ом - я даже не успел ничего сделать! -  ударила  и  себя  по  голове.
Затем еще раз...
   Писаревич слушал его, не веря своим ушам.
   - Ты что, издеваешься надо мной?
   - Ничуть. Ты вчера дома ночевал?
   - Да. Ночевал. У меня и свидетели есть. Но при чем здесь это?
   - Вот и она так считает, что у нее свидетели  есть.  Ты  был  дома  и
избил ее. Ты бил ее утюгом по голове в то время, как ваша дочь спала. Во
всяком случае, это ее версия. Сразу же после этого она, как мне кажется,
поехала в больницу, где ей наверняка  поставили,  я  в  этом  более  чем
уверен, несколько диагнозов:  тяжкие  телесные  повреждения,  сотрясение
мозга... Она настоит на том, чтобы по  факту  избиения  было  возбуждено
уголовное дело...
   - Значит, она нарочно разбила  свою  голову,  чтобы  свалить  все  на
меня?
   - Ты спал с ней вчера? - перебил его Александр.
   - А это тебе зачем?.. Ну, спал.  Вернее,  зажал  ее  между  шкафом  и
стенкой... Она же мне еще пока жена...
   - Плюс изнасилование. Она все рассчитала. И теперь тебя ищут.
   Он все сказал. И все это было чистой правдой, но Александр видел, что
Валера ему не верит. Пауза, во время которой Писаревич пытался осмыслить
услышанное, затянулась.
   - Ты все это придумал, чтобы я вернул ей акции? Ты что же это - на ее
стороне?
   - Я ни на чьей стороне. Тем более не на ее, потому  что  она  пробила
мне голову.
   Просто у нее больше не было выхода, понимаешь? Она перепробовала все,
чтобы вернуть тебя. А ты  оказался  подлецом.  Вот  она  и  решила  тебя
проучить. Тебя посадят, Валера. Поэтому ты  не  скупись  и  заплати  мне
авансом хотя бы тысячу баксов, чтобы я защищал тебя уже как  насильника.
Это серьезно, поверь...
   - Ну ты и скотина! - И Писаревич вышел, громко хлопнув дверью. Он так
ничему и не поверил. Но, главное,  он  не  ожидал,  что  "Сашка"  -  его
"друг-адвокат" - потребует с него такие деньги.
   Он ушел, но Александр не спешил уходить. Он знал, что часа через  два
Валерий начнет его разыскивать и непременно вернется. Если, конечно, его
не задержат раньше...
   Не жизнь, а клоака. Все друг  друга  ненавидят,  а  головы  почему-то
разбивают ни в чем не повинным адвокатам.
   Он подошел к окну, распахнул его, впуская в  душный  кабинет  свежий,
пахнувший электричеством, воздух, капли дождя и  ветер.  Рана  на  виске
болела, в горле першило. Он подумал, что у  него  температура,  и  решил
вскипятить воду для кофе. И в эту минуту в  коридоре  раздались  тяжелые
шаги. Он узнал эту походку. Она принадлежала  адвокату  Собакину.  Захар
Собакин весил полтораста килограммов, много ел, столько  же  пил,  много
спал, что не мешало ему оставаться относительно здоровым и,  главное,  с
блеском выигрывать свои многочисленные дела. В адвокатском бюро  "Алиби"
за ним закрепилась кличка Везун. Ему везло во  всем  и  всегда.  Он  мог
уснуть, к примеру, в тот момент, когда клиент выкладывал ему суть своего
обращения, но проснуться как нельзя вовремя, чтобы  задать  интересующие
его вопросы. Он мог, выпив бутылку хорошего армянского  коньяку,  катить
на своем "мерее" домой, виляя  по  улице,  но  его  почему-то  никто  не
останавливал. Работники Госавтоинспекции, казалось, не замечали  его,  а
если и останавливали, то обходились с ним,  как  с  заговоренным:  в  их
глазах он был неуязвим. Единственное поле, на котором он  подчас  терпел
поражение, были суды. Точнее, судьи. Правда,  Собакин  редко  проигрывал
свои дела и считался в городе одним из  самых  грамотных  и  талантливых
адвокатов. Но сейчас, судя по тяжелой походке, он был не в лучшей форме.
