Джон МАКДОНАЛЬД 
   СЛЕД ТИГРА 
 
 
 
   ONLINE БИБЛИОТЕКА tp://www.bestlibrary.ru 
 
Глава 1 
 
   Стоял жаркий апрельский вечер  -  первый  по-настоящему  жаркий  день
года. Я въехал в ворота и увидел, что Лоррейн уже  вернулась  домой.  Ее
спортивный "порше", сверкающий бронзовой  краской,  стоял  у  гаража.  Я
поставил в гараж свою машину, потом загнал туда же ее дорогую игрушку.
   Закрыл ворота и вошел в дом. То обстоятельство, что машина моей  жены
стояла у гаража, ничего не значило. Лоррейн могла пойти  к  соседям  или
просто сидеть в спальне, с бутылкой  и  стаканом,  набирая  свою  норму.
Звать ее не имело смысла. Если у Лоррейн было плохое  настроение  -  что
случалось нередко, - она просто не отзовется. А  потом  скажет,  что  не
слышала.
   Мужчина,  закончив  работу,  обычно  стремится  домой.  За  последние
несколько лет такое желание появлялось у меня все  реже.  Сегодня  тепло
домашнего очага было бы мне очень кстати. Да и  немудрено  после  такого
трудного дня.
   Лоррейн и я женаты восемь лет. У нас не было детей. Все восемь лет  я
работал управляющим  на  фирме  ее  отца,  Э.  Дж.  Малтона,  президента
строительной компании "Малтон Корпорейшн" - невысокого бледного  мужчины
с глазами и ртом, как у рыбы, и голосом, напоминающим звуки валторны. Он
принадлежал к тем маленьким мужчинам, в характере которых  поразительная
глупость сочетается с высокомерной убежденностью в своей непогрешимости.
   Откуда было мне знать, что сегодня в моей жизни снова  появится  Винс
Бискэй, который вынырнет из давно забытого прошлого,  подобно  тигру  из
мрака джунглей, и принесет мне соблазн огромных денег. Если бы  знал,  к
чему приведет сегодняшний вечер, то уж, наверно,  не  спешил  бы  домой.
Скорее, не вернулся бы совсем.
   Но я, подобно преданному мужу, вошел в этот лишенный  радости  дом  №
118 на Тэйлер-драйв,  который  подарили  нам  ко  дню  свадьбы  родители
Лоррейн. Она сидела у себя в спальне перед зеркалом в желтом  лифчике  и
прозрачных трусиках, занимаясь маникюром. На столике рядом стоял  стакан
виски, наполовину выпитый.
   - Привет, - увидела меня в зеркале Лоррейн. Я сел на кровать.
   - Чем занимаемся?
   - Как это - чем занимаемся? Делаю маникюр. Дураку понятно.
   - Куда пойдем?
   - А куда идти? Ирена готовит ужин.
   - Кухня пустая.
   - Значит, она пошла в сортир. Она мне не докладывает.
   - Хорошо, Лорри, мне все ясно. Ты делаешь маникюр. Ужинаем дома.  Как
прошел этот радостный день?
   - Солнце пекло так, что Мэнди сказала садовнику залить  бассейн.  Вот
только вода оказалась слишком холодной.
   Теперь я успел оценить степень ее опьянения. Судя по  всему,  Лоррейн
начала недавно и еще не успела зайти далеко. Стакан на столике был всего
лишь третьим или четвертым. Прошло два года после свадьбы, и я  заметил,
что увлечение спиртным стало у нее превращаться из привычки в  проблему.
И она упорно отказывалась ее замечать. Проще всего  объяснить  это  тем,
что она несчастлива. А поскольку мы женаты, вина ложится на меня.
