а новых кораблей. Оказав посильную помощь
в поиске утерянного Посоха Закона, Идущий-За-Пеной вернулся в Прибрежье, где
Великаны готовились к дальнему плаванию на родину отцов.
   Хорошее начало обрело  печальный  конец,  и  через  сорок  лет  Прибрежье
погрузилось в вековое безмолвие. В то время Лорды  сражались  с  губительным
влиянием Камня Иллеарт и ордами Презирающего. Ситуация в Стране ухудшалась с
каждым днем. Совет тревожило, что Великаны не приходили к ним на помощь. Они
послали Лордов Герима  и  Шетру  с  миссией  в  Коеркри,  и  вместе  с  ними
отправились в поход пятнадцать Стражей Крови, которыми командовал Корик.  Но
помощь от Великанов так и не пришла.
   Несколько Стражей Крови, уцелевших в сражении с Опустошителем, рассказали
о том, что Кавинант услышал позже от  Идущего-За-Пеной.  Эту  историю  он  и
передавал теперь Великанам под погребальную песню моря. Его глаза ничего  не
видели, кроме пламени костра. Его уши слышали лишь рокот волн и  собственный
голос. Он с тревогой и страхом ожидал надлома своей души.
   А история гласила о проклятии, павшем на трех  братьев-близнецов;  об  их
судьбе, которая была для Великанов ужаснее смерти и потери Дома.  Попав  под
чары Презирающего, они пленились мощью Камня Иллеарт  и  попали  под  власть
Опустошителей. Таких грозных слуг коварный Лорд Фоул еще не имел. Но их  ему
показалось мало, и он послал одного из братьев в Печаль.
   Слова Идущего-За-Пеной отзывались эхом в памяти Кавинанта. Он  произносил
их вслух, почти не осознавая того,  к  чему  они  взывали.  ?Преданность,  -
говорил Великан. - Преданность и вера стали единственным ответом на тоску по
родине. Мы бы не вынесли воли рока, если бы не обратились  к  гордости.  Вот
почему мой народ ужаснулся, увидев, что наша  гордость  попрана.  Вырвана  с
корнем, как сгнивший парус под ветром! Три брата-близнеца  стали  знамением!
Один толчок Презирающего - и наши символы надежды превратились в слуг самого
ярого и отпетого Зла на Земле?.
   Кто в Стране мог противостоять Великанам-Опустошителям? Как могли вынести
Бездомные тот факт, что их  лучшие  сыны  отныне  помогали  Злу,  с  которым
Великаны так долго и упорно боролись? Их верность  Стране  была  сведена  на
нет. Их многовековая гордость оказалась тщетной.  Гнев  и  разочарование  не
оставили места для здравых мыслей. Они отказались от сопротивления и  лишили
себя будущего. Чтобы  не  видеть  последствий  возможной  неудачи.  Великаны
избрали смерть. Они не желали  идти  на  риск,  чтобы  стать  затем  слугами
Душегуба.
   Голос Идущего-За-Пеной звучал в уме Кавинанта, и тот  лишь  повторял  его
слова:
   - Они отложили в сторону оружие.
   Внезапно ночь содрогнулась, и воздух наполнился тревогой.  Звуки  волн  и
рокот прибоя едва пробивались сквозь плотный  слой  концентрированной  силы.
Что-то странное и жуткое пробуждалось  внутри  мертвого  города.  На  стенах
замелькали тени, приобретая плотность и форму. На улицах и переходах Коеркри
струился  призрачный  свет,  который  походил  на  движение  тысяч  и  тысяч
маленьких огней.
   - Они затушили очаги и напоследок навели порядок в своих домах.
   При осмотре  города  он  видел  проблески  этих  картин,  но  теперь  они
проявлялись наяву, изливая  бледное  жемчужное  сияние.  Высокие  призрачные
фигуры начинали стекаться вниз по переходам и ступеням лестниц.
   - Они готовились к последнему путешествию.
   Мертвые заполонили улицы пустого города.
   Звенящая тишина заставила его  замолчать.  Спутники  Кавинанта  стояли  у
костра, наблюдая за призраками, и их тени плясали на фасаде Коеркри.
   Где Идущий-За-Пеной нашел столько мужества, чтобы  отринуть  выбор  своих
соплеменников и прийти на помощь  Кавинанту?  Неужели  Лорд  Фоул  уничтожил
Бездомных только для того, чтобы ввергнуть Кавинанта в отчаяние?
   Однако кризис миновал, и он все понял.  Мертвые  обретали  форму  и,  как
фантомы страданий, медленно стекались к местам, где нашла их  смерть.  А  на
южной  стороне  крепостного  вала  виднелась  фигура  Великана-Опустошителя,
которая веками служила центром их страха и неодолимым полюсом притяжения.
