права.
Почему, зная его воровскую натуру,  давно  не  захлопнули  перед  ним  двери
своего дома? Такое объяснить не просто, а уж Хлюпихе - и подавно.
   В голову стали приходить  самые  страшные  варианты  общения  с  мегерой.
Хорошо, что знакомая машина подъехала к кафе до того, как Кристина добралась
до окончательной катастрофы.
   Рассказывать о визите начали сразу же, но рассказ затянулся  до  позднего
вечера. Уже и домой вернулись, и  траурные  одеяния  сменили  на  нормальную
одежду, и поужинали разогретыми  макаронами  с  сыром,  и  чаю  напились,  а
участники экспедиции никак не могли успокоиться.
   - Я очень хотела первой пройти туда, ведь не знаешь, что отец выкинет,  -
угрюмо вспоминала Эльжбета. - А тут неизвестно по какой причине  она  совсем
озверела, меня отпихнула и как таран какой ринулась в прихожую...
   - Ах, какая женщина! - мечтательно комментировал Клепа.
   - ..и на отца накинулась.
   - А что делал Хенрик? - допытывалась Кристина.
   - Да ничего не делал, стоял посередине холла и в затылке чесал.
   - Думал я! - поправил дочку Карпинский. -  Размышлял.  Ведь  я  не  знал,
каким был мой друг Северин, умным или не очень. Если не очень, запросто  мог
портфель оставить в гараже, а ведь там со стороны улицы совсем нет ворот.
   - Да знаю я этот сарай, - нетерпеливо перебила будущего мужа Кристина.  -
И что?
   - И тогда портфель могли просто украсть.
   - Северин вовсе не был таким глупым. Я спрашиваю, что было потом?
   - Набросилась на меня  как  фурия  и  потребовала  немедленно  отдать  ей
спички. У меня их не было, я бы отдал, чего там... А она как смола прилипла.
И не верила мне, по карманам хлопала...
   - Чуть  не  пообрывала!  -  подтвердила  Эльжбета.  -  Это  потом  уже  я
сообразила, в чем дело. Мегера решила,  что  отец  наш  ума  лишился,  а  не
памяти, и боялась, что гараж подожжет, а  вместе  с  ним  весь  дом  сгорит.
Спичек у отца отродясь не  было,  зажигалку  свою  он  оставил  на  столе  в
гостиной, о чем я сообщила Богусе,  ну  та  и  успокоилась  малость.  Но  не
совсем. Все еще хрипела, задыхалась наверное, а бюст так ходуном и ходил.
   - Великолепная женщина! - вздыхал Клепа.
   - И что потом? - допытывалась Кристина.
   - А потом ни с того ни с сего ухватила отца за руку и силой приволокла  в
гостиную. Теперь-то я сообразила - не хотела Тадика  одного  там  оставлять,
чего-то боялась. И правильно боялась -  они  вместе  с  ее  Стасем  спокойно
приканчивали сырник.
   -  Визит  наш  проходил  как-то  слишком..,  стремительно,  -  сокрушался
Карпинский, - мне бы времени побольше  на  размышление.  Но  тем  не  менее,
оказавшись в гараже, я все-таки осмотрелся -  портфеля  нигде  не  было.  Не
волнуйся, дорогая, я сообразил, что Северин  мог  его  спрятать,  порылся  в
груде старых покрышек, что в углу были свалены...
   - А как ты догадался, что это старые покрышки? - сурово  поинтересовалась
Кристина.
   - Не знаю, но сразу  понял  -  старые  покрышки,  -  беспомощно  объяснил
Хенрик, - и еще там много всякого хлама, тряпье, ящики  какие-то.  Под  ними
тоже посмотрел, и под таким.., железным с одним колесиком...
   - Тачка, - догадалась дочка.
   - Вот интересно, откуда Хенрик знает, что такое покрышки, и не знает, что
такое тачка? - удивилась Кристина.
