занимали раньше.  Лень проституток  вошла даже в поговорку. Они
проводят целые дни в dolce far mente, и в те часы, когда они не заняты своим
печальным ремеслом, они предаются  абсолютному  бездельничанью.  Проститутки
более или менее высокого пошиба  встают  обыкновенно очень поздно, купаются,
поют, едят, танцуют, валяются на постели или диване  и, если погода хорошая,
идут гулять. Другие сидят в кофейнях или перед дверьми своей квартиры, едят,
пьют  и  болтают  в  компании  окружающих  их  субъектов.  Работой,  именно:
вышиванием,  шитьем или деланием цветов -- занимаются только весьма немногие
из  них, именно  те, которые несколько  обучены этому; еще  меньше среди них
встречается таких,  которые проводили  бы  время  в чтении или занимались бы
музыкой.
     По словам Maxime du  Camp, в полицейских  участках  Парижа можно  более
пятисот раз в году слышать следующий разговор:
     -- Не хотите ли переменить свой образ жизни?
     -- Нет.
     -- Быть может, вы желаете вернуться на родину?
     -- Нет.
     -- Значит, вы хотите быть записанной в число проституток?
     -- Нет, я ничего не хочу.
     П.Тарновская в следующих  словах  описывает  класс проституток, которых
она   называет   "obtuses":  крайняя   апатия,   безразличное   отношение  к
окружающему, лень и полная неохота менять раз принятое положение тела весьма
характерны для  этих потерянных женщин. Они презирают всякий труд; ничего не
делать,  ни  о  чем  не  думать, прозябать в полном  покое,  избегая  всяких
движений,  -- их нормальное состояние; пить, есть и спать -- их единственные
радости  в  жизни.  Некая  Е.В.,  девица  легкого поведения, на  вопрос,  не
чувствует  ли  она  себя  несчастной,  что  избрала  разврат   средством   к
существованию, заявила, что счастлива при мысли, что стала проституткой, так
как она может жить,  ничего не  делая. Тарновская  говорит,  что  почти  все
проститутки,  которых  она  наблюдала, пробовали сперва  работать,  но потом
очень скоро теряли  всякую  охоту к труду, бросали его  и кончали развратом.
При этом она отмечает у них рядом с полной неспособностью к продолжительной,
правильной деятельности  какую-то потребность в  беспокойной суете  и шумных
оргиях. Того же  мнения и Parent-Duchatelet.  "Почти у всех этих несчастных,
-- говорит он, --  существует нечто вроде потребности постоянно  двигаться и
бросаться  туда и сюда, благодаря  чему они решительно неспособны оставаться
спокойно на каком-нибудь  месте и обходиться  без  шума  и возни.  Это можно
наблюдать повсюду, куда только они ни являются: в больницах, в тюрьмах, даже
в приютах, убежищах  для раскаявшихся грешниц; везде их болтливость и шумная
неподвижность одинаково трудно поддаются описанию".
     "Большею частью, --  замечает  Тарновская,  --  они  любят возбуждающие
удовольствия, многолюдные собрания, шум и  всякое беспокойство; замечательна
их падкость на разного рода зрелища и  желание пользоваться всяким  случаем,
чтобы порисоваться публично своими прелестями".
     Потребность  в  такого рода  шумной подвижности сказывается  у подобных
натур прежде всего в стремлении посещать различные собрания и балы,  которые
и  являются  для  многих  ближайшей  причиной  их   падения.  Из-за  желания
потанцевать на  балу молодые девушки убегают из дома  или из мастерских, где
они работают, и завязывают  знакомства с мужчинами, которым они впоследствии
и  отдаются.  Carlier  говорит,  что  проститутки,  попадающие  из  диких  и
безобразных загородных притонов разврата в  благоустроенные и приличные дома
терпимости центральных частей города, испытывают по временам потребность "de
se retremper dans la  vie  de barrière",  т.е.  покутить, потанцевать и
вообще побезобразничать  в  дешевеньких  ресторанах и  кофейнях  предместий.
Описанная  наклонность  их  переходить  от  полного   покоя  к  необузданной
подвижности является существенным признаком вырождения и напоминает дикарей,
которые от абсолютного покоя любят вдруг переходить к шумным и диким оргиям,
какими являются, например, их танцы.
     У  кокоток  высшего  полета страсть  к оргиям  часто  бывает связана  с
безумными тратами. Одна, например, обливает  за  ужином себя и своих  гостей
шампанским, другая закуривает папиросу банковыми ассигнациями, третья просто
находит   удовольствие  в  том,   чтоб  разрушать  дорогие   подарки   своих
поклонников. Подобную черту характера описал и Zola y своей Nana. Склонность
эта очень напоминает  страсть маленьких детей ломать все, что  ни попадается
им в руки, и объясняется в  конце  концов удовольствием, какое  скрывается в
применении, хоть и бестолковом, собственных сил.

