Леси, - снова представил мне Максим.
     Майор сжал мою руку в своей громадной лапище и  улыбаясь  разглядывал
меня сквозь очки.
     - Фрэнк Кроули...
     Я повернулась к управляющему и, увидев его худое бледное лицо и резко
выступающий  кадык,  почему-то  почувствовала  облегчение.  Не  успела   я
разобраться в своих впечатлениях,  как  вошел  Фритс  и  подал  мне  рюмку
хереса.
     - Максим сказал мне, что вы приехали только вчера вечером, -  сказала
Беатриса. - Если бы я знала это, то не ворвалась бы сюда уже сегодня.  Ну,
как вам нравится Мандерли?
     - Я очень мало успела увидеть, - ответила я. - Но, насколько  я  могу
судить, поместье великолепное.
     Она рассматривала меня в упор, но без недружелюбия, какое сквозило во
взгляде миссис Дэнверс. Кроме того, у нее было  право  рассматривать  меня
бесцеремонно, ведь она была сестрой Максима. К тому же он стоял  рядом  со
мной и готов был поддержать меня в любую минуту.
     - Ты выглядишь намного лучше, друг мой, - сказала Беатриса Максиму. -
Слава Богу, из твоих глаз исчезло это отчаяние. - Она повернулась ко  мне?
- Думаю, за это надо благодарить вас?
     - Я совершенно здоров, - возразил Максим, - и ничем не болел  за  всю
свою жизнь. А ты считаешь больным каждого,  кто  чуть  похудощавей  твоего
Жиля.
     - Ну зачем ты отрицаешь, что полгода назад ты был сильно болен. Жиль,
поддержи меня, подтверди, что, когда мы видели Максима в последний раз, он
был похож на выходца с того света!
     - Да, да, да, мой друг? -  сказал  Жиль.  -  Это  правда.  Сейчас  вы
выглядите совсем другим человеком.
     Я почувствовала, что Максим изо всех сил старается  сдержаться  и  не
выйти из себя. Ну зачем Беатриса так бестактно настаивает на своих словах?
Она же видит, что он недоволен темой нашего разговора.
     - Максим очень сильно загорел. -  вмешалась  я  в  спор,  -  а  загар
скрывает многое. Вы бы посмотрели на него  в  Венеции!  Там  он  завтракал
только на балконе, специально, чтобы посильнее загореть.
     - Все рассмеялись, а мистер Кроули заметил:
     - В Венеции, в этот сезон, вероятно, чудесно, миссис де Винтер?
     - Да, погода была отличная, за исключением одного дня.
     Итак, я помешала обсуждать здоровье Максима и  перевела  разговор  на
безопасные рельсы: на  погоду  и  путешествие.  Максим,  Жиль  и  Беатриса
заговорили о достоинствах его нового автомобиля, а мистер  Кроули  спросил
меня: правда ли, что в Венеции  больше  нет  гондол  и  что  их  вытеснили
моторные лодки? Не думаю, что он так уж интересовался гондолами и  Большим
каналом,  он  просто  помогал  мне  поддерживать  оживленную   беседу.   Я
почувствовала в нем союзника.
     - Ах, Максим, - сказала Беатриса, - вы тут губите Джаспера.
     Его надо тренировать, а не откармливать так: он  слишком  жирный  для
своих двух лет. Какой у него рацион?
     - Да тот же самый, что и у твоих собак. И не старайся  показать,  что
ты лучше меня разбираешься в собаках.
     - Дорогой мой, ты ничего не знаешь о своих собаках.  Ты  больше  двух
месяцев отсутствовал. Уж не  думаешь  ли  ты,  что  Фритс  дважды  в  день
прогуливал Джаспера до аллеи? Эта собака уже давно не бегает,  видно  даже
по ее шерсти.
     - Я все же  предпочитаю,  чтобы  собака  выглядела  упитанной,  а  не
голодающей, как ваши.
