я.  Он  обожал  пофилософствовать.
Порой мне казалось, что Брюс наслаждается звуками собственного голоса.
   - Ладно, - кивнул я, - если я правильно понял, ты считаешь, что  проблема
заключена в самом моем приятеле?
   - Не совсем так. Лучше всего поговорить мне с ним лично. Но достаточно  и
того, что я услышал от  тебя.  Особенно  впечатляет,  что  эти  его  видения
появляются каждый день в одно и то же время, продолжаются ровно час и  затем
исчезают. Да, очень похоже, что это как раз тот самый случай.
   - Ну хорошо, допустим, попугай - постгипнотическое внушение.  Спорить  не
буду, но какого черта тогда Джей не сказал ни слова о том,  что  подвергался
гипнозу?!
   Брюс покачал головой:
   - Подумай немного, и сам поймешь. Ведь если  существует  сила,  способная
заставить нормального человека видеть против воли птицу,  которой  нет  и  в
помине, почему бы не заставить его выкинуть из головы и  сам  факт,  что  он
подвергался внушению? А вообще, когда человека погружают в  глубокий  транс,
чаще всего он и не вспоминает потом об этом. Это  и  есть  постгипнотическая
амнезия, и это совершенно нормальное явление. В любом случае, когда  пациент
погружен в транс, врач, или, если хочешь, можешь называть его  гипнотизером,
вполне в состоянии стереть в его памяти любое воспоминание об этом.  И  все,
что для этого требуется, - внушить пациенту, будто он ничего не помнит. Все,
связанное с сеансом, сотрется в памяти человека так же легко, как  запись  с
магнитофонной ленты.
   - Погоди-ка, - перебил я, - ты хочешь сказать, что именно это и случилось
с моим приятелем?
   - Вполне возможно. И он, бедняга, просто ничего не  помнит.  Он  поддался
чьему-то внушению, а сейчас испуган до смерти потому, что не  понимает,  что
же с ним происходит. Будь это более, как бы это сказать, обыденным, что  ли,
возможно, он и внимания не обратил бы, просто не заметил. Скажем, спроси его
кто-то, почему он поступает так, а не  иначе,  он  просто  придумает  вполне
разумное объяснение - и дело с концом.
   - Будь я проклят! Ушам своим  не  верю!  -  вдруг  похолодел  я.  -  Боже
милостивый, Брюс! Если возможно погрузить беднягу в транс, а  потом  стереть
всякую память об этом, тогда... - Я замер в растерянности.
   Брюс продолжал ухмыляться.
   - Вот-вот, - кивнул он. Сняв со стола ноги, он придвинул поближе  стул  и
наклонился ко мне. - Догадываюсь, о чем ты  думаешь.  Если  гипноз  -  такая
мощная штука, где гарантия, что ты и сам не подвергался внушению,  оставаясь
при этом в полном неведении, не так ли? Странное чувство, правда? А ведь это
могло случиться когда угодно: вчера, на прошлой неделе, да хотя бы  сегодня!
Только ты об этом и не подозреваешь. И такое может произойти с любым из нас.
Перед этой силой мы все одинаково беспомощны. И никто ничего не  помнит,  ты
только вообрази! А сколько всего, что  ты  делал  или  говорил,  могло  быть
попросту внушено кем-то, а ты, дружище, был уверен,  что  совершаешь  вполне
нормальные, даже разумные поступки! Уму непостижимо!
   - Но это же глупо! - пробормотал я. - Какой еще гипноз!  Дьявольщина,  да
что я, не помню, что ли... - Я невольно запнулся и похолодел от  той  мысли,
которая пришла мне в голову.
   - Ладно, не  сходи  с  ума.  -  Брюс  продолжал  ухмыляться.  -  Конечно,
вероятность этого всегда существует, но не думаю, что такое  возможно.  Если
не  считать  определенных  условий,  то  всегда  требуется,  чтобы   человек
добровольно соглашался подвергнуться внушению. К тому же  не  так  уж  много
людей, использующих силу, которой они обладают, во зло, а не во благо. Да  и
к чему скрывать это от пациента? Какой в этом смысл?  Кроме  всего  прочего,
всегда есть  опасность  серьезного  умственного  расстройства.  Еще  вопросы
есть?
   Я  вытащил  из  смятой  пачки  сигарету.  Перед  глазами  у  меня  стояло
испуганное лицо Джея.
   - А что ты имел в виду, когда говорил "при определенных условиях"?
   - Просто кое-какие особенности гипнотического внушения. Все они описаны в
специальной литературе - недавние эксперименты, кстати. И кроме того, сейчас
изучается наркогипноз -  возможность  использования  при  гипнозе  различных
наркосодержащих препаратов. Началось это во время войны.
