одполковник  окончательно  разъярился.  -  Не
забывай, что это твоя обязанность. Если  будешь  сидеть  и  ждать,  пока
свидетели придут к тебе сами,  как  раз  к  пенсии  выяснишь,  кто  убил
манекенщицу. Усек?
   - Усек, - понурился Рогов. -  Только  мне  кажется,  нужно  искать  в
другом месте. Куда, например, девалось колье?
   - Да что ты привязался к этому колье? Ты хотя бы уверен, что  оно  не
из стекляшек? Рогов отрицательно покачал головой.
   - Вот и работай над тем, что уже есть. Найди новых свидетелей, прижми
этого Кучерова, ведь он же сам сначала признался в убийстве! Действуй, а
не сомневайся! - Подполковник Кобылин подвинул к себе папку с  бумагами,
показывая, что аудиенция окончена. Напоследок он все же  поинтересовался
судьбой своей нахальной протеже:
   - Как там Шура? Смотри,  не  обижай  мне  девушку,  -  и  по-отечески
погрозил пальцем.
   - Как же, обидишь такую, - буркнул себе под нос Рогов и ретировался.

***

   Та особа,  о  которой  подполковник  Кобылин  проявлял  подозрительно
трогательную заботу, болтала по телефону увлеченно и  самозабвенно,  как
это умеют делать только  женщины.  Они  могут  сидеть  часами,  прижимая
трубку к уху и повторяя с блаженным выражением лица:
   "А ты ей??, ?А она тебе??, ?Да что ты  говоришь??  По  крайней  мере,
жена Рогова Ирка любила проводить свободное время именно  таким  образом
до тех пор, пока в их мирную  жизнь  не  вмешалась  Алена  Вереск  с  ее
проклятущими романами. А уж когда она вчиталась в эту дребедень, то даже
по телефону трепаться перестала. Обмолвится парой дежурных фраз и  снова
хватается за книжку.
   Завидев Рогова, Шура Тиунова скоренько закруглила свой треп, пообещав
кому-то перезвонить вечером, и, сложив руки на столе на манер  примерной
ученицы, уставилась на сыщика: мол, я вся внимание, слушаю и  повинуюсь.
Явно замышляла очередной подвох! Рогов  молча  уселся  за  свой  стол  и
мрачно уставился в бумаги.
   Шура подождала-подождала и нарушила паузу первой:
   - Юрий Викторович, и все же, как с письмами-то быть?
   - С какими еще письмами? - раздраженно отозвался Рогов.  Конечно,  он
прекрасно понимал, о чем идет речь, но эта легкая  пикировка  доставляла
ему тайное удовольствие, в котором бы он ни за  что  не  признался  даже
самому себе.
   - Как с какими? Ну,  с  теми,  что  кто-то  посылал  Столетовой.  Ну,
помните, мы еще с вами выяснили, что в них были цитаты из  романа  Алены
Вереск...
   Все понятно,  она  желала  напомнить  о  своем  эпохальном  открытии,
сделанном накануне с помощью знаменитых аналитических способностей!
   Рогов оторвал взгляд от бумаг и холодно посмотрел на свою помощницу:
   - Зачем вы приписываете мне собственные  заслуги?  Это  вы  выяснили,
откуда надерганы такие дурацкие фразы, я тут абсолютно  ни  при  чем.  Я
романов Алены Вереск не читаю, бог миловал, особенно в рабочее время.
   - Но я же, я же... - пробормотала Шура дрожащим голосом, того и гляди
слезы из глаз брызнут. Она даже выглядеть  стала  лет  на  пять  моложе,
прямо хоть бери и обряжай в форменное платьице и белый передник.
   Рогов устыдился и покраснел - чего  он,  в  самом  деле,  взъелся  на
бедную девушку? Разве она виновата в том, что дело буксует?
   Тяжкую паузу разрядил выдавший  звонкую  трель  телефон,  и  Рогов  в
первый раз был  ему  за  это  благодарен.  Звонил  Серж  Домант,  он  же
гражданин Кузовков, сообщивший (весьма кстати!) о том, что  в  Дом  моды
пришло очередное письмо на имя Анжелики Столетовой.
   Рогов положил трубку и, стараясь не смотреть в глаза Шуре, сказал:
   - В ?Элите? новое письмо получили. Придется вам за ним подъехать.
   -  Хорошо,  -  сухо  отозвалась  Шура,  повесила  на  плечо  сумку  и
удалилась, полная скорбного достоинства.
   Да, получилось не  очень  красиво.  А  все  из-за  этой  растреклятой
писательницы, не зверь же он, Рогов, в конце концов!