Дверь распахнулась, и Захар почти ввалился в кабинет, где был Александр.
   - Привет, - буркнул Собакин низким, жирным  басом.  -  Дышишь  свежим
воздухом? Правильно. Дыши, пока дышится.
   - Что-нибудь случилось, Захар?
   - Моего друга убили, - вдруг сказал Собакин, грузно опустился на стул
и неожиданно всхлипнул, обмякнув всем телом.
   - Я.., я его знаю?
   - Такой парень! Какая-то сволочь застрелила... Говорят,  сумасшедшая,
одна из его пациенток... Вот и делай после этого людям добро.
   Собакин  рывком  расстегнул  легкое  темное  пальто   и   достал   из
внутреннего кармана фляжку. Глотнул оттуда.
   - Он меня спас в свое время, Если б не он, не знаю,  дожил  бы  я  до
сегодняшнего дня или нет... Светлая душа... Да ты  слышал,  наверное,  о
нем. Ренат Нагаев.
   Известный в городе психотерапевт.
   В это время вторая створка окна со звоном распахнулась, и порыв ветра
вместе с осколками стекла рассыпал по столам бумаги.  Сверкнула  молния,
прогремел гром, и Александру показалось,  что  его  голова  сейчас  тоже
разобьется на множество мелких и звонких осколков.
 
Глава 5 
 
ПОЗДНИЙ ВИЗИТ 
 
.В десять часов вечера к ней постучался Илья. Он пришел за луковицей. Вера с того момента, как Илья привел в дом Марину, перенесла из лоджии в свою комнату маленький холодильник, где и хранила свои продукты. Туда же по нечаянности попал и пакет с луком. Вера достала луковицу и молча протянула бывшему мужу. 
   Она была уверена, что он обращается к ней со столь  унизительной  для
него просьбой не потому, что они не успели купить лука, а потому, что  у
них нет денег даже на луковицу. Мстительно подумалось: она  его  бросит,
уже очень скоро.
   - Вера, ты в порядке?
   Она подняла голову, и они встретились взглядами. Илья смотрелся жалко
в своем коротковатом банном халате и оранжевых шлепанцах. В  глазах  его
читалась тоска.
   - Я-то в порядке, а вот ты?
   - Марина беременна, представляешь? - наконец  произнес  он  то,  ради
чего скорее всего и зашел.
   - Поздравляю.
   И Вера, не ожидая от себя такого, с силой вытолкала Илью из  комнаты.
Ей вдруг стало противно при мысли, что  когда-то  она  была  влюблена  в
этого человека. Противно и мерзко.
   Закрыв за ним дверь, она решила все-таки позвонить Августе. Но  и  на
этот раз трубку никто не взял. Зато в  половине  одиннадцатого  раздался
звонок  в  дверь.  Вера  напряглась,  представляя  себе,  что  ее  решил
осчастливить своим визитом доктор Нагаев. Но эта  полумечта-полуфантазия
промелькнула,  как  яркая  тропическая  бабочка,  и  улетела  в  глубины
подсознания.
   На самом деле это пришла Августа.  Вера  слышала,  как  церемонно  ее
приветствовал Илья  и  как  блеяла,  здороваясь  с  гостьей,  беременная
Марина. Затем послышались быстрые упругие шаги, и в дверь постучали.
   - Привет, - Вера впустила Августу в комнату и заперла за ней дверь. -
Проходи. Чай будешь?
   И только сейчас, когда Августа повергнула свое  лицо  к  свету.  Вера
увидела глубоко запавшие глаза  подруги,  мертвенный  цвет  кожи,  белые
губы.
