ина за эти события лежит на преступном правительстве
Израиля, не подчинившегося воле мирового сообщества, а не на евреях, которых мы
сейчас убиваем и которых мне по-христиански искренне жаль. Они поймут потом,
что бомбы и ракеты летели не в их дома, а в их одержимого агрессией лидера, не
внявшего голосу разума. Что поделаешь? Страны, как и люди, нуждаются в пере-
воспитании. Если нет другого средства, кроме публичной порки..." "Но согласись,
что не каждому нравится самому пороть или даже наблюдать порку. Чтобы полу-
чать от этого удовольствие, надо иметь соответствующее тоталитарное воспитание.
Не зря на публичные казни сбегалась феодальная чернь, как на театральное пред-
ставление. Боюсь, что именно такова гнусная сторона самой природы человека -
наслаждаться страданием беззащитной жертвы. Иначе как мог бы  наш американ-
ский народ, воспитанный на принципах неприкосновенности личности, горячо
поддерживать наши заведомо безответные "точечные" удары беспощадной
взрывчаткой по живым людям!" "Палестинцы тоже живые. И стреляют по ним
израильтяне уже не резиновыми пулями. Все в мире должны знать, что на любую
казалось бы безответную силу найдётся не менее беспощадная сила." "Сдаётся мне, -
вдруг глухо сказал Дуглас, - что как раз нам евреи это сегодня продемонстрируют."
Капеллан содрогнулся и затравленно осмотрелся по сторонам, чувствуя, как холод
поднимается от его желудка к горлу: советник Дуглас Коэн славился тем, что нико-
гда не ошибается в своих прогнозах...
     Всё, однако, пока не предвещало сюрпризов, которых объективно и быть-то не
могло при научно обоснованной и просчитанной на лучших компьютерах атаке
военно-промышленного гиганта, объединяющего два десятка современных армий,
против одной из самых крохотных стран мира. Это против её маленькой героиче-
ской армии и многострадального населения с победным рёвом стартовали
"томагавки" с так красиво режущего голубую волну фрегата, исчезая в голубом
мареве и неся разрушения и смерть в сторону невидимого берега, пышущего хамси-
ном. Никому не было дела до справедливости наказания, которому подвергался
дружественный маленький гордый народ, не стерпевший очередной провокации
"беззащитных арабов". Экзекуторы настолько привыкли к жалобным крикам стра-
ны, подвергаемой законному публичному телесному наказанию, что любая её
контратака была бы просто неприличной! В то же время все были почти уверены,
даже и не зная о предчувствии суперэксперта, что именно эта жертва способна
непостижимым образом развязать руки, вырвать у палача кнут и самой отхлестать
его. Эта метафизическая уверенность в сокрушительном ответе со стороны этих
всегда непредсказуемо неприличных евреев была такой, что на кораблях не столько
удивились, сколько панически испугались, когда будничный боевой гул реактивных
двигателей десятков готовых к старту самолётов вдруг перекрыло стремительно
нарастающее со стороны открытого моря чудовищное жужжание. Звук был такой
низкий, что у всех перехватило дыхание от мистического ужаса перед неизвестным.
