янному Валерию и дрожала. Они забрались по
винтовой лестнице на второй этаж омнибуса. Валерий сунул проводнику какую-то,
судя по удивлению англичанина, слишком крупную купюру. Старик долго и стара-
тельно отсчитывал сдачу, в чём-то настойчиво убеждал Валерия, но тот с трудом
понимал только отдельные слова. Он тоже пытался что-то говорить, но на ум шло
лишь "дыхание на кончик языка: the... the... здесь дифтонг, "и" долгое..." Майя
вообще не знала по-английски ни слова, а из немецкого школьного-институтского
практически помнила только приветствия. И на ум лезли военные команды по-
немецки. Они вышли среди похожего на Ленинград богатого центра. "Do you speak
Russian?" - безнадёжно спрашивал Драбин у встречных, которые почти все останав-
ливались и пытались что-то расспрашивать у обшарпанной жалкой пары иммигран-
тов. Наконец, аккуратная маленькая старушка, прислушавшись к их вопросам, пере-
секла узкую улицу и взяла Майю за вздрогнувший локоть: "Не могу ли я вам по-
мочь, господа?" - спросили их, наконец, по-русски. "Можете! - зарыдала Майя. -
Господи, кто же ещё может, кроме вас? Бога ради, не уходите, не бросайте нас! Мы
первый день в Англии. Мы евреи. Мы сбежали из Советского Союза..."
                                                           ***
     "Ладно, судя по документам, вы, мистер Дробинский, действительно еврей. Но
ваша дама вам не жена и русская, а русским наше Еврейское агентство не помогает."
"Она моя жена." "Вот как! А где тогда ваше свидетельство о браке?" "Позвольте, -
потемнел лицом Валерий. - какое свидетельство? Мы бежали из такого ада! Вы
знаете, что такое массовая депортация евреев 1953 года?" "Это сказки, - нахмури-
лась облезлая редковолосая тощая девица за столом. - Если бы евреям в СССР
действительно грозила депортация, свободный мир объявил бы Сталину атомную
войну. Сохнут посылал делегации и тогда и потом. Никаких следов геноцида. Да,
были переселения отдельных неблагонадёжных советских народов. Евреев же не
выселяли, как чеченов или татар в чужие края. Евреям, напротив, предоставили
уникальное право жить в своей республике. Мало того, им предоставили право
выбора между Автономией и просоветским Израелем. И они достойно пользовались
всеми преимуществами советского строя в Автономии. Кстати, ваша трудовая
книжка тому подтверждение. Вы бесплатно окончили Еврейский политехнический
институт в Биробиджане и работали в солидном конструкторском бюро. Нам с
мужем пришлось откладывать ползарплаты, чтобы наша дочь смогла получить
такое образование! То, что вы потом опустились до мусорщика и матроса, ваша
вина. И в этом качестве вы нам в Англии не нужны. У нас своих люмпменов хвата-
ет." "Мою жену подвергли публичному телесному наказанию, - безнадёжно начал
Валерий. - Вы знаете, что это такое?" "Конечно. В английских школах практикуют
телесные наказания. Очень действенная мера. Если бы у нас публично секли взрос-
лых хулиганов, было бы меньше уличных преступлений. Я читала, что в Советском
Союзе втрое сократились правонарушения после заимствования этого возмездия у
исламских стран. Короче говоря, чтобы не отнимать время ни у вас, ни у себя, мы,
Еврейское агентство, дадим вам, Борис, пособие на жизнь и попробуем добиться
вида на жительство в Великобритании. Что же касается вашей "жены", то ей следует
обратиться в русскую миссию. Вот их телефон и адрес." "Я бы хотел также телефон
вашей секретной службы, если можно..."   Девица содрогнулась и оглянулась по
сторонам: "Вы совсем одурели... Вы хотите, чтобы нашим агентством занялась ваша
всесильная разведка МГБ? У нас, простите, вооруженной охраны нет. Мне же ради
вас такого внимания даром не надо. Я вообще жалею, что связалась с вами... - Она
стала куда-то лихорадочно звонить и что-то горячо и быстро говорить шёпотом по-
английски. Потом  сухо протянула Валерию бумажку: - Вот вам чек и позвоните мне
через неделю. Я вас извещу. Для нас проще всего помочь вам уехать в Народно-
демократическую республику Израель. Не хотите? Но туда и вас возьмут... мисс."