***

   Когда улеглась пыль  после  Шуры,  Рогов  и  сам  сорвался  с  места.
Отправился на поиски новых свидетелей, правда, не в том  направлении,  в
каком настоятельно рекомендовал ему подполковник Кобылий. Рогов поехал к
фотографу Шубину, автору того самого  снимка,  с  глянцевой  поверхности
которого безмятежно улыбалась, глядя прямо в  объектив,  красавица  Лика
Столетова, а ее высокую шейку украшало не дававшее сыщику покоя колье.
   Шубин был в своем ателье и трудился в  поте  лица.  Рогову  он  бегло
кивнул,  даже  не  поинтересовавшись  целью  его  визита,  и  понесся  к
установленному на штативе фотоаппарату. Несмотря на то, что Рогов был не
самым большим специалистом в этой области, он  сразу  понял:  техника  у
Шубина не дешевая.
   Шубин  нервно  щелкнул  пальцами  и  приказал  девице   в   бирюзовом
купальнике и с зонтиком в  руках,  томившейся  под  безжалостным  светом
юпитеров:
   - Ната, откинь голову назад и смотри в ту сторону, на кресло  смотри!
И зонтик опусти пониже!
   Девица с готовностью выполнила все команды.
   - А улыбка? Про улыбку забыла? Что это за жалкая мина?  У  тебя  что,
любимую игрушку отобрали?
   Девица улыбнулась  шире,  но  фотограф  снова  забраковал  ее  жалкие
потуги:
   - Нет, так дело не пойдет. Ты устала? Тогда отдохни немного.
   Девица поднялась и поковыляла куда-то в  сторону,  дежурно  повиливая
своими прелестями и статями. Только после этого  Шубин  уделил  внимание
Рогову.
   - Вы от кого? - спросил он, возясь с аппаратурой.
   - Я от себя, - хмыкнул Рогов.
   - В каком смысле? - не понял фотограф.
   - В  прямом,  -  пояснил  Рогов  и  со  вздохом  полез  в  карман  за
удостоверением.
   Шубину хватило одного профессионального  взгляда,  чтобы  сличить  не
очень удачную копию с оригиналом,  тоже,  кстати,  весьма  сомнительного
качества.
   - Надеюсь, вы не фотографироваться пришли?
   "Смотри-ка, а он шутник,  этот  Шубин.  И  из  себя  весь  красавчик,
женщины на таких вешаются гроздьями?.
   - Боюсь, у вас для меня не найдется подходящего  инвентаря.  -  Рогов
покосился на оставленный девицей зонтик.
   - Почему же, - ухмыльнулся красавчик, - где-то у  меня  был  автомат,
правда, игрушечный...
   Рогов поиграл желваками и пообещал:
   - Ладно, тогда я в следующий раз со своим приду.
   - Лучше не надо, - оценил шутку Шубин и сразу поскучнел. - А  что,  я
разве замечен в чем-нибудь противозаконном?
   - Пока не знаю, - пожал плечами  Рогов.  Такая  откровенность  Шубина
опечалила. Он весь как-то скукожился и пробормотал:
   - Все-таки желательно было бы узнать  причину  вашего,  так  сказать,
визита.
   Рогов не стал его больше мурыжить и достал из кармана фотографию Лики
Столетовой. Шубин полюбовался собственным произведением,  даже  обратную
сторону снимка осмотрел с недоуменным выражением.
   - Ваша работа? - осведомился Рогов.
   - Моя, - ответил Шубин, в глазах которого было по два  вопросительных
знака. - Это Лика.  Лика  Столетова,  красивая  девушка,  правда?  -  Он
проморгался и спросил полушепотом:
   - Неужели она сделала что-нибудь такое?..
   - Сделала, - подтвердил Рогов, - умерла в пятницу.
   - Вы шутите! -  На  смазливой  физиономии  фотографа  застыла  глупая
