еским  движением,  причем  один  из основных  источников,
поставляющих им статистические данные, тоже связан с этим движением, так что
"... напрашивается один-единственный  вывод: это  расистская  книга".  Здесь
даже  не  пахнет научным  опровержением; пожалуй,  это  больше  смахивает на
оголтелое шельмование.
     Во-первых, если бы даже кто-то доказал виновность Эйнштейна в покушении
на растление  малолетних детей или виновность Дарвина в  совершении серийных
убийств,  это  ничуть  не  повлияло  бы на  теорию относительности  и теорию
эволюции   путем   естественного   отбора.   Правильность   научных   теорий
устанавливается или  опровергается научными экспериментами, а  не моральными
качествами  создателей этих теорий. Во-вторых,  почему я  должен обязательно
верить на  все  сто процентов в  существование евгенических  "связей" только
потому,  что  так  утверждает "Экстра!".  Мне хотелось получить какие-нибудь
доказательства существования таких связей. "Экстра!" издается группой людей,
выступающих под лозунгом "беспристрастности и точности в подаче информации",
но  я  не  слишком  им  верю.  Отчасти  по  той  же  причине,  по которой  я
пересчитываю столовое  серебро после каждого визита парня,  величающего себя
Честным  Джоном, а отчасти  потому, что  "беспристрастность" и "точность"  в
сознании этих  людей всегда  по  странной случайности  соответствует догмам,
написанным более ста лет назад одним товарищем, которого звали Карл Маркс.
     А теперь предлагаю  вашему  вниманию несколько мнений об этой небольшой
провокационной главке. Проставьте после каждого высказывания "да" или "нет".
     1. Уилсон не выносит представителей сексуальных меньшинств.
     2. Уилсон верит в "Кривую нормального распределения".
     3. Уилсон  считает,  что  существуют  тесты  на  проверку  коэффициента
умственного развития, точно  и  адекватно измеряющие ту  степень разумности,
которой обладают собаки и (или) люди.
     Если  вы  пометили  все  эти высказывания как "да", вернитесь  назад  и
попытайтесь найти  высказывания,  которые  оправдывают такое толкование моих
слов.  Когда  вы их  найдете или  решите, что  найдете, составьте логическую
цепочку между  такого рода высказываниями  и выводами,  рядом  с которыми вы
поставили  "да".  Теперь подсчитайте  количество заключений, содержащихся  в
каждой такой цепочке.
     Затем  спросите  себя:   что.  Если   вообще  это  "что-то  существует,
оправдывает любое из этих заключений?
     На самом деле все три утверждения (1, 2 и 3) противоречат моим истинным
представлениям. Я просто хотел  напомнить вам, с  какой легкостью люди могут
перескакивать  от   утверждения   1  к  утверждению  5,   не  замечая,   что
промежуточные заключения - 2, 3 и 4 - не имеют  под собой никаких логических
оснований,  а  вытекают только из механических  рефлексов. По этому поводу я
уже  цитировал  Андрэ  Жида.  Теперь  же  процитирую  Джошуа  Уоррена,  отца
лингвистического анализа: "Опасно понимать новые явления слишком быстро".

Глава девятая. "Липовые" истории и "настоящие" деньги



     В которой мы принимаем маски за искусство и проверяем
     утверждение Пикассо о том, что он с легкостью способен
     подделать Пикассо, а также любого другого художника

     Игры? Это обязательно?
     "Норд-тень-норд-вест"

     Сильнее? Смотри! - Смотри! - Глупая башка! Глупая! Глупая!
     "План 9 из космоса"

