или поздно зацепит за живое.
   - Как ты себе это представляешь?
   - Немножко ревности может только помочь тебе.
   - Я не хочу, чтобы Пол ревновал меня.
   - Не ради тебя самой, кукленок, - хитро промолвил  ее  отец,  -  но  ради
несчастной Розали Дональде. Не забывай, что ты работаешь у него только  ради
нее.
   - Не забуду, - медленно проговорила Энн. - Это самое важное, что я должна
сейчас помнить.

Глава 5

   Пол Моллинсон проснулся в отвратительном настроении и, глядя на  потолок,
стал размышлять, почему такой солнечный день кажется ему мрачным и  тусклым.
Судя по всему, он должен радоваться жизни: его  пьесу  принял  к  постановке
лондонский театр и режиссером согласился быть Эдмунд Риис. Чего  еще  желать
драматургу?
   Он потянулся к столику, стоящему около кровати, за сигаретой, закурил  ее
и снова откинулся на подушки, заложив руку за голову. Прекрасно  было  снова
увидеть Лори, даже несмотря на то что он возмутительно вел себя по отношению
к Энн. Он откинул одеяло и стал посреди комнаты. В серой шелковой пижаме  он
казался выше и смуглее.  Какая  странная  девушка,  эта  Энн:  заявить,  что
предпочитает пожилых мужчин. Хотя почему бы и нет? Он  нахмурился.  Странно,
почему она его так раздражает: хочется взять и хорошенько потрясти ее, чтобы
вбить хоть немного здравого смысла в ее легкомысленную белокурую головку.
   Он еще продолжал злиться, когда, войдя в кабинет, обнаружил, что она  уже
сидит за машинкой. Она была предельно сосредоточена на работе. В профиль  ее
щека была нежноокруглой и волосы, тонкие и мягкие, как у ребенка, падали  на
нее золотой волной.
   - Я думал, здесь Сирина, - сказал он.  -  Вроде  бы  я  слышал,  как  она
разговаривает со Смизи.
   - Это была я. Мы с ней поговорили в холле.
   - Ваши голоса очень похожи. Я только сейчас осознал это.
   - Потому что обычно связывают голос с человеком, а меня никто никогда  не
сравнит с миссис Браун.
   Его плохое настроение немного улучшилось, и он улыбнулся.
   - Вы все еще недолюбливаете ее, скажите правду?
   - Вы ведь на самом деле не очень интересуетесь  моим  ответом.  Он  пожал
плечами.
   - Вчера Лори отвез вас прямо домой? Не будучи уверенной в том, что Пол не
проследил за ней снова, Энн заколебалась с ответом:
   - Я.., мы поехали на его квартиру.
   - Я полагаю, что миссис Лэнгем была там?
   -  Конечно,  -  преувеличенно  возмущенно  отреагировала   Энн.   -   Она
обаятельная женщина и очаровательная.
   - Главное, чтобы вы об этом  не  забывали.  Лори  изумительный,  приятный
человек, но он - актер и...
   - Я не хочу слышать никаких двусмысленностей в его адрес. Ни слова! Пол с
яростным недоумением поглядел  на  нее.  Нечего  кидаться.  Я  не  собираюсь
говорить ничего плохого о нем: он мой друг. Я  только  пытался  предостеречь
вас, что люди театра склонны иногда говорить разные слова,  не  придавая  им
особого значения.
   - Вроде того, как миссис Браун зовет всех "дорогой" или "дорогая"?
   - Вот именно! - Он с усилием взял себя в руки. -  Я  собираюсь  заправить
машину и подстричься. Если Сирина приедет до того, как  я  вернусь,  скажите
ей, что я скоро вернусь.
   Пола все еще не было, когда Смизи ввела в комнату Сирину, и Энн, объяснив
причину его отсутствия, пригласила ее обождать.
   - Там на столе есть журналы, если вам хочется почитать.
   - Спасибо, дорогая, но не хочется. Хотите сигарету?
