онимаю,  где
только он его раздобыл.
     - Какого калибра?
     - Сэм сказал, револьвер не  очень  большой.  Но  любое  оружие  слишком
большое, когда человек свихнулся.
     Милдред тихо вскрикнула.
     - Не волнуйтесь, миссис  Холлман.  Мы  там  расставили  посты.  Мы  его
поймаем. -  Сдвинув  шляпу  на  затылок,  он  прижался  лицом  к  стеклу  ее
дверцы. - Вы бы лучше расстались со своим дружком до того, как мы и  вправду
поймаем вашего муженька. Карлу  не  понравится,  что  вы  со  своим  дружком
разъезжаете в его машине и прочее.
     Она оглянулась на меня, ее рот вытянулся в узкую ниточку. -  Это  шериф
Остервельт,  м-р  Арчер.  Простите  меня  за   невоспитанность.   У   шерифа
Остервельта никогда ее и не было.
     Остервельт ухмыльнулся. - Хотите расскажу анекдот, а?
     - Вашего - не хочу, - сказала она, не глядя на него.
     - Все еще сердитесь? Это пройдет, это пройдет.
     Он положил тяжелую ладонь ей на плечо. Она столкнула ее обеими  руками.
Я стал выходить из машины.
     - Не надо, - сказала она. - Он нарывается на стычку.
     - На  стычку?  Только  не  я,  -  произнес  Остервельт.  -  Я   пытаюсь
рассказать  анекдот.  Вы  не  хотите  посмеяться.  Это  что,  стычка   между
друзьями?
     Я сказал: - Миссис Холлман ждут на ранчо. Я  обещал  ее  подвезти.  Мне
вовсе не светит болтать с вами здесь до вечера.
     - Я подброшу миссис Холлман  до  дома.  -  Остервельт  рукой  указал  в
сторону "Меркури спешл", стоявшего у обочины, и похлопал по кобуре.  -  Карл
прячется в роще, а у меня не хватает  людей,  чтобы  прочесать  ее.  Милдред
может понадобиться защита.
     - Защита - это мое дело.
     - Какого черта?
     - Я - частный детектив.
     - Надо же. Может, у вас имеется лицензия?
     - Имеется. Она действительна во всех штатах. Ну так как,  мы  едем  или
остаемся здесь упражняться в остроумии?
     - Конечно, - сказал он. - Я глуп, всего-навсего глупый дурак,  и  шутки
у меня дурацкие. Но я при  исполнении  официальных  обязанностей  как-никак.
Поэтому лучше бы вам показать мне лицензию, которая, как вы  утверждаете,  у
вас имеется.
     Двигаясь очень медленно, шериф обогнул машину и снова  подошел  к  моей
стороне. Я сунул ему в руку свой фотостат. Он прочел его вслух с  ораторским
пафосом, сделав паузу лишь для того, чтобы сверить описание  моих  примет  с
моей собственной персоной.
     - Шесть футов два дюйма, почти метр девяносто, - повторил он. -  Ничего
себе. Можно влюбиться в эти прекрасные голубые глаза. Или серые.  А,  миссис
Холлман? Вам-то лучше знать.
     - Оставьте меня в покое, - сказала она еле слышно.
     - Так и быть.  Но  лучше  бы  я  вас  сам  подвез.  У  этого  Голливуда
прекрасные голубые глаза цвета пороха, но здесь, - он  щелкнул  указательным
пальцем по моему фотостату, - ничего не говорится о том,  сколько  очков  он
выбивает по движущейся мишени.
     Я выхватил черно-белую карточку из его руки, опустил  ручной  тормоз  и
нажал на газ. Не очень дипломатично, но всему есть свой предел.


                                  Глава IX

     Частная  дорога,  прямая,  как  линейка,  вела   через   геометрический
лабиринт  апельсиновых  деревьев.  На  полпути  между  шоссе  и  домом   она
расширялась перед упаковочными цехами,  походившими  на  амбары.  Фрукты  на
деревьях еще не созрели, и цеха, выкрашенные в красный цвет, были пустыми  и
казались заброшенными. За ними на пустыре стояли в ряд покосившиеся  хибары,
тоже пустые, предназначенные для сборщиков фруктов.
