не дрол!
     - Думай что хочешь, мне все равно. Но я по-прежнему не понимаю, что от меня нужно Тарну. Ты говоришь - мое влияние? С какой целью?
     - Закончить войну. Тарн надеется, что ты вернешься в Нар и убедишь императора не вторгаться к нам. И ты теперь король. Это даже лучше. Может быть, он к тебе прислушается.
     Эта мысль была столь нелепа, что Ричиус громко рассмеялся.
     - Ты это серьезно? Да с чего я стану делать что бы то ни было для Тарна?
     - Потому что это было бы правильно. В Люсел-Лоре теперь мир. Мы больше не хотим воевать. И, думаю, ты тоже не хочешь.
     Ричиус тут же оборвал смех.
     - В этом ты прав. Но влияние? Это нелепо! Ты же знаешь, мой отец никаким влиянием не пользовался. А у меня его, наверное, еще меньше.
     - Но ты должен попытаться! - настаивал Люсилер. - Скажи императору, что он не сможет одержать победу. Скажи ему, что Тарн может сотворить с его солдатами...
     - Все это я уже ему говорил. Он не желает меня слушать. И кроме того, я не стал бы этого делать, даже если б мог. Возможно, Тарн и покорил тебя своими чарами, может, теперь ты считаешь его великим человеком, но было время, когда ты ненавидел его так же сильно, как я. Я не стал бы ничего делать, чтобы помочь ему и его власти.
     - И ты допустишь, чтобы снова умирали твои сограждане? Ты будешь вести новую войну по приказу своего императора?
     - Против Тарна? Да, буду. Я обрадовался шансу его уничтожить, так же как был рад возможности получить Дьяну обратно. Он знает про нас, не так ли? Вот почему он отправил тебя со мной разговаривать. Он знал, что я буду тебя слушать - ради спасения Дьяны.
     - Знал, - согласился Люсилер. - Но еще он полагал, что ты прислушаешься к моим словам. Почему ты не хочешь мне верить, Ричиус?
     - Если б он хотел заручиться моей помощью, ему следовало бы прислать с тобой Дьяну. Вот это действительно помогло бы меня убедить.
     Люсилер опустил глаза.
     - Дорога сюда долгая, а я надеялся, что смогу убедить тебя сам. Но, наверное, так даже лучше. - Он снова взглянул на Ричиуса. - Ты не позволишь мне убедить тебя, друг мой? Если б ты сейчас увидел Люсел-Лор, я уверен, ты поверил бы мне. Если б я показал тебе, что он не стоит новой войны, ты смог бы убедить в этом своего императора?
     - А если я вернусь с тобой в Фалиндар, Тарн освободит Дьяну? Скажи мне правду, Люсилер. Она будет вольна вернуться со мной?
     - Не могу сказать, - поморщился триец. - Она - его жена. Я не знаю, насколько он к ней привязан или каковы его истинные намерения. Но могу сказать тебе одно: когда ты встретишься с Тарном, ты убедишься, что он - хороший человек. Ты увидишь, что он принес Люсел-Лору мир, и поверишь.
     - Мне нужна Дьяна, и все. Если он отдаст ее мне, я поговорю с Аркусом от его имени. Но я буду честен с тобой, Люсилер: Тарн ошибается, считая меня человеком влиятельным. Я не смогу помешать Аркусу начать вторжение. Даже если он поверит, что я не собираюсь в нем участвовать, он будет воевать. Со мной или без меня.
     - Но силы Тарна...
     - Именно силы Тарна и интересуют Аркуса, - прервал его Ричиус. - Он слышал о них и убежден в том, что весь Люсел-Лор полон такого волшебства. И именно за него будет идти война. Именно это он и хотел получить от Люсел-Лора. Он умирает и надеется, что трийская магия может его спасти. И его не интересует, сколько людей должны будут умереть для того, чтобы добыть ему эту магию. Так что вам следует готовиться к войне, Люсилер, поскольку она начнется, как только падет Лисс.
     Люсилер помрачнел.
     - Тогда у нас серьезные проблемы. Тарн не хочет применять свои силы против империи. Если ваши войска вторгнутся в Люсел-Лор, нам придется воевать с ними без его помощи.
     - Правда? - не поверил Ричиус. - Что, он утратил свои силы?
     - Нет. Однако он больше никогда ими не воспользуется. Он поклялся в этом.
     - Но почему?
     Люсилер бросил на него быстрый взгляд.