   Энн отказалась, а Сирина закурила и стала беспокойно бродить по  комнате,
останавливаясь то там, то тут, чтобы полюбоваться собой в зеркале, в оконном
стекле, в стеклянной дверце горки с фарфором.
   Как он работает? наконец остановилась она у магнитофона.
   Это очень  просто,  подняла  голову  Энн.  -  Поверните  ручку,  включите
микрофон и поставьте стрелку на "запись".
   И что случится тогда?
   Вы говорите в микрофон, потом проигрываете снова,  столько  раз,  сколько
хотите или можете все стереть и начать снова.
   Какая вы жутко умная - все знаете! - рыжая головка наклонилась набок. - Я
попробую. Включите мне его, хорошо? А я прочту кусочек из пьесы Пола.  Дайте
мне какой-нибудь кусок с монологом Мэри-Джейн.
   Энн  неохотно  передала  ей  текст  второго  действия,  и  Сирина   стала
проглядывать текст. Дойдя до большого монолога, она остановилась.  Это  была
сцена, во время которой Мэри-Джейн узнает, что Фрэнк -  ничтожество,  как  и
она сама, а не преуспевающий богач, каким она его себе представляла.  Сирина
включила запись и встала перед микрофоном. Ясно, с четкой дикцией она начала
читать.
   Пока она произносила первые несколько строк, Энн еще на что-то надеялась,
но по мере чтения почувствовала, что не может сдержать враждебности.  Сирина
рисовала эту девушку охотницей за деньгами, не показывая  тонкого  подтекста
разочарования, которым должен быть пронизан этот образ.
   - Прекратите! - Энн наклонилась  вперед  и  выключила  магнитофон.  -  Вы
губите эту роль! Сирина круто обернулась.
   - Какого черта вы это сделали?
   - Простите." я не имела права. Я очень сожалею.
   - Можете извиниться еще раз. Как вы смеете критиковать меня?
   Энн опустила глаза.
   - Просто я вижу Мэри-Джейн совсем не так, как вы.  Я  почувствовала,  что
ваша интерпретация несколько.., идет  несколько  мимо.  Не  совпадает  с  ее
характером.
   - Вы с ума сошли! - жестко заявила Сирина. - Слушая вас, можно  подумать,
что Мэри-Джейн существует на самом деле.
   - Для меня она существует.
   - Для меня тоже, дорогая. Я знаю откуда Пол ее выдернул  -  Сирина  села,
положила ногу на ногу и, играя; стала вертеть ступней туда-сюда. - Она  была
такой странной, невзрачной. И совершенно без ума от Пола, и я не виню  ее  в
этом, он невероятно привлекателен. Как по-вашему?
   - Я отношусь к нему только как к своему нанимателю,  -  чопорно  ответила
Энн. Сирина рассмеялась.
   - Вам везет! Если бы вы относились к нему иначе, я бы  не  позволила  ему
держать вас у себя на работе.
   "Как странно, - подумала Энн, - каждый раз, когда я встречаю  Сирину,  во
мне все больше и больше растет решимость продолжать работать с Полом". Мысль
об этом заставила ее улыбнуться, а актриса, наклонившись  вперед  и  откинув
свои длинные рыжие волосы с лица, продолжала:
   - Я ведь, знаете, чуть не вышла замуж за Пола. Не знаю, рассказывал ли он
вам об этом?
   - Мистер Моллинсон никогда не обсуждает со мной свою личную жизнь.
   - Какая вы.., верная служащая, - сладко промурлыкала  Сирина.  -  Поэтому
мне хотелось, чтобы вы знали о  нас.  Давным-давно  он  был  по-сумасшедшему
влюблен в меня, но я была слишком глупа, чтобы понять, что он стоит  десятка
таких, как Эдди.
   Желание Энн оставаться безразличной не выдержало испытания любопытством.
   - А Эдди тоже был актер?
