налам, как я буду нежиться на палубе в своем бикини днем, а по ночам в моих волосах будет отражаться бледный лунный свет. Разве Джереми сможет устоять?
     - Звучит очень заманчиво, - сказала я. - С удовольствием принимаю ваше предложение. Почему бы вам с Джереми не зайти ко мне на ужин в понедельник? Мы бы все и обсудили.
     Ужин в понедельник готовился не менее тщательно, чем военная операция. Поскольку повар из меня никудышный, я наверняка испорчу даже картофельное пюре, я заказала в соседнем ресторане ужин на дом и решила выдать его за свою стряпню.
     Гасси скорее всего представила меня Джереми этаким порхающим по жизни мотыльком, и я собиралась решительно это опровергнуть. Я не вылезала из магазинов до тех пор, пока не нашла платья, в котором была одновременно скромной и сексуальной. А еще я приобрела все книги Джереми: два тоненьких томика стихов и книжечку с критическим разбором поэмы Джона Донна.
     Стихи Джереми показались мне довольно непонятными, а пространное предисловие, написанное им самим с явным самолюбованием, запутало меня еще больше.
     Брызгая из пульверизатора ароматизирующую жидкость по всей квартире, я услышала звонок в дверь. Это были Джереми и Гасси с огромной коробкой шоколадных конфет.
     - Это тебе, - произнесла она, заключая меня в медвежьи объятия. - Ты единственная из моих подруг, кто не нуждается в диете. Господи! Да ты просто неотразима в этом синем платье!
     Я не могла сказать того же о ней. На ней было ярко-красное платье, которое ужасно смотрелось при ее пылающем лице.
     Мы пошли в гостиную. Я разлила крепкие напитки.
     - Иметь такую квартиру - просто мечта, - Гасси плюхнулась на софу.
     - Не могу дождаться пятницы, чтобы уехать из Лондона, - сказала я.
     - Я тоже, - ответила Гасси, уплетая орехи, словно умирающая с голоду белка. - У меня в офисе, как в печке. Да, между прочим, Гарэт едет. Поддался на мои уговоры, услышав, какая ты неотразимая.
     - Он будет горько разочарован, - сказала я, бросив искоса взгляд на Джереми.
     - Сомневаюсь, - заметил он.
     Под его пристальным взглядом я опустила глаза в притворном смущении.
     "Боже, - подумала я, - кажется, начинает срабатывать".
     Я села на софу, вытянув длинные загорелые ноги. Джереми исподтишка воззрился на них. Я не могла его осуждать. Это было куда приятней, чем созерцать толстые тумбы, которые демонстрировала Гасси в своей задравшейся юбке.
     - Гарэт приглашает нас после ужина зайти к нему выпить. Он говорит, что не может ждать до пятницы.
     - Он тебе нравится? - обратилась я к Джереми, как будто только его мнение имело значение.
     - Да, конечно. Он один из моих самых давнишних друзей. Мы учились вместе в Оксфорде. Поскольку его отец был шахтером из Уэльса, Гарэт получал огромную стипендию. Он закончил раньше.
     - У него острый ум, но не академического склада. Единственное его призвание - делать деньги, и при том, в большом количестве. Он владелец компании, на которого работают тысячи строителей, возводя небоскребы. Один из самых энергичных людей, которых я встречала, - добавила Гасси.
     - Наверное, он давит на всех, - прокомментировала я, подливая Джереми.
     - Да не особенно, - сказал Джереми. - Время от времени хочется поубавить его пыл, но во всем остальном он отличный малый.
     - А ему не будет скучно на яхте?
     - Только не в твоем присутствии. Он любит женщин.
     - И у него хватает на это времени?
     - О, да, - произнесла Гасси. - Он очень интересный. С ним чувствуешь себя женщиной.
     Ужин удался. Ресторан "Луиджи" постарался на славу. И Джереми, и Гасси остались очень довольными.
     К кофе я открыла коробку конфет - подарок Гасси.
     - О, не следовало бы, - запротестовала она, запустив руку в середину, мы же купили это для тебя.
     Наступил момент нанесения главного удара. Повернувшись к Джереми, я сказала:
     - Ты ни разу не упомянул о том, что ты тот самый Джереми Уэст. Ты же был моим божеством не помню с каких пор. У меня есть все твои книги.
     До чего же он мил, когда краснеет!
     - Ты действительно их читала?