   Призрак Опустошителя излучал огненно-зеленое сияние, и его  правый  кулак
сжимал лучезарный  фантом  изумруда  -  мертвое  подобие  Камня  Иллеарт.  С
нарочитой алчностью и медлительностью он приблизился к ближайшей  Великанше.
Женщина даже не пыталась бежать.  Кулак  Опустошителя  пробил  ее  череп,  и
Камень Иллеарт разнес ей голову зеленой вспышкой силы.
   Извиваясь от злобы. Опустошитель направился к следующей жертве.
   Мертвые Коеркри воспроизводили сцену своего убийства. Поток их  движений,
неумолимое перемещение Опустошителя от жертвы к жертве  создавали  жуткое  и
величественное зрелище. Каждая вспышка  свидетельствовала  о  смерти,  и  ей
вторили морские волны, которые бесконечной чередой накатывались на  дамбу  и
разбивались о камни. Обреченные Бездомные отказались от смысла своих жизней.
Их гордый неприступный город стал огромной могилой,  а  они  превратились  в
Мертвых,  чтобы  веками  повторять  свои  проклятия.  Иначе  как  они  могли
рассказать историю их гибели тем, кто пришел бы однажды в Коеркри?
   Великан-Опустошитель переходил от  дома  к  дому,  повторяя  свое  давнее
преступление. Вскоре всполохи зеленых огней покрыли самый  верхний  ярус,  и
каждый новый удар пронзал глаза Кавинанта, пробивая разум и сердце  гвоздями
изумрудного распятия.
   Пока театр теней приумножал  свою  жестокость,  он  вдруг  понял,  о  чем
говорили живые Великаны. Его печаль  предвидела  это.  ?Радость  обитает  во
внемлющих ушах?. Да, но некоторые рассказы не окупались отвагой слушателей и
болью их открытых душ. Смерть, такая как эта - смерть, грубо  наваленная  на
смерть, - веками требовала другого ответа. В глубокой скорби живые  Великаны
пошли по тому пути, который предоставил им Кавинант.
   Красавчик был первым. Застонав от горя, он подбежал к костру и  по  плечи
погрузил руки в пылающие уголья и  сучья.  Пламя  лизало  его  лицо,  и  он,
откинув голову назад, гасил немой вой в своей покалеченной груди.
   Линден заплакала. Но харучаи чтили священный обряд и неподвижно стояли на
месте.
   К Красавчику присоединилась Первая. Встав на колени, она  сжала  ладонями
яростно пылающее полено. Морской Мечтатель не  стал  задерживаться  на  краю
пламени. Глаз Земли лишил его остатков самообладания. Он вошел в  костер,  и
языки огня заметались по телу Великана, как выражение его боли.
   Каамора - ритуальный ?огонь печали?. Только в  таком  телесном  истязании
Великаны могли очистить свои души от Зла. Кавинант ожидал  и  боялся  этого.
Каамора. Огонь. Он помнил, как Идущий-За-Пеной погрузился в  магму  Горячего
Убийцы и вышел оттуда Чистым.
   Его разум ужаснулся, но у Кавинанта не было иного  средства  против  яда,
затаившегося в венах; против силы, которой он не мог управлять. И у него  не
было иного средства против стыда, терзавшего его столько  времени.  Там,  на
стенах древнего города, Мертвые повторяли свою гибель и умирали  из  века  в
век. Он знал, что это будет длиться вечно, если не найти для них искупления.
Идущий-За-Пеной пошел  на  верную  гибель,  чтобы  Страна  продолжала  жить.
Каамора была единственным ответом.
   Кавинант начал приближаться к костру. Бринн и Хигром преградили ему путь,
но, увидев блеск надежды в его глазах, расступились в стороны.
   - Кавинант!
   Линден побежала к нему, однако Кайл схватил  ее  за  руку  и  удержал  на
месте.
   Жар  кричал  в  лицо  Кавинанта,  словно  голос  судьбы.  Но  он  не  мог
остановиться. В состоянии транса и тисках  душевной  боли  Кавинант  оседлал
скорбь моря и въехал на ней в мертвый город.
   Он вошел в огонь.
   В тот же миг его окутало белое  сияние  дикой  магии,  непроницаемое  для
другого пламени. Испуская лучи, как гемма крилла, он  прошел  по  угольям  в
центр большого костра и встал рядом с Морским Мечтателем. Великан  не  видел
его. Он слишком глубоко погрузился в свою  боль,  чтобы  замечать  что-либо.
