у кокаином?! -  брови
доктора стремительно взлетели вверх. - Это абсурд. Я семейный врач и  не
могу так рисковать своей репутацией. К тому же мне  это  не  нужно.  Мои
услуги и так хорошо оплачиваются.
   - Не сомневаюсь, - ответила я, скользнув взглядом по печатке доктора.
Массивный золотой перстень, усыпанный крупными бриллиантами. - И все же,
кто вас шантажирует?
   - Я не знаю! - воскликнул Шац.
   - Не знаете, за что платите? - с сомнением переспросила я.
   - За что, знаю, - замялся доктор.
   - И за что же?
   - Послушайте, это...
   -  Леонид  Аронович,  -  я  смягчилась,  -  поймите,  есть  серьезные
подозрения, что исчезновение  Эли  и  трагические  события  в  ее  семье
связаны с одним  человеком.  Имя  его  я  не  могу  назвать  без  веских
доказательств. Наличие мотива ничего не значит. Если  мое  расследование
увенчается успехом, это спасет  другую  девочку  от  опасности,  а  вас,
возможно,  избавит   от   шантажиста.   Хранение   какого   секрета   вы
оплачиваете?
   - Вы думаете о Никите Шерере, не так ли? - усмехнулся Шац.
   - Я уже объясняла...
   - Вы не правы, - перебил меня доктор. - Шерер здесь ни при  чем.  Ему
просто сказочно повезло.
   - Не понимаю, - мне пришлось собрать всю свою  волю,  чтобы  остаться
непроницаемо спокойной.
   - Тот секрет, за который я плачу, знала  только  Эля,  -  Шац  тронул
пальцем безделушку "Вечный двигатель", и хромированные детали  пришли  в
бесшумное  движение,  -  маловероятно,  чтобы  она  рассказала  об  этом
кому-нибудь хоть одной живой душе.  И  менее  всего  вероятно,  что  она
рассказала об этом Никите.
   - Но кто тогда вас шантажирует?  Если  Эля  умерла?  -  я  озадаченно
смотрела на доктора.
   Тот неожиданно подался вперед и, максимально приблизив ко  мне  лицо,
спросил:
   - А вы уверены, что она умерла? Тела ведь не нашли, так?

АМОРАЛЬНЫЕ ОБЯЗАТЕЛЬСТВА

   Из клиники доктора Шаца я вышла в самых растрепанных чувствах. Что за
секрет знала только Эля?  За  этот  секрет  семейный  доктор  Гавриловых
платит неизвестному шантажисту.  Предположение,  что  Эля,  может  быть,
жива, опрокинуло все мои предыдущие версии. В этом случае все,  что  мне
известно,  -  всего  лишь  набор  разрозненных  фактов,  не  обязательно
связанных между собой.
   Подойдя к машине, я заметила, что колесо у  вставшего  рядом  "Мерса"
спущено. Ая-яй-яй, жадность не порок,  а  черта  характера.  Не  захотел
кто-то  платить  импровизированный  налог  на  беспризорность.   Пожалел
двадцатку. Теперь придется выложить тысяч пять за новое колесо.
   Итак, что мы имеем? Вытащив свою потрепанную тетрадку,  я  отодвинула
кресло от руля и записала:
   1. Согласно свидетельству Люси, Гаврилов был застрелен в  собственном
доме.
   2. Кристина Федоровна, как говорит  семейный  врач,  была  кокаиновой
наркоманкой.
   3. Эля ненавидела родителей и брата, а ее отец терпеть не мог жену  и
обоих детей.
   Теперь остается только  выяснить,  при  Каких  обстоятельствах  погиб
Александр Гаврилов.