     - Неубедительно... Наш Лайон получил в феврале две золотые медали  на
выставке.
     Снова создалась предгрозовая атмосфера.  Максим  сжал  губы,  видимо,
начиная злиться. Меня удивило: почему у брата и сестры  отношения,  как  у
кошки с собакой. Уж скорее бы Фритс пригласил нас к ленчу  (или  ударят  в
гонг? Я еще не знала, как это принято в Мандерли).
     - Далеко ли вы от нас живете? - спросила я Беатрису.
     -  Примерно  милях  в  пятидесяти,  в  другом  графстве.  У  нас  тем
прекрасная охота. Приезжайте к нам погостить, если Максим сможет  обойтись
без вас, хоть на короткий срок. Жиль обучит вас верховой езде.
     - Но я совсем не умею охотиться. В детстве пробовала  ездить  верхом,
но давно забыла то, что умела.
     - Вам придется снова научиться. Нельзя жить в деревне и не заниматься
спортом. Максим писал, что вы хорошо рисуете, но это же занятие  лишь  для
плохой погоды, когда больше нечего делать.
     - Мы не такие уж спортсмены, дорогая, - заметил Максим.
     - Я же не говорю о тебе. Все знают, что тебе достаточно побродить  по
паркам и лесам Мандерли.
     - Я тоже люблю пешие прогулки, -  сказала  я,  -  и  мне  никогда  не
надоест гулять по такому поместью, как Мандерли. А  когда  станет  теплее,
можно будет купаться в море.
     - По-видимому, вы оптимистка. Я что-то не припомню, чтобы  кто-нибудь
тут купался. Вода слишком холодна, а берег усеян острыми камнями.
     - Я не боюсь этого, лишь бы не  было  сильного  течения.  В  Лаймском
заливе не опасно?
     Вдруг я спохватилась: я коснулась опасной темы. Краска бросилась  мне
в лицо, и я смолкла. Мы обе начали ласкать  Джаспера,  не  глядя  друг  на
друга.
     - Как там с ленчем, - спросил Максим, - я дьявольски голоден.
     - Сейчас ровно час, - сказал мистер Кроули, - посмотрите на  часы  на
камине.
     В этот момент дверь открылась, и Фритс объявил, что ленч подан.
     - Мне нужно умыться, - сказал Жиль, посмотрев на свои руки.
     Мы двинулись к лестнице, Беатриса и я несколько впереди мужчин.
     - Дорогой старый Фритс, -  сказала  Беатриса,  -  он  все  такой  же,
нисколько не меняется. Когда я вижу  его,  мне  кажется,  что  я  все  еще
девочка... Не обижайтесь на меня, но вы выглядите ребенком. Вы значительно
моложе своих лет (Максим сообщил мне ваш возраст)...  Скажите,  вы  сильно
любите его?
     Я никак не ожидала такого вопроса и сильно смутилась.
     - Можете не отвечать, - продолжала Беатриса, - я и так понимаю. А  на
меня вы не должны обижаться. Я же  всегда  отличалась  отсутствием  такта.
Максима я очень люблю, хотя, когда мы встречаемся, то вечно цапаемся  друг
с другом, как кошка с собакой. Я рада, что ему удалось  восстановить  свое
здоровье. Когда случилась вся эта ужасная история в прошлом году, мы очень
беспокоились за него. Но вы, вероятно, знаете от него все, что произошло?
     Она замолчала, так как мы уже  входили  в  столовую,  где  нас  ждали
остальные сотрапезники. Что бы она сказала, если бы узнала,  что  я  ровно
ничего не знаю? Максим не пожелал поделиться со  мной,  а  я  не  задавала
вопросов.
     Ленч прошел в более спокойной обстановке.  Беатриса,  видимо,  решила
поупражняться в вежливости и спокойно беседовала с  Максимом  о  поместье,
лошадях, собаках и общих знакомых. По левую  руку  от  меня  сидел  мистер
Кроули. Он вел со мной легкую беседу, которая не требовала напряжения, и я
была ему благодарна. Жиль  больше  интересовался  едой,  чем  разговорами.