     19.  Ветреность, легкомыслие,  нерасчетливость. Подвижность проституток
точно  так  же,  как  их  лень,  вошла  в поговорку.  Parent  сообщает,  что
неоднократные попытки  подчинить  их контролю, сделанные во Франции в начале
нынешнего  столетия,  оставались  без результата,  благодаря  тому  что  они
постоянно меняют свои жилища и  то живут  на свободе, то в домах терпимости,
так что какой  бы то ни  был  надзор  за ними  становится в  высшей  степени
затруднительным. Результатом этого явился  закон,  запрещающий  проституткам
оставлять публичный дом ранее  25 дней пребывания в нем.  Мы знаем, что и  в
Древних  Афинах  воспрещалось  обитательницам диктериад оставлять свои места
жительства без разрешения правительства.  Уже в  те отдаленные  времена был,
очевидно,  труден надзор за подобными  субъектами благодаря их наклонности к
постоянным  перекочевываниям  с места на место, если для  этого понадобились
такие  меры, тем  более что тогда заполнение девушками  домов терпимости  не
могло  совершаться  так  легко,  как  в  наши   дни.  Carlier  говорит,  что
проститутки,  зная,  что  их   контракты  с  содержателями  публичных  домов
недействительны  на суде, широко  пользуются этим и постоянно перекочевывают
из одного  дома терпимости в другой, так что  состав  обитательниц  их почти
ежемесячно меняется.
     Проститутки, которых  Тарновская причисляет к категории "insouciables",
отличаются, по ее словам, "необыкновенной подвижностью, болтливостью и таким
живым темпераментом, что при самом ничтожном поводе они переходят от смеха к
плачу  и   наоборот.  Главнейшей  чертой   характера   их  является   полная
неспособность сосредоточиваться на чем-нибудь и отсутствие выдержки во  всех
их начинаниях". "Трудно представить себе, -- замечает  Parent, -- ветреность
и поверхностность проституток: почти невозможно заставить их сосредоточиться
на  чем-нибудь  и  следить за  ходом  мыслей; малейший  пустяк отвлекает  их
внимание".  Du Camp  справедливо полагает, что "в каждой проститутке  прежде
всего бросается в глаза ее апатия и равнодушие ко всему окружающему, а затем
ее ветреность и непостоянство мыслей". Совершенно права была, по его мнению,
та  из них,  которая охарактеризовала  себя  словами:  "Je  suis  papillon".
Легкомысленность  и непостоянство этих падших созданий обусловливаются у них
слабостью  высшей  черты психического  развития  человека, именно  внимания,
которое  бывает нарушено  при всех формах вырождения. Такой легкомысленности
соответствует  и полная  нерасчетливость  проституток. В жизни  очень  часто
встречаешь  кокоток,  которым удалось собрать известное состояние  благодаря
своей  ловкости и уму  и которые растрачивают  его на всевозможные  пустяки,
совершенно  не  думая  о  том, как  непродолжителен источник их  доходов  --
красота. Публичные  женщины низшего разбора  еще менее задумываются о  своей
тяжелой  будущности.  Вот  почему  так  редки даже  среди наиболее ловких  и
счастливых  из них  случаи  наживы  и обеспечения  на  старости  лет. Лучшим
доказательством этого может служить  знаменитая куртизанка Cora Pearl, через
руки  которой  прошли  миллионы и которая должна была писать на старости лет
свои мемуары,  чтобы иметь чем существовать.  В Париже  много лет тому назад
несколько  филантропов  задумали  устроить  дом  призрения  для проституток,
которые должны были с  этой  целью делать небольшие еженедельные взносы. Дом
этот  должен был служить  проституткам убежищем на  старости лет и во  время
болезни. Но эта  благородная затея филантропов  не  могла быть осуществлена,
так как она не встретила сочувствия со  стороны  самих проституток, из числа
которых только весьма небольшая часть согласилась делать взносы.
     Подобно  тому  как  Zola  рисует  Nana, так  точно  описывают  характер
проституток  все исследователи  проституции, как Parent-Duchatelet, Carlier,
Lecour,  Тарновская   и   другие.  "Большинство   проституток   не  обладает
необходимой  энер-гиею  для того,  чтобы думать о своем  будущем" (Carlier).
"Будущность не существует для них, или  они,  по крайней  мере, нисколько не
заботятся о ней"  (Тарновская).  Даже те счастливицы, которым удается  выйти
замуж,  нередко возвращаются  к своему прежнему образу жизни  и кончают свои
дни в нищете, в больнице или тюрьме.

