По немыслимой тропе;
                      По ничьей, помятой, зряшной
                      Луговой, густой траве;

                      По земле, рябой от рытвин,
                      Рваных ям, воронок, рвов,
                      Смертным зноем жаркой битвы
                      Опаленных у краев...

                      И откуда по пустому
                      Долетел, донесся звук,
                      Добрый, давний и знакомый
                      Звук вечерний. Майский жук!

                      И ненужной горькой лаской
                      Растревожил он ребят,
                      Что в росой покрытых касках
                      По окопчикам сидят,

                      И такой тоской родною
                      Сердце сразу обволок!

                      Фронт, война. А тут иное:

                      Выводи коней в ночное,
                      Торопись на "пятачок".
                      Отпляшись, а там сторонкой
                      Удаляйся в березняк,
                      Провожай домой девчонку
                      Да целуй - не будь дурак,
                      Налегке иди обратно,
                      Мать заждалася...
                                       И вдруг -
                      Вдалеке возник невнятный,
                      Новый, ноющий, двукратный,
                      Через миг уже понятный
                      И томящий душу звук.

                      Звук тот самый, при котором
                      В прифронтовой полосе
                      Поначалу все шоферы
                      Разбегались от шоссе.

                      На одной постылой ноте
                      Ноет, воет, как в трубе.
                      И бежать при всей охоте
                      Не положено тебе.

                      Ты, как гвоздь, на этом взгорке
                      Вбился в землю. Не тоскуй.
                      Ведь - согласно поговорке -
                      Это малый сабантуй...

                      Ждут, молчат, глядят ребята,
                      Зубы сжав, чтоб дрожь унять.
                      И, как водится, оратор
                      Тут находится под стать,

                      С удивительной заботой
                      Подсказать тебе горазд:
                      - Вот сейчас он с разворота
                      И начнет. И жизни даст,
                      Жизни даст!

                                  Со страшным ревом
                      Самолет ныряет вниз,
                      И сильнее нету слова
                      Той команды, что готова
                      На устах у всех;
                      - Ложись!..

                      Смерть есть смерть. Ее прихода
                      Все мы ждем по старине.
                      А в какое время года
                      Легче гибнуть на войне?

                      Летом солнце греет жарко,
                      И вступает в полный цвет
                      Все кругом. И жизни жалко
                      До зарезу. Летом - нет.

                      В осень смерть под стать картине,
                      В сон идет природа вся.
                      Но в грязи, в окопной глине
                      Вдруг загнуться? Нет, друзья...

                      А зимой - земля, как камень,
                      На два метра глубиной,
                      Привалит тебя комками, -,
                      Нет уж, ну ее - зимой.

                      А весной, весной... Да где там,
                      Лучше скажем наперед:
                      Если горько гибнуть летом,
                      Если осенью - не мед,
                      Если в зиму дрожь берет,
                      То весной, друзья, от этой
                      Подлой штуки - душу рвет.

                      И какой ты вдруг покорный
                      На груди лежишь земной,
                      Заслонясь от смерти черной
                      Только собственной спиной.

                      Ты лежишь ничком, парнишка
                      Двадцати неполных лет.
                      Вот сейчас тебе и крышка,
                      Вот тебя уже и нет.

                      Ты прижал к вискам ладони,
                      Ты забыл, забыл, забыл,
                      Как траву щипали кони,
                      Что в ночное ты водил.

                      Смерть грохочет в перепонках,
                      И далек, далек, далек
                      Вечер тот и та девчонка,
                      Что любил ты и берег.

                      И друзей и близких лица,
                      Дом родной, сучок в стене...
                      Нет, боец, ничком молиться
                      Не годится на войне.

                      Нет, товарищ, зло и гордо,
                      Как закон велит бойцу,
                      Смерть встречай лицом к лицу,
                      И хотя бы плюнь ей в морду,
                      Если все пришло к концу...

                      Ну-ка, что за перемена?
                      То не шутки - бой идет.
                      Встал один и бьет с колена
                      Из винтовки в самолет.

                      Трехлинейная винтовка
                      На брезентовом ремне,
                      Да патроны с той головкой,
                      Что страшна стальной броне.

                      Бой неравный, бой короткий,
                      Самолет чужой, с крестом,
                      Покачнулся, точно лодка,
                      Зачерпнувшая бортом.

                      Накренясь, пошел по кругу,
                      Кувыркается над лугом, -
                      Не задерживай - давай,
                      В землю штопором въезжай!

                      Сам стрелок глядит с испугом:
                      Что наделал невзначай.
                      Скоростной, военный, черный,
                      Современный, двухмоторный -

                      Самолет - стальная снасть -
                      Ухнул в землю, завывая,
                      Шар земной пробить желая
                      И в Америку попасть,

                      - Не пробил, старался слабо.
                      - Видно, место прогадал.

                      - Кто стрелял? - звонят из штаба, -
                      Кто стрелял, куда попал?

                      Адъютанты землю роют,
                      Дышит в трубку генерал.

