рм решила, что ей следует хорошенько развлечься, - по крайней мере, пусть Бретт д'Арченд думает, что ей очень весело!
     - Я вам не рассказывала, как обогнала десятерых команчей, когда мне было всего лишь двенадцать лет?
     - Не может быть! - дружно воскликнули ее собеседники.
     - Бросьте, Сторм, - сказал Ли, - вы все это выдумали.
     - Вот уж нет. Я езжу верхом лучше любого команча, и, если кто-нибудь из вас, джентльмены, мне не верит, вам следует просто поехать со мной и убедиться.
     Это предложение было встречено одобрительными криками, и не успела Сторм и глазом моргнуть, как получила три приглашения на прогулку.
     - Расскажите нам о команчах, - попросил Роберт.
     - Это была кучка бандитов, которые двигались на юг, по пути нападая, грабя и убивая, - начала Сторм.
     - Откуда вы знаете? - спросил Джеймс.
     - Ну, команчи заходят так далеко на юг, где мы живем, только если это бандиты. За последние пятнадцать лет техасские рейнджеры их почти полностью уничтожили.
     - Значит, вам было двенадцать лет и вы их обогнали?
     - Я играла у озера на другой стороне долины от дома на ранчо. Никто не знал, что я там. Считалось, что я занята по дому. - Она улыбнулась.
     - И что? - спросил Ли.
     - Я бродила по воде, как вдруг моя лошадь захрапела, и я подняла голову. Это были они - десять команчей, стоявших па берегу ярдах в двадцати от меня и моей кобылы.
     - Вы выдумываете! - воскликнул Ли.
     - Нет! - Глаза Сторм пылали. - Я боялась бежать. Боялась, что, если побегу, они погонятся за мной. Поэтому я притворилась совершенно беззаботной и очень спокойно и медленно вышла из воды и подошла к лошади, к счастью очень быстрой арабской кобыле, которую папа купил для меня. Никто не шевельнулся. Я села на лошадь, даже не глядя на них. Но как только я поехала рысью, они погнались за мной - галопом. Мы гнали целых восемь миль до дома по очень неровной, каменистой местности. Единственное, о чем я думала, - что моя кобыла может сломать ногу и папа рассвирепеет! Сначала они скакали за мной по пятам, но их пони были не ровня моей молодой кобыле, и они начали отставать, К тому моменту когда я добралась до дома, я уже намного обогнала их, так что их даже не было видно.
     Последовало потрясенное молчание. Потом Рандольф спросил:
     - А что было дальше?
     - Я завопила. Папа и мальчики были на пастбище, поэтому мне, маме и старой служанке пришлось отбиваться самим.
     - Ух ты! - сказал Ли.
     - Не беспокойтесь, - презрительно бросила Сторм.- Команчи только налетают и удирают. Их хватило на пять минут, а потом они оставили дом в покое и удрали, прихватив несколько лошадей и кур, и еще подожгли сарай, но мы с мамой сумели его потушить. - Она ухмыльнулась: - Мне уж точно повезло. Если бы кобыла сломала ногу, папа меня бы просто убил!
     Все рассмеялись.
     - Но меня отшлепали за то, что я не сделала домашние дела, - печально добавила она и тут же пожалела, что упомянула о такой подробности: на лицах поклонников читалось, что они пытаются себе представить наказанную часть ее тела. - Так с кем наперегонки? - спросила она, чтобы изменить ход их мыслей.
     - Берегитесь, - произнес за ее спиной знакомый голос. - Я лично могу засвидетельствовать, что она ездит как команч.
     Сторм развернулась и увидела Бретта, улыбавшегося с таким видом, будто между ними ничего не произошло. Блондинка, выглядевшая вблизи еще роскошнее, все еще висела на его руке. Как долго он стоял здесь? Сторм гневно вспыхнула, потом решила его не замечать.
     - Ли, не могли бы вы проводить меня к чаше с пуншем? - спросила она сладчайшим голосом.
     Он с восторгом повиновался, и, пока они шли, Сторм ощущала на себе взгляд Бретта. Ее сердце бешено колотилось.
     Он больше не подошел, и правильно сделал, подумала она. Однако немного позже, когда ее вновь развлекали те же четыре поклонника, к ним присоединились Марси и Грант.
     - Привет, милая, - сказала Марси. - Вы выглядите исключительно. - Она сияла от гордости. - Верно?
