и сорвал с меня ожерелье. Я думала, он украл его ради денег и потому, что это ты подарил мне его. Я не знала...
     На мгновение Рейз с горечью прикрыл глаза.
     - Эта стерва Баркли еще пожалеет об этом. Что касается Форда, то мне жаль, что я не убил его, а только изгнал из города.
     - О, Рейз!.. Мне и в голову не приходило, что ты думаешь, будто я умерла! - Она слегка отступила. - Неужели это было так важно для тебя?
     Он невольно рассмеялся.
     - Так важно? Всего лишь так же важно, как жизнь. Грейс, без тебя... - Рейз запнулся, подыскивая слова. - Ты - свет моей жизни, неужели ты не понимаешь этого? С того дня, как я встретил тебя, все переменилось. Без тебя ничего нет - только мрак и отчаяние.
     Грейс думала, сердце ее разорвется от немыслимого счастья. Она нежно коснулась его прекрасного лица.
     - Так ты любишь меня?
     - Люблю? Это слишком слабое слово! Я люблю, я обожаю тебя, Грейс. Я жажду тебя!
     Неожиданно он озорно улыбнулся, и две глубокие ямочки появились в уголках его губ. Глаза блеснули. Он притянул ее к себе.
     - Прямо сейчас, - договорил тихо. Грейс залилась румянцем.
     - Будь моей женой, Грейс, - потребовал, почти приказал он. - Сегодня, сейчас, немедленно! Прямо здесь. А потом я уведу тебя в гостиницу, и мы будем любить друг друга как муж и жена.
     - Да, - прошептала она чуть слышно. Рейз улыбнулся:
     - Дама наконец сказала "да" - на третий раз! Значит ли это, что ты стала чувствительна к моим чарам?
     - Я всегда была чувствительна к твоим чарам, - шепнула Грейс с ласковой укоризной, касаясь его лица. - Но где мы возьмем священника?
     - Здесь не меньше десяти мужчин, одетых подобающим образом. Не думаешь ли ты, что я хоть на минуту оставлю тебя?
     - Надеюсь, что нет.
     Рейз взял ее за руку и буквально потащил за собой туда, где стояли его родители, - в приличном отдалении, но тем не менее откровенно наблюдая за ними.
     - Па, найди нам священника.
     Тут с некоторым опозданием Рейз заметил, что Элизабет Стэнтон так и не продолжила свою речь и что внимание всех собравшихся все еще приковано к ним. Стэнтон взяла рупор:
     - Есть здесь священник?
     В ответ раздался дружный смех, и сразу несколько служителей церкви вышли вперед.
     - Мы хотим обвенчаться, - торжественно сообщил Рейз родителям. - А потом я всю свою жизнь собираюсь посвятить исключительно двум занятиям.
     Грейс затаила дыхание. Она не могла отвести от него восхищенного взгляда. Сердце ее было переполнено любовью.
     - Каким же? - с улыбкой поинтересовался Дерек.
     - Дарить Грейс счастье и оберегать ее от опасностей. Грейс взволнованно прикусила губу. Она улыбалась. Миранда подошла и поцеловала ее в щеку.
     - Добро пожаловать в нашу семью, дорогая! На глаза Грейс навернулись слезы.
     - Ну что ж, давайте-ка приступим к церемонии! - воскликнул Дерек и обернулся, подзывая одного из священников:
     - Может, вы этим займетесь, друг мой?
     Тот широко улыбнулся:
     - С большим удовольствием!
     Грейс и Рейз счастливо улыбались, глядя друг другу в глаза; Рейз держал невесту за руку.
     - Есть у кого-нибудь кольцо? - обратился Дерек к зачарованно наблюдавшей за ними толпе.
     - А свадьба-то взаправду будет, настоящая? - спросил кто-то.
     Рейз хмыкнул, а Грейс просияла. Дерек прокричал, что свадьба будет взаправду, самая что ни на есть настоящая.
     Несколько человек сразу бросились к ним, предлагая одолжить свои кольца. Рейз, горячо поблагодарив всех, выбрал одно и взял руку Грейс. Дерек и Миранда встали позади венчающейся пары.
     - Начинайте, - улыбнулся Дерек священнику.
     - Дорогие чада... - нараспев начал тот.
     - Это навеки, любимая, - шепнул Рейз так тихо, чтобы услышала только она.
     - Навеки, - выдохнула Грейс.
     - Я люблю тебя, - прошептал Рейз одними губами. - Я тебя обожаю!
     Грейс сияла счастьем.
     - Скоро, - пробормотал он, бросая на нее многозначительный взгляд.
     Грейс вспыхнула.
     - Кольцо, Рейз, надень ей кольцо, - громким шепотом подсказал сыну Дерек.
     Рейз вздрогнул, приходя в себя, и удивленно оглянулся. Среди собравшихся прокатился негромкий смешок. Он надел кольцо на пальчик Грейс.
     - Отныне я объявляю вас мужем и женой. Поцелуйте свою супругу.
     Рейз медленно привлек ее к себе.
     - Наконец-то, - прошептал он и склонился к ней. Ощутив, как напряглись его чресла, Грейс так и подпрыгнула.
     - Вы, Рейз Брэг, просто неисправимы!
     - Я жду, когда ты начнешь перевоспитывать меня, помнишь? - ласково шепнул он.
     Губы их опять слились в поцелуе.