   - Господи, да что это с тобой?
   - У меня печальные новости. Вера. - И Августа, упав к Вере на  грудь,
разрыдалась.
   - Да что случилось? Говори толком!
   Не трави душу! Ты заболела?
   - Нет, дело не во мне. Но прежде, чем я скажу тебе, что произошло, ты
должна будешь ответить мне на некоторые вопросы.
   Слезы  на  глазах  Августы  мгновенно  высохли,  и  вся  она   словно
подобралась, подтянулась и, выпрямив спину, села на стул.
   - Скажи мне, пожалуйста. Вера, ты встречалась с доктором Нагаевым?
   Вера почувствовала, как щеки ее запылали, а глаза защипало, словно  в
них бросили горсть соли. Она растерянно смотрела на  Августу,  не  зная,
что ей ответить.
   Признаться в том,  что  они  с  Нагаевым  провели  время  у  него  на
квартире, занимаясь бог знает  чем,  она  бы  не  осмелилась.  Ведь  она
практически ничего не знает об этом человеке. А что, если он женат  и  у
него куча детей? Она даже не уверена в  том,  что,  и  сама  квартира-то
принадлежит ему, а не какому-то приятелю или родственнику. Мужчины часто
выручают друг друга, предоставляя друзьям пустующие  хотя  бы  несколько
часов квартиры для таких вот сомнительного толка свиданий.
   Но и обмануть Августу, сказав, что она не виделась с  доктором.  Вера
тоже не могла.
   Однако ей удалось скрыть свое замешательство, и она как ни в  чем  не
бывало ответила:
   - Конечно.
   - Ты пришла вовремя, как мы с тобой и договаривались? В три?
   - Да. А почему ты об этом спрашиваешь? Он что-нибудь  рассказал  тебе
об этом?
   - Сначала все-таки ты ответь на мои вопросы, а потом уж я...  Значит,
ты пришла в парк в три часа и встретилась в условленном месте с Ренатом.
   - Да.
   - Вы беседовали?
   - Да.
   - Ты что-нибудь рассказала ему о себе?
   - Да. Хотя, признаюсь, мне было нелегко. Ведь я его совсем не  знала,
и мне было неприятно рассказывать ему о том, что произошло в моей семье.
Больше того, скажу я тебе, я испытала чувство стыда...
   -  Все  это  понятно,  -  отмахнулась  от  нее  Августа,  словно  эта
информация ее нисколько не интересовала.
   - Тогда что ты хочешь от меня услышать?
   - Как долго вы беседовали? Вы постоянно были там? В парке?
   -  Да...  Был  отличный  солнечный  день,  и  нам  никто   не   мешал
разговаривать. Доктор Нагаев дал мне несколько  советов  и  сказал,  что
позвонит мне, чтобы назначить следующую встречу.
   Августа медленно повернула к ней свое лицо и  внимательно  посмотрела
ей в глаза.
   - Вера, мне надо сказать тебе что-то очень важное... Но у  меня  есть
еще один вопрос к тебе...
   Вера почувствовала, как у нее начинает болеть живот.  От  страха,  от
стыда, от невыносимости разговора.  Мысль  о  том,  что  Августа  что-то
узнала о том, что произошло между Верой и Нагаевым, привела ее  в  ужас.
Но она не могла узнать об этом ни от кого. Их никто не видел. В квартире
они были совершенно одни. Не мог же  сам  Ренат  поделиться  с  Августой
своими впечатлениями об интимном свидании со своей новой пациенткой.  Да
и зачем ему это понадобилось бы? Вера была совершенно сбита с толку.
   - Что ты хочешь от меня услышать, Августа?
   - Ответь мне, ты была знакома с доктором Нагаевым до этого?
   - До чего до этого? - Ей стало уж и вовсе невмоготу. - Августа!