     - Определенно, - сказал Грант, целуя ее в щеку. - Я бы сказал, что жизнь в Сан-Франциско вам полезна.
     Сторм не хотела никого обижать.
     - Я начинаю привыкать.
     - Я слышал, вы вчера ездили верхом с Бреттом, - сказал Грант. - И слышал также, что вы обогнали его серого. - Он засмеялся.
     Сторм окаменела.
     - Наша первая и последняя поездка. Их лица выразили удивление.
     - Милая, разве вы плохо провели время? Бретт - хорошая компания.
     Сторм шагнула к ним, ее синие глаза метали молнии. Вполголоса, чтобы ее не услышал квартет поклонников, она сказала:
     - Определенно плохо! Марси, я знаю, что Бретт ваш друг, но мне он не друг, и не ждите, что я когда-нибудь буду с ним вежлива!
     После минутного молчания Марси спросила:
     - Милая, что случилось?
     - Он поцеловал меня, - выпалила она. - Но я не думаю, чтобы он снова решился попробовать!
     Они смотрели на нее - Марси потрясение, Грант как будто с трудом сдерживая смех.
     - Бывают вещи и похуже, - наконец скачал он.
     - Для меня не бывают. - Сторм тряхнула гривой волнистых волос. - Могу поспорить, у него до сих нор болит живот там, куда я врезала. - Поколебавшись, она добавила: - По крайней мере, я на это надеюсь. - И пошла прочь - подальше от Фарлейнов и своих поклонников.
     Грант рассмеялся.
     - Это совсем не смешно, - сдвинув брови, сказала Марси,
     - Ого! Твой изобретательный ум уже заработал. Забавно! Вряд ли Бретт когда-нибудь до этого пробовал женского кулака. Хотелось бы мне это видеть.
     - Эти двое, похоже, не поладили с первой встречи, - задумчиво произнесла Марси,
     - Она - самая красивая женщина в Сан-Франциско, не считая тебя, Марси, как же мог Бретт не увлечься ею?

***

     На другом конце комнаты Сторм без улыбки глядела в окно. Она не могла не думать о проклятом негодяе и этой блондинке. Кто она? Она умирала от желания узнать, но гордость мешала ей спросить. Потом она заметила, что неподалеку от нее стоят две юные леди, разговаривая достаточно громко, чтобы ей было слышно.
     - Да, конечно же, это она, - воскликнула брюнетка, на мгновение встретившись взглядом со Сторм. Можно было не сомневаться, что она говорила намеренно громко - для Сторм.
     - Та, что потеряла сознание? - оживленно спросила ее подруга.
     - В саду, - многозначительно сказала брюнетка. - Она была в саду с Бреттом д'Арчендом и Рандольфом Фарлейном. И еще - на ней не было туфель.
     Последовало ошеломленное молчание. Сторм повернулась и воззрилась на девушек, с каждой секундой приходя во все большую ярость.
     - Мэри, как ты думаешь, кто-то из них поцеловал ее?
     Брюнетка торжественно изрекла:
     - Глупышка, спорим, что они оба ее целовали! Но она сама напросилась. Выйти в сад наедине с Бреттом - всем известна его репутация - и Рандольфом. Иначе с какой стати ей было падать в обморок?
     - О Боже! - ахнула вторая девушка, глядя на Сторм во все глаза.
     Сторм покраснела.
     - Что ты хочешь, она из Техаса. Там они занимаются этим в открытую. Интересно, не было там еще чего-нибудь, кроме поцелуев? Спорим, у нее еще кое-что было снято! Интересно...
     Сторм крепко стиснула кулаки. Ей хотелось дать девушке пощечину, но это не Техас, это большой зал в Сан-Франциско, и она знала, что это недопустимо. Кроме того, она не собиралась оправдывать их ожиданий. Сторм шагнула между девушками, лицом к той, что осуждала ее.
     - Вы что-то хотите мне сказать? - негромко спросила она.
     Мэри смерила ее неодобрительным взглядом, потом задрала свой классический нос:
     - Нет, пожалуй.
     Сторм так разозлилась, что готова была шипеть и плеваться. Когда брюнетка снова повернулась к своей подруге и хотела удалиться, Сторм наступила на подол ее платья. Раздался громкий треск, и платье разодралось под лайковой туфелькой Сторм. Брюнетка в ужасе повернулась.
     - О, тысяча извинений, - невинно произнесла Сторм. - И как это могло случиться?
