в сексе, когда я это
надумал, понимаете? Просто я боролся против того, что они со мной сделали. И
вот я  стал  думать, как  бы это  устроить? Потом  сообразил,  что ведь  для
внешнего мира я выгляжу бизнесменом в костюме, почему бы мне и не  поступить
так, как свойственно бизнесмену? Был суб-
     210
     ботний  вечер.  Я  упаковал  чемодан,  доехал  на  такси  до  отеля  на
Бейсуотер-роуд,  снял  номер,  потом  вышел  на  улицу,  купил  журнал   для
бизнесменов и вернулся в отель.
     Перелистал страницы объявлений и остановил выбор на учреждении, которое
предлагало услуги:  "образованные девушки, массаж  и эскорт,  в вашем отеле,
кредитные карточки  принимаются".  Насчет  кредитных  карточек  я задумался.
Стоит  ли? Такой  возможности я не предусмотрел и прихватил с собой изрядную
сумму  наличными. Может быть, их интересует номер кредитной  карточки, чтобы
потом вас шантажировать? Но я теперь один  из немногих людей в  городе, кого
никаким шантажом не возьмешь. Семьи у меня нет, не от кого таиться. А если в
моем  банке  станет известно? Им  может  разве  что не понравиться,  если  я
соглашусь  на такие  проценты, которые бросят тень на  мою  профессиональную
компетентность.
     Потом, уже набрав номер, я вдруг испугался: что, если  пришлют девушку,
похожую  на  Джил?  Это  уже  будет удар  ниже  пояса.  Поэтому,  когда  там
осведомились,  нет ли у  меня  каких-либо  особых пожеланий, я  спросил,  не
найдется  ли у них  девушки восточного  типа?  И мне прислали Линду. Точнее,
девушку, назвавшуюся Линдой. Она стоила сто фунтов.  Это была ее цена. И это
купили мне деньги. Я  не намерен вдаваться в подробности, потому что я не из
тех, кто вдается в подробности на такие темы, скажу только, что покупка того
стоила, стоила каждого пенни. Девушка превосходно  делала свое дело.  Как  я
сказал, я не испытывал потребности в сексе, просто я решил, что так надо; но
очень  скоро я уже  ощутил и  потребность  тоже и был рад, что я ее  ощущаю.
Когда  она  ушла, я посмотрел, что она записала на кредитном корешке в графе
"Количество и  название". Там  стояло: "Товар".  И больше ничего, просто  --
"товар".
     Иногда пишут разные  шуточные  названия,  например,  "Оборудование  для
обслуживания". Или ничего. Или что
     211
     их  попросишь.  Но я  всегда буду помнить, что  Линда написала просто--
"Товар". Действительно, это была торговая сделка, бизнес,  возразить нечего.
С того времени было много  таких девиц, как  Линда,  некоторые  тоже  Линды.
Очевидно, они  пользуются определенным  набором  имен.  Я знал немало  Линд,
многих звали  Ким, или Келли, или Лорэн, или Линзи. А вот Шарлотты и Эммы  в
этой профессии мне почти  не попадались. И еще один плюс состоит в том,  что
при  выборе имени  никому  из девиц  не приходит  в  голову  мысль назваться
Джилиан  в угоду бизнесмену  в сером костюме с кредитной карточкой наготове.
Во всяком случае, не в полной форме. Мне  кажется, я бы этого не вынес. Была
одна  девушка  -- в  Манчестере, по-моему,  -- которая сказала, что ее зовут
Джил.
     -- Это полное имя? -- спросил я, замерев.  Я как раз доставал кредитную
карточку.
     -- В  каком смысле?  -- Она растерялась, словно я экзаменовал ее  перед
тем, как воспользоваться ее услугами.
     -- Как ты значишься в медицинских документах?
     -- Джил, конечно. Конечно.
     Мне   нравится  в  Америке.   Нравится  быть  в  Америке   иностранцем.
Иностранцем,   но   англоязычным.   Даже  англичанином.   Американцы   очень
дружелюбны,  как нам  твердили тысячу  раз,  и  действительно,  те, с  кем я
знаком, держатся по-дружески, но когда они подходят ко мне  слишком близко и
я делаю шаг назад, они относят  это на счет моего  англичанства. Они думают,
что я немного чопорный, слегка неконтактный, -- и пусть себе думают. Я делаю
шаг назад -- первым причиняю им разочарование.
     И девицы у  них  хороши.  Я имею  в виду -- профессионалки. Эти зовутся
Шелли или Марлен. Эмм и Шарлотт  по ту сторону океана в этом бизнесе тоже не
встретишь. И ни одной Джилиан. По крайней мере в полной форме.