"Спасибо, не надо, - быстро сказала Майя. - Это тот же Советский Союз..."
     К их обегчению, старушка честно, как обещала, ждала их в сквере напротив
агентства и тотчас поднялась навстречу. "Я всегда была невысокого мнения о пре-
словутой еврейской солидарности, - сморщила она в улыбке крохотное лицо. -
Впрочем, возможности у них только финансовые. У евреев нет в мире вооружённых
сил и тайной разведки. Израель скорее против Сохнута, чем за. Но не отчаивайтесь.
Я сейчас кое-куда позвоню и думаю, что всё образуется..."
                                                            ***
       "Это ваши микроплёнки? - настороженно спросил высокий англичанин по-
русски с сильным акцентом. - Вы действительнои и есть тот самый Драбин, что
сотрудничал с Intelligence Service?" "Да, конечно. Много лет. На ваши деньги я и
сбежал из Союза, как только предоставилась возможность. Кстати, ваш резидент
обещал мне помочь в этом, но..." "И эти микроплёнки..." "... последние разработки
махолёта." "С электрическим приводом?" "Разумеется." "Вот как? - вступил в разго-
вор до сих пор молчавший военный в форме королевских ВВС. - А почему тогда в
Ленинграде на-днях испытан, и с удивительными результатами, гидравлический
вариант?" "Эт-того... не может быть..." "Может, может. А вот того, что вы и есть
Драбин как раз быть не может, так как испытаниями руководил как раз доктор-
профессор Валерий Алексеевич Драбин. Поэтому нам и представляется, милейший,
что вы - самозванец. И очень подозрительный. Особенно в свете гибели в Ленин-
граде нашего связника три месяца назад. Его кто-то сбросил с Каменноостровского
моста как раз после того, как Драбин вернулся из командировки в Арктику. Это не
ваша ли работа?" "Всё это чушь, - теряя остатки солидности, заторопился Драбин. -
Не могло быть испытаний так быстро. Тем более гидравлического варианта. Я вам
это легко докажу, господа... Не скажете ли, кто автор гидравлического проекта?"
"Некто... Я-си-новс-кий." И все вздрогнули от истерического хохота подозрительно-
го русского: "Это игры МГБ! - закричал он с непритворной уверенностью. - Вас
неумело водят за нос! Ясиновский был главный противник гидравлического вариан-
та! А фамилии Дубовик, Пухин вам известны?" Англичане переглянулись: "Впервые
слышу, - сказал высокий и быстро продолжал: - Почему вы обратились в Еврейское
агентство, если вы Драбин? Почему представили бумаги на имя какого-то Дробин-
ского?" "Для меня всё это не существенно, - вдруг прервал его военный и подошёл к
столу. - Если вы начальник отдела ЦНИИПМФ доктор Драбин, то вы знаете и о
гидравлическом варианте махолёта?" Валерий раздражённо махнул рукой: "Да чушь
это! Не пойдёт..." "Уже пошёл, - возразил лётчик. - Да ещё как! Вот электрический
вариант, по которому с вашей подачи, если вы  Драбин, пошли наши проектиров-
щики, действительно завёл нас в тупик... Я вас спрашиваю: вы можете нам толково
рассказать о гидравлическом махолёте? Да или нет?" "Боюсь что нет..." "Но почему?
Ведь в вашем отделе несколько лет параллельно шли оба проекта. Не может быть,
чтобы вы о втором не имели ни малейшего представления.  Учтите, от вашего
желания нам помочь зависит вся ваша судьба. Если выяснится, что вы не представ-
ляете для нас никакой ценности, то мы вас просто депортируем обратно в Союз
Советов. Вместе с вашей девушкой." "Я могу... подумать? Несколько дней?"
"Конечно. Но думать будете под нашим наблюдением. Нет-нет. Вы не арестованы.
Гуляйте, знакомьтесь с нашей столицей, но не пытайтесь скрыться. Всё равно без
языка и денег вы просто пропадёте. В Еврейском агентстве, кстати, тоже уже знают,
что вы не вы." "Послушайте, я скажу вам всю правду, - горячо заговорил Валерий. -
Я действительно Драбин, а там, в Ленинграде уже три месяца руководит отделом
мой близнец, Борис Абрамович Дробинский, мусорщик из Певека. Мы поменялись
биографиями и документами, чтобы мне вместо него пойти в рейс и сбежать к вам.