   - Сам не пойму, - развел руками  Карпинский.  -  И  никакого  портфеля  в
гараже не было. Машины тоже не было.
   - Машиной Северина теперь пользуется Тадик, - сказала Эльжбета. -  Он  не
стал ее в гараж загонять, на всякий случай на улице оставил. Слушай  дальше.
Я, как только сообразила, что Богуся считает отца сумасшедшим,  притворилась
обиженной и устроила ей целый спектакль. По-моему, неплохо вышло.  Она  даже
вроде как устыдилась, но не до такой степени, чтобы  еще  принести  сырника.
Первый парни доели.
   - А сырник у нее просто замечательный! - подхватил Карпинский.
   - Замечательная женщина! - эхом отозвался Клепа.
   До Кристины наконец дошло.
   - Чего это он? - спросила она у Эльжбеты.
   - Втюрился, - пояснила девушка, глянув на дядюшку. Тот сидел с отрешенным
видом, совершенно ему не свойственным, устремив невидящий взгляд  куда-то  в
окно. -  Не  обращай  внимания  и  не  отвлекайся.  А  потом,  чтобы  как-то
затушевать свою грубость, сама предложила осмотреть кабинет мужа. Туда  отца
повела лично и Стася  на  всякий  пожарный  прихватила,  а  Агатку  оставила
стеречь Тадеуша. У нее детки знаешь  как  вышколены!  Я  тоже  увязалась  за
отцом. И представляешь, отцу вроде что-то вспомнилось!
   Услышав такую потрясающую весть, Кристина автоматически опрокинула в  рот
свой бокал с белым вином, позабыв о количестве выпитого за этот вечер.
   - Ну! Что же?!
   - Пусть лучше отец сам расскажет.
   - Хенек!!!
   Карпинский, расставив локти на столе, тоже устремил взгляд в окно и издал
вздох посильнее Клепиных.
   - Никогда в жизни не был я в кабинете Северина, а казалось - знаю  я  это
место. Стол письменный там стоит. Диван. А у двери шкаф.  Большой  такой.  И
очень старый. Бо-о-ольшой такой...
   - И что?!
   - И я уверен - вот этот шкаф бо-о-оль-шой - пребольшой...
   - Что шкаф?!
   - Пожалуйста, не перебивай. И я уверен, именно этот шкаф вызывает во  мне
какие-то эмоции. Или должен вызывать? Погоди, дай прислушаться к себе.  Нет,
все-таки вызывает. Наверняка вызывает.
   - Какие эмоции? - напряженно прошептала Кристина.
   - Приятные. Такие.., возбуждающие. Хорошие в  общем-то  чувства.  И  если
требуется сделать вывод.., полагаю, этот шкаф был чем-то дорог  моему  другу
Северину, у него  тоже  вызывал  теплые  чувства.  И  был  для  него  ценным
предметом. А раз был таким для моего друга, возможно, должен  быть  таким  и
для меня. И мне очень захотелось заглянуть в этот шкаф.
   - И.., заглянул?
   - Нет.
   - Почему же?
   Тут не выдержала Эльжбета.
   - Да потому, что эта мегера чуть не за шкирку оттянула  бедного  отца  от
шкафа, повернула к нему спиной и велела осматривать другие вещи.  Сначала  к
верстаку с какими-то железками и деревяшками подтолкнула, потом к стеллажу с
книгами, потом к дивану. Отец упирался, все порывался вернуться к  шкафу,  а
она не давала. Мне это  показалось  подозрительным,  и  я  потом  потихоньку
поинтересовалась у Стася, чего это его мать.., нет, не так, просто спросила,
что это за  шкаф  в  отцовском  кабинете.  Он  сказал  -  в  нем  рыболовные
принадлежности отца, а мать эту рыбалку страсть как ненавидела,  может,  уже
пожгла отцовские удочки. Ему-то  самому  жаль  будет,  ведь  он  унаследовал
любовь к рыбной ловле, а у отца такие там снасти были! А  теперь  матери  не
хочется сознаваться, что пожгла удочки, вот и отвлекает внимание  от  шкафа.