     Впереди, примерно  в  миле,  сбоку  от  дороги  расположилась  усадьба,
наполовину скрытая  сплетенными  верхушками  вековых  дубов.  Ее  коричневые
кирпичные стены  выглядели  такими  же  древними,  как  и  деревья.  Большой
красный "форд" и патрульная машина шерифа, стоявшие на подъездной  гравийной
дороге, ведущей к дому, выглядели неуместными,  вернее,  нарушали  атмосферу
старины. Когда я припарковался там же, меня больше  всего  поразили  детские
качели, подвешенные на новенькой веревке к ветке одного из  дубов.  Никто  и
словом не обмолвился о ребенке.
     Когда  я  выключил  двигатель  "бьюика",  воцарилась  почти  абсолютная
тишина. Дом и сад безмолвствовали. На широкой веранде  лежали  тихие  мирные
тени. Трудно было поверить в существование обратной стороны открытки.
     Тишину прервал звук открываемой раздвижной двери. На веранде  появилась
блондинка, одетая в черные сатиновые брюки и в белую блузку. Она  подошла  к
краю веранды и, скрестив на груди руки, застыла  неподвижно,  словно  кошка,
наблюдая за нашим приближением.
     - Зинни, - шепотом сказала Милдред. Она повысила голос: - Зинни? Все  в
порядке?
     - О да, замечательно. Я жду Джерри. Ты  случайно  не  встречала  его  в
городе?
     - Я не вижусь с Джерри. И ты это знаешь.
     Возле крыльца Милдред остановилась.  Между  женщинами  ощущался  барьер
враждебности, словно проволочное ограждение под  электрическим  напряжением.
Зинни, которая была по крайней  мере  лет  на  десять  старше,  держалась  в
напряженной  оборонительной  позе,  отражая  взгляд   Милдред.   Затем   она
актерским жестом, который, возможно, предназначался мне, уронила руки.
     - Я сама его почти не вижу.
     Зинни рассмеялась нервным смехом. Смех звучал хрипло и  неприятно,  как
и ее голос. Но на этот недостаток я легко закрыл глаза. Она была красива,  и
ее зеленые глаза посматривали  на  меня  с  интересом.  Талию  над  упругими
бедрами, казалось, можно было обхватить ладонями, что и хотелось сделать.
     - Кто твой друг? - проворковала она.
     Милдред представила меня.
     - Теперь еще частный детектив, - сказала Зинни. - Местность  уже  кишмя
кишит полицейскими. Ну ладно, заходите. На солнце - сущее пекло.
     Она отворила дверь, пропуская нас вперед. Ее  рука  поднялась  к  лицу,
где солнце опалило кожу, затем - к гладким волосам.  Правая  грудь  послушно
поднялась под  белой  шелковой  блузкой.  Хорошая  машина,  подумалось  мне:
псевдо-Голливуд, наверняка пустышка, дорогая и не новая, и  все  же  хорошая
машина. Зинни перехватила мой взгляд, но не воспротивилась ему.  Она  пошла,
покачивая бедрами, по коридору в большую прохладную гостиную.
     - Я все дожидалась повода, чтобы выпить. Милдред, тебе  имбирное  пиво,
я знаю. Кстати, как твоя мама?
     - Хорошо, спасибо. - Официальность Милдред  вдруг  прорвало:  -  Зинни?
Где сейчас Карл?
     Зинни подняла плечи. - Чего не знаю того  не  знаю.  О  нем  ничего  не
известно с тех пор, как его видел Сэм Йоган.  Остервельт  послал  на  поиски
нескольких своих помощников. Беда в том, что Карл  знает  ранчо  лучше,  чем
любой из нас.
