вечером:  Ельцин  ввел чрезвычайное положение  в Чечне,
назначил  Бурбулиса  своим  первым  замом  в  правительстве  России, Кравчук
заявил, что Центр окончательно себя исчерпал и ни о каком политическом союзе
речи быть не  может. Украина будет самостоятельной. Выразил уверенность, что
на референдуме 85 % проголосуют за это! Ну и т.д.
     Что это означает? Что Россия взяла курс по Бурбулису: единая, неделимая
и без  всяких  этих,  которые  самостоятельными  хотят быть, --  сбросить их
бремя! Что править будут в России железной рукой  во имя демократии и рынка.
И что Украина уйдет...  А  за Крым  + Севастополь им придется  иметь  дело с
Бурбулисом.
     Плюс  казачество.  Вчера  же  по  ТВ  показали  их  "всесоюзный" слет в
Ставрополе! Поклялись служить России, как века назад... А в Санкт-Петербурге
побывал  наследник престола: это "цирк" какой-то.  Но и  с помощью таких вот
приемчиков приучают к "новой жизни"... на фоне того, что гроб с телом Ленина
уже предложили  из-за  границы  купить  за 14 миллионов  долларов. И  ахнули
только   старухи.   Православие   нагло   шагает   по   мозгам   --  глупым,
невежественным, угрюмым и отчаявшимся.
     А Горбачев в полном "офсайде". Не  нужен ни для  чего, хотя и старается
изо  всех  сил  получить   продовольствие   и  кредиты  от   своих  западных
"партнеров"... Но  в той разрухе, какая пошла, эту каплю в  океане никто  не
почувствует и уж во всяком случае не поставят это ему в заслугу...
     Но  почему сон = ночь?.. Потому что я вдруг остро почувствовал: все это
касается меня лично... Я  остаюсь нужен  только  Горбачеву, который сам  уже
никому не  нужен.  И  поэтому  надо  скорее  жить...  Читал  вчера  "Истоки"
Алданова, "Жизнь  Арсеньева"  Бунина... и перечитывал его  же  --  "Окаянные
дни"...
     Разобраться надо с женщинами: где игра  -- и стоит ли продолжать, а где
единственная опора жизни, смысл ее...

     10 ноября
     Вчера М.  С.  вызвал по  текущим  делам.  Захожу  -- он  на  телефонах:
Баранников,  Шапошников,  Бакатин...  Договаривается  не  накапливать  и  не
пускать в ход войска в Чечне, то есть блокировать исполнение указа Ельцина о
чрезвычайном положении. В перерывах между звонками кроет матом: "Что делает,
что делает! Это же --  сотни  убитых, если  началось  бы! Мне  сообщают, что
представитель,  который  был  им  назначен  туда, отказался  выполнять  свою
роль... Парламент  (антидудаевский)  --  тоже. Все  фракции  и  группировки,
которые   там  дискутировали,  дрались   между  собой,  объединились  против
"русских". Боевики уже собирают женщин и детей, чтоб пустить их впереди себя
при  подходе войск! Идиоты!"  Баранников, Бакатин, Шапошников полностью "за"
позицию Горбачева... Предлагают варианты, как не допустить стычки...
     Говорит мне: "Только  что разговаривал с Б. Н. Через  несколько  секунд
понял,  что говорить бесполезно:  вдребадан, лыка не вяжет". При мне  звонит
Хасбулатову, тот требует "навести порядок"! М.  С. ему: не дергайся. Я, мол,
хотел предложить собраться сейчас всем,  кому положено, но Б.Н. "не в себе",
завтра в 10 соберемся.
     Звонит  Руцкой, бурно что-то доказывает. М. С.  отнял  от уха  трубку и
читает  бумаги на столе.  Минут 10 так "слушал"! Потом  говорит:  Александр,
успокойся,  ты  не  на  фронте  --   "обложить  со  стороны  гор,  окружить,
блокировать,  чтоб  ни  один чеченец не  прополз, Дудаева  арестовать,  этих
изолировать -- ты что? Не сечешь, чем это кончится?.. У меня вот информация,
что никто в Чечне указ Ельцина не поддерживает. Все объединились против вас,
не сходи с ума". Руцкой опять долго бурно говорит. Горбачеву это  надоедает:
"Ладно, пока".  Кладет трубку. Мне: хороший,  честный  парень, но к политике
таких близко нельзя подпускать.
     Пришел  Яковлев.  Пересели  за  круглый  стол,  за  кофе.  М.  С.  стал
рассказывать о своем "ставропольском" опыте общения с кавказцами.  Рефреном:
"Идиоты. Что  же это за политика?! Хотят власть показать, проучить Татарию и
башкир... Получат почище Карабаха". Поговорили о  Бурбулисе, который  теперь
будет определять российскую политику.
