дия и стать  богатейшим
предпринимателем   в   ФРГ.   Прославленный  еврейский  националист  в
Нюрнберге снова обагрил свои руки кровью сотен  обманутых  им  евреев,
доставленных  с  его  помощью  в  газовые  камеры  "без лишнего шума и
волнений".
     Есть возможность  сравнительно подробно рассказать о Курте Бехере
семидесятых-восьмидесятых годов.  Судьба Бехера весьма,  к  сожалению,
типична  для  судеб  очень  многих  укрывшихся  от  правосудия  и ныне
благоденствующих нацистских палачей.  И хотя  руки  некоторых  из  них
обагрены еврейской кровью,  сионистские службы и организации стараются
"не замечать"  их.  Почему?  Ответить  на  это  постараюсь  в  разделе
"Неонацисты".

     УЗНИКОВ ГЕТТО СПАСЛИ СОВЕТСКИЕ ВОИНЫ

     А кто  же  в действительности вырвал из рук гитлеровцев и спас от
смерти сотни тысяч венгерских евреев?
     Прославляя "спасителей"    кастнеровского    толка,   современный
международный сионизм всячески старается скрыть истину.  Не  может  же
сионизм  всенародно признать,  что спасение многим смертникам принесла
Советская Армия!
     Обратимся к фактам.
     Начало января  сорок  пятого.  Наши  войска,  форсировав   Дунай,
завязывают бои в Пеште. Все ближе и ближе подходят они к району гетто.
Там остается еще более 70 тысяч узников.  Вывезти их в  лагерь  смерти
эсэсовцы  уже  не  могут.  И  они  решают  превратить гетто в подобный
лагерь.
     Но будапештские  коммунисты-подпольщики  немедленно  сообщили  об
этом командирам наступающих советских частей.  И тут же у самой  линии
боев   загремели   наши  репродукторы:  советские  офицеры  почти  без
интервалов  и  с  разных  пунктов  предупредили  эсэсовцев,   что   за
уничтожение беззащитного мирного населения последует самое беспощадное
возмездие.  Только это и остановило гитлеровцев. А наши войска с боями
приближаются к гетто.
     - Только беззаветная храбрость советских воинов,  в частности  из
частей войск генерал-лейтенанта  И.М.  Афонина,  предотвратила  гибель
десятков   тысяч   венгерских   евреев.   Советские   войска  помешали
гитлеровцам взорвать гетто.  В те часы советские офицеры и солдаты  не
медлили  ни  одной  минуты.  И в боях за освобождение гетто показывали
чудеса храбрости.
     Эти слова я услышал от начальника военно-исторического  института
и музея венгерской Народной армии полковника Эрвина Липтои.
     А студент-филолог Будапештского университета Лайош Вага рассказал
мне:
     - Вот уже более тридцати лет будапештцы из уст  в  уста  передают
быль о двух советских солдатах, дошедших от Волги до Дуная. Мой отец в
двенадцать лет услышал эту быль от моего деда,  а  мне  рассказал  ее,
когда  я впервые собрался на пионерский сбор.  У нас на факультете все
ее знают...  Итак,  два русских солдата - один совсем еще  молодой,  а
другой  уже  с  сединой  - переправились через Дунай со своей частью в
Пешт.  Там  еще  шли  жестокие  бои  за  каждый  уголок.  Заглянув   в
подозрительный  подвал  булочной,  русские выковыряли спрятавшегося за
мешки с мукой салашистского вояку из "Скрещенных стрел".  Он  упал  на
колени  и  взмолился  о пощаде.  Молодой солдат с грехом пополам понял
завывавшего от страха салашиста:  гитлеровцы вбили ему в  голову,  что
советские  воины расстреливают пленных на месте.  Вояка из "Скрещенных
стрел" умолял не убивать его,  а поскорее доставить к самому  главному
советскому   командиру.  Зачем?  А  он  может  сообщить  очень  важное
известие.  Какое?  Немного  поколебавшись,  салашист  рассказал,   что
бежавшие   эсэсовцы   и   гестаповцы   приказали  под  угрозой  смерти
карательным командам "Скрещенных стрел" уничтожить оставшихся в  гетто
людей.  Не щадить никого:  ни стариков,  ни детей. Как раз сейчас идет
подготовка к выполнению злодейского приказа: обитатели гетто сгоняются
в  строения,  которые  будут  взорваны  и  подожжены  со  всех сторон.