   Посмотрев еще на свои  записи,  я  задумалась  о  втором  пункте.  За
двадцать  лет  работы  на  "скорой"  я   повидала   тысячи   наркоманов,
переборщивших с дозой или намеренно собиравшихся покончить с  собой  при
помощи  героина.  Подчеркиваю,  героина.  Ни  разу  к  нам  не   попадал
кокаиновый наркоман в тяжелом  состоянии,  и  не  потому,  что  кокаином
злоупотребляют обычно богатые и знаменитые, а простым людям такой  порок
не по  карману.  К  нам  везли  всех,  вне  зависимости  от  социального
положения. Самое страшное, что могло случиться  с  Кристиной  Федоровной
Гавриловой - разрыв кровеносных  сосудов  в  носоглотке.  При  летальном
исходе надо затянуть носом не меньше  двух  граммов  кокаина.  И  то  не
гарантия. Помню, по телевизору передавали, что молодому  человеку  стало
плохо в самолете. Когда  лайнер  приземлился,  пострадавшего  отвезли  в
больницу. Оказалось, что парень был курьером, который перевозит кокаин в
себе - заглатывает перед вылетом маленькие пакетики, а по  прибытии  они
извлекаются при помощи рвотных средств. Один  из  пакетиков  в  самолете
открылся, там было десять граммов, но молодой человек не умер! Напротив,
живой  и  невредимый  предстал  перед  судом  и   был   расстрелян.   По
колумбийским  законам  за  контрабанду  наркотиков  полагается  смертная
казнь.
   Ладно, предположим,  что  Кристина  Марковна  была  старая  и  слабая
здоровьем, ей хватило двух граммов. Представьте себе две больших  чайных
ложки  сахарной  пудры.  У  наркоманки  со  стажем,  какой  была  мамаша
Гаврилова, уже на середине  первой  началось  бы  носовое  кровотечение.
Организм цепляется за жизнь с первобытной силой, даже когда человек  сам
этого не хочет. Свернувшаяся  кровь  забила  бы  ноздри;  лишив  женщину
возможности отравиться. Может быть, наркодилер подсунул даме героин?  По
ошибке, перепутал, мало ли что  бывает...  Найти  бы  этого  торговца  и
расспросить, чем он в последний раз снабдил постоянную покупательницу.
   Набрав номер Лики, я обратила внимание на ссорящуюся супружескую пару
восточной наружности. Жгучая брюнетка в расстегнутой шубе из белой норки
и плотный высокий "джигит" в дорогой коричневой дубленке.  Ругались  они
весьма экспрессивно, давая друг другу по очереди звонкие оплеухи. Ничего
себе, проявление равенства полов!  Народ  у  Казанского  с  любопытством
наблюдал за происходящим.
   - Алло, - ответил мне сонный голос.
   - Лика, это Александра Александровна,  ты  случайно  не  знаешь,  кто
снабжал Элину маму кокаином?
   Лицо дамы в белоснежной норковой шубке показалось мне знакомым.
   - Обязательно знаю,  -  последовал  ответ,  -  Эрнесто.  Он  всех  их
снабжает.  Можете  позвонить  ему,  у  него  номер  простой.   Девятьсот
шестьдесят шесть, шесть-шесть, шесть-шесть. Скажите,  что  от  Маргариты
Мирзоян, у них вроде была любовь.
   - Спасибо, - я отключилась.
   Дама и ее кавалер на секунду перестали лупить друг  друга  по  щекам.
Тут я вспомнила, где видела эту  женщину.  Это  она  брызнула  в  Бронса
перцовкой и потеряла беленькие трусики возле лыжной базы в Кавголово.  Я
выскочила из машины, прежде чем успела сообразить - зачем?
   - Послушайте! - я подбежала к мужчине. - Вы не правы! Ваша  жена  вам
не изменяет!
   Мужчина секунду смотрел на меня, как на душевнобольную. Потом схватил
меня за руку, притянул к себе и поцеловал, крикнув злополучной дамочке в
белой норке:
   - Карина, знай, эта женщина - моя любовница! Я разведусь  с  тобой  и
женюсь на ней!