     20.   Лживость.   Проститутки,   подобно   преступникам,   обнаруживают
неотразимую склонность ко лжи даже в тех случаях, где для этого у них нет ни
основания,  ни  цели.   Carlier  усматривает   в  этой  черте  характера  их
профессиональный признак  и в  доказательство своих слов  сообщает следующую
историю.  Некая  X. была зарегистрирована в  списки проституток  под  именем
своей  кузины,  документы  которой  она похитила и  предъявила  полиции.  По
прошествии  некоторого  времени  ее  разыскивали  родные,  желавшие   отдать
причитавшуюся ей часть  наследства.  Полиция, заподозрив ее  настоящее  имя,
пригласила  ее в  участок для удостоверения ее личности, но  она на  допросе
отказалась от  своего  имени  и осталась  при том, которым назвалась.  Тогда
родные заявили,  что доказательством того,  что  она  не  та, за кого выдает
себя, может служить  известный физический признак, имеющийся у нее  на теле.
При  осмотре  ее признак этот действительно был  найден, но  она  продолжала
упорствовать  в своей лжи, несмотря на все увещевания и обещания полиции  не
разглашать того, что она занимается проституцией.  Пробовали  пригрозить ей,
что  она  лишится наследства, если будет продолжать упорствовать.  Ничего не
помогало. Тогда наконец при помощи многочисленных документов было неоспоримо
выяснено ее настоящее имя и она была  заключена в тюрьму как проживавшая под
чужим именем.  Но  и здесь она продолжала настаивать на справедливости своих
прежних  показаний,  пока   наконец  не  решились  прибегнуть  к  последнему
средству, именно  к вызову ее родных и к  очной ставке  с  ними. Только лишь
увидев своего  брата,  она бросилась к нему на шею, заплакала и созналась во
всем. Своей упорной лжи она не могла объяснить иначе, как только словами: "Я
не хотела сказать этого".
     Д-р de  Sanctis на основании наблюдения 28 проституток  констатирует  у
них удивительную аналогию с истеро-эпилептическими больными в том отношении,
что  они  так  же  систематически  лгут,  как  эти  последние,  и  что  ложь
вырабатывается  у них в прочную,  не  основанную на  необходимости  привычку
(mendacium systematicum).  Равным образом  и Тарновская нашла у  проституток
органическое тяготение  ко лжи преимущественно  у  тех,  у  которых  имеются
налицо признаки истерии (категория "hystériques"), которые, стало быть,
-- как  она объясняет, -- бессознательно  стремятся  выражать  свои  мысли и
чувства только приблизительно, неточно.
     С  другой  стороны,   лживость   проституток  отчасти   объясняется  их
социальным  положением,  равно  как  и  сознанием  ими  того  взгляда, какой
существует  на них  в  обществе.  Им приходится постоянно  в  жизни  бояться
чего-нибудь:  родительской власти, полиции,  суда -- и таким  образом в  них
постепенно    вырабатывается   привычка    лгать   при    самых    обыденных
обстоятельствах.

