нок, и бежжаботен, словно  жаворонок.  К тому  же не
прочь  подкрепится. Я так голоден,  что  кишки  в животе  играют "Британских
гренадеров"  - слышите барабаны?  А это мой отпрыск,  младший  Джоуэл.  - Он
показал палкой на высокого седовласого человека с  мотыгой на плече, который
шел по дороге в компании с рыжим Уильямом, о чем-то оживленно с ним беседуя.
     -  Эй, малый, иди сюда! - позвал  патриарх, когда они подошли ближе.  -
Это будет мой  друг,  новый  управитель.  Иди,  поздоровайся с джентльменом,
сынок.
     Седовласый отпрыск  приподнял  шляпу  перепачканными землей  пальцами и
простуженно пробасил:
     - Добрый вечер, сэр!
     - И от меня тоже, сэр,  - с глуповатой улыбкой сказал рыжий Уильям. - А
здорово вы мне тогда врезали - помните, в харчевне?
     - Надеюсь, я не причинил серьезного вреда вашему  здоровью? - справился
Дэвид.
     - Да что  там, сэр,  -  ухмыльнулся  Уильям.  -  Разве  ж  моей  голове
повредишь! Она замечательно крепкая...
     -  Ага,  дубовая!  -  вступил патриарх. -  Самая  тупая  башка во  всем
графштве! Имей в виду, мы  не собираемся  слушать  твои  рошшкажни, так  что
придержи язык и топай своей дорогой...
     - Э-э, дедушка...
     - Говорю  тебе,  не  вздумай  надоедать  молодому джентльмену всей  той
брехней, как ты видел прижрака!
     - Дедуля, да я и слова не успел сказать, а ты уж накинулся.
     -  А коли и скажешь, тебе никто не поверит. Так что помалкивай, Уильям,
не видал ты никаких прижраков и не увидишь, нет у тебя дара на вранье.
     -  Так я и вправду видел, дед! Это  был  призрак сквайра, и я видел его
так же  ясно, как тебя, -  вот тресни меня палкой, если  вру.  Была ночь,  а
привидение бродило возле  кладбища и  хромало на  левую ногу,  так что точно
говорю, дедуля, это был призрак сквайра!
     - А я тебе говорю, он хромал на правую ногу!
     - На левую, дед! Я видел его так же ясно, как..
     - Ты вообще ничего не видел, Уильям..
     - Видел! Он вышел из-за угла лавки Джейн Берч и хромал на левую ногу...
     - А на кого он был похож - ну-ка, скажи! - проворчал патриарх.
     - На кого, на кого  - на привидение, конечно.  Скрюченный  такой  весь,
согнутый, и не слыхать ни звука. И хромал так очень шустро, на левую ногу...
     - Говорю тебе, это была правая нога!
     - Левая, левая, дедушка Джоуэл!
     - Уильям! - взвился старик.  - Если б я не берег оштатки швоих жубов, я
бы  тебя  укусил!.. Уведи его  отсюда, Джоуэл, уведи  от  греха,  пока я  не
треснул палкой по его рыжей башке! - И патриарх воинственно потряс посохом.
     Флегматичный, но послушный младший  Джоуэл  подхватил раскрасневшегося,
упирающегося  Уильяма  под  руку  и  потащил прочь,  а  негодующий  патриарх
продолжал  размахивать  им  вслед  палкой,  зажатой в  трясущейся  длани,  и
браниться, пока не зашелся кашлем.
     - Ах, чтоб его!.. Чтоб его гадюка покусала! - просипел он. -  Не верьте
ему, молодой человек, не видел он никаких прижраков и не увидит никогда и ни
жа что!
     - Но вы-то видели, мистер Байбрук?
     - А как  же, я -  другое дело!  -  пылко  вскричал  старик. - Уж будьте
уверены, я-то  видел! Вон  там он появился  на  паперти,  побродил, побродил
вокруг и пропал среди надгробий. И все в гробовой тишине!