Выслушав это,  седой солдат сказал салашисту:  "Мы,  простые советские
воины,  скажем тебе то же самое,  что и наш лейтенант,  и полковник, и
сам маршал  Толбухин.  Ты  такое  слово знаешь - ультиматум?  Так вот.
Ползком,  бегом,  но только поскорей  добирайся  до  своих  "стрел"  и
предупреди:  если  будут  убивать  беззащитных людей,  никого из ваших
карателей не пощадим.  Никого!  Не послушаются - пусть на себя пеняют!
Хотя не дадим им даже времени попенять".
     Советские солдаты заставили салашиста поползти в тыл,  туда,  где
считанные минуты оставались до кровавой расправы  над  несчастными.  И
салашист  добрался-таки  до  своей команды,  сгонявшей десятки людей в
здание летнего кинотеатра.  "Нам предъявили ультиматум!"  -  торопливо
крикнул   он   карателям.  Взбешенный  начальник  карательной  команды
выхватил пистолет. Но подчиненные, спасая собственную шкуру, опередили
его и мгновенно изрешетили автоматными очередями. А затем все каратели
быстро пустились наутек из "опасной зоны"... Вот такая быль передается
много лет из уст в уста в нашем Будапеште,  -  закончил  свой  рассказ
будущий филолог  Лайош  Вага.  -  Когда-нибудь  я  расскажу  ее  своим
детям...
     Что ж,   эта   бесхитростная  быль  честным  голосом  благодарных
будапештцев подтверждает десятки документов,  свидетельствующих, как в
тяжелых   боях  за  освобождение  Пешта  советские  воины  делали  все
возможное и невозможное,  только бы вырвать узников  гетто  из  кольца
смерти.
     Так поступали и наши командиры и рядовые бойцы.
     В музеях   народной  Венгрии  нельзя  без  волнения  смотреть  на
фотоснимки,  сделанные в огненном водовороте освободительных боев:  не
остывший  от  горячей  схватки  советский  солдат помогает подняться с
земли обессилевшему еврею-старику,  еще не успевшему осознать  радость
нежданного освобождения.  А неподалеку уже развертывают свои "летучки"
наши медсанбаты. И через несколько минут там будет оказана медицинская
помощь изможденным узникам гетто.
     Накануне празднования   40-летия   Победы,   когда    сионистская
пропаганда на все лады голосила о равнодушии советских войск к узникам
гетто  и  гитлеровских  лагерей  смерти,  я  ознакомился  с  рассказом
активного  участника  освобождения  Будапешта,  полковника  в отставке
Владимира  Людвиговича  Барановского,  бывшего  дивизионного  инженера
151-й Краснознаменной Жмеринско-Будапештской дивизии:
     - Уже в середине января стало известно,  что на нашем пути  слева
находятся   какие-то   кварталы,  сплошным  забором  изолированные  от
остальной  части  города.  От  командира  дивизии  Дениса  Прохоровича
Почивайлова я узнал,  что это созданное фашистами гетто.  Оказывается,
представители временного революционного правительства Венгрии сообщили
нашему   Политуправлению,  что  там  находится  гетто,  где  вместе  с
еврейским населением  Будапешта  томятся  и  политзаключенные  венгры,
также  обреченные  на  уничтожение.  17  января Герой Советского Союза
генерал  Афонин  приказал  осуществить  удар  в  сторону  гетто.  Удар
непременно требовался внезапный. Жестокость врага была известна: он не
оставлял живыми своих узников.  В одном городке под Будапештом фашисты
расстреляли  из  пулеметов  много  тысяч  узников  гетто  перед  самым
приходом Советской Армии.  Медлить  было  нельзя.  Ночью  наши  саперы
перерезали  все  кабели  и  провода,  ведущие в гетто - ведь через них
могли быть приведены в действие  взрывные  механизмы.  Рано  утром  18
января  наши солдаты гранатами уничтожили пулеметные гнезда фашистов и
взломали стену гетто.  Фашисты не  успели  осуществить  свой  зверский
замысел.  Но сопротивление оказывали.  Большинство из наших людей, кто
освобождал  будапештское  гетто,  погибли  в   последующих   боях   за
венгерскую столицу.