     М. С.: "Меня вот что беспокоит. Кажется, окружение сознательно спаивает
Ельцина. И мы можем нарваться на очень серьезный оборот дела: они сделают из
него слепое орудие"...
     Потом  "правил"  написанное  мною письмо Бушу,  которое должен  повезти
Яковлев...  Вычеркивал  мои "ради  дипломатии" хвалы и  комплименты в  адрес
Яковлева.  Тот ухмылялся:  я, мол,  принес вам  то, что Анатолий написал, ни
слова  не добавил. Вычеркнул и элегантную  критику республиканских  лидеров,
которые (как я написал) еще "только учатся международной ответственности".
     Сказал, что во вторник соберет помощников и советников, всех  расставит
по местам. Сказал, что назначит меня "специальным помощником"...
     Вроде уговорил его сделать Брутенца советником и забрать от меня. Пусть
будет -- а lа Загладив, но по Востоку.
     Уговорили  его пойти на презентацию книги (12.Х1). Пофантазировал,  что
он там скажет.
     Потом  перешел  вдруг  на  личное:  ты,  вот он  (показывает  на меня и
Яковлева) и Вадим тоже (Бакатин)... надо вместе додержаться.
     Вообще  он опять выглядел "нужным стране". "Ляп" Ельцина с чрезвычайкой
для Чечни вдохновил его, хотя сказал нам: буду его спасать, нельзя, чтоб это
ударило по его авторитету.
     Пробросил  фразу,  из   которой   я  понял,  что  Силаев  не  останется
руководителем МЭК...  Наверное, Ельцин,  который его убрал от себя,  против!
Мне  еще в  Мадриде  Лукин  намекнул:  как  можно,  чтоб фактически  союзное
правительство  возглавлял  человек, отторгнутый  Россией? Значит, М. С.  его
"бросит",  хотя  Силаев  "в России" работал на  Горбачева.  Вот так у нас  и
получается: еще один усиливающий оппозицию к М. С., -- Силаев ведь  не один,
за ним  целый клан, и они  будут  оправдывать свою  враждебность  моральными
мотивами.
     Шел долго до Кремля. Зашел в кабинет -- и сразу бумаги и звонки.
     Неля, Измайлово,  ярмарка = шмотня,  мало  интересного. Сырость, промок
основательно.  Вернулись: я  -- в Кремль,  она -- домой. Одиноко  ей. Начала
жаловаться, долго терпела и не роптала.

     11 ноября
     Российский  парламент  не только отменил  указ Ельцина по Чечне,  но  и
назначил комиссию для расследования, как этот указ мог появиться.
     Удар или  щелчок? Думаю,  однако, щелчок:  российской  толпе  Чечня  до
лампочки... Она  (в отношении Ельцина) еще подождет -- как будет насчет цен,
хлеба и молока!!
     М.  С.  так и  не  удалось  вчера провести совещание  по  Чечне  с его,
Ельцина, участием! Пил до и все "праздники". Впрочем, Панкин  сегодня  был у
него:  получил  одобрение  проекта  "Министерства  внешних  сношений".  Толя
Ковалев ходил с проектом на консультацию к Шеварднадзе.
     В  "Новом  времени"  статья о  том,  что  Бейкер еще  20 июня в Берлине
сообщил Бессмертных о заговоре и тот известил М. С. В связи со статьей пошел
слух, что бумажечку с этим известием Черняев спрятал в ящик...
     Такой вот  домысел в серьезном журнале! До  чего ж  примитивны эти наши
демократическо-сенсационные  аналитики, как  поверхностно  берут  -- в  духе
Агаты  Кристи. А дело-то и проще, и  психологичнее. Не  было заговора,  было
намерение и расчет на то, что Горбачева можно будет втянуть... Был сговор за
3--4  дня  до  18 августа,  не дальше. И  как только М. С.  "дал отлуп", все
посыпалось. ГКЧП по природе  своей, по своему составу изначально не способен
был  "сыграть  в Пиночета"!! Было  старое мышление  и убежденность,  что все
нормальные должны  так  думать.  Нормальных  у нас,  в  самом деле,  десятки
миллионов по всей стране, они действительно  готовы были послушно пойти и за
ГКЧП... Но такие дела делаются сотнями, а не миллионами...