     - А вы уверены, что он хромал?
     - Конечно, уверен, еще бы! Хромота-то и подскажала мне, кто это. Я даже
набрался храбрости поговорить с ним. "Это вы будете,  сквайр?" -  спрашиваю.
Ага,  прямо  так и  спросил: "Это вы  будете, сквайр? Что ж вам не лежитша в
вашей уютной  могилке?  Никак  своего  убийцу  ищете?"  И  тут  он,  кажись,
посмотрел на меня, вроде как жаштонал... и исчез!
     - А вы?
     -  Пошел домой,  спать...  Эх, теперь  прижрак убиенного  сквайра будет
блуждать и блуждать, пока его убийцу не найдут и не повесят, - это уж точно!
     - Странно все это, - задумчиво произнес Дэвид.
     - Да уж! - кивнул старец. - Но если ходишь ночью по пустынному кладбищу
- особенно вблизи свежих могил, - можно много чего увидеть странного.
     - Так вы говорите, это случилось прошлой ночью?
     - Ну да!  И он опять явится. А мне-то что - мне прижраки не в диковинку
- для меня это все равно что хлеб и вода  или табак... Кстати о табаке! Коли
там  водятся  прижраки, то и ангелы - тоже,  я  так считаю! Один,  например,
приносит  мне табак, вот ей-Богу,  -  каждую неделю, да  впридачу  баночки с
мазью для бедных старых шуштавов.
     - Кто?
     - Как кто?  Ангел,  конечно!  Хотите  посмотреть - идите,  загляните  в
церковь!
     - Что, прямо сейчас?
     - А когда ж?
     - Ангел в церкви?
     - Он самый! Ангелица. Идите - сами увидите!
     Дэвид  пожал  плечами  и двинулся по дорожке, ведущей к  церкви. Пройдя
между  поросших  травой  могил и  замшелых  старинных  надгробий,  осторожно
отворил обитую железом  массивную дубовую дверь и переступил  порог древнего
здания.  Внезапно  он  замер: под сводами церкви звучал удивительно  чистый,
негромко что-то поющий, нежный голос.
     Она  стояла  на  коленях  в  дальнем  приделе,  где  в  нише  виднелось
потрескавшееся,  источенное  веками каменное  изваяние  первого сэра Дэвида.
Изображенный в кольчуге  крестоносца  основатель  прихода  охранял последнее
пристанище своих потомков - многочисленных Хэмфри, Невилов и Дэвидов.
     Неожиданно  наступила  тишина.  Почувствовав  присутствие постороннего,
обладательница ангельского голоса подняла голову.
     - Госпожа Белинда! - сказал Дэвид и направился к ней.
     - А, это вы, сэр, - улыбнулась она, поднимаясь с колен, и протянула ему
руку.
     - Простите, я потревожил вас.
     - Ничего страшного, я уже собиралась  уходить.  Я часто бываю здесь  по
вечерам, пою для  него... Правда, очень тихо, но  он, наверное, слышит. Ведь
смерть - это совершенство. О, мистер Дэвид, мне так страшно: что,  если душа
его одинока?  Да,  я знаю,  что  она  одинока...  раскаивается и страдает за
прошлое...  сожалеет  об  утраченных  возможностях...  О  зле,   которое  он
совершил,  о добре, которое мог  совершить,  но не  совершил...  Бедный  мой
Невил!.. Прошлое уходит безвозвратно. Зло переживает того, кто его совершил,
но и оно уходит. Остается только боль.  А разве существует боль, сравнимая с
болью раскаяния? Нет ничего горше угрызений совести. Насколько же острее они
должны быть после смерти! О,  несчастный,  одинокий Невил!..  Вот и  нет ему
покоя, вот и бродит он  ночами.  А я прихожу сюда и  пою  в надежде, что это
утешит его.
     - Вы хорошо знали его, мэм?
