ми, обшитыми  сучковатыми  сосновыми
досками, справа - дверь из таких же досок, на которой от руки было написано;
"ОСТОРОЖНО, РЫЧАТ!"
     Женщина постучала, и внутри и в самом деле зарычали.
     - К тебе братья Келли.
     - Тогда еще кофе! - рявкнул Биуорти.
     - Знаю, - она улыбнулась и повернулась к нам. - Вам какой?
     - Черный. Обоим.
     - Отлично.
     Она  стала  подниматься наверх, а мы вошли  в  кабинет. Арнольд Биуорти
оказался  грузным плечистым здоровяком  с кустистыми седыми усами. Возможно,
он всегда выглядел на сорок, но если он публиковал свои очерки в "Таймс" еще
в 1931 году, то сейчас ему должно было быть около шестидесяти.
     Маленький квадратный кабинет был обставлен так, что вопрос о  профессии
его  хозяина отпадал сам собой. Справа от двери стоял обшарпанный письменный
стол с  пишущей  машинкой,  заваленный грудой бумаг и  газетных  вырезок. На
половине ящиков не было ручек. Стена над столом была  залеплена календарями,
фотографиями, карикатурами  и  просто  какими-то  записками,  прикрепленными
прямо  к некрашеным доскам обыкновенными  канцелярскими  кнопками.  Слева от
стола  стоял картотечный шкафчик  с выдвинутым ящиком. На столе поверх бумаг
лежал раскрытый скоросшиватель из плотного картона.
     Не  поднимаясь  со  скрипучего  вращающегося  кресла,  Биуорти протянул
мускулистую руку.
     - Мне еще рано вставать из-за стола. Привет!
     Представившись, мы сели - Билл на колченогую кухонную табуретку, а я на
складной стул, который Биуорти извлек из-за занавески.
     - С тех  пор много  воды  утекло,  - сказал  он,  постучав  пальцем  по
раскрытому скоросшивателю. - Я уж и  забыл ту статью, о которой вы говорили,
пришлось лезть  в  архив и перечитывать.  - Повернувшись вместе с креслом он
хлопнул  ладонью по боку картотечного шкафчика. - Здесь у меня собрано  все,
что  я  написал.  Когда-нибудь это  может  пригодиться, хотя  нельзя сказать
заранее  - как.  -  Он усмехнулся.  -  Может быть, напишу  книгу для  Джоржа
Бразилье. Порой просто удивляешься,  почему вещи,  такие интересные в жизни,
скучно выглядят  на  бумаге.  Впрочем,  буду весьма  удивлен,  если окажется
наоборот. Все-таки в дурацком мире мы живем... Так чем я могу вам помочь?  -
Он указал толстым пальцем в сторону Билла. - Вы очень похожи на своего отца!
     - Наверное, - тот пожал плечами. - Во всяком случае, так говорят.
     - Одно тянет за собой другое. Когда вы мне позвонили, я и знать не знал
никаких Келли. Но потом перечитал эту чертову статью, вспомнил, как выглядел
в суде тот сукин сын  Зильбер, и тут же вспомнил и  его адвоката.  Он был  в
темно-синем костюме, а вот какой у  него был галстук, забыл. В любом случае,
сейчас мне стыдно за эту  статью.  В те  времена я  был молодым идеалистом и
встречался  с  девушкой  из  Бронкса.  Она  была  еврейкой,  коммунисткой  и
вегетарианкой  и даже в постели  ухитрялась произносить речи.  Шел  тридцать
первый год, и коммунистом мог считать себя любой, кто не  менял трусы каждый
день... Да, должен  вас предупредить, что я никогда не был силен в интервью,
обычно я  сам говорю и  за ту, и за другую  сторону. -  Тут он замолчал и на
этот раз ткнул пальцем в меня. - Слушайте, по какому поводу вы так злитесь?
     Едва он это сказал, я осознал, что слушаю с напряженной физиономией.  Я
попытался  расслабиться, но  получилось неуклюже, словно  я нахально на него
уставился.
     -  Так,  - он усмехнулся,  - стало быть, у  вас какая-то  проблема. Мне
кажется,  сейчас уже не  имеет смысла сходить  с ума  по поводу того,  что я
написал о вашем отце тридцать  лет назад. Насколько я понимаю, дело касается
более свежих событий.
     -  Два  месяца назад кто-то  застрелил нашего отца.  Полиция  ничего не
смогла  сделать. Все  это  каким-то  образом  связано  с  событиями, которые
начались в сороковом году. Нам нужны имена.
     Несколько  секунд он неподвижно  сидел, глядя на меня,  потом  встал  и
шагнул к несгораемому шкафу в углу кабинета.