Он не мог встретиться со связником, он не знает паролей и явок, знаю только я."
"По-моему, - усмехнулся военный, - либо вам нужен психиатр, либо вы всерьёз
полагаете, что в его визите нуждаемся мы. Посудите сами. Мусорщик руководит
отделом вместо доктора технических наук всего три месяца и успешно, без участия
доктора, осуществляет проект гидромахолёта! А сам доктор о готовности своего
коллектива создать этот летательный аппарат за три месяца понятия не имеет! Он
нас годами информирует, напротив, об "уникальном" электрическом аппарате. Мы
ему за эту информацию уже пять лет платим баксами. Своему же двойнику-
мусорщику он почему-то оставляет единственно осуществимый гидровариант, об
испытании которого нас информирует совершенно другой человек, пока наш дове-
ренный агент, доктор Драбин, предпочитает плавать матросом-грузчиком, чтобы,
рискуя жизнью, добраться до Лондона без нашей помощи, которая ему была обеща-
на... Вы только вслушайтесь, как звучит всё, что вы мне тут наплели!.. Я бы аресто-
вал и выпотрошил вас за неделю, но профессиональная честь просто не позволяет
мне работать с вами, как с коллегой-противником. Я слишком уважаю МГБ, чтобы
поверить, что оно способно засылать к нам  людей с такими легендами!.." "Или вы
сдаёте нам гидромахолёт, или мы сдаём вас вашим хозяевам, - добавил военный,
стоя у окна и глядя на улицу. - У нас нет времени на ваши шарады с мусорщиком в
роли профессора Драбина. Свободный мир стремительно сокращается под ударами
всевозможных "освободительных" движений. Штаты блокированы Кубой и прочи-
ми "народ-ными республиками" Латинской Америки, мы получили под боком про-
советскую Ирландию, Францию вышибли из Африки, Испания потеряла половину
страны после образования Бакской Республики. У нас увели почти всю ближнево-
сточную нефть после образования просоветского Курдистана. Если вы это вы, то
просто обязаны перестать валять дурака и отдать нам гидромахолёт! Коммунисты
начинают его массовое производство. Это - страшное оружие. Это то же, что танки
в начале века против конницы. Если они применят его, наша авиация и ракеты -
вчерашний день - бесполезны. Попробуйте нас понять и вспомнить всё, чем занима-
лись в своём отделе."  Высокий тоже выглянул в окно и неприятно улыбнулся Вале-
рию: "Пока вы свободны. Ваша женщина вон там места себе не находит."
                                                  ***
     "Если ты для них и не Драбин, и не Дробинский, то кто же тогда ты?" - плакала
Майя, боясь отпустить руку старушки, так и не бросившей их. Все трое сидели в
сквере и обсуждали свои дела. "Но почему же вы, Валерий, не можете честно рас-
сказать им, как этот аэроплан устроен? - пожилая леди напряженно вглядывалась в
осунувшееся и побледневшее лицо Драбина, ставшего совершенно похожим на бича
дядю Борю. - Что вам теперь-то скрывать? Мне представляется, что вам сейчас
должно быть не до патриотизма..." "Господи, - закричал, пугая голубей, несчастный
Валерий Алексеевич. - Какой, к дьяволу, у меня-то патриотизм! У меня его и сроду
не было, а теперь-то и подавно... Вы что, тоже уверены, что я - советский шпион?
Да я просто понятия не имею о гидромахолёте! Я много лет делал вид, что руко-
вожу этим проектом, но только давил его в зародыше, потому что терпеть не мог
Пухина и Дубовика. Я был занят только тем, чтобы их любыми путями дискредити-
ровать. У меня просто не было ни времени, ни желания  вникать в детали варианта,
в котором я ничего не понимал, а потому не верил. Я не знаю теории привода его
крыльев. Я понимаю в электросервомоторах и электроннике. Я занимался поэтому
электромахолётом, хотя был уверен, что и он в дело никогда не пойдёт. Я  передавал
англичанам все разработки по этому варианту только потому, что они мне платили.