     - Да. Настолько хорошо, что уверена: он не был чудовищем. В глубине его
души скрывалось добро. Зло победило, но добро не умерло, сэр, оно жило в нем
вопреки наследственным порокам.
     - Почему наследственным, сударыня?
     - Увы, мистер Дэвид, в роду  Лорингов было немало грешников! Первый сэр
Дэвид  отправился в крестовый  поход короля  Ричарда и  принял страдание  во
искупление совершенного им смертного  греха. Но, видно, не искупил до конца:
с тех пор старый грех время от времени  дает о себе знать в  его потомках...
Бедный  Невил! Но милосердная  смерть  освободила  его.  Больше ему не нужно
грешить. Смерть похожа на сон, она - величайший избавитель... Но, умерев, он
прозрел и горюет о содеянных дурных поступках, и потому даже теперь душа его
не может обрести покой. Несчастная, одинокая душа!
     - Но, сударыня... разве мертвые?.. - Дэвид запнулся.
     - Его мертвое тело лежит здесь, у нас под  ногами, сэр, - ответила она,
-  но  это только тело.  Кто  осмелится  утверждать  наверняка,  где  теперь
пребывает его душа?  Это великая  тайна, поведать о которой могли  бы только
сами умершие! Но души  не умеют говорить...  Тс-с!.. -  Она внезапно подняла
узкую руку  в нитяной  перчатке  и  застыла, словно  прислушиваясь,  опустив
кроткий  взгляд  на  древнюю плиту у своих ног, на  которой  недавно  выбили
свежую надпись.
     Сумрак   сгустился,  наполнив  древнюю  церковь  таинственными  тенями;
потянуло холодом и сыростью.
     - Миссис  Белинда, - вполголоса  сказал наконец Дэвид, -  значит, вы...
верите в то, что мертвые могут... вернуться?..
     - Слушайте! - выдохнула она, и он почувствовал, как теплая, мягкая рука
крепко сжала его руку. На губах Белинды заиграла невыразимо нежная улыбка. -
Слушайте!
     Под старинной кровлей скрипнула балка, помещение, казалось, наполнилось
непонятными  шорохами, а затем, несмотря  на молодость и  скептицизм Дэвида,
кровь застыла в его  жилах: на фоне еле уловимых  звуков  он услышал другие,
новые  звуки -  неясный, аритмичный шум, из которого  постепенно вычленилась
негромкая, до  холодка в груди знакомая колченогая поступь. Казалось, кто-то
хромой крался в тени церковных стен. Потом шаги отдалились и затихли.
     Дэвид  рефлекторно сжался, прислонясь спиной к массивной  колонне, не в
силах  оторвать  взгляд  от  могильного камня  со свежевыбитой  надписью.  В
оцепенении  он не  способен был  ни говорить,  ни  думать,  пока тихий голос
миссис Белинды не привел его в себя.
     - Вы слышали? - прошептала  она. - Слышали, мистер Дэвид? Вот почему  я
тайком прихожу сюда по вечерам и пою для него!.. О, Невил, мой бедный Невил!
     Дэвид  еще с  минуту оставался  неподвижен и неотрывно смотрел  куда-то
перед собой,  а  когда наконец обернулся, обнаружил, что остался один. Тогда
он осторожно приблизился к огромной плите, лежащей на могиле Лорингов, и еще
раз внимательно прочел последнюю короткую, ни о чем, кроме факта смерти,  не
говорящую эпитафию.
     Неожиданно тихий стук отвлек его от созерцания, и, глянув в направлении
одного из  освинцованных окон, Дэвид увидел  смутное  пятно, а всмотревшись,
понял,  что это  лицо под широкополой шляпой. Пока  он всматривался, пытаясь
угадать, кто бы  это  мог  быть,  лицо  исчезло, скрипнула  дверь,  затопали
тяжелые шаги, и из сгустившегося мрака выступил мистер Шриг.
     - Как дела, дружище? - гаркнул сыщик, и его приветствие заметалось эхом
под высокими сводами и  между стен. - Чудно' вы как-то выглядите. Что-нибудь
случилось?