     212
     Я вам,  наверно,  теперь не  особенно  нравлюсь. А может,  и раньше  не
нравился. Ну и ладно. Я больше никому не обязан нравиться. Конечно, у меня в
планах  нет  сделаться   кровожадным  мультимагнатом,  который   надо  всеми
измывается,  -- я  никогда нарочно не обижаю  людей, это мне не свойственно.
Просто мне теперь уже мало заботы,  любят меня люди или нет. Раньше  я очень
старался нравиться, заслужить похвалу. А  теперь,  смотрю, мне уже это более
или менее  все  равно.  Вот  маленький  штрих:  я снова стал носить  очки. Я
перешел на контактные линзы ради Джилиан, думал, что так ей больше нравится.
     Первое, что  говорят про деньги,  это что  они -- иллюзия.  Условность.
Если вы даете кому-то бумажку в один доллар, эта  бумажка доллара не  стоит,
это  всего  лишь  обрезок  бумаги  и  чуточку  типографской  краски,  но все
условились между собой  и поддерживают  иллюзию, будто  она стоит  доллар, и
поэтому она его  и стоит. Все  деньги в мире означают  то, что они означают,
только  потому что  люди согласились приписывать  им  некую иллюзорную цену.
Точно так же и золото, и платина. Почему они высоко ценятся? Потому  что все
условились, что они стоят именно столько. И так далее.
     Вы, наверно,  уже  поняли,  к чему я. Другая всемирная иллюзия,  другая
вещь, существующая просто потому, что все согласились  приписывать ей  некую
цену, -- это любовь. Вы можете считать, что у меня  завистливый взгляд, но к
такому заключению я пришел. А ведь я столкнулся с ней вплотную. И получил по
носу так, что не дай Бог. Я сунулся носом  в любовь,  как  сую нос к  самому
дисплею,  когда  беседую  с  деньгами.  Я нахожу,  что  тут  можно  провести
параллели.  Любовь  --  это  всего лишь  то,  что  люди  условились  считать
существующим, чему условились приписывать некую вымышленную ценность. В наше
время почти всеми она оценивается как предмет потребления. Но я не согласен.
Если спросите меня, то, на мой взгляд, она идет
     213
     сейчас  по искусственно  завышенным  ценам.  И  в  ближайшие  дни можно
ожидать обвала.
     Когда-то  Оливер  повсюду таскал с собой книгу  под названием "Утешение
философией".  "Ах, это так утешает,  так утешает!"  --  манерно вздыхал он и
снисходительно постукивал по обложке. Я никогда не видел, чтобы он эту книгу
читал.  Возможно,  ему  просто  нравилось  название.  Но я человек  с другой
книгой,   с  другим   названием,  современным:  "Утешение   деньгами".   Они
действительно утешают, уж поверьте мне.
     Теперь,  когда  у  меня  больше  денег, меня стали находить  интересным
человеком. Ну, не знаю. Но отношение ко мне переменилось. И это утешает. Мне
нравится  покупать  разные  предметы  и  владеть  ими,  и  выкидывать,  если
разонравились.  Недавно  вот  купил  тостер,  а  через  неделю  мне перестал
нравиться его внешний вид, и я взял да и выбросил его вон. Тоже утешительно.
Мне приятно нанимать  людей,  чтобы  делали за меня то,  что неохота  делать
самому,  --  мыть  машину,  убирать  в  квартире, покупать продукты.  И  это
утешительно.  У  меня, конечно, много меньше денег, чем у  некоторых, с  кем
приходится  иметь  дело,  но,  с  другой  стороны, и  много  больше,  чем  у
большинства, с кем я сотрудничаю. Тоже утешает. И если заработки мои будут и
дальше  так  расти  и  если  деньги  вкладывать  разумно,  то  я смогу  жить
припеваючи и после того, как перестану работать, вплоть до самой смерти. Что
касается  этого,  заключительного  периода жизни,  тут деньги, мне  кажется,
вообще гораздо более действенное утешение, чем философия.
     Я материалист. А кем еще  можно быть,  если, конечно, ты не  буддийский
монах? Две великие религии,  правившие миром в этом столетии -- капитализм и
коммунизм, -- обе материалистические; просто одна  работает лучше, чем  дру*
гая,  как показали последние  события. Человека привлекай-ют потребительские
товары, всегда привлекали и будут при*
     влекать. С этим надо сжиться.  И  любовь к деньгам  -- вовсе не  корень
всех  зол,  а  наоборот,  исходное   условие  человеческого  счастья,  общее
утешение. Они гораздо надежнее, чем любовь.
