т, чтобы новоявленные
младенцы не учинили непоправимой беды: не выпили керосин и не подожгли избу.
Но у соседей терпение уже  на  исходе,  и "детишкам" приходится  несладко...
Когда тебя за  любую  провинность  наказывают  зуботычинами  и  полновесными
подзатыльниками, шалеешь еще больше. Тот же колдун наслал  на людей какую-то
болезнь,  от которой многие  жители  деревни медленно  чахнут, а шестеро уже
отдали  богу  душу по  непонятным  причинам. То, что  это дело  рук колдуна,
доказать не могут, хотя сельчане уверены на сто процентов.
     -- Если так, то я не понимаю, почему они не устроят облаву на заведомый
источник всех несчастий? -- спросила я с умным видом.
     Профессор покачал головой, дескать, не все так просто.
     --  Да потому, сообразительная моя, что он вдруг  ни  с  того ни с сего
исчез,  дом  его опустел,  но  мор  продолжается.  И теперь крестьяне  уже с
подозрением поглядывают друг на друга, полагая, что  колдун скрывается среди
них. Ведь в России, как и в некоторых  других славянских  государствах, люди
верят, что колдун (а некоторые еще поговаривают, что он упырь) может принять
обличье любого из соседей или даже животного, и таким образом  он до сих пор
обитает в их деревне.
     --  Слушай,  если он упырь, то как же под видом колдуна прохаживался по
деревне  днем? --  недоуменно  спросила  я,  поставив  локти  на  стол  и  в
задумчивости подперев голову руками.
     --  А его днем никто  и не видел, этот тип всегда появлялся в  темноте.
Хотя  если  он и вампир, то необычный, обладающий  гораздо  большей  силой и
способностями. Вспомни хоть Дракулу,  он вполне  мог  расхаживать и днем, не
при солнечной погоде... -- ответил за друга командор.
     Но я  уже не  слушала,  в  моей голове на этот  момент мелькали  разные
платья  и  сарафаны  из  той  эпохи,  в которую нам  предстояло отправиться.
Интересно, в какой наряд меня облачат? Хотелось бы что-то пышное с кружевами
и кринолинами, и оборочек, оборочек побольше...
     -- Кого  мы  в  этот раз из себя  представляем? Ты уже разработал  наши
легенды?  --  поинтересовалась я  у  кота,  так  как  этот аспект подготовки
операции полностью лежал на  его  покатых  плечах. Он  неплохо с этим  делом
справлялся,  если помните...  Одна из  его  несомненных удач  --  глухонемая
гейша! Про еврея с пейсами вообще молчу...
     Агент 013 посмотрел на меня отчего-то ехидным взглядом, сузив глаза:
     -- Да, деточка,  мы  уже  обсудили этот  вопрос.  Я,  как  обычно, буду
представлять обыкновенного кота. Агент Алекс будет казаком, вероятнее всего,
донским, возвращающимся домой на побывку с театра военных действий в Средней
Азии, дело-то происходит во времена царствования Александра II.
     -- Последнее,  что  мы  брали, -- это Хивы, --  с  достоинством добавил
Алекс, откинувшись в кресле, как в седле. Полная иллюзия, будто бы и в самом
деле  принимал  в  этом историческом действе  непосредственное  участие,  --
похоже, он уже вжился в образ.
     -- А я кем буду? -- в нетерпении воскликнула я.
     --  Ты? Пленной таджичкой,  естественно,  --  ответил кот таким  тоном,
словно альтернативы для меня  не существовало, вызвав во мне сильное желание
оттрепать его за уши.
     -- А почему это ты сам не хочешь побыть пленной таджичкой? -- угрожающе
приподнимаясь, спросила я.
     --  Ростом  не  вышел,  --  потупил  глаза котик, однако торжествующего
блеска в  них  скрыть  не смог и тут же дрожащим  от  радостного возбуждения
голосом  добавил: --  Тебе  придется  быть  пленной  таджичкой  и  ходить  в
парандже! Так-то, девочка моя, ха!!!
     -- Вэк! -- От такой шокирующей наглости у меня  глаза на  лоб полезли и
все слова застряли в горле, хотя длилось  это недолго.  -- Чего?! Добрый мой
Мурзик,  не  ослышалась ли я?  Это  мне ходить в парандже?!  Мне,  студентке
института культуры, привыкшей одеваться свободно до грани риска?!
     --  Паранджа  довольно  свободная одежда,  представляет из  себя  некий
балахон, -- пожав плечами, вставил Алекс. Издевается, скотина...