Эпилог

Нью-Йорк, 1881 год

     - Смотри! Это мама!
     Маленькая рыжеволосая девочка, настоящий сгусток энергии, подпрыгивала на руках у отца.
     - Тебе хорошо видно, малышка? - спросил Рейз. Она усиленно замотала головой, и Рейз поднял дочурку на плечи.
     - А так, Луси?
     - Это моя мама! - крикнула четырехлетняя Луси джентльменам, стоящим в толпе рядом с ними.
     Рейз улыбнулся, придерживая ее маленькие пухлые ножки.
     - Мама говорит, женщины должны голосовать, - громко заявила Луси.
     Мужчины невольно заулыбались.
     - Тш-ш-ш, малышка, - тихонько шепнул Рейз. - Давай послушаем, что говорит мама.
     - Необходимо, - кричала с трибуны Грейс, - чтобы каждый из вас поддержал наше требование! Мы не можем допустить, чтобы решения Верховного суда, подобные тому, что он вынес по делу Минор и Брэдли, остановили нас. Напротив, такие решения должны подтолкнуть нас к действию! Никогда еще поправка к Федеральному закону об избирательном праве для женщин не была столь нужна! Никогда еще власть и деспотия мужчин не были так очевидны. Наши тираны испуганы, они дрожат от страха! Иначе почему же миссис Брэдли отказали в ее гражданском праве согласно Четырнадцатой поправке только на том основании, что она женщина? - Грейс сделала паузу, обводя фиалковыми глазами толпу. - Я умоляю вас, всех и каждого, не только поставить свою подпись под этим воззванием, которое требует введения федеральной поправки, но и раздать эти листовки вашим соседям, родным, друзьям. Умоляю и призываю! Нам необходимы их подписи! Время не ждет!
     С минуту в зале царила тишина. Затем послышались жидкие хлопки. Они были прерваны одиноким негодующим воплем, тотчас же поддержанным целым хором голосов. Кто-то закричал:
     - Женщины должны сидеть дома, и мне, например, до смерти надоело слушать безнравственных девиц, призывающих нас черт знает к чему!
     Послышалось новое шиканье; кто-то зааплодировал.
     - А, ч-черт, - сказал Рейз, настораживаясь.
     - Женщины - такие же люди, как и мужчины, и мы имеем право голосовать! - пронзительно крикнула какая-то дама.
     - Дамы, отправляйтесь по домам! - прозвучал в ответ мужской голос.
     Крики становились громче, сливаясь в неразборчивый гул протеста, яростных споров и неминуемо надвигавшегося скандала. Толпа заволновалась, качнулась, начиная жить своей собственной жизнью, она вся бурлила от внутренней, скрытой в ней энергии. Рейз снял с плеч Лусинду и подхватил ее на руки.
     - Нет, папочка! - недовольно закричала она. - Я хочу видеть!
     - Папочке надо спасать маму, - сказал Рейз, перебрасывая дочь под мышку и устремляясь вперед по проходу. Он не спускал глаз с Грейс. Она встретила его сердитый взгляд и радостно улыбнулась; он еще больше нахмурился. В эту минуту в нее полетел переспелый помидор. Она пригнулась как раз вовремя. Помидор попал в женщину, стоящую за ее спиной. Грейс начала торопливо спускаться со сцены.
     Люди вокруг толкались и орали, яйца, и помидоры градом обрушились на сцену; члены "Национальной ассоциации", мужчины и женщины, кинулись прочь, стараясь укрыться. Рейз ни на секунду не спускал глаз с жены. Он видел, как она споткнулась, сбегая по ступенькам. Видел, как какой-то мужчина подбежал и с криком схватил ее за руку. В мгновение ока Рейз сгреб его в охапку, одной рукой оттаскивая от Грейс, другой прижимая к себе дочь. Он пихнул ошарашенного парня на какого-то мужчину, столкнув их головами. Оба покачнулись, едва удержавшись на ногах.
     Рейз подхватил жену под руку, увлекая ее к выходу, и почувствовал, как что-то холодное и мокрое шлепнуло его сзади по шее, потекло за воротник. Они поспешно выбрались на улицу. Рейз посмотрел на жену.
     - Тебе понравилась моя речь, дорогая? - проворковала Грейс, отбирая Луси у отца.
     - Нам необходимо исправление, - радостно крикнула девочка. - Мы хотим голосовать!
     - Поправка, дорогая, а не исправление, - сказала Грейс, ласково обнимая ее. - О Господи, Рейз, у тебя весь костюм в томате!
     - Грейс, неужели нужно начинать это так рано? - проворчал Рейз. - И кто виноват в том, что у меня весь костюм в томате?
     Она невинно заморгала, потом потянулась, чтобы поцеловать его.
     - Понятия не имею. Муж обнял ее за плечи.
     - И подумать только, я имел глупость надеяться, что ребенок утихомирит тебя и привяжет к дому!
     - Ты просто нахал, - ласково сказала она.
     - Давай не будем дразнить гусей хотя бы до следующей недели, - попросил он.
     - Ладно, - согласилась она.
     - Нам нужно исправление! - кричала Луси. - Папочка, я тоже хочу дразнить гусей! Рейз застонал.