     Если мы считаем "Подделку!" Клиффорда Ирвинга самой настоящей подделкой
- "липовой"  биографией художника-фальсификатора,  в которой  приоткрывается
завеса  тайны  лишь  над  тем,  что  захотел  сделать  достоянием  гласности
фальсификатов  (или  фальсификаторы),  вылив   на  нас  огромное  количество
дезинформации, то нам следует относиться к "П вместо подделки" Орсона Уэллса
как к "липовому"  фильму о  "липовой" биографии художника-фальсификатора. Но
не точнее  ли назвать его поддельным документальным фильмом о  невозможности
создать подлинный документальный фильм?
     В такой интерпретации "П вместо подделки" не представляет ничего нового
или  принципиально отличного в творчестве Уэллса. Задолго до мистификации  с
радиопостановкой  "войны  миров" еще  в нежном юном возрасте  Орсон  написал
пьесу "Ты слышишь их голоса?" о Джоне Брауне,  фанатике антирабства, убившем
огромное количество людей из большой любви к человечеству. В  этой пьесе сам
Джон Браун ни разу не появляется; о нем говорят другие люди и пытаются найти
нравственное  оправдание  тому, что он  делал зрители  ни разу не видят и не
слышат  Брауна,  потому  что это  чревато  опасной  близостью  к  "раскрытию
истины", а  Уэллс, с  четырнадцати  лет находившийся  под  сильным  влиянием
Ницше, не  верил,  что  люди  могут "знать", или  "раскрыть"  "единственную"
"истину". Орсон принадлежал к постмодернистам еще до того, как  сам по  себе
"постмодернизм" получил это название или определение.
     В биографии "Орсон Уэллс", написанной Беатрис Лиминг, она рассказывает,
что когда ей удалось привлечь его к сотрудничеству над книгой, он упросил ее
писать  биографию в  повествовательном  стиле.  Он хотел,  чтобы книга  была
написана  так, как пьеса о Джоне Брауне и многие другие  ее работы, особенно
"Мистер  Аркадин" и "Гражданин Кейн" - не  как "правда  об Орсоне Уэллсе", а
как  история  ее попыток  узнать  правду об Орсоне Уэллсе. Считать,  что она
узнала  эту правду, сказал  он ей многозначительно, означало бы считать себя
Богом.
     (Постмодернизм в искусстве и теории эволюционировал из лингвистического
анализа   современных  философов-семантиков  и   философов-семиотиков.   Они
обнаружили,  что   [1]  любая  система   слов  или  понятий  скрывает  часть
человеческого опыта,  но не  весь опыт, и что [2] социальные факторы  играют
определенную  роль,  в  которой  системы  доминируют  в определенное  время.
Оппозиция  состоит главным образом из таких  христианских  теологов, как Жак
Маритэн и Ц.  С. Льюис, которые  утверждают, что  абсолютная истина остается
доступной  нам через Веру  в христианские мифы. Совсем  недавно два  типа по
имени Гросс  и Левитт выпустили  любопытную книжицу "Высшее суеверие". В ней
повторяется большинство маритэновских и льюисовских аргументов, отстаивающих
Веру в Авторитетные Источники и отрицающих релятивистский скептицизм, но еще
выражается уверенность, что вместилище Абсолютной Истины, которую скептицизм
никогда  не  должен  ставить  под  сомнение,  содержится  не  в  современном
христианстве,  а  в  современной  науке.  Чуть позже мы  поговорим  об  этих
странных ребятах подробнее).
     Конечно,  еще задолго  до "Гражданина  Кейна",  до  радиопостановки  об
интервентах с Марса и пьесы о Джоне Брауне, задолго до того, как Орсон вышел
из  пеленок,  Джеймс  Джойс  написал  "Улисс"  -  классическое  литературное
произведение  двадцатого  века, как говорят все эксперты  (и на сей  раз я с
ними согласен). В  этом произведении за поверхностным "реализмом" скрывается
тысяча дьявольских заморочек, и критикам понадобилось  семьдесят лет,  чтобы
понять, что  в  словах каждого "рассказчика, которые  первоначально казались
"объективной истиной",  присутствует  элемент квантовой неопределенности.  В
сущности, некоторые вещи,  которые наверняка казались безусловной истиной не
очень глупым читателям в первые сорок - пятьдесят лет (например, неудержимая
половая распущенность Молли Блум), - теперь вовсе не кажутся истинными.
     Сейчас по общепринятому мнению у  Малли был максимум  один  любовник до
свадьбы и один после. Хотя некоторые считают, что возможно, после свадьбы их
было два. "История"  всех  ее остальных сексуальных  похождений  оказывается