Вспомнив гибель Идущего-За-Пеной,  Кавинант  толкнул  Морского  Мечтателя  в
спину. Дикая магия выбросила Великана из огня, и тот растянулся на  холодных
камнях.
   И тогда Кавинант еще раз взглянул на своих спутников. Языки огня искажали
их лица, но он видел в их глазах ту же  скорбь,  с  какой  они  смотрели  на
призраков. Безмолвная мольба Линден пронзила его  сердце.  Однако  время  не
желало ждать; оно торопило Кавинанта.
   Усилием воли он превратил дикую магию в собственный ритуал, выражая в ней
страсть и ярость Страны. Только такой могла быть плата за все потери и  муки
Великанов. Сияя серебром, Кавинант открылся для  пламени  костра,  и,  когда
языки огня метнулись к нему, он укротил их, как диких зверей. Пламя  и  сила
сплелись  друг  с  другом.  Огонь  взметнулся  в  ночное   небо   гигантским
феерическим столбом. А Кавинант повернулся к утесу и вытянул руки к древнему
городу, словно хотел вместить в себя всю Печаль.
   В сиянии дикой магии, в ореоле белого могущества он закричал без звука  и
без слов:
   Идите сюда! Это каамора! Войдите в нее и исцелитесь!
   И они пошли. Его мощь и  воля  изменили  вековой  сценарий  этого  театра
теней. Его дикая магия оборвала  упряжь,  на  которой  Мертвые  тянули  свое
роковое проклятие. Услышав его, они откликнулись, как будто долгие  столетия
ожидали подобного зова, и в страстном нетерпении хлынули толпами по улицам и
лестницам Коеркри.
   Они потекли, как река, по каменным плитам пирса.
   Они шли к огню костра и пламени силы.
   Великан-Опустошитель пытался преследовать их. Но  дикая  магия  разорвала
кольцо вечных мук, и он потерял свою власть над душами Великанов. Сила  огня
разрушила его пагубные чары. Он гнался за призраками и рассыпался на  куски.
Его зеленое сияние угасало, пока не  превратилось  в  едва  заметное  пятно.
Через несколько мгновений он навсегда растворился во мраке ночи.
   А Мертвые продолжали идти к костру.
   Харучаи отбежали, увлекая за собой Линден, Сандера и Холлиан. Красавчик и
Первая с трудом удерживали Морского Мечтателя. Вейн не шевелился.  Он  стоял
на пути Мертвых и с веселыми искрами в глазах смотрел на каамору  Кавинанта.
Мертвые обходили его стороной и двигались  вперед.  На  их  жемчужных  лицах
сияла надежда.
   Протянув  к  ним   руки,   словно   все   они   были   одним   многоликим
Идущим-За-Пеной, Кавинант заключил  их  в  объятия  и  окропил  своим  белым
сиянием.
   Дикая магия охватывала Великанов. Лица призраков вытягивались, их  зрачки
расширялись, с уст срывались стоны и крики боли. Но в этих криках был еще  и
смех.
   И смех становился все громче и громче.
   Кавинант не удерживал их в своих объятиях. Призраки не имели тел, которые
он мог бы обнять. Он  не  чувствовал  никакого  контакта,  как  будто  стоял
одиноко в огне.
   Однако смех Великанов остался с ним - веселье и радость, которые пришлись
бы по душе Идущему-За-Пеной.  Смех  вливался  в  него,  как  море.  Кавинант
наполнялся им до тех пор, пока все остальное не ушло - пока сила дикой магии
не вознеслась к небесам и ночь не хлынула в его разум  черным  стремительным
потоком.

Глава 27

Друг Великанов

   На следующее утро вдали появились белые паруса ?Звездной Геммы?.  Корабль
плыл по синему морю в бликах солнечных  лучей  и  казался  каменным  замком,
который  храбро  оседлал  попутный  ветер.  Его   быстрота   и   массивность
соответствовали грации и силе самих Великанов.
   Кавинант наблюдал за ним с крепостного вала Коеркри.  Не  желая  дразнить
свой страх высоты, он сидел довольно далеко от края утеса, но тем  не  менее
имел достаточно хороший обзор. По  его  просьбе  Линден,  Сандер  и  Холлиан
составили ему компанию, а вместе с ними пришли Бринн, Кайл,  Стилл  и  Герн.
Вейн неотступно следовал за Линден, однако выражение его лица  не  объясняло
причин такой неожиданной  привязанности.  Хигром  и  Кир  остались  внизу  с
Великанами.