     - Вы сделали это нарочно! - воскликнула Мэри.
     - Конечно же нет, - сладко пропела Сторм. - Ничего особенного, взгляните сами.
     На глаза брюнетки навернулись слезы, а Сторм наклонилась и приподняла неровно оторванный подол.
     - Не трогайте, - протестующе выкрикнула Мэри.
     - Ладно. - Сторм отпустила подол и выпрямилась так резко, что толкнула плечом руку Мэри, державшую бокал с шампанским, - вино залило всю ее юбку. Мэри взвизгнула.
     - Ах, какая же вы неловкая, - сказала Сторм.
     - Это вы устроили!
     - Я видела, - согласилась блондинка. - Она сделала это нарочно!
     - Она порвала мне платье и облила меня шампанским, - взвыла Мэри. К этому времени они уже привлекли к себе немалое внимание.
     - Позвольте принести вам еще шампанского, - заботливо предложила Сторм.
     - Сторм, - одновременно воскликнули Пол и Марей, бросаясь к ней.
     - Она испортила мое платье! - вопила брюнетка. - Эта потаскушка нарочно испортила мое платье!
     Сторм вышла из себя.
     - Я готова ее убить, -свирепо пробормотала она, прежде чем заметила, что кто-то стоит сзади.
     - По-моему, вы уже достаточно преуспели, - усмехаясь, сказал Бретт.
     Сторм залилась краской.
     - Сторм, наверное, нам лучше поехать домой, - спокойно, но твердо сказал Пол, беря ее за руку.
     - Только после того, как я разберусь с этой маленькой мерзавкой, - сказала Сторм. Собравшаяся толпа ахнула. - Я потеряла сознание потому, что корсет был слишком затянут. И я не была в саду наедине с двумя джентльменами, там была еще Леанна Сен-Клер, Да, я сняла туфли, но все остальное было на месте. Вам повезло, что со мной нет револьвера, не то, видит Бог, я бы...
     - Я думаю, уже все вс„ поняли, - прервал ее Бретт, еле сдерживая смех.
     Пол крепче сжал ее руку.
     - Я уверен, что завтра Мэри заедет к нам принести извинения, и в этом случае Сторм тоже охотно извинится за свои необдуманные действия. Простите, Бен, - сказал он хозяину дома.
     Бен Холден едва мог скрыть свое огорчение:
     - О, конечно, это ничего, все в порядке... - Он глуповато улыбнулся.
     Сторм все еще была в ярости.
     - Я не стану извиняться перед этой зловредной...
     - Сторм, попрощайся, - прервал ее Пол.
     Чувствуя, что заслужила выговор, она сделала как ей было сказано, остро ощущая присутствие стоявшего рядом Бретта. По его темным глазам, в которых плясали смешинки, было видно, что он считал происшедшее самым забавным из всего, что он когда-либо видел. Так что, прежде чем последовать за кузеном, она бросила на Бретта самый злобный взгляд, на какой только была способна. Она не была в этом уверена, но ей показалось, когда она выходила из дверей, что она слышит его смех.

***

     - Кто это?
     Бретт глянул в бледное, потрясенное лицо Элизабет - он совсем позабыл о ней.
     - Сторм Брэг. Кузина Пола Лангдона.
     - Это немыслимо - то, что она сделала! И как она выражается!
     - Хотите шампанского? - прервал он ее. Что на него нашло, что он взялся сопровождать Элизабет Бедфорд к Холденам? Но ответ был уже известен: Сторм.
     Отходя за шампанским для Элизабет, он улыбнулся. Он видел все, что произошло, - в сущности, он весь вечер с трудом удерживался от того, чтобы не следить за каждым движением Сторм. Окруженная поклонниками, восхищенными поклонниками, не обращая на него внимания, - может, она старалась вызвать его ревность? Не то чтобы ей это удалось. С чего бы ему ревновать этого маленького сорванца? Совершенно не с чего. Ни малейшего основания.
     Знала ли она, что Ли отчаянный бабник? И что у Роберта, хотя он и безупречного происхождения, нет ни гроша за душой? Явно неподходящий поклонник, Все же его раздражало их восторженное внимание. Неужели она действительно флиртовала с ними? Конечно нет. Она понятия не имела, как флиртовать. В итоге он был вынужден подойти к ним, все разузнать. И выяснил, что она вовсе не флиртовала, а просто изложила им совершенно невероятную историю.