лишь мазохистской фантазией  м-ра Блума  и  гнусными  дублинскими сплетнями.
Первые читатели верили в это нагромождение лжи и слухов даже после того, как
Конан-Дойл показал, насколько легко писатель  может  дурачить читателей. Они
верили, потому  что  тогда никто не  думал, что  "серьезный"  писатель будет
играть с ними в Холмса и Ватсона.
     Точно так  же  почти  шестьдесят лет  читателей интересовало, почему на
следующее  утро  Блум попросил  Молли  подать  ему  завтрак  в  постель -  в
противоположность  их  традиционному  ритуалу,  -  но   при  этом  никто  не
поинтересовался, действительно ли Блум  просил ее об этом. Наконец,  в книге
"Голоса Джойса" Хью  Кеннер выдвигает весьма правдоподобную версию, согласно
которой  Блум  вообще  не  просил  никакого  завтрака. Блум, заснув на ходу,
увидел сон о Синдбаде и яйце Ока (конец главы 17) и начал  разговаривать  во
сне;  Молли  услышала  что-то вроде "постель"  и "яйца"  и подумала, что  он
хотел, чтобы она подала ему наутро яйца в постель.  На  мой  взгляд,  в этом
гораздо больше смысла, чем в  теориях, согласно  которым Блум  на самом деле
просил принести ему яйца в постель, а Ученые Мужи, читающие текст этой главы
от автора, якобы "забыли" упомянуть об этом странном факте.
     Канонический  постмодернизм  Джойса, или репутация  первого ирландского
слона в посудной лавке, наиболее отчетливо проявляется в  том, что он хранил
молчание  сфинкса на протяжении всех  тех лет, когда  комментаторы  и ученые
пытались интерпретировать эпизод "просьбы о завтраке", которую на самом деле
Блум никогда не высказывал. Он удачно подбросил эту и Бог его  знает сколько
других  шуток "на  пятьсот  лет вперед  для кандидатов  на  получение ученых
степеней", которые, как он  рассчитывал, будут ломать головы над текстом его
романа.
     Но в играх,  которые разыграл Джеймс  Джойс,  - и  играх, разыгрываемых
Уэллсом  и  М.  Эшером, Борджесом и  Пинчоном, а также многими  современными
постмодернистами (столь же остроумных, как игры  Дойла),  - была и серьезная
сторона.  Эта  сторона  есть и  в передовых  исследованиях на  стыке  наук и
философии,  которые встречаются с  проблемой  неопределенности.  Большинству
постмодернистских авторов, как большинству ученых (за  исключением  Гросса и
Левитта) и современных философов,  Окончательный  Ответ кажется невозможным.
Следовательно,  сейчас  любой постмодернистский  художник предлагает нам  не
решение  проблемы, а проблему как загадку, над разгадкой которой  каждый  из
нас  должен   потрудиться,  пока   она   нас  продолжает   интриговать  (или
раздражать).
     Вы  знаете подлинный характер,  нравственную  несостоятельность Чарльза
Фостера Кейна?  Еще раз  посмотрите  короткий  яркий эпизод,  в  котором  он
уступает  свою   корпорацию  банкиру   Стэнфорду,  и   послушайте,  как   он
рассказывает о своих  настоящих мечтах словами,  а  потом выражает их языком
тела; после этого вы вряд ли будете уверены, что знаете Кейна.
     А   вдруг   марсиане   действительно   приземлялись   в  1938   году  и
сфальсифицировали все документы об Орсоне Уэллсе и обо всем остальном, чтобы
поддержать  миф,  будто "высадки" никогда в действительности не было, а была
мистификация,  ловко  разыгранная  Орсоном  на основе  монтажа  сенсационных
сообщений? Этот тезис появляется в эксцентричном триллере "Buckeroo Banzai",
шутливой  попытке заставить  нас  поверить  в одну  из  лучших шуток  Орсона
Уэллса.
     Какой окончательный диагноз ставит уэллсовский фильм "Печать зла" Хэнку
Куинлану,  трагическому  монстру,  столь  же  гротескному, сколь  пугающему,
такому же  жалкому,  как любая "тварь" из фильма ужасов, но  при  этом еще и
человеку, как  мы? Таня -  "мадам" публичного дома, женщина,  которая хорошо
разбирается в  людях, формулирует  это так: "Он был человеком, вот и  все. А
какое имеет значение, что говорят о людях?"
     Этот  вердикт,  или постмодернистский символический приговор. Завершает
единственный по-настоящему страшный из написанных  Уэллсом "боевик", который
в  то  же время больше  всех  прочих  его работ смахивает  на  грубый фарс и
клоунаду   (фактически,   что-то   среднее   между  вульгарными  клоунами  и
комиками-"подсадками"  Шекспира). Это представление, в  котором классический
ужас идет рука об руку с классической пародией, демонстрирует непринужденное