   - До этой вашей встречи... - каким-то загадочным голосом  проговорила
Августа.
   - Нет! Конечно же, нет, а в чем дело?
   - Вера, когда вы с ним расстались?
   - Не знаю точно... Часа в четыре, может... Хотя не  думаю,  чтобы  мы
проговорили с  ним  даже  час.  Меньше.  Я  постоянно  чувствовала  себя
неловко, мне было неудобно разговаривать с ним о своих проблемах...
   - А он никуда тебя не приглашал?
   - В смысле?
   - Ну, там.., на чашку кофе, к примеру?
   Вера была совершенно сбита с толку.
   Но что-то подсказывало ей, что раз уж она выбрала свою версию встречи
с Нагаевым, то будет глупо теперь отказываться от нее и  признаваться  в
том, что доктор не только угостил ее кофе, но и привел к себе (или не  к
себе) домой...
   - Значит, вы с ним встретились, поговорили меньше часа и расстались?
   - Да...
   - Договорились встретиться еще?
   - Да... Августа, ты что,  пытаешь  меня?  Поверь,  мне  нисколько  не
доставляет  удовольствия  этот  разговор.  Ты  же  видишь,  в  каком   я
состоянии... Достаточно того, что со своими проблемами я уже  поделилась
с  незнакомым  мне  человеком,  с  этим  доктором...  Да,  он  настоящий
профессионал, - она залилась краской, - я уже говорила тебе, что он  дал
мне несколько хороших советов, и теперь я работаю над собой...  (Маникюр
вот сделала, привела себя в порядок).
   - И больше вы с ним не встречались?
   - Августа! В чем дело?
   - Сначала ответь...
   - Ну, встретилась.., зачем тебе это знать?
   - Когда?
   - Вчера...
   - И где? Там же, в парке? - И не дав  ей  опомниться,  Августа  вдруг
схватила ее за руку и сжала до боли:
   - Зачем ты лжешь, Вера?
   - Я не лгу... Августа, ты пьяна, отпусти меня, что ты делаешь?
   - Ты лжешь... Ты вообще-то встречалась с ним, или у тебя  не  хватило
духу?
   - У меня всего хватило... - Ей стало жарко. - Мы встречались с ним  в
парке, беседовали... Но я не намерена тебе ничего рассказывать...
   - Он никак не мог вчера прийти в парк, Вера,  -  проговорила  она,  -
понимаешь? И с тобой тоже не мог встретиться, не говоря уже о том, чтобы
давать тебе советы...
   Сейчас она скажет мне, что я - конченый человек, распутная баба,  что
я сумасшедшая...
   - Августа, пожалуйста... Мне неприятен этот разговор... Уходи,  прошу
тебя...
   Но Августа все так же, не мигая, продолжала смотреть Вере в глаза,  а
потом, словно очнувшись, шумно вздохнула и покачала головой, как если бы
она разговаривала с обреченным, с расстроенной психикой, человеком. Вера
почувствовала это и впала в оцепенение. Она представления не имела,  что
произойдет в следующую минуту. Как поведет себя Августа и, главное,  что
скажет.
   - Дело в том, что Нагаева убили.
   - Убили? Но кто? Когда?
   - 12 апреля, как раз после вашей первой встречи. - Она довольно грубо
усмехнулась и даже рассмеялась низким,  гортанным  смешком.  -  Часов  в
шесть.., или раньше...
   Вера сразу же представила себе, как в доктора Нагаева целится кто-то,
одетый в черное. Затем фантазия нарисовала ей гроб, заваленный  венками.
И вдруг все поплыло перед глазами. Но если Нагаева убили, значит, не  он
приходил вчера в парк.
   И позавчера тоже. Нет. Не так. Если не Нагаев, тогда кто же сидел  на
скамейке?
   Просто прохожий ? Я переспала с прохожим ?
   Вера густо покраснела и слегка  истерично  улыбнулась  своим  мыслям.