   Глаза неизвестной  мне  доселе  Карины,  если,  конечно,  не  считать
эпизода в Кавголово,  сверкнули  яростным  огнем.  Я  мысленно  прокляла
дурацкую привычку советского человека вмешиваться в семейные ссоры  и  в
надежде, что дама в белой норке вспомнит меня, натянула жалкую  улыбочку
и помахала ей рукой.
   Карина издала рык разъяренной  тигрицы.  И  в  следующую  секунду  ее
маленький, но очень твердый кулачок опустился на мой нос! Я едва устояла
на ногах. Признаться, меня удержал только страх рухнуть в грязное месиво
из воды, снега и песка.
   - Послушайте! - я спряталась за  ее  мужем  и,  прикрываясь  им,  как
омоновцы щитами во время футбольного матча, попыталась все объяснить.  -
Я же хотела помочь! Я понимаю, что никто не поверит, будто  вы  потеряли
трусы, когда на вас прыгнула собака, но...
   - Мразь! - Карина не собиралась слушать, она колошматила мужа сумкой,
пытаясь попасть в меня.
   - Да! Да! - орал в ответ чертов недоделанный "Отелло". - А ты думала,
только у тебя могут быть любовники?!
   - Эта шлюха изменяег  тебе,  Вано!  Я  видела  ее  с  отвратительным,
толстым и лысым старикашкой! Его мерзкая собака  чуть  не  сделала  меня
заикой! Эта... все подстроила!
   Тут я разозлилась.
   - Да пошли вы со своими трусами!!! - я, выложив  всю  энергию  своего
возмущения, толкнула супруга Карины.
   Сработал эффект неожиданности, да и  скользкая  поверхность  помогла.
Огромная туша, нелепо взмахнув  руками,  грохнулась  на  свою  верещащую
супругу. Пока они барахтались в жиже из талого снега, угрожая убить друг
друга,  тещу,  свекровь  и  некую   Тамару   Иоселиани,   я   быстренько
ретировалась. На губах чувствовался соленый вкус.
   Черт, эта дура разбила мне нос!
   "Сама-то хороша..." - проворчал запоздало проснувшийся здравый смысл.
   Вытерев кровь и отдышавшись, набрала номер Эрнесто.
   - Да? - ответил недовольный голос  со  странным  акцентом,  я  такого
никогда не слышала.
   - Мне дала ваш номер Маргарита Мирзоян...
   - За Кузнечным рынком. Оптовый магазин "Лучший кофе",  -  моментально
отрубил Эрнесто. - Буду еще два часа.
   Кузнечный рынок занимает переулок между церковью Владимирской  Божьей
Матери и Инженерно-экономическим университетом.  В  пятистах  метрах  от
Невского проспекта. Проехав через улицу Марата, я через  двадцать  минут
остановилась  прямо  напротив   симпатичной   вывески   "Лучший   кофе".
Колоритный индеец  сидит  над  мешком  и  курит  трубку.  Глаза  индейца
закрыты,  а  лицевая  мускулатура  расслаблена.  Учитывая,  чем  торгует
Эрнесто под прикрытием жареных зерен арабики, реклама более чем  смелая.
У меня, во всяком случае, сразу родилась мысль: с чего это  индейцу  так
похорошело?
   - Здравствуйте, - меня встретил шкафообразный молодой человек.
   Его нижняя челюсть представляла собой нечто  среднее  между  баржевой
кормой и куском сала. Я мысленно тут же окрестила  его  "Иван  Федорович
Крузенштерн - человек и пароход".
   -  Вы,  наверное,  продавец-консультант?  -   уточнила   я,   потирая
ушибленный Кариной нос. - Мне нужен Эрнесто, я от Маргариты Мирзоян.
   - Минуту, - процедил сквозь зубы охранник.
   По спине сбежала струйка пота. До сих  пор  я  наркоторговцев  видела
только в кино. Мне представилось полутемное помещение, где мрачный  мачо
сидит над открытым  стальным  кейсом  и  ковыряет  ножичком  пластиковые
пакеты с кокаином.
   - Проходите, - пробасил вернувшийся товарищ.