     - Ты сказала, что они обещали не стрелять.
     - Не беспокойся. Они возьмут  его  без  стрельбы.  Когда  он  появится,
тогда и ты пригодишься.
     - Да. - Милдред, словно чужая, стояла посреди комнаты. - Что  мне  пока
делать?
     - А ничего. Расслабься. А лучше выпей, я так выпью. А вы, м-р Арчер?
     - Мне, пожалуйста, сухого мартини, если найдется.
     - Найдется. Я сама любитель мартини.  -  Она  ослепительно  улыбнулась,
слишком ослепительно в данных обстоятельствах.
     Вдобавок ко всему прочему,  Зинни  была  еще  и  экспериментатором.  Ее
гостиная несла на себе отпечаток деятельности неутомимого  экспериментатора,
старающегося на отстать от моды. Новая светлая мебель состояла из  отдельных
секций:  беспорядочно  расставленных   кубов,   овалов   и   дуг.   Она   не
гармонировала  с  темным  дубовым  полом  и  тяжелыми  балками  потолка.  На
кирпичных стенах висели современные репродукции в клееных  рамках  из  дуба.
На старинном каменном камине стояли в ряд издания клуба любителей  книг.  На
мраморном  кофейном  столике  расплывчатых  очертаний   находились   журналы
"Харперз  Базар"  и  "Вог",  а  также  прекрасный   серебряный   колокольчик
старинной  работы.  Это  была  комната,  в  которой  беспокойное   настоящее
боролось со стойким прошлым.
     Зинни  взяла   колокольчик   и   позвонила.   Милдред   подскочила   от
неожиданности. Она сидела в  очень  напряженной  позе  на  краю  секционного
дивана. Я подсел к ней, но  она,  не  обратив  на  меня  никакого  внимания,
повернулась к окну и стала смотреть в сторону рощи.
     В комнату вошла крошечная девочка и при виде чужих  остановилась  возле
двери. Судя по светлым волосам и точеным фарфоровым чертам личика, это  была
дочь Зинни. На ребенке было нарядное светло-голубое платьице с  поясом  и  в
тон ему голубая лента  в  волосах.  Она  засунула  в  рот  палец.  Крохотные
ноготки были покрыты красным лаком.
     - Я звонила, чтобы пришел Джуан, миленькая, - сказала Зинни.
     - Я хочу сама вызвать его, мамочка. Дай мне позвонить в колокольчик.
     Хотя ребенку было года три, не больше, говорила она очень  отчетливо  и
чисто. Она рванулась вперед  и  схватила  колокольчик.  Зинни  разрешила  ей
позвонить.  Колокольчик  еще  звонил,  когда   с   порога   раздался   голос
филиппинца, одетого в белую куртку:
     - Слушаю, миссис.
     - Приготовьте коктейль с сухим мартини, Джуан. Ах да, и  имбирное  пиво
для Милдред.
     - Я тоже хочу сухого мартини, - сказала маленькая девочка.
     - Хорошо, дорогая. - Зинни обратилась к слуге: - Принесите  специальный
коктейль для Марты.
     Он понимающе улыбнулся и исчез.
     - Поздоровайся с тетей Милдред, Марта.
     - Здравствуйте, тетя Милдред.
     - Здравствуй, Марта. Как поживаешь?
     - Хорошо. А как дядя Карл?
     - Дядя Карл болен, - сказала Милдред ровным голосом.
     - А разве дядя Карл не придет? Мамочка сказала, что он придет. Она  так
сказала по телефону.
     - Нет, - вмешалась ее мать. - Ты не поняла, что я сказала,  дорогая.  Я
говорила о другом человеке. Дядя Карл далеко. Он живет далеко отсюда.
     - А кто придет, мамочка?
     - Много людей. Скоро здесь будет  папочка.  И  д-р  Грантленд.  И  тетя
Милдред здесь.