улыбка.
   - Какие уж тут шутки, - сказал Рогов, без приглашения усаживаясь в то
самое кресло,  на  которое  должна  была  смотреть  девица  в  бирюзовом
купальнике. - Я с такими вещами не шучу. Вашу фотомодель - это, кажется,
так называется? - в пятницу убили.
   - Убили? - эхом повторил Шубин. - Кто?
   - Надеюсь узнать... В том числе и с вашей помощью.
   Откуда-то  из-за  портьеры  снова  явилась  девица  в  купальнике   и
справилась протяжным малороссийским говором:
   - Я отдохнула. Можно продолжать?
   - Подожди, подожди, - замахал на нее руками  фотограф.  -  Ты  это...
Оденься и немного погуляй, у меня здесь серьезный разговор.
   Девица вздохнула и снова скрылась за портьерой.
   Шубин перевел взгляд на Рогова:
   - Честное слово, я ничего не знал о смерти Лики, первый.., первый раз
об этом слышу.
   - А в каких вы с ней были отношениях?
   - Да.., это было всего лишь шапочное знакомство. Я ее увидел  в  Доме
моды ?Элита?. Да вы, наверное, знаете, она  там  работала...  Потом  она
попросила меня сделать несколько снимков,  так,  на  всякий  случай.  Ну
вот.., я ее сфотографировал, вот, собственно, и  все.  Кажется,  это  не
запрещено? - уточнил Шубин.
   - Насколько я  знаю,  нет,  -  успокоил  его  Рогов,  -  меня  другое
беспокоит... Вот эту симпатичную штучку, что у нее на шее, - он постучал
пальцем по снимку, - запомнили?
   - Вы правы, штучка действительно симпатичная и, как  мне  показалось,
настоящая... И это, вы знаете, не ширпотреб, вещь редкая и,  я  бы  даже
сказал, раритетная. Я тогда еще спросил, откуда она у нее, а Лика просто
отшутилась. Сказала, что это страшная тайна.
   - Так и сказала? - насторожился Рогов.
   - Ну, может, не дословно, но смысл такой был, это точно.
   - А она не говорила случайно, что это колье  ей  кто-нибудь  подарил?
Например, любимый человек?
   Шубин  задумался,  запустил  тонкую  артистическую  длань  в   густую
каштановую гриву и наконец изрек:
   - Нет, такого она не говорила, напротив, у меня  почему-то  создалось
впечатление, что колье у нее давно... Ах да,  она  же  обмолвилась,  что
надевает его очень редко, точнее, даже сказала, что  надела  впервые  за
десять лет. А что, вы думаете, ее из-за этого колье убили?
   Рогов не стал поощрять  его  любознательность  и  поторопился  задать
новый вопрос:
   - А вы не в курсе, для кого предназначались фотографии?
   - Для всех. Для тех, кто работает в модельном бизнесе или  собирается
им заняться, фотографии как визитные карточки. Наверное, она  собиралась
найти местечко получше, чем у Сержа. Не думаю, что он много платит своим
девушкам. Я, кстати, тоже показывал  снимки  кое-каким  своим  знакомым,
данные-то у нее были будь здоров и лицо очень интересное...
   - Вы можете вспомнить, кому именно?
   - Ну... Во-первых, Олейникову, он занимается рекламой на телевидении,
потом Коле Шанцу, он клипы снимает и.., да, еще визажисту Легошину.  Вот
он, кстати, очень ею заинтересовался и даже спрашивал, где найти Лику...
   Спустя десять минут Рогов покинул фотостудию с адресами и  телефонами
всех этих клип-мейкеров-визажистов. На улице он увидел девушку Нату, она
сидела на скамейке и меланхолично попивала пиво из жестяной банки.