                      - Разыскать тотчас героя,
                      Кто стрелял?
                                  А кто стрелял?


                      Кто не спрятался в окопчик,
                      Поминая всех родных,
                      Кто он - свой среди своих -
                      Не зенитчик и не летчик,
                      А герой - не хуже их?

                      Вот он сам стоит с винтовкой,
                      Вот поздравили его.
                      И как будто всем неловко -
                      Неизвестно отчего.

                      Виноваты, что ль, отчасти?
                      И сказал сержант спроста:

                      - Вот что значит парню счастье,
                      Глядь - и орден, как с куста!

                      Не промедливши с ответом,
                      Парень сдачу подает:
                      - Не горюй, у немца этот -
                      Не последний самолет...

                      С этой шуткой-поговоркой,
                      Облетевшей батальон,
                      Перешел в герои Теркин, -
                      Это был, понятно, он.

О ГЕРОЕ

                      - Нет, поскольку о награде
                      Речь опять зашла, друзья,
                      То уже не шутки ради
                      Кое-что добавлю я.

                      Как-то в госпитале было.
                      День лежу, лежу второй.
                      Кто-то смотрит мне в затылок,
                      Погляжу, а то - герой.

                      Сам собой, сказать, - мальчишка,
                      Недолеток-стригунок.
                      И мутит меня мыслишка:
                      Вот он мог, а я не мог...

                      Разговор идет меж нами,
                      И спроси я с первых слов:
                      - Вы откуда родом сами -
                      Не из наших ли краев?

                      Смотрит он:
                      - А вы откуда? -
                      Отвечаю:
                      - Так и так,
                      Сам как раз смоленский буду,
                      Может, думаю, земляк?

                      Аж привстал герой:
                      - Ну что вы,
                      Что вы, - вскинул головой, -
                      Я как раз из-под Тамбова, -
                      И потрогал орден свой.

                      И умолкнул. И похоже,
                      Подчеркнуть хотел он мне,
                      Что таких, как он, не может
                      Быть в смоленской стороне;

                      Что уж так они вовеки
                      Различаются места,
                      Что у них ручьи и реки
                      И сама земля не та,
                      И полянки, и пригорки,
                      И козявки, и жуки...

                      И куда ты, Васька Теркин,
                      Лезешь сдуру в земляки!

                      Так ли, нет - сказать, - не знаю,
                      Только мне от мысли той
                      Сторона моя родная
                      Показалась сиротой,
                      Сиротинкой, что не видно
                      На народе, на кругу...

                      Так мне стало вдруг обидно, -
                      Рассказать вам не могу.

                      Это да, что я не гордый
                      По характеру, а все ж

                      Вот теперь, когда я орден
                      Нацеплю, скажу я: врешь!

                      Мы в землячество не лезем,
                      Есть свои у нас края.
                      Ты - тамбовский? Будь любезен.
                      А смоленский - вот он я,

                      Не иной какой, не энский,
                      Безымянный корешок,
                      А действительно смоленский,
                      Как дразнили нас, рожок.

                      Не кичусь родным я краем,
                      Но пройди весь белый свет -
                      Кто в рожки тебе сыграет
                      Так, как наш смоленский дед.

                      Заведет, задует сивая
                               Лихая борода:
                      Ты куда, моя красивая,
                               Куда идешь, куда..,

                      И ведет, поет, заяривает -
                               Ладно, что без слов,
                      Со слезою выговаривает
                               Радость и любовь.

                      И за ту одну старинную
                               За музыку-рожок
                      В край родной дорогу длинную
                               Сто раз бы я прошел,

                      Мне не надо, братцы, ордена,
                               Мне слава не нужна,
                      А нужна, больна мне родина,
                               Родная сторона!

ГЕНЕРАЛ

                      Заняла война полсвета,
                      Стон стоит второе лето.
                      Опоясал фронт страну.
                      Где-то Ладога... А где-то
                      Дон - и то же на Дону...

                      Где-то лошади в упряжке
                      В скалах зубы бьют об лед...
                      Где-то яблоня цветет,
                      И моряк в одной тельняшке
                      Тащит степью пулемет...

                      Где-то бомбы топчут город,
                      Тонут на море суда...
                      Где-то танки лезут в горы,
                      К Волге двинулась беда...

                      Где-то будто на задворке,
                      Будто знать про то не знал,
                      На своем участке Теркин
                      В обороне загорал.

                      У лесной глухой речушки,
                      Что катилась вдоль войны,
                      После доброй постирушки
                      Поразвесил для просушки
                      Гимнастерку и штаны.

                      На припеке обнял землю.
                      Руки выбросил вперед
                      И лежит и так-то дремлет,
                      Может быть, за целый год.

                      И речушка - неглубокий
                      Родниковый ручеек -
                      Шевелит травой-осокой
                      У его разутых ног.

                      И курлычет с тихой лаской,
                      Моет камушки на дне.
                      И выходит не то сказка,
                      Не то песенка во сне.