Не знаю, правду ли сказал, не очень-то я ему поверила.
   - Почему?
   - Да чтобы парень в его возрасте, к тому же сам увлекающийся рыбалкой, не
знал, пожгла мать отцовские удочки или нет! Ни в жизнь не поверю! Но отца  к
шкафу явно тянуло. И сама подумай -  ведь  это  первый  случай,  когда  отец
испытал к чему-то совершенно определенные чувства. Неужели это ни о  чем  не
говорит?
   Кристина согласилась - говорит, но при этом голова у нее пошла кругом.  И
как-то туго соображается. Поглядела на пустой бокал и догадалась - да она же
пьяна! Попыталась привести мысли в порядок, но ничего не получилось.
   - Боюсь, я совсем опьянела,  -  с  грустью  призналась  она.  -  Так  что
добавьте еще немного, все равно уж! А подумаю завтра.
   Эльжбета пришла в ужас. Единственная союзница, всегда совместно принимали
решения, как же это? И тут только сообразила - да они еще и разболтались при
Клепе! От которого надо было тщательно скрывать  их  тайну,  хранить,  можно
сказать, за семью  печатями,  а  они..,  минутку,  а  что,  собственно,  мог
услышать ворюга?
   И, доливая Кристине вина, девушка лихорадочно пыталась припомнить, о  чем
говорили в присутствии опаснейшего врага. Правда,  тот  явно  не  в  себе  и
мечтает о поразившей его в самое сердце красавице Богусе, да кто его  знает.
Отец рассказывал, как что-то искал в  гараже...  Езус-Мария,  и  о  портфеле
сказал! Одна надежда: Клепа не обратил на это внимания.  Выходит,  нет  худа
без добра. Хорошо, что Кристина опьянела, очень подходящий предлог  отложить
разговор до следующего раза. Притворившись обиженной, она бросила Кристине:
   - Вижу, нет смысла с тобой говорить. Ладно, остальное доскажу завтра.
   - А что там еще было? - некстати поинтересовалась Кристина.
   И в самом деле упилась! Надо ее поскорей спать уложить.
   Карпинский вдруг очнулся от мыслей и неожиданно заявил:
   - Непременно пойду туда еще раз.  Ощущения  меня  не  обманывают.  Там  я
почувствовал нечто важное, и надеюсь, смогу понять,  что  именно.  Вроде  бы
даже о чем-то догадываюсь, но пока не уверен.
   - И я с тобой! - встрепенулся Клепа. - Да хоть завтра, чего  откладывать!
Считаю, теперь просто неприлично не зайти, ведь мы  там  немного..,  того..,
набедокурили. Извиняться пойдем!
   - Извиниться могу, почему не извиниться, но мне и поговорить с  Богу  сей
нужно, - пояснил Хенрик.
   - А ты.., ч-что,  так  и  не  по..,  поговорил?  -  заплетающимся  языком
поинтересовалась Кристина.
   Эльжбету прямо в жар бросило. Ну как ей справиться со всеми тремя?
   - Разве тебе не надо завтра  быть  на  работе?  -  с  притворной  заботой
спросила она у шурина. - Отпуск у тебя, что ли?
   - А это  идея!  -  обрадовался  Клепа.  -  Прекрасная  идея,  спасибо!  В
принципе-то у меня ненормированный рабочий день, пропустить денек ничего  не
стоит, но, пожалуй, послезавтра слетаю к себе, оформлю отпуск  и  быстренько
вернусь.
   - И будешь торчать в Варшаве?
   - А почему не поторчать? У вас так мило, приятно, люблю здесь  бывать.  А
там.., ну. Хлюп помер, а вдове и сиротам.., так сказать, помочь не мешает..,
или еще что...