Изредка он произносил какую-нибудь ничего не значащую фразу.
     - У вас все тот же повар, Максим? - спросил он, когда Роберт вторично
предложил ему суфле. - Я всегда говорил Би, что  Мандерли  -  единственное
место в Англии, где вкусно кормят.
     - Кажется, повара у нас постоянно меняются, но миссис Дэнверс  хранит
все рецепты, и потому вкус блюд остается прежний, - ответил Максим.
     - Оригинальная женщина, - подхватил и повернулся ко  мне,  -  Как  вы
считаете?
     - О да, удивительный человек.
     - Она, конечно, не красавица, - Жиль вдруг захохотал.
     Мистер Кроули не издал ни звука.  Беатриса  исподтишка  наблюдала  за
мной. Встретившись со  мной  взглядом,  она  отвернулась  и  заговорила  с
Максимом.
     - Играете ли вы в гольф? - спросил меня мистер Кроули.
     - О, нет.
     Я была рада, что разговор о миссис Дэнверс кончился,  и  готова  была
бесконечно долго говорить о гольфе, в котором ничего не понимала: это было
совершенно безопасно.
     Мы уже покончили с сыром и кофе, и я не знала, следует ли  подняться.
Максим не подавал никакого  знака.  Наконец,  я  поймала  его  нахмуренный
взгляд на дверь, сейчас же встала, но,  по  свойственной  мне  неловкости,
опрокинула стакан с вином, стоявший перед Жилем. Я схватила свою салфетку,
желая поправить оплошность, но Максим остановил меня:
     - Оставь это, Фритс все приведет в порядок. Беатриса,  проводи  ее  в
сад. Она ведь его совсем еще не видела.
     Максим  выглядел  усталым  и  раздраженным.  Я  пожалела,  что  гости
приехали  сегодня  и  испортили  нам  первый  день  в  Мандерли.  Я   тоже
чувствовала себя усталой и угнетенной.  Надо  же  быть  такой  неловко?  -
опрокинуть вино на скатерть! Мы вышли на террасу  и  стали  спускаться  на
лужайку.
     - Мне кажется, что вы приехали в Мандерли  слишком  рано,  -  сказала
Беатриса. - Следовало пробыть в Италии еще месяца два-три и приехать домой
в разгар лета; больше бы привыкли друг к  другу,  и  происшедшая  трагедия
стала бы окончательно забываться. Вам, наверное, здесь не слишком уютно?
     - О, пустяки! Я уверена, что полюблю Мандерли.
     - Расскажите мне немного о себе... Что  вы  делали  на  юге  Франции?
Максим писал, что вы жили там с какой-то экстравагантной американкой?
     Я рассказала ей о своей работе у миссис ван Хоппер и о том, что  меня
привлекло к ней. Она выслушала меня сочувственно, но с таким видом,  будто
не полностью мне доверяла.
     - Да, конечно, ваше знакомство с Максимом  было  случайным...  но  мы
были очень рады, что он женился, и надеемся, что вы будете счастливы.
     - Благодарю вас, Беатриса.
     Я удивилась ее словам: она "надеется, что мы будем счастливы" то есть
она сомневается в этом?..
     - Когда Максим написал, - продолжала она, - что  вы  очень  молоды  и
очень красивы, я испугалась: мы все подумали, что он  выбрал  какую-нибудь
модную, накрашенную куклу,  каких  много  на  курортах  Франции.  А  перед
завтраком,  увидев  вас,  я  так  удивилась,  что  могла  бы   упасть   от
прикосновения мизинца.
     Она  рассмеялась,  и  я  тоже.  Но  она  не  сказала,  была  ли   она
разочарована или, наоборот, обрадована, что я  оказалась  такой,  какая  я
есть.