   Бренда ДЖОЙС
   ПЛАМЕННЫЙ ВИХРЬ

OCR and Spellcheck: Анна




Анонс

     Она умела стрелять и ездить верхом не хуже любого мужчины, но для Сторм Брэг уже настала пора поменять одежды из оленьей кожи на бальное платье. Отправленная родителями в Сан-Франциско, она сразу же привлекает внимание всех до единого джентльменов-холостяков, но сама замечает только одного, Бретта д'Арченда, - а он вовсе не джентльмен. Полный жизненной энергии, самоуверенный, невероятно привлекательный, он добился успеха исключительно благодаря собственным усилиям и теперь присматривает жену, чтобы придать себе респектабельности. Но его околдовала дикая кошка из Техаса. Он не только теряет голову из-за Сторм, но она к тому же завладевает и его сердцем. Перед лицом надвигающегося скандала и потери репутации они вынуждены вступить в брак, - бурный союз вольнолюбивых душ, скрепленный лишь узами любви...

ПРОЛОГ

Западный Техас, 1858 год

     - Давай! - кричала Сторм. - Давай, Ник, давай!
     Очень высокая, в одежде из оленьей кожи, с толстой, свисавшей вдоль спины косой, она подпрыгивала рядом с толпой юнцов, собравшихся вокруг двух юношей, боровшихся в пыли. Худой, мускулистый парнишка был наверху, его бронзово-золотистая кожа поблескивала от пота. Он старался удержать своего массивного противника. Внезапно опорная нога Ника соскользнула в грязи, и в следующее мгновение он уже лежал на спине.
     Сторм простонала и придвинулась ближе.
     - Ты сможешь, Ник, сможешь! - крикнула она брату.
     Не успела она вымолвить эти слова, как Ник сбросил противника, завернул ему руку за спину, и напряженная схватка прекратилась.
     - Ник победил! - завопила Сторм, подняв вверх кулак. Послышались поздравления, смех и добродушные поддразнивания.
     Ник отпустил противника и перевернулся на спину; тяжело дыша, мальчики лежали бок о бок.
     - Как бы я посмел проиграть? - сухо пробормотал он, поднимаясь и приглаживая пальцами густые прямые иссиня-черные волосы.
     Ларс был не их тех, кто легко мирится с проигрышем, что было лишь одной из многих не слишком приятных черт его характера, и глаза Сторм округлились, когда она увидела, как он вскочил и набросился на Ника сзади.
     Сторм вскрикнула.
     Ник еле успел обернуться и тотчас повалился на спину, придавленный Ларсом.
     - Ты смошенничал, полукровка, - вопил Ларс, багровый от злости. Его мясистый кулак врезался в лицо Ника.
     - Прекрати! - закричала Сторм, зная, что Ларс может убить Ника. - Перестань!
     В следующее мгновение Ник как-то сумел вывернуться, и внезапно в его руке оказался длинный, зловещего вида нож. Он приставил острие ножа к горлу Ларса, угрожающе уперев колено в пах белобрысого противника.
     - Этот полукровка предлагает тебе успокоиться и взять свои слова обратно, - негромко сказал Ник.
     - Рейз!
     В сарае было сумрачно и прохладно. Тринадцатилетний брат Сторм стоял так близко к белокурой девочке, что бедра их соприкасались. Лицо его выражало сильное волнение и мольбу.
     - Пожалуйста, Лусилла, - прошептал он, беря ее маленькие руки в свои. - Только один поцелуй.
     Она не сводила глаз с ошеломляюще красивого лица мальчика, стоявшего перед ней.
     - Я не могу.
     - Ты такая хорошенькая, - шептал он, не сводя с нее своих сапфировых глаз. - Я все время не переставая думал о тебе, Лусилла.
     Она вспыхнула:
     - Правда?
     Он ухмыльнулся:
     - Правда.
     Его руки легли на ее мягкие плечи.
