И тяжкий меч его со свистом засверкал;
                 Но я отвел удар - и враг надменный пал.
                 Как отдаленный гром, паденья звук раздался:
                 Внезапно копий лес в долине показался.
                 Горя отмщением, питомцы чуждых стран
                 Хотели влечь меня, как пленника, в свой стан.
                 Спасаясь от врагов, стесненный их толпами,
                 Узрел я свой корабль над клутскими водами;
                 Я бросился в него под тучей вражьих стрел
                 И по зыбям морским в отчизну полетел.

                 Моина притекла за мной на берег дикий;
                 Ветр бурный разносил ее печальны клики
                 И черные власы прелестной развевал.
                 Я в горести средь волн к ней руки простирал,
                 И возвратиться к ней стократно порывался;
                 Но тщетно! Мой корабль стрелой по бездне мчался.
                 С тех пор я никогда Моины не встречал
                 И жить для счастия с тех пор я перестал.
                 Уже сразила смерть ее в стенах Балклуты!
                 Я видел тень ее в те страшные минуты,
                 Как Лоры на волнах, одетых черной мглой,
                 Скитались призраки воздушною толпой.
                 Она подобилась луне новорожденной,
                 Печальным сумраком от взоров сокровенной,
                 Когда из бурных туч пушистый снег летит
                 И ветер меж дубов поверженных свистит!

                 "Воспойте вы хвалы возлюбленной Моине,
                 О барды! - рек Фингал. - Да ваши песни ныне
                 Исполнят радостью блуждающую тень
                 И призовут ее чертогов горних в сень;
                 Да с блеском явится она в надзвездном мире,
                 Как полная луна в безоблачном эфире,
                 И встретит праотцев с весельем пред собой.

                 Я зрел Балклуту сам... Увы, соратник мой!..
                 Она казалась мне гробницей древней славы;
                 Разрушились ее чертоги величавы;
                 Глас человеческий не раздается в ней;
                 Течение реки среди пустых полей
                 Уже совращено упадшими стенами,
                 И терн обвил столпы колючими ветвями,
                 И на развалинах желтеет мох густой,
                 И только слышится зверей пустынных вой.
                 Моины нежныя жилище опустело;
                 Молчанье мертвое чертогом овладело,
                 Где дни счастливые отцов ее текли!

                 О барды славные Морвенския земли!
                 Вы падшим братьям в честь на арфах возгремите;
                 Иноплеменников судьбу слезой почтите.
                 Они, как злак полей, увяли прежде нас;
                 Но скоро прозвучит и наш последний час!
                 Почто ж, о смертный, ты чертоги воздвигаешь,
                 Когда в отверстый гроб безвременно вступаешь?
                 Ты наслаждаешься счастливою судьбой;
                 Но смерть всему конец, и все умрет с тобой!
                 И скоро восшумит пустынный ветр уныло
                 В разрушенных стенах и над твоей могилой,
                 И над дубравою печально засвистит,
                 Где истлевает твой осиротелый щит!..

                 Но пусть бушует ветр над нашими гробами,
                 Друзья! мы будем жить великими делами!
                 Так! имя храброго наполнит целый свет;
                 Покажет поле битв следы моих побед,
                 И буду я внимать в надоблачных селеньях
                 О подвигах своих в бессмертных песнопеньях.
                 Утешьтесь, о друзья! героя торжеством,
                 Да чаша пиршества обходит нас кругом;
                 Да радость чистая вождей воспламеняет!
                 О други! звук побед в веках не умолкает...

                 О солнце, гордое светило в небесах!
                 Когда назначено вселенныя в судьбах
                 Исчезнуть и тебе, божественно созданье,
                 И если и твое здесь временно сиянье,
                 То слава дел моих тебя переживет!"