     21.  Эквивалент врожденной  проституции  у  высших  классов  населения.
Статистика  показывает, что проститутки  рекрутируются преимущественно среди
беднейших  классов  населения,  и  таблица   Parent-Duchatelet  относительно
побудительных причин проституции очень поучительна. Мы  помещаем ее  ниже  с
оговоркой, что,  по нашему мнению, причины эти  в большинстве случаев только
мнимые, кажущиеся;  истинный же корень проституции кроется,  как  мы думаем,
только в индивидуальном вырождении.
     Очевидно, что  лица  категорий 1  и 6-9 настоящей таблицы принадлежат к
беднейшим классам населения  и  составляют,  вместе взятые,  большинство  --
именно 3839 из  6183. Goncourt также  отмечает,  что  все выдающиеся кокотки
прошлого столетия происходили из низших слоев общества.



     Побудительные
     причины
     проституции

     У парижанок

     У  жительниц  больших  городов

     У жительниц  ма-леньких  городов

     У жительниц деревень

     У иностранок

     Всего

     1.  Бедность  и  крайняя нищета

     570

     405

     182

     222

     62

     1441

     2.    Потеря     родителей,    изгнание    из    родительского    дома,
беспризорность

     647

     201

     157

     211

     39

     1255

     3.  Желание  содержать  слабых и больных родителей

     37

     -- -

     -- -

     -- -

     -- -

     37

     4. Желание  воспитывать своих младших  братьев,  сестер, племянников  и
т.д

     29

     -- -

     -- -

     -- -

     -- -

     29

     5. Желание овдовевших или покинутых своими любовниками женщин воспитать
многочисленную  семью,  оставшуюся  у  них  на  руках

     23

     -- -

     -- -

     -- -

     -- -

     23

     6.   Приезд  в   Париж  с   целью  устроиться   и   найти  средства   к
существованию

     -- -

     187

     29

     64

     -

     280

     7. Приезд в  Париж  в качестве  содержанок военных, купцов, студентов и
других  и   оставление  любовниками