     Поначалу узники даже не верили, что пришло спасение, - продолжает
В.Л.  Барановский.  -  Но наши солдаты показывали им красные звезды на
своих ушанках.  Объясняли подавленным людям:  вы  свободны!  Потом  на
улицах  появились  наши  полевые  кухни.  Запахло  едой.  И  голодные,
изнуренные люди начали понимать, что мы хотим их накормить... На нашем
боевом пути было немало спасенных нами людей.  Но когда мы с боями шли
освобождать тот или иной лагерь,  то  не  знали  заранее,  кто  там  -
французы,  русские,  евреи,  украинцы  или  немецкие  коммунисты.  Это
узнавали потом.  А тут задача с самого начала была ясна: мы обнаружили
геноцид    и    спасти    обреченных    -    это    был    наш    долг
воинов-интернационалистов!..
     Вот вам,  читатель,  свидетельство участника освободительных боев
наших войск,  участника освобождения будапештского гетто.  Оно еще раз
доказывает,  насколько  лживы  россказни  современных "крестоносцев" о
равнодушии наших доблестных воинов к судьбе узников фашизма.
     Бывая в Будапеште,  я всегда прихожу на улицу Дохань,  где стояла
зловещая стена, отгораживавшая узников гетто от мира, от человечества.
Долго гляжу на мраморную доску,  золотыми буквами увековечившую подвиг
советских воинов, спасших 70 тысяч обреченных на смерть узников.
     Не помню случая,  чтобы у этого памятного места не было скопления
людей, пришедших поклониться павшим жертвам гитлеризма и тем, кто спас
живых.
     Так было и в один  из  сентябрьских  дней  1976  года,  когда  из
подъехавшего  автобуса  высыпала шумная группа туристов.  Почти у всех
были фотоаппараты.  Подошли к мраморной  доске.  Но,  ознакомившись  с
надписью,  подчеркнуто небрежно поспешили отойти.  А пожилая женщина с
объемистым блокнотом даже  презрительно  махнула  рукой.  Мне  удалось
выяснить  у  гида,  каких  туристов он сюда привез.  Оказывается,  они
приехали из  США  и  посланы  в  туристский  вояж  за  счет  одной  из
влиятельнейших и богатейших сионистских организаций - "Бнай брит". Еще
при посещении еврейского музея они предупредили,  что любой  экспонат,
рассказывающий о роли советских воинов в спасении узников гетто, - они
считают...  фальсифицированным,  что заточенных в гетто никто не хотел
спасать, тем более - "антисемитски настроенные советские люди".
     Что ж, американские сионисты остались верны своим повадкам даже в
такой   необычной   обстановке.  Все,  кто  там  был,  молча  смотрели
повлажневшими глазами на памятную  мраморную  доску,  а  бнай-бритовцы
голосисто требовали от гида поскорее повести их туда,  где сохранились
покосившиеся лачуги будапештской еврейской бедноты.
     Кто-то из  венгров,  знавших  английский язык,  гневно бросил им:
"Ошибаетесь, теперь в Будапеште нет ни бедноты, ни лачуг!.."

     "ПРЕВРАЩЕНИЕ ЧЕРНОГО В БЕЛОЕ"

     А кто спас венгерских евреев,  отправленных на каторжные работы в
оккупированную Австрию?
     - Чудо, - отвечает на этот вопрос сионистская пропаганда.
     - Если   тогда  я  действительно  видел  чудо,  то  его  свершили
советские пехотинцы,  - уточняет  вывезенный  в  Австрию  гитлеровцами
житель Сегешвара Лео Кашнер.
     Да, только  неожиданный  и  молниеносный  бросок   нашей   пехоты
заставил   поспешно   бежавших   гитлеровцев  пренебречь  приказом  их
командования о поголовном уничтожении измученных узников.
     Очень интересные  подробности смелого броска воинов-освободителей
помнят спасенные тогда люди. Среди них - известный венгерский писатель
Пал   Бардош.  Кстати,  он  из  тех  депортированных,  кого  в  Сегеде
сионистские руководители местной еврейской  общины,  усердно  выполняя
указания   Кастнера   и   его   помощников,  уговаривали  не  нарушать
"спокойного порядка" депортации.
     Не любят  сионисты  вспоминать  и  о  спасении советскими воинами
более полутора тысяч венгерских евреев на венгро-австрийской  границе.