     От его прикосновения по телу девочки прошла дрожь и сердце бешено заколотилось. Он всего лишь мальчишка, на два года моложе ее, и совершенный дьяволенок - она знала его много лет, знала все о его шальных проделках, но сейчас в нем было нечто никогда ею не виданное. Его лицо было так близко. Его руки соскользнули на ее талию.
     - Рейз, - сумела выдавить она.
     - Только один поцелуй, - уговаривал он. Его прелестные, чуть приоткрытые губы почти касались ее губ.
     - Не могу.
     - Можешь, - сдавленно шепнул он. - Лусилла, дорогая...
     Сдавшись, Лусилла закрыла глаза. Затаив дыхание, она ждала. Губы его были мягкими и нежными, но тело, прижавшееся к ее телу, было горячим и твердым. Лусилла выросла на техасском ранчо, так что она очень хорошо знала, что означает эта твердость. Внезапно то, что ему всего тринадцать лет, перестало иметь значение. Она обнаружила, что приоткрывает рот для его ищущего языка, услышала собственный стон, когда Рейз, обхватив ее маленькую грудь, большим пальцем стал нежно водить по ее твердому, ноющему соску.
     - О, Лусилла, - выдохнул Рейз, когда они оторвались наконец друг от друга. - О, Лусилла.

***

     Аппетитный запах жаркого время от времени доносился до миниатюрной черноволосой женщины и крупного светловолосого мужчины, сидевших под деревом в отдалении от остальных гостей; он обнимал ее одной рукой, а она уютно пристроилась к его боку. Она глядела на него фиалковыми глазами; он не сводил с нее горящего золотистого взгляда.
     - Ты ненасытный старый козел, - сказала Миранда, разрушая охватившее их сексуальное напряжение. Он откинул голову и расхохотался.
     - Я ничего не могу поделать. - Он, прижался щекой к ее щеке. - Мы пробыли на этом празднестве весь уикэнд, и я хочу уехать домой и лечь в постель со своей женой.
     - Дерек! - Ее голос звучал насмешливо и дразняще.
     - Придвинься ближе, Миранда, - уговаривал он тоном, точно таким же как у его младшего сына Рейза.
     Она придвинулась и подняла лицо для поцелуя. Поцелуй был долгим, интимным и нежным. Она не могла оторваться; в конце концов именно он прервал поцелуй.
     - Давай заберем детей и махнем отсюда, - сказал он, откашливаясь.
     - Кстати, где они? - спросила Миранда, когда он помог ей подняться.
     - Понятия не имею, но почему бы нам не начать со Сторм? Если здесь где-нибудь соревнуются, значит, она там. - Дерек улыбнулся и обнял жену за плечи.
     Им не потребовалось много времени, чтобы отыскать группу молодежи, которая следила за борьбой, криками подбадривая своих фаворитов. Когда Миранда увидела участников поединка, она замерла, краска отхлынула от ее лица.
     - О Боже!
     Дерек прикусил губу, чтобы не расхохотаться.
     Сторм боролась на земле с семнадцатилетним Бадди Эймсом, обнаженным до пояса. В пылу схватки Сторм оказалась внизу. Пытаясь его стряхнуть, она впихнула бедро между его ног, другой ногой обхватив его икры. Собравшиеся вокруг ребята со смехом подбадривали их криками. Дерек усмехнулся.
     Миранда в ярости накинулась на него:
     - Сейчас же останови их! Сейчас же!
     - Хорошо, мэм, - послушно произнес он, потом наклонился, схватил Бадди за шкирку и без усилий снял его со Сторм, словно котенка.
     Миранда набросилась на своего старшего сына:
     - Ник! Как ты мог позволить ей подобное! Ник невозмутимо пожал плечами:
     - Я пытался сказать ей, что теперь она уже слишком взрослая для этого, но она же не слушает. Ты ведь знаешь Сторм, мама.
     - Папа! - запротестовала Сторм, сидевшая в пыли совершенно не по-дамски раздвинув колени. - Я бы выиграла!
     - По-моему, тебе лучше встать, юная леди, - сказал Дерек, пытаясь говорить строгим голосом.