   - Боже, нет. Он был алмазный магнат и дал денег на постановку "В тисках".
У меня там была маленькая роль, и он мной увлекся. Мы сбежали и поженились в
Африке. - Голубые глаза стали жесткими от воспоминаний. - Господи, как я там
все возненавидела! В этом забытом Богом углу я застряла на два года, а потом
сбежала в Штаты. Туда и пришло известие, что Эдди  убили.  -  Она  протянула
вперед руку и посмотрела на кольцо с топазом. - Он был так скуп со мной.  Не
оставил мне ни пенни.
   - Поэтому вы и вернулись к Полу? За работой? Сирина  вспыхнула  некрасиво
резким румянцем.
   - Мне не надо беспокоиться о работе,  дорогая.  Я  вернулась  к  Полу  по
причинам сугубо личным.
   От отвращения к этому разговору Энн просто затошнило, она отодвинула стул
и встала.
   - Боюсь, вам придется меня извинить, миссис Браун.  Мне  надо  напечатать
несколько писем, чтобы они ушли дневной почтой.
   Оставшись одна, Сирина  свернулась  в  уголке  дивана,  ее  рыжие  волосы
красиво рассыпались по зеленому бархату. Она  ясно  дала  понять  секретарше
Пола: соперничества она не потерпит.
   Войдя в комнату, Пол увидел  ее  улыбку  и  подумал  со  своим  привычным
цинизмом, насколько хорошо Сирина знает, как эффектно подать себя.
   - Хелло, дорогая, прости, что заставил тебя ждать.
   - Дорогой Пол, когда-нибудь в будущем  я  тебе  отплачу  за  все.  -  Она
опустила ноги на пол, продемонстрировав их  облитую  нейлоном  форму.  -  Ты
совершенно не выглядишь раскаявшимся.
   - Нет, я раскаиваюсь.  -  Он  поднес  ее  руку  к  губам.  -  Раскаиваюсь
настолько, насколько вообще на это способен.
   - Какое несимпатичное извинение! Он улыбнулся углом рта.
   - Я не люблю,  когда  женщины  проявляют  собственнические  инстинкты  по
отношению ко мне.
   - Ты просто не любишь женщин.
   - Ты знаешь, кто в этом виноват.
   Она отодвинулась от него и взяла свою сумочку.
   -  У  тебя  какое-то  странное  настроение.   Я   не   собираюсь   больше
разговаривать с тобой, пока ты не выпьешь.
   - У нас нет времени. Я обещал Коре, что мы приедем к ланчу.
   - Но ты должен задержаться на минутку и послушать  запись,  как  я  читаю
монолог Мэри-Джейн. Это так важно для меня.
   - Я знаю, - сказал он со слабой усмешкой, -  неужели,  ты  считаешь  меня
таким самоуверенным, чтобы поверить, что  ты  вернулась  ко  мне  ради  меня
самого?
   Она широко открыла глаза, и выражение ее лица перестало быть детским.
   - Я рада, что ты мне это сказал. Пол. Это  дает  мне  шанс  сказать  тебе
кое-что, что я должна была сказать сразу, как только мы встретились снова. -
Она подошла ближе к нему. - Конечно, ты нравишься мне. А почему бы нет? Ты -
Пол Моллинсон, драматург. Ты - богатый, преуспевающий, красивый я  умный.  У
тебя изумительное чувство юмора и отвратительный характер, ты бодр в полночь
и сонный утром. - Она остановилась. - Продолжать дальше?
   - Нет, спасибо. - Он пристально посмотрел ей в  глаза.  -  Я  никогда  не
думал, что ты настолько умна и так хорошо все понимаешь.
   - Я говорила тебе, что проникнусь тобой, обовьюсь вокруг тебя.
   - Как ядовитый плющ?
   - Плющ... Может быть! Но без яда. - Она обняла его, и он наклонил  голову
к ее лицу.
   - Я сумасшедший, что слушаю тебя, - прошептал он у  самых  ее  губ.  -  Я
должен был усвоить свой урок много лет назад.