     - Конечно. Большинство твоих стихов я знаю наизусть. А одно - о вокзале Виктории - больше всего люблю читать на сон грядущий. - Я продекламировала несколько строк.
     После этого он уже себя не контролировал. Для него не существовало ничего, кроме моего шепота. Я гипнотизировала его взглядом, слишком поглощенная этим занятием, чтобы прислушиваться к тому, что говорил он. Из этого состояния его вывела Гасси, когда расправилась с конфетами.
     - Дорогой, мы собирались к Гарэту, а уже одиннадцатый час.
     Он был теперь само раскаяние.
     - Прости, милая. Когда я сажусь на своего любимого конька, меня остановить - все равно, что пересечь оживленную улицу в разгар движения. Так редко встретишь человека, который тебя понимает.
     - Не то, что я, - беззлобно заметила Гасси. - Давайте быстро все вымоем.
     - Ни в коем случае, - твердо заявила я.
     Не хватало еще, чтобы она обнаружила на кухне фирменные пакеты "Луиджи".
     - Ну, ладно, если ты настаиваешь. Могу я воспользоваться туалетом?
     Джереми и я вернулись в гостиную.
     - Вот твои книги, - сказала я, показывая на книги, стоящие на одной из книжных полок. Я заблаговременно сняла с них суперобложки и придала им слегка зачитанный вид.
     Он секунду смотрел на меня.
     - Знаешь, ты совершенно непредсказуемая.
     - Разве?
     - Да. Увидев тебя впервые на прошлой неделе, я подумал, что ты из тех ослепительных красавиц, которые не способны ни на что, кроме как неотразимо выглядеть. А теперь я вижу, что ты умеешь создавать уют, божественно готовишь и, кажется, разбираешься в литературе лучше, чем любая из женщин, которых я когда-либо встречал.
     - Стараюсь, - ответила я. - У тебя есть сигареты?
     - Конечно.
     Он дал мне закурить.
     - Гасси настойчиво хочет свести меня с этим Гарэтом.
     - Гасси - романтик. Ей хочется, чтобы все вокруг нее были так же счастливы, как она сама. Уверен, что он тебе понравится. Он нравится женщинам.
     - Я разборчивая, - осторожно заявила я. - Предпочитаю выбирать сама.
     Мы впервые по-настоящему взглянули друг на друга, медленно, изучающе, не отводя взгляда.
     - Довольно, - произнес он мягко. - С минуты на минуту войдет Гасси.
     Горячая июньская ночь была звездной. В приподнятом настроении мы ехали по Лондону и открытой машине, громко запустив радио. Поскольку машина была двухместной, я настояла на том, чтобы сидеть с багажной части справа, что давало мне возможность встречаться с Джереми взглядом в зеркале. На поворотах я позволяла себе слегка касаться его плеча.
     Неожиданно я почувствовала угрызение совести. Наверное, пытаться оторвать его от Гасси было уж слишком. Но тут я увидела, как Гасси кладет свою руку ему на бедро жестом не столько сексуальным, сколько свидетельствующим о дружеской близости. Меня пронзила ревность. Угрызений совести как не бывало. Всякая девушка, позволившая себе так растолстеть, как Гасси, заслуживала того, чтобы лишиться такого парня, как Джереми.
     Вылезая из машины, я постаралась предельно откровенно продемонстрировать свои ноги.
     Дом Гарэта Ллевелина выделялся на фоне высоких белых элегантных домов Кенсингтона. Он был фиолетовый, с ярко-красной дверью.
     "Любим показуху", - подумала я.
     Дверь неожиданно открыла девушка с длинными рыжими волосами, глазами, как сливы, и бесконечно длинными ногами.
     - Мистер Уэст! - воскликнула она, по-кошачьи улыбнувшись Джереми. - Входите. Мистер Ллевелин наверху. Я провожу вас.
     На третьем этаже, в дверном проеме стоял и курил сигару высокий плотный мужчина. Джереми, полузадушенный его объятием, схватился за его рубашку, задыхаясь и бормоча что-то невразумительное о том, что вынужденно отсутствовал на каком-то мероприятии, застав только его финал.
     - Бренди, - прохрипел он. Пошатываясь, Джереми обошел мужчину с сигарой, и рухнул на гору диванных подушек. Гасси закатилась от смеха.
     - По-моему, его слегка придавили. Гарэт, дорогой, привет! - воскликнула она, целуя его. - Это Октавия Бреннан. Правда, она сногсшибательна?