Глава 19

СПИ СПОКОЙНО, ДОРОГАЯ ПРОЙДОХА

   Мура  услышала  голоса.  Сначала  они  доносились  до  нее  откуда-то
издалека, потом стали постепенно приближаться. Голоса были мужские и  на
ангельские совсем не походили. Может, тогда она в аду? Больше того, один
показался ей смутно знакомым, тот, что спросил:
   - Ну, ты ее узнаешь?
   Кто-то взволнованно задышал совсем рядом, а потом сказал:
   - В первый раз вижу.
   - Да ты присмотрись повнимательнее... Похожа она на манекенщицу?
   Снова  где-то  поблизости  послышалось  сопение,  а  вслед   за   ним
прозвучало заявление:
   - Ничего общего. Лика была красавица, а эта пигалица какая-то...
   Кто-то  посмел  усомниться  в  ее  привлекательности!   Можете   себе
представить, чего стоило Муре  удержаться  и  не  вступить  в  полемику.
Однако она чуть-чуть приподняла веки, стараясь сделать это незаметно,  и
посмотрела на этого негодяя и подлеца. Это был тот самый псевдо-Кирка  -
Лоскутов с усами, но без очков, а рядом с  ним  стоял..,  стоял  тип  из
кафе! Господи, как же ее, оказывается, провели!  Как  маленькую,  глупую
девочку!
   Тут снова заговорил Лоскутов. Он сказал:
   - Ох, не нравится мне все это!
   Негодяй из кафе с раздражением отозвался:
   - Как будто мне нравится! Сам виноват! Как  будто  я  тебя  заставлял
связываться с этой манекенщицей! Разве не  я  тебе  твердил  все  время:
думай об имидже, думай об  имидже...  Куда  там,  он  думал  о  стройных
ножках. Вот и получай сюрприз прямо перед выборами!
   Мура опять посмотрела сквозь ресницы и увидела, что Киркин двойник  в
волнении бегает по комнате.  Потом  он  остановился  у  окна,  судорожно
вцепился в узел галстука, будто задыхался.
   - Ну да, да, согласен, это  мое  увлечение  -  большая  глупость.  Но
неужели  нельзя  было   все   уладить   как-нибудь   по-другому,   более
цивилизованными методами? Может, ей следовало немного  заплатить,  а  ты
накачал  ее  снотворным,  привез  сюда...  Да  что   дальше-то   делать?
По-твоему, это выход?
   - Заплатить? Ты сказал - заплатить? -  прошипел  подлец  из  кафе.  -
Раскинь мозгами и вспомни: твоя манекенщица тебе когда-нибудь  говорила,
что у нее есть сестра?
   - Нет, кажется, нет, - не сразу ответил Лоскутов, - она говорила, что
у нее нет никого, кроме бабки... А бабка сейчас живет в доме престарелых
где-то в Подмосковье... А, в Озерске! Значит... Значит... Так кто же она
такая?
   Подлец из кафе снова вмешался:
   - Ну вот, наконец-то ты стал что-то соображать. Она не сестра Лики, а
какая-то авантюристка, пронюхавшая про ваши отношения. Чтобы понять это,
не надо быть психологом, достаточно взглянуть на нее.  Смотри,  какая  у
нее прожженная физиономия!
   Господи, твоя воля, трудно было  придумать  для  Муры  более  тяжкого
испытания. Тебя оскорбляют, как хотят, а ты лежи и  притворяйся  спящей!
Сущая пытка!
   А тут еще лже-Кирка подлил свежего масла в огонь:
   - Да, физиономия у нее и в самом деле крайне неприятная... Но что  же
нам делать, не можем же мы держать ее здесь?
   У Муры просто язык чесался, чтобы вставить: ?А я и  не  просила  себя
сюда привозить! А то притащили  и  еще  обзывают!?  Можно  сказать,  она
крепилась из последних сил  и,  затаив  дыхание,  ждала,  что  предложит
сотворить с ней коварный подлец из кафе.
   А он самодовольно заявил:
   - Не переживай, я обо всем позаботился. Какое-то время она еще  будет
лежать  бревном,  а  прежде  чем  очухается,  сюда  приедет  бригада  из
психиатрической больницы. А уж там ее так накачают, что она не  скоро  в
себя  придет,  если  вообще  придет.  Когда  выборы  пройдут  и   голоса
подсчитают, ее выпустят. Но это будет уже не человек, а кусок мяса.
   У Муры сердце ушло  в  пятки,  потому  что  этот  негодяй  неожиданно
наклонился над ней. Неужели понял, что она проснулась? Слава  богу,  все
обошлось, он ничего не заметил, просто добавил:
   - Спи спокойно, дорогая пройдоха, тебя  ждет  спокойная  растительная
жизнь без печалей и потрясений.
   И они ушли, тщательно заперев за собой дверь и оставив Муру в  страхе
и неизвестности.