Августа, заметив эту улыбку, зябко передернула плечами:
   - Ты какая-то странная, Вера... Ты хотя бы понимаешь, что  произошло?
Человека убили! И зачем врать, что ты встречаешься с  ним  каждый  день?
Мне, что ли, все это надо? Для вас же стараешься-стараешься, а вы только
делаете вид, что хотите себе помочь... Хорошо, что ты хотя бы один раз с
ним встретилась... Ну  да  это  твое  личное  дело.  Я  пришла  к  тебе,
рассказала о постигшем меня горе, а ты даже не предложила мне выпить.  Я
понимаю, что у тебя и  своих  хлопот  полный  рот,  но  убили  человека,
понимаете? Моего друга!
   Оставшееся время, проведенное с Августой, Вера запомнила смутно.  Она
меланхолично жевала один  ломтик  лимона  за  другим,  глядя  рассеянным
взглядом, как нервная Августа поглощает квашеную капусту с маринованными
огурцами, пьет из маленькой рюмки  ледяную  водку,  и  думала  о  своем.
Внутри ее кто-то дико хохотал, издеваясь над ней. Ее чувство к  "доктору
Нагаеву" приобрело налет ничем не оправданного легкомыслия и  превратило
их отношения в молчаливое и словно вынужденное соитие. Ей стало  страшно
за себя, за свое дальнейшее поведение. На что еще ее толкнет одиночество
и отчаяние?
   Оказывается, она себя совершенно не  знает,  раз  способна  совершать
столь неразумные выходки. Одно дело,  когда  ты  поддалась  чувственному
порыву с известным в городе доктором-психотерапевтом, и  совсем  другое,
когда речь идет о случайном прохожем. На Веру  тотчас  набросилась  стая
непривлекательных деталей внешнего ряда, на фоне которого и  завязывался
этот странный роман. Холостяцкая берлога - вот какая на самом деле  была
квартира этого человека, имени которого она не знает и, судя  по  всему,
никогда не узнает. Кроме того, почему он так ненасытен в любви ?  Может,
болен ?
   Уже  провожая  Августу,  Вера  подумала  о   том,   что   постарается
перестроить себя и выбросить из головы все омрачающие  душу  мысли.  Она
поработает над собой,  внушит  себе,  что  этих  встреч  не  было,  и  с
завтрашнего дня начнет новую жизнь. Да  и  зачем  ей  вообще  нужен  был
какой-то там психотерапевт, если она и сама  достаточно  сильная,  чтобы
противостоять хотя бы своим же собственным мрачным мыслям? И с  Августой
с ее многочисленными знакомыми  ей  незачем  больше  встречаться.  Вечно
лезет не в свои дела, делает вид, что хочет  помочь,  а  на  самом  деле
просто пытается жить чужой, бурной жизнью, потому как собственной нет.
   Она буквально заставила себя задать Августе  ряд  дежурных  вопросов,
связанных со смертью Нагаева. Она хотела, чтобы ее поступки и  поведение
выглядели естественными и чтобы умная и внимательная Августа ни о чем не
догадалась.
   - Ты говоришь, его убили? Но как?
   Кто? Что-нибудь известно?
   Августа резко повернула голову, поражаясь,  вероятно,  тупости  своей
подруги, и выкатила на  нее  глаза,  да  так,  что  на  глазных  яблоках
показалась красная паутина сосудов. Вера даже зажмурилась,  не  в  силах
вынести этого зрелища.
   - Ты что, Верочка, летишь?
   - Лечу.
   - Да кто ж знает, кто его убил и за что?!
   Застрелили, понимаешь? Вероятно, он кому-то крепко насолил... Хороших
людей всегда убивают почем зря. Но нам-то  с  тобой  это  не  грозит,  -
проговорила она каким-то загадочным тоном и,  неожиданно  распрощавшись,
ушла.