     - Сейчас нам лучше об этом не говорить. Когда ты с ним встретишься, поймешь все сам. - Триец встал и потянулся всем своим гибким телом. - Утром мы тронемся в Фалиндар. Я уже говорил Тарну, что ты не сможешь нам помочь, но ему кажется, он способен тебя убедить. Когда мы приедем, ты увидишь Дьяну.
     - Я не хочу просто ее увидеть, - предупредил его Ричиус. - Я увезу ее с собой. Если он хочет, чтобы я говорил с Аркусом, ему придется ее отпустить. Он понимает это, да?
     Люсилер отвернулся и устремил взгляд в темноту.
     - Тарн очень мудр, - тихо молвил он. - Несомненно, он ожидает такого требования.

24

     Граф Ренато Бьяджио умиротворенно смотрел в небольшое окошко на великолепный весенний день, заливавший светом внутренний двор арамурского замка. Он предпочитал отправляться на север в благоприятное время года: эти земли были жемчужиной империи! Столь необычных видов деревьев и цветов, таких любопытных животных не было больше нигде в Наре. Весной Арамур действительно бесподобен, и он решил, что ему следует чаще бывать здесь, а в Талистане проводить меньше времени. Но Гейлы радушно принимали его и позволяли пристально следить за Арамуром - так пристально, как он не мог бы этого делать, находясь на другом конце континента, в столице. Арамур имел для Аркуса особое значение. Бьяджио надеялся, что вызов Джоджастина не является следствием возникших там проблем.
     Отправив в рот еще одну виноградину, граф откинулся на спинку кресла и стал наблюдать за тем, как испуганная служанка возится с тарелкой аккуратно разложенных бутербродов. Она была довольно привлекательна. Ему понравились ее каштановые волосы, заплетенные в длинную толстую косу. Женщины на Кроуте причесывались так же, и всякий раз, когда он видел северянку с такой прической, губы у него начинали подрагивать.
     Будучи уроженцем Кроута, Бьяджио поклонялся искусству и красоте человеческого тела. Дженна не представляла собой совершенство, как те скульптуры, что стояли у него на вилле, но она была чистоплотна и привлекательна и отличалась спокойствием, которое граф высоко ценил в своих возлюбленных обоих полов. От его пристального взгляда она задрожала.
     - Дженна, - велел он, положив обутые в сапоги ноги на стол, - принеси мне, пожалуйста, еще вина. Мне ни как не дотянуться до бутылки.
     Его позабавила поспешность, с какой девушка взяла бутылку со стола и налила ему еще стакан вина. Плотоядные взгляды двух телохранителей у него за спиной повергли ее в ужас, и она вся затряслась. Стакан чуть было не переполнился, и граф упреждающе поднял руку.
     - Эй, не перестарайся! - предостерег он ее. - Этот плащ дорого стоит. Тебе ведь не захочется ткать мне новый, правда?
     - Извините, милорд, - пролепетала девушка.
     Он с удовольствием отметил, как она взглянула на дверь в надежде, что кто-нибудь - кто угодно - явится и выручит ее. Увы: она имела несчастье первой встретить Бьяджио во дворе и по его просьбе вынуждена была остаться с ним, пока Джоджастин приводил себя в порядок. Граф особенно высоко оценил эту задержку. Обычно его раздражало ожидание, но сейчас оно было не столь обременительно, так как ему прислуживала привлекательная женщина. И такой визит был для Бьяджио нетипичен. Он не привык, чтобы его вызывали к кому-то на дом, и необычность подобного приглашения заинтриговала его. Он получил письмо Джоджастина, будучи в Талистане; послание это показалось ему таким встревоженным, что он сразу же отправился в Арамур. "Очень серьезная проблема", - прочитал он. Граф захватил зубами виноградную косточку и выплюнул ее себе на ладонь. Надо надеяться, Джоджастин не ошибся.
     - Я увижу Ричиуса? - спросил он у девушки.
     Бьяджио не видел молодого Вентрана со времени его отъезда из Нара. И вестей от него он тоже не получал. Предполагалось, что молодой король будет дожидаться в Арамуре, готовя страну к близящемуся вторжению. Он считал Ричиуса удивительно терпеливым - до сегодняшнего дня.
     - Я не видел его, когда шел через замок. Ему сказали, что я приехал?
     - Не знаю, милорд, - беспомощно пролепетала Дженна.
     "Ты совершенно не умеешь врать", - подумал Бьяджио.