     - Я и сам  хотел  бы знать,  -  мрачно пробормотал  Дэвид и еще понизил
голос: - Джаспер, либо я сошел с ума... либо здесь бродит мертвец!
     Глаза мистера Шрига округлились,  потом брови сдвинулись,  гладкий  лоб
покрылся морщинками. Подойдя вплотную, он пытливо вгляделся в лицо Дэвида.
     - Вроде не  болен... И вы туда же, дружище! - сказал он. - Уж не хотите
ли вы сказать,  что видели пресловутое здешнее привидение, о котором сегодня
все только и говорят?
     - Не видел, Джаспер, но слышал!
     - Ага, слышал... - повторил мистер Шриг и вдруг заговорил очень тихо: -
Где? Здесь? На что это было похоже?
     - На шаги, Джаспер. На шаги хромого!
     -  Ясненько! - Шриг вздохнул  и,  обратив  задумчивый  взор  к потолку,
предался любимому занятию - беззвучному свисту.
     - Поверьте, Джаспер...
     -  Да верю я,  дружище,  каждому слову  верю.  Вы  оказали мне  большую
услугу!
     - Каким образом?
     - Сегодня я вычеркиваю еще одного... Осталось четверо, дружище!
     - На каком основании? Кого?
     -  Призраки - не совсем моя компетенция, сэр,  но, когда мне  случается
сталкиваться с ними по роду моей службы, я действую соответственно.
     - Как это, Джаспер?
     - Нет  на  свете  призрака, который сумел бы  исчезнуть,  когда на него
наложит лапы  или,  если  угодно,  когда  его  сцапает Шриг! Так,  а  сейчас
пойдемте-ка со  мной!  Когда необходимо  скоротать время до полуночи - этого
пресловутого часа привидений, - нет ничего лучше кружки доброго эля.



        "Глава XXXIX,"
     в которой расследование мистера Шрига продвигается

     В уже знакомой беседке в саду гостиницы "Вздыбившийся конь" мистер Шриг
поставил на скамейку свою ополовиненную кружку и вздохнул.
     - Ох, бедная  моя  голова!  - И,  поскребя в затылке,  констатировал: -
Итак, вас назначили управляющим собственного поместья!
     - Забавно, не правда ли, Джаспер? Но почему вы вздыхаете?
     - Да из-за чертова привидения.
     - Н-да, к тому же хромого... Что вы об этом думаете, Джаспер?
     - Массу всякой всячины, -  качая головой, ответил мистер Шриг. - Мы тут
сидим, а  мои ребята  тем временем  обшаривают  небо и землю  в поисках двух
улетевших пташек...
     - То есть Баукера и Яксли?
     - Их самых, дружище.
     - Так и не поймали?
     - Поймали, по крайней мере одного из них.
     - Неужели схватили Яксли? Наконец-то!
     - Нет, к сожалению, другого.
     - Баукера? - обеспокоенно спросил Дэвид. - Вы поймали беднягу Бена?
     - Точно.  Теперь  он  у  нас в целости и сохранности сидит под замком в
Льюисе!
     - Но он не может быть убийцей!
     - Знаю,  дружище,  теперь  знаю.  Таковы  мои умозаключения. Однако  он
собирался им  стать,  а кроме того, что-то знает, но  скрывает, так же как и
вы.
     - Тогда почему бы вам не запереть и меня?
     - Зачем?  Мне  известно,  как  и где вас  сцапать. Если возникнет такая
необходимость.
     - В самом деле?
     - А  как же! Уж, во всяком случае,  не  за тысячу миль от подозреваемой
номер два - сами знаете кого! - Поймав негодующий взгляд Дэвида, Шриг поднял
кружку. - Ваше  здоровье,  и  желаю  счастья,  старина! -  провозгласил он и
сделал изрядный глоток.