     Что  видишь -- можешь получить. Получаешь то, за что платишь. Это общее
правило в мире,  где обитают  Ким  и Келли, Шелли и Марлен. Я не говорю, что
всегда без обмана. Конечно, бывает, что и обманывают,  как бывают  девицы, у
которых  болезни, и девицы, которые  оказываются мужчинами;  как  во  всяком
бизнесе, встречаются мошенники,  иной  раз случаются  неудачные  покупки. Но
обращайся  к верным  людям, плати  верную  цену, и  тебе продадут,  что тебе
нужно.  Обслужат  надежно,  профессионально.  Мне нравятся  условные  фразы,
которые они произносят, когда приходят. Чем  могу  быть  полезна? Чего бы вы
желали?  Нет ли у вас особых предпочтений? Наверняка с  другими клиентами за
этим следует  длительная торговля, пока  наконец не проскрежещет машинка для
кредитных карточек,  --  их  носят в  сумочке  вместе  с  противозачаточными
средствами.  Но со мной  торговля простая. Когда меня спрашивают,  нет ли  у
меня особых пожеланий, я не морочу им  голову школьными платьицами, плетками
и  проч. Я прошу, чтобы после всего меня назвали "милый". Всего  один раз, и
только. Больше ничего.
     Я  не  сыч  какой-нибудь,  не  поймите  меня неправильно. Я приезжаю на
работу, на  работе вкалываю по-черному и зарабатываю деньги. Живу в  хорошей
квартире вблизи Дю-пон-серкл. У меня  есть друзья, и мужчины, и женщины, я с
ними  общаюсь,  схожусь  с   ними  так  близко,  как  хочу,   но  не  ближе.
Разочаровываю их  первым.  И  приятельницы  у  меня  здесь тоже  имелись.  С
некоторыми я спал, некоторые  называли меня "милый" -- до, во время и после.
Мне это,  конечно,  нравится,  но  веры я  не  придаю. Единственно  в какого
"милого" я верю, это "милый", за которого мною уплачено.
     215
     Понимаете, я  не  считаю себя завистливым,  циничным, разочарованным  и
тому  подобное. Я просто вижу теперь яснее,  чем раньше. Любовь и  деньги --
это  две большие голограммы,  которые сверкают у нас перед глазами, гнутся и
поворачиваются, словно настоящие трехмерные объекты. А протянешь руку, и она
проходит насквозь. Я  всегда  сознавал,  что  деньги -- иллюзия, но и будучи
иллюзией,  они  обладают  замечательным  могуществом.  Что  любовь  --  тоже
иллюзия, я  не сознавал, не знал,  что  сквозь нее беспрепятственно проходит
рука. Теперь знаю. Стал умнее.
     Как видите,  я  в каком-то  смысле  перешел на  точку  зрения  Оливера,
которую  он  в  оскорбительной  форме  пытался  мне  изложить,  когда мы оба
напились и я в конце  концов нанес ему удар головой. Любовь функционирует по
законам рынка, утверждал он в оправдание того, что увел у меня жену. Теперь,
став  чуть-чуть  старше  и  чуть-чуть  умнее, я склонен согласиться:  любовь
действительно имеет много общего с деньгами.
     Из  всего этого не следует, что  я  их обоих простил за то, что они мне
сделали. И ничего еще не прошло. Ничего не  кончено. Что делать, я  не знаю.
Как, когда... Я должен от этого освободиться... Но как?
     По  моим понятиям, существуют две  системы: полная оплата  на  месте  и
рассрочка. Система оплаты на месте  работает, как я выше  описал, и работает
надежно,   при  условии,   что   приняты   нормальные   экономические   меры
предосторожности. Система рассрочки именуется любовью. Меня не удивляет, что
люди по большей части выбирают второй вариант. Нам  всем нравится покупать в
рассрочку.  Но при  оформлении  покупки редко  кто  прочитывает мелкий шрифт
внизу. О процентах мы  не  задумываемся... суммарную цену не подсчитываем...
По мне лучше платить полную сумму на месте.
     Иногда  мне говорят, когда я выражаю свои взгляды на этот счет:  "Да, я
тебя понимаю. Это упрощает все дело. Но
     216
     когда платишь за секс (мы, конечно, бываем уже  пьяны ко времени такого
братания), когда платишь за секс, -- авторитетно  говорят те, кто в жизни не
платил за секс, -- сложность в трм, что шлюхи не целуют". Говорят это не без
сожаления и тепло  думают о своих женах, которые  как раз целуют  (но  кого?