     Тем не менее он рассчитывал получить ответ от старика. Несомненно, тревожное письмо Джоджастина имеет какое-то отношение к очевидному отсутствию короля. Бьяджио высосал сок из очередной виноградины. Позади него Ангелы Теней из его свиты стояли словно черные статуи, бдительно наблюдая за окном и дверью, дабы упредить черный замысел опрометчивого убийцы. Они наблюдали и за Дженной - голодными взглядами одиноких мужчин. Бьяджио мысленно взял себе на заметку, что его телохранители давно не имели женщину. Необходимо в скором времени исправить это упущение. Возможно, по дороге домой придется сделать остановку в талистанском борделе.
     Наконец дверь снова открылась, и в комнату вошел Джоджастин. Дженна облегченно вздохнула. Бьяджио заметил, что старик неестественно бледен, а на висках его бьются жилки. Одет он был как всегда щегольски. Жилет с золотыми пуговицами облегал тонкую талию, безупречно начищенные сапоги сияли. И в то же время его окружала особая аура - сладостная атмосфера страха, свойственная приговоренному к смерти за секунду до того, как у него из-под ног уйдет пол. Бьяджио отодвинул стакан с вином и встал с кресла. Дженна поспешно убежала из комнаты. Джоджастин закрыл за ней дверь.
     - Граф Бьяджио, - неуверенно проговорил он, - спасибо, что вы так быстро приехали.
     Бьяджио наклонил голову.
     - В вашем письме звучала тревога, сэр Джоджастин. Я решил разобраться, в чем дело.
     От него не ускользнуло, как взгляд старика на секунду метнулся к Ангелам Теней.
     - Пожалуйста, сядьте, - попросил его Джоджастин. - Вашим людям... им ничего не требуется?
     - Не обязательно, - ответил Бьяджио, снова погружаясь в кресло. - Ваша девушка, Дженна, уже напомнила мне об их потребностях.
     Джоджастин был явно озадачен этими словами, но промолчал. Усевшись напротив графа, он налил себе щедрую порцию вина. Только сделав три жадных глотка, он заговорил снова:
     - Как вы доехали из Талистана, граф? Надеюсь, никаких проблем по дороге?
     Бьяджио улыбнулся.
     - Никаких проблем. Сэр Джоджастин, мне интересно, где находится молодой король Ричиус. Я ожидал увидеть его здесь.
     Лицо управляющего напряженно застыло.
     - Боюсь, что Ричиуса... сегодня увидеть нельзя, граф. Я глубоко сожалею.
     - О Боже! Он не болен, надеюсь?
     Джоджастин долго медлил с ответом, а когда отыскал наконец слова, его взгляд был устремлен не на Бьяджио, а в окно.
     - Если честно признаться, то я не знаю. Возможно, им овладела какая-то болезнь. Извините, граф, но я вынужден сказать вам нечто совершенно ужасное.
     - Говорите же! - поторопил его Бьяджио.
     Старый управляющий неловко заерзал под его взглядом и направленными на него глазами Ангелов Теней.
     - Ричиуса... - Джоджастин замялся, прежде чем обронить:
     - ... нет.
     - Нет? Что значит "нет", сэр? Где он?
     Допрашиваемый судорожно вздохнул.
     - В Люсел-Лоре.
     - Всевидящее око! - воскликнул Бьяджио. - Что он там делает?
     - Это долгая история, граф, - устало промолвил Джоджастин.
     - Я не тороплюсь, сэр. Рассказывайте!
     - Пожалуйста, - взмолился старик, - сохраняйте спокойствие! Я объясню вам все, насколько смогу. - Он вдавился в спинку кресла и стал копаться в своей бороде, словно в глубоком ящике, полном мыслей. - Три дня назад Ричиусу явился его друг, некий триец, с которым он сражался бок о бок во время войны. Этот тип сказал Ричиусу, что ему необходимо с ним поговорить, что у него есть для него важные известия, но не пожелал сообщить, какие именно.
     Джоджастин взглянул на графа, пытаясь прочесть его реакцию.
     - Продолжайте, пожалуйста, - хладнокровно велел Бьяджио. - Я весь внимание.
     - Ну, у этого трийца действительно имелись известия. Когда Ричиус был в Люсел-Лоре, он влюбился там в одну женщину, трийку по имени Дьяна. Но он ее потерял. Ее унесло бурей, уничтожившей Экл-Най, - той самой, которую, по вашему представлению, устроил Тарн. Тот триец, что явился Ричиусу, сказал ему, будто он знает, где она. По тому, что мне удалось понять со слов друга Ричиуса, Петвина и леди Сабрины, эта женщина, Дьяна, якобы находится у Тарна. По-моему, Ричиус отправился ее спасать.