     - Как поживаете? - сказала я тоном светской дамы, пряча смущение.
     - Отлично, спасибо, - насмешливо сказал он, пристально и придирчиво разглядывая меня.
     Повернувшись к Гасси, он улыбнулся ей.
     - Она действительно красива, Гас. Кажется, ты впервые не преувеличиваешь.
     - Вы уверены, что раньше не встречались? - спросила Гасси. - Я была убеждена, что будучи людьми одного круга, вы непременно должны были встречаться.
     Гарэт вгляделся в меня снова и покачал головой.
     - Нет, я никогда никого не забываю. Неужели она действительно пришла, как все обыкновенные люди? Мне казалось, что такие девушки только спускаются с неба в рождественскую ночь.
     Он говорил низким приглушенным голосом с мягким, но очень заметным валлийским акцентом. Мне казалось, что он подсмеивается надо мной. Гасси все время взвизгивала от смеха, она начинала действовать мне на нервы.
     Мы прошли в комнату, где уже находился Джереми. Обычно в финальных сценах художественных фильмов в такие комнаты входят, держась за руки, герои на закате своих дней.
     Розовые стены, увешанные картинами, полки с книгами, ярко-красные занавески, сверкающие островки паркета среди пушистых ковров цвета фламинго, груда белых меховых подушек и длинная оранжевая софа. Все было вульгарно, но производило впечатление. Весь пол был усеян газетами, и девушка, которая нас впустила, принялась их собирать.
     - Мне нравятся твои подушки, - сказала Гасси, завалившись в их груду рядом с Джереми.
     - Купил в прошлую субботу в "Хабитате". Помогают поддерживать горизонтальное положение, - подмигивая мне, сказал Гарэт, направляясь к книжной полке, уставленной томами в кожаных переплетах. В следующую минуту он нажал кнопку, и творения Вальтера Скотта отодвинулись, обнаружив огромный бар.
     - Ну, что кому налить?
     Он был совершенно не в моем вкусе. Лицо с тяжелым подбородком, хищный нос, полный чувственный рот и озорные черные глаза, постоянно смеющиеся чему-то сокровенному. У него была смуглая кожа. Густые черные волосы с ранней проседью спадали на воротник и обрамляли лицо.
     На нем были серые вельветовые брюки. Расстегнутая на груди синяя рубашка обнажала волосатую грудь. Высокий рост и массивные плечи не могли скрыть полнеющей талии.
     Он протянул мне бокал.
     - Держи, детка. Это настоящий Р.Н.
     - Р.Н.?
     - Раздвигатель ног. Никогда не подводит.
     Сердито покраснев, я отвернулась. К тому времени, как он наполнил всем бокалы. Рыжеволосая собрала все газеты с пола.
     - Кажется, вы еще не знакомы с моей П.А. - персональной ассистенткой - миссис Смит. В данном случае аббревиатура "А" означает еще и Афродиту.
     - Хочешь выпить чего-нибудь, прелесть?
     Она покачала головой и улыбнулась ему своей кошачьей улыбкой.
     - Мне пора домой. Муж уже, наверное, волнуется.
     - Я тебя провожу, - сказал Гарэт. - Вернусь через минуту, - добавил он, обращаясь к нам.
     - Ну разве он не великолепен? - воскликнула Гасси.
     - Восхитителен, - ответила я без энтузиазма.
     В нем чувствовапась какая-то грубая сила. Я могла себе представить женщин, которые способны увлечься им, но только не себя. Мне отвратительны такие здоровые сексуально-агрессивные мужчины. Они вызывают во мне клаустрофобию. Мне нравятся мужчины мягкие, сдержанные, утонченные. Гарэт Ллевелин был таким же утонченным, как асфальтовый каток.
     Я ходила по комнате, разглядывая вещи и предоставляя Джереми возможность любоваться моей фигурой. При этом я старалась не смотреть в соседнюю комнату, где случайно наткнулась взглядом на двуспальную кровать невероятных размеров. Мне так и мерещилась под простынями блондинка в золотой шелковой пижаме.
     Легкий ветерок шевелил занавески, донося запах резеды и табака из цветочного ящика за окном. Я выглянула из окна. Внизу стояли, разговаривая, Гарэт Ллевелин и миссис Смит. Вдруг он заключил ее в объятия и крепко поцеловал. Отпустив ее через минуту, он распихнул дверцу машины. Девушка погладила его по щеке.