Но твёрдо знал, что и тут ничего не получится. Я совершенно не беспокоился о
судьбе советского проекта, зная что он заглохнет и забудется, как почти все темы
нашего идиотского института." "Действительно, идиотского, - тонко улыбнулась их
покровительница, - если, простите, некомпетентный начальник намеренно мешает
работать своим одарённым подчинённым, хотя и не понимает, чем, собственно, они
под его началом столько лет занимаются..." "Хорошо, я подонок и бездарь, но что
же нам теперь-то делать? У меня осталось немного денег. Может быть бежать из
Англии? Скажем, в Америку?" "Они же сказали тебе, что не выпустят, - уныло
сказала Майя. - Сдадут нашим. А те замучают... Я так и знала..." "Подождите, - как-
то странно вдруг посмотрела на них старушка. - Есть нетривиальный выход. По-
едемьте-ка ко мне. Будьте готовы к совершенно фантастической встрече. И всё
образуется. В конце концов, вы боитесь только МГБ. В Израиле тоже не сладко, но
уж МГБ вам там точно не грозит." "Да не хотим мы в Израель! Там всё под контро-
лем наших Органов, там точно такой же режим, я там был." "Я вам и не предагаю в
НДР Израель. Я вас попробую отправить в независимое и демократическое Еврей-
ское государство." "Такого государства в принципе быть не может. Это показали а
Автономия, и Израель... Нет на нашей планете такого еврейского общества. И быть
не может. Еврейство и независимость - несовместитые понятия!" "Значит, попы-
таемся  поискать такую страну на другой планете... Вот мы и дома. Побудьте здесь
немного, а я попробую кое-с-кем поговорить."
                                                             ***
     "Это она специально перед тобой так выламывается? - хрипло спросил капитан
МГБ Глушков, наблюдая из угла Егора в его бинокль "зарядку" Гали. - Аппетитная
девочка. Ты ведь не хочешь, чтобы мы её попросили станцевать вот так перед нами
у нас в твоём присутствии? Тогда расскажи мне, куда запропостился твой братишка.
И у кого из твоих знакомых он берёт подрывную литературу. Не знаешь?.. Но меня-
то ты хорошо знаешь, подонок? Не жмурься, не поможет." "Я знаю вас, вы капитан
Глушков. Вы превратили меня в растение... Но при чём тут девушка в окне напро-
тив? Она ни в чём не виновата... Мы с ней даже не знакомы. Ни я, ни брат..." "А с
чего тогда она именно тебе стриптиз устраивает? Из жалости?.. Сочувствует врагу
народа, так?" "Да откуда ей-то знать, что ... враг народа?" "А чего это ты так запнул-
ся, бывший красавчик? Ты что, считаешь себя другом советского народа, живущего
уже десять лет при коммунизме? Ты полагаешь, что если ваши призывы о "свободе
и демократии" будут услышаны, если "власть МГБ" будет свергнута, то народу
станет легче жить, чем при бесплатном питании и крыше над головой? А я вот
уверен, что ваша "свобода" в нашей стране непременно означает массовое освобож-
дение таких низменных инстинктов, власть таких ненасытных и жестоких бандитов,
по сравнению с которыми я, твой палач, - ангел небесный. Да антисоветская власть
тотчас же отнимет у народа всё, что он десятилетиями создавал и защищал от
внешнего врага, чтобы тут же этому же врагу продать - за свою свободу грабить
народ. Знаешь ли ты, что вот эта сладкая девочка, как и миллионы таких же красо-
ток по всей стране будут продавать всем подряд своё тело, чтобы прокормить себя и
своих детей? Что мужчины, чтобы не приходить домой к голодным детям с пустыми
руками, будут вынуждены убивать и грабить друг друга, так как их золотые сегодня
рабочие руки бандитам у власти не нужны! Какое им дело до десятков миллионов
безработных, если они вообще не заинтересованы в производстве? Мы сократили
рабочий день до четырёх часов, чтобы в условиях автоматизации и компьтеризации
все имели работу. Мы построили десятки тысяч клубов и стадионов, домов отдыха,
чтобы все имели досуг. Мы обеспечили наших пенсионеров отдельным жильём,
бесплатным питанием, путёвками в санатории и многочисленными государствен-
ными подарками, пока в хвалённой Америке старики питаются из мусорных баков!
Мы сделали бесплатними поезда и самолёты, чтобы трудящиеся и пенсионеры
могли по два месяца в году загорать на юге, как эта красотка в своём "купальнике".