     -- Я  имела  в  виду нечто иное, -- смерив  его  испепеляющим взглядом,
сквозь зубы процедила я. -- И ты прекрасно понимаешь что!
     Кот с опущенными от обиды (за Мурзика) усами пробурчал примирительно:
     --  Когда  не  знаешь,  надо  слушаться  старших,  Линочка.  Я  обладаю
достоверными  сведениями, что таджички в эту эпоху  у себя  на родине ходили
исключительно в парандже. А  у девушки, годами закрывающей свое личико и все
остальное,  --  он  смерил  мою фигуру таким  взглядом,  что  я смутилась  и
одернула  юбку,  тщетно  попытавшись  прикрыть  коленки,  --  вырабатывается
устойчивый комплекс. Да,  тебя сгребли в  плен и везут на Дон, дабы взять  в
жены,   но...  Такая   девушка  не   сможет  сразу,  как   только   исчезнет
территориальная необходимость в ношении  этой закрытой одежды,  скинуть ее и
выйти  из  дома  с  открытым  лицом  и  в  более  демократичном платье.  Это
неубедительно.
     -- А  я, допустим,  не  сразу переоделась, а  через полмесяца? Мы же не
один день добирались из Таджикистана,  --  возразила я нашему  доморощенному
психологу.
     Профессор  с  сожалением  посмотрел  на  меня  и  покачал  головой.  Но
сдаваться без боя -- не по мне!
     -- Не надену паранджу, -- решительно объявила  я. -- Не хочу  ходить  в
ней одна, как дура! В той деревеньке небось все шарахаться от меня будут.
     -- А тебе-то что от этого? -- скучающим тоном спросил командор, на него
наша перепалка с агентом 013 уже навевала сон.
     Но я игнорировала данный вопрос как глупый и не к месту.
     -- Вечно на меня самое тяжелое перепадает, -- пожаловалась я неизвестно
кому. -- Небось ты, агент 013, не пошел бы на  такие жертвы, если бы  был на
моем месте.
     -- Нет, почему это? Ради дела я на все готов. Но сейчас-то не  обо  мне
речь, -- напыжился этот усатый пуховик, сложив лапы на груди.
     Но торжествовал  он недолго.  Теперь этому коту-белопогоннику отступать
было некуда, ему пришлось, чтобы подтвердить свои  слова  о  самоотверженной
преданности  делу,  согласиться на мое условие. А  я обещала надеть паранджу
при условии, что  котик тоже ее наденет! Как бы нелепо  это ни звучало, но в
принципе оказалось  возможным  -- Пушок встанет  на  задние лапы, а при  его
росте,  весьма нехилом  для кота, дотянет  мне аж  до  пояса.  Мы с  Орловым
решили, что он будет изображать мою  младшую сестренку, без  которой я якобы
демонстративно  отказывалась  идти  в полон замуж. Я  уже  предвкушала,  как
повеселюсь, глядя на котика в чадре.
     Таким образом, мы временно закончили обсуждение предстоящей операции, а
потом отправились играть в шахматы. Эти двое оказались жутко  обидчивыми: не
могли простить мое предательство, завтрак со Стивом, целых сорок пять минут!
Я,  между прочим, отхожу  за  десять...  Теперь напряга  в  общении  уже  не
чувствовалось. Мы весело провели  весь оставшийся день -- Алекс даже покатал
меня на спине, чем вызвал у меня сильные подозрения:  а  не  заболел  ли он?
Знаете ли,  такая доброта  и  самоотверженность  в  отношении меня были  ему
несвойственны в трезвом рассудке и здравом уме.
     Под вечер я позвонила родителям (за счет организации, естественно), как
всегда,  получила взбучку  за  то, что редко звоню.  Надеюсь,  у меня как-то
получилось  убедить их,  что  в моей жизни все  складывается замечательно, и
только  чуточку  омрачает  предстоящая  сессия. На  самом  деле  мою  голову
занимали совсем другие мысли. Я думала, а чем, собственно,  мы отличаемся от
этих самых оборотней? Приходим  из другого  времени, меняем одежду,  язык  и
обличье при сохранении все той же цели -- убить... Нет, пусть  иногда просто
остановить, но суть от этого не меняется. Мы тоже -- оборотни...
     Заглянула  к моим агентам пожелать  спокойной  ночи  --  котик как  раз
напяливал на голову свой знаменитый колпак, а Алекс в ванной чистил зубы.
     На следующее утро сразу после  завтрака  мы отправились  в костюмерную.