     Возвращаясь к дому, он посмотрел вверх и, Увидев, что я наблюдаю за ним, усмехнулся.
     Зазвонил телефон. Гасси сияла трубку.
     - Алло, да. Он внизу, подождите минутку. Гарэт! - закричала она. - Телефон!
     Он бросил на нас извиняющийся взгляд и взял трубку.
     - Винни, детка, как дела? Я тоже скучал. Дорогая, сегодня совершенно безнадежно. У меня сейчас полно людей, а позже мне надо будет поработать. Завтра у меня вообще сумасшедший день. Послушай, дорогая, а как насчет вечера в среду?
     Господи, этот валлийский акцент действительно может взволновать!
     Стараясь не прислушиваться, я повернулась к Джереми. Он доверительно улыбнулся мне.
     - Кого еще из поэтов ты любишь?
     - Китса. Конечно, Томаса Катриона, кое-что А.Е. Хусмана.
     - А что ты думаешь о Роберте Браунинге? - поинтересовалась я.
     - А в чем дело? Он что, женится на ком-нибудь из наших знакомых? - спросил подошедший Гарэт.
     Гасси прыснула.
     - Оставь их. Они весь вечер ведут высокоинтеллектуальные разговоры. Тави, тебе не кажется, что цвет этих занавесок идеально подходит для платьев подружек невесты?
     С этого момента я вынуждена была слушать глупую нескончаемую болтовню о свадьбе. Я развалилась на полу, прислонясь к софе, заложив руки за голову, выгодно демонстрируя бюст. При этом моя юбка собралась складками.
     Краем уха я слышала, о чем говорили Джереми с Гарэтом.
     - Эта девчонка действительно твоя секретарша?
     - Миссис Смит? - спросил Гарэт. - Куколка, правда?
     - Она не имеет ничего против работы в такой поздний час?
     - Мистер Смит актер, сейчас занятый в спектаклях. Поэтому ее устраивает работа в такое время суток. Но ты зря интересуешься. Тебе тут никогда ничего не обломится.
     Зазвонил телефон. Звонили из Латамерики.
     Утверждая, что это деловой звонок, Гарэт переместился с телефоном в спальню. Джереми и я налили себе еще.
     - Он всегда такой? - спросила я.
     - С девушками? Чаще всего, но не всегда. Он не пытается ничего доказать, просто такой уж он ненасытный. Не может ни одной пропустить.
     - Ему надо жениться, - сказала Гасси. - Встретить бы ему хорошую женщину, которая бы его полюбила. Это все, что ему надо.
     - Плюс четыре хороших любовницы, которые бы держали его в тонусе, - добавила я. - Вы не собираетесь установить телефон на яхте?
     - Ни в коем случае. Это одно из условий, которые он поставил, принимая наше приглашение - никаких телефонов. Я сейчас приготовлю кофе.
     Она вышла из комнаты. Я поднялась и проследовала к камину, заинтересовавшись сваленными в кучу открытками с приглашениями - приемы, обеды, деловые встречи. Джереми подошел ко мне и встал рядом. Я взглянула па наше отражение в огромном зеркале, висящем над камином.
     - Как странно, - задумчиво произнесла я. - Ты заметил, как мы похожи, оба светловолосые, синеглазые? Мы могли бы сойти за брата и сестру. Мне всегда казалось, что кровное родство имеет преимущество перед любыми другими отношениями.
     Джереми учащенно задышал, его глаза подернулись пеленой страстного желания.
     - Ты должна знать, что я испытываю к тебе отнюдь не братские чувства.
     Я устремила на него взгляд, медленно водя языком по нижней губе.
     - А какие же? - мягко спросила я.
     - Весьма волнующие. Ничего удивительного, что я страдаю от бессонницы.
     - О, и я тоже, я тоже. Ты знаешь, мы ничего не сможем с этим поделать.
     - Конечно не сможем. Я не могу справиться со своим чувством к тебе. Ты самая красивая девушка, которую я когда-либо встречал в своей жизни. - Он помолчал. - Думаю, многие мужчины говорили тебе это.
     - Некоторые говорили, но не все думали так на самом деле.
     - А я думаю, - сказал он сердито.
     - Может быть, ты не хочешь, чтобы я плыла с вами?
     - Хочу, конечно, и... в общем... Гасси очень расстроится.
     - А ты представляешь, как трудно будет нам находиться все время рядом?