   Язык Кристину плохо слушался, но сказать очень хотелось. И она попыталась
как можно ехиднее справиться:
   - А вдруг. Мы. Возьмем да уедем. Тогда где. Ты. По.., по.., поселишься?
   - Да здесь, - простодушно ответил Клепа. - Это ничего, если вас не будет.
   - Зато нам чего, - проворчала Эльжбета.
   Кристина упорствовала:
   - А мы в-возьмем да сдадим квартиру!  Чужие  люди  по..,  поселятся.  Они
тебя. На порог. Не пустят.
   Разумеется, на трезвую голову Кристина никогда  не  решилась  бы  ляпнуть
такое шурину, а вот теперь, по пьянке, - запросто.
   Хенрик с интересом наблюдал за женой. Такой он ее еще не видел. Вот  так,
значит, в человеке проявляется опьянение! Занятно.  О,  вот  еще  любопытный
симптом: Кристина хотела то ли погрозить шурину пальцем, то  ли  сунуть  ему
под нос фигу, привстала, но, пошатнувшись, опрокинула стоявший перед  гостем
бокал с красным вином. И смахнула со стола тарелку с селедочкой.  Содержимое
бокала и тарелки оказалось на брюках Клепы.
   Обескураженный влюбленный бросился в ванную отстирывать брюки, Хенрик  не
без труда выволок из-за стола подвыпившую жену, которая, однако, потратив на
воришку остаток энергии, уже на ходу засыпала, а Эльжбете пришлось  наводить
порядок в гостиной.

***

   Вот так получилось, что на  следующий  день  в  гости  к  пани  Богуславе
Эльжбета с отцом отправились вдвоем. Клепе не  удалось  привести  в  порядок
брюки, идти же к прекрасной вдове в запятнанных он не мог.  Пришлось  отдать
брюки в химчистку и ждать целый день, заказ обещали исполнить лишь к вечеру.
Позаимствовать брюки у Карпинского шурин и рад бы, да размер не тот.
   Эльжбета еще во время первого визита предусмотрительно расспросила Богусю
о ее графике, так что теперь знали - сегодня она отправляется  на  работу  к
шестнадцати, значит, в первой половине дня застанут точно.
   Подойдя к Богусиному дому,  гости  не  успели  позвонить,  как  им  сразу
открыли. Это дети играли в садике  и,  смертельно  скучая,  околачивались  у
калитки.
   - Привет, а мы купили мороженое, - вполголоса сказала им Эльжбета,  входя
во двор. - Разное, есть и  небольшие  брикеты.  Хотите  сейчас  или  сначала
положить в морозилку?
   Хорошо зная свою мамочку, дети, ни  секунды  не  сомневаясь,  единогласно
решили: сейчас! Получив по порции мороженого в яркой упаковке, они умчались,
очень довольные.
   - А она соображает, - похвалила гостью Агатка. - Из морозилки мы бы  лишь
к Рождеству получили.
   - Ясное дело, - кивнул Стась. - Может, сообразит и матери не сказать?
   Пани Богуслава  была  занята  приготовлением  обеда  и,  увидев  незваных
гостей, пришла в бешенство. Вареников должно было хватить как минимум на два
дня, а может, и на все три. Нормальная  женщина  пригласила  бы  нагрянувших
знакомых в кухню, Эльжбетка помогла бы лепить вареники,  и  за  делом  легче
было бы завести разговор о чем  угодно.  Однако  пани  Богуслава  нормальной
женщиной не была.
   Непосредственность  в  обращении  -  это  не   для   нее.   Переполненная
подозрительностью и  недоброжелательством  ко  всем  и  каждому,  она  давно
привыкла скрывать от людей свою жизнь,  все,  чем  занималась,  вот  теперь,
например, сам факт приготовления обеда или состав фарша.
   Мороженое не смягчило ее ожесточения,  хотя  и  было  милостиво  принято.
