го на окнах шторы. Ничего не видно.

- Ничего не видно, ничего не слышно, ничего не известно. Ну-ка включи мне
микрофоны. Я сам послушаю, - попросил главный охранник.

Наушники транслировали тишину. Совершенную тишину.

- Может, он спит?

- Когда он спит - мы его слышим.

- Ладно. Тогда давай так - пошлем к нему кого-нибудь из ребят из "наружки".
Под видом почтальона. Или электрика. Или прохожего, который адресом ошибся.
Пусть посмотрят, что да как. Если никто не будет открывать, напишем
заявление от имени соседей. Пригласим участкового, слесаря из жэка и
вскроем дверь. Въехал? Ну а если въехал, то действуй...

Через час в подъезд вошел очередной агитатор, собирающий подписи в
поддержку какого-то там массового общественного движения, которое в
результате данной акции должно было стать еще более массовым и
общественным.

Он стучался в каждую, на каждой лестничной площадке, дверь. Но упорнее
всего в одну дверь. Он звонил и стучал туда минуты три. Но ему никто не
открыл. И никто ему не ответил.

Самым подозрительным было то, что, когда он звонил и барабанил в дверь,
микрофоны не зафиксировали в помещении никаких шевелений. Вполне могло
быть, что услышавший стук, но не ожидающий ничьих визитов жилец решил
просто не подходить к двери. Но как-то прореагировать на это событие он
должен был. Встать с дивана, пройти несколько шагов и остановиться,
вздохнуть или что-то по данному поводу сказать.

Жилец не встал, не прошел, не вздохнул и не высказался. Этот жилец повел
себя так, как будто его не было.

Или его действительно не было? Но тогда где он был? Вернее, где есть? И
каким образом, если его нет, он мог исчезнуть оттуда, где был? Как мог уйти
незамеченным из охраняемого помещения? Если ушел...

Или он не ушел? А просто затих? Или скоропостижно скончался? Может, он
скоропостижно скончался и именно поэтому не отвечает на звонки и стуки?

Отчего он не подает признаков жизни? Может, оттого, что не жив? Уже шесть
часов...

- Будем вызывать слесаря? - спросил командир группы.

- Погодите слесаря. Дайте мне лучше прослушать записи. Последние записи
перед тем, как он замолк.

- За сколько минут?

- Самую последнюю минуту.

Командир перекрутил бобины на дежурном магнитофоне. И включил трансляцию.

- Дура ты, дура! И мозги у тебя с кулачок! - сказал голос в наушниках. -
Сидишь себе и думаешь, что так будет всегда. Думаешь, что я буду торчать
здесь с тобой век. Потому что тебе так хочется. А вот я возьму и уйду.
Встану, уйду и больше никогда здесь не появлюсь. И даже не попрощаюсь...

- Все?

- Все. Дальше записей нет. Дальше тишина.

- Еще раз, - попросил начальник охраны. Организатор слежки перекрутил
пленку.

- Дура ты, дура! И мозги у тебя с кулачок...

- Еще...

- Дура ты, дура...

Главный телохранитель страны сбросил с ушей наушники. И очень внимательно
посмотрел на своего подчиненного.

- Слесаря вызывать?

- Что?

- Я спрашиваю, слесаря с участковым вызывать?

- Не надо слесаря. И участкового не надо. Проверьте прилегающие квартиры.
Те, что в соседних подъездах. В первую очередь, где никто не живет...

Через два часа начальнику президентской охраны доложили результаты осмотра.
Те, к которым он уже был готов.

- Отверстие размером сорок пять на шестьдесят сантиметров. Пробито из
ванной комнаты квартиры 24. Квартира принадлежит... В квартире никто не
проживает в течение полугода.

- Обыскали?

- Обыскали.

- И, конечно, ничего не нашли?

- Не нашли. Оба помещения тщательно убраны. Отпечатки пальцев стерты. Все
бумаги, личные вещи унесены или уничтожены.

- Как же вы так лопухнулись? А? Профессионалы хреновы!

- Кто мог предположить...

- Вы должны были предположить! Все предположить! И это тоже!

- Но мы имели распоряжение только по поводу...

- Распоряжение? По поводу?.. Правильно он про вас сказал: дураки вы и мозги
ваши размером с кулачок...