мастерство,  с каким  Орсон  всегда  показывал  фокус  извлечения кролика из
цилиндра, обучившись ему в двенадцать лет.
     Если  верить истории, рассказанной в "П вместо подделки", -  и которой,
возможно поэтому  никогда  не было  (или все же была?) - к  Пикассо  однажды
пришел  торговец произведениями  искусства. Этот  торговец  попросил Пикассо
взглянуть  на  некоторые картины,  которые  ему предлагают  под видом  работ
Пикассо,  и выявить  подделки. Пикассо начал любезно раскладывать картины на
две  стопки, "подлинники" и "подделки". Затем, когда он швырнул один холст к
"подделкам", торговец воскликнул: "Нет  Пабло, ты что!  Это  не подделка.  Я
приходил к тебе в то воскресенье, когда ты писал этот холст".
     "Какая разница,  - ответил  Пабло  с достоинством  великого мэтра. -  Я
подделываю  Пикассо с такой же легкостью,  как  любого  другого проходимца в
Европе".
     Размышляя над этим эпизодом,  подумайте  также над правдивой  историей,
рассказанной  проф.  Хью   Кеннером,   человеком,   который  не   замечен  в
мистификациях  читателей: Энди  Уорхол  (художник,  представитель  поп-арта,
прославился тиражированием  картин  с изображением  консервных  банок  фирмы
"Кэмпбелл  суп") всегда держал в кладовке банки с консервами фирмы "Кэмпбелл
суп".  Если ему нравился гость,  он  ставил свой автограф  на банке и  дарил
гостю "подлинного Уорхола".
     Как указывает Кеннер, следующий  закономерный шаг  в  этом  превращении
искусства  в  магику произошел бы  тогда, когда  Уорхол  подал  бы в суд  на
"Кэмпбелл суп" за изготовление дешевой подделки Уорхола.
     Повторю  и одну  из  моих  собственных  гипотез  в  отношении  Уорхола.
Интересно, если бы Уорхол  нашел доллар, вставил его в рамку, и какая-нибудь
галерея выставила его как "фаунд-арт", осталась бы его  цена такой же, как у
исходной  однодолларовой купюры? Стали бы  над ним колдовать своей волшебной
палочкой   чародеи  из  Федерального  резервного   банка,  превращая  его  в
"реальные"   деньги  (бумажки,   освященные   волшебной  палочкой   банкиров
федерального банка)?  Или же мафия напечатала бы его в  подвале, превращая в
"фальшивые"  деньги  (бумажки,  не  освященные  волшебной  палочкой банкиров
федерального  банка)?  Или же  его цена в  галерее полностью зависела бы  от
текущей рыночной цены  на  Уорхола? (В  любом случае,  "фаунд-арт" наверняка
оценивался бы не в один доллар... Вы когда-нибудь задумывались об этом?).
     В этой связи обратим внимание на полемику, разгоревшуюся между Эльмиром
и  Жужей  Гбор.  Когда  журнал  "Лук"  потряс  мир   искусства  сенсационным
сообщением,  что "единственным творцом" многочисленных подделок, в авторстве
которых ранее подозревался некий таинственных комитет преступных гениев, был
Эльмир,  Жужа,  никогда   не  отличавшаяся   особой   скромностью  и  всегда
стремившаяся  быть  на виду,  заявила, что однажды приобрела  у  Эльмира две
картины,  якобы  принадлежавшие  кисти  Дуфи.  Эльмир  сразу  же  выступил с
опровержением: "Это абсурдное заявление. Можете ли вы представить, что она в
состоянии купить даже одного Дуфи?"
     По словам  Эльмира, их с Жужей связывала лишь одна коммерческая сделка:
до  того, как стать богатой  и  знаменитой, она была натурщицей и позировала
ему как  обнаженная  модель.  Жужа немедленно опровергла возмутительную ложь
Эльмира.  "Все  венгры лживы", -  решительно заявила  она, освежив  в  нашей
памяти знаменитый  логический  парадокс  о  "Лжеце, Который  Утверждал,  Что
Лжет", поскольку она, как и Эльмир, была родом из  Венгрии... И даже в фильм
"П вместо подделки" Уэллс не забывает ввести классическую  венгерскую шутку:
"Как   приготовить   венгерский  суп  с  цыпленком?  Первым  делом,  украсть
цыпленка..."
     А между  тем галерея Лилинфилд в Нью-Йорке и  своем  каталоге за январь
1948 года предлагает нам  реликвии Великого Дублера Середины века, когда  он
все  еще пытался продавать  картины  под  именем  Эльмира  де  Хори, которое
некоторые  считают  его настоящим  именем.  На  одной из  картин  изображена
обнаженная женщина, действительно  очень  похожая на  миссис Габор.  Картина
называется "Портрет Жужи".
     На   данном  этапе  я  склонен  подозревать,  что  для  этого  портрета
позировала Ева.