кого еще? -- подмывает меня спросить). Я киваю и не пытаюсь их разуверить. У
людей такие сентиментальные  представления о проститутках. Что будто бы  они
лишь  изображают половой  акт, а  потом  прячутся  в скорлупу  скромности  и
сберегают сердце и губы для возлюбленных. Возможно, что бывает и так. Но  --
шлюхи  не  целуют?  Целуют за  милую  душу.  Надо  только  заплатить за это.
Подумайте, где еще вам могут дать губы в обмен на деньги?
     Я не нуждаюсь в вашей жалости. Я теперь  поумнел, и у вас нет основания
относиться ко  мне свысока. Возможно, я вам  теперь не нравлюсь (а  может, и
никогда  не  нравился). Но,  как  я уже  сказал, я  больше  никому не обязан
нравиться.
     Деньги  не могут  купить любовь?  Очень даже могут.  Любовь, как  я уже
говорил, это такая  система, которая  обеспечивает,  чтобы после секса  тебя
называли "милый".
     17. Sont fous, les Anglais*
     ГОРДОН: Гордон меня зовут. Ну  конечно,  вы  и не можете знать.  Гордон
Уайетт, теперь улавливаете?
     Мне не  положено с вами говорить, наверняка это против правил. Известно
ведь,  что  вы обо мне  думаете, верно? Грязный сладострастник,  совратитель
школьниц, бросил
     Дурные они, эти англичане (фр.).
     217
     жену и ребенка... с такими ярлыками кто же захочет тебя выслушать?
     Замечания   по  делу  о   Гордоне   Уайетте,   давным-давно  осужденном
военно-полевым судом и сосланном в соляные копи.
     1.  Когда  мы познакомились с  Мари-Кристин, она была  такая  забавная,
веселая. Я женился, привез ее в Англию. И года не прошло, она завела  роман.
Думала, я не раскумекаю. Конечно, я раскумекал. Неприятное переживание, но я
перетерпел. Было у меня подозрение, что, когда  родилась Джилиан, у  нее был
еще один романчик, но точно утверждать не могу. Я бы и это перемог.  С чем я
не мог смириться, это что с ней перестало быть  весело. Вроде  как появились
раньше  времени старческие черты,  какие-то понятия  обо  всем. Жуткое дело.
Совсем на нее  не похоже. Во всем-то она права,  все-то  она так и знала,  в
таком духе.
     2. В доступе к дочери  судом отказано по причине  извращенного интереса
заявителя  к  девочкам.  (Они  что,  опасались,  как бы я не  стал совращать
собственную   дочь,   черт  бы  их  побрал?)   Последующие  личные   просьбы
категорически  отвергались  мадам.  Приходилось выбирать: надо ли  и  дальше
добиваться права видеться с ребенком,  зная,  что все  против тебя (и суд, к
которому ты проявил неуважение, и присяжные, и приставы, и прочие), и только
рвать  себе душу  напрасными  надеждами; или же  подвести черту  и начать  с
чистого  листа?  И то же  самое -- ребенок, что для нее лучше:  думать, что,
может  быть,  существует кто-то, или  что определенно  нет никого? Непростой
вопрос.
     3.  Главное  же, что я обязан заявить, это  что  я не  могу  мириться с
клеветой на  мою жену. На  мою нынешнюю жену. Я ее не  "совращал", и  она не
была мне Лолитой. Мы просто познакомились (и вовсе не в школе, между прочим)
--  и сразу готово дело. Сопротивление бесполезно. С тех пор живем в любви и
согласии, худого слова не слышим, растут  двое  отличных ребятишек.  Правда,
трудно было
     218
     найти  новое место преподавателя. Перебивался одно время переводами.  И
сейчас немного перевожу.  Но  кормилица  семьи  у  нас  Кристина.  А  я  так
называемый  "домашний муж". Освоился с этим положением моментально, как рыба
в воде,  то-то мадам бы удивилась. Честно сказать, я  вообще не  понимаю, на
что  жалуются  женщины.  Мне  лично  очень  даже  нравится  "сидеть дома  на
привязи", как они выражаются.
     Ага,  я  слышу  дверь.  Видите  ли,  я  обещал,  что  не  буду  с  вами
распространяться  на эти  темы. Кристина  этого  не любит.  Что  прошло,  то
прошло, было и быльем поросло, ну и так далее. Так что вы, уж пожалуйста, не
проговоритесь, ладно? Вот и спасибо. Пока.