     - Бедный Максим. - сказала она. - Он пережил ужасную трагедию.  Будем
надеяться, что он забудет о ней. И он просто обожает Мандерли.
     Я надеялась, что она расскажет мне как можно больше о прошлом Максима
и в то же время боялась об этом думать.
     - Мы очень похожи с Максимом, но кое-что в нас прямо  противоположно.
Я не задумываясь выкладываю людям все, что о них  думаю,  приятно  им  или
нет. Я взрываюсь от любого пустяка, но тут же остываю, а Максим выходит из
себя не чаще чем дважды в год, и это действительно опасно. Не думаю, чтобы
он мог рассердиться на вас. Вы такая кроткая и милая... - она улыбнулась и
слегка ущипнула мою руку.
     Легко быть спокойным и выдержанным, подумала я, если  ты  не  перенес
удары судьбы, если не обливался горючими слезами, не зная, куда деться  от
отчаяния...
     - Не обижайтесь на меня, - продолжала она, - но  вам  нужно  изменить
прическу. Почему вы не завиваете волосы?  Они,  видимо,  ужасно  выглядят,
когда вы надеваете шляпу. Вы не пробовали заправлять их за уши?
     Я послушно выполнила ее указание, но она тут же сказала:
     - Нет, так еще хуже...  Мне  никогда  не  нравилась  внешность  Жанны
д'Арк. А что говорит  по  этому  поводу  Максим?  Он  считает,  что  такая
прическа вам к лицу?
     - Не знаю. Он никогда об этом не говорил. Возможно, ему нравится.
     - Скажите, а где вы покупали платья? В Лондоне или в Париже?
     - У нас на это не  было  времени.  Максиму  очень  хотелось  поскорее
попасть домой. Я ведь всегда могу попросить, чтобы мне по  почте  прислали
каталоги.
     - Судя по тому, как вы  одеты,  можно  подумать,  что  вы  совсем  не
интересуетесь туалетами.
     - Нет, я очень люблю красивые вещи. У меня  просто  никогда  не  было
денег, чтобы их покупать.
     - Удивляюсь, почему Максим  не  задержался  в  Лондоне,  хотя  бы  на
неделю, чтобы дать вам возможность прилично одеться. Он просто  эгоист!  А
ведь обычно он весьма требователен к внешнему виду.
     - В самом деле? Он ничего мне не говорил. Кажется, он вообще  никогда
не замечает, во что я одета.
     - Значит, он сильно  изменился.  -  Беатриса  взглянула  на  дом.  Вы
поселились не в западном крыле?
     - Нет. В восточном, его заново отделали.
     - Интересно, почему?
     - Так пожелал Максим.
     - Ну, а как вы ладите с миссис Дэнверс?
     - Я ее пока еще мало знаю. Но она мне кажется странной.
     - Вам не надо ее бояться, а если уж боитесь, не показывайте ей этого.
Я-то никогда не имела с ней дела, да и не хотела бы иметь. Но со мной  она
всегда любезна. А к вам она предупредительна?
     -  Не  слишком.  Но  она  хорошо  ведет  хозяйство,  и  у  меня   нет
необходимости  вмешиваться  в  ее  распоряжения.  Чего  она,  по-видимому,
опасается.
     - Не думаю, чтобы она этого боялась. Со временем она  успокоится,  но
до тех пор не раз испортит вам настроение. Она просто ужасно ревнива.
     - Ревнива? Но Максим вовсе не проявляет особую симпатию к ней.
     - Причем тут Максим? Разве он вам не рассказывал, что она  прямо-таки
обожала Ребекку? Ваше присутствие здесь для нее непереносимо...
     - Ну, тогда я все понимаю.