   - Ты хочешь сказать, обычные наркотики?
   -  Конечно.  Содиум  пентотал,  к  примеру.  Или  амитал.  Они   понижают
сопротивляемость  человека.  Обычные  депрессанты  хотя  бы.  Они  подавляют
активность сдерживающих центров и до определенной степени  облегчают  задачу
подсознанию.  В  этом  случае  погружение  пациента  в  транс  проходит  без
каких-либо проблем. Обычное внутривенное вливание у сгиба локтя. - Он  ткнул
пальцем в свой локоть.
   - Подумать только! - Я покачал головой. - А я-то, дурак, надеялся  просто
расспросить тебя о попугае. Ну а вдруг это  и  есть  ответ  на  мой  вопрос?
Постгипнотическое внушение, скажите на милость!
   - Такое вполне возможно. Конечно, я могу и ошибаться, но в целом  картина
совпадает вплоть до мельчайших подробностей. Похоже, что этот твой  приятель
был вначале кем-то погружен в глубокий транс, а  потом  подвергся  внушению.
Кстати, этот "кто-то"  вполне  мог  изобразить  это  как  вполне  безобидный
розыгрыш. А внушение было довольно-таки сильным, если учесть, что оно до сих
пор не исчезло из его памяти. Вообще-то, когда за такое берется дилетант, не
имеющий  понятия,  что  играет  с  огнем,  к  тому  же  обладающий  огромным
потенциалом, - все это может плохо кончиться.
   - Довольно, с меня достаточно. - Я встал. Брюс широко ухмыльнулся:
   - Погоди минутку. - Шаркая ногами, он подошел к книжному  шкафу,  вытащил
два толстенных фолианта и протянул их мне. Увидев мое ошарашенное  лицо,  он
лукаво подмигнул:
   -  Полистай  на  досуге,  если  интересно.  Это  поможет   тебе   немного
расслабиться, судя по твоему лицу, тебе не помешает. И держи меня  в  курсе.
Если хочешь, приведи своего приятеля ко мне.
   - Спасибо,  Брюс.  Ты  мне  здорово  помог.  Я  забегу  завтра,  если  не
возражаешь. И постараюсь уговорить Джея, чтобы он пошел со мной.
   Брюс кивнул мне на прощанье, и я ушел. Время приближалось  к  трем,  и  я
решил, что пора вернуться в офис.
   Нужно было как-то убить полтора часа  до  встречи  с  Джеем  в  магазине.
Поэтому я решил заняться книгами, которые мне  сунул  Брюс.  Может,  удастся
натолкнуться на что-то полезное для старины Джея.
   А кроме того, мне и самому не терпелось узнать  побольше  о  таинственной
силе, которая может заставить человека увидеть сидящего  на  плече  попугая.
Попугая, которого нет" и в помине. При мысли, что  такая  штука  возможна  с
каждым из нас, мне стало не по себе.
 
Глава 4 
 
   Было уже около половины пятого, когда я с трудом оторвался  от  книги  по
гипнозу и, с грохотом отодвинув стул, встал из-за стола. Голова у  меня  шла
кругом. В жизни не думал ни о чем подобном. Да ведь эта сила делает человека
могущественнее богов! Сколько возможностей для того, чтобы делать  добро,  и
сколько, чтобы творить самое черное зло!
   Вытащив из стола свой верный "магнум-357", пристегнул наплечную кобуру  и
прокрутил барабан. Глядя на пять смертоносных цилиндров, сверкнувших  внутри
металлическим блеском, я механически подумал, что  вот,  пожалуй,  еще  один
путь заставить любого поступать по-твоему, правда, путь более  прямой  и  не
столь изощренный.
   Сунув револьвер в кобуру, я вышел на улицу.
   В магазине мужской одежды на Девятой улице Джей был один. Странная  дрожь
пробежала у меня по спине при виде его разом постаревшего  лица  и  поникших
плеч. Я с трудом взял себя в руки, чтобы он ничего  не  заметил,  и,  пройдя
вдоль бесконечного ряда вешалок, как ни в чем не бывало окликнул его...
   - Привет, Марк. - Он незаметно бросил взгляд на часы. - У  нас  еще  есть
минут десять в запасе - конечно, если они появятся.
   - Однако ну и аккуратность! - Я улыбнулся ему с самым беззаботным  видом.
- Придется подумать, старина, чтобы прибавить тебе жалованье!
   Он  скривил  губы,  пытаясь  выдавить  улыбку,  но   вид   у   него   был
встревоженный.