     -  Если вам не  трудно,  - сказал Дэвид несколько  надменно,  - давайте
вернемся к Яксли.
     -  Друг мой, - произнес мистер Шриг после паузы, во  время  которой  он
отдал должное содержимому своей  кружки, - если мне хоть немного повезет, то
не позже, чем сменится луна,  я надеюсь показать вам голубчика, хорошенько -
как там у вас в Америке? - смазанного дегтем, вывалянного в перьях и надежно
прикованного  железной  цепью  от  похитителей  трупов  к  весьма-а  высокой
виселице!
     - Ха! - воскликнул Дэвид. - Так он и есть убийца? Вы уже установили?
     -  То, что он отъявленный убийца, мне  стало ясно  с  первого  взгляда,
дружище... А возвращаясь к...
     - Что значит "ясно", Джаспер? Вы установили это или нет?
     - Какая разница? Убийца - он и есть убийца. И возвращаясь к...
     - Вы хотите сказать, что он убил сэра Невила?
     - Я  хочу сказать,  что  он - настоящий головорез, и я понял это,  чуть
только  полюбовался  на  его  физиономию  или,  так сказать, узрел его рожу.
Так-то вот! А теперь, возвращаясь к вопросу о призраке...
     - Э нет, - не сдавался Дэвид, - сначала ответьте на мой  вопрос!..  Что
это?  -  перебил  он сам  себя, потому  что совсем рядом  хрустнула  ветка и
зашуршала трава.
     Шриг навострил ухо.
     - Может быть, кошка? Нет, не похоже... Или собака. Опять-таки не она!..
А, это всего лишь Дэниэл. Эй, покажись, медведь!
     В  ответ  на  зов  из  кустов  выбрался невзрачный,  тщедушный  на  вид
человечек.  Дэвид   рассмотрел  в   сумерках  смущенное   лицо,  обрамленное
бакенбардами, которые напоминали скорее пучки сена.
     - Это Дэниэл, дружище, - представил его Шриг. - Вы его не знаете, но он
вас знает хорошо - да, Дэниэл?
     - Так точно, сэр, -  виновато моргая,  пробормотал неприметный Дэниэл и
притронулся к неопределенного вида головному убору.
     -  То, что неизвестно Дэниэлу, того просто и знать не  стоит! Ум остер,
словно  утыканная  иглами  булавочная  подушка,  а   уж   пронырлив...  куда
пронырливее,  чем  можно заключить по его  внешности!  - отрекомендовал  его
сыщик. - Правда, сейчас сплоховал малость. Как дела, Дэниэл?
     - Все спокойно, Джаспер. Он сейчас придет.
     - Отлично, Дэн. Добыл полотно?
     - Ага.
     - Черное и белое, и в большом количестве?
     - Вот, Джаспер.
     - Давай сюда. А теперь затаись, Дэн, и будь начеку.
     - Ладно, Джаспер.
     - Вероятно, мне лучше удалиться? - спросил Дэвид, когда Дэниэл бесшумно
исчез. Он собрался было встать, но  тяжелая рука мистера Шрига  легла ему на
плечо.
     - Сидите, где сидите, дружище,  только  держитесь в тени - так  вас  не
будет  видно.  А если и  будет -  не беда... Только соблюдайте  спокойствие.
Оружие при вас есть?
     - Нет.
     - Замечательно!
     - Почему вы спросили?
     - Тише! - шепнул сыщик и встал.
     Его  плотная  фигура  полностью  перегородила  узкий  вход  в  беседку.
Послышались  быстрые  шаги, приближающиеся по  садовой  дорожке.  Потом  они
внезапно замерли где-то совсем рядом.
     - Добрый вечер, сэр! - сказал Шриг.
     - Ну, что вы хотите?  - властным тоном осведомился подошедший,  и Дэвид
сразу узнал этот холодный рассудительный голос.
     -  А  зачем вы пришли, мистер  Молверер?  - безмятежно  поинтересовался
Шриг.