   Меня подстерегло разочарование. Эрнесто не был похож на мачо.  Скорее
на продавца гвоздик образца семидесятых прошлого века.  Волосатые  руки,
волосатая  грудь  и  лысеющий  затылок  свидетельствовали   об   избытке
тестостерона.  Он  сидел  в  тесной  комнатке  с  узким  окном,  забитой
стеллажами с бумагами. Еще бы нарукавники - и вылитый кассир  армянского
ресторана.
   - Вечеринку собрались устраивать? - кисло спросил он у меня,  потирая
рукой живот. И ни с того ни с сего добавил:
   - Люди веселятся, а меня изжога мучит.
   Мне  так  и  хотелось  спросить:  "А  вы  где  перевозите  товар?  Не
заглатываете  часом?  Полиэтилен  очень  вреден  для  слизистой.  Частая
перевозка наркотиков приводит к гастриту! Во-первых,  из-за  пластиковой
тары, во-вторых, из-за стресса и, в-третьих, из-за частой рвоты..."
   - В общем да, скромную, только для своих, - я кашлянула.
   - Кокос? - Эрнесто совсем скривился.
   - Да, только хороший, - попросила я. - Не такой,  как  дали  Кристине
Федоровне Гавриловой.
   Эрнесто вздохнул.
   - Как вы меня задолбали! Устал уже объяснять - ничего я  не  напутал,
дал ей хороший товар, да  и  оставалось  у  нее  столько,  что  этим  не
передознешься!
   - Но она же умерла! - я скрестила руки  на  груди  и  выставила  ногу
вперед, изображая богатую капризную стерву.
   - Повторяю в сотый раз, - Эрнесто положил руку на живот.  Бурчание  я
слышала даже в двух метрах от несчастного. - Кристина брала грамм раз  в
неделю. Ей муж денег не давал. Она отбирала у прислуги часть  того,  что
экономке выделялось на хозяйство. Понемногу. Иначе Леонид Аркадьевич  бы
заметил. Граммом передознуться нельзя, даже если она его  одной  ноздрей
за раз втянула! Ясно?
   - Может, она хотела покончить с  собой  и  набирала  нужную  дозу?  -
высказала я идиотское предположение.
   - Она без дорожки встать не могла, - Эрнесто воззрился на  меня,  как
бык на пикадора, - чего она там собирала? Вы ее нос видели? Почти как  у
вас! Еще краснее и опухший весь. Сразу видно - конченая марафетчица!
   Я непроизвольно прикрыла нос ладонью.
   - Это не то, что вы думаете!
   - Еще скажите, вам  его  какая-нибудь  ревнивая  баба  расквасила,  -
саркастически усмехнулся Эрнесто. -  Мне-то  все  равно,  но  не  терплю
лицемерия.
   - Ну не знаю! -  я  всплеснула  руками.  -  Тогда  отчего  же  умерла
Гаврилова?
   - А мне это  откуда  известно?  -  четко  и  с  расстановкой  ответил
Эрнесто. - Вам сколько?
   - Грамма хватит! - жалко выкидывать деньги на дрянь, которую брошу  в
мусорный бак, как только выйду.
   - Держите, - Эрнесто полез в ящик стола и достал  оттуда  малюсенький
узелок. Никаких колбочек на цепочке, как в фильмах показывают. Порошок в
куске полиэтилена. - Семьдесят пять баксов. Постоянным клиентам скидка -
по пятьдесят. Надумаете, приходите еще.
   Удивительно, что он мне рекламного буклета не дал!
   Положив в карман опасную покупку, я вышла на улицу. Жуть.
   - Женщина, можно вас на секунду? - раздался над ухом вежливый мужской
голос.
   Я обернулась и чуть не  вскрикнула.  Передо  мной  стоял  милиционер.