И наши дети - счастливые пионеры. Вы хотите превратить их  в голодных и озлоб-
лённых малолетних преступников-беспризорных Гарлема при живых родителях-
наркоманах и пьяницах. В детей, которым нечего будет к зрелости вспомнить из
своего детства и нечего ждать от будущего... Мы - единственная страна в мире, где
нет наркоманов, так как за производство и продажу наркотиков, мы помещаем
виновных в специальные лагеря, где их наркотиками же доводим до скотского
состояния, чтобы они перед смертью через пару месяцев осознали, что грозило бы
их клиентам без "палачей из МГБ". Вы хотите вернуть наше общество к законам
джунглей, к власти наживы? К поголовному бандитизму, воровству, проституции,
пьянству и наркомании? Вы хотите, чтобы все дружные сегодня советские нации
были спровоцированы националистами на отделение от Союза в духе вашей борьбы
за "самоопределение наций вплоть до отделения"? Но как только этот лозунг мате-
риализуется, чернь немедленно почует давно ею забытый запах крови, пьянящий
националистов. Она начнёт в своих республиках резать и жечь русских, чтобы отде-
литься и предоставить своим паханам право грабить соседние народы. Россия на-
полнится десятками миллионов нищих этнических беженцев. Чем вы с Матвеем
будете их кормить? Где поселять? Как объяснять, почему их не защитили? Я такого
будущего своей Родине не желаю. А поэтому, даже если вы с Матвеем - наивные
демагоги,  то мне вас не жалко давить самым жестоким образом в защиту всех
советских народов. Ибо те, кто вас, спортсменов и комсомольцев,  сбил с верного
пути и натравил на нас и народ, хорошо знают, что делают, для чего и ради кого
направлена ваша подрывная деятельность, ваши такие красивые лозунги. Моя служ-
ба - защита народа от дурных пособников зарубежной мрази, которой дозарезу
нужно наше ослабление, разорение и последующее неизбежное разложение изнутри,
ибо извне им с нами не справиться... Впрочем, тебе всё это говорить бесполезно: ты
весь в своём фанатизме.  До твоего каменного сердца мне болью моего сердца не
достучаться. А потому я поставлю вопрос прямо и жестоко: кого ты предпочитаешь
видеть в хорошо тебе знакомом кабинете полковника Доренко - в моих беспощад-
ных руках - активного антикоммуниста Матвея, твоего братишку, или эту, как ты
говоришь, невинную секретуточку?  Ведь есть же хоть какая-то совесть даже у
"борцов с бериевской тиранией?" Или я в тебе ошибся? И вот эта красотка  будет за
эту ошибку расплачиваться свой загорелой кожей? И, кстати, быстро расскажет,
отчего она именно тебя развлекает. И от кого узнала, почему ты у нас такой сейчас
красивый и ловкий. Но я её, с твоей помощью, ещё надеюсь спасти." "Я могу поду-
мать? Хотя бы неделю..." "Надеешься, что Матвей успеет лечь на дно? Ладно... Не
зря все удивляются, что я на такой службе сохранил такое золотое сердце. Ты-то у
нас без ног далеко не убежишь. А ей вообще бегать пока незачем, так? Телефона у
тебя нет, квартира блокирована. Предупредить её ты не сможешь. Кормить тебя
будут мои люди, а потому - даю тебе твои две недели... Ага, вот к ней кто-то при-
шёл, раз она одевается. Миша, - крикнул он в мобильный телефон. - Кто к серетар-
ше там пожаловал?" "Да тот же. Драбин, её начальник отдела." "Ага, новоиспечён-
ный лауреат-орденоносец. Тоже с некоторыми странностями товарищ. Организует
звонки от нас, о которых мы и не подозреваем, на себя не совсем похож после
командировки в Арктику. Он у нас в жёсткой  разработке. Вот ты, Егор, меня чуть в
слезу не вогнал с невиновностью твоей стриптизёрки! Никак до тебя не дойдёт, что
мы - Органы. У нас горячие сердца, но чистые руки. Мы свято блюдём права совет-
ских граждан. У нас невиновных не преследуют. У нас невиновных, сотни миллио-
нов невиновных! защищают от таких как ты с Матвеем. Но когда у красотки в при-
ятелях ты с этим почти наверняка псевдо-Драбиным, то есть о чём подумать,  при
всём восхищении её прелестями. Не так ли, борец за демократию?"
                                                               ***
      "Это и есть те самые люди, мисс Полонски?" - спрос