   Четыре года назад, когда стало ясно, что детей у  нас  не  будет,  мы
решили усыновить малыша. Получили разрешение  и  оформили  массу  всяких
документов. Но за несколько дней  до  усыновления  Лоррейн  напилась  до
такой степени, что проехала перекресток на красный  сигнал  светофора  и
разбила машину. О катастрофе до сих  пор  напоминает  крохотный  шрам  в
уголке ее прелестного рта. Лоррейн лишили водительских прав  на  год,  я
заплатил огромный штраф, но самое главное - нас  вычеркнули  из  списков
семейных пар, желающих усыновить  ребенка.  Сказали,  что  обстановка  в
семье не благоприятствует воспитанию  детей.  С  тех  пор  по  взаимному
молчаливому согласию этот вопрос не возникал.
   Я смотрел на свою жену и в который раз поражался - как это ежедневное
пьянство не отразилось на ее красоте. Лоррейн была прелестной девушкой и
превратилась теперь  в  удивительно  привлекательную  женщину.  Родители
избаловали  ее  -  в  неменьшей  степени,  чем  брата,  -  и  она  стала
несчастным, жадным, ленивым, вспыльчивым и жестоким человеком.  Говорить
про ее моральные  устои  не  приходилось  -  они  просто  отсутствовали.
Иногда...  в  ней  проглядывала  такая  прелесть...   такая   врожденная
доброта... Но это бывало очень редко. Время от времени мне казалось, что
мы сможем начать сначала и будем счастливы. Но это только казалось.
   Я встал, подошел к ней, поцеловал в душистый затылок и положил ладони
на обнаженные плечи. Лоррейн раздраженным жестом сбросила мои руки.
   - Я подумал, Лорри, что можно бы...
   - Боже мой, неужели тебе недостаточно этой выцветшей Лиз в конторе?
   - Ты ведь знаешь, что это не правда. - Я снова сел  на  кровать.  Мне
хотелось рассказать жене о том, что случилось сегодня, что у меня отняли
единственное, чем я еще мог гордиться.
   - Сегодня твой отец нарушил  данное  мне  слово,  отстранил  меня  от
руководства строительством на Парк-Террэс и решил сам заняться этим.
   - Что в этом необычного?
   - Господи, Лорри, постарайся хоть сейчас понять,  о  чем  идет  речь.
Твой отец обещал, что не будет вмешиваться в строительство жилых домов в
этом районе. Мы  предполагали  возвести  на  Парк-Террэс  целый  квартал
отличных, удобных и красивых коттеджей. Я не  жалел  сил,  работал,  как
вол, над этим проектом. Рынок изменился, Лорри. Он перенасыщен.  Клиенты
ищут не просто жилые дома, а дорогие  и  комфортабельные  жилища.  А  он
внезапно передумал и решил  построить  еще  сотню  таких  же  мрачных  и
непривлекательных домов, как те, что строились нами за  последние  годы.
Компания потерпит фиаско. Убытки будут  огромными.  Твой  отец  -  и  мы
вместе с ним - вылетит в трубу.
   Лоррейн посмотрела на него презрительным взглядом.
   - Один ты знаешь, что делать, Джерри. У отца никогда не было  неудач.
Одни успехи. И сейчас все будет в полном порядке.
   - Чтобы успешно действовать на деловом поприще, не надо быть  гением.
Твоему отцу везло, да и конъюнктура  была  благоприятной.  На  этот  раз
одним везением не обойтись. Компания разорится. Если он решил руководить
строительством сам, я ухожу.
   Ее глаза были полны неподдельного изумления.
   - Каким же это образом?
   - Пока не  знаю.  Чтобы  начать  свое  дело,  понадобятся  деньги,  и
немалые. Продам акции. Попытаемся сбыть  этот  мрачный  дом  -  найдутся
дураки, которым он нравится.
   - Дом принадлежит нам обоим, и я не дам согласия  на  продажу.  Да  и
вообще, перестань болтать. Если ты уйдешь от отца,  где  заработаешь  на
жизнь?