***

   Едва только захлопнулась  дверь,  Мура  подскочила  и  огляделась  по
сторонам. Она увидела просторную комнату, вероятно,  спальню,  поскольку
мебели в ней было немного: кровать, тумбочка, комод. В ушах  у  нее  все
еще звучало зловещее: ?Спи спокойно, дорогая  пройдоха!?  Возможно,  она
мало напоминает Одри Хепберн периода ?Римских каникул?,  возможно  даже,
что она пройдоха, но превращаться в кусок мяса, да к тому же еще ведущий
растительную жизнь, нет, нет, ни за что!
   Мура подбежала к двери, приложила к  ней  ухо  и  прислушалась:  шаги
лже-Кирки и подлеца из кафе удалялись. Потом на всякий случай  подергала
дверь, хотя и так было ясно, что она заперта. Кинулась к окну, выглянула
и невольно присвистнула: третий  этаж,  да  еще  довольно  высокий.  Что
делать? Она опустилась на пол и задумалась.
   Голова, как нарочно,  соображала  очень  медленно,  видимо,  все  еще
находилась под воздействием подмешанного в сок снотворного.  Недаром  же
вкус сока показался ей каким-то странным!  Ну  ладно,  хватит  об  этом,
нужно искать выход! Потом Мура вспомнила о вещах, которые она сунула под
стол, о ноутбуке и черепахе Маруське в коробке из-под  чайного  сервиза.
Где все  это  теперь,  интересно?  Неужели  уничтожено?  Она  заскрипела
зубами, не зная, о чем горевать сильнее: о живой неприхотливой  Маруське
или  о  почти  завершенном  романе,  упрятанном  в   памяти   пропавшего
компьютера. Что ж, они за это поплатятся, равно как  и  за  оскорбления,
которые ей пришлось выслушать. Но что же делать? Может, связать простыни
и все-таки попробовать спуститься?
   Мура опять подошла к  окну  и  осторожно  распахнула  его,  отодвинув
портьеру. Высунула голову и пытливым взором окинула окрестности. То, что
она увидела, превзошло самые смелые ее ожидания. Прежде  всего  это  был
большой каменный особняк, со всех  сторон  окруженный  лесом,  а  посему
орать и звать на помощь особого смысла  не  имело,  если,  конечно,  под
ближайшей  сосной  не  задремал  случайно  проходивший  мимо  добрый   и
отзывчивый культурист. Нет, за свою короткую,  полную  борьбы  и  тревог
жизнь Мура написала слишком много бестселлеров, чтобы хорошо знать,  что
такое бывает только в романах.
   Она вздохнула и попробовала связать простыни, однако они оказались на
редкость хлипкими. Странно, что в романтической литературе прошлого века
такой способ побега был  столь  распространен.  То  ли  простыни  раньше
делали крепче, то ли народ смелее был. Мура пригорюнилась ровно на  одну
минуту - как ни крути, у нее оставался один-единственный  выход,  и  тот
через окно. Пообещав себе  впредь  быть  благоразумнее,  она  решительно
ступила  ногой  на  довольно  широкий  карниз  и  стала  спускаться   по
ненадежной веревке.
   - Только не смотри вниз! - приказала она себе и  тут  же  посмотрела.
Голова закружилась, Мура замерла и прошептала:
   - Ой, мамочки...