   - Что мы им скажем? - тревожно пробормотал он.
   - Понятия не имею.  По-моему,  ребятам  достаточно  объяснить,  что  дело
сделано. Скорее всего, они предпочтут убраться прочь.
   Тяжелая складка перерезала его лоб.
   - Боюсь, ты ошибаешься. Конечно, - и ты это знаешь, - у меня нет  особого
опыта в таких делах, но эти гориллы, похоже, просто не примут отказа.
   - Придется, однако. А пока будем считать, что просто пара  крутых  парней
решила наехать на тебя, чтобы прибрать к  рукам  денежное  дельце  -  что-то
вроде старого доброго рэкета. В конце концов, может  случиться  и  так,  что
после сегодняшнего ты о них и думать забудешь.
   - Хорошо бы. Боюсь, однако, что это им не сильно понравится.
   - Да какого дьявола у тебя-то голова болит? Кого это вообще  интересует?!
- фыркнул я. - Кстати, дружище, по-моему, я знаю, откуда прилетел этот  твой
зеленый приятель - попугай!
   - Да неужто?
   - Я тут потолковал со своим приятелем - психиатром. - Конечно, я заметил,
как его передернуло, но невозмутимо продолжал:
   - Так вот, он считает, что это вполне может быть случай  так  называемого
постгипнотического внушения.
   - Какого еще внушения?
   - Господи, слово "гипноз" тебе что-нибудь говорит? Так вот,  он  считает,
что тебе могли что-то внушить.
   - Чушь собачья! - Он недоверчиво ухмыльнулся и покачал головой.
   - Почему? Потому что ты этого не помнишь?
   - Да нет, почему же, отлично помню. Но это не имеет никакого отношения  к
проклятой птице.
   - Ты бы не смог ничего вспомнить, даже если бы и хотел. Поверь,  Джей,  я
знаю, что говорю. - Я тяжело вздохнул.
   - Ну... - Тут голос  его  прервался.  Подняв  голову,  он  бросил  взгляд
куда-то в сторону и  посерел.  -  Они  уже  здесь,  -  прошептал  он  сквозь
стиснутые зубы.
   Я обернулся. Двое дюжих парней, с видом, словно  сам  черт  им  не  брат,
войдя в магазин, прямиком  направились  к  нам.  Тот,  что  шел  впереди,  в
коричневом твидовом пальто, был не менее шести футов ростом, да и  в  плечах
широк, будто старинный дубовый комод; второй - дюйма на два пониже  и  легче
фунтов на двадцать. Огромный нос первого напоминал китобойный гарпун. Второй
был настолько неприметен, что легко затерялся бы  в  любой  толпе.  Он  чуть
поотстал и, прислонившись боком к стеклянной витрине,  принялся  глазеть  по
сторонам с самым безмятежным видом. Второй направился к нам.
   - Добрый вечер, мистер Уэзер. Как видите, мы не опоздали.
   Странное  у  него  было  произношение:  он  так  отчетливо  и   тщательно
выговаривал слова, что мог сойти за телекомментатора. Подчеркнуто не обращая
на меня ни малейшего внимания, он повернулся к Джею:
   - Вам достаточно только сказать, и через четверть часа мы  отсчитаем  вам
двадцать пять тысяч зеленых. Надеюсь, вы нас хорошо поняли?
   У меня помутилось в глазах. До сих пор я, хоть и верил словам Джея о двух
бандитах, которые требовали отдать им процветающий магазин почти задаром, но
все-таки в глубине души допускал возможность,  что  он  слегка  преувеличил.
Теперь все мои сомнения развеялись.
   - Ребята, я ведь вам сразу сказал, что не намерен продавать  магазин.  Не
знаю, что это на вас нашло, но, думаю, будет лучше, если вы... - Джей дернул
головой.
   - Ах, да бросьте вы! В  конце  концов...  -  Вдруг  мерзавец  запнулся  и
настороженно взглянул на меня. Я стоял почти вплотную  и  молча  разглядывал
его.
   - Ты, - процедил он сквозь зубы, - а ну вали отсюда!
   Я послал ему самую милую улыбку.
   Он насупился, слегка пожал плечами и, сделав  одно  неуловимое  движение,
оказался передо мной - лицом к лицу. Мрачная ухмылка исказила его и без того
угрюмую физиономию, на скулах заиграли тяжелые желваки.
   - Похоже, ты не расслышал, - тихо прошипел он. - Это  тебя  не  касается.
Так что пойди погуляй, сынок.
   - Не понял?..