     Был  у М. С. Ваттани (помощник Андреотти), рассказывал  о сессии НАТО в
Риме 7--8-го числа. Действительно, фиксация политики "новой эпохи".  Так это
и оценил  М. С. Только составные этой эпохи не те, что он полагает... Тут он
диаметрально расходился с натовцами во главе с Бушем: у них исчез противник,
а  с  точки зрения М.  С. --  у  них появился  новый  партнер,  столь  же (в
перспективе) мощный.
     М. С.  после встречи с  губернаторами  США сорвался  в Колонный зал  на
170-летие Достоевского, где доклад делает Карякин. Юрка и меня звал... Мне и
хотелось...  и нет. Публика "мешала". М. С. туда пошел:  это --  "по  линии"
Фонда культуры, то есть Раисы Максимовны.

     13 ноября
     Вчера состоялась презентация "Августовского  путча".  Пресс-центр  МИДа
полон: дипломаты, общественные деятели, журналисты.
     Выступал  он  хорошо.  Вопросы  были достойные.  Отвечал  находчиво.  А
главное, Горбачев высказывал свое мнение о самых важных сейчас вещах: судьба
Союза,  новая  структура общества,  новые слои,  их взаимодействие,  свобода
крестьянина, опасность  сепаратизма.  Но, вернувшись к себе, узнаю, что Егор
Яковлев (ТВ)  распорядился дать во "Времени" об этом важном событии сюжет на
2--3 минуты. Ищу Яковлева, дозваниваюсь до его шофера в машине. Тот говорит:
Егор  Владимирович  заезжал в  Дом кино, теперь уехал на "частной машине" --
куда, не знаю, велел сказать, чтоб "не искал до утра".
     М.  С.  названивает,  спрашивает:  как  его  подают?..  Мы  с  Грачевым
добрались до Лазуткина (зам. Яковлева  по ТВ). Уговариваем его дать отдельно
-- после "Времени". Он это делает...
     А  утром узнаю,  что взбешенный "нарушением приказа" Яковлев потребовал
отставки  Лазуткина.  Звоню М. С.,  он  приглашает  к  себе  Яковлева... Час
беседуют. Когда  Егор выходил,  я видел его в приемной: "довольный", значит,
М. С. опять "достиг компромисса".
     Мы  с  Грачевым и Игнатенко обзваниваем газеты,  чтоб они  опубликовали
выступление  Горбачева  на презентации  книги.  Результат:  "Известия"  дали
только его ответ по Чечено-Ингушетии. И то для того, чтоб натравить  на него
Ельцина...  И ни одна другая газета даже не упомянула  о событии, о том, что
президент говорил, оценивая положение в стране.
     Накануне утром (такое редко бывает) он собрал помощников  и советников.
Распределил  роли. Речь  зашла  и  об информационной блокаде  президента.  И
свелось к тому, что М. С.  раздраженно заявил: ельцинское окружение "бегает"
по микрофонам, а вы сидите по кабинетам, привыкли, как в ЦК, -- все, что "от
нас исходит", печатается без разговоров!
     Демонстрация бессилия... Хотя он все время  себя "допингует" апелляцией
к истории, которая "возьмет свое".
     Завтра Госсовет... И боюсь, как бы там не нанесли "последний" удар, тем
более что  в  Верховном  Совете  обнаружили, что  госаппарату нечем  платить
зарплату: 30 миллиардов,  которые М. С.  запросил,  можно сделать только  на
печатном станке.
     Союзный договор,  который  будет  на повестке дня  в Н.-Огареве, --  не
пройдет: прочел я новый вариант. Но Кравчук вообще не приедет... и никто  не
приедет от Украины. Ревенко каждого из президентов  долго упрашивал явиться,
но  к  вечеру еще было не  ясно,  явятся  ли!  Все это выглядит арьергардной
затеей...

     14 ноября
     Сегодня  "Правда" опубликовала второй опус Большакова  с  разоблачением
г-на  Черняева  по поводу  пассажа о Миттеране в книге Горбачева... С прямым
подлогом:  даны  две  фотокопии, наложенные косо одна  на  другую.  На одной
роспись Горбачева "А.  С. Черняеву", Это на  его  статье, писанной в  Форосе
(виден  текст!),  и  подпись  относится к 15 августа, до путча...  На другой
воспроизведена  фраза  о  Миттеране.  Визуальное  впечатление,  что  подпись
авторизует текст брошюры "Августовский  путч", в то время  как она относится
совсем к другому. Нравы! Товарищи советуют не ввязываться: не трогаешь -- не
воняет!
     Были  звонки по вертушке: "Читали  "Правду"? Во! врезали  вам", "Хорошо
вас стукнули,  а?",  "Не  то еще  будет!"...  И  бросали трубку... Это -- по
правительственным телефонам! Народец!
