   Резкий телефонный звонок заставил ее вздрогнуть.
   Она не сразу протянула руку к трубке. Во-первых время было позднее,  да
и звонка она ни от кого не ожидала.
   Телефон продолжал звонить. Кумико-сняла наконец трубку.
   - Алло, алло,  -  послышался  низкий  приятный  голос,  принадлежавший,
очевидно, довольно пожилому человеку.
   - Слушаю, - нерешительно ответила Кумико, ожидая продолжения разговора,
но звонивший мужчина молчал, хотя трубку не бросал.
   Звонят по внутреннему телефону, подумала Кумико, поскольку  все  звонки
извне идут через коммутатор.
   - Я слушаю, - вновь повторила Кумико, не выдержав молчания.
   В ответ послышался короткий звук положенной на аппарат трубки.
   Кумико ощутила некоторое беспокойство. Может быть, этот человек  ошибся
номером, но почему он тогда не уточнил, куда попал? Может быть, он  ожидал
услышать мужской голос, и то, что к телефону  подошла  женщина,  оказалось
для него столь неожиданным, что он растерялся и сразу не смог ответить. Во
всяком случае,  он  поступил  невежливо,  следовало  хотя  бы  извиниться,
подумала Кумико. Но беспокойство не проходило.
   Она не стала гасить свет в торшере и снова принялась за чтение.  Торшер
осв