     Сам он ни на мгновение не сомневался, что она обогнала группу команчских воинов. У большинства мужчин не хватило бы смелости, но глупая, храбрая, порывистая, великолепная Сторм это сделала... И он также нисколько не удивился, когда она порвала Мэри Атертон платье и облила ее шампанским. Несомненно, Мэри это заслужила, но Сторм нарушила неписаные правила поведения: леди не должна снисходить до того, чтобы даже признать, что о ней ходят сплетни. При этой мысли он усмехнулся. Уж Сторм точно не была леди.
     Внезапно ему наскучил вечер. Она не простила ему вчерашний поцелуй, да он этого и не ожидал. Не стоило даже и размышлять об этом, он знал наверняка. Но пока его экипаж двигался к дому Бедфордов, чтобы отвезти Элизабет домой, и пока Элизабет болтала, он обнаружил, что старается вспомнить ощущение, запах и вкус Сторм, и ему хватило честности признать, что он всерьез увлечен ею. Какая бы из нее вышла любовница!
     Он проводил Элизабет до дверей, отклонив ее приглашение зайти, склонился к ее руке и легонько поцеловал. Потом сразу повернул экипаж к дому своей любовницы.
     Одри была крошечная, рыжеволосая и очень красивая. Она приветствовала его в соблазнительном полупрозрачном пеньюаре, отпустила горничную и страстным, дрожащим голосом спросила:
     - Чем могу служить в такой поздний час, Бретт? Он грубо притянул ее к себе:
     - Я думаю, ты сама знаешь, радость моя.
     Его твердые и требовательные губы нашли ее рот, ладони поглаживали нежные, теплые изгибы ее тела. Он закрыл глаза. Лаская ее, он воображал, что это Сторм. Его возбуждение нарастало, и он уже почти переставал владеть собой. Даже потом, глубоко погружаясь в нее, он видел перед собой Сторм.
     Это его не на шутку встревожило.

Глава 6

     Низко склонясь к шее жеребца, Сторм пустила его полным галопом. Черная грива хлестала ее по щекам, слезы туманили глаза. Она гнала его быстрее и быстрее, зная, что все равно невозможно скакать настолько быстро или так долго, чтобы оставить все неприятности позади. Видит Бог, хуже просто не могло быть!
     А может быть, будет и хуже, подумала она несколькими секундами позже, переводя Демона сначала на рысь, а потом на шаг. Особенно если Пол узнает, что она каталась одна.
     Сторм это было безразлично. Она была сыта по горло тем, что ей следует и чего не следует делать. Все равно, что бы она ни делала - выходило плохо. Что за идиотское существование требовалось вести, чтобы быть леди, - затягиваться в корсет, ходить на высоких каблуках, одеваться, словно кукла, в платья с кружавчиками и быть вынужденной каждый вечер посещать одну бессмысленную вечеринку за другой. И что за нелепые правила! О большинстве вещей говорить не принято, леди никогда не должна принимать неподобающие заигрывания, ей не следует гулять в саду наедине с мужчиной дольше одной-двух минут, она не должна снимать туфли на людях и не должна, как бы ее ни оскорбляли, унижать себя, признавая, что эти оскорбления относятся к ней, а тем более отвечая на них.
     Сторм знала, что кузен в ужасе от ее поведения. Он сам сказал ей об этом вчера вечером.
     - Это не Техас, юная леди, - строго сказал он. - Твое поведение только все ухудшило.
     - Это несправедливо, - с вызовом заявила Сторм. - Мужчина не стал бы терпеть подобные оскорбления!
     - Но ты не мужчина.
     Спорить с этим было трудно. Поэтому Сторм попробовала другую тактику:
     - Но, Пол! Она говорила такое! Она намекала, что я целовалась с обоими...
     - И твой язык, - покраснев, сказал Пол, - Боже праведный, Сторм! Ты разговариваешь как девушка из салуна!
     Он явно не собирался выслушивать ее версию, и, как ни смешно, на глаза Сторм набежали слезы.
     - Она получила по заслугам, - настаивала Сторм. - Никто не смеет так говорить обо мне!
     - Иди наверх и все обдумай, - резко сказал Пол. - Уже поздно. Продолжим этот разговор завтра.