   Сандер уже успел рассказать Кавинанту о том,  что  случилось,  когда  его
сила угасла. Используя  видение,  Линден  читала  дикую  магию  и  оценивала
границы его выносливости. За миг до  того,  как  белое  пламя  исчезло,  она
предупредила Великанов об  опасности,  и  Морской  Мечтатель,  бросившись  в
пламя, вынес Кавинанта на руках. Только поэтому он и уцелел  в  конце  своей
кааморы.
   Пробудившись от сна, он увидел над  собой  голубое  небо  и  две  фигуры,
которые склонились над ним. Лучи восходящего солнца, отражаясь  от  каменных
стен, освещали лица Линден и Первой. Они сидели рядом с Кавинантом всю ночь,
тревожась о состоянии его здоровья. К холодной красоте Великанши прибавилась
мягкая нежность. Но  взгляд  Линден  по-прежнему  оставался  отстраненным  и
нерешительным.
   - Почему ты не сказал  мне  о  том,  что  собираешься  делать?  -  строго
спросила она.
   - Я не смел, - ответил он, говоря ей  чистую  правду.  -  Каамора  пугала
меня, и я боялся признаться в своем решении даже самому себе.
   Почувствовав его напряженность, она тут же сменила тему:
   - Сначала мне показалось, что ты сошел с ума. Тоска рвалась из груди.  Но
он позволил себе только маленький вздох.
   - Наверное, так оно и  есть.  Иногда  мне  трудно  это  отрицать.  Линден
нахмурилась и отвернулась к морю. К Кавинанту обратилась Первая:
   - Друг Великанов! Я не знаю, действительно ли путь Поиска связан с тобой.
Мне не довелось увидеть Солнечный Яд своими глазами, и я не  знакома  с  тем
злодеем, которого ты  называешь  Презирающим.  Мое  сердце  еще  не  сделало
выбора, но Красавчик  убедил  меня  поверить  тебе.  Трос-Морской  Мечтатель
потрясен. Увидев мертвый город, он решил было, что никакая сила  в  мире  не
избавит души наших соплеменников от страшного проклятия. Но ты сделал это, и
я... - Она покачала головой и тяжело вздохнула. - Я с радостью пойду  следом
за человеком, который дал мир и покой обреченным душам.
   Первая вновь перешла на тон официальной беседы:
   - Друг Великанов! Поиск отвезет тебя в страну элохимов. Мы верим, что они
знают, где находится Первое Дерево. Если это так и есть, мы проводим тебя  к
нему в надежде, что оно станет достойным противоядием для отравленной Земли.
Я поступаю так от имени тех Великанов, которых ты освободил от проклятия.
   Смахнув рукой слезы, она отошла в сторону. Кавинант закрыл  глаза,  боясь
поверить  в  свою  удачу.  Волна  облегчения  прокатилась   по   телу,   как
благословение ожидавшей его Страны. Но ему еще требовалось  выполнить  массу
дел. Он хотел поговорить с Холлиан и Сандером.
   И вот теперь,  поглядывая  на  паруса  в  морской  дали,  они  сидели  на
крепостном  валу  -  маленький  отряд,  которому  предстояло  отправиться  к
неизвестным землям. После кааморы Кавинанту хотелось побыть  одному,  но  он
знал,  что  его  расставание  со  Страной  приближалось.  Корабль  Великанов
раздувал паруса под соленым ветром,  и  Кавинант  понимал,  что  у  него  не
осталось выбора. Каждый день все новые и новые жизни  приносились  в  жертву
Солнечному Яду. Беда Страны была такой огромной, что он не мог одолеть ее  в
одиночку.
   Какое-то время Кавинант делил молчание со  своими  спутниками.  Затем  он
прочистил горло и заговорил:
   - Сандер! Холлиан!
   Они встали перед ним в благоговейных позах.  Чувствуя  себя  мясником  на
скотобойне, Кавинант сказал:
   - Я не хочу, чтобы вы плыли со мной. Глаза эг-бренд  расширились,  словно
он нанес ней пощечину. Сандер задохнулся от удивления и обиды.
   - Юр-Лорд?
   Кавинант нахмурился, выискивая слова для извинения:
   - Простите меня. Это трудно выразить, и я не  хотел,  чтобы  моя  просьба
прозвучала таким образом. - Сделав глубокий вдох, он подавил волнение.  -  У
меня есть для вас другое поручение.
   В глазах Сандера и Холлиан появилось недоумение.
   - Мне нужно оставить Страну и найти Первое Дерево, - пояснил Кавинант.  -
Если я сделаю новый Посох Закона, Земная Сила избавит нас от Солнечного Яда.