        "1820"


                               Ф. И. Бальдауф

        "ПЕСНЬ УЛЛИНА НАД ГРОБОМ КОНАЛА"

                     Угрюмая осень в покровах печальных
                     Спустилась на горы - и глухо ревут
                     Свирепые бури в ущелинах дальних,
                     И мутные воды лениво текут.
                     Там древо на холме стоит одиноко,
                     Где спит непробудно могучий Копал,
                     И ветер, подъемля прах серый высоко,
                     Иссохшими листьями гроб обметал.
                     Там тени почивших в унылом мерцанье
                     Являются часто на лунных лучах,
                     Когда звероловец в безмолвном мечтанье
                     Блуждает на ближних высоких холмах.
                     Конал! ты ужасен был в брани кровавой;
                     Твой род, знаменитый герой, возрастал
                     Под бурями жизни, как дуб величавой,
                     И, гордый, перуном сраженный, упал! -
                     Он пал!.. Кто заменит собою Конала?
                     Здесь бурные громы ревели кругом.
                     Сколь пагубны брани владыки Фингала!
                     (Здесь юный воитель склонился челом). -
                     Конал! ты сокрылся, как призрак мгновенный,
                     Блеснувший в долине в час ночи глухой;
                     Твой меч был противным - перун разъяренный;
                     Ты тверд был, как камень Арвена седой.
                     И очи, как уголь горящий, блистали,
                     Как бурь завыванье - могучего глас.
                     Противные робко друг другу вещали:
                     "Настал наш последний, погибельный час!"
                     И скрылись, как тени, герой! пред тобою -
                     Как в злачной долине терновника цвет,
                     Сраженный младенческой, слабой рукою.
                     Исчезли!.. Кто смеет?.. Но Дарг восстает,
                     Как черная туча, облекшись громами;
                     Во взорах кровавых огнь мщенья сверкал;
                     Он громко поводит густыми бровями -
                     И с витязем сильным сразился Конал.

                     Младая Кримора на битву взирала,
                     В оружии бранном, как юный герой,
                     О жизни Конала она трепетала -
                     И в Дарга пустила пернатой стрелой.
                     Стрела отклонилась... и друга пронзает,
                     И брызнула быстро могучего кровь!..
                     Кримора героя вотще призывает
                     К оставленной жизни... Погибла любовь!
                     Погибли надежды, души обольщенье!
                     Без милого друга печален и свет.
                     Прелестная дева страдала в мученье -
                     И скоро увяла, как сорванный цвет!

                     Здесь гробы несчастных! Высокой травою
                     И терном колючим они поросли.
                     Здесь часто сижу я с крылатой мечтою.
                     Все быстрые годы с собой унесли!

        "1820"


                              М. П. Загорский

        "МОРНА"

        "ИЗ ОССИАНА"

                  У шумного ручья, при мшистом дуба корне,
                  Под Дюкомаровым пал Каитбат мечом,
                  И гордый Дюкомар, вступая с торжеством
                  В пещеру Турскую, вещал прелестной Морне:
                  "Почто, Кормака дщерь, краснейшая из дев,
                  Сидишь, уединясь в расселине кремнистой?
                  С печальной томностью журчит источник чистый,
                  Разносит бурный ветр стенание дерев,
                  Нахмурясь, озеро вздымается волнами,
                  И небо серыми одето облаками.
                  Но ты бела, как снег на высоте горы,
                  И волосы твои, как легкие пары,
                  Когда, озарены последними лучами,
                  Над гордой Кромлою висят они кудрями,
                  И грудь прелестная, подобно двум холмам
                  Близь ясных Браннских струй, является очам". -

                  "Отколе ты притек? - прекрасная вещает. -
                  Отколе ты притек, мрачнейший из людей!
                  Ужасен вид твоих нахмуренных бровей,
                  И тусклым пламенем твой мрачный взор сверкает.
                  Или уже Сваран претек стези морей,
                  И гордый Дюкомар несет известье браней?" -

                  "О Морна! я низшел с крутого холма ланей!
                  Трикраты гибкий лук звенел в руке моей:
                  Три лани легкими постигнуты стрелами,
                  И три изловлены еще моими псами.
                  О дщерь Кормакова! давно мне вид твой мил.
                  Оленя юного я в дар тебе сразил:
                  Многоветвистыми он красился рогами
                  И ветер обгонял проворными ногами". -