     Ребенок  посмотрел  на  нее  ясными   безмятежными   глазами.   Девочка
сказала: - Не хочу, чтобы папочка приходил. Я не люблю папочку. Хочу,  чтобы
пришел д-р Грантленд. Он придет и пригласит нас  в  какое-нибудь  интересное
место.
     - Не "нас", дорогая, а тебя и миссис Хатчинсон. Д-р Грантленд  покатает
вас на машине, и ты проведешь день с  миссис  Хатчинсон.  А,  может,  и  всю
ночь. Разве не здорово?
     - Да, - угрюмо ответила девочка. - Это будет здорово.
     - Ну-ка, сходи и попроси миссис Хатчинсон покормить тебя.
     - Я уже поела. Я все съела.  Ты  сказала,  что  мне  дадут  специальный
коктейль.
     - На кухне, дорогая. Джуан даст тебе коктейль на кухне.
     - Не хочу на кухню. Хочу остаться здесь, с вами.
     - Нет, нельзя. - Зинни уже еле сдерживалась. - Будь паинькой  и  делай,
что тебе говорят, а то я все расскажу папочке. Папочке это не понравится.
     - Мне все равно. Я хочу остаться здесь и разговаривать с вами.
     - В другой  раз,  Марта.  -  Зинни  поднялась  и  решительно  выдворила
девочку из комнаты. Вопли и крики прекратились, когда закрылась дверь.
     - Прелестный ребенок.
     Милдред повернулась ко мне. - Кого из них вы имеете в виду?  Да,  Марта
хорошенькая.  И  умненькая.  Но  то,  как  Зинни  обращается  с  ней...  она
обращается с ней, словно с куклой.
     Милдред хотела что-то добавить, но вернулась  Зинни  и  следом  за  ней
слуга с напитками. Я торопливо  выпил  свой  бокал  и  съел  луковку  вместо
ленча.
     - Выпейте еще, м-р Арчер. - От коктейля напряжение  Зинни  улеглось,  и
она оживилась. - У нас еще осталось в шейкере, вот и поделимся. Если  только
не переубедим Милдред с ее высокими принципами.
     - Ты знаешь, как я к этому отношусь, - Милдред ухватилась  за  бокал  с
имбирным пивом, словно обороняясь. - Я вижу, в этой комнате сделан ремонт?
     Я сказал: - Мне хватит и одного, спасибо. А вот чего бы я  хотел,  если
не возражаете, поговорить  с  человеком,  который  видел  вашего  свояка.  С
Сэмом... как его звали?
     - Сэм Йоган. Конечно, можете поговорить с Сэмом, если хотите.
     - Он где-нибудь поблизости?
     - Наверное. Пойдемте, я помогу разыскать его. Ты идешь, Милдред?
     - Я, пожалуй, останусь, - сказала Милдред. - Если Карл придет в дом,  я
хочу быть здесь, чтобы встретиться с ним.
     - А ты разве не боишься?
     - Нет, не боюсь. Я люблю  своего  мужа.  Разумеется,  тебе  трудно  это
понять.
     Скрытая враждебность время от времени все-таки прорывалась наружу.
     - Ну а я боюсь, - ответила Зинни. - Почему, как ты думаешь,  я  отсылаю
Марту в город? Да я и сама бы уехала.
     - С д-ром Грантлендом?
     Зинни промолчала. Она резко встала и бросила взгляд в  мою  сторону.  Я
последовал за ней через столовую, отделанную пластиком, хромом и кафелем.
     Мывший в раковине посуду слуга обернулся:
     - Слушаю, миссис?
     - Ты не видел Сэма?
     - Он разговаривал с полицейским, когда я его видел.
     - Знаю. А где он теперь?
     - Может, у себя, а, может, в оранжерее  -  понятия  не  имею.  -  Слуга
пожал плечами. - Какое мне дело до Сэма Йогана.
     - Это я тоже знаю.
     Зинни торопливо прошла через подсобку к задней  двери.  Как  только  мы
вышли, из-за груды дубовых бревен  высунулась  голова  молодого  человека  в
ковбойской шляпе. Он вышел из своего укрытия, вкладывая револьвер в  кобуру.