     - Думаю, что это может довести нас до сумасшествия, но лучше уж это, чем совсем никак.
     Я шагнула к нему.
     - Придется рассчитывать только на наше самообладание.
     - О, мне не следовало входить, - послышался голос в дверях. - Это не в моих правилах...
     Мы повернулись, с испугом обнаружив, что на нас смотрит Гарэт. Его глаза больше не смеялись. Взгляд был холодно-вежливым и тревожным. Но он лишь произнес: "У тебя пустой бокал, Октавия".
     Тут вошла Гасси и засуетилась, наливая кофе. Что ей удалось услышать? Я закусила губу от досады.
     Мы начали обсуждать планы на предстоящий уик-энд. Кому что брать, какой выбрать маршрут. От меня было мало проку. Я была слишком расстроена и избегала смотреть на Джереми.
     - Когда вы собираетесь выезжать? - поинтересовался Гарэт, - В пятницу, в середине дня. А ты?
     - У меня целый день встречи. Я не смогу раньше пяти. - Он повернулся ко мне. - Во сколько ты заканчиваешь работать?
     - Я не работаю, - сказала я высокомерно.
     - Ну, конечно. Мне следовало догадаться. Все твое время уходит на личную жизнь. Я захвачу тебя.
     - Нет, не надо, - сказала я чересчур поспешно. - Я хочу поехать раньше, с Джереми и Гасси, чтобы помочь им привести яхту в порядок.
     Неожиданно его смуглое лицо стало злобной маской.
     - Тебе не кажется, что двое влюбленных иногда нуждаются в уединении и что третий лишний?
     - Да, поезжай с Гарэтом, Тави, - сказала Гасси, довольная тем, что ее сватовство шло по плану. - Хорошо, что он поедет не один. Убираться на яхте - мало приятного, но к тому времени, как вы подъедете, все уже будет готово.
     - Я не боюсь тяжелой работы, - огрызнулась я.
     - Нет, конечно, - примирительно сказала она, - ты сможешь взять на себя заботы по кухне на яхте, если тебе так хочется.
     Нет уж. В заводях Темзы не найдешь ресторана, чтобы заказать еду с доставкой па яхту. Я начала зевать.
     - Октавия устала, - сказал Джереми. - Нам пора.
     Когда мы спускались по лестнице, снова зазвонил телефон. Гарэт взял трубку на первом этаже.
     - Шарлотта, дорогая, рад тебя слышать. Подожди, любовь моя, я провожаю людей.
     Он прикрыл трубку рукой.
     - Прощаюсь со всеми до пятницы. Скажи свой адрес, - обратился он ко мне.
     - Майфэйр, 11.
     - Я заеду за тобой примерно полшестого.
     - Правда, он забавный? - спросила Гасси, когда мы вышли на улицу. - О, черт! Я забыла адреса, которые он мне дал.
     Она помчалась обратно в дом.
     Джереми и я взглянули друг на друга. На его бледном лице темнели лишь глаза.
     - Ты думаешь, Гарэт уловил, о чем мы говорили? - спросила я.
     - Думаю, да. Но это не имеет значения. Разве он тебе нравится?
     - Совершенно не в моем вкусе. Он похож на водителя грузовика.
     - А кто в твоем вкусе?
     - Ты, - сказала я.

Глава третья

     Следующий день встретил тридцатиградусной жарой. Лондон сник, а я расцвела. Я чувствовала себя до нелепого счастливой и большую часть дня провела на своем балконе, загорая и уставившись в небо, синее, как глаза Джереми.
     Всю неделю я отклоняла любые предложения, и принимала снотворное в количествах, гарантирующих ежедневный десятичасовой сон. Я истратила целое состояние на туалеты для предстоящей поездки. Единственное, что меня несколько смущало, так это то, что Джереми ни разу не позвонил. Правда, моего телефона нет в телефонной книге, а у Гасс он вряд ли отважится его узнавать.
     В четверг мне снова приснился постоянно преследующий меня кошмарный сон. Он всегда начинается одинаково: мой отец еще жив. Я уже взрослая, но как ребенок цепенею от страха, медленно спускаясь по лестнице, слыша, как все громче и громче ссорятся мои родители. Я не осмеливаюсь зажечь свет, потому что боюсь, что мама начнет кричать на меня. Спустившись вниз, я отчетливо слышу, что говорит моя мама, заплетающимся от выпитого языком: "С меня довольно. Я ухожу о