Мне тут же выдали костюм таджички -- национальное платье с ярким орнаментом,
шаровары в полосочку,  тюбетейку и  заплели волосы в мелкие косички. Увидев,
что  меня  одевают  совсем не  так, как предполагалось ранее, кот возмущенно
потребовал, чтобы костюмеры не забыли о парандже. Дескать,  тут никто, кроме
него,  не знает  истории, а  правдивые легенды  агентов строятся из мелочей.
Если кто-то где-то заметит несоответствие, могут возникнуть подозрения.
     Алекса одели  в казачью форму, сильно  потрепанную  на вид, как будто в
ней выросло все мужское население  тихого Дона, но  это и нужно  было, чтобы
сойти за одежду,  прошедшую  боевое крещение. Плюс  выдали шашку,  нагайку и
казнозарядное ружье. Агент 013, ворча, принял на лапы миниатюрную паранджу и
узкое девичье платье. Решено было, что мы с ним напялим на  себя сии одеяния
перед самой отправкой, дабы  не  париться  впустую  все оставшееся  время. Я
заглянула в продмешок,  собранный командором. На сей раз сухой паек  состоял
из ватрушек, ржаного хлеба, пирогов с ежевикой и зеленого лука. Негусто, но,
надеюсь,  деревенские жители не позволят  нам похудеть. Кот точно помрет без
сметанки.
     Время  года,  на наше счастье,  этот колдун-упырь для своих черных  дел
выбрал  летнее. Поэтому я решила,  что после зимней Чукотки нам эта операция
покажется  курортным  отдыхом.   Похоже,   напарники  не   разделяли   моего
оптимистичного настроя, а кот даже разозлился на  мой искренний смех,  когда
мы  с  Алексом  торжественно  напяливали  на  него   паранджу.  На  мне  это
мрачноватое одеяние  выглядело вполне естественно,  но  профессор-то не  был
женщиной.  Но,  несмотря  на  все  эти  мелочи вроде  уязвленного  кошачьего
самолюбия, мы в положенное время совершили необходимый переход.

        "ГЛАВА 4"

     Итак,  Россия. Век девятнадцатый. Семидесятые  годы.  Маленькая русская
деревушка  посреди степей,  окруженных  редкими лесопосадками.  А  явившаяся
нашему взору березовая роща послужила неоспоримым доказательством того,  что
мы не сбились с курса и не попали,  скажем,  к североамериканским индейцам в
эпоху расцвета цивилизации  сименолов  в  правление  Очень Одинокого Бизона.
Алекс  отрастил  бороду  и усы  (ускоренным  методом, разумеется)  и  теперь
выглядел как заправский разбойник. Хотя казаки от них немногим отличались, и
если прибавить сюда  еще  и драную  форму,  то  определить, к  какому именно
казачьему войску он принадлежит, было нереально.
     -- Алекс,  ты потрясно выглядишь, --  восхищенно отметила я, одарив его
влюбленным взглядом. -- Теперь, по крайней мере, разбойники  нам не страшны.
Они попросту будут принимать нас за своих.
     -- Спасибо, --  холодно улыбнулся командор. -- Забыл тебя предупредить,
что  мне  придется тащить  тебя на  веревочке  -- ведь ты пленница, в  любой
момент  можешь  сбежать.  По  сюжету  мы  еще не  женаты  и  ты  не  приняла
православие.
     Только я успела возмущенно распахнуть рот, как кот меня опередил.
     --  Алекс прав, дорогуша, -- пробубнил он через плотную ткань паранджи.
-- Иначе мы завалим наши легенды.
     -- У тебя уже  навязчивая  идея с  этими легендами, --  сердитым  тоном
заметила я. Похоже, Мурзик с непривычки с трудом стоял на задних лапах, и  у
меня страшно зачесались руки  отвесить ему подзатыльник! Думаю,  что право у
меня есть, ведь  эта малышка  все-таки моя младшая  сестра, но,  как всегда,
сдержалась.  Что поделаешь -- два голоса  против одного  -- пришлось  идти с
веревкой на поясе, утешая себя мыслью, что все это ради общего дела.
     Оказалось,  что  деревенька,  которая  после перехода  открылась  нашим
взорам,  была  не  той,  что  нам нужна. Кто-то  на  Базе  ошибся в указании
маршрута -- до нашей деревни надо было еще топать и топать. Хорошо  еще, что
тут  оказалась  прямая дорога, ведущая в уездный город, и не пришлось топать
по буеракам. Короче, часа за три-четыре дойдем...