   Но  я  зарабатывал,  и  неплохо,  до  знакомства  с  Лоррейн.   Когда
закончилась эта идиотская война и меня демобилизовали, я  долго  не  мог
найти себе места. Переезжал из одного города в другой, пока не  оказался
в каком-то дрянном мотеле  на  окраине  Рено.  Мы  сидели  за  столом  с
приятелями и строили планы ограбления  казино.  Зрелище  огромных  пачек
денег на столе кассира не давало нам покоя. Но я тут же понял, какое это
безумие,  и  вернулся  в  Верной.  Сначала  было   трудно,   перебивался
случайными заработками, затем на деньги, которые  оставили  мне  отец  с
матерью,  основал  небольшую  строительную  фирму.  "Джерри   Джеймисон"
называлась она, "строительство и ремонт жилых домов".  И  я  понял,  что
нашел свое призвание. Фирма приобрела популярность и стала  процветающим
предприятием.
   Но однажды на пикнике для  строителей-подрядчиков  я  встретил  Лорри
Малтон. Она пришла вместе со своим  отцом,  Э.  Дж.  Малтоном.  Мне  уже
приходилось встречаться с ним, и мнение о нем было  у  меня  не  слишком
лестным. Малтон был самовлюбленным, не очень умным, хотя и преуспевающим
бизнесменом. Зато ни разу в жизни мне не приходилось  встречать  девушку
прелестнее Лоррейн. Блестящие, иссиня-черные волосы и поразительно синие
глаза. В тот вечер на ней были  белые  шорты,  подчеркивающие  загорелую
бархатную кожу длинных стройных ног, и  желтая  шелковая  блузка.  Узкая
талия, зрелые формы тела и грация движений свели с ума всех  холостяков,
которые тут же слетелись к ней, как пчелы на мед. Она весело улыбалась и
ни разу даже не взглянула на меня.
   Я влюбился и ухаживал за ней весьма  энергично.  Мои  намерения  были
самыми серьезными. Не будь я так ослеплен ее красотой,  то  заметил  бы,
возможно,  ее  раздражительность,  высокомерие,  жадность  и  страсть  к
спиртному. Родители воспитали ее так, что Лоррейн с  детства  считала  -
вселенная вращается  вокруг  нее.  Но  я  не  видел  этого:  очарование,
свойственное прелестным юным девушкам, скрывало недостатки.
   Пятнадцатого августа мы сыграли свадьбу и после  страстного  медового
месяца, который провели на Бермудских островах, поселились  вот  в  этом
доме, свадебном  подарке  ее  родителей,  недалеко  от  их  дома.  Скоро
маленькая процветающая фирма Джерри Джеймисона слилась  со  строительной
компанией Э.  Дж.  Малтона.  Меня  назначили  управляющим  с  окладом  в
тридцать тысяч долларов.  Кроме  того,  я  получил  двести  акций  новой
корпорации. Мои рабочие, которыми руководил отличный  мастер  Ред  Олин,
тоже стали работать у Малтона. Лоррейн и  ее  брат  -  ленивый  и  тупой
парень девятнадцати лет с прыщавым лицом - стали акционерами.
   Мне казалось, что передо мной открылись ворота в рай. Энергия била во
мне ключом, и я готов был перевернуть горы. Еще  бы,  у  меня  красивая,
чувственная  молодая  жена,   большой   дом,   под   моим   руководством
строительная  корпорация,  до  этого  момента  едва  сводившая  концы  с
концами, начала преуспевать и приносить немалую прибыль. Я надеялся, что
мы начнем строить современные удобные дома.
   Прошло всего лишь восемь лет, и стало ясно, что радужные  надежды  не
сбудутся. У нас был дом, страховка и тысяча  сто  долларов  на  общем  с
Лоррейн банковском счете - если  только,  разумеется,  она  не  прошлась
сегодня по магазинам. За последние годы дивиденды,  которые  выплачивала
компания,  были  слишком  щедрыми.  Малтон  не  мог  отказать   себе   в
удовольствии, и на Рождество все акционеры получали щедрые дивиденды.  А
Лоррейн, как и ее мать, считала, что деньги для того и существуют, чтобы
их тратить.