В  Балфе,  Хидегшеге,  Керменде  и других городках согнанные в эшелоны
люди ожидали экстренной отправки в Маутхаузен.  Но обходный рейд наших
танкистов  вызвал  панику  среди  гестаповских  конвоиров.  Позабыв об
эшелонах,  они бежали.  Очень многие из спасенных людей были  в  таком
тяжелом состоянии, что буквально несколько часов отделяли их от смерти
на почве истощения.  И опять-таки первую помощь  им  оказали  врачи  и
сестры из наших медсанбатов.
     Почему же  эти  и  им  подобные  факты  с  такой  старательностью
утаивает   сионистская  пропаганда?  Почему  ее  злобные  опровержения
вызывает любое упоминание о том,  как советские воины спасали  узников
гетто?
     Иного и не приходится ожидать от  международного  сионизма.  Ведь
его  лидеры,  историки  и  публицисты  из  кожи  лезут вон,  только бы
доказать  равнодушие  всех  народов  мира  к  судьбе   депортированных
нацистами  евреев.  И  если  сионистский  историк  Ицхак  Арад сегодня
осмеливается утверждать, что "все народы были равнодушны к беде евреев
на  оккупированных  территориях",  то  его  ученица  Цинтия  Озик  так
развивает это античеловеческое утверждение:  "Сегодня весь  мир  хочет
видеть евреев мертвыми".
     В Тель-Авиве на семинаре студентов исторического факультета пошли
еще  дальше.  Там  под  руководством  профессора  Циммермана подбирают
"исторические обоснования конкретной вины народов Европы" в том якобы,
что  гитлеровцам с их помощью удалось осуществить массовое истребление
еврейского населения на оккупированных территориях. Материалы семинара
предусмотрительно  монтируются  таким образом,  чтобы отвлечь внимание
читателей от сделок сионистских лидеров с нацистами в пору войны.
     Такие "обоснования"  имеют  дальний  прицел:  их  кладут в основу
повседневного преподавания истории юному поколению  израильтян.  И  не
только   в   школьных   аудиториях,  но  и  с  помощью  художественной
литературы, музейных экспозиций, лекционной пропаганды.
     В "образцовом"   кибуце   "Тель-Ицхак",  например,  создан  музей
специального  назначения  "Масуа"  ("Сигнальный   костер").   У   него
единственная задача: внушить школьникам, что во время мировой войны не
сионисты вступали в контакты с гитлеровцами,  а делали это  якобы  все
европейские народы,  бросившие еврейское население на произвол судьбы.
Руководителям израильских органов просвещения  так  пришлись  по  душе
провокационные отблески "сигнального костра",  что отдаленный кибуцный
музей используется в масштабах всей страны.  По  календарному  графику
непрерывно  привозят  в  "Тель-Ицхак" школьников из разных городов.  В
течение нескольких дней они изучают музейную экспозицию.  Под  занавес
каждый школьник должен пространным сочинением ответить на вопрос "Чему
научил меня "Масуа"?".
     Вот строки   из   сочинения   яффского   девятиклассника:   "Нет,
оказывается,  в целом мире народа, который по-доброму к нам относился.
Я это  запомню.  И  каждому инородцу должен сказать,  что к его народу
тоже  не  буду  относиться  хорошо.  И  постараюсь  стать  сильным   и
мужественным  -  потому  что  они  все вместе против нас,  а мы должны
надеяться только  на  себя".  Вот  сионистского  воспитания  достойные
плоды!
     Налицо очередная   попытка   создать    видимость    "глобального
антисемитизма".  Старое,  но  далеко  не  грозное,  а  заржавленное  и
притупившееся  оружие!  Правда,   делается   попытка   обновить   его,
модернизировать.   С  этой  целью  в  арсенал  сионистской  пропаганды
включено кощунственное утверждение:  нацисты истребляли  исключительно
одних  евреев,  все  остальные  нации  понесли во время второй мировой
войны потери только на полях сражений.  По уверению сионистской прессы
это доказывают исследования историка Давидовича.  Оказывается, не было
трагедий  Хатыни,  Лидице,  Варшавы,  не  было  расправ  с  советскими
военнопленными  в  Дахау и Маутхаузене,  не было массового истребления
белорусов и украинцев, поляков и болгар, чехов и словаков.
     "Все остальные народы" против евреев - так утверждает сионистская
пропаганда.  Особенно злобно клевещет она на  народы  социалистических
стран.  Это вполне закономерно:  лидеров сионизма приводит в бешенство
то,  что  именно  в   социалистических   странах,   как   подчеркивает
Центральный   Комитет  Коммунистической  партии  Израиля,  "уничтожены
социальные и политические основы антисемитизма". И не случайно в своих
легендах о Кастнере сионистская пропаганда дошла до предела: придумала
"самоотверженную борьбу" этого предателя в защиту евреев не  только  с
нацистами и хортистами, но и с венгерским народом!