     Обо всем этом нам сообщил командор, попутно сверившись с картой. Я тоже
заглянула  в  эту  карту и  подивилась, как  Алекс может ориентироваться  на
местности, глядя на восьмерку червей? А он, с серьезным видом убрав карту за
пазуху, стал спускаться к дороге, я, естественно, за ним, на веревке, как на
коротком поводке, агент 013  семенил следом в своей  парандже.  Его вид меня
сильно развлекал,  что  позволяло мне временами забывать о своем собственном
незавидном положении пленницы-таджички.
     По дороге двигались крестьянские телеги,  временами попадались пешие, в
основном божьи люди --  старушки, старички --  разные паломники, калеки. Все
спешили в город, завтра большой церковный праздник.  Местные жители, которые
принимали  толстяка  за  маленькую  девочку,  пытались совать  ему  пряники,
лепешки,  угощали ягодами  и  удивлялись --  отчего эта девочка, вместо того
чтобы  обрадоваться неожиданному гостинцу, прячет ручки под одеждой и что-то
недовольно бурчит себе  под  нос. Но, несмотря на угрюмость, моя "сестренка"
своей косолапой походкой продолжала вызывать зрительские симпатии.  Один раз
я даже испугалась за нашу конспирацию -- когда котика пыталась  погладить по
голове  какая-то растаявшая от умиления тетка. Но  Алекс вовремя предупредил
ее, что девочка была воспитана в диких азиатских обычаях и для  нее жестокое
оскорбление,  если кто-то пытается  погладить ее по  голове. В  ответ она  с
мгновенной реакцией может укусить за руку, причем челюсти у нее железные! На
счету  маленькой  таджички пять насквозь прокушенных рук,  два  уха  и  один
пирожок. Тетка ахнула, перекрестилась и отстала...
     Мурзика хватило на полчаса, дело было даже не в надоедливых прохожих, а
в летней полуденной жаре -- котик  страшно взопрел и на ближайшем  повороте,
нырнув   в  кусты,  с  неинтеллигентными  ругательствами  вылез   из  своего
герметичного чехла. Я торжествовала...
     -- Ну что,  помнишь наш  уговор? Я хожу  в  парандже только  с тобой на
пару.  Без  тебя уже как-то некайфово, -- с мнимым сожалением проговорила я,
скидывая свое одеяние. Естественно, не все -- зачем искушать народ? Платье я
оставила, нахлобучила  на го-г  лову очень идущую мне тюбетейку,  встряхнула
косичками и вновь принялась подкалывать кота: -- Не надолго же хватило твоей
самоотверженной преданности делу, агент 013!
     --  Всегда можно пойти  другим  путем,  -- задыхаясь, отнекивался  кот,
стаскивая узкое платье.
     К вечеру, когда мы все трое уже валились с  ног от усталости, Алекс под
угрозами с моей стороны наконец признал, что до нужной нам деревни  осталось
топать еще  минут десять-пятнадцать, но в какую сторону  -- неясно. Начинало
темнеть, прохожие уже  не попадались, и тут мы увидели  сидящего  у развилки
дороги мужика. Он  был  занят починкой  лаптя. Я намекнула  Алексу,  что  не
мешало бы  спросить у него дорогу,  наверняка  он местный, судя по одичалому
виду и рваной одежде. Командор согласился со мной, и мы подошли к мужику.
     --  Здравствуй, приятель.  Не подскажешь, как  добраться до  деревеньки
Переделкино?  Она  тут  должна  быть где-то поблизости,  --  спросила  я без
малейшего акцента, опередив всех.
     -- Чего ж не знать, добрая девица, я и сам сейчас туда направляюсь. Вот
обувочку залатаю, и мы смогем хоть вместе идтить, -- хриплым голосом ответил
черноглазый, смерив нас троих улыбчивым взглядом.
     --  Ладно,  но  только  поторапливайся, а то нам тут недосуг торчать до
ночи,  и  так  из-за   некоторых  целый  день  без  роздыху  шкандыбаем,  --
раздраженно брякнула я и тут же схлопотала подзатыльник от командора.
     Ему  не  стоило так себя вести, даже  если  пленные таджички отличаются
редкой забитостью...
     Я мигом обернулась и отвесила ему полновесную оплеуху:
     -- Не распускай руки до свадьбы!
     Алекс ошарашенно промолчал, потер шею и отвернулся. Не знаю, что это со
мной...  Наверное,  нашло выход накопившееся за  день  раздражение.  Путник,
похоже,  испугался,  увидев наши  внутренние разборки,  и  поспешил поскорее
бросить работу, сунул веревочку за пазуху и поднялся на ноги.