   Губы их встретились, и открывшая дверь Энн сделала шаг назад, чтобы снова
выйти из комнаты.
   - Не уходите, - позвала ее Сирина. - Мы сейчас уходим.
   - Вы тоже можете уйти пораньше. - Пол подошел  к  письменному  столу.  Он
стоял к ней спиной. - И не возвращайтесь до середины дня  в  понедельник.  Я
раньше не вернусь.
   Энн пробормотала "спасибо"  и  вышла.  Из  окна  столовой  она  проводила
взглядом уезжавших Пола и Сирину, долго  затем  глядя  на  дорогу  вслед  их
автомашине. Шум мотора давно стих, а она все стояла в глубокой задумчивости.
Ее вернул в реальный мир  бой  церковных  часов,  надо  было  еще  закончить
работу.
   К четырем часам перепечатка была  закончена,  и  она,  прежде  чем  уйти,
решила  дождаться  чая.  Лениво  взяла  она  в  руки  пьесу   и   стала   ее
просматривать, потом включила, магнитофон и послушала запись  Сирины.  Какая
не правильная интонация. Она перенесла микрофон на свой стол и начала читать
монолог.
   "Я лгала тебе, Фрэнк. Я лгала тебе с самого момента нашей встречи..."
   Энн забыла, что она находится в гостиной дома на Хэмпстед  Мьюз,  забыла,
что она Энн Лестер,  дочь  Лори  Лэнгема.  Она  была  Мэри-Джейн,  девушкой,
которая не умеет заводить друзей и которая,  наконец  влюбившись,  узнает  в
горький  момент  истины,  что  человек,  которого  она  полюбила,  такой  же
неудачник, как она. Она выговаривала слова роли без едкой иронии, с  которой
Пол их диктовал, добавляя та здесь, то там, по фразе, которая слегка  меняла
смысл всего монолога и его  первоначальное  звучание.  Когда,  она  в  конце
концов договорила все до конца, в голосе ее дрожали слезы  и  она  была  так
взволнована, будто выступала перед публикой.
   - В чем дело, мисс Лестер? Разговариваете сами с собой? -  Смизи  вкатила
сервировочный столик в комнату и закрыла дверь.
   -  Я  читала  отрывок  из  пьесы.  -  Энн  повернулась  к  магнитофону  и
улыбнулась. - Вы когда-нибудь слушали свой собственный голос?
   Смизи попятилась назад.
   - Не теперь. Вы еще меня будете поддразнивать! Я  знаю,  что  взвизгиваю,
так какой же смысл себя расстраивать?
   - И вовсе вы не взвизгиваете, разве когда сердитесь.
   Зазвонил дверной колокольчик, и Смизи, посмеиваясь, пошла открывать.
   Со вздохом Энн перекрутила пленку и начала стирать. Она не решалась  дать
Полу послушать запись.
   - Мисс Лестер? - Смизи просунула голову в дверь. - Пришел мистер  Лэнгем.
Я сказала ему, что мистера Моллинсона нет дома, но он утверждает, что  хочет
поговорить с вами.
   Энн выключила магнитофон и встала из-за стола, когда вошел отец.
   - Папа, по-моему, ты обещал больше сюда не приходить.
   - Я знал, что Пол рано уедет, поэтому я приехал забрать тебя к нам.  Мама
переживает, что она тебя совсем не видит.
   Энн прошла к столику.
   - Раз уж ты здесь, выпьешь чая?
   - Нет, не могу. Я не заглушил мотор: машина очень плохо заводится.
   - Тогда я быстро - только возьму пальто. Она взбежала наверх, чтобы взять
его и попрощаться со Смизи и  поспешила  вниз,  и  все-таки  опоздала:  отец
сердито копался под капотом.
   - Проклятая развалина опять заглохла. - Он обошел машину кругом.  -  Если
бы мне не пришлось ехать сюда за тобой...