Да, успел подумать каждый, от адмирала до бармена, вот нам, при всей нашей мо-
щи, и крышка!.. Догадка превратилась в осознанный ужас за свою собственную
жизнь, когда первый "шмель" с своей устрашающей чёрно-жёлтой полосатый окра-
ской и с непостижимой скоростью промчался над авианосцем с оглушительным
злобным жужжанием и сбил ракетным залпом сразу три только что взлетевших
самолёта. Вертолёт, случайно оказавшийся на его пути, был беспощадно разрублен
в воздухе чёрными подбрюшными клешнями. Его обломки и экипаж кувыркались в
воздухе, падая в волны, сопровождаемые злобным "у-ввв!" со стороны  второго
"шмеля". Тот налетел откуда-то сверху, наплевал из злобно подвёрнутого под брюхо
жала напалмом на яростно стрелявшие по нему артиллерийские системы авианосца,
превращая их в дымящиеся оладьи на раскалённой сковороде. Подавив сопротивле-
ние, полосатое чудовище нагло уселось вниз головой, треща крыльями, прямо на
стенке рубки-острова флагмана и смёло оттуда ракетным залпом в море сразу все
самолёты, стоявшие на полётной палубе. А над самыми гребнями волн уже метался
вокруг авианосца третий с неистовостью разъяренного шмеля. Зависнув усами в
сторону моря и двигаясь вдоль высокого борта,  он сбивал идущие на него в атаку
самолёты и ракеты своими ракетными залпами, одновременно с непостижимой
частотой и точностью полевая из вытянутого жала напалмом в бортовые подъёмни-
ки и выжигая свозь них самолёты на ангарной палубе. От жуткого пожара фунда-
мент рубки-острова расплавился. С кренящегося в море командного пункта с во-
плями прыгали в воду с чудовищной высоты крохотные фигурки,  одной из которой
оказался никогда не ошибающийся еврейский аналитик на американской службе
Дуглас Коэн. Кувыркаясь в густом дыму, он видел, как в атаку яростно шли со всех
сторон сразу десятка три "шмелей", неся смерть всей эскадре. За ними в знойном
мареве угадывался резервный рой, который то скручивался, то распластывался в
небе. В довершение уже небоеспособный авианосец подбросила неведомая сила из-
под воды. Дуглас Коэн  с трудом вынырнул на поверхность, не представляя, в какую
сторону плыть - торпеды с включившихся в дело "подводных невидимок" тоже
мчались, казалось, сразу ко всем кораблям, окутанным дымом от собственной
стрельбы и пожаров от беспрерывных напалмовых плевков вездесущих "шмелей".
Один их них словно играл с противником, зависнув  в воздухе напротив лихорадоч-
но стреляющего по нему фрегата. Ловко уклоняясь от летевших в него ракет, он
"качал маятник", намеренно демонстрируя свои возможности  Прилепившийся
чудовищным насекомым на уже оплавленный командный пункт немецкого корабля
другой "шмель" не взлетел даже тогда, когда корабль, напоровшись на три
"персональные антинемецкие" торпеды, стал тонуть. "Шмель" в неистовой злобе
вился над воронкой с уходящими в пучину немецкими моряками, впервые оказав-
шимися в бою и не имевшими никакого отношения к своим дедам - некогда верши-
телям  еврейских судеб... В довершение всех этих безобразий был проведен, пожа-
луй, первый в истории человечества, воздушный абордаж. Один из "шмелей"
спикировал на несущийся над дымящими в волнах обломками французский верто-
лёт, как топором обрубил ему чёрными подбрюшными клешнями лопасти, потом
хищно схватил его в воздухе теми же клешнями. После короткой рукопашной
схватки пираты захватили и перевели на свой корабль яростно отбивающихся фран-
цузов. Обескрыленный вертолёт был издевательски сброшен со стометровой высо-
ты на палубу его же французского корабля, удирающего вместе с остатками очеред-
ной "Непобедимой армады", сделавшей "поворот все вдруг". Эскадру  сопровождал
рой "шмелей", которые летели вдоль, поперёк и навстречу курса кораблей одновре-
менно. Вдруг все "шмели" стремительно набрали высоту, сгрудились в ревущую
тучу, которая развернулась на юго-восток и мгновенно исчезла, пощадив этих
бегущих врагов - ради их народов... К барахтающимся уцелевшим морякам спешили
только вертолёт и катера с российского "корабля наблюдения" под нейтральным
андреевским флагом.
                                                                  ***
       "Знаешь, как бы я назвал эту еврейскую вакханалию нахальства? - сказал руле-
вому российский каперанг, злорадно следящий за наконец-то чужой Цусимой в
бинокль. "Знаю, товарищ капитан, - ухмыльнулся грамотный  старшина: - Полёт
Шмуля..." Оба захохотали, но тут же вытаращили глаза с вытянутыми лицами - один
из "шмелей" внезапно, словно из-под воды, возник над бортом их собственного
корабля. Он оглушительно протрещал над самой рубкой, завис пятиметровой жуж-
жащей тушей прямо напротив командного поста, злобно таращась на каперанга и
умного старшину. Потом невероятно стремительно отлетел вправо, обогнул корабль
и нагло занял, поводя усами, чужую вертолётную площадку. Матросы, выбежавшие
было посмотреть на незванного гостя с шестиконечной звездой на полосатом борту,
тотчас попятились, когда чудовище пробежало им навстречу несколько шагов на
суставчатых гремящих по стальной палубе блестящих чёрных ногах. Яростный
огромный глаз насекомого открылся, оттуда высунулась потная сияющая еврейская
физиономия, за ней лезла вторая, которая что-то орала явно по-русски. Российские
моряки снова заулыбались, высыпали изо всех помещений поглазеть вблизи на
жуткого монстра. Израильтянам приветливо махали руками, протягивали наскоро
наполненные водкой стаканы. Русские были откровенно  счастливы: наконец-то
кто-то таки накостылял надменному противнику в бозе почившего Варшавского
пакта...