Глава 30

Рапортов было много. Полковник Трофимов даже не предполагал, что в родной
его армии столько ломают, теряют, столько списывают военной техники. Он
отсматривал рапорты и не мог решить, что ему делать - плакать или горько
смеяться при ознакомлении с каждым новым фактом утраты военного имущества.

Солдаты артиллерийского батальона украли на стрельбах орудие, из которого
только что стреляли. И продали его за флягу самогона в соседнюю деревню.
Виновников кражи нашли по приметам - по опухшим от беспробудного
трехдневного пьянства рожам. Допросив вдрызг пьяный орудийный расчет, вышли
на покупателя. Но пока виновников нашли и пока вернули их в состояние, в
котором они могли понимать, о чем их спрашивают, покупатель успел оттащить
орудие в кузню и что-то в нем по своему усмотрению поправить.

В итоге расчет пошел под трибунал, орудие - на списание.

Во время переправы через горную реку с сорванного потоком моста упали в
воду и утонули три противотанковых орудия. Поиски упущенных орудий силами
привлеченных водолазов ничего не дали, так как сильное течение протащило их
на многие десятки метров вперед, туда, где берега приобретали вид отвесных,
препятствующих проведению подъемных операций скал. Техническая операция по
подъему утерянных орудий была отнесена на полгода. И еще на полгода. И
забыта. Орудия - списаны.

На побережье Северного Ледовитого океана при разгрузке судна на припай
затонули два танка, под тяжестью которых проломился прибрежный лед. Подъем
их из-за чрезмерной глубины моря в данном районе и отсутствия
соответствующего оборудования был признан нецелесообразным. Танки списаны.

Еще два танка сгорели во время лесного пожара.

И четыре при аналогичном происшествии в танковом парке.

Еще три орудия снесены лавиной при проведении учений в высокогорье.

Еще...

И еще...

И еще...

И целая пачка рапортов о брошенном в местах дислокации вооружении при
оставлении их отводимыми в Россию частями. Из бывших республик отводимыми.
Здесь счет шел уже на сотни единиц боевой техники и тяжелого вооружения.

Несколько рапортов о пожарах, утоплениях, кражах и оставлении в связи с
невозможностью вывоза полковник отложил в сторону. По ним следовало
разбираться особо. Не все в них было так ясно и однозначно как то пытались
доказать кающиеся командиры частей.

По данным происшествиям полковник потребовал прислать в свое распоряжение
дополнительные документы. И, получив, сел их изучать. Но не как окружной
или иной вышестоящий начальник, подмахнувший рапорт о списании утраченной
техники по причине симпатии и сочувствия к своему бывшему однокашнику по
училищу, бывшему однополчанину или нынешнему партнеру по охоте. А как
разведчик.

Танки сгорели в парке. Из-за пожара, возникшего в одном из боксов гаража.
Согласно заключению комиссии, танки не подлежали восстановлению и были
отправлены на переплавку в один из близрасположенных металлургических
заводов.

В той же части буквально через несколько дней после пожара были списаны
отработавшие свой ресурс бронетранспортеры. Наверное, заодно. Чтобы лишний
раз бумаги в округе не оформлять.

Бумаги в порядке. Печати и подписи на местах.

Но почему суммарный вес полученного заводом из данной конкретной части
металлолома не сходится с весом составляющей его техники? Если, к примеру,
заглянуть в общевойсковые справочники и сложить конструктивную массу всех
тех танков и БТРов. И сверить с заводской накладной. Отчего вес металлолома
чуть не вдвое меньший?

И почему в данном конкретном случае списанные танки оформлялись не через
спецчасть, заведующую утильным военным имуществом? А напрямую? Ради
экономии времени и государственных средств? В свете новых экономических
веяний?

И что из всего этого следует? Если подумать?

Из этого следует, что бумаге, где указан вид и состав металлолома, лучше не
доверять. Лучше доверять самому металлолому, который, к сожалению, уже
переплавлен на швейные иголки. И, как говорится, концы - даже лучше чем в
воду. Концы - в огонь.

Или все-таки можно уцепить какую-нибудь ниточку? Если сильно постараться?

- Вызовите мне Симанчука! - распорядился полковник Трофимов.