   - Я тебя не просила, - запротестовала она.
   - Знаю, что не просила. Но твоя мать все время без остановки пилила меня.
Как мне хотелось бы, чтобы ты бросила всю эту чушь и вернулась  домой.  Если
ты собираешься серьезно работать на сцене, пора начинать.
   - Ты предлагаешь пойти в другую труппу?
   - Нет. Совсем нет. - Голова его снова исчезла под  крышкой  капота.  -  Я
попробую достать тебе роль, если, конечно, твоя дурацкая гордость даст  тебе
ее принять.
   Энн смотрела на дорогу.
   - Я приму от тебя совет, папа, но не роль. Я хочу  продвигаться  за  счет
своих собственных способностей.
   - А когда это произойдет, что тогда? Замужество? Тебе будет трудно  найти
мужа, который с пониманием отнесется к тому, что тебя каждый вечер нет дома.
А как будет с детьми...
   Она рассмеялась.
   - Не заглядывай так далеко вперед! Отец, что-то буркнув,  подергал  рукой
какой-то проводок. Глядя на его седеющую  голову,  Энн  размышляла  над  его
словами: брошенные, казалось бы,  небрежно,  они  потянули  за  собой  целую
цепочку мыслей, избавиться от которых  было  нелегко.  Если  только  она  не
выйдет замуж за актера, замужество вряд ли будет счастливым. А больше  всего
на свете она не хотела, чтобы ее брак закончился разводом.
   Машина взревела, и с радостной улыбкой Лори забрался на свое место  рядом
с ней.
   - Почему у тебя такой торжественный вид, кукленок?
   - Я раздумывала, как ты отнесешься к зятю.
   - Я не против зятя, но подумай, что будет с моей карьерой, если  я  стану
дедом!
   - Я рожу тройню, только чтоб насолить тебе!
   - Верю, что постараешься! Три маленькие девчушки,  полностью  похожие  на
тебя!
   "Или трое мальчишек, - подумала Энн  про  себя,  -  с  серыми  глазами  и
прямыми черными волосами". Она нахмурилась. Этого  никогда  не  случится  Не
может случиться. Если бы не было Сирины, был бы кто-нибудь  еще  вроде  нее:
такая же искусственная, хрупкая и очаровательная на вид. Пол  Моллинсон  был
любовником-дилетантом;  может  быть,  не  по  характеру,  но  уж  точно   по
обстоятельствам. Он так и не смог освободиться от неудачи юношеского романа.
С тех пор он только тем и  занимался,  что  создавал  вокруг  себя  защитный
экран, через который не могло проникнуть настоящее чувство.
   - Я так хочу, чтобы Пол увидел Мэри-Джейн,  так,  как  ее  вижу  я.  Отец
расхохотался.
   - Я знал это! Когда разговор о детях привел  прямо  к  мыслям  о  молодом
Моллинсоне, я сделал свои выводы. Как я понимаю, пока ты не приберешь его  к
рукам, ты не вернешься к актерской карьере?
   Энн сидела и разглядывала свои руки.
   - Прибрать его к рукам - дело нелегкое. Не думаю, что ему нравится  такой
тип женщин, как я.
   - Но тебе хотелось бы быть таким типом?
   - Только из-за Розали.
   Хватит этих сказок! - рассердился Лори. - Если ты  там  остаешься  только
из-за нее, я немедленно расскажу Полу правду. Всю. Я не  позволю,  чтобы  ты
ввязалась в какую-то свару из-за кого-то и поставила себя  и  свою  семью  в
дурацкое положение. Как по-твоему, что подумает обо мне Пол,  когда  узнает,
что ты моя дочь?  Я  говорю  серьезно,  Энн.  Марти  сразу  не  должна  была
поддерживать тебя в этой глупости.
   - Ты не должен ничего ему  говорить,  -  резко  отпарировала  Энн.  -  Ни
единого слова. Я очень рассержусь на тебя за это.