                      Я на речке ноги вымою.
                               Куда, реченька, течешь?
                      В сторону мою, родимую,
                               Может, где-нибудь свернешь.

                      Может, где-нибудь излучиной
                               По пути зайдешь туда,
                      И под проволокой колючею
                               Проберешься без труда,

                      Меж немецкими окопами,
                               Мимо вражеских постов,
                      Возле пушек, в землю вкопанных,
                               Промелькнешь из-за кустов.

                      И тропой своей исконною
                               Протечешь ты там, как тут,
                      И ни пешие, ни конные
                               На пути не переймут,

                      Дотечешь дорогой кружною
                               До родимого села.
                      На мосту солдаты с ружьями,
                               Ты под мостиком прошла,

                      Там печаль свою великую,
                               Что без края и конца,
                      Над тобой, над речкой, выплакать,
                               Может, выйдет мать бойца.

                      Над тобой, над малой речкою,
                               Над водой, чей путь далек,
                      Послыхать бы хоть словечко ей,
                               Хоть одно, что цел сынок.

                      Помороженный, простуженный
                               Отдыхает он, герой,
                      Битый, раненый, контуженный,
                               Да здоровый и живой...

                      Теркин - много ли дремал он,
                      Землю-мать прижав к щеке, -
                      Слышит:
                      - Теркин, к генералу
                      На одной давай ноге.

                      Посмотрел, поднялся Теркин,
                      Тут связной стоит,
                      - Ну что ж,
                      Без штанов, без гимнастерки
                      К генералу не пойдешь.

                      Говорит, чудит, а все же
                      Сам, волнуясь и сопя,
                      Непросохшую одежу
                      Спешно пялит на себя.
                      Приросла к спине - не стронет..

                      - Теркин, сроку пять минут.
                      - Ничего. С земли не сгонят,
                      Дальше фронта не пошлют.

                      Подзаправился на славу,
                      И хоть знает наперед,
                      Что совсем не на расправу
                      Генерал его зовет, -
                      Все ж у главного порога
                      В генеральском блиндаже -
                      Был бы бог, так Теркин богу
                      Помолился бы в душе.

                      Шутка ль, если разобраться:
                      К генералу входишь вдруг, -
                      Генерал - один на двадцать,
                      Двадцать пять, а может статься,
                      И на сорок верст вокруг.

                      Генерал стоит над нами, -
                      Оробеть при нем не грех, -
                      Он не только что чинами,
                      Боевыми орденами,
                      Он годами старше всех.

                      Ты, обжегшись кашей, плакал,
                      Ты пешком ходил под стол,
                      Он тогда уж был воякой,
                      Он ходил уже в атаку,
                      Взвод, а то и роту вел.

                      И на этой половине -
                      У передних наших линий,
                      На войне - не кто как он
                      Твой ЦК и твой Калинин.
                      Суд. Отец. Глава. Закон.

                      Честью, друг, считай немалой,
                      Заработанной в бою,
                      Услыхать от генерала
                      Вдруг фамилию свою.

                      Знай: за дело, за заслугу
                      Жмет тебе он крепко руку
                      Боевой своей рукой.

                      - Вот, брат, значит, ты какой.
                      Богатырь. Орел. Ну, просто -
                      Воин! - скажет генерал.

                      И пускай ты даже ростом
                      И плечьми всего не взял,
                      И одет не для парада, -
                      Тут война- парад потом, -
                      Говорят: орел, так надо
                      И глядеть и быть орлом.
                      Стой, боец, с достойным видом,
                      Понимай, в душе имей:
                      Генерал награду выдал -
                      Как бы снял с груди своей -
                      И к бойцовской гимнастерке
                      Прикрепил немедля сам,
                      И ладонью:
                      - Вот, брат Теркин, -
                      По лихим провел усам.

                      В скобках надобно, пожалуй,
                      Здесь отметить, что усы,
                      Если есть у генерала,
                      То они не для красы.

                      На войне ли, на параде
                      Не пустяк, друзья, когда
                      Генерал усы погладил
                      И сказал хотя бы:.
                      - Да...

                      Есть привычка боевая,
                      Есть минуты и часы...
                      И не зря еще Чапаев
                      Уважал свои усы.

                      Словом - дальше. Генералу
                      Показалось под конец,
                      Что своей награде мало
                      Почему-то рад боец.

                      Что ж, боец - душа живая,
                      На войне второй уж год...
                      И не каждый день сбивают
                      Из винтовки самолет.

                      Молодца и в самом деле
                      Отличить расчет прямой,

                      - Вот что, Теркин, на неделю
                      Можешь с орденом - домой...

                      Теркин - понял ли, не понял,
                      Иль не верит тем словам?
                      Только дрогнули ладони
                      Рук, протянутых по швам.

                      Про себя вздохнув глубоко,
                      Теркин тихо отвечал:

                      - На неделю мало сроку
                      Мне, товарищ генерал-
                      Генерал склонился строго;
                      - Как так мало? Почему?

                      - Потому - трудна дорога
                      Нынче к дому моему.