     --  Все, я готов, --  доложил он, подскакивая на одной ноге,  в попытке
натянуть лапоть. -- Вот дела! Кажись, не так я его заплел,  вона на пятку-то
не лезет, -- виновато объяснил бродяга.
     "Идиот",  -- подумала я, глубоко вздохнув и пытаясь взять себя в  руки,
чтобы не накричать на ни в чем не повинного мужичка.
     -- Черт-те что! Придется идтить босиком,  а ить похолодало к вечеру, --
бормотал он себе под нос. -- Глядишь, исчо ноги себе отморожу.
     Присмотревшись  повнимательнее,  я  заметила,  что  бродяга  необычайно
бледен,  даже  до  зеленоватого  отлива.  "Наверное,  нелады с  печенью,  --
сочувственно  подумала я,  раздражение понемногу начало сходить,  -- хотя на
пьянчужку не  похож".  Мужик посетовал, что теперь  ему придется  заново все
переплетать,  а это  надолго, поэтому,  чтобы нас не  задерживать, он просто
укажет  нам дорогу. Я  была даже рада.  Честно  сказать,  в  компании  этого
бледного  типа  я  чувствовала   себя  как-то  не  совсем  уютно.  Появились
нездоровые опасения, хотя и очень  смутные: а может, он и есть вурдалак? При
этой мысли мне стало уже вовсе не по себе, и, отойдя подальше от незнакомца,
я спряталась за спину командора.
     -- А идтить вам надобно, люди добрые, вона через тот лесок напрямки. Да
все  держась  северной  сторонки,  а  уж  ежели  повезет, да  с  тропинки не
собьетесь,   так  не  успеет  филин  три  раза  угукнуть,  как  вон  она  --
Переделкина-то! А ежли встретите по пути кота туманного с глазами огненными,
уж не почтите за труд, скажите ему: дескать, ждут его у дорожной развилки.
     --  Вэк?!  --  не  сдержалась  я. Алекс,  похоже,  тоже  был  несколько
шокирован.
     --  Этот как, туманного? -- спросил  он.  -- Бестелесного, призрачного,
что ли?
     -- Ага, кошачья душа, неприкаянная, он и есть! На вашего  больно похож,
правда, худей  раза  в  два,  --  отметил бледнолицый, пристально  глядя  на
профессора. Тот страшно смутился и, как  и я, спрятался за Алекса.  -- У нас
тута кормиться  особо нечем, хлеба  нет, неурожаи круглый  год,  даже зимой.
Прогневали, видать, Господа...
     -- Понятно, -- серьезно кивнул командор, хотя, кроме него, никто ничего
не понял. -- И часто в ваших краях бестелесные животные встречаются?
     --  Да  уж  попадаются  кой-когда,  --  еще   больше  заинтриговал  нас
незнакомец, после чего почесал затылок и пожелал нам доброго пути.
     Надо признать,  что уходили  мы на хорошей скорости. Когда уже  шли  по
лесу,  я  заметила, что  агент 013  опасливо озирается по сторонам, вероятно
предчувствуя скорую встречу с душой собрата.
     -- Мы даже не спросили, как его зовут, -- вспомнила я.
     --  Кого, кота? -- спросил Мурзик, заметно нервничая. В лесу и  вправду
было жутковато,  кусты подозрительно шуршали, кто-то перекликался противными
голосами, деревья-исполины уходили ввысь, и даже неба не было видно.
     -- Нет, мужичка, который так душевно к нам отнесся, -- пояснила я и тут
увидела просвет между деревьями. Почувствовав огромное облегчение, мы втроем
дернули туда, кот даже чуть не "уронил" меня на опавшую листву -- так рванул
с  места, проскочив у меня между  ногами. Споткнувшись, я успела увидеть два
ярко  горящих огненно-красных глаза  -- на маленьком пенечке сидело какое-то
рогатое существо. Но видение длилось всего мгновение -- глаза исчезли.
     Выбравшись  из  лесочка,  мы увидели  раскинувшуюся  прямо  за  опушкой
деревушку,  за  ней -- кладбище, причем два. Разбросанные  в  художественном
беспорядке избушки из  потемневшего дерева, колодец, огородики, все,  как на
картинках. В  первой же избушке нас накормили, сдали угол и сказали: живите,
сколько  хотите.  Это  свидетельствовало  не  столько  о  радушии   местного
населения,  сколько  о  наличии  у нас  царских червонцев.  Было и  серебро,
конечно, но Алекс, к большому недовольству кота, мелочиться не любил. Я тоже
считал