Я не вижу другого способа исправить ситуацию. Но Верные...  -  Он  проглотил
комок гнева, застрявший в горле. - Я  не  знаю,  как  долго  продлится  наше
путешествие. А они в это время будут приносить на алтарь  Зла  все  новые  и
новые жертвы. Кто-то должен их остановить. Я хочу, чтобы это сделали вы.
   Кавинант продолжал говорить, но его взор обратился к морю, как  будто  он
боялся увидеть на лицах друзей безмолвный отказ.
   - Мне бы хотелось, чтобы вы отправились в Верхнюю Страну и прошли по всем
наствольям и подкаменьям. Расскажите людям  правду  о  Верных.  Постарайтесь
убедить их не подчиняться Всадникам. Я  боюсь,  что  Солнечный  Яд  разрушит
Страну,  прежде  чем  мы  вернемся  назад.  Кто-то   должен   помешать   ему
расправиться с людьми.
   - Томас Кавинант. -  Сандер  сжал  кулаки,  словно  сдерживал  ярость.  -
Неужели ты забыл подкаменье Мифиль?  Неужели  ты  забыл  настволье  Каменной
Мощи? Люди Страны убивают чужаков, чтобы завладеть их кровью. Мы  ничего  не
добьемся. Нас убьют в первой же деревне, куда мы посмеем войти.
   - Нет! - вскричал Кавинант. Он давно собирался сделать им  этот  дар,  но
только теперь преодолел свои сомнения. - Я дам вам нечто такое, что заставит
людей прислушиваться к вашим словам. И этот предмет  защитит  вас  от  любой
опасности.
   Он вытащил завернутый в  тряпку  крилл  и  протянул  его  Сандеру  обеими
руками.
   - Кавинант?
   Гравелинг с изумлением посмотрел на эг-бренд и Избранную. Линден  сидела,
опустив глаза, и  перебирала  пальцами  маленькие  камни.  Но  лицо  Холлиан
посветлело, когда она поняла смысл своей миссии.
   - Юр-Лорд! Этот крилл принадлежит тебе, - запинаясь, прошептал Сандер.  -
Я только жалкий гравелинг.., и у меня нет твоей силы. Как же я могу  принять
такой священный амулет?
   Однако Кавинант уже знал, как вселить в него веру.
   - Ты настроишься на него так же, как делал это с рукхом Мемлы. Обладатель
Солнечного Камня освоит и крилл. Но, если ты сложишь их силу вместе, тебе не
надо будет больше проливать свою кровь. С помощью крилла  ты  усилишь  магию
оркреста. Вы с Холлиан будете поднимать для людей воду и  выращивать  злаки.
Вы докажете жителям Страны, что ваши жизни принадлежат только вам, а не тем,
кто охотится за вашей кровью. Они будут ждать вас с нетерпением и  радостью.
Они поддержат любые ваши начинания и будут передавать любое из  ваших  слов,
как  сокровенную  истину.  Но  это  еще   не   все.   Сила   крилла   станет
доказательством того, что Солнечный Яд не нужен для выживания.  Вы  подарите
людям выбор. Им больше не надо будет подчиняться Верным и  покорно  идти  на
бойню.
   Одним рывком он сдернул ткань, и крилл засиял, как маленькая звезда.
   - Сандер! Холлиан! Примите его! Убеждайте людей, ибо мы в ответе за них -
каждый, кто знает, что под обликом  на-Морэма  скрывается  Опустошитель.  Не
позволяйте Верным убивать своих братьев и сестер.
   Сияние крилла заполнило его зрачки, и он не увидел реакции своих друзей.
   - Дайте мне время спасти их от гибели.
   На миг ему показалось, что Сандер и Холлиан откажутся от предложенной  им
миссии. Но гравелинг осторожно принял крилл из  его  рук  и  обернул  клинок
куском плотной ткани. Когда он сунул кинжал под кожаную  куртку,  его  глаза
сверкнули яростным отблеском волшебной геммы.
   - Томас Кавинант! - сказал он  громким  и  ясным  голосом.  -  Юр-Лорд  и
Неверящий! Обладатель  белого  золота!  От  всей  души  благодарю  тебя!  Ты
правильно понял, что мое сердце не лежало к этому походу  через  неизвестные
моря в далекие страны. У меня нет сил и знаний для таких  путешествий.  Тебе
помогут в пути Великаны, харучаи и сила белого кольца. Мы же с Холлиан стали
бы для тебя лишь обременительной обузой. - Он быстро взглянул на эг-бренд. -
Ты дал мне понять, каким Злом является Солнечный Яд. Но я понимаю это Зло  и
могу ему противостоять.
   Холлиан кивнула, подтверждая его слова. На  ее  радостном  лице  появился