Блин! Как мне не везет! Сейчас  меня  арестуют  и  посадят  за  хранение
наркотиков! Покрывшись холодной испариной,  я  таращилась  на  служителя
порядка как кролик на удава не в силах  произнести  ни  слова.  Он  тоже
молчал, мне показалось, что  в  глубине  его  пронзительных  серых  глаз
мелькнуло подозрение. Ему все известно...
   - Вы не могли бы  нас  с  женой  сфотографировать?  -  страж  порядка
улыбнулся и протянул мне "мыльницу".
   - Фу-у-х... - вырвался у меня вздох облегчения. - С радостью!
   - Только смотрите, чтобы вход в музей было видно.  Достоевский  здесь
жил как-никак! Где еще такое увидишь?
   Много где. В Баден-Бадене, Твери, Омске, где великий писатель был  на
каторге  вместе  с  уголовными  преступниками.  В  Санкт-Петербурге  его
квартира находится как раз здесь, в Кузнечном переулке, дом  пять  дробь
два. Мне мгновенно стало весело  и  хорошо.  Так  здорово,  что  простой
милиционер любит Федора Михайловича, что он пришел с женой в его музей и
ко мне обратился только за тем, чтобы сфотографироваться! Дай бог Федору
Михайловичу здоровья!
   Из окна "Лучшего кофе" за  мной  подозрительно  наблюдал  "человек  и
пароход". Мысленно  чертыхнувшись,  я  села  в  машину.  Блин!  Придется
таскать с собой эту дрянь! Согласитесь, странно  будет  выглядеть,  если
тетка, только что купившая кокаин для вечеринки, тут же  выкинет  его  в
мусор!
   Надо где-нибудь остановиться и выпить кофе. Слишком много волнений за
одно утро, и до свадьбы осталось четыре дня.  Пришлось  оставить  машину
метрах в ста от кофейни. Свободных мест ближе не было.
   Взяв себе "Венский" с шоколадом и "Восточный" с корицей, я уселась  в
самом дальнем углу, залпом выдула одну из чашек и закурила. Вытащив свою
тетрадку, записала: "Кристину  Федоровну  тоже  убили.  У  нее  не  было
достаточного количества порошка, чтобы отравиться".
   Что  же   получается?   Леонида   Аркадьевича   убили,   инсценировав
самоубийство. Расчет был верным. Гаврилов умер последним, узнав о смерти
дочери, жены и сына. При таких  обстоятельствах  версия  о  самоубийстве
никому не показалась сомнительной. Никто  даже  не  потрудился  выяснить
обстоятельства! К примеру,  расспросить  знакомых  об  отношениях  между
Леонидом Аркадьевичем и его домочадцами. Если он их терпеть  не  мог,  с
чего стреляться?
   О том, что Кристина Федоровна злоупотребляет кокаином, тоже знали. Ее
смерть от передозировки  никому  не  показалась  странной.  Удел  любого
наркомана. Наверняка никто  не  произвел  вскрытия.  Ведь  если  женщину
отравили, то патологоанатом это определил бы. Милиция  обязана  была  бы
завести дело, начать расследование. Но ничего  такого!  И  опять  только
потому, что смерть Гавриловой выглядела "закономерно".
   Теперь остается выяснить, при каких обстоятельствах  погиб  Александр
Гаврилов,  младший  брат  Эли.  Его,  видите  ли,   сожрала   безвестная
австралийская акула. Стоп! Кажется, Жорж говорил, что Шурик ездил нырять
в компании некоего Гриши. Понятно. Следующим пунктом я записала:  "Найти
Гришу" и обвела это в круг.
   Только я вышла из кофейни, как ожил мобильный.
   - Алло, Сан Саныч?! - радостно завопил Николай Иванович. - Слушай,  я
нашел этого журналиста. Нормальный такой оказался  мужик!  Он  сейчас  в
Питере, интервью берет у кого-то из полпредства. За  триста  долларов  и
ужин  в  ресторане  готов  рассказать  интимные  подробности  из   жизни
Гаврилова. Даешь добро на орграсходы?
   - Даю, не забудь диктофон с собой прихватить.