     - Я хочу записать это на пленку. Не возражаете?
     - Возражаю.
     Он застыл, положив руку на кнопку магнитофона.
     - Почему?
     - Мы  не хотим, чтобы об этом начали  вопить  все газеты. За нами  тоже
охотятся. За всей семьей. Три недели назад убили его жену.
     - Две недели и три дня, - поправил Билл.
     - Ладно, записывать ничего не  будем. В газете тоже ни слова без вашего
разрешения. Если только  вы сами не согласитесь. - Отступив назад, он открыл
дверцу  зеленого  металлического  шкафа  и  указал  на  полку,  заставленную
красными и зелеными коробками с магнитной лентой. - Я ведь это барахло  тоже
собираю.  Все  интервью за последние  десять лет.  Бесполезно. Хоть  бы один
интересный человек в толпе пустозвонов.
     В дверь постучали, и Биуорти зарычал.
     - Откройте, у меня руки заняты, - послышался голос его жены.
     Билл вскочил и распахнул дверь.
     На пороге стояла жена Биуорти с  круглым  жестяным  подносом  с  гербом
голландской пивной. Мы расчистили место на столе, и она, не говоря ни слова,
поставила чашки и вышла, прикрыв за собой дверь.
     - Ну так что, поверите мне на слово? - спросил Биуорти.
     - Хорошо, - кивнул я. В конце концов, мне была нужна его помощь, а ради
этого стоило пойти на уступку.
     - Отлично. - Он  щелкнул кнопкой, и катушки магнитофона начали медленно
вращаться. Потом он сел за стол, откинулся на спинку кресла и сгреб со стола
бумаги, под которыми оказался микрофон.
     Он заставил меня рассказать всю историю, не упуская ни одной детали. Не
люблю тратить время попусту, но ничего нельзя было  поделать, ведь об услуге
просил я.
     С самого начала  мне стало ясно, что он слукавил, сказав,  что не умеет
брать  интервью.  Репортер  он  был  отличный.  Три-четыре  раза он  задавал
вопросы, когда я опускал кое-какие подробности.
     - Вы  садитесь на лошадь задом наперед, - сказал Биуорти,  выслушав все
до конца.  - Вам  надо  выйти на  тех,  кто  заправляет подпольным  бизнесом
сейчас,  а потом постараться выяснить, кто и когда был знаком с вашим отцом.
Не исключено,  что  мне  это  будет  легче сделать, чем  вам. Возможно,  это
устроил кто-то из старых приятелей Эдди Кэппа. Мне надо как следует порыться
в картотеке  - не  здесь, а  в газетном  архиве,  -  а в понедельник  я  вам
позвоню. Где вы остановились?
     - Не думаю, что об этом когда-нибудь  можно будет состряпать статью. Во
всяком случае, такую, которую я хотел бы увидеть в газете, - предупредил я.
     Он рассмеялся, дергая себя за усы.
     - Не верьте  тому, что показывают  про репортеров в  кино.  Золотой век
журналистики безвозвратно канул  в  прошлое. В  наше  время тему  для статьи
определяет  редактор.  А ваш  рассказ  нужен  лично  мне  исключительно  для
развлечения и жизненного опыта. - Он встал и выключил  магнитофон. - Чем мне
надо  было бы  заняться, - сказал он,  окидывая взглядов полки  с  катушками
пленки, - так  это редактировать газету  в  маленьком  городке  где-нибудь в
Новой  Англии. - Он повернулся к нам. - Я пороюсь в  архиве.  Как мне с вами
связаться?
     - Мы остановились в отеле "Эймингтон".
     - Я позвоню вам в понедельник.
     Биуорти поднялся наверх вместе  с нами. Его жена тоже вышла попрощаться
и с улыбкой сказала:
     - Надеюсь, вы  не продали ему  карту, на которой указано, где  спрятаны
сокровища? Еще одного раза я просто не переживу.
     - Ну что вы! - засмеялся Билл. - Какие карты?
     - Кофе! - с притворной строгостью рявкнул Биуорти, протягивая ей чашку.
     Когда  мы  шли  к  машине, я  обернулся.  Биуорти стоял  на  пороге,  и
казалось, что этот домик слишком тесен для него.
     - До понедельника! - крикнул он нам вслед.

ГЛАВА 13

     Через боковые улицы мы выбрались на Вудхэвен-бульвар, и Билл спросил:
     - Куда теперь?
     - В Манхэттен.
     - Ладно, - он резко повернул направо. - А куда именно?
     - В контору Джонсона на Лафайетт-стрит.