     - Вы же сами послали за мной!
     - Ах да,  но вы же  отказались со мной встретиться, и вас никто не стал
принуждать, так почему же вы все-таки пришли?
     - Потому что мне принесли вашу записку!
     - Ну да, я упомянул в ней имя некой молодой особы, и вы...
     -  Да,  да! - хрипло  перебил  его  Молверер. -  Итак, я здесь!  Что вы
хотите?
     - Во-первых,  узнать, чем вы занимались  в кабинете  сэра Невила в ночь
убийства.
     - Кто вам сказал, что я там был?
     -  Ваши  башмаки,  сэр.  Чернильное  пятно на  подошве. Вы  побывали  в
комнате, когда ее хозяин уже стал  трупом. Так что' вас туда привело, сударь
мой?
     - Предположим, я откажусь ответить?
     - Этим вы лишь навредите той особе, имя которой я упомянул в записке.
     Секретарь покойного издал звук, средний между рычанием и стоном.
     - Мне нечего сказать вам... нечего! - заявил он.
     - Советую вам все же рассказать,  сэр... не ради себя, а, положим, ради
другого лица!
     - На что вы намекаете?
     - Сами  знаете. Ну,  давайте, давайте,  не тяните,  сэр.  Что  вас туда
привело? Рассказывайте все, как было.
     Молверер, видимо, продолжал колебаться. Когда он наконец заговорил, его
голос утратил прежнюю властность.
     - Я уже собирался ложиться и начал раздеваться... когда мне показалось,
что он, то есть сэр Невил, меня зовет. Поэтому я спустился и прошел к нему в
кабинет. И там обнаружил его, уже мертвого.
     - Вы сразу его увидели, следовательно, свечи горели?
     - Да.
     - В котором это было часу?
     - Не знаю... Не обратил внимания. Чуть позже полуночи.
     - Итак, вы обнаружили тело. Что вы сделали потом?
     - Ничего.
     - М-м... так-таки и ничего?
     - Да... Вернулся в свою комнату.
     - И никого не видели? Никто не входил в кабинет и не выходил из него?
     - Нет.
     - И  ничего  не  слышали -  шагов, допустим,  или  каких-нибудь  других
звуков?
     - Н-нет... Нет, не слышал!
     - Вы настаиваете на своих словах, сэр?
     - Я... да, настаиваю.
     - А свечи? Вы их оставили зажженными?
     - Д-да... то есть нет!
     - Что-нибудь одно, сэр.
     - Нет, я задул их.
     - И отправились спать, оставив труп на месте, в темноте и никому ничего
не сказав?
     - Я вернулся в свою комнату.
     -  Понятно. Вы  решили предоставить  право обнаружить тело  кому-нибудь
другому,  утром.  Может  быть,  вы  поделитесь  со  мной,  какими  при  этом
руководствовались соображениями?
     - У меня были... веские причины так поступить.
     - Что за причины, сэр?
     - Я отказываюсь отвечать.
     - Наотрез?
     - Да.
     - Значит, вы не хотите поделиться...
     - Нет и еще раз нет!
     Мистер Шриг тихонько хмыкнул.
     -  Ну что  ж,  теперь, кажется, я понимаю,  каковы  были  эти  причины.
Хотите, попробую угадать, сэр?
     - Как вам будет угодно.
     - Отлично, сэр-р! Во-первых, значит, вы влюблены в некую юную особу - я
прав?.. Спокойно, сэр! Вижу, что прав,  и, следовательно, знаю вашу причину.
Вот она в двух словах...
     До  Дэвида донесся не то  стон,  не  то рычание,  правда,  на этот  раз
гораздо более отчетливое, и сразу вслед за ним - резкий  шум, хрип... и Шриг
вдруг  исчез  из входного проема беседки. Дэвид  выбежал наружу и  увидел во
мраке  неясные очертания нескольких  топчущихся,  извивающихся, кружащих  на
месте фигур,  услышал шаркание подошв,