Это был помощник шерифа, и он сразу напустил на себя важный вид.
     - На вашем месте я бы оставался  в  доме,  миссис  Холлман.  Тогда  нам
будет легче охранять вас. - Он вопросительно взглянул на меня.
     - М-р Арчер - частный детектив.
     На  лице  молодого  помощника  промелькнуло  раздражение,  словно   мое
присутствие грозило испортить игру. Я надеялся,  что  так  оно  и  случится.
Вокруг было слишком много оружия.
     - Есть какие-нибудь признаки Карла Холлмана? - спросил я.
     - Шериф в курсе того, что вы здесь?
     - В курсе. - Адресуясь как бы  к  Зинни,  я  спросил:  -  Разве  вы  не
сказали, что стрельбы не будет? Что люди шерифа возьмут  вашего  свояка,  не
причинив ему вреда?
     - Да. Шериф Остервельт пообещал сделать все от него зависящее.
     - Мы ничего не можем гарантировать, - произнес молодой  помощник.  Даже
говоря с  нами,  он  прочесывал  глазами  тенистую  глубину  заднего  двора,
внимательно вглядываясь в пространство  между  деревьями.  -  Нам  предстоит
схватка с опасным человеком. Вчера  он  дал  деру  из  охраняемой  больницы,
украл машину, чтобы бежать дальше, и, вероятно, похитил  револьвер,  который
держит при себе.
     - Откуда вам известно, что он угнал машину?
     - Мы нашли ее, брошенную  на  проселочной  дороге  недалеко  отсюда,  у
шоссе. Как раз там, где на него наткнулся старик-япошка.
     - Зеленый "форд" с откидным верхом?
     - Ага. Тоже видели?
     - Это моя машина.
     - Шутите? Как же случилось, что он украл вашу машину?
     - Не совсем украл. Я его не виню. Вы уж не перестарайтесь  при  встрече
с ним.
     Лицо помощника шерифа окаменело. - У меня приказ.
     - И какой же?
     - На огонь отвечать огнем. Мы и так  даем  ему  послабление.  Обычно  с
психами, представляющими опасность для окружающих, не церемонятся, мистер.
     В его словах была доля правды: я вот церемонился и поплатился  за  это.
Но ведь не стрелять же было в него тогда.
     - Карла считают не способным на убийство.
     Я взглянул на Зинни, ища поддержки. Она промолчала, даже  не  посмотрев
в мою сторону. Ее хорошенькая головка была повернута вбок -  она  напряженно
прислушивалась. Помощник шерифа сказал:
     - Об этом вам следует сообщить шерифу.
     - Он ведь не угрожал Йогану, так?
     - Может, и нет. Они с япошкой старые приятели. А, может, и угрожал,  да
япошка промолчал. Все, что нам известно, так это то, что у  него  револьвер,
и он умеет им пользоваться.
     - Я хотел бы поговорить с Йоганом.
     - Если  надеетесь,  что  это  принесет  вам  пользу  -  пожалуйста.   В
последний раз я видел Сэма в его бараке.
     Помощник указал рукой в сторону дубов,  за  которыми  виднелась  старая
глинобитная постройка, стоявшая на краю апельсиновой рощи.  Вдруг  за  нашей
спиной около дома раздался шум подъезжающей машины.
     - Извините, м-р Кармайкл, - сказала Зинни.  -  Это,  должно  быть,  мой
муж.
     Она быстрым шагом зашла за  угол  дома  и  исчезла  из  вида.  Кармайкл
выхватил револьвер и поспешил следом. Я пошел  за  ними,  огибая  оранжерею,
примыкавшую к стене здания.
     На подъездной  дорожке  за  "бьюиком"  с  откидным  верхом  остановился
серебристо-серый  "ягуар".  Зинни,  бегущая  через  лужайку  к   спортивному
автомобилю,   выглядела   на   фоне   высокого   неба,   словно    маленькая
черно-бело-золотая марионетка, которую вели за ниточки по зеленому сукну.