     Ну вот, уже было завтра, и Сторм не хотела обсуждать происшедшее, не хотела оправдываться. Вдобавок ко всему она не могла понять, с какой стати молодая леди, совершенно ей не знакомая, могла распространять о ней такие грязные слухи. Как будто они были врагами. Сторм так углубилась в свои размышления, что сначала даже не поняла, что доехала до места, где они скакали с Бреттом наперегонки и где он ее поцеловал. Теперь, когда ее переполнили яркие, осязаемые воспоминания, она разволновалась еще больше: его ладони на ее спине, на ее талии; его губы на ее губах, твердые и нежные, потом грубые и жесткие...
     Она повернула вороного, чтобы ехать обратно.
     И в первый раз заметила троих всадников.
     Они ехали вдоль берега и были еще довольно далеко, но Сторм мгновенно узнала их: еще раньше она видела их в городе. То, что они были здесь, направляясь в ее сторону, не могло быть простым совпадением. Она смутно вспомнила, что их лошади - ковбойские пони, и одеты они как ковбои. Как будто где-то поблизости есть одно-два ранчо. Внезапно Сторм почувствовала приступ страха. Хотя полной уверенности не было, но ей показалось, что эти люди преследуют ее.
     Когда они рысью подъехали ближе, она разглядела, как взмылены их лошади, и теперь поняла наверняка, что они действительно преследовали ее. Ее охватил гнев, и она обрадовалась, что не забыла пристегнуть к бедру свой шестизарядник. Она на мгновение остановила вороного.
     - Здрасьте, маленькая леди, - сказал первый всадник, высокий и долговязый.
     Они рассредоточились на узкой песчаной полоске, и Сторм пришлось оставить мысль, что она сможет просто проскакать мимо них: если им нужна именно она, они с легкостью ее схватят.
     - Не будете любезны пропустить меня? - сказала она.
     - Конечно. - Лидер ухмыльнулся и насмешливо повел рукой.
     Сторм знала, что они ее не пропустят. Плотно сжав губы, она развернула вороного и пустила его галопом. Им ни за что не поймать ее.
     Но не успела она это подумать, как мужчины заорали, и она услышала хорошо знакомый свист лассо. Внезапно испуганная, она пригнулась, но тяжелая веревка опустилась ей на плечи и притянула руки к бокам. Ее с силой вырвало из седла, и она упала на спину, давясь песком.
     - Попалась, - заорал один ковбой.
     Выплевывая песок, Сторм подняла голову и увидела, что они стоят вокруг нее. Один из мужчин держал веревку с требуемым натяжением, не давая ей ослабнуть. Она поняла, что ей надо добраться до револьвера.
     - Бог ты мой, до чего хорошенькая!
     - Не горячись, - спешившись, сказал вожак. - Сначала я. - Глядя на нее, он ухмыльнулся.
     Сторм с трудом, не пользуясь притянутыми к бокам руками, встала на колени и поднялась на ноги.
     - Я не собираюсь бежать, - спокойно сказала она, - но мне больно от этой веревки.
     Вожак схватил поводья вороного и отвел его в сторону, потом усмехнулся:
     - Теперь она далеко не уйдет.
     - Пожалуйста, снимите лассо, - попросила она.
     - Ну как же это, вы вроде совсем не боитесь? - сказал он, подступая ближе. Сторм стояла совершенно неподвижно, вызывающе глядя ему в глаза. От смеси страха и гнева ее сердце бешено колотилось. Он протянул руку и дотронулся до ее щеки, и Сторм резко отдернула голову. Он усмехнулся, снова дотронулся до ее лица, потом скользнул ладонью по плечу к груди, обхватив грудь.
     Сторм пыталась попятиться, но тугая веревка болезненно ограничивала ее движения. Ковбой ухмыльнулся, обхватил ладонями уже обе ее груди и стал потирать соски. Сторм изо всех сил ударила его коленом в пах.
     Он со стоном рухнул на колени, прижимая руки к паху. Сторм резко рванулась вперед, чтобы ослабить веревку, и когда петля вокруг ее торса слегка ослабла, попыталась выскользнуть из нее. Но именно в этот момент мужчина, державший лассо, понял, что происходит, засмеялся и заставил свою лошадь отступить назад, отчего веревка натянулась. Он продолжал движение, и Сторм потянуло вперед, пока она не начала спотыкаться. Она упала ничком, и ее потащило по песку. Прозвучал выстрел.
     Глаза Сторм были крепко сжаты, чтобы в них не попал песок, поэтому сначала она подумала, что это выстрелил один из преследователей