     ОЛИВЕР:  Я  езжу  на  ветхом  "пежо"  четыреста  третьем.  Перекупил  у
крестьянина, который, наверно, спал  и  во сне видел  "тойоту лэнд круизер".
Мой  "пежо" зеленовато-серого  цвета -- теперь автомобили в такие  цвета  не
красят -- и весь такой закругленный по углам. Радиаторная решетка крохотная,
как  щиток на лице  у голкипера.  Все очень ретро. Были случаи,  когда мотор
отказывал, притом весьма кстати.
     Каждое  утро  я под скрип  старой кожи втискиваюсь за  баранку и  еду в
Тулузу.  По деревне качу медленно  -- из-за собаки мсье  Лажиске.  Какой она
марки, сказать  не могу,  а внешние  характеристики такие:  размеры средние,
масть  каштановая и восторженное дружелюбие. Остальные особенности, не столь
бросающиеся в глаза, нам разъяснил сам мсье Лажиске в первый  же день, когда
мы с Джил вышли прогуляться по деревне  и эта луженая глотка о четырех ногах
на нас набросилась.  "II est sourd,  --  сказал  владелец пса. -- И n'entend
pas"*. Глухая  собака.  Как  это  грустно.  Беспредельно  грустно.  Не может
слышать мелодичный посвист хозяина.
     * Он глухой. Он не слышит (фр.).
     219
     Так   что  я   качу   осторожно,   кивая  встречным   туземцам,   гочно
третьестепенный  член   британской   Королевской  Семьи.   Проезжаю  пыльный
ромбовидный  пустырь,   который  служит  отчасти   деревенской   центральной
площадью, а  отчасти --  площадкой перед входом  в кафе, где за  вынесенными
наружу столиками два-три местных долгожителя попивают  утренние  напитки  из
толстых кружек с надписью  "Полицейское отделение". Вот стенды "Тотальгаз" у
бензоколонки  и  выцветшая реклама BRILLIANTINE PARFU-МЕЕ*,  измалеванная на
торцовой  стене.  Какие названия! Дальше -- заброшенная lavoir** -- "ou sont
les blanchisseuses d'antan?"***--  и  наконец,  у  "Кооперативного погребка"
сворачиваю  на шоссе. Как почти во всех населенных пунктах в округе, в нашей
деревне  имеется два  замка:  старая  крепость, чьи стены  некогда  обагряла
пролитая кровь, и  вот эта новая постройка  из  блестящей нержавеющей стали,
где красный сок  истекает из  раздавленной виноградной кисти, а  не  из  жил
узника.  Искусства войны  и искусства мира!  По-моему, архитекторы могли  бы
добиться  более  яркого  контраста,  украсив  силосную  башню Кооперативного
питейного заведения  сатирическими  башенками в  виде  перечниц, а  стальные
стены прорезав узкими окнами наподобие бойниц.
     Вот  это  жизнь,  думаю  я, проезжая через  виноградники разных сортов:
сэнсо,  мурведр, мальбек, темпранилло -- их надо только смешать в правильной
пропорции, и готово дело. Сейчас мы состоим в винодельческом районе Третьего
класса, но надеемся на повышение.
     Видите  вон ту круглую каменную  башенку? Это  всего лишь хранилище, но
построено  на  века и  способно выдержать как  прибой времени, так  и нахрап
хлопковых долго-
     * Ароматизированный бриллиантин  (фр.). ** мостки  для полоскания белья
(фр.),
     *** "Где прошлогодние прачки?" (фр.) -- аллюзия на стих Фр. Вийона "Где
прошлогодний снег?".
     220
     носиков.  Впечатляет?  Чистейший   воздух,  дышите  носом,  а  в   небе
высоко-высоко  подвешен ястреб.  Это  ли не жизнь?  Минутку, я только помашу
царственной рукой вон тому работяге в  синем фартуке, вскармливающему грудью
свою лопату. А ведь я был всегда такой  мрачный. Любил повторять, что  жизнь
похожа на  вторжение в Россию:  начинается легко и быстро,  потом постепенно
все медленнее, все труднее, потом смертная схватка с генералом Январем, ну и
кровь на  снегу.  Но теперь  я смотрю на вещи  иначе.  Почему бы маршруту не
пролегать  между  солнечными виноградниками, верно? Здесь вообще все гораздо
жизнерадостнее.  Может  быть, просто  больше  солнца.  Помните,  как  медики
открыли зависимость психического состояния от освещения в квартире? Ввинтите
лампочки поярче,