   - Ты сейчас куда? - помощник пребывал в приподнятом настроении.
   - Пока не знаю, возможно, мне сегодня вечером придется в клуб  пойти.
Надо  поговорить  с  последним  из  нужных  свидетелей.   Зайду,   куплю
что-нибудь соответствующее из одежды.
   - Вот женщины! Всегда повод найдут, чтобы  по  магазинам  шастать!  -
воскликнул младший детектив Яретенко.
   - Ты чего такой веселый? - не выдержала я.
   - Екатерина Львовна сварила мне борщ  с  пампушками,  -  заговорщицки
сообщил Николай Иванович. - Сан Саныч! Я такого борща не  ел  со  времен
первой тещи! Свекла соломкой тоненько, фасоль, килечки!
   Меня чуть не стошнило. Борщ с кильками! Фу! Впрочем,  о  вкусах,  как
говорится, не спорят.
   - А еще она изобрела шпикбургеры! Это  фантастика!  Знаешь,  копченое
сало слоями? Слой мяса, слой сала. И все это с чесноком, перцем, лучком,
горчинкой, промеж двух жаренных на растительном масле черных хлебцев! Да
с пивком!
   - Эго любовь, Коля, - я тряхнула головой, чтобы не представлять  себе
"шпикбургер".
   - Да, - согласился помощник, - после того что случилось,  я  чувствую
на себе моральные обязательства.
   По дороге к модному "Дому Мертенса"  мне  почему-то  подумалось,  что
главный вид оргазма у большинства мужчин - гастрономический.

ОНА ОПИСАЛА УБИЙСТВО

   Пока я пыталась дозвониться до Лики, чтобы выяснить, будет  ли  Гриша
на планируемом дне рождения, продавцы модного дома успели разъяснить мне
все тенденции мировой моды на предстоящую весну. Ну, во-первых, снова  в
моде экстремальное мини. Коротенькие  юбочки,  платьица  или  совершенно
неприличные шорты. Модно шелк и набивные ткани. Тяжелые вышивки бисером,
"шаманские" украшения и все элементы этники, какие существуют в природе.
Во-вторых, актуальны исторические мотивы. В частности,  короткие  платья
на пояске с лямкой через одно плечо, напоминающие греческие  туники.  От
новинок моды я, несмотря на все уговоры, отказалась и  остановила  выбор
на вечно живой классике - черном платье от Шанель, хотя у меня  уже  три
похожих есть.
   Когда говорливая  Лика  освободила  свой  телефон,  я  смогла  с  ней
связаться. На мой вопрос относительно Гриши Домовая ответила, что с ними
его не будет.
   - У него сейчас гетеросексуальный период, - заявила  девушка,  -  так
что его тетка должна знать, где он.
   - Дай мне телефон его тети, - попросила я.
   - Тетки в смысле? - переспросила Лика.
   - Какая разница? - я приготовилась записывать.
   - Тетка - это женщина, с которой он имеет половую связь, а тетя - это
сестра  одного  из  родителей,  -  серьезно  разъяснила  тонкости  языка
Домовая. - Так вот, его тетка в настоящий момент - Ксюха Рыбникова.  Она
ревнивая до ужаса. Тот самый вариант, когда даже к  фонарю...  Не  знаю,
как ее поддеть. Нет, знаю. Скажем, что  вы  журналистка,  которая  пишет
статью про жизнь питерской андеграундной тусовки. Ксюха тогда с радостью
клюнет. Только вы это...  не  тушуйтесь  перед  ней.  Она  всех  на  зуб
пробует. Кто выдерживает - с теми нормально общается.
   Нельзя  сказать,  что  перспектива   быть   распробованной   на   зуб
девятнадцатилетней оторвой меня обрадовала.
   - И еще, - добавила Лика, - она мечтает, чтобы  я  ей  хоть  на  день
машину свою одолжила. Под этим предлогом можно будет ее вызвонить и  про
вас рассказ