Глава десятая. Летающие тарелки, поддельные фотографии и нечеткая логика



     В которой очередная подделка приводит
     к еще более странной загадке

     Единственный момент, чтобы составить
     мнение о людях, не наступает никогда.
     "Филадельфийская история"

     Достаточно ли глупо это для вас?
     "Леди из Шанхая"

     Когда  в 1966 году "злой  колдун"  с солнечной Ивисы Эльмир  чуть ли не
каждый день виртуозно  писал очередную картину из наследия "шедевров Пикассо
и  Матисса",  ничуть не  подозревая,  что  вскоре  над  ним  взметнется  меч
правосудия, один испанский гражданин  с Пиренейского полуострова готовил еще
более  дерзкий   обман.   Скрупулезно   расставленный  курсив   вполне  себя
оправдывает. Многие чрезвычайно интеллигентные и  прекрасно  информированные
люди будут  вас  уверять, что в истории, которую я сейчас  расскажу,  нет ни
обмана, ни мистификации. Эти люди, среди  которых есть и  эксперты в той или
иной  области,  убеждены,  что  события  того  года  в  Мадриде  открыли  не
прекращающийся с тех  пор  "диалог"  между  людьми и пришельцами  из  другой
звездной системы, достигшими более высокого эволюционного уровня, чем люди.
     Первый  "контакт",  или  первый  "розыгрыш" -  на  ваше  усмотрение,  -
состоялся  6 февраля 1966  года, когда  на летное  поле аэродрома за  чертой
Мадрида  приземлился  беловатый  диск.  Он  спустился  с неба. По  описаниям
нескольких военнослужащих, которые его видели, или считают, что видели, этот
диск имел тридцать футов в диаметре и, опускаясь на землю, менял свой цвет с
белого на желтый, а с желтого на оранжевый.
     Гражданин Иордан Пена, проезжавший  неподалеку  от  летного  поля, тоже
видел этот диск, или ему  казалось, что видел. Он  также говорит, что видел,
как вскоре  после посадки этот диск внезапно снова взлетел. А еще он заметил
странный символ, изображенный на нижней части диска:
     )+(
     Со временем этот символ станет знаком организации UMMO.  Но давайте  не
прыгать  с разбега в эти очень глубокие и мутные воды. Давайте  продвигаться
как можно медленнее и осторожнее.
     На этом  заканчивается случай  первый  -  не  считая  того,  что  позже
исследователи обнаружили три глубоких прямоугольных отпечатка  на земле, где
якобы приземлялся так называемый диск.
     Эти  отпечатки -  всего  лишь один  из  четырех тысяч странных случаев,
которые, по мнению физика и уфолога Стэнтона Фридмана,  служат "убедительным
доказательством" приземления  так называемых НЛО. Скептики, которые не верят
в  НЛО,  утверждают. Что нет "никакого  убедительного доказательства". Точно
так же  радикальный  феминизм  не сумел увидеть никакой  художественной  или
научной ценности в УБЕСах вроде Бетховена, Шекспира, Ньютона. А также других
старых и  добрых  гениев. Как продемонстрировали Кожибский  и де Боно (среди
прочих),  мнение вытекает  из  восприятия,  а  восприятие  укрепляет мнение,
которое  затем в  дальнейшем  управляет восприятием по  замкнутому циклу,  в
который никогда  не  проникает  логика. (Этот  автоматический  гипнотический
замкнутый цикл  может разорваться  только в  результате потрясения, то  есть
очень сильного переживания, которое не может редактироваться мнением).
     Разумеется,   "убедительные  доказательства",  которые  обнаруживают  в
местах  приземления  НЛО,  никогда  полностью не  доказывают то,  что  хотят
доказать  Истинные  Верующие.  Как  и  отпечатки  на   земле,  оставшиеся  в
результате вышеупомянутой посадки, "убедительное доказательство" доказывает,
что происходит нечто большее,  чем галлюцинация. Но оно не доказывает ничего
больше.  В данн