      "Кто-нибудь понял, что жиды орали? - спросил всё ещё дрожащим голосом
каперанг по внешней трансляции, когда "шмель" как призрак исчез за волнами. -
Хоть слово?" "Израильтянин на чистом русском языке поздравил нас, что на этот
раз мы, точно как англичане в начале века,  наблюдаем геройскую гибель чужого
"Варяга". Дескать, не приятнее ли смотреть со стороны, как тонут другие, чем са-
мим тонуть?" - сказал в трубку телефона старпом с палубы. "Вот с этим я согласен, -
потёр руки командир корабля. - А вы?.." "Товарищ каперанг, - продолжил старпом. -
Мы передали американцам, что спасли несколько десятков их моряков с утонувшего
авианосца. Их адмирал спрашивает, нет ли среди спасённых советника Президента
Дугласа Коэна. Я ответил, что Коэн у нас, чуть контуженный. Адмирал просит
доставить его на флагман на нашем вертолёте. Сами они не решаются ничего под-
нять в воздух." "Шмулей боятся? - ехидно спросил каперанг. - Евгений Сергеевич,
полетишь к американцам с советником или тоже боишься? Ну тогда ни пуха, ни
Шмуля, товарищ полковник. Будь со мной на связи. И вывеси из двери своего вер-
толёта наш флаг, чтоб жиды не перепутали нас невзначай со своими врагами...
прости Господи! Вот уж точно - мир перевернулся в одночасье..."
                                                              ***
       "Маечка, - голос Тамары Дубовик прерывался от волнения. - Борис дома?"
"Нет, он за границей, в командировке. Что-нибудь случилось? Господи, что случи-
лось-то? Не плачьте, я сейчас приеду..." "Включите сначала телевизор..."
"Включила, Тамарочка. Обычные передачи. Ничего особенного ни в Израиле, ни в
мире... Сто-оп... Ого! Вот это да!... Я выезжаю..."
      "Ну! Теперь вам ясно, что в мире что-то произошло? - Тамара с хрустом прово-
рачивала пальцы. - И наши имеют к этому самое непосредственное отношение,
понятно?" "Кто наши? Израиль? Так ведь только вчера наш Премьер выступал. Что
вернёт всех беженцев и накажет виновных. Мы-то при чём? И я вообще ничего в
этом дыму разобрать не могу. Мухи какие-то летают. И что?" "Дурочка вы моя!
Мухи!...Это же Витины махолёты громят американцев и всех прочих." "Я глупая?
Я? Да что я, в самом деле, дура, что ли? Ну, занимались наши мужья махолётом
когда-то, ещё в СССР, так ведь когда это было! Или... Стойте, это что... неужели
СССР сюда проник? Действительно авианосец тонет, Господи... Кто-то и впрямь
громит эскадру... Неужели наша Советская Армия? Здесь? В другом измерении?!.."
"Да нет тут никакого СССР, а  Россия, вон как раз их корабль, видите, наблюдают
только, как Израиль расправляется с НАТО!" "Нет, Тамара, вы точно чёкнулись!
Чтобы Израиль поднял руку на кого-то, кроме арабов! На самих американцев,
которых сегодня все на свете боятся? Да пукни мы в их сторону, и нас тотчас сметут
в море те же арабы, раз нам не помогут американцы!.." "Их потопили, Майя!.. Всех.
Сожгли и потопили. И  мой Витя с вашим Борисом Абрамовичем там, в бою. Наши
победили, ясно? Смотри, вот тебе русская программа."