Гораздо больше ей понравилось другое приношение - коробка сухих пирожных. О,
вот это может полежать,  хорошо,  что  сообразили  купить  именно  сухие.  И
визитеров пригласили в гостиную. - Вот о чем мы хотели  поговорить  с  вами,
уважаемая пани Богуслава,  -  начала  Эльжбета,  стараясь,  чтобы  голос  не
дрожал. - Отец договорился с  паном  Северином  об  одном  деле...  Конечно,
говорить стоило бы лучше отцу, да как-то неловко, вот почему я пришла вместе
с ним.
   Пани Богуслава сразу навострила уши. Наконец-то она узнает, какие секреты
скрывали от нее эти двое, покойный муж и его недоделанный дружок. Вот только
время могли бы и другое найти, так нет, именно теперь, когда  оставленный  в
кухне фарш заветрится, а тесто засохнет. Ведь она ничего убирать  не  стала,
рассчитывая сплавить гостей дорогих через две минуты. Но так хочется узнать,
что там за тайны такие. И Богуся поднялась со стула.
   - Минутку. Раз уж дело важное, пойду принесу смородиновый сок.
   Станет она говорить этим двум, что пошла сунуть  в  холодильник  миску  с
фаршем и накрыть тесто салфеткой! А смородиновый сок свой, чего его  жалеть,
вот сахар - да, было жалко, кислым получился сок, и  ясно  -  того  и  гляди
совсем забродит.
   В гостиной Карпинский поинтересовался у дочери:
   - Это  существует  такой  обычай,  которого  я  не  помню?  Поить  гостей
смородиновым соком? Если разговор  о  деле,  то  запивают  его  смородиновым
соком?
   - Что ты, нету у нас такого обычая, - рассмеялась дочь. - Господи, как  я
ненавижу ее смородиновый сок! Сколько себя помню...
   - А что, невкусный?
   - Сам увидишь.
   Попробовав, Карпинский попросил принести немного  воды.  Разведенный  сок
пани Богуславы вполне можно было пить в качестве прохладительного напитка, в
неразведенной же версии он сильно смахивал на уксус. Гневно фыркнув, хозяйка
опять пошла в кухню. Там ей даже пришла в голову мысль  подать  гостям  воды
из-под крана, но, подумав, она отказалась от  блестящей  идеи:  еще  желудки
схватит и на ее сок подумают. Принесла бутылку минеральной.
   - Ну так что за дело? - спросила она, усаживаясь на свое место.
   Была не была! И Эльжбета, запинаясь, начала излагать:
   - Видите  ли,  отец  дал  пану  Северину  на  сохранение  большой  старый
портфель. Черного цвета. И было это за день до катастрофы,  в  которую  отец
угодил...
   - Пустой портфель? - уточнила хозяйка.
   - Нет, битком набитый...
   - А чем?
   Чем набитый, язык не  поворачивался  выговорить.  Может,  удастся  обойти
щекотливый вопрос, ограничившись внешним видом тары?
   - Такой, знаете, старый, потрепанный портфель. С оторванной ручкой...
   Пробегавшая мимо гостиной Агатка услышала слова  "портфель  с  оторванной
ручкой". Не добежав до кухни, чтобы проверить  там  в  холодильнике  наличие
принесенного гостями мороженого и возможность перехватить еще малую  толику,
девочка остановилась у открытой двери и прислушалась.
   - Так что же было в портфеле? - не давала сбить себя с толку хозяйка.
   И Эльжбета была вынуждена ответить:
   - Деньги.
   Агатка с трудом удержалась, чтобы не крикнуть - никакие не  деньги!  Отец
сказал - в  портфеле  инструменты,  это  девочка  отлично  запомнила.  Ручка
действительно с одного края оборвалась, отец нес портфель, прижимая к груди.