     - А вот идут наши мужчины. Ох, каким же толстяком выглядит  мой  Жиль
рядом с Максимом!.. Надеюсь, что Фрэнк Кроули сейчас уйдет. Он удивительно
туп, от него не услышишь ничего интересного... Ну, друзья,  какие  вопросы
вы там обсуждали?  Наверное,  и  камня  на  камне  не  оставили  от  всего
мироздания?
     Мистер Кроули взглянул на часы.
     - Мне нужно уходить. Благодарю вас, миссис де Винтер, за ленч.
     - Приходите к нам почаще, - сказала я, пожимая ему руку.
     "Когда же уйдут все остальные? - думала я. - Приехали только на  ленч
или на весь день? Хорошо бы остаться с Максимом вдвоем, как в Италии... "
     Мы расположились под старым каштаном.  Роберт  принес  нам  стулья  и
коврики. Жиль тут же разлегся на коврике,  прикрыл  глаза  шляпой,  широко
открыл рот и захрапел.
     - Прекрати, Жиль, - скомандовала Беатриса.
     - Я не сплю, - ответил он и снова открыл рот.
     Он показался мне  очень  непривлекательным,  и  я  удивилась,  почему
Беатриса вышла за него замуж. Вряд ли она могла его любить.  Впрочем,  так
же, наверное, она думала и обо мне. Она все время приглядывалась ко мне и,
казалось, думала: "И что в ней нашел Максим?" Но вид при этом  у  нее  был
вполне дружелюбный.
     Максим и Беатриса говорили теперь о своей старой бабушке.
     - Надо обязательно навестить ее, - сказал он.
     - Она впадает в детство, -  ответила  Беатриса,  -  и  уже  мало  что
понимает, бедняжка.
     Я слушала их беседу, положив  подбородок  на  его  рукав.  Он  иногда
рассеянно поглаживал мою руку. "Я ласкаюсь к нему, как Джаспер, - подумала
я, - и он поглаживает меня, как Джаспера, когда вспоминает". Ветер стих. В
волосах Жиля запуталась пчела, и он отгонял ее шляпой.  Воздух  был  полон
запахом зацветающей магнолии и свежескошенной травы.
     Вот так хотела бы я жить всегда: в мирной беседе под ветвями каштана.
Я боялась  прошлого,  страшилась  будущего.  Остановить  бы  навсегда  это
мгновение. Но для остальных оно не было образом железной вечности, а  лишь
проходящим моментом повседневности. Они не были так запуганы, как я.
     - Ну пора  и  нам  двигаться,  -  сказала  Беатриса,  вставая.  -  Мы
пригласили к обеду Картрайтов.
     - Как поживает старик? - поинтересовался Максим.
     - Как обычно. Только и говорит, что о своих болезнях.  Они,  конечно,
будут расспрашивать о вас.
     - Передай им привет, - Максим потянулся и зевнул.
     Все поднялись. Небо между тем затянуло облаками.
     - Ветер меняется, - заметил Максим.
     - Надеюсь, не к дождю, - отозвался Жиль.
     - Боюсь, что погода переменится.
     Мы направились было к въездной аллее, где стоял автомобиль  Жиля.  Но
Максим вдруг вспомнил:
     - Да! Ведь вы же не видели, как отделали восточное крыло?  Зайдем  на
минутку?
     Мы снова повернули к дому. Мужчины  несколько  отстали  от  нас.  Мне
казалось странным, что Беатриса много лет прожила в этом доме. Она выросла
в нем  и  должна  сохранить  воспоминания,  как  бегала  по  его  комнатам
длинноногой  девочкой.  Сейчас  она  была  совсем   другим   человеком   -
сорокапятилетней, уверенной в себе женщиной. Мы поднялись в наши комнаты.
     - Как здесь весело и хорошо? - воскликнула Жиль.
     - Новые портьеры, новые кровати, все новое, - добавила Беатриса. -  А
помнишь, мы ведь жили в этой комнате, когда  у  тебя  болела  нога.  Тогда
здесь было довольно мрачно. Обычно-то здесь никто  не  жил,  разве  только
было уж слишком много гостей. А сейчас здесь хорошо.  И  окна  выходят  на
розарий, это тоже преимущество. А можно мне у  вас  немного  припудриться?