     - Теперь ты ему веришь?
     - Отчасти.
     - Не думаю, что  он  станет врать.  Похоже,  он считает, что  может нам
помочь. Я хочу знать как?
     - На какую, говоришь, нам улицу? Ты лучше проверь поточнее.
     Я  открыл  отделение  для перчаток  и  достал карту  и путеводитель  по
городу. Найти  улицу  оказалось просто, но ближайшая  стоянка  находилась  в
четырех кварталах от нее. Мы вернулись пешком и  поднялись на лифте на пятый
этаж. Коридор с  зелеными  стенами пронизывал  все  здание. Контора Джонсона
была в 508-м номере.
     Она  представляла  собой тесную  комнатушку с  точно такими же зелеными
стенами,  что  и в коридоре.  Стол, картотечный  шкаф, два кресла и мусорная
корзина  были явно куплены на дешевой распродаже. В комнате  было всего одно
окно, выходившее на бугристую,  залитую гудроном крышу, за которой виднелась
кирпичная  стена соседнего  дома.  Краска  на  потолке вздулась  пузырями  и
шелушилась.
     Джонсон стоял в углу у картотечного шкафа, опираясь рукой на выдвинутый
ящик. Его лицо  было в крови. Мне  показалось,  что он стоит в этой позе уже
давно.
     Когда мы вошли, он медленно повернул голову и прохрипел:
     - Привет.
     Голос его был тихим и невнятным из-за распухших губ.
     - Я собирался вам позвонить, - медленно добавил он.
     Подхватив его под руки, мы подвели его к столу и усадили в кресло.
     - Где туалет? - спросил я.
     - Налево по коридору
     Я  сбегал  в туалет и притащил охапку бумажных полотенец, часть которых
смочил водой.
     Билл успел отыскать в столе бутылку виски и уже наливал Джонсону.
     - Сначала дай мне его умыть
     Джонсон  застонал, когда  я дотронулся влажным полотенцем до его  лица.
Вытерев  воду  сухим  полотенцем, я  осмотрел его.  Тот,  кто  его  отделал,
наверняка носил перстень - на обеих щеках и у  рта Джонсона вздулись длинные
порезы. Билл протянул ему стакан.
     - Спасибо, - пробормотал тот.
     Я  взял  бутылку  и смочил виски пару полотенец. Когда Джонсон допил, я
подошел к нему вплотную.
     - Сидите, не дергайтесь.
     Я прижал  полотенце к  царапинам, он взвыл и попытался оттолкнуть меня,
но я крепко ухватил его за шею.
     - Боже мой, боже мой... - причитал он.
     Закончив, он отступил назад.
     - А теперь можете выпить еще.
     Он схватил стакан дрожащими руками. Билл протянул зажженную сигарету.
     - Давно это случилось? - спросил я.
     - Полчаса назад?  Пятнадцать  минут?  Точно не помню.  Все это  время я
простоял в этом углу.
     - Зачем вы собирались нам звонить?
     Джонсон поднес руку к лицу.
     - Из-за этого. Они хотели знать, где вы живете.
     - И вы им сказали.
     Он опустил глаза.
     - Не сразу.
     -  Не волнуйтесь,  все в порядке.  Мы ведь  тоже их  ищем. Так  что  вы
поступили правильно.
     Он поставил пустой стакан, схватил бутылку и присосался к горлышку.
     -  Каким образом они узнали, что вы с нами связаны? Они что, видели нас
вместе или еще как-то разнюхали? Вы называли кому-нибудь наши имена?
     Он закашлялся и затянулся сигаретой.
     - Да, таких людей  с полдюжины  наберется.  Пара  знакомых полицейских,
репортер, один парень, который работает в крупном агентстве...
     - Это кто-то из них. Вы должны выяснить кто. Вам нужны деньги?
     - Не сейчас. Может быть, позже. Разве что не дадите двадцатку авансом?
     Я кивнул Биллу, и он, вытащив бумажник, вручил Джонсону две десятки.
     - Постарайтесь  сделать  это как можно быстрее. И не бойтесь  говорить.
Если они навестят  нас снова, выложите  им все,  что  они  захотят знать. Мы
останемся в том же отеле.
     Он покачал головой.
     - Это жуткие подонки.
     - Вы в порядке? Полегчало?
     - Кажется, да.
     Выйдя из дому, мы сели в машину и после непродолжительных поисков сняли
номер в отеле в сорока кварталах от "Эймингтона". Ближе  к вечеру я позвонил
в "Эймингтон", но там сказали, что никаких сообщений для нас не поступало.