А она еще тогда  оглянулась  и  собственными  глазами  видела,  как  свисала
оторванная ручка, когда отец грохнул тяжеленный портфель на письменный стол.
   При слове "деньги" у Богуси дух перехватило.
   - Какие деньги?
   - Доллары. Наличными.
   - Ас чего это Хенек принес Северину наличные доллары?
   - Чтобы на время  спрятал  у  себя.  Так  получилось.  У  нас  тогда  все
разъезжались, не хотелось оставлять в пустой квартире  большую  сумму.  Отец
думал - всего на денек, у Северина деньги будут в безопасности,  а  тут  как
раз угодил в катастрофу...
   Бурные чувства захлестнули пани Богуславу. Вот оно что! Значит,  негодный
муженек, царство ему небесное, обделывал тайные делишки со своим дружком,  а
ей, законной супруге, ни гуту! И она должна теперь верить на слово  сопливой
девчонке. Да откуда большие доллары у этого недоделанного Хенека? Кто  может
доказать, что они принадлежат Карпинскому, а не Северину, то  есть,  пардон,
ей? А ведь каждый знает -  Северин  то  и  дело  устраивал  какие-то  торги,
аукционы,  сам  говорил.  А  теперь  эти..,  эти..,  пытаются  убедить   ее,
несчастную вдову, в том, что денежки принадлежат им, а не ей.
   Агатка в коридоре тоже размышляла. Как всякий  нормальный  ребенок  в  ее
возрасте, она прекрасно знала, что такое наличные  доллары.  Бумажки,  точно
такие же, как и польские злотые.
   Портфель, который отец шмякнул  на  стол,  был  жутко  тяжелым,  бумажные
деньги такими тяжелыми не могут быть, ведь она, Агатка, сколько  раз  видела
по телеку - целый чемодан похищенных  из  банка  долларов  грабитель  уносит
легко, даже не согнется под его тяжестью. А тут... Портфель так грохнулся  о
стол, что тот чуть не сломался. И отец с трудом его нес по лестнице. Значит,
Эльжбета лжет!
   Тем временем ее мамаша приняла решение.
   - Ничего подобного Северин в наш дом  не  приносил,  иначе  мне  было  бы
известно. А я впервые слышу о таком. И вообще, почему Хенек все время  сидит
молча, а говорит только его дочь?
   - Потому что чувствую себя дурак дураком, - пояснил Хенрик. - Сам  просил
Северина сохранить в тайне мою просьбу, ну и вижу  -  он  так  и  сделал.  А
деньги я заработал.., не очень законным путем, вот теперь и не  могу  толком
всего рассказать, ведь сами знаете, с памятью у меня...
   Как ни странно, такое сбивчивое  объяснение  для  пани  Богуси  оказалось
вполне удовлетворительным. Во-первых,  все  зарабатывают  сейчас  деньги  не
вполне законными путями, а во-вторых, такой недотепа, как Хенрик, вполне мог
все перезабыть, тем более что еще и в катастрофу попал. Но отступать  Богуся
не собиралась.
   - Допустим, вы и в самом деле загребли денежки, - ворчливо заметила  она,
- а Северина, значит, по боку? С ним теперь можно и не считаться?  А  как  я
могу быть уверена, что в тех деньгах нет доли  Северина?  И  что  вы  вообще
что-то ему передавали? Сейчас-то что угодно можно говорить...
   Карпинский  сник  окончательно,  а  у  Эльжбеты   в   глазах   потемнело.
Оправдались наихудшие их опасения - Богуся  отреагировала  самым  премерзким
образом. И даже если они в подробностях опишут содержимое портфеля, с алчной
бабой им не  справиться.  Спасти  их  может  только  появление  голландского
сообщника, если представить его как финансового авторитета. Так ведь у  того
дела в Амстердаме,  сказал,  вернется,  когда  закончит  какую-то  очередную
операцию.
   Эльжбета предприняла последнюю жалкую попытку:
   - Вы же знаете моего о