     Что ж, сионисты имеют всевозрастающий опыт махинаций, именуемых в
самом  Израиле "превращением черного в белое".  Пораженный непрерывным
конвейером  подобных  махинаций,   один   из   руководителей   корпуса
наблюдателей  ООН на Ближнем Востоке Карл Хорн восклицает:  "Никогда я
не мог себе представить,  чтобы правду могли искажать так цинично и  с
такой ловкостью!"
     Но сионистские фанатики именно таковы.

     ДЛЯ ТАКИХ ГОРЕ БЫВАЕТ И ЧУЖИМ

     Клеветнические выдумки сионистских "историков" об извечной вражде
"всех  остальных  народов"  к  евреям  вызвали  особенно много горячих
откликов негодующих читателей. Остановлюсь на письме О.П. Шляховецкого
из Андижана.
     За свою восьмидесятитрехлетнюю жизнь он познал поистине священную
дружбу сынов многих советских народов,  и эта дружба,  опаленная огнем
войны, сохранила ему жизнь.
     Закончив в столице Советской Украины театральный институт,  актер
в первые же дни войны уходит на фронт. Осенью сорок первого попадает в
плен  к  немецко-фашистским  захватчикам.  Раненого,  его  заключают в
подобие "лазарета для военнопленных",  где надсмотрщики заподозрили  в
нем еврея.
     "И мне на помощь пришла  подпольная  партийная  организация,  она
работала в  лазарете  и  вокруг  него,  - пишет Шляховецкий.  - Ко мне
прикрепляют пленного бойца,  по национальности татарина.  Ему поручено
тайком  и к тому же быстро обучить меня разговорному татарскому языку,
а мне сказано при всех регистрациях выдавать себя за татарина. И когда
в  лагере  гитлеровцы  провели  генеральную  массовую проверку с целью
выявления евреев, у них даже не возникло подозрения, что я не татарин.
Затем   надо  мной  взял  шефство  азербайджанский  товарищ,  которому
гитлеровцы разрешили  работать  по  его  специальности  врача.  Рискуя
жизнью,  он  связал  меня  с товарищами из партизанского отряда,  а те
укрыли меня в  Житомире  на  сеновале  в  доме  двух  женщин  польской
национальности.  Женщины  понимали,  что  ежечасно  могут  поплатиться
жизнью, но продолжали меня прятать  до  того  момента,  когда  связные
партизан переправили меня в партизанский отряд,  действовавший в лесах
Житомирщины...  До сих пор не теряю и никогда  не  потеряю  дружбу  со
своими  украинскими  и русскими товарищами из партизанского отряда.  А
бывший  командир  отряда  Григорий  Петрович  Мищенко,   ныне   доцент
Киевского   университета,   прислал   мне   нагрудный  знак  "Партизан
Житомирщины".  Вспоминаю и верных друзей по Кировограду.  Оттуда  я  в
составе группы рабкоров выезжал в Москву. Это было еще в 1928 году, но
разве могу я забыть ободряющие, теплые слова, которые услышал от Марии
Ильиничны Ульяновой,  старейшей правдистки...  Судьба забросила меня в
Андижан.  Как друга встретили меня узбекские  товарищи,  направили  на
интересную  работу  сначала в уйгурский театр,  затем в узбекский.  До
ухода на пенсию я работал  в  городском  Доме  культуры.  К  какой  бы
национальности  ни принадлежали мои сотоварищи по работе,  все мы друг
для   друга   были   настоящими    советскими    людьми,    настоящими
интернационалистами. Уверен, что то же самое могут сказать и мои дети:
дочь,  окончившая на Украине педагогический институт,  и работающий  в
Москве  сын-врач...  Ничего  удивительного  в моей судьбе и жизни нет.
Дружеская поддержка,  помощь и выручка,  которую мне оказали советские
люди  разных  национальностей,  -  это  норма нашего социалистического
общежития.  И надо больше жизни ценить и беречь Родину,  где люди  так
живут..."
     Искреннее, насыщенное  подлинной  правдой  письмо   из   Андижана
напомнило  мне  беседу  в  Гааге  с  ярой  сионисткой Дорой Моисеевной
Баркай.  Когда