     Билл достал колоду, раздал карты, и мы начали играть в "джин". Все, что
нам оставалось, это ждать

ГЛАВА 14

     В девять утра меня разбудил Билл и с совершенно серьезным видом заявил,
что нам пора на воскресную мессу.
     - Отстань, - буркнул я.
     - Рэй, тебе нужна помощь господа.
     - Отстань.
     - Ты уверен, что не нужна?
     - Тем типам в "крайслере" она не понадобилась.
     - Кому?
     - Тем гадам, которые убили отца. И твою жену.
     - Рэй, но ведь ты же верующий.
     - Что, разве похоже?
     - Как? Ты не веришь в бога? Ты утратил веру?
     - Они ее расстреляли
     - Значит, ты один из безбожников? Стоит трагедии  впервые прийти в твою
жизнь, и ты начинаешь винить в этом господа?
     Я отвернулся к стенке.
     - Иди, а то опоздаешь.
     Он начал меня уговаривать, но я упорно  молчал. Тогда он оделся и ушел,
а я  заснул.  Но  к его  приходу  я уже сидел  у окна и  разглядывал  улицу,
вспоминая, как в первый раз очнулся в больнице.
     -  Я принес тебе кофе  и  бутерброды, - сказал  Билл,  ставя  на  комод
бумажный пакет.
     - Спасибо.
     Мы  сели  завтракать  и некоторое время ели молча, а потом одновременно
начали извиняться друг перед другом. Замолчав, мы рассмеялись.
     - Ладно, - я махнул рукой. - Просто я устал, только и всего.
     - Не надо было к тебе приставать.
     - Черта с два. Я весь извелся, пока тебя ждал.
     Он улыбнулся и пожал плечами.
     - Придется нам подождать. Мы уже довольно далеко продвинулись, а теперь
будем  ждать.  -  Он  допил  кофе  и  бросил картонный стаканчик  в мусорную
корзину. - Остается только не принимать это близко к сердцу
     Я  сходил позвонить в наш отель и  спросил, нет ли для меня информации.
Ничего.  Вернувшись  в номер,  я  увидел, что  Билл  удобно  расположился на
кровати и  раздает  карты.  Я взял свои  и  играл, расхаживая  по  комнате и
останавливаясь  только чтобы взять  очередную карту из  колоды.  На  седьмой
сдаче  я выиграл, бросил  карты на кровать  и закурил. Билл  посоветовал мне
успокоиться.  Походив по  комнате, я вернулся  и сам раздал  карты.  К  тому
времени,  когда я  выиграл  во  второй раз, я уже слегка остыл и  заканчивал
игру, сидя на кровати.
     Без четверти три я спустился в вестибюль и заплатил портье за следующий
день. Когда я вернулся и увидел, что Билл снова раздает карты, то схватил их
и порвал в клочья, а потом мы пошли перекусить гамбургерами с пивом.
     -  Наверное,  стоит  съездить за нашими чемоданами, - предложил Билл. -
Как ты думаешь?
     - Давай, - я пожал плечами. - Я сейчас согласен на что угодно.
     Мы  сели в  машину,  Билл  вел, а  я сидел  рядом и  непрерывно  курил,
разглядывая в окно прохожих.  Два месяца назад я точно  так же ехал с отцом.
Один  из  них его  узнал и тут  же кому-то  позвонил. А  может быть, сначала
проследил за нами  до отеля.  Один  из прохожих на тротуаре. Если бы я знал,
кто именно, то, не  выходя  из  машины,  схватил бы его за  горло и так бы и
тащил за собой по асфальту.
     Остановив машину на стоянке, мы немного  попетляли по  улицам и вошли в
отель с заднего хода, через химчистку, открытую в воскресенье для  туристов.
За прилавком сидела симпатичная молодая негритянка в зеленом платье
     -  Мы  из  ремонтной службы  отеля, - сказал я. - Проверка  технических
помещений. Нам надо попасть в подвал.
     - Ради бога, - она пожала плечами.
     Я огляделся и сделал вид, что чертовски разозлен.
     - Послушайте, мэм, я пришел сюда не для того, чтобы играть в  "попробуй
угадай". По-вашему, я  могу  запомнить весь отель до  мелочей?  Где  дверь в
подвал?
     - Вон там,  сзади, - показала она. - Только вам придется отодвинуть  ту
вешалку.
     Мы  прошли за  прилавок  и между  вешалками с  чистой  одеждой  увидели
очертания  люка в  покрытом  линолеумом  полу. Я небрежно отпихнул в сторону
вешалку, которая нам мешала.
     - Поаккуратней с одеждой! - предупредила девушка.