        "Сокрушительный удар невиданных боевых машин с машущими крыльями в
сочетании с массированным ударом из-под воды, - кричал в дыму знакомый маль-
чишка-корресподент НТВ, - показал, что евреи отнюдь не согласны на публичную
порку, как Ирак и Югославия. Повторился  1967 год, но эта война не будет и шести-
дневной. Остатки эскадры западных союзников бегут с поля боя уже через час после
первой атаки машущих машин, потеряв, боюсь, половину тех сил, что обстреляли
Хайфу крылатыми ракетами. На поле боя остался только наш российский корабль, с
которого я и веду репортаж. Он занимается спасением тонущих американских,
английских и прочих моряков и лётчиков, а ..." "Бомбили Хайфу? Но почему же по
нашим программам... Подожди... Вот, кажется."
      "Пожар на Бетей Зикук удалось быстро локализировать и потушить. Утечек
химических веществ нет, - спокойно говорил знакомый диктор на иврите. - Авидор
Либерман ещё раз опроверг заявление Натана Щаранского, что его партия шла на
выборы на деньги Владимира Гусинского." На экране появились знакомые и наос-
точертевшие взволнованные физиономии с выпученными "честными" глазами.
Горячась и подпрыгивая на стульях, они с визгом норовили вцепиться друг другу в
волосы. Их привычно разнимал ведущий с брезгливо перекошенной рожей. По
другой программе пело Дана Интернейншнл. По третьей кривлялась кукла, которой
и не снилась карикатурность истинного, живого Давида Леви. Ни слова об атаке,
контратаке, обстреле страны, поражении агрессора. Что за бред?.. Страну обстрели-
вают крылатыми ракетами, горит нефтеперегонный завода, а на экране гостелевиде-
ния всё те же никчемные мерзкие фигляры!..
       Резкий  звонок бросил обескураженных женщин к телефону. "Маечка, - Борис
говорил тихо и спокойно. - Позвони Тамаре. У нас с Виктором всё в порядке. Ты
меня поняла? Мы оба за границей,  мы... в Каире. И у нас всё в полном, ты поняла,
пол-ном порядке!" "Я поняла, - плакала Майя. - Я тебя... я вас поздравляю... Мы
вами гордимся... Мы вас обоих целуем... Они врезали экзекуторам, - глухо произ-
несла Майя, положив трубку и глядя на своё отражение в зеркале. - Не позволили
нас высечь голыми и связанными на ярко освещённой мировой сцене на потеху
злорадным зрителям. Теперь те на чужом для них месте, исполосованные и опозо-
ренные, а мы остались на сцене с кнутом в руках... И это сделали наши с вами муж-
чины, Тамара!.. Как мои мальчики достали потом проклятого Яшку, когда он про-
воцировал очередную нашу девчонку, чтобы потом её выпороть. Больше он уже
никого и никогда не задевал. И эти больше никогда не полезут ни к сильным, ни к
слабым..." "Переключу на Израиль. Не может быть, чтобы..." Действительно, что-то
заставило всё-таки телевидение скрепя сердце оторваться от любимых сюрреали-
стических сюжетов неистовой борьбы мародёров за павших на поле боя.
      "Передаем обращение Премьер-министра Израиля. - Только что такой само-
влюблённый и высоинтеллектуальный левый диктор выглядел теперь так, словно в
этот хамсин у них в студии отключились все масганы. - Послушайте важное сооб-
щение главы правительства." Появившийся на экране премьер, напротив, выглядел
как обычно. Спокойно и демонстративно отстранённо от действительности он
нехотя начал говорить.
      "Сегодня в полдень вблизи нашей страны, - буднично поведал он,  - появилось
несколько иностранных военных кораблей. С одного их них были выпущены в
сторону Израиля две крылатые ракеты "томагавк". Поскольку одна из них попала в
склад нефтеперегонного завода в Хайфе, у нас были все основания считать этот залп
агрессией против нашей страны. В ответ на угрозу нашей безопасности, командова-
ние ВВС ЦАХАЛа приняло решение контратаковать. В результате пострадали не-
сколько кораблей. В последнее время НАТО угрожала нам ракетно-бомбовыми
ударами в связи с рутинными беспорядками на территориях. По всей вероятности,
обстрел Хайфы означал осуществление этой угрозы, после чего нас попытались бы
силой принудить к выполнению условий палестинцев. Намеченные цели на кораб-
лях эскадры НАТО были поражены. Все наши самолёты благополучно вернулись на
базы. В ответ на истерику зарубежных СМИ, хотелось бы подчеркнуть, что это
столкновение никак не повлияет на наше твёрдое решение следовать курсом мира в
рамках достигнутых с палестинцами соглашений. Мы не принуждали и не принуж-
даем палестинцев к трансферу, намерены вернуть всех беженцев последних недель,
но будем решительно бороться с террором. Наша страна намерена также сохранить
традиционно дружеские отношения со всеми странами мира, особенно с членами
Атлантического альянса. Но мы никогда не позволяли и впредь никому не позволим
диктовать нам свою волю силой оружия.  Я призываю население Израиля сохранять
спокойствие и не поддаваться панике,  которую нам навязывает оппозиция. Никако-
го атомного "удара возмездия" по нашей стране не будет. Экстремисты из Пентаго-
на прекрасно понимают, что если они и перебьют всех израильтян до единого, то
нас всё-таки всего пять миллионов. В то же время, наше немедленное возмездие
унесёт жизни сотен миллионов.  Каждому ясно, кому опаснее подобная ядерная
конфронтация. Поэтому я твёрдо убеждён, что такого противостояния не случится.