   Продолжая мрачно ухмыляться, он сделал шаг в мою сторону.  Вытащив  из-за
спины  руку,  больше  похожую  на  лопату,  он  стиснул  пальцы  в  кулак  и
осторожненько" вдавил его мне в грудь. Я чуть подался назад, и на его  тупой
физиономии появилось озадаченное выражение. По-моему, он успел почувствовать
грубую кожу портупеи, которая тесным кольцом обхватывала  мою  грудь.  Глаза
его  вспыхнули,  и  взгляд  метнулся  к  небольшой,  но  довольно   заметной
выпуклости под моим пиджаком. Затем он снова уставился мне в лицо  -  видно,
до него дошло. Губы его скривились в злобной ухмылке, и он перевел взгляд на
Джея.
   А Джей, как ни в чем не бывало, произнес:
   - Мистер Люшен, познакомьтесь - это мистер Логан. Новый хозяин магазина.
   Небрежный  тон  давал  понять,  что  тема  ему  явно  наскучила,  но  что
поделать?
   Брови подонка Люшена превратились в одну большую волосатую  гусеницу,  он
вновь уставился на меня, а Джей продолжал:
   - Я сегодня как раз был у мистера Логана, и мы окончательно  договорились
о продаже магазина. Теперь он принадлежит ему. И если у  вас  есть  какие-то
предложения, обращайтесь к нему. Теперь хозяин - он.
   - Да-да, Люшен, - кивнул я, - мистер Уэзер не врет - теперь я босс.  И  у
меня нет ни малейшей охоты толковать с кем бы то  ни  было  ни  сегодня,  ни
завтра. А теперь пойди погуляй по магазину, подыщи себе приличный костюм.
   И без того маленькие глазки Люшена злобно сузились, и он бросил  на  меня
угрожающий взгляд.
   - Всего хорошего, - весело сказал я.
   Лицо его пошло багровыми пятнами. Молниеносным движением он схватил своей
лапищей Джея За воротник и дернул на себя.
   - Ты, послушай, - зарычал было он, но я был тут как тут.
   Схватив его за плечо, я что было силы врезал ему ребром ладони  по  руке.
Удар был не очень сильный,  но  достаточно  болезненный,  да  и,  видно,  он
растерялся, потому что немедленно отпустил Джея. С озадаченным  видом  Люшен
уставился на свою лапищу, сжимая и разжимая пальцы, а затем он с  угрожающим
видом повернулся ко мне.
   Украдкой покосившись туда, где  горилла  номер  два,  все  так  же  глупо
ухмыляясь, подпирала витрину, я прошептал Люшену на ухо:
   - Слушай, мистер, как тебя там... Мы уже вдоволь  налюбовались  тобой.  А
теперь прикинься рыбой и плыви отсюда. Не знаю, что там у вас на уме, но вы,
парни, выбрали плохой день.
   Он уставился на меня своими поросячьими глазками и шумно выдохнул:
   - Ах ты, сукин сын!
   От запаха чесночного перегара меня чуть не стошнило, и,  воспользовавшись
моим замешательством, он что было силы впечатал пудовый кулак мне в грудь. Я
едва успел отскочить в сторону, с трудом перевел дыхание  и  замер  футах  в
пяти от Джея и Люшена.
   Вот все и встало на свои места. А ведь поначалу я надеялся  убедить  этих
парней, что дельце не выгорит, и им остается убраться  восвояси.  Теперь  же
было ясно, что драки не избежать. Сердце у меня колотилось в  груди,  словно
кузнечный  молот,  мышцы  налились  привычной  тяжестью.  Я  заставил   себя
расслабиться и, выставив вперед кулаки, взглянул на Люшена.  Тот  решительно
шагнул ко мне. Да, похоже, у мерзавцев богатый  опыт,  невесело  подумал  я,
нанося первый удар.
   Дружок Люшена громко расхохотался, когда увидел, как я отлетел назад,  но
не сделал ни малейшего движения в мою сторону. С тем же небрежным  видом  он
снова облокотился на витрину, словно не  сомневался  ни  минуты,  что  Люшен
вполне справится и без его помощи.
   - Ты сделал ошибку, мистер, - тихо произнес я.
   Люшен нагло ухмыльнулся мне в лицо и продолжал неторопливо  приближаться.
Меня поразила спокойная уверенность и неожиданное изящество его  движений  -
да, можно было не сомневаться, что  парень  дерется  не  в  первый  раз.  Он
сосредоточился, готовый в любую минуту блокировать  каждый  мой  удар.  Сжав
кулаки, я молча ждал.