     Я, не отвечая, поднял крышку люка и заглянул в темный  подвал. Фонарика
у  нас  не  было,  но теперь отступать  было  бы  подозрительно.  Оставалось
надеяться, что там есть выключатель.
     Я чуть не  прозевал его, спускаясь  по  лестнице,  и  не останавливаясь
включил свет. Билл топал следом за мной.
     Справа находилась широкая пожарная  дверь на роликах,  покрытая толстым
слоем грязи. Вместо  замка она была заперта на щеколду, примотанную к  скобе
куском толстой проволоки К тому моменту, когда я  открутил ее, мои руки были
перепачканы в масле, лоб вспотел, и я с отвращением  чувствовал, как на него
садится пыль.
     Отодвинув дверь  в сторону,  я нащупал на стене  выключатель, и тусклая
лампочка осветила  комнату  размером побольше, но такую  же грязную. Впереди
слышалось гудение какого то механизма.
     Я вернулся к  лестнице  и окликнул  девушку.  Она появилась в проеме  и
заглянула внутрь.  Стояла она, сдвинув ноги и  прижимая руками подол платья,
чтобы я не мог под него заглянуть
     - Ну что вам еще? У меня клиент.
     - Мы пойдем дальше. Можете закрыть люк.
     Она  принялась  ворчать, что, мол, закрывать за  всеми люки - это не ее
дело, но я не  слушая направился к ожидавшему меня Биллу.  Когда я захлопнул
за собой дверь, наступила тишина
     Из  комнаты  и глубь  подвала вел  низкий коридор с цементными  стенами
грязно-серого цвета, на которых кое-где белели  свежие заплаты штукатурки. В
конце  коридора была еще одна  дверь,  слава богу, незапертая. Откатив  ее в
сторону,  мы оказались в относительно чистом освещенном помещении с покрытым
старым линолеумом полом  и обшарпанным письменным  столом, над которым висел
календарь с обнаженной красоткой. Гудение стало громче. В  комнате никого не
было, за исключением кошки,  спавшей на полу  у стола.  Едва мы вошли, кошка
тотчас  проснулась  и  быстро юркнула  за  дверь,  из-за  которой доносилось
гудение.  Там  ярко  горел  свет,  поблескивая   на  отполированных  перилах
металлической лестницы, уходившей вверх. Неподалеку  от лестницы в окружении
грязных черных механизмов на табурете сидел человек в белой малярской кепке.
     В противоположной  стене  находилась  дверь  грузового  лифта. Я  нажал
кнопку  вызова  и  услышал, как на  дне шахты  заскрипели  старые изношенные
машины.  Подошел лифт, совсем не похожий  на пассажирский -  широкий дощатый
пол, ограждение по грудь, потолок и дверь из  металлической сетки. Мы вошли,
и, опустив дверь, я нажал на кнопку нашего этажа. Лифт медленно пополз вверх
и остановился. Мы вышли, и, перед тем как захлопнулась дверь, я отослал лифт
на верхний этаж.
     Лифт  уехал, и мы  по пустому  коридору направились  к  нашему  номеру.
Где-то звонил телефон.  Подойдя поближе, я понял,  что это у нас.  Прозвонив
шесть раз, он умолк.
     Мы постояли перед дверью, прислушиваясь.  Затем я резко распахнул ее и,
пригнувшись, бросился направо, а Билл - налево. Но, как мы и предполагали, в
номере никого не было.
     Собрав нужные  вещи в один  чемодан,  мы  оставили  второй  на стуле  и
застелили постели. Внимательно приглядевшись, я понял, что номер обыскивали.
Те,  кто это делал, были очень осторожны  и клали вещи на прежние  места, но
все же это было заметно. Ничего не взяли, даже ружья.
     Закончив сборы, мы  вышли в коридор,  и  я уже вставлял ключ в замочную
скважину, когда телефон зазвонил снова Билл только отмахнулся.
     - Нет-нет, - покачал  я  головой. - Они-то  считают, что мы по-прежнему
здесь живем.  Нам  ведь совсем ни к чему, чтобы нас искали  где-то  в другом
месте.
     Я вошел в комнату и снял трубку после пятого звонка
     - Келли? - спросил мужской голос.
     - Да, - буркнул я, наблюдая, как Билл вносит в комнату чемодан.
     - Уилл Келли? Уилл Келли-младший?
     - Нет, это Рэй.
     - Дай мне поговорить с Уиллом
     - Что мне ему сказать? Кто его спрашивает?
     - Тебя это не касается, малыш. Просто позови Уилла, ладно?
     - Нет проблем. Подожди, сейчас дам тебе моего старшего братца.
     Я положил тру