Неужели все это устроила без вас миссис Дэнверс?
     - Да, она. Неплохо устроила.
     - Еще бы! С ее-то опытом! Наверное, стоило все это кучу денег? Вы  не
спрашивали? - спросила меня Беатриса.
     - Да нет, к слову не пришлось.
     -  Можно  воспользоваться  вашей  гребенкой?  Какие  красивые  щетки.
Вероятно, свадебный подарок?
     - Да. Максим подарил.
     - Очень красивые. Мне тоже хочется подарить вам что-нибудь. Чего  вам
хочется?
     - Благодарю вас, ничего не нужно.
     - Я вовсе не хочу отказывать вам в подарке только за то,  что  вы  не
пригласили нас на свадьбу.
     - Не обижайтесь на нас. Максим непременно хотел  обвенчаться  еще  за
границей.
     - Но все-таки, что же вам подарить? Драгоценности вас,  наверное,  не
интересуют? Хотя это необычно. Когда  вы  будете  в  Лондоне,  обязательно
зайдите к моей портнихе, мадам Карру. У нее хороший вкус, и она не  станет
брать с вас втридорога. Как вы предполагаете, будете вы устраивать большие
приемы?
     - Не знаю. Максим об этом ничего не говорил.
     - Странный он человек.  Никогда  его  не  поймешь.  Одно  время  сюда
съезжалось столько гостей, что негде было переночевать. А  впрочем,  вы...
Жаль, что вы не ездите верхом и не любите охотиться. Надеюсь,  по  крайней
мере, вы увлекаетесь парусным спортом?
     - О нет!
     - Ну и слава Богу. Приезжайте к нам, если будет настроение. Я  люблю,
когда люди приезжают без приглашения. Жизнь слишком коротка, чтобы тратить
ее на письма с приглашениями.
     - Благодарю вас.
     Мы спустились с лестницы, и Жиль крикнул нам:
     - Быстрее, Би! Дождь уже начался. Придется поднять верх у автомобиля.
Максим говорит, что барометр сильно упал.
     Беатриса наклонилась ко мне и быстро чмокнула в щеку.
     - До свидания. Простите меня,  если  я  наговорила  много  лишнего  и
задавала бестактные вопросы. - Она закурила и села в машину. - Вы ни в чем
не похожи не Ребекку
     Автомобиль отъехал, начался дождь, и Роберт бросился  на  лужайку  за
стульями и ковриками.



                                    10

     - Слава Богу, - сказал Максим. - С этим покончено. Будь проклят  этот
дождь! Мне нужна прогулка. Я больше не в состоянии сидеть на одном месте!
     Он был бледен и взбудоражен. Меня удивило, почему встреча  с  сестрой
так утомила его.
     - Подожди, - предложила я, - я сбегаю наверх за пальто.
     - Ну нет, если женщина уходит в  свою  комнату,  то  это  минимум  на
полчаса. Роберт! Принесите-ка из  зимнего  сада  дождевик  для  миссис  де
Винтер. Там их целая куч? - забытых разными гостями. Джаспер! Ну,  ленивый
лежебока, идем гулять! Нужно же тебе сбросить жир.
     Приглашение на прогулку вызвало у Джаспера приступ истерического лая.
     - Замолчи, дурак! Где же, наконец, Роберт?
     В холл вбежал  Роберт  и  принес  мне  длинный  предлинный  дождевик.
Времени посылать за чем-либо другим не было, и я храбро зашагала в нем  по
лесу рядом с Максимом. Впереди несся Джаспер.
     - Я редко вижусь с родственниками, - сказал Максим, - но этих  встреч
мне надолго хватает. Беатриса прекрасный человек, но она действу