     Весь день готовил  завтрашнюю  встречу М. С.  с мининдел Индии Соланки.
Учел  советы  моего  ученого  друга  -- Куценкова, переделывал  мидовскую  и
брутенцевскую заготовки.
     Встречался с Хьюиттом --  специальным помощником Буша. Виделись раньше,
но  поговорили  впервые.  Все о  том же  --  о  судьбе Союза,  о  намерениях
Горбачева, о национализме республик, о вооруженных силах и ядерном оружии!

     15 ноября
     Сегодня  с  утра  Соланки. Скучный, серый  человек. М. С. ему  объяснил
ситуацию,  призвал к терпению  и еще  беречь  накопленный при  Радживе Ганди
капитал отношений.
     Потом тот пошел к Ельцину, который министра  наставлял: не связывайтесь
с Союзом, у него ничего нет, а  у меня все -- и нефть, и машины, и оружие на
экспорт.  И у вас возьму, что России нужно.  Заключайте с нами  политический
союз,  и  все у нас с вами будет  хорошо... Нет? Не хотите? Ну и  гуляйте со
своим Горбачевым!
     И  это  после  Н.-Огарева,  после   договоренности  о  "конфедеративном
демократическом государстве".
     С утра Андрей Грачев  мне "художественно" изобразил, как и что там было
("Ванька  на  деревне"...).  А  потом  сам  М.  С.   рассказывал  еще  более
красочно... со своими жестами, выраженьицами...  Надо  бы это воспроизвести,
но сейчас -- слишком устал.

     17 ноября
     О Ново-Огареве. М.  С. задержал нас с Андреем у себя в  комнате и, стоя
за своим столом,  стал картинно рассказывать, что было.  А было так. М.  С.:
Ельцин начал с пошлого скандала еще до начала заседания -- "Вот вы вчера  на
презентации книги опять нападали на Россию, на ее президента". Я ему: откуда
ты взял, наоборот, защищал тебя.
     Е.: Мне рассказали. Опять вы начинаете  конфронтацию. А  без России вам
все равно никуда.
     М. С.: Да опомнись, все наоборот. Андрей, покажи ему стенограмму.
     У Андрея под рукой  ее не было, послал в Москву машину... Потом, уже на
обеде, М.  С. показал  Ельцину. Тот поглядел, отвел лист на расстояние руки,
вроде как полюбовался: "Ну, это совсем другое  дело!" (Речь шла о месте, где
М. С. говорил о Чечне.)
     М. С.  продолжал: "Я  для  себя решил (как  на  кон поставил)  добиться
главного: государство или что-то неопределенное, аморфное -- тогда  ухожу! В
проекте  Союзного договора  эта тема еще в преамбуле... И началось... Каждый
предлагал какие-то "гибкие"  термины...  Ельцин  (со слов своих бурбулисов):
"Союз с некоторыми государственными функциями"...
     Я ему: "Что это такое?"
     Е.: "А вот такое -- чтоб не было Центра".
     Я  тоже против старого Центра, но я требую, чтобы было государство,  то
есть нечто с  властными функциями. Исчерпал всю  свою аргументацию. Никто из
руководства республик, даже  Назарбаев, активно не поддерживал. А спорили мы
в основном с Ельциным".
     Присутствовавшие Кудрявцев (академик) и Яковлев (его советник по праву)
-- предложили вставить слово "конфедеративный".
     Е.: "Ну и  что! Где конфедерация, там  и федерация, и опять к Центру!..
Не пойдет".
     Кудрявцев: "Но это же демократическое образование!"
     Е.: "Ну, раз демократия, тогда можно..."
     М.   С.:   "Давайте   и   назовем:   "конфедеративное   демократическое
государство"..."
     Посудачили и согласились, на это  ушло  почти 4  часа  --  все время до
обеда.
     Андрей откомментировал поведение Ельцина так: это, знаете, как  большой
Ванька  на деревне. "Ну,  Вань,  ну, давай,  это же тебе ничего, тебе  же на
пользу..." -- "А я не хочу,  не хочу,  и все, мне это не подходит!"  -- "Ну,
Вань, подумай,  все  тебя просим, смотри, вон, люди глядят,  ждут,  от  тебя
зависит!" -- "А я не хочу". -- "Да ты подумай, ну проспишься, сам пожалеешь,
что  не  соглашался. Ну, перебрал немного...  Завтра-то все яснее будет". --
"Ладно. Согласен. Только смотрите у меня!"...