     Вышедший из машины мужчина крупного  телосложения  сделал  жест  рукой,
чтобы та не бежала. Она  оглянулась  на  меня  и  помощника  шерифа,  слегка
запнулась и приняла деланно равнодушный вид.


                                  Глава X

     Одежда водителя "ягуара" гармонировала  с  цветом  автомобиля.  Он  был
одет  в  серые  фланелевые  брюки,  серые  замшевые  туфли,  серую  шелковую
рубашку, серый галстук с металлическим отливом. Его лицо, покрытое  загаром,
словно отполированное вручную  дерево,  составляло  разительный  контраст  с
цветовой  гаммой  одежды.  Даже  с  такого  расстояния  я  видел,   что   он
использовал свое лицо, как актер. Учитывал ракурсы, перспективу и то, как  в
улыбке ослепительно  блестели  его  белые  зубы.  Он  одарил  Зинни  широкой
улыбкой.
     Я сказал помощнику шерифа: - Это вроде не Джерри Холлман.
     - Не-а. Докторишка из города.
     - Грантленд?
     - Кажется, его так зовут. - Он покосился на  меня.  -  Вы  в  сыске  по
какой части? По разводам?
     - Все помаленьку.
     - А, кстати, кто из семьи нанял вас?
     Мне  не  хотелось  вдаваться  в  подробности,  поэтому  я  придал  лицу
загадочное выражение и отошел. Д-р Грантленд и Зинни поднялись  по  крыльцу.
Проходя в дверь, Зинни посмотрела ему в глаза. Она  придвинулась  к  нему  и
коснулась его руки грудью. Той же рукой он обнял ее за  плечи,  отвернул  от
себя и подтолкнул в дом.
     Стараясь не производить  шума,  я  поднялся  на  веранду  и  подошел  к
раздвижной двери. Голос с осторожными модуляциями говорил:
     - Ты ведешь себя опрометчиво. Не нужно привлекать к себе внимание.
     - Нужно. Я хочу, чтобы все знали.
     - Включая Джерри?
     - Особенно Джерри. - Зинни нелогично добавила:  -  Его  все  равно  нет
дома.
     - Скоро появится. Я обогнал его при выезде  из  города.  Ты  бы  только
видела, каким взглядом он меня проводил.
     - Он не выносит, когда его обгоняют.
     - Нет, в его глазах было нечто большее. Ты уверена, что  не  рассказала
ему о нас?
     - Клянусь.
     - В таком случае, откуда это стремление, чтобы все знали?
     - Я ничего не имела в виду. Только то, что люблю тебя.
     - Тихо. Об этом молчок. Ты  можешь  все  расстроить,  а  я  только  что
практически уладил наше дело.
     - Расскажи.
     - Потом. Или, может быть, вообще не расскажу. Дело на мази, вот и  все,
что тебе следует знать. В любом случае все утрясется, если  ты  постараешься
вести себя как разумный человек.
     - Ты только скажи мне, что надо делать, и я сделаю.
     - Ты должна помнить, кто ты и кто  я.  Я  думаю  о  Марте.  И  тебе  бы
следовало.
     - Да. Иногда я про нее забываю,  когда  я  с  тобой.  Спасибо,  что  ты
напомнил, Чарли.
     - Не Чарли. Доктор. Зови меня доктором.
     - Да, доктор. -  Сказанное  ею  слово  прозвучало  эротически.  -  Один
поцелуй, доктор. Мы так давно не виделись.
     Видя, что его урок усвоен, доктор стал  более  податливым.  -  Если  вы
настаиваете, миссис Холлман.
     Она застонала. Я прошел в угол веранды, ощущая  себя  немного  задетым,
ибо  оживление  Зинни,  оказывается,  предназначалось  не  мне.  Я   закурил
утешительную сигарет