   Вера заперла за ней дверь и вернулась в комнату. Она с трудом нашла в
себе силы прибрать со стола и вымыть посуду.
   В соседней комнате было тихо. Там, по-видимому, уже спали. Вера  тоже
разделась и легла. Закрыла глаза, и вдруг ей показалось, что она  слышит
шаги. Скрипнула дверь, и она увидела на  пороге  своей  комнаты  светлый
силуэт.
   - Вера, не бойтесь, это я, Марина...
   Только, пожалуйста, не включайте свет и не кричите. Я пришла к вам  с
добрыми намерениями...
   Но Вера  все-таки  включила  свет.  Марину  она  считала  посторонним
человеком в этом доме, а потому не могла ей доверять. А вдруг она  хочет
ее, Веру, убить!
   Мало ли. Может, она два года в психушке отсидела. (Почему именно два?
Глупость какая.) Вспыхнул свет, и Вера увидела Марину.
   С  распущенными  волосами,  в  длинной  ночной  рубашке  и  непомерно
больших, напоминающих детские лыжи, стоптанных мужских тапочках.
   - Что-нибудь с Ильей? - приподнимаясь на локте, спросила Вера, еще не
решив, как вести себя с ночной посетительницей. - Заболел, что ли?
   - Нет. Я пришла совсем по другому поводу. Понимаете,  Вера,  я  очень
виновата перед вами. Вот скажите мне, пожалуйста, который сейчас час?
   - Это может что-нибудь решить в нашей жизни? - усмехнулась она.
   - Да, представьте себе, может.
   - Второй час ночи.
   - Вот и хорошо. У меня еще есть  время.  Можно,  я  присяду  рядом  с
вами?
   - Садись, - Вера подобрала ноги, укуталась в одеяло  и  приготовилась
слушать. - Ну, что у тебя там? Выкладывай.
   Марина села рядом на стул.
   - Понимаете, я совершила один очень подлый поступок...  Хотя  в  это,
конечно, трудно поверить. И правильно сделаете, если не поверите. Потому
что я совершила в жизни не один, а довольно много подлых  поступков,  но
мне все это как-то  прощалось...  Я  не  из  тех  людей,  которые  долго
переживают после того, как обидят кого-то или раздавят на  машине  кошку
или собаку. Я проеду мимо и постараюсь об этом просто не думать. Это моя
позиция,  понимаете?  Ведь  живем  только  раз,  а  нервные  клетки   не
восстанавливаются.
   Меня воспитывал отец, мама бросила нас,  когда  мне  было  три  года.
Влюбилась и уехала. Так вот... Все гадости, которые я совершала в  своей
жизни, так получается, не имеют  ничего  общего  с  тем,  что  произошло
здесь, в этой квартире. И вы. Вера, не котенок и не собака. Но я  знала,
что Илья женат и что мне придется жить вместе.., точнее, рядом с вами. И
пошла на это, потому что ничего не боялась. Я же не знала тогда вас... А
вот теперь я вас боюсь. Я вас очень боюсь. Поэтому решила прийти к вам и
рассказать всю правду. Дело в том, что я замужем. Мой муж богат.
   - Поздравляю, - не могла удержаться, чтобы не уколоть,  Вера.  -  Это
существенная деталь. Только вот никак не могу взять в толк, какое мне до
этого дело. Вы что, явились ко мне ночью, чтобы излить душу и рассказать
о том, что богатые тоже плачут? Что у вас были какие-то проблемы с мужем
и что вы на какое-то время предпочли ему моего мужа? Да  только  теперь,
когда  деньги  кончились,  вы  решили   вернуться   обратно   к   своему
благоверному? Так? Правильно вас поняла?
   Марина молча смотрела на Веру.
   В комнате было слышно дыхание обеих женщин. На какой-то миг Вере даже
показалось, что они дышат в унисон.
   - Вы еще к тому