   - И все-таки я ухожу, -  повторил  я,  словно  втолковывая  прописные
истины непонятливому ребенку.
   Лоррейн  отвернулась,  подула  на  ногти,  взяла  щетку  и  принялась
расчесывать волосы.
   - Ты надоел мне, Джерри, честное слово. Никуда ты  не  уйдешь.  Пойди
займись чем-нибудь - холодный душ прими, что ли.
   И в этот момент, когда у меня появилось страстное желание схватить ее
за плечо, встряхнуть, а то и ударить по лицу, раздался звонок.
   - Кто это? - недовольно спросил я.
   - Открой дверь и посмотри.
   Я спустился по лестнице и открыл  дверь.  На  крыльце  стоял  высокий
мужчина и как-то очень знакомо улыбался.
   - Винс! - воскликнул я. - Сукин ты сын! Заходи, Винс!
   Он вошел в прихожую, поставил чемодан, и мы пожали руки.
   - Рад видеть тебя, лейтенант, - сказал он.
   Последний раз я видел Винса через иллюминатор самолета на аэродроме в
Юго-Восточной Азии, много лет назад. Самолет начал разгон, я смотрел  на
Винса, стоящего рядом с джипом, положив  руки  на  плечи  двум  знакомым
девушкам, с которыми мы провели последние недели.
   Я сразу заметил, что Винс прожил эти годы лучше меня. Его  лицо  было
коричневым от загара, а рукопожатие - твердым и решительным. Несмотря на
высокий  рост  и  мощное  телосложение,  его  движения  были  легкими  и
непринужденными,  как  у  кошки,  и,  подобно  киноактеру  Митчему,   он
производил впечатление человека, смелого до дерзости  и  пренебрегающего
опасностью. У Винса был широкий волевой подбородок с ямочкой  посередине
и высокие скулы. Портили его лишь какие-то странно  плоские,  подернутые
пленкой глаза. Судя по покрою его костюма, прическе, золотому перстню  с
красным камнем на мизинце левой руки, он приехал из-за границы.
   - Сейчас принесу выпить, - сказал я, - а потом провожу тебя в комнату
для гостей.
   - Спасибо, лейтенант, - кивнул он и последовал за мной на кухню.  Там
он оперся о буфет и внимательно следил за мной, не упуская  из  вида  ни
одного моего движения.
   Мы стали близкими друзьями во  время  этой  странной  войны  в  Азии.
Винсент  Бискэй  и  я  служили  в  подразделении  "зеленых  беретов"   и
действовали за линией фронта, в тылу у врага.  Для  службы  такого  рода
требовалась дерзкая бесшабашность, и мы с Винсом оказались именно такими
парнями. В этих операциях обычно принимали участие только мы  и  местные
жители.  Наша  работа  становилась  иногда  очень  нервной.  Ты  лежишь,
распластавшись на мокрой траве,  а  шаги  вражеского  патруля  раздаются
всего в нескольких футах от тебя. Затаив  дыхание,  уткнувшись  лицом  в
землю, осмеливаешься поднять голову лишь после того,  как  шаги  стихнут
вдали. Тогда можно выплюнуть изо рта  переполнявшую  его  рвоту  страха.
Старшим в нашей группе был капитан Бискэй. Нам  неизменно  везло,  и  мы
всегда  возвращались  обратно  с  важными  сведениями,  которые  тут  же
передавались в штаб. За время войны я узнал много такого,  чему  нас  не
учили в Форт-Беннинге.
   И вот теперь, много лет спустя,  Винс  сидел  у  меня  на  кухне.  Мы
подняли стаканы с шотландским виски, залпом осушили их, и я спросил, как
он жил после того, как вернулся домой.