***

     - Ты обещал, - напомнила Миранда, сердито и размашисто расчесывавшая свои длинные густые волосы сидя в кровати.
     Дерек смотрел на нее со страдальческим видом.
     - Но, Миранда, она же еще совсем ребенок.
     - Ребенок? - Миранда встала. - Ей почти семнадцать, и она женщина, и тебе пора с этим смириться.
     - Но Сан-Франциско?
     - Тебе придется отпустить ее, - тихо сказала Миранда, успокаивающе кладя руку ему на грудь.
     - Мы ведь давно решили, что отправим ее к твоему кузену Лангдону, когда ей исполнится восемнадцать, - возразил он, огорченно глядя на нее.
     Она сжала его руку:
     - Дерек, посмотри хорошенько на нашу дочь. Она - красивая женщина и заслуживает того, чтобы получить возможность показаться в обществе. Она достойна шелковых платьев и лайковых туфелек. - Миранда поморщилась: - И уж точно она выросла из того, чтобы бороться в грязи со взрослыми мужчинами!
     - Проклятие! - сказал Дерек. Он принялся расхаживать по их уютной спальне. - Я сам ей скажу.
     Миранда улыбнулась, обняла его за шею и одарила долгим поцелуем.
     - Я люблю тебя.
     Дерек прижал ее к себе, не желая отпускать.
     - Нельзя ли сказать ей завтра? - с надеждой спросил он. Жена бросила ему предостерегающий взгляд.
     Он нашел Сторм внизу, вместе с мальчиками, которых отослал на улицу, строго напомнив о неотложных делах по хозяйству.
     - Сторм, у меня большой сюрприз для тебя.
     - Какой? - улыбаясь, спросила она.
     - Мы с матерью собирались подождать, пока тебе не исполнится восемнадцать, но теперь решили, что ты достаточно взрослая. Ты проведешь лето у Пола Лангдона в Сан-Франциско.
     - Я не поеду.
     - Милая, тебе понравится Сан-Франциско. Сторм была в отчаянии.
     - Папа, это мамина идея, правда? Ты можешь отговорить ее, я знаю, что можешь, если действительно захочешь.
     - Милая, твоя мать права, как всегда. Тебе необходимо увидеть другую сторону жизни. Это всего лишь на лето.
     - Я не хочу уезжать, - заупрямилась Сторм. - Мне здесь хорошо. Я не хочу покидать тебя с мамой и мальчиков.
     - Это всего лишь на лето, - спокойно повторил Дерек. Он улыбнулся: - И я знаю, что мы с матерью сможем тобой гордиться.
     Вместе с признанием поражения возникло непреодолимое желание заплакать. Сторм повернулась и бросилась вверх по лестнице в свою комнату. Они отсылают ее прочь, далеко, в незнакомый город, отрывают от всех, кого она любила... Когда раздался стук в дверь, она не ответила. Она знала, кто это.
     - Сторм! - Миранда вошла и присела на кровать рядом с дочерью, поглаживая ее густые, отливающие золотом волосы. - Давай поговорим.
     - Я не хочу уезжать.
     - Я расскажу тебе небольшую историю, - спокойно, слегка улыбаясь, сказала Миранда.
     С минуту она разглядывала дочь, ее высокую, изящную фигуру с несколько широковатыми для женщины плечами, тонкой талией и узкими бедрами, с длинными сильными ногами. У нее было поразительное, необычное лицо с высокими скулами и широким подбородком. Миранда подозревала, что это строение костей унаследовано от матери Дерека, индианки-апачи.
     - Я знаю, что тебе страшно, но ты - сильная, храбрая девочка, и твоя любящая семья будет тебе поддержкой. Тебе известно, что я выросла в монастыре во Франции. Когда мне было семнадцать лет, отец вызвал меня домой, в Англию, и сказал, что обручил меня с техасским ранчером - совершенно незнакомым мне человеком. Меня чрезвычайно опекали, я была совершенно неискушенной и очень боялась, но меня никто не спрашивал. Меня отправили в Техас. Сторм села:
     - Дедушка отправил тебя сюда, чтобы выдать замуж за папу?