     - Вы хотите сказать, он поехал встречаться с Тарном?!
     - Он отправился на встречу со своим другом-трийцем, - ответил Джоджастин и тут же добавил:
     - Но он может поехать и дальше, чтобы говорить с Тарном. Если этот триец скажет Ричиусу, что женщина у Тарна...
     Старик пожал плечами.
     - Когда это произошло?
     - Он уехал три дня назад, сразу же после того, как ему явился тот триец.
     - Говори толком, старик! Ты все время повторяешь "явился". Что это значит?
     - Это значит - явился, - холодно произнес Джоджастин. - Как некий призрак. По крайней мере так утверждал Ричиус. Думаю, это какая-то трийская магия.
     Магия! Это слово ударило Бьяджио словно кувалда. Именно это стояло за всем происходящим: вторжением, нетерпением Аркуса - всем! И услышать, что Ричиусу Вентрану действительно магическим способом явился какой-то триец... Ошеломленный Бьяджио взял свой стакан и отпил небольшой глоток вина, не ощущая его букета. Ему придется немедленно сообщить Аркусу об этом. Но он находится во многих днях пути от Нара. Вентран наверняка успеет добраться до дролского чародея намного раньше. И невозможно предугадать, что они скажут друг другу. Если Вентран поведает чародею о вторжении...
     Нет, это было бы немыслимо! В нем поднялся неудержимый гнев. Они как последние глупцы доверились этому щенку, позволили ему остаться на троне своего отца-предателя - и все ради мира в стране. И теперь их бескорыстный поступок грозит погубить все надежды на захват Люсел-Лора! Бьяджио медленно провел рукой по бедру до того места, где у него в ножнах прятался кинжал. Ножны открылись от легкого прикосновения одного пальца.
     - Вы правильно сделали, что сообщили мне об этом, сэр Джоджастин, - сказал Бьяджио с натянутой улыбкой. - Мне только жаль, что вы не сделали этого раньше.
     - Я нелегко пришел к такому решению, граф, - ответил Джоджастин. - Я люблю этого паренька. Я пытался его остановить, но он не пожелал меня слушать. Я знал, что рано или поздно вы узнаете о случившемся. - Он помолчал, подавшись вперед для вящей убедительности. - Я поступил так ради блага Арамура, и только.
     Бьяджио кивнул:
     - Совершенно разумно.
     - Пожалуйста, поймите меня правильно, граф. Поступок Ричиуса - это не предательство, а просто глупость. Но Арамур должен идти в ногу со временем, а это значит признавать правление Нара.
     - А вы преданны Нару, не так ли, сэр?
     Риторический вопрос Бьяджио несколько умиротворил старика, и он расслабился.
     - Конечно! Иного и быть не может. Почему-то Дариус Вентран оказался на это не способен. А теперь и его сын тоже. Дариус отказывался видеть, какой ущерб он наносит своей стране. Я не хочу, чтобы подобное повторилось. - Джоджастин опустил глаза. - Больше Вентранов не осталось. После Ричиуса придется выбрать нового главу.
     - Как он похож на своего отца! - печально вздохнул Бьяджио. - Нам повезло, что здесь есть вы, не правда ли? В конце концов, если б не вы, нам и сейчас пришлось бы иметь дело с Дариусом Вентраном.
     Джоджастин поднял голову, и их взгляды встретились. Взаимопонимание оказалось неожиданным. Бьяджио мрачно улыбнулся.
     - Да, вы меня поняли, не правда ли?
     Управляющий быстро посмотрел на застывших в ожидании Ангелов Теней.
     - Не беспокойтесь на их счет, - сказал Бьяджио. - Они ничего не предпринимают без моего приказа, а зачем мне это? Вы избавили Нар от предателя, сделали нечто такое, что нам самим делать не хотелось. Почему вы так встревожены, сэр? Вы же не могли не знать, что Рошанн повсюду. И мы никогда не думали, будто убийство совершил триец. Неужели вы не догадывались, что сразу же попали под подозрение?
     Старик ничего не ответил.
     - И вот теперь вы себя обнаружили, - продолжал Бьяджио. - Успокойтесь: это в конце концов не лежит на вашей совести.