   - Сначала нужно  было  вернуться,  Джерри.  Эти  узкоглазые  едва  не
прикончили нас. Через две недели после тебя я едва унес ноги.
   - У тебя был мой адрес. Мог бы написать.
   - Зачем?
   - А как ты оказался здесь, в Верноне?
   Винс плеснул виски себе в стакан, поднял  его  и  посмотрел  на  свет
через янтарную жидкость.
   - Решил навестить старого друга.
   - У тебя вид преуспевающего человека. Чем ты занимался все эти  годы?
Ведь мы не виделись больше десяти лет!
   - Разными вещами, Джерри, самыми разными.
   - Женат?
   - Пробовал. Не получилось.
   Ответы Винса были намеренно уклончивыми. Кроме того, у меня создалось
впечатление, что он внимательно изучает меня. Он сидел,  спокойно  глядя
по сторонам, но я чувствовал  в  нем  какую-то  огромную  напряженность,
полную концентрацию.  И  тут  я  вспомнил,  что  таким  расслабленным  и
добродушным, с небрежной улыбкой на лице он  всегда  был  перед  началом
ответственной, исключительно рискованной операции.
   В кухню вошла Лоррейн со  стаканом  в  руке.  На  ней  были  бордовые
замшевые брюки, плотно облегающие бедра, и белая орлоновая блузка.
   - Мне показалось, что ты с кем-то разговариваешь... -  начала  она  и
тут же заметила Винса. - Здравствуйте!
   - Познакомься, милая, это тот самый знаменитый Винс Бискэй, о котором
я тебе рассказывал. А это Лорри, моя жена.
   И тут же ее манеры преобразились.  Многие  женщины  с  самого  начала
увлекались Винсом. На щеках Лоррейн появился румянец, глаза  заблестели,
и лицо озарила кокетливая улыбка. Я почувствовал укол ревности.
   Стараясь продемонстрировать Винсу, какая у  нас  счастливая  семейная
жизнь, я обнял Лоррейн  за  плечи,  посадил  рядом,  налил  ей  виски  с
содовой, шутил и смеялся. Но меня не  покидало  ощущение,  что  все  это
театр, что обстановка остается натянутой и неестественной. Если  супруги
любят  друг  друга,  между  ними  протянуты  невидимые  нити  теплоты  и
интимности.  Когда  же  муж  и  жена  чужие,  ласковые  жесты,  шутки  и
притворное внимание друг к другу не заменят атмосферу семейного счастья.
Я  не  сомневался,  что  Винс,  обладающий  обостренной,  почти  женской
интуицией, сразу заметит равнодушие и  скуку,  которые  царили  в  нашем
доме.
   Я сказал Лоррейн, что Винс приехал с вещами и переночует у  нас.  Она
проявила  неожиданный  энтузиазм,  оказалась   гостеприимной   хозяйкой,
провела Винса в лучшую комнату и показала, где ему расположиться. Обычно
Лоррейн не любит, когда у нас останавливаются гости, и ее гостеприимство
удивило меня.
   Я предупредил Ирену, что у нас гость и стол нужно накрыть  на  троих.
Ирена - серенькая и преждевременно увядшая женщина - была увлечена своей
церковью и религией настолько,  что  у  нее  не  оставалось  времени  на
остальное. Впрочем, это не мешало ей быть отличной кухаркой и прислугой.
   На лестнице послышались шаги. Винс и Лоррейн спускались в гостиную. Я
услышал смех Лорри - так она всегда смеялась при  посторонних,  особенно
когда ей хотелось казаться веселой и очаровательной. Но сейчас в  звуках
ее смеха я почувствовал какие-то новые нотки, хриплую чувственность.