   - Он тоже очень рассердится, - возразил отец. -  Расскажи  ему  правду  и
покончи с этим. Понедельник для этого вполне подходящий день.
   - Нет, - ответила она. - Не могу. - Она отвернулась от отца, и  по  щекам
ее покатились слезы. - Оставь все как есть еще немножко. Может  быть,  когда
он привыкнет ко мне и я ему  больше  понравлюсь,  он  отнесется  к  этому  с
большим сочувствием.
   - Почему тебя должно трогать, что он думает?
   - Потому что я люблю его, - ответила она и тот же момент, как  выговорила
эти слова, закрыла лицо руками. - Что я сказала! Я не это имела в виду.
   - Думаю, что это правда, - Лори повернулся и серьезно посмотрел на нее. -
Я хочу, чтобы ты помнила одну вещь, кукленок. Хорошая актриса должна  знать,
когда прекращать игру, иначе она утратит  ощущение  реальности  и  растеряет
свои жизненные принципы.
   - Папа! - отчаянно вскрикнула Энн. - Светофор!
   Но было слишком поздно. Степенно  погромыхивая,  автомобиль  торжественно
проехал под красный свет, проскользнув между двумя грузовиками с изумленными
такой наглостью водителями.
   - Это отучит меня давать советы,  -  ухмыльнулся  Лори.  -  Ведь  никогда
раньше я этого не делал!
   Энн ничего ему не ответила, глядя на витрины магазинов по  Бейкер  Стрит.
Затем они свернули на Оксфорд Стрит к Мраморной Арке  и  остановились  около
большого блока квартир, выходящих окнами на Гайд-Парк.
   Проигнорировав лифт,  они  поднялись  по  лестнице  на  второй  этаж.  Из
гостиной доносились приглушенные голоса.
   - Это дядя Харви, - сказал Лори Лэнгем. Пойди в ту спальню и приведи себя
в порядок.
   Энн вошла в свободную комнату и удивленно остановилась, увидев,  что  она
обставлена некоторыми из ее личных  вещей.  Головные  щетки,  оправленные  в
серебро, лежали на туалетном столике, она открыла  дверцу  шкафа  и  увидела
свои платья, каждое тщательно прикрытое жатой бумагой. Глаза ее  наполнились
слезами, и она, опустившись на постель, закрыла  лицо  руками.  Притворяться
было бессмысленно. Отец был прав, она оставалась у Пола не из-за  Розали,  а
из-за себя. Она хотела, чтобы он полюбил ее. Она мечтала  помочь  ему  своей
любовью. Она надеялась, что этим спасет его от разъедающей горечи  прошедших
несчастливых лет - Пожалуйста, пусть он влюбится в меня, молилась она. -  По
крайней мере, пусть я ему понравлюсь настолько, чтобы он простил меня, когда
узнает правду! - Она вытерла глаза и, подойдя к раковине, поплескала на лицо
холодной водой. Потом задрав нос и улыбаясь, как будто у нее нет и  не  было
никаких забот, она направилась к гостиную У камина сидел и грелся  ее  дядя,
высокий худой человек в костюме в тонкую полоску, с  бокалом  в  руках.  Энн
поцеловала его и осталась стоять рядом.
   Я не видела тебя с тех пор, когда  ты  улетел  за  папой.  Ты,  наверное,
чувствовал себя как Стенли, нашедший Ливингстона!
   Лицо Харви Патерсона озарилось теплой улыбкой.
   - Твой отец  испортил  всю  торжественность  момента  своим  хохотом.  Он
пополам сложился от смеха. Я никогда  не  мог  приучить  его  к  виду  моего
котелка.
   - Неудивительно! - Анжела подошла к ним с тарелкой  сухариков.  -  Нечего
тебе, Харви, работать в министерстве обороны.  Котелок  тебе  совершенно  не
идет.
   - Какой прелестный повод, чтобы оставить свою работу, - фыркнул ее  б