     Джоджастин повернулся боком к двери и, уверившись в том, что за нею никого нет, отчаянно прошептал:
     - Думаете, это было легко? Я не убийца, что бы вы обо мне ни думали.
     - Никто вас ни в чем не обвиняет, - ответил Бьяджио. - Скорее вы - герой.
     Джоджастин возмущенно фыркнул.
     - Я сделал то, что обязан был сделать, вот и все. Дариус губил Арамур. Он был готов навлечь на нас гнев Нара, и его это даже не волновало. Я пытался переубедить его, но он был полон благородной чуши - точь-в-точь как его сын. Кто-то должен был его остановить!
     - Пожалуйста, никаких оправданий, - прервал его Бьяджио. - Как я уже говорил, вы оказали нам услугу. И вам это сошло с рук, ну не удивительно ли? Сомневаюсь, чтобы кто-то в замке вас заподозрил. Даже Ричиус ни о чем не догадался. Наверное, король вас по-настоящему любил, раз ничего не увидел.
     Лицо управляющего исказила жалкая гримаса.
     - И что будет теперь?
     - С вами? Ничего, - жизнерадостно обронил Бьяджио.
     - Не со мной! - прорычал старик. - Что будет с Арамуром?
     - О, ну, это вопрос сложный. Даже если юный Ричиус вернется, мы не сможем оставить его королем. Нет, нам нужен кто-то другой. Я над этим уже задумывался, знаете ли. Ведь в конце концов никто из нас, в Наре, не был полностью уверен в преданности Ричиуса. Нам нужен человек надежный, который понимал бы Арамур.
     Бьяджио встал и подошел к подлокотнику кресла Джоджастина, опустившись рядом с ним на одно колено.
     - У меня есть на примете нужный человек, - маняще прошептал он. - И Аркус уже дал мне полномочия поступить так, буде понадобится. Похоже, это время пришло, правда?
     Джоджастин покачал головой.
     - Я поступал так не для того, чтобы стать королем, - заявил он решительно. - Я сделал это ради блага Арамура.
     - Королем? - прошипел граф, бесшумно вытащив кинжал из ножен. - Кажется, вы не правильно меня поняли, сэр.
     Одним молниеносным движением Бьяджио сгреб серебряные волосы Джоджастина, запрокинул его голову и вмиг провел лезвием по горлу. На коже выступила полоса, из которой хлынула алая струя. Расширенные глаза Джоджастина наполнились изумлением и ужасом. Он обхватил шею руками, встал с кресла, шатаясь, и попытался закрыть рану пальцами. Булькая что-то, он протянул к Бьяджио окровавленную руку. Граф брезгливо ее оттолкнул.
     - Ты убил одного из королей Нара, - тихо произнес Бьяджио. - Это - всегда смерть.
     Казалось, Джоджастин его не услышал. Он упал на колени, страшно хрипя перерезанной глоткой, и продолжал пронзительно смотреть на своего убийцу. Бьяджио изумленно наблюдал за стариком, не сдавшимся даже в момент смерти. Арамур растил сильных людей.
     А потом Джоджастин упал, и на полу образовалась лужа крови. Бьяджио вытер клинок о жилет управляющего. Его телохранители невозмутимо наблюдали за ним. Граф слишком поздно услышал шаги в коридоре.
     - Джоджастин? - прозвучал молодой голос. Дверь открылась, и в комнату просунулось виноватое лицо. - Извините, что я вас побеспокоил, но...
     Бьяджио выпрямился, не пряча окровавленный кинжал, и улыбнулся светловолосому пришельцу.
     - Ах-ах! Вы поймали меня с поличным!
     Молодой человек стал белым как полотно. Он с ужасом воззрился на Бьяджио. Граф пожал плечами, словно маленькая девочка.
     - Мне очень жаль, - сказал он. - Я тут напачкал с вашим управляющим. У вас найдутся полотенца?
     Ошеломленный юноша стоял в дверях, не в силах сдвинуться с места. Бьяджио шагнул к нему, осторожно обойдя труп.
     - Вы - Петвин, правильно? Друг Ричиуса? Будьте так любезны, сообщите леди Сабрине, что мне хотелось бы с ней поговорить, хорошо?
     - О Боже! - воскликнул Петвин.
     Его взгляд стремительно метнулся от графа к Джоджастину и обратно. Он начал было о чем-то спрашивать, но тут же выбежал из комнаты, истерично крикнув:
     - Сабрина!
     С громким проклятием Бьяджио поспешил следом - он успел увиде