   Все эти бритоголовые парни были на одно лицо. И  всем  им  казалось,  что
достаточно врезать человеку до потери пульса - и дело с концом. Особенно  им
нравилось иметь дело с чистенькими благообразными,  джентльменами,  умевшими
боксировать лишь по  рафинированным  правилам  маркиза  Куинсберри.  В  этом
случае схватка разыгрывалась по одному и  тому  же  сценарию:  одним  ударом
громила сбивал с ног чистоплюя  в  белых  перчатках,  а  потом  уже  добивал
лежачего сокрушительным ударом в челюсть. Господи, да если  бы  я  хоть  раз
уподобился таким "боксерам", из меня давным-давно вышибли бы дух!
   Люшен сделал еще один осторожный шаг навстречу. Глаза его  не  отрывались
от моего лица. Он не торопился нанести первый удар, но  я  заметил,  как  он
осторожно выставил вперед правую руку. Думаю, он ничуть не  сомневался,  что
я, как глупый баран, до последней минуты буду ждать, пока он сшибет  меня  с
ног. Идиотски ухмыляясь, он открытой рукой дотронулся до моей груди. Я  даже
не пытался  остановить  его,  но  когда  ладонь  его  легла  мне  на  грудь,
молниеносно вытянул левую руку и, просунув  свой  большой  палец  между  его
средним  и  безымянным,  так  скрутил  ему  пальцы,   что   они   затрещали.
Почувствовав сильный толчок, я резко отшатнулся вправо, одновременно потянув
на себя его руку. Рывком  повернув  запястье  вправо,  я  довольно  хмыкнул,
услышав, как его пальцы с сухим хрустом выскочили из суставов.
   Я точно знал, что сейчас произойдет, и вдруг Люшен тоже  это  понял.  Это
один  из  простейших  приемов  дзюдо,  называется  он  "пошли  со  мной"   и
представляется детской игрушкой, пока кто-нибудь не испробует  его  на  вас.
Глаза Люшена чуть не вылезли из орбит, было видно, что  он  едва  не  теряет
сознание от жгучей боли. Я услышал, как он со свистом втянул в себя  воздух,
и в горле у него заклокотало.  Привстав  на  цыпочки,  он  качнулся  вперед,
побелевшие губы его разомкнулись  в  беззвучном  крике.  Он  оскалился,  как
собака, и я увидел черные дупла в гнилых нижних зубах.
   Я аккуратным движением крутанул его запястье, и он  сделал  два  балетных
шажка в мою сторону.  Увидев,  что  мерзавец  полностью  в  моей  власти,  я
небрежно повернулся на каблуках, а он, шипя что-то  сквозь  зубы,  засеменил
следом. Издалека,  где-нибудь  с  расстояния  футов  пятьдесят,  можно  было
подумать, что мы исполняем какое-то сложное балетное па, и  только  я  знал,
что Люшен чудом не потерял сознание. Он был лишен возможности  двинуть  меня
левой, так как я одним движением кисти мог заставить его рухнуть на  колени,
а другим - сломать ему пальцы.
   И признаться, я с трудом удержался от  искушения  поступить  именно  так.
Ничто не доставило бы мне большего удовольствия в  данную  минуту,  как  вид
белых  осколков  его  костей,  выглядывающих  наружу  в  кровавых   ошметках
разорванных мышц.  Пришла  пора  проучить  этих  мальчиков.  Внутри  у  меня
по-прежнему  полыхала  бешеная  злоба,  кровавая  пелена  застилала   глаза.
Потребовалось сделать неимоверное усилие над  собой,  чтобы  заставить  руку
чуть-чуть ослабить хватку.
   От дикой боли Люшен не мог выдавить из себя ни слова. Крупные капли  пота
покрыли его лоб, наконец он прохрипел:
   - Легче, Христа ради, легче!
   - А теперь убирайтесь оба! Ты меня слышишь,  чтобы  духу  вашего  тут  не
было!
   Если  даже  он  и  ответил,  я  все  равно   не   успел   услышать.   Моя
самонадеянность сыграла со мной злую шутку: я и не заметил,  как  повернулся
спиной ко второму громиле. А он был не так глуп,  чтобы  не  воспользоваться
моей оплошностью, и мой затылок  по  достоинству  оценил  силу,  которую  он
вложил в свой удар.
 
*** 
 
   Когда я пришел в себя, холодные струйки воды текли у меня по лицу, и Джей
озабоченно заглядывал мне в глаза, обтирая мне лоб мокрым носовым платком. Я
так и лежал на спине, и глаза мои с прискорбным упрямством отказывались  мне
повиноваться. Наконец дождавшись, пока проклятый потолок перестанет качаться
над головой как бешеный, я застонал  сквозь  зубы  и  произнес  единственную
фразу, которая показалась мне подходящей к случаю:
   - В