     М. С.: "Дальше  речь пошла о  властных  структурах,  о президенте. Я им
говорю: он должен  избираться народом. В ответ  все,  как один:  как же так?
Ведь в  каждом из наших  государств  будет  президент, зачем еще? Ведь тогда
двоевластие...  Я им:  "Не  двоевластие, а  четкое  разделение полномочий  и
полное распоряжение  делегированными правами и обязанностями". Они:  "Ладно,
только пусть  президента  назначают  (или  выбирают)  парламенты  суверенных
государств". Я им: "Нет... Быть куклой, свадебным генералом или чтобы каждый
ноги обтирал о президента -- на это нельзя идти. И дело не во мне. Кто бы ни
был, раз договариваемся о государстве-- субъекте международных  отношений, с
едиными  Вооруженными  Силами,  с согласованной  внешней политикой,  с общим
рынком, финансовой системой и т. д., --  должен быть  полномочный и властный
глава государства, который имеет мандат народа".
     Уломал  в конце  концов:  избирается  президент  гражданами  суверенных
государств  -- членов Союза,  а  гражданство  тройное  ("автономий",  бывших
союзных республик и  общесоюзное)...  Чтобы  человек  на  всем  пространстве
чувствовал  себя  одинаково  полноправным   --  одно   для  всех   "союзное"
гражданство. Выборы -- "по закону", т.  е.  суверенные  государства могут их
проводить по-разному, возможно, через  выборщиков. Но все равно -- мандат от
самих граждан, а не от парламентов или каких-нибудь других властей.
     Ельцин бросил реплику: это хорошо --  через выборщиков, как в  Америке!
М. С. на это заметил: не знает, что ли, что в США президент ого-го!
     Потом  в  этом  же  духе  (пошло-поехало):  каким  должен  быть   общий
парламент.   Ельцин  настаивал,  чтоб  однопалатный  --   из   делегаций  от
парламентов государств. Я круто выступил против. Ибо это опять превратило бы
президента в марионетку.  Ельцин сопротивлялся, но я его "купил":  говорю --
тогда так ведь, Борис, получится: от Туркменистана 50 депутатов и  от России
-- 50!!
     -- Что?! -- взревел Ельцин.
     -- Ну, а как же, раз ты за такой  парламент, тогда так... И знаете,  --
М.  С. смеется, -- при всех  я это  сказал, при  Ниязове  (будущий президент
Туркменистана  --  "Туркмен-баши"). И  быстро  договорились:  другая  палата
избирается всеми гражданами.
     С положением о Министерстве внешних сношений, МВД, Министерстве обороны
и о единых Вооруженных Силах справились без скандалов. Но уткнулись в бюджет
-- в запрос М. С. о 30 миллиардах на квартал до конца года. Тут опять Ельцин
начал ваньку валять: "Не дам включить печатный станок -- и все. И так деньги
ничего не стоят..." Вызвали Геращенко и других финансовых экспертов. Один за
одним Ельцину  разъясняли, что государство,  какое-никакое,  ни дня не может
существовать  без   денег.   А  денег  в  Госбанке   нет.  Ведь  что-то   от
государственных органов остается: армия остается,  Академия наук остается...
Зарплату люди должны получать, а студенты -- стипендию...
     -- Не дам, и все!.. -- реагировал Ельцин.
     Препирались два часа... В том числе уговаривали не разгонять (15 ноября
-- срок)  Министерство финансов, потому что некому  будет даже  распределять
деньги, если их дадут.
     --   Ну   ладно!   До   первого   декабря   пусть   еще   поживут!   --
облагодетельствовал Ельцин.
     Финал:  никто не захотел участвовать в  пресс-конференции --  вы,  мол,
Михаил  Сергеевич,  и  скажите  все, о  чем  договорились. Нет уж,  возражал
Горбачев, давайте вместе, если действительно договорились...
     Пошли все к  выходу, но  никакой уверенности, что они завернут к  толпе
журналистов. Однако Андрей выстроил журналистскую бригаду так, что увильнуть
было некуда.  Удалось "раствориться" только одному  -- Муталибову. Остальные
вынуждены были сказать, что "Союз будет".
     Впрочем,   на   другой  день  Ельцин  заявил,   что   не   удовлетворен
Ново-Огаревом: "Пришлось пойти на большие компромиссы, чем следовало бы".
     Журналу  "Цайт"  перед  своей  поездкой  в ФРГ  сказал: я все  проблемы
практически могу решить без Горбачева!
     М. С.  мне  "жаловался" на этот счет по телефону позавчера вечером, уже
после  интервью  "Штерну". Я  успокаивал.  Поговорили  о  "паде