Глава 20

ТАК РАБОТАЮТ ПРОФЕССИОНАЛЫ

   Шура  сидела  за  столом,  обложившись  со  всех  сторон  толстенными
книжками,   и   лихорадочно   листала   их.   Время   от   времени   она
останавливалась, в глубокой задумчивости возводила  очи  горе  и  что-то
бормотала. Увлеченная этим занятием, она не сразу заметила  вошедшего  в
комнату  Рогова.  Так  что  ему  даже  пришлось  напомнить  ей  о  своем
существовании.
   - Это что еще за изба-читальня?
   - Последние романы Алены Вереск,  -  безмятежно  прощебетала  она,  -
между прочим, за свои деньги купила.
   - К чему бы такие жертвы? - выдавил  из  себя  Рогов,  чувствуя,  как
кровь приливает к его голове. Ничем хорошим это кончиться не могло.
   - Вот, ознакомьтесь. - Шура передала  ему  какой-то  листок  и  снова
склонилась над книжками.
   Рогов, сощурившись, прочитал две строчки, набранные на компьютере,  и
поздравил себя с очередной галиматьей. Там было написано:
   "Когда ты  бежишь  за  призом,  тебе  некогда  подумать  о  душе.  Ты
забываешь, что душа - это маленький хищник, который,  пока  не  сотрутся
зубы, грызет свою смертную оболочку, точно железные  прутья  клетки?.  И
подпись: ?Орден обманутых жен?.
   - Отлично, - тоскливо  сказал  он,  -  зубастые  хищники  -  неплохая
компания для эмбрионов и кроликов, которых достают из цилиндра.
   Шура  оторвалась  от  своего  чтива  и  заметила  не  без  некоторого
злорадства:
   - Кажется, кролики тоже относятся к семейству грызунов.
   Рогов оставил это едкое замечание без  комментария,  что  объяснялось
весьма прозаически: он устал. Даже не от дела манекенщицы Столетовой,  а
от жизни в целом. А прежде всего от того, что дома  его  не  ждут  жена,
тапки и  футбол  по  телевизору,  а  всего  лишь  пельмени  ?Русские?  в
морозилке холодильника и гора грязных рубашек под раковиной в ванной.
   Шура Тиунова, чутким женским сердцем  уловившая  в  Рогове  перемену,
перевела на него глаза, тщательно подведенные  карандашом,  и  заботливо
пояснила:
   - Это то самое письмо, что пришло сегодня на имя Столетовой.
   - Я догадался, - индифферентно отозвался  Рогов.  -  А  что  показали
изыскания?
   - Пока ничего, - пожаловалась Шура, - больно уж  книжки  толстые,  по
диагонали их не просмотришь. Тут надо весь отдел сажать.
   Рогов закрыл глаза и представил себе,  как  весь  отдел  во  главе  с
подполковником Кобылиным усиленно штудирует бессмертные  творения  Алены
Вереск. От такого видения у него захватило дух. Пожалуй,  это  посильнее
Стивена Кинга будет.
   - А вы уверены, что это цита