Пролёт же наших "шмелей" над столицей Соединённых Штатов и столицами других
стран альянса не несёт ни дружественным нам американцам, ни какому-либо евро-
пейскому народу, включая немецкий, никакой угрозы. Это - нормальная демонстра-
ция силы в условиях обострения напряжённости. Как только будут сняты все пре-
тензии к Еврейскому государству, мы навсегда исключим дальнейшие демонстрации
нашей силы. Что же касается заявления, что пролёт "шмелей" над Вашингтоном и
Нью-Йорком означает конец стратегического союза между нашими странами, то
мне хотелось бы обратить внимание на само понятие "союзники". Оно  предполага-
ет равноправие, а не грубое подавление "млад-шего старшим". Мы намерены адек-
ватно реагировать как на жесты доброй воли, так и на все прочие жесты. Если
НАТО откровенно продемонстрировало свою враждебность морской эскадрой у
наших берегов, то мы просто не могли не продемонстрировать в их небе то, что
истерично называют сегодня "роем атомных шмелей". Но если мы и не подумали
бы бомбить страны НАТО из-за каких-то ньюансов их  внутренней политики и если
у нас вообще нет к этим странам ни малейших претензий, то почему эти страны
считают возможным вмешиваются в наши дела нанесением нам ракетных ударов?
Да, каждый "шмель", как оружие нового века, является носителем оружия массово-
го поражения, причём пострашнее атомного, но я не вижу никаких оснований для
массовой паники, возникшей в Европе и Штатах. Тем более нет никаких оснований
для паники у нас в стране. Я ещё раз призываю и вас, и дружественные нам народы
стран НАТО к спокойствию. Никаких мер  военного  характера, как то призыв
резервистов и прочие, не намечается. Шабат шалом."
      "... Очередная гнусная провокация правого правительства, - ворвался тотчас
голос по другой программе. - Оно не преминуло подставить нас всех под угрозу
тотального уничтожения, развязало новую холодную войну,  выставило наш народ
подобием советского монстра. Да, ЦАХАЛ одержал очередную славную победу, но
это пиррова победа. Сегодня Америка и другие страны оплакивают своих моряков и
лётчиков, погибших от нашей атаки..." "Контратаки! Не передёргивай! А ты не
затыкай мне задницу своим грязным языком..." "Сам ты всех всегда затыкаешь,
покрасневшая от стыда истеричная задница!" "А ты недотрахнутый придурок..."
"Твоя мать - старуха по сопровождению ..." "А твой дед стрелял по кораблю с пат-
риотами..." "А ты - карликовая редька!.." "А ты..."
     Майя переключила на российский канал. В Думе яростно и привычно осуждали
израильских агрессоров. Коммунисты и националисты бились в истерике, что хит-
рые евреи снова вывернулись. У всех не глазах выпороли Гренаду, Панаму, Ирак,
Югославию, в жиды проклятые вылезли на сцену с таким кнутом, что изготовив-
шиеся было к демонстрации своей объективности с протестом у американского
посольства коммунисты-гуманисты тотчас привычно попёрли со своими старыми
облезлыми пьяницами и чернильницами к израильскому. Срочно прятали американ-
ские флаги для сожжения и доставали ненавистные бело-голубые. На обороте пла-
катов с неестественной для этой публики надписями "Руки прочь от Израиля" мгно-
венно и с восторгом было намалёвано