- Разрешите доложить...

- Вот что, Симанчук, не в дружбу, а в службу, смотайся-ка ты на вот этот
вот металлургический завод и выясни в техотделе и у рабочих, что они там
переплавляли в ноябре прошлого года. И как это "что-то" выглядело...

- Есть!

Теперь следующий случай. Вопиющий случай. О безалаберности и
злоупотреблениях в войсках.

Выполнившая свой интернациональный долг дивизия покидала давшую ей приют
ближнезарубежную страну, которая по каким-то не вполне ясным причинам не
смогла в полной мере обеспечить данную часть необходимыми ей
железнодорожными платформами. В результате чего часть тяжелого вооружения
была оставлена на месте, на ответственное хранение. И это было отображено в
совместно написанном и подписанном акте.

Через несколько месяцев политическая ситуация в той стране изменилась, и о
вывозе техники уже никто не помышлял. Техника была списана.

Тоже в принципе все понятно. И убедительно.

Кроме некоторых мелочей. Почему, например, были оставлены БМПэшки, но
вывезены все до последнего автомобили? Которые на платформах занимают
столько же места, что и боевые машины пехоты. Но гораздо меньше стоят, а
главное, не являются оружием.

Грузоподъемность платформ не позволяла? Что же это тогда были за платформы?
Деревянные? На скорую руку сколоченные из разобранных заборов?

Ладно, не будем цепляться по мелочам. Но пусть ответят организаторы
ответственного хранения, почему были оставлены боеприпасы к той технике?
Что, для них тоже подходящих по грузоподъемности платформ не нашлось? Для
ящиков, которые способны поднять два человека.

Или те боеприпасы были оставлены, чтобы та техника могла стрелять?

Ну-ка, кто там подписался под актом приема-передачи? С одной стороны? И с
другой стороны? Кто распорядился не принадлежащим им военным имуществом?

И какой, интересно знать, придет ответ, если, к примеру, послать туда
запрос с уточнением фамилий и должностей лиц, указанных в акте?

И если действительно послать? Просто-таки обязательно послать...

Через две недели к полковнику Трофимову стали стекаться ответы на десятки
разосланных им во все стороны запросов. И стали возвращаться
откомандированные им в части подчиненные.

И тут стали выясняться очень интересные вещи.

Что да, действительно, металлургический завод переплавлял полученные им из
части погоревшие танки. Но, как утверждают рабочие, переплавлял танки
"Т-34". А не те, что были указаны в рапорте о пожаре. Танки, которых в той
части лет уж тридцать как нет! Но которые тем не менее эта часть сдала в
металлолом!

А где же тогда те танки, которые сгорели? И были списаны.

Или как бы сгорели? Но тем не менее все равно были списаны.

Где же в таком случае разъезжают и в кого стреляют из башенных орудий ТЕ
танки? И кто придумал и осуществил всю эту комбинацию? И куда,
спрашивается, смотрели надзирающие органы?

Та же неувязочка обнаруживается в случае с оставленной на хранение по
причине нехватки подвижного железнодорожного состава техникой.

Нет людей, поставивших свои подписи под актом приема-передачи. В принципе
нет. То есть должности есть, и люди на этих должностях имеются, только
фамилии и имена у тех ответственных работников совершенно другие. А если
такие же, то росписи иные.

Нет людей и росписей!

И танков тоже нет! Испарились танки при транспортировке из дружественной
ближнезарубежной страны. Как вода из дырявой бочки.

Ушли танки. В никому не известном направлении.

Аналогичные махинации просматривались при падении танков и БТРов в
бездонные пропасти на полигонах, расположенных в лесостепной и степной
зонах. При попадании их в селевые потоки и оползни в частях,
расквартированных в средней полосе России. При массовых лесных пожарах,
случившихся в большеземельной тундре. При утоплении в каракумских болотах.
И выносе из расположения части особо злостными "несунами" - солдатами
срочной службы.

Из всего этого следовало, что танки в армии пропадают. И БТРы пропадают. И
орудия тоже пропадают.

Из всего этого следовало, что в стране образовался устойчивый спрос не
только на легкое вооружение, но уже и на военную технику. И образовалось
обеспечивающее этот спрос предложение.