   За ужином она  была  оживленной  и  шутила  с  Винсом,  однако  после
нескольких  коктейлей  начала  терять  контроль  над  собой.  Ее   глаза
потускнели, дикция пропала, и она не принимала участия в нашей беседе. В
десять вечера Лоррейн пробормотала что-то вроде "спокойной ночи",  глядя
на нас остекленевшими глазами, и, сжав в руке бокал с бренди,  с  трудом
начала подниматься в спальню, цепляясь одной рукой за перила.
   - А теперь, - повернулся я к Винсу, - рассказывай, зачем приехал.
 
Глава 2 
 
   Ирена вымыла посуду, убрала  со  стола  и  отправилась  домой.  Стоял
теплый вечер, дверь во  двор  была  открыта,  и  мухи  бились  о  сетку,
стараясь пробиться к яркой лампочке.
   - А ты постарел, Джеймисон. - Винс посмотрел на меня с саркастической
улыбкой. - Тебе сколько, сорок три? Я на гол старше. Итак,  ты  завоевал
место в обществе, стал членом Торговой палаты Вернона. Может быть,  тебе
уже не по плечу эта маленькая операция... которую я задумал.
   - Сначала расскажи о ней.
   -  Хорошо.  Начнем  с  того,  что  я  в  США  нелегально.  Я   сменил
гражданство. Но у меня  отличный  паспорт  -  поддельный,  однако  лучше
настоящего. Мой босс считает, что я поехал  охотиться  в  Бразилию.  Моя
поездка в Штаты пришлась бы ему не по вкусу. Он мог бы даже догадаться о
цели моего визита к тебе. Так  вот,  Джерри,  я  тут  кое-что  придумал.
Понадобилось  несколько  месяцев,  чтобы  обдумать  все,  до  мельчайших
деталей. Два смелых человека смогут провернуть все. Один - это я. А  вот
второй - это человек,  на  которого  я  смог  бы  полностью  положиться.
Человек, безусловно надежный и по-своему честный. И тут я вдруг вспомнил
о тебе, Джерри.
   - Может, хватит ходить вокруг да около?
   Винс  усмехнулся  и  приступил  к  делу.  Рассказал  мне  о   стране,
гражданство которой принял. Я буду называть эту  страну  Валенсией.  Она
расположена в Южной Америке  и  уже  много  лет  находится  под  властью
жестокого Диктатора.
   - После возвращения домой, Джерри, я не мог найти покоя -  думаю,  мы
все прошли через такой период. Ты помнишь, что у меня были документы  на
право управлять самолетом. И вот я решил на все оставшиеся деньги купить
самолет и облететь Латинскую Америку. Целый год был сплошным  праздником
и пролетел как сон. Но в Валенсии у  меня  стало  туго  с  деньгами.  На
вечеринке я встретил одного человека и разговорился с  ним.  Он  записал
мой адрес и сказал, что позвонит. Я  решил  было,  что  все  это  пустая
болтовня - в Латинской Америке много обещают, но  мало  делают.  Но  все
обернулось по-другому.  На  следующее  утро  за  мной  приехал  огромный
"мерседес"  с  шофером.  Он  передал  мне  приглашение  некоего  сеньора
Мелендеса, который  хотел  побеседовать  со  мной.  Оказалось,  что  ему
требуется надежный человек, говорящий на английском и испанском  языках,
летчик, готовый на опасную работу и не теряющий самообладания при любой,
самой опасной обстановке.
   Он нанял меня восемь лет назад. Признаюсь, Джерри,  работа  оказалась
интересной и хорошо оплачиваемой. Но сначала он  решил  меня  проверить.
Мне делались самые соблазнительные предложения. Однако я сразу понял,  в
чем дело, и сумел избежать  все  ловушки.  И  теперь  Винсент  Бискэй  -
доверенное лицо самого Мелендеса, личный пилот и телохранитель.
   Если не считать нашего великого диктатора, генерала Пераля, мой босс,
сеньор Мелендес - самый