                  "Суровый юноша, я не люблю тебя!
                  Для девы черных глаз твоих ужасен пламень,
                  И сердце лютое в груди твоей, как камень.
                  А ты, Торманов сын, прелестный Каитбат!
                  К тебе любви моей желания летят;
                  Ты мне любезнее, чем солнце золотое,
                  Когда, прогнав грозу, в торжественном покое,
                  Оно является на тверди голубой.
                  Скажи, не встретился ль с тобою ратник мой?
                  Здесь Морна ждет его желанного возврата". -

                  "И долго Морне ждать младого Каитбата!
                  Уж сталь моя в его обагрена крови;
                  Близ Браннских струй его рука моя сразила,
                  На Кромле витязю воздвигнется могила.
                  Но, дева, отвечай на жар моей любви:
                  Сильна моя рука, как ветер океана". -

                  "Итак, уж нет тебя, прекрасный сын Тормана! -
                  И Морны ясный взор наполнился слезой. -
                  Итак, уже погиб, любезный ратник мой!
                  Любил предшествовать ты звероловцам горным,
                  Враждебным пришлецам был страшен твой удар...
                  И ты его сразил, свирепый Дюкомар!
                  Злодей, ты навсегда разрушил счастье Морны!
                  Но сжалься надо мной: вручи мне сталь твою,
                  Да кровь любезную слезами оболью".
                  Смягченный горькими отчаянной слезами,
                  Он ей вручает меч; и дева с торжеством
                  Пронзает грудь его холодным острием.
                  Как камень, от скалы отторгнутый громами,
                  Он пал и руки к ней дрожащие простер:
                  "О Морна! смертный мрак уже покрыл мой взор;
                  Я чувствую в груди жестокий холод стали.
                  Отдай, молю, мой прах Моине молодой;
                  Меня ей одного мечты изображали;
                  Она могильный холм возвысит надо мной;
                  Ловец узрит и дань заплатит мне хвалой...
                  Но, дева юная, почувствуй сожаленье:
                  Уж льется по костям моим оледененье,
                  Теки на помощь мне, прекрасная, теки,
                  И сталь кровавую из груди извлеки".

                  Она приближилась и слезы проливает,
                  И сталь кровавую из груди извлекает:
                  Коварный Дюкомар, собрав остаток сил,
                  Исторгнул меч из рук и грудь ее пронзил.
                  Она падет, как цвет, повергнутый грозою;
                  Прекрасные власы расстлались по земле;
                  И закипела кровь багровою струею
                  Вдоль груди, снежною блестящей белизною,
                  И бледность томная явилась на челе;
                  Пещера смертное узрела содроганье,
                  И камень повторил последнее стенанье.

        "1823"


                             П. П. Шкляревский

        "ПЕСНЬ ОССИАНА"

                         В долине сокровенной
                         Блистает красотой
                         Цветочек серебренный
                         Небесною росой;
                         Пустынный ветр, играя,
                         В его листах шумит,
                         И он, главу склоняя,
                         Так ветру говорит:
                         "О ветр, крылом свистящий!
                         Зачем играешь мной?..
                         Дай прохладить блестящей
                         Главу мою росой!
                         Сим перлом окропила
                         Ночь тихая меня!..
                         Увы! судьба решила!..
                         Увяну скоро я!..
                         И стебель мой склонится
                         На сей пустынный прах!..
                         Не буду веселиться
                         Я солнцем в небесах,
                         Ни кроткою луною,
                         Ни юностию дня,
                         Ни светлою росою,
                         Сребрящею меня!..
                         И стебель мой истлеет,
                         Увянет цвет в листах,
                         И ветер их развеет
                         В долинах и полях...
                         И зверолов с зарею
                         Напрасно в луг придет;
                         Пленявшего красою
                         Цветка он не найдет!
                         Напрасно будет в поле
                         Смотреть со всех сторон -
                         Меня не будет боле,
                         Меня не узрит он.
                         "Где ты цветочек милый -
                         Краса долины сей?"
                         И слез поток унылый
                         Покатится струей!.."
                         Так некогда увянет
                         И старец Оссиан,
                         И арфы песнь престанет
                         Пленять героев стран!..
                         "Где славный сын Фингала,
                         Так скажет зверолов, -
                         Чья песнь воспламеняла
                         Героев на врагов!..
                         Что персты не летают
                         По пламенным струнам?.."
                         И слезы заблистают,
                         Струяся по щекам!..
                         И там, где арф струнами
                         Я битвы воспевал,
                         Где ты, Фингал, с сынами
                         В день брани пировал,
                         Где кубки круговые
                         Стучали по столам,
                         Там будут вепри злые
                         Скитаться по лесам;
                         Умолкнет глас гремящих
                         Фингалу бардов гимн;
                         Не будет от горящих
                         Дубов взвеваться дым;
                         И башни наклоненны
                         Оденет мох с травой,
                         И терн уединенный
                         С крапивою седой;
                         И ветр, играя листом,
                         В чертогах восшумит;
                         "Нет барда!" - эхо с свистом
                         Уныло повторит!
                         Лишь небо озлатится
                         Янтарною зарей -
                         На гроб придут резвиться
                         Лань и олень младой;
                         Лишь зверолов, стрелами
                         Спешащий серн разить,
                         С играющими псами
                         Могилу посетит.