Заинтересовавшись одним отдельным, случившимся на артиллерийских складах
происшествием, полковник Трофимов потянул за торчащую ниточку и, сам того
не особо желая, вытянул целый узел других ниточек, которые вели куда-то, в
неизвестном ему направлении. Возможно, к клубку. А возможно, к десяткам
клубков.

Полковник Трофимов обнаружил факты, доказывающие наличие в стране
подпольного оружейного бизнеса. Но что делать с этими фактами дальше, он не
знал. И даже не знал, стоит ли что-то делать. Или, может быть, лучше
забыть, как страшный сон? Чтобы тот сон не стал явью...

Глава 31

- На рынке появился новый продавец, - доложили Мозге.

На рынке оружия постоянно появлялись новые продавцы. Чаще всего одноразовые
продавцы - спивающиеся прапорщики, предлагающие хранящуюся на их складах
технику. Или стихийные продавцы - расталкивающие в розницу купленную ими по
случаю партию оружия. Все эти продавцы очень быстро уходили с рынка. По
зонам уходили. Или просто уходили распродав весь имеющийся в их
распоряжении товар. Но об этих случаях вряд ли бы стали докладывать Мозге.
Ему докладывали только о потенциально опасных конкурентах. Или о
конкурентах, которых можно было превратить в поставщиков.

- Чем он интересен? Этот продавец? - спросил Мозга.

- Ассортиментом. Он предлагает снаряды. Причет примерно тех позиций, что
интересуют нас.

- Вы установили, кто он?

- Нет.

- Дайте мне его прайс.

Предлагаемые к реализации снаряды действительно были те же самые. Того же
назначения. И тех же калибров. И еще что-то очень знакомое было в
количестве предлагаемого товара. Мозга еще раз перечитал список. Судя по
сортности, поставки шли из одного из пяти известных Мозге складов. С тремя
он работал сам. Два других были еще не охвачены, хотя и были лакомым
куском. Значит, утечка боеприпасов скорее всего исходила оттуда. Или...

- Дайте мне перечень последней партии товара, полученной из
Краснозареченска, - потребовал Мозга. И положил прайс и перечень рядом.

Худшие его опасения оправдались. Товар, предлагаемый неизвестным продавцом,
и товар, полученный из Краснозареченска, были идентичны. Те же
наименования. Те же калибры. Но самое главное - точно те же количества.
Продавец реализовывал партию товара, равную полученной людьми Мозги с
артиллерийских складов Краснозареченска! Но самое интересное, что, если
сложить эти две, никак не относящиеся друг к другу партии, они суммарно
равнялись первоначально заказанному в Краснозареченске количеству изделий.
Как будто его разрубили пополам!

- Почему Гнусавый не поставил полный комплект запрашиваемого товара? -
спросил Мозга.

- Он сказал, что на складе возникли сложности: приехала ревизия, и в связи
с этим поставки придется сократить.

- Он лжет, этот Гнусавый! Нет там никакой ревизии. Есть воровство товара и
попытки его самостоятельной реализации. Вот смотрите. Это то, что
предлагали вам. А это то, что недопоставили нам. Цифры одинаковы. Вам
предлагали наш товар! Он пытается перехватить себе наш канал. И пытается
сбить цену.

- Что с ним делать? - спросили подручные Мозги.

- Что делать? Ничего не делать. Приобрести предлагаемый товар. Чтобы
представить покупателю полный комплект изделий. Такой, который он
заказывал.

- Но он запрашивает слишком дорого. Соглашаясь на такие цены, мы рискуем
остаться почти без прибыли.

- Вы плохо слышите? Или вы не поняли, что я сказал? Я сказал - приобрести!
За ту цену, что он предлагает. Мы не можем срывать договоры поставок. А с
Гнусавым, с ним мы по ходу разберемся. По ходу сделки...


- Покупатель нашелся. Покупатель берет всю партию, - сообщили Гнусавому
вернувшиеся из поиска гонцы.

- По предложенным ценам?

- По предложенным нами ценам.

- Деньги против товара?

- Да, деньги против товара.

"Папа" города Краснозареченска торжествующе усмехнулся.

Он всегда был уверен в своих способностях. Он всегда находил покупателя на
имеющийся у него товар. И теперь нашел.