     -- -

     185

     75

     97

     47

     404

     8. Обольщение служанок их господами и потеря мест вслед за тем

     123

     97

     29

     40

     -- -

     289

     9. Оставление любовниками после более или менее продолжительной связи с
ними

     559

     314

     180

     302

     70

     1425

     Итого

     1988

     1389

     652

     936

     218

     5183



     Не отрицая значения нищеты и беспризорности как факторов, весьма сильно
влияющих  на  контингент  случайных  проституток,  мы  должны заметить,  что
врожденная проституция встречается не только в низших классах населения,  но
имеет свои  эквивалент  и  в  высших слоях  его.  Проститутке-пролетариатке,
живущей  в  доме   терпимости,  соответствует  в  аристократии  неисправимая
распутница и нарушительница супружеской верности. Было бы наивно думать, что
настоящие блудницы  живут  только в  публичных домах.  Вот пример врожденной
проституции, происходящей из богатой, знатной фамилии.
     R. происходила  из  дегенерированной семьи (мать душевнобольная, а отец
эксцентрик)  и  уже  в  раннем  детстве  обнаруживала  большую  нравственную
испорченность.  В 14 лет  она пыталась убежать из родительского дома с одним
поклонником  своим,  а год спустя скрылась  с другим,  за которого  и  вышла
замуж. Хотя  муж достался ей, видно, ценою такого риска и стольких жертв, он
далеко не был  конечною целью ее желаний, ибо спустя всего несколько месяцев
после  свадьбы она завела уже целую серию любовников  и с несколькими из них
находилась  даже  в связи одновременно.  Это  очень холодная,  нечувственная
натура, а любовникам  удается расшевелить ее лишь после больших  усилий. Она
очень охотно проделывает с  ними masturbatio manualis и buccalis, так как --
по  собственному  выражению  --  "лучше  чувствует  при  этом мужчину".  Эти
мерзости доставляют ей особенно большое удовольствие, когда она совершает их
в таких местах,  где она может легко пойматься, например  в  ложе театра,  в
экипаже во время  прогулки, в садовой беседке или, наконец, у себя в будуаре
во время бала. К детям своим  относится неодинаково: то  она с ними чересчур
нежна, то позволяет себе в их присутствии самые непристойные вещи. В течение
нескольких  часов или даже минут она  от  истинного раскаяния  в совершенном
поступке  переходит  к еще  большим безобразиям. Так,  например, однажды она
говорила своему любовнику, которого принимала по случаю недавнего выкидыша у
себя в спальне, что перенесенная ею болезнь повлияла на нее облагораживающим
образом  и что  отныне  она хочет прекратить  прежнюю жизнь  и  исправиться.
Говоря  это,  она  пыталась в то  же время мастурбировать  его и  час спустя
совершила с другим своим любовником masturbatio buccalis. Будучи по  природе
недоброй, она находила особенное удовольствие в том, чтобы натравлять одного
своего  любовника на  другого, если они  оба  встретятся  у  нее в доме. Она
читает много романов  и в  них черпает материал для  своих сентиментальных и
романтических сцен, которым она  сообщает  грубый, чисто  животный характер.
Однажды,  расставаясь  с  одним  из  своих  любовников, она  крикнула ему на
прощание:  "Смотри  же,  приходи  ко  мне  так  часто, как  захочешь,  как к
обыкновенной  проститутке".  Такие  и подобные сцены  она охотно  устраивает
своим  любовникам даже на улицах,  не обращая  ни малейшего внимания на  то,
насколько это компрометирует ее  и  их.  Страсть  ко лжи в этой женщине была
развита так сильно, что  она лгала на каждом шагу, большею частью совершенно
без  всякого основания,  даже бессознательно  и никогда не  была в состоянии
повторить еще раз то,  что она  рассказывала раньше. Она выдумывала вещи, не
имевшие для нее  решительно никакого  значения: ни прямого, ни косвенного, и
признавалась, что,  если бы муж или кто иной застиг ее на месте преступления
в  нарушении супружеской верности, она все-таки отрицала бы свою вину, "ибо,
-- рассуждала она,  -- мое  отрицание имело бы в глазах света ровно такое же
значение, как и его утверждение".
     Масе приводит в пример жену одного богатого и высокопоставленного лица,
происходившую  из очень почтенной  семьи. Особа эта наняла две меблированные
комнаты  в другой части города и там принимала тайно  друзей своего  мужа  и
даже незнакомых ей мужчин. Со своих любовников она денег не брала, напротив,
часто даже сама делала им подарки, для чего  неоднократно обкрадывала своего
мужа при помощи подобранного к его кассе ключа.
     Вот еще один случай. Один богатый господин был женат на бедной девушке,
происходившей из очень простой  семьи. Но, несмотря  на  ее прекрасное, даже
завидное  положение, она  испытывала, по-видимому,  тоску  по той  грязи,  в
которой родилась и в которой жила до выхода замуж. Молодая женщина попросила
у мужа позволение съездить домой и  там шлялась во время карнавала в костюме
простой служанки по всем балам, вступая, подобно обыкновенной проститутке, в
интимные связи с  мужчинами. Затем она снялась  в очень откровенном,  сильно
декольтированном костюме и позволила выставить свою карточку  в  витрине. Ко
всем просьбам и  увещеваниям  родных мужа вести себя приличнее  и  не делать
скандалов она оставалась глуха. Почувствовав себя беременной, она пригласила
врача и,  несмотря на то что совсем не знала его, обещала отдаться ему, если
он  вызовет у  нее  аборт.  Здесь мы точно так же имеем  дело с  нравственно
помешанной,  врожденной проституткой,  которая не попала  в  дом  терпимости
только благодаря особенно сложившимся  обстоятельствам, но которая попадет в
него  не  сегодня завтра.  Если до  этого  дело  и  не дойдет,  она все-таки
представляет собой типичную проститутку.
     Между старой, истасканной проституткой, живущей развратом своей дочери,
и великосветской дамой, которая  выдает свою дочь замуж за своего последнего
любовника, чтобы таким путем удержать его  около себя,