        "1823"


                             В. Е. Вердеревский

        "КОННАЛ И ГАЛЬВИНА"

        "ОТРЫВОК ИЗ ПОЭМЫ "ФИНГАЛ""

                      Свершив труды войны счастливой,
                      Минутный гость родных лесов,
                      Коннал со стаей резвых псов
                      Бродил в пустыне молчаливой;
                      На высоты угрюмых скал
                      Взбирался дикою тропою
                      И там внезапною стрелою
                      Свирепых вепрей поражал.

                      В ловитве, в поле грозных боев
                      Нигде Конналу равных нет:
                      Его стремленье - ряд побед,
                      Его десница - смерть героев!

                      Но взор, как небо, голубой,
                      Уста и свежие ланиты,
                      Румянцем девственным покрыты,
                      Гальвины нежной и младой
                      Пленили дикого Коннала;
                      Дщерь Комла, цвет морвенских дев,
                      Душой героя овладев,
                      Сама любовь к нему познала.

                      С тех пор их радостные дни
                      Текли в беспечности невинной;
                      Так меж цветов ручей пустынный
                      Катит прозрачные струи.

                      Но враг Коннала дерзновенный,
                      Грумал их счастье отравил,
                      Он взор на деву устремил,
                      Безумной страстью воспаленный.
                      Бродя с утеса на утес
                      И протекая гор вершины,
                      Он ждал застенчивой Гальвины,
                      Как серны ждет коварный пес.

                      Однажды в густоте тумана,
                      Коннал, сокрывшись от друзей,
                      Притек с подругою своей
                      В пещеру храброго Ронана.
                      Там, на разрушенных стенах
                      Висели копья, стрелы, латы,
                      В углу лежал шелом косматый
                      И щит, поверженный во прах.

                                   Коннал

                      Покойся здесь, моя Гальвина!
                      На высоте кремнистых скал
                      Я видел серну...

                                  Гальвина

                                        А Грумал?..
                      Сей грозный сын снегов Ерина?
                      Он часто знойною порой
                      Приходит здесь искать прохлады;
                      Меня страшат Грумала взгляды...

                      Улыбкой отвечал герой
                      Роптанью девы боязливой,
                      Взял лук - и к серне полетел.
                      Среди мечей, кольчуг и стрел
                      Одна в пещере молчаливой
                      Гальвина думала о нем
                      И молча вслед ему взирала;
                      Потом надела шлем, забрало,
                      Сокрыла перси под щитом
                      И гордо витязю явилась.

                      Едва узрел врага Коннал,
                      Он вспыхнул, гневом запылал,
                      И вмиг стрела его вонзилась
                      Гальвине в грудь, сквозь крепкий щит:
                      Он кровью девы обагрился,
                      С главы шелом ее скатился,
                      Копье из рук ее скользит, -
                      И кто ж, сей мнимый сын Ерина,
                      Терзаясь, плавает в крови?..
                      Коннал!.. предмет твоей любви:
                      Твоя прекрасная Гальвина!

                      Покинув девы хладный прах,
                      Простясь навек с родной страною,
                      Коннал кипел одной войною
                           И смерть нашел в боях!

        "1824"


                             Д. В. Веневитино