- Продавайте! - распорядился он. - И передайте им, что подобного вида
изделиями мы располагаем в неограниченном количестве. И готовы продолжить
взаимовыгодное сотрудничество. И рассмотреть возможность снижения цен при
постоянном партнерстве.

- На сколько - снижения?

- На три, максимум пять процентов...

Обмен снарядов на деньги договорились произвести на территории продавца.
Так пожелали покупатели. Но так было удобно и продавцам. Чтобы лишний раз
не рисковать, таская небезопасный во всех отношениях груз по дорогам
страны. И чтобы иметь гарантию, что их не пробросят, всучив вместо денег
какую-нибудь "куклу". Своя территория - это все-таки своя территория. Здесь
и "стены помогают". И защищают. От возможных случайностей и сюрпризов.

- Когда они подъедут?

- Завтра к полудню.

- Подготовьте товар к перегрузке. Ну и охрану на всякий случай...

В назначенное очень раннее утреннее время к коттеджу Гнусавого подъехали
"жигуль" и два тентованных "КамАЗа". "Жигуль" и "КамАЗы" приехавших за
товаром покупателей. Из переднего выскочил молодой, шустрый паренек и
побежал к воротам.

- Ну что там? - спросил начальник охраны в переносную радиостанцию.

- Два "КамАЗа" и "жигуль" седьмой модели. Больше ничего, - ответил из
"вороньего гнезда", оборудованного под коньком чердака, наблюдатель. -
Дорога чиста до горизонта.

Парень забарабанил ногой в ворота. Навстречу ему вышел охранник.

- Чего тебе?

- Передайте, что мы приехали, - сказал парень.

- Кто это вы?

- Мы - это мы. Тебя что, не предупредили?

- Сколько их всего? - спросил у наблюдателя начальник охраны.

- Пятеро в "КамАЗах" и трое в "Жигулях".

Итого восемь. Столько, сколько и говорил покупатель. Водители плюс охрана,
и они же грузчики.

- Сверь номера.

Наблюдатель продиктовал номера. Все было точно. Все сходилось. Приехали
именно те, кто должен был приехать.

- Пропустите их, - распорядился старший охранник - и предупредите всех
наших. Чтобы были готовы. На всякий случай.

Ворота открыли. "КамАЗы" въехали внутрь просторного двора.

Из предназначенного для размещения охраны пристроя дома, почесываясь,
позевывая и жалуясь на судьбу, выходили "бойцы".

Из "КамАЗов" выпрыгивали грузчики-охранники.

- Вы что, позже приехать не могли? - ворчали "бойцы".

- Когда договаривались, тогда и приехали, - отвечали охранники.

Из "Жигулей" выбрался толстый, одутловатый дядька. И никуда не пошел.
Остался ждать возле машины. По всей видимости, он и был покупателем.

Из коттеджа, запахивая на ходу шикарный халат, вышел хозяин дома. И города
Краснозареченска.

- Приехали?

- Как видите.

- Без происшествий?

- Без.

- Деньги с собой?

- Деньги против товара.

- Товар сейчас будет.

Гнусавый кивнул начальнику охраны. Тот - своим "бойцам".

Несколько из них отбежали к сараю. Остальные встали по обе стороны от
"папы", недвусмысленно засунув руки в карманы.

Из сарайки один за другим стали выносить большие деревянные, окрашенные в
зеленый цвет ящики. И складывать пирамидой возле "КамАЗов".

- Здесь все, - показал Гнусавый.

- Можно посмотреть?

- Смотрите.

Покупатель махнул на ящики своим людям. Двое из них подошли, выбрали и
вытащили из общей кучи три ящика. И подняли крышки. Внутри в специальных
углублениях, густо покрытые смазкой, лежали снаряды: и в первом. И во
втором. И в третьем.

- Все в порядке?

- В полном. Можно грузить?

- Вначале расчет.

Покупатель нагнулся в "Жигули" и вытащил кожаный "дипломат".

- Будете пересчитывать?

- Вы же смотрели товар.

Покупатель откинул крышку и передал "дипломат" Гнусавому. Тот подцепил со
дна пальцем